Reflections of beauty

— Ты подарила ей своё кольцо, — Аларик недовольно хмыкнул, садясь в экипаж, — вот каково наказание за оскорбление королевской особы? — Она тебя ничем не оскорбила, брат. — Ана тибя ничем ни аскарбила, брааааааат, — он визгливо рассмеялся, запрокидывая голову, — ты дурочка, Нони, — и тут он проделал вновь эту свою глупую шутку, схватив её за голову и натерев макушку кулаком, распуская сложные косы, электризуя волосы и также причиняя боль.       Мать, несомненно, будет зла и не на Аларика. Она никогда не злится на него, на своего драгоценного сына и позволяет ему всё, что тому вздумается. Для дочери у неё никогда не находилось подобного милосердия. Пока они продолжали путь, Ванора решила переплести локоны и уныло уставилась в окно, распутывая бардак за братом, опять. — Я бы придумал наказание поинтереснее, — лицо брата исказила неприятная улыбка. — Избавь меня от подробностей. Она была милой… — Милой? Она хорошенькая, неужели тебе тоже понравилась? Между нами, сестра, больше общего, чем ты думаешь, — стало совсем неуютно от подобного замечания, а брат лишь наслаждался её дискомфортом. — А ты видела эти глаза? Можно один выколоть, только я не знаю, какой оставить: зелёный или голубой, или лучше выбить и подарить тебе, — и снова визгливый смех.       Ванора не выдержала и ткнула его локтём, несмотря на то, что у такого поступка может быть больше последствий, чем за любое слово, ведь брат не выносил никакого физического воздействия. Его угрожающий взгляд заставил её затаить дыхание. — Мне бы больше понравилось, если бы оба её глаза оставались на её лице, — голос Ваноры пропал к концу фразы, но она всё равно договорила. Аларик, похоже, решил не гневаться, и Ванора несмело продолжила, — Кто-то в мире должен быть таким же необычным, как я.       «Необычным, как я, и красивым, в отличие от меня» — подумала Ванора. И, может, её сердце забилось быстрее.