****
Тепло. Вот что первым почувствовал Беа, когда пришла в сознание. Всё её тело было заботливо укутано в одеяло, в камине уютно потрескивал огонь, а по комнате гулял свежий воздух и аромат женских духов. Девушке было хорошо. Она не помнила, как оказалась здесь, но это было и не важно. Сладко потянувшись, Беатрис повернулась на другой бок, чтобы вновь погрузиться в мир сновидений, но её шевеление внезапно взволновало кое-кого. - Беатрис? - демонесса услышала знакомый голос где-то в комнате, после чего почувствовала, как прогибается матрац под весом ещё одного тела. Медленно приоткрыв глаза, Беа увидела самое прекрасное зрелище во всём мире. Альсина обеспокоено осматривала её лицо, осторожно положив кисть на щёку демонессы. Широко раскрытые голубые глаза встревоженным взглядом бегали по телу девушки, пытаясь найти, что ещё для неё можно сделать. Чёрные кудрявые локоны слегка падали на лицо женщины, отчего их очень хотелось убрать. Осторожно подняв руку, Беатрис убрала одну аккуратную прядь за ухо, улыбнувшись растерянному виду Леди. - Беа, как ты? - Альсина не позволила руке девушки опуститься с её лица, прижав её своей ладонью. Чувствуя, как сон вновь хочет забрать её, демонесса лишь сладко промычала, наслаждаясь моментом. Димитреску с беспокойством наблюдала за такой уставшей, но счастливой девушкой и не могла успокоиться. Истошные крики Беатрис слышал весь замок, а когда её и Гейзенберга нашли в разгромленном подвальном помещении, оба ужасно выглядели и были без сознания. Одна Аида поняла, что произошло, но толком ничего не объяснила, оказав двум пострадавшим какую-то незнакомую для Альсины медицинскую помощь. Не зная почти ничего о произошедшем, Леди боялась за Беатрис и не отходила от кровати, где лежала девушка. - Милая, прошу тебя, - Альсина легла на бок рядом с демонессой, притянув её к себе за талию, - мне очень нужно знать, как ты себя чувствуешь. Я могу чем-то помочь? Уловив в голосе возлюбленной нотки настойчивости, Беа заставила себя прогнать сон, наконец, ясным взглядом взглянув на женщину: - У меня всё хорошо, - растерянно ответила демонесса, - а у тебя? Ответ явно не расслабил Альсину, а наоборот, от него она лишь слегка нахмурилась. - Ты помнишь, что произошло? Беатрис отзеркалила выражение лица Димитреску, искренне не понимая о чём говорит Леди. «Что именно я должна помнить? Мы собрались в гостиной. Аида рассказывала про прошлое. Потом разговор о Миранде. Карл бесился. А дальше? Я уснула?» - Ммм… Что-то важное? - предположила Беа, на что Альсина медленно удивлённо вздохнула. - Да, важное, - кратко ответила она, глядя шершавую кожу на крыльях Беатрис, - хочешь ещё поспать? - Хм, а сколько времени? - Пол одиннадцатого ночи, - Альсина поднялась с кровати, снимая с себя перчатки и украшения. В неверии, что послеобеденный сон продлился так долго, Беа села на кровати, чувствуя невероятную слабость. Она прикоснулась к своим ноющим вискам, не понимая, от чего же они так болят. «Да что в конце концов произошло?». Заметив, что демонесса до конца проснулась, Альсина ненадолго вышла из спальни, через некоторое время обратно зайдя с подносом в руках. - Аида наложила на твою еду какую-то магию, чтобы она не остыла, - оповестила женщина, - поешь немного? - Да не немного. Я очень голодная! - воскликнула демонесса, встав с кровати, слегка пошатываясь. Димитреску слегка подхватила девушку, доводя её до кресла, после чего сама села в соседнее, разливая знаменитое вино в два бокала. - Мммм, похоже на романтический ужин, - радостно проговорила Беа беря в руки серебряную вилку, но остановилась, заметив на себе мрачный взгляд женщины, - да что с тобой? Альсина внимательно всматривалась в девушку, нахмурившись, и напряженно сжимала ножку бокала. Она была в белой приталенной юбке и чёрной блузке с длинными рукавами, которая полностью закрывала её обычно открытое декольте и шею. Поза женщины тоже была не