Судьба или случайность?

Усталое тело, словно не отдыхавшее всю ночь, раскинулось в шелковых простынях, не желая шевелиться. Плотно сжатые веки, как будто склеенные, даже не пытались открыться, хотя мозг уже почти бодрствовал. Было не ясно, какого сейчас телу: то ли оно пребывает в блаженном спокойствии, наконец-то полностью расслабив каждую мышцу, то ли, наоборот, жутко страдает от долгой изнурительной работы. Рука, лежавшая сейчас под головой, совсем не чувствовалась, словно ее заменили на камень. Тихо мыча от неудовольствия, хозяйка постели перевернулась, смутно осознавая, от чего она в таком состоянии. «Почему так ярко?», - пронеслось в мыслях Альсины, когда она, с горем пополам разомкнула веки, тут же закрыв их ладонью. Аккуратно приподнимаясь на локтях, она рассеянно оглядела свою спальню, пытаясь найти источник такого ненавистного сейчас света. «Солнце? В такой час? Зимой?», - Леди, наконец-то, полностью сев, в недоумении обнаружив, что она обнажена, отыскала взглядом часы, заставившие ее ненадолго зависнуть. - 12:15, - монотонно вслух проговорила Альсина, обрабатывая новую для себя информацию. Осознание пришло, обрушившись, еще секунду назад, на абсолютно сонную женщину. Встав с кровати, Леди чуть не упала, но вовремя успела опереться на прикроватную тумбочку, на которой стояла незаконченная бутылка вина. «Какая она по счету?», - неуверенно продвигаясь к туалетному столику перебирала в голове варианты Альсина, пытаясь воссоздать картинку вчерашнего вечера. Накинув на себя валявшийся на полу пеньюар, женщина в спешке опустилась на мягкую табуретку, впервые взглянув на себя в зеркало. «О… Боже», - Леди смотрела на себя, как будто впервые видела свое отражение. Почему-то от взгляда на свою шею, которая сразу привлекла ее внимание, все воспоминания вернулись в самых ярких красках, от чего губы и глаза женщины раскрылись в полную величину. Вся шея была в кровяных подтеках, царапинах, укусах. Причем укусы были глубокие, даже с синяками вокруг, с четкими выделяющимися клыками, небольшими, но крайне острыми. А самое главное, Альсина вспомнила кто и при каких обстоятельствах их оставил. В шоке, не понимая как реагировать, она закрыла лицо руками, опустив голову на стол, не желая выходить из своего нового «убежища». Димитреску прекрасно помнила свои эмоции: это предвкушение, желание, страсть, похоть, такую опоясывающую, удушающую, но в тоже время и бесконечное тепло, нежность, внезапную привязанность к чужим прикосновениям и телу. А то, что с ней сделала эта девушка в конце! Альсина понимала, что тогда полностью отдалась, даже не принимая участия в последующих событиях, скорее всего отключившись. «Как я могла… просто заснуть? Никогда в жизни такого не было!», - смотря на свои растерянные светлые глаза в отражении, размышляла Леди, прикрывая губы и шею рукой, словно боясь посмотреть еще раз. «Регенерация не справилась за такое огромное количество времени?», - она начинала задавать себе все больше вопросов, полностью погружаясь в тот вечер. Нет, Альсина не жалела, что это произошло. Единственное, как женщину дворянского воспитания, ее смущало то, что все произошло так стремительно и молниеносно, не дожидаясь каких-либо намеков, разговоров, приготовлений. «А ведь я даже не надушилась», - кусая губу вспоминала Леди, отправляясь умываться, понимая, что непременно должна найти Беатрис. **** Ровно в час дня, точно по расписанию, изо дня в день у семьи Димитреску был обед. Мало того, что глава семьи опаздывала почти на пятнадцать минут, так еще и ее никто не видел с утра, так как она пребывала в состоянии глубочайшего сна. Последний раз она позволяла себе так долго спать, когда только-только оправлялась после вживления Каду, долгое время не переставая мутировать, от чего крайне истощаясь. Даже после бурных праздников Леди вставала не позже десяти, сразу преступая к работе и экспериментам, из которых