самой расслабленной, поэтому в целом Леди выглядела очень серьезной. - Я просто рассматриваю тебя, - объяснилась Димитреску, слегка отпив из бокала. Беатрис ещё какое-то время поддерживала зрительный контакт с Альсиной, но позже сдалась, решив поесть и сменить тему: - А где остальные? Спят? Наши девочки и Донна да, должны спать. Моро занялся транспортировкой лекарств в замок: днём набирал людей, до сих пор в процессе переезда. Аида, насколько я поняла, исследует местность и ставит защитные барьеры над Деревней. Она просила о ней не беспокоиться и не ждать раньше утра. Демонесса удивилась, что в такой поздний час кто-то ещё работает, но потом вспомнила о том, кто уж точно не занят полезным делом и хмыкнула. - А Гейзенберг, дай угадаю, опять пьёт, и поэтому ты такая раздражённая - посмеялась от своей точной догадки Беатрис, но быстро смолкла, когда взгляд Альсины вдруг залился холодным золотым цветом. - Карл без сознания в очень тяжёлом состоянии. Для него Моро и перевозит все лекарства, - холодно ответила Димитреску, наблюдая за реакцией девушки. Услышав подобное, Беа даже выплюнула изо рта недожёванный кусок мяса, на что Альсина на секунду скривилась, но после вновь пришла в норму. Для демонессы данная новость была столь неожиданной, что она долго не могла подобрать нужных слов. - Что… Что случилось? - На вас с Карлом напали, - наконец призналась женщина, - по словам Аиды, сама Асмодея. У Беатрис сама по себе опустилась челюсть то ли из-за шока, то ли из-за крутившегося в голове вопроса. «Она здесь? В Деревне? Как мы с Аидой не заметили её приближения? Как я могла забыть встречу с ней? Почему я ничего не помню?». - Что с ним? Насколько всё серьезно? - вместо других вопросов, которые хотели вырваться из уст, Беа задала именно этот. - Мы можем лишь догадываться, - помотала головой Альсина, сама не зная, что с ним, - Аида лишь сказала, что вас ментально пытали. У Карла нет активности мозга, его поддерживает лишь Мегамицелий, который уцелел. Если бы паразита в его мозгу не существовало… Карл был бы давно мёртв. Беатрис в шоке уставилась на женщину, не зная, что сказать. Она действительно не помнила ни ментальных пыток, ни те события, которые к этому привели. - Аида ещё упомянула, что наше положение ухудшилось. По её словам, Асмодея перестала тебя терзать только тогда, когда попала в твою память, а значит теперь она знает всё, что знаешь ты. С сегодняшнего дня она знает наш состав и кто на что способен. Как минимум ты знаешь, на что способны Карл, Донна и девочки. Кроме этого Асмодея теперь знает, что с Аиды спал гипноз и она присоединилась к нам. Демонесса понимала, что Альсина просто озвучивает факты, но с каждым словом ей было всё хуже и хуже. Не выдержав, Беа соскочила с кресла, выйдя на балкон, чтобы отдышаться. Девушка чувствовала, что каждый раз, когда она задумывается о том, что ситуация ужасна, всё становится ещё хуже и так продолжается до бесконечности. Казалось, что с Аидой в команде у них есть какие-то шансы на победу, но теперь, когда Асмодея знает об её «измене», можно точно представить, как Дьяволица решает эту неожиданную помеху и направляет свои войска к Деревне. Если это действительно так, то Демоны тётки будут здесь в течение пары дней, не больше. За такой короткий срок Беатрис не удастся как-либо пополнить ряды. Ещё и Карл, по праву называвшийся сильнейшим из Лордов, не сможет поправиться или хотя бы встать на ноги в ближайшие недели или даже месяцы. Не помогает ещё и то, что сейчас зима, а значит дочери Димитреску ограниченны в своих передвижениях. - Надо срочно бежать, - закончила свой мысленный монолог Беатрис, когда почувствовала, как Альсина прижимается к ней со спины, - я встречу Асмодею здесь, в замке, а вы под защитой Аиды покинете Деревню и скроетесь в лесах. Она обеспечит твоих дочерей теплом с помощью магии и доведёт вас до более менее безопасного места. После, сестра