состояла вся ее жизнь. Сейчас она находу придумывала оправдания перед дочерьми, которые точно еще не видели мать в таком состоянии. Две старшие дочери были крайне наблюдательными и наверняка не поверят в такую чушь, как «плохое самочувствие». «А я вообще должна им что-либо объяснять? В конце концов, я взрослая женщина, которая может делать в собственном доме что ей вздумается,» - размышляла Альсина, подходя к столовой через главный зал. Чтобы не создавать неловких ситуаций и не провоцировать детей на расспросы, сегодня она надела черные брюки и легкую блузку молочного цвета, с развивающимися рукавами, сверху на нее надев хлопковый нежно-розовый шарф с узором в виде нот, прикрывая им шею. Так же женщине пришлось нанести на лицо больше тонального крема, так как при тщательном осмотре следы обнаружились и возле ушей, и на висках, и под подбородком. К счастью, привычная для Леди черная шляпка с широкими полями делала ее образ не слишком отличающимся от обычного, что придавало Альсине уверенности. Войдя в столовую, первым делом замечая двух задрожавших служанок, присевших в судорожном и низком реверансе, и встречаясь взглядом с слегка обеспокоенной, но гораздо более спокойной Софией, поклонившейся сдержаннее, женщина перевела взгляд на сидящих за столом дочерей, одна из которых уже прижималась к ее бедру. - Мама! Мама! Мы тебя потеряли! София не разрешала нам зайти в твои покои! Что ты там так долго делала?, - Даниэла со всей силы прижималась к Альсине, слегка подпрыгивая, огромными желтыми глазами глядя на мать. - Не волнуйтесь, крошки, у мамы с утра было много работы, - поглаживая голову младшей дочери, Леди кивнула Софие в знак благодарности, после проходя к столу. Как и ожидалось, Белла смотрела на Альсину с подозрением, хотя и ответила нежной улыбкой на ласку проходящей мимо матери. Кассандра видимо была не в настроении, так как только пробурчала что-то наподобие приветствия и вновь замкнулась в себе, перекатывая зеленый горох по тарелке. Даниэла как всегда затараторила о мелочах, которые приключились с ней утром, погрузив всю семью в их обычную атмосферу жизни. Альсина краем уха слушала восторженную дочь, изредка улыбаясь и кивая, оставляя право комментировать эту околесицу старшей дочери, которая как обычно не сдержала свою всезнайскую натуру и начала сначала одергивать Даниэлу в речевых ошибках, а потом и вовсе перебивая ту, предлагая новые темы для разговора, ища одобрения у матери. Но Леди Димитреску уже думала, как начать разговор с Беатрис, продумывая все варианты развития событий, которые могут произойти. «Если она решит закончить на этом, я попрошу ее о помощи с опытами в подвале, чтобы держать ближе к себе. Насколько я знаю, она не может покинуть деревню, пока Миранда того не захочет…», - даже мысленно претворяясь, что отказ в развитии их отношений не причинит ей ни капли боли, Альсина уже прикидывала все свои реплики, которые скажет в ответ демонессе. Пока стараясь не думать, что если все получится, об этом нужно будет как-то объявить дочерям, женщина держала лицо, пока девочки не начали выходить из-за стола. - Спасибо, мама, - Белла была даже чересчур воспитана, поэтому не пропускала из внимания ни одного правила этикета, по крайней мере при матери. - Спасибо, мамочка!, - Даниэла успела чмокнуть Альсину в щеку, тут же направляясь к выходу из комнаты. Давно ожидавшая ухода дочерей, Леди не отреагировала на слова, подзывая к себе Софию. - Приведи ко мне Алексию, - как можно более небрежно, чтобы не привлекать внимания, произнесла Хозяйка замка, но к своему огромному разочарованию получила обратный эффект. Все три ее девочки остановились как вкопанные, полностью развернувшись к ней с широко раскрытыми глазами. Кассандра тут же села обратно за стол, внимательно глядя на мать, ожидая какого-то продолжения. - Зачем тебе она?, - брюнетка в напряжении вцепилась пальцами в стол, даже не моргая. Даниэла вдруг тоже села на место, выглядя весьма серьезной. Вдвоем девушки словно ястребы следили за Леди, выслеживая любое изменение в выражении ее лица. Лишь Белла, неуверенно остановившаяся у двери, не знала как себя вести, смотря то на маму, то на сестер, то на прикусившую губу Софию. Альсина сразу напряглась, взаимно вглядываясь в лица дочерей, проклиная сейчас себя за то, что воспитывала в них упорство. «Они что-то знают? Или только подозревают? Может вчера кто-то что-либо слышал? А если они выпытали у Софии? Нет, она бы не поддалась… да и сама скорее всего ни о чем не знает… наверное», - вариантов было куча и каждый требовал от женщины разной реакции на происходящее. Решив говорить нейтрально, женщина слегка ужесточила взгляд, чтобы воздержать девушек от дальнейших расспросов. - Мне нужно с ней поговорить, - интонация была завершающей. - На тему?, - средняя дочь словно не замечала столь очевидных намеков. - На тему никак тебя не касающейся, Кассандра, - Альсина выделила имя дочери, последний раз призывая ее уйти без последствий. Ни одна из девушек не пошевелилась, но было заметно, что их уверенность упала. Игры в гляделки продолжались еще какое-то время, с каждой прошедшей секундой которого, Хозяйка замка приближалась к полной победе. Все изменила Главная служанка, разорвав тишину и взорвав Даниэлу: - Я сейчас же приведу ее, - София поклонилась, отправляя двух других служанок за дверь, собираясь уже тоже удалиться, но вздрогнула и застыла от внезапного грохота. - Ты не можешь убить ее!!!, - закричала младшая дочь забарабанив по столу, от чего тарелки на нем заходили ходуном. - Мама, она не виновата, это все я!, - перекрикивала сестру Кассандра, чьи глаза вдруг наполнились страхом. - Она такая хорошая! Не убивай ее! (Даниэла) - Согласна, я сглупила, когда отводила ее к Карлу… (Кассандра) - Она рассказывает мне сказки демонов и помогает сочинять истории! (Даниэла) - …но у меня не было другого выхода, ты же знаешь о моей позиции! (Кассандра) - Мама, пожалуйста! (Даниэла) - Ты водила ее к Гейзенбергу!? (Белла) - Не твое дело, Белла! (Кассандра) - Я не смогу больше жить без нее, мама, мамочка!!! (Даниэла) - Тишину…!, - Альсина не выдержала и повысила голос, от чего на какое-то время даже появилось эхо, - …поймали, - добавила она более спокойно, когда все резко замолчали. Оперевшись локтями на стол, Леди зажмурила глаза, массируя виски, пытаясь успокоиться и без лишних нервов настроить себя на то, что она собирается сказать. - София - выйди, девочки - сядьте и успокойтесь - приказным тоном резко проговорила Альсина, выпрямляя спину и делая глоток чая. Когда дверь за служанкой закрылась, а все три пары желтых глаз за столом виновато смотрели на главу семьи, женщина продолжила: - У меня и в мыслях не было убивать ее… - Она и наказания не заслужила! - не сдержавшись перебила Кэсс, тут же получив в ответ грозный рык матери, мгновенно осунувшись. - Я не собираюсь с ней вообще что-либо делать, - чуть громче произнесла Альсина, чтобы точно до всех дошло. Чуть помолчав она все же добавила, - я пока не понимаю до конца, что думать на счет нее, но могу сказать точно - я разделяю вашу симпатию к этой девушке. В опустившейся тишине можно было расслышать моргание широко раскрытых глаз. Даниэла с Кассандрой успели несколько раз переглянутся, пока Белла все это время смотрела куда-то в пустоту. - Несколько недель назад у нас состоялся разговор, в ходе которого она заставила меня переосмыслить уже давно пережитые события. Я уверена, что вам известна истинная природа Бе… Лекси, поэтому, думаю, вам понятны причины, по которым я ее выслушала и даже прислушалась к ее словам. Она несомненно опытна во всех смыслах, скорее всего даже больше чем я, поэтому я решила принять во внимание ее опасения на счет Миранды, - Альсина говорила не отрывая глаз от средней дочери, чье выражение лица становилось все более и более