отправится в столицу Демонов и воспользуется отсутствием Асмодеи, начав поднимать очередную волну восстания. Если всё сложится, то через некоторое время вы сможете вернуться домой, а Аида убьёт эту суку и сама станет вождём на правах единственной наследницы. - А ты? - Альсина сильнее сжала свои объятия. - А я не выживу после встречи с Асмодеей один на один, - грустно подметила Беатрис, шмыгая на морозе носом. Повисла тяжёлая пауза, в момент которой и демонесса, и Леди обдумывали всё выше сказанное. Они обе за жизнь ни раз принимали сложные для себя решения, но в этот раз это давалось гораздо тяжелее. Внезапно Альсина опустила голову, слегка касаясь губами шеи девушки. Беатрис задержала дыхание от неожиданности, наблюдая, как Димитреску оставляет едва ощутимые поцелуи на её коже. - Не стоит драматизировать, дорогая, - прошептала женщина, поднимаясь к уху, - уж таким то как мы точно не стоит хоронить себя раньше времени. И не такое переживали. - О чём ты? - Беатрис не понимала, как можно «не драматизировать», если они оказались в безвыходном положении. - Каждый, кто сейчас находится в этом замке, хотя бы раз в своей жизни опускался на дно. Никто из нас никогда не имел безоблачной жизни. Все всегда жили одним днём, ведь завтра могло просто не настать. Но с каждым падением мы обретали нечто новое. Беатрис повернулась лицом к Леди, ахнув от этого мгновения. Лицо женщины выражало тоску по прошлому. Её глаза потеряли свой блеск, став тёмно-серыми и мутными, как бездонное озеро в ночи. В уголках глаз так же, как и губ, собрались несколько едва заметным морщинок. Её веки казались тяжёлыми, а дыхание таким редким, что казалось, что Хозяйка замка впала в транс. Беа уже замечала подобное состояние Альсины раньше. Обычно такое с ней случалось в конце рабочего дня, когда женщина наконец откладывала от себя бумаги, садилась в кресло и брала в руки мундштук. В такие моменты никто не смел её трогать, ведь она казалась такой потусторонней, что было страшно её потревожить. Именно из-за этого состояния Димитреску у Беатрис впервые кольнуло в сердце. Один раз увидев её в раздумьях, демонесса сохранила этот образ в своей памяти, с трепетом представляя, что же на уме у женщины в подобные моменты. Беа осторожно завела руки за шею Леди, нежно поглаживая холодную кожу большими пальцами. Она чувствовала, что сейчас находится как никогда близко к своей возлюбленной. - Расскажи, - шепотом попросила демонесса, хотя её тон больше напоминал мольбу.****
Моя мать - первая по счёту жена Лорда Димитреску, моего отца. Она приходилась ему двоюродной сестрой, но зато была «голубых кровей», поэтому брак в высших слоях общества считали успешным. За их достаточно долгую супружескую жизнь она не раз беременела и рожала, но ни один из детей не доживал до сознательного возраста по понятным на сегодняшний день причинам. Я тоже родилась слабым ребёнком и меня должна была постигнуть та же участь, что и других детей. Не знаю, удача это или судьба, но несмотря на ряд тяжёлых генетических заболеваний я продолжала жить и расти. Я была маленькой, бледной, хрупкой… в общем, внешне я никогда не считалась привлекательной. Моя мать умерла при очередных родах, а отец, почти не горевав, женился на другой. При первой же беременности у них родился здоровый мальчик, мой брат по отцу. Разумеется, слабая больная дочь стала не нужна главе дома Димитреску. Он предпочёл забыть обо мне, отправив на воспитание в дом к родителям моей матери. Я совру, если скажу, что мне было там плохо. Нет, бабушка с дедушкой очень любили и баловали меня. Именно благодаря им я получила образование, достойное девушки моего статуса. Я также почувствовала себя настоящей дворянкой из-за жизни у них. Но сказка не могла длиться вечно, ведь как только я вступила в брачный возраст, отец неожиданно вспомнил обо мне. Найдя для меня выгодную партию, он наспех организовал мне свадьбу с мужчиной, которого