счастливым, - да, Кэсс, я должна принести тебе и… пожалуй… Карлу… свои извинения, ведь все это время вы были единственными, кто рассуждал трезво. - Но мама, ты же говорила, что Матерь Миранда подарила тебе вторую жизнь, - Белла была единственной, для кого резкое изменение взглядов Хозяйки замка оставалось неясным. - Да, дорогая, но я уже много десятилетий назад заплатила этой женщине все, что была должна. Если бы она была хоть немного более благодарной и участвовала, хоть изредка, в нашей жизни, я бы несомненно пропустила слова Алексии мимо ушей, а ее саму отправила бы в подвал. Но Миранда вовсе не такая, и, скорее всего, скрывает гораздо больше темных тайн, о которых мы даже не подозреваем, не так ли, Кассандра? Брюнетка энергично закивала: - Да, мама, тебе обязательно нужно все обсудить с Лекси и Карлом! Они оба знают больше всех нас. Альсина подавила желание сморщить нос, когда Кэсс говорила про разговор с Гейзенбергом, вместо этого слегка улыбнувшись в знак того, что приняла это к сведению. - Примерно на счет этого я и собиралась поговорить с Алексией, но, думаю, что все же мы с ней встретимся завтра. Сегодня у нас остается слишком мало времени: через считанные часы мы должны быть готовы принимать гостей. Даниэла с Кассандрой успокоились и выглядели счастливыми. После окончания беседы они обе без лишних пререканий покинули столовую, оставив Альсину наедине со старшей дочерью. Белла выглядела растерянной, словно решалась на что-то. Сразу заметив нерешительность своей девочки, Леди мягко накрыла ее руку своей, заглянув в глаза проговорив: - Ты можешь спросить обо всем, что тебя интересует, дорогая. Белла с благодарностью взглянула на мать, глубоко вздохнув, тихо спрашивая: - Ты кое-что чувствуешь к ней, да? Альсина не была уверена, что об этом стоит говорить в слух, поэтому лишь сдержанно кивнула. **** - Алексия! София влетела в кухню со стороны столовой господ, не замечая других служанок, хватая за предплечье хрупкую девушку, режущую овощи, таща ее за собой через другой выход, ведущий в коридоры служанок. Обе молчали, пока не вошли в спальню демонессы, плотно закрыв дверь. - Что ты натворила в этот раз?, - почти черные глаза с тревогой вглядывались в худое лицо напротив, от нервов часто моргая. - Госпожа зовет меня?, - Беа сделала предположение, стараясь выглядеть как обычно. София наконец нашла в себе силы отцепиться от девушки, начав вышагивать от окна до двери, слегка покусывая ноготь большого пальца. - Если кратко, - голос стал намного ровнее, - Леди Димитреску приказала мне привести тебя к ней. Не дослушивая до конца, Беатрис сорвалась с места, собираясь идти в столовую. - НО!, - служанка успела схватить беглянку за плечи, пока та не вышла из комнаты, и развернула к себе лицом, - мисс Даниэла считает, что она тебя убьет. Повисла напряженная тишина. Плотно сжатые губы Софии в одной линии сливались с двумя шрамами, вырисовывая на ее лице ужасную, жуткую улыбку, совсем не помогавшую в этой ситуации. Беа почувствовала как сердце упало камнем, от этих слов. Тело стало вялым и тяжелым, славно после долгой физической работы. Девушка даже не дышала, вслушиваясь в такое звонкое звучание последнего слова. «Убить… Она просто… убьет меня?» - Слушай, я знаю, ты сказала не задавать тебе вопросов по прошлой ночи, что я должна не пускать младших Димитреску в покои Госпожи этим утром и говорить им, что Хозяйка занята, - видя, как демонесса бледнеет, девушка заговорила быстрее, - но я не смогу помочь, пока не узнаю, что там произошло… Скажи хотя бы что-нибудь… Беатрис начала оседать, нащупывая спиной дверь, в бессилии сползая по ней на пол. София тут же села на колени рядом с ней, пытаясь поймать взгляд опустошенных глаз. - Что она тебе сказала?… В каком она была настроении?… Ты как-то ей грубо ответила?… Она узнала, что ты общалась с Лордом Гейзенбергом?…, - глаза служанки заблестели, заполнившись влагой, в первые видя в демонессе бессилие. Девушка глубоко задышала, пытаясь привести себя в норму, - Беа, пожалуйста! Я не умею как ты читать мысли. Может быть я смогу помочь? Может я поговорю с дочерьми Госпожи и вместе мы сможем добиться какого-то компромисса? Возможно, это просто недопонимание… - Она меня боится, - сверля глазами пол, сухо ответила Беатрис, снова замолчав. - Боится? Почему? Ты что-то ей сделала? - Я не смогла… не смогла сдержаться…, - Беа начала заикаться из-за непонятно от куда взявшегося комка в горле. - Ты ударила ее? Воспользовалась магией? Ты как-то навредила ей? - Нет… Нет, не так, - демонесса наблюдала, как в глазах появляется мутная пелена, - все хуже… София в ужасе смотрела на внезапно сломавшуюся девочку, немного отпрянув от нее. Прикрыв раскрытый рот рукой, служанка прошептала: - Неужели… неужели ты… что-то сделала с одной из ее дочерей?… Беатрис словно пробило током от представления, что она как-то обидела кого-то из девочек. Быстро вытерев глаза, со смесью страха и гнева она посмотрела на девушку перед ней, сознавшись: - Мы переспали. Наблюдая за медленно меняющимся лицом перед ней, Беа задумалась, а на кой черт она должна была это говорить. - Стоп! Постой… ты… что?, - София будто забыла, как строятся предложения, так как какое-то время издавала лишь членораздельные звуки, - подожди… с Кассандрой? - Что? Нет!, - Беатрис втянула в себя голову, от такого уточнения, - с Альсиной. - С какой Альсиной?, - девушка непонимающе нахмурила брови, толи не веря, толи не понимая, - Альсина… это же имя… Да нееееет, не может быть! Демонесса красноречиво промолчала, на что София не менее ярко отреагировала, запустив пальцы в свою всегда идеально приглаженную прическу. - Ты переспала с Госпожой Димитреску?! Всмысле с самой Леди?! Всмысле с нашей хозяйкой?!, - с каждой фразой голос служанки становился тоньше и громче, - но Беа, она же… ну… довольно зрелая… то есть она… мать троих детей и она… эм… Как бы помягче?… ну… монстр? Садистка? Убийца? - Все из перечисленного, но во всех этих пунктах я не обогнала, - поняв, что нужно пояснить, Беатрис продолжила, - я раза в три ее старше. Да, для демона это несерьезный возраст, но из-за событий в моей жизни я рано повзрослела. Я более страшный монстр, чем она, хотя возможно ты этого не замечаешь. Садист из меня тоже не хуже, убийцей я стала еще в младенчестве. Но не это важно, понимаешь? Беа взяла руки Софии в свои. Для нее сейчас почему-то стало важно за что-то держаться. Когда девушка не отпрянула, демонесса продолжила. - Почему каждому стоит боятся суккубов и инкубов? Мы вытягиваем жизни. Мы соблазняем жертв, чтобы во время их оргазма вытянуть из них энергию. Мы питаемся, а жертва умирает, чаще всего из-за сердечного приступа… иногда инсульта. Никто не выживает, а Альсина выжила, - Беатрис старалась говорить ровно, но у нее плохо получалось, - я даже боюсь представить сколько боли она испытала в тот момент. Я первый раз в жизни хотела сделать кому-то приятно именно в этом плане, а получилось, что я провела ту, кого люблю, через все круги Ада! Она решила, что я пыталась ее убить. И она даже в чем-то права! Я ведь действительно могла ее убить… Скорее всего это лишь случайность, что она все же проснулась. София внимательно слушала демонессу, вникая в каждое слово, словно пропуская через себя все эмоции, которые сейчас выплескивала девушка. - Я не хотела питаться! Да, я знала, что у меня вновь крайне мало Маны, но я не думала, что могу сорваться!, - Беа выронила одну слезинку, проследив за ней взглядом, пока она не впиталась в юбку формы. Обдумывая то, что услышала, главная служанка успокаивающе сжимала холодные кисти Беатрис, ожидая, когда та немного придет в себя. На самом деле, если то, что сказала демонесса было правдой, София видела лишь один выход. - Ты должна уйти. Девушка подняла на нее растерянный взгляд, будто боялась это