я никогда в глаза не видела. Признаться, мой муж был весьма красив собой. Но что более важно, особенно для моего отца, он был безумно богат. Будучи немцем по происхождению, мой муж занимался автомобильным бизнесом, поэтому сразу после свадьбы я уехала в его родную Германию. Я имела много завистниц среди высшего круга общества, ведь мой супруг и в правду был завидным мужчиной, но никто не знал обратную сторону медали. Он оказался крайне жесток, во всём начал меня контролировать, а за малейшую провинность избивал. Он мог запереть меня в комнате на недели, мог морить голодом, насиловать… Однажды он напился со своими друзьями и ему пришла в голову гениальная идея: поделиться своей женой со всеми собравшимися. В какой-то момент меня стали регулярно делить четыре богатых мужика, и только один из них являлся мне мужем. В тот период времени я три раза подряд родила. И все три раза девочек: старшую я назвала Белой, среднюю Кассандрой и младшую Даниэлой. Я не уверена, кто из тех четверых мужчин является отцом каждой из них, но мне на тот момент было уже и не важно. Они быстро стали смыслом моей жизни. Больше у меня детей не было. К сожалению, все три мои девочки унаследовали от меня заболевание крови. Такие же бледненькие и слабенькие, как я в детстве, они росли, а я сдувала с них пылинки. Я старалась подарить им счастливое детство. Помню, как скрывала от них мои синяки, которые, как только заживали, вновь появлялись из-за того, что я опять как-то не угодила супругу. С каждым днём он всё чаще начал подмечать, что я старею, что моё тело не то и что я в принципе позорно выгляжу. В какой-то момент он нашёл себе молодую любовницу, на которую полностью переключил своё внимание, а я была только рада этому. Через какое-то время я попросила его отпустить меня и дочерей на лето в мою родную Румынию и он дал разрешение. Мы оба понимали, что я с детьми ни за что не вернусь обратно, и нас обоих это устраивало. Он выделил нам большую сумму денег на поездку, которую я потратила на покупку квартиры в Бухаресте. К отцу я, естественно, возвращаться не собиралась. Мы переехали и крайне удачно устроились. Я очень быстро нашла хобби, которое приносило и радость сердцу, и деньги: стала солисткой в только что зародившейся джазовой группе. Казалось, что всё налаживается, но это было лишь на время. Возможно, на моих девочек так повлиял переезд, что их состояние примерно в одно и то же время начало резко ухудшатся. Они почти не ели, но их регулярно рвало, и я была вынуждена потратить все возможные средства на врачей. Ничего не помогало, поэтому я всё же перевезла их к отцу. Он, как я и предполагала, не хотел впускать нас на порог, но мне удалось подкупить его квартирой в Бухаресте, которая подорожала из-за того, что моя личность стала более популярной в те годы из-за выхода джазовых альбомов. В замке сохранились лекарства, которыми меня лечили в детстве, поэтому я надеялась на скорое выздоровление дочерей. Но болезнь так и не отступила. Я потеряла Белу и Даниэлу в августе 1935 года. Они ушли практически в один день. Оставалась только Кассандра. К тому времени я тоже чувствовала, что вскоре не встану. Моя болезнь на фоне стресса тоже стремительно прогрессировала. А потом явилась моя тогдашняя надежда: Миранда. Она рассказала о своих невероятных способностях к лечению подобных болезней, как у меня и моей дочери, и предложила вылечить нас в обмен на мою верность. Плата не показалась мне на тот момент высокой, поэтому я собственноручно подписала с ней договор. Миранда усыпила нас с дочерью и, как я позже узнала, вживила нам в мозг Каду. У меня паразит прижился, а вот у дочери нет. Она превратилась в нечто ужасное, даже более ужасное, чем Ликаны. Миранде пришлось убить её у меня на глазах. Моя же мутация проходила гораздо дольше, но Матерь называла это «успехом». Те недели тянулись бесконечно и по их окончанию я не узнала себя. Я