услышать. - Беатрис, если Леди сочла тебя опасной, то она не станет мириться с тобой в замке. Более того, ты сильно наследила вчера, не очень осторожно объявившись у Лорда Гейзенберга, из-за чего даже с Матерью Мирандой ты не будешь в безопасности. Я правда не вижу выхода из этой ситуации. Беа аккуратно начала подниматься, тихо шмыгая носом, пытаясь собирать себя снова. - Я не могу. Миранда - единственная ниточка, ведущая к моему главному врагу. Если я уйду, то потеряю все зацепки, - демонесса в растерянности смотрела на служанку, словно моля ее предложить еще что-нибудь, - София, я просто не могу… - Послушай, я не знаю подробности твоей истории, не знаю кто твой враг и почему тебе так важно отомстить, но играть на два фронта больше невозможно. Матери Миранде нельзя доверять, Леди Димитреску при текущих обстоятельствах тоже. К кому ты пойдешь, если останешься? Точно не к ним. К Лорду Гейзенбергу? Он не сможет укрыть тебя от гнева Матери. Другие Лорды просто на порог не пустят, - брюнетка сама чуть не плакала, когда видела столько боли в глазах напротив, - я не верю, что говорю это, но в Деревне больше нет места, где ты смогла бы остаться в живых. Обнимая саму себя, Беатрис подошла к окну вглядываясь в крупные хлопья снега, так по-рождественскому падая с неба. Не ощущая в себе ничего живого, она сдерживала рвавшиеся наружу рыдания от разочарования в самой себе. «Я монстр. Какой же я монстр», - кричал голос в голове, посылая новые порывы слез. Укусив себя за кулак, девушка пыталась думать о дальнейших планах, но перед глазами вновь и вновь появлялись сцены прошедшей ночи. «Ну как я так? Она открылась мне, доверилась а я… не смогла удержать эти гребанные инстинкты!» На плечи демонессы со стороны спины опустились хрупкие бледные руки, в попытке поддержать в эту нелегкую минуту. София искренне сопереживала, что хорошо чувствовалось из-за ее учащенного сердцебиения, но она сейчас ничем не могла помочь, как бы не пыталась. Собрав оставшуюся волю в кулак, Беа решилась: - Пойдем со мной. Тебе здесь тоже теперь опасно. Служанка сильно удивилась подобному предложению, не зная что ответить. - Я помогу тебе освоится во внешнем мире. Там все не так страшно, как рассказывают ваши легенды. Ты увидишь совсем других людей, поймешь как много открытых дверей перед тобой, почувствуешь свободу…, - демонесса, как ей казалось, описывала тот мир, который она для себя потеряла после смерти родителей. Мягко остановив девушку короткой улыбкой, София сначала вглядывалась во влажные глаза, после тихо произнеся: - Я уже не смогу начать все заново. Точно не после того, что пережила. - Если ты думаешь, что станешь для меня обузой, то…, - Беатрис предприняла еще одну попытку. - Нет, нет, Беа… я не хочу. Я лучше останусь и выполню свою последнюю миссию: прикрою тебя. В порывах эмоций демонесса крепко прижала к себе служанку, опустив подбородок ей на плечо. Сминая форму на ее спине, Беатрис шептала слова благодарности, изредка прерываясь на всхлипы. Она видела Софию в последний раз. Она это чувствовала. Она это знала. **** 19:30-20:00, в замке До восьми оставалось каких-то пол часа, когда огромный стол был полностью отсортирован, в камине весело потрескивал огонь, а на рождественской елке переливались красные атласные ленты, обволакивая собой мохнатые зеленые лапы, удерживающие на себе стеклянные переливающиеся шары. Праздничный зал был полностью готов принять гостей: плотные кремовые шторы были распахнуты, завязаны золотыми веревками с камнями цвета янтаря, хорошо сочетались с древесными стенами зала. Окна, чьи стекла были открыты, демонстрировали художества мороза, который вступил в свои владения еще недели назад. Доспехи, которые имелись почти в каждом зале, были до блеска отполированы, ковры выбиты, полы до скипа намыты, свечи заменены, но все это меркло, когда взгляд падал на потолок. Казалось, с ним ничего нельзя придумать, на столько он был высок, но то, что сейчас было на нем, говорило об обратном. По всему потолку, словно змеи, извивались ветки ели, в которых были спрятаны маленькие прозрачные шарики, которые отражали свет от многочисленных свечей, напоминая капельки росы. Узкие красные ленточки связывали между собой ветки, были завязаны в аккуратные бантики, разбавляя собой зеленый потолок. Трудно представить, как вообще эти украшения были повешены на потолок, ведь даже Хозяйка замка не была столь высокой, чтобы быть способной сделать что-то подобное. Альсина невольно для себя задерживала взгляд на подпотолочных украшениях, прокручивая тот момент, когда застала демонессу, порхающую под потолком. Тогда она удивилась грациозностью и величием этого существа, массивностью этих на первый взгляд хрупких крыльев и длине этих сильных ног, но внешне показала совсем другие эмоции. «Надо было уже тогда сказать ей правду, тогда бы у нас было время поговорить», - весь день в голове женщины была только Беатрис. Она пыталась отыскать девушку в замке, никак не находя ее миниатюрную фигурку в кругу обычных служанок. София объясняла Госпоже, что Беа единственная, кому она могла доверить таскать из подвала бутылки с алкоголем, поэтому сейчас девушка очень занята. Альсина догадывалась, что возможно демонесса стесняется или боится показаться на глаза, но понимала ее нерешительность, поэтому решила не тревожить девушку до окончания торжества. Главная служанка подошла к задумчивой Хозяйке, прерывая поток ее мыслей: - Госпожа, мы готовы выкатить фонтан, остальная работа завершена. Димитреску отвела взгляд от потолка, устремив его, наоборот, вниз, чтобы посмотреть на Софию. У этой девушки всегда все было под контролем, что крайне нравилось Альсине, от чего женщина полностью доверяла своей подчиненной. - Отлично, очень кстати, думаю через считанные минуты прибудут гости. Получив одобрение от Госпожи, София поспешила удалится на кухню. Девушка сильно нервничала по поводу сегодняшнего мероприятия. Матерь Миранда собственной персоной должна была явится к началу праздненства, что не могло ее пугать служанку. «Что если она потребует встречи с Беатрис? Что я ей скажу? Может быть нужно было бежать с ней? Нет, тогда и ее, и мое отсутствие заметили бы еще раньше». Пересекаясь с служанками, везущими на подносе с колесиками фонтан с шампанским, София направила и объяснила им куда его поставить, после чего продолжила путь. «Нужно все обдумать. Желательно в одиночестве» Кухня в это время должна была быть свободна, так как весь персонал уже перенес блюда поближе к праздничному залу, чтобы по команде сразу выносить то, что пожелают Господа. Девушка спустилась на кухню, размышляя как ей сегодня выжить. Тяжело опустившись на табуретку в углу комнаты, нервно перебирая пальцами парадный фартук, София прокручивала план действий. «По крайней мере я должна хотя бы потянуть время, чтобы Беа ушла как можно дальше». С каждой секундой служанка все четче осознавала, что если кому-то из Господ резко понадобится Беатрис, ей не выжить, на Софию волнами накатывала паника. Все-таки умирать совсем не хочется, особенно когда вероятность погибнуть стремительно растет. - С-София?, - тоненький голосок раздался в помещении. Не зная как давно, девушка обнаружила, что уже была не одна. Встретившись с озабоченными голубыми глазами, главная служанка глубоко вздохнула. - Майя, все в порядке, я просто устала. Девочку видимо это не успокоило, так как она теперь уже решительно подошла к брюнетке, приседая рядом с ней на корточки. - Ты вся дрожишь. Тебе холодно? Или страшно?, - Майя взяла в свои руки кисти Софии, в попытке то ли согреть, то ли поддержать. Старшая девушка не могла поделится ни с кем своими переживаниями, поэтому она просто молчала, стараясь не выдать больше своих эмоций. Но внезапно взгляд Майи вдруг стал стеклянным, будто она что-то поняла. Как загипнотизированная она смотрела