превратилась в настоящего монстра и отказывалась себя такой принять. Я молила Миранду прикончить меня, но она заявила, что я поклялась ей в верности и отныне умру только по её приказу. Позже она поделилась со мной своими планами воскресить свою дочь Еву и заверила меня, что если ей это удастся, то она воскресит и моих дочерей. Моему сердцу этого хватило, чтобы смириться со своей новой судьбой и я начала службу. Первым моим официальным заданием была «чистка». Я должна была убить свою родню, которая до сих пор населяла замок. По задумке Миранды я должна была стать официальной и единственной наследницей этой территории. Дело далось мне достаточно легко. Видимо Мегамицелий сделал меня монстром не только снаружи, но и внутри, ведь я без труда и чувства вины покромсала всех своих родственников, кроме отца. Отец стал первым человеком, которого я пытала в подвалах теперь уже моего замка. После моего успеха, Миранда подчинила себе деревни, которые до этого принадлежали семье Димитреску. Она создала секту, которая покланялась Чёрному Богу и люди слепо пошли за ней, помогая её экспериментам. Я была единственной, кто был посвящён в их подробности. Помогала я ей с особым усердием и совсем скоро поняла, что и сама умею неплохо так обращаться с энергией Каду. Через десятилетия я стала настолько уверенной в себе, что организовала собственную лабораторию у себя в подвалах. Миранда не выделяла для меня средства на проведение собственных экспериментов, поэтому мне пришлось возобновить отцовский бизнес по производству вина. Пришлось заново воскрешать виноградники и набирать рабочую силу. Всё действительно пошло в гору, как только я выпустила на рынок марку вина, которую изначально создавала для одной себя: Sanguis Virginis - кровь девственницы. После появления стабильного дохода я начала собственные эксперименты, в ходе которых очень быстро поняла разницу между моими мёртвыми дочерьми и мёртвой дочерью Миранды. Я осознала, что воскресить моих детей невозможно из-за давно разложившихся тел и не сохраненных в Мегамицелии душ. Разочаровавшись в Миранде, я начала отдаляться, но она вовремя это заметила и предложила помочь унять мою материнскую боль. Как-то вечером она принесла мне три трупа молодых девушек и сказала, что в случае успеха, они станут заменой моим дочерям. Я не слишком в это поверила, но Матерь так настаивала на проведении над их телами экспериментов, что я согласилась попробовать. О прошлом этих девушек я, конечно, узнавала, но не прям чтобы много. Бела в прошлом была крестьянкой по имени Иоана и матерью четырёх детей. Она всю жизнь прожила в этой Деревне и умерла от туберкулёза. Насколько я знаю, в Деревне до сих пор живут её потомки. Кассандра, в прошлом Марта Глаубер, была немецким снайпером. В послевоенные годы, когда Германия потерпела крах в войне, её наняли киллером в какое-то военное агентство. Какими-то ветрами её занесло в Румынию, где её раскрыли и убили. А Даниэла, небезызвестная в сороковые и пятидесятые годы Кэролайн Рассел, наследница Английского дворянского рода, являющегося родственным для королевской семьи, была похищена и увезена в Бухарест. За неё просили огромный выкуп, но видимо у похитителей поменялись планы и они её убили, а затем вывезли тело в лес, где его позже подобрали Ликаны Миранды. Эксперименты над телами мёртвых девушек прошли успешно, хоть и с некоторыми нюансами. Они были младенцами во взрослых телах, поэтому можно сказать, я действительно вырастила их самостоятельно. Я назвала их в честь своих трёх дочерей. Нет, я не ставлю между ними знак равенства и прекрасно понимаю, что это не те малютки, которых я вынашивала, но я полюбила их как родных и люблю до безумства сейчас, считая их своими детьми.****
Альсина внезапно замолчала после своего долгого рассказа. Они уже вновь лежали на кровати, прижавшись к друг другу, так как обе сильно замёрзли, стоя на балконе холодной зимней ночью. Беатрис слышала историю Альсины впервые, удивляясь, что это всё реальная жизнь женщины. - А в какой момент появились другие Лорды? - Беа прервала внутренний поток мыслей Леди. - А, мои названные братья и сестра появились немногим позже меня. Сначала Сальваторе Моро, уважаемый человек в этой Деревне, врач-хирург, присягнул на верность Миранде и отдал своё тело для её экспериментов. Я не знаю, чем он думал. Возможно, по уши влюбился. В любом случае, причина должна быть весомой, чтобы сказать, что то, что с ним стало от Мегамицелия, того стоит, - Альсина впервые напрямую говорила своё мнение о своих названных родственниках, - интеллектом теперь Моро блещет лишь изредка. Но, к счастью, у него сохранилась память о тех временах, когда он был талантливым врачом, что делает его хорошим специалистом и по сей день. - А что на счёт Донны? Она самая незаметная среди четырёх лордов Деревни, не так ли? - Ох, Донна, - Леди тяжело вздохнула, - признаться, когда Миранда огласила, что хочет сделать эту девочку одной из нас, я не поверила. И нет, это не из-за возраста или скромности. Понимаешь, при жизни эта девочка была… ну… странной… - Как понять «странной»? - Беатрис внимательно слушала, слегка веселясь, когда Альсина пыталась подобрать подходящие, но не слишком оскорбительные слова для описания своей семьи. - Я не знаю какое именно, но у неё явно было серьёзное психологическое расстройство. Насколько я знаю, в детстве она заколола ножницами свою младшую сестру из-за ревности к родителям. - Ого… - Да, поэтому я даже боялась представить, что будет, если дать подобному человеку Каду. - Мне кажется, что она куда более опасна, чем мы себе представляем, - размышляла вслух Беатрис, - вспомнить только, как она смогла отключить саму Миранду одним взглядом… - У неё были старые особенные счёты с Матерью, Беатрис, - пояснила девушке Альсина, - я думаю, что тебе стоит узнать Донну, чтобы потом сделать собственные выводы о ней и Миранде. Беа подозрительно взглянула на Димитреску, но та лишь покачала головой, намекая на то, что больше ничего на эту тему не скажет. - Ну хорошо. А что на счёт Карла? - Ох, да брось. Ты прекрасно знаешь, какие у нас с ним отношения, - фыркнула женщина, по привычке нахмуриваясь, слыша это имя. - Да знаю я, конечно, но мне хочется понять почему так, - демонесса подталкивала Леди к пояснению. Леди какое-то время молчала, но под пристальным взглядом девушки всё же сдалась. - С самого начала он ненавидел Миранду, а я была её верной соратницей. Я сразу заметила его неверность и начала доносить на него Матери, после чего началась наша с ним вражда - он доносил на меня, а я на него. Потом началась гонка за внимание Миранды. Ему оно было нужно, чтобы втереться в доверие, а мне, чтобы быть любимицей. В итоге мы получили взаимную ненависть, от которой не можем избавиться по сей день, - Альсина ещё чуть подумала и потом добавила, - а вообще, его отвратительный немецкий акцент и увлечение металлоломом напоминает мне моего бывшего мужа. Думаю, это сходство добавляет ему +100 к неприязни. Беатрис хмыкнула на подобное дополнение, успокаивающе целуя возлюбленную в щёку: - Спасибо, что поделилась. Для меня это действительно очень важно. - На самом деле я давно хотела затронуть с тобой разговор о прошлом, - Альсина уже спокойным тёплым взглядом посмотрела на демонессу, - я бы и твой рассказ с удовольствием послушала. - Да ты уже знаешь бо́льшую часть, - Беатрис и вправду изредка, но рассказывала отдельные факты из своей жизни то дочерям Димитреску, то самой Альсине, так что полную картину уже вполне можно было бы составить. - Как скажешь, - смиренно ответила Леди, постепенно закрывая глаза. Беатрис, смотря на эту красоту, нежно поцеловала возлюбленную в расслабленные губы, тихо прошептав пожелания на ночь, после чего, дождавшись, когда Леди уснёт, выскользнула из спальни. У неё больше нет времени на сон.