на Софию, слегка приоткрыв рот и перестав разминать ее кисти. - Ты все же боишься, - от монотонного полушепота стало как-то жутко, но главная служанка старалась не обращать на это внимания, думая, что накручивает себя, - знаешь, я тоже часто боюсь. Особенно мне жутко находится с Лордами и Матерью Мирандой. Но одна девушка в последние недели часто помогает мне бороться со страхом. Может найдем ее? Она всегда знает что сказать. Софию одолело странное чувство беспомощности. Она смотрела в глаза Майи не в силах оторвать взгляд. Про себя брюнетка кричала, вопила, в попытках остановить себя, но тело как будто бы жило теперь отдельно, ведь губы предательски выдали: - Ее нет в замке. Она сбежала, так как чувствовала, что больше здесь не в безопасности. Когда изо рта вылетело последнее слово, София обомлела и внутри. Она не могла пошевелиться, наблюдая за быстро меняющийся Майей. Ее губы расплылись в жуткой, безумной улыбке, зрачки расширились так, как будто девушка была под чем-то, закрывая собой всю небесно-голубую радужку глаз. Руки скрючились, согнувшись в локтях и кистях, а пальцы, выглядя теперь как сухие ветки, словно пытались сплести из себя что-то непонятное. Голова служанки резко неестественно далеко опрокинулась, а из горла вдруг начал выдаваться ужасающий, холодящий душу, истерический хохот. - Сбежала! Она сбежала!, - в перерывах между хохотом визжала та, кто раньше была Майей. Смотря на эту настоящую истерику, София, борясь с животным ужасом, пыталась вновь восстановить контроль над телом. Дверь, ведущая к выходу, была буквально в шаге от нее. Девушке просто нужно встать с табуретки и побежать. Всего два действия, больше ничего не нужно, но чертовы ноги не двигались, не желая спасать свою обладательницу. - Ты смотри ка! Смогла ускользнуть в самый неподходящий момент!, - Майя все продолжала, уже катаясь по полу, рвя на себе форму резкими движениями. Она тяжело дышала, почти задыхаясь от смеха и крика, заставляя свою пленницу лишь молится о том, что эти крики будут хоть кем-нибудь услышаны. Но вдруг Майя затихла, расслабив все свои мышцы. Она лежала на полу несколько секунд, словно перезагружаясь, но совсем скоро вскочила, теперь уже в ужасе вереща: - НЕЕЕЕТ! ОНА СБЕЖАЛА! КАК ОНА МОГЛА!?, - сумасшедшая заносилась по комнате, в поисках чего-то, сквозь визги и крики бормоча «не может быть, не может быть, не может быть…» Наконец она потянулась к раковине, с грохотом от туда вышвыривая грязную посуду, которая едва касаясь каменного пола, разлеталась по кухне на мелкие осколки. Когда Майя после недолгих поисков достала из раковины огромный кухонный нож с тонким лезвием, который был испачкан в кроличьем мясе, София выдавила из себя жалобный стон, видя в нем свой конец. Но как не странно, он был предназначен не для нее. Сумасшедшая с криком полоснула им себе по ладони, от чего темная густая кровь хлынула наружу. Отбросив нож куда-то в сторону, Майя упала на колени прямо в осколки, в спешке руками отодвигая их подальше, освобождая себе место на холодном каменном полу. - Я должна предупредить! Я должна предупредить создателей! Девчонки в замке НЕЕЕТ! Она не могла далеко уйти… ее успеют поймать… БЕАТРИС НЕ УЙДЕТ! Услышав настоящее имя демонессы, София словно ожила. Чары гипноза сошли на нет, когда главная служанка увидела у своих ног нож, так небрежно брошенный блондинкой. Беззвучно поднимая холодное оружие, тихой поступью приближаясь к Майе со спины, брюнетка несколько секунд наблюдала, как та собственной кровью вырисовывает на полу пятиконечную звезду, бормоча, что должна срочно доложить. Не дрогнув, София замахнулась для удара между лопаток, но в ужасе застыла. Подобно истинному монстру, Майя, телом оставаясь неподвижной, развернула свою голову на 180 градусов, вновь встречаясь с глазами служанки. - И чевой-то ты удумала, а?, - произнесли белые губы, расплываясь в улыбке от уха до уха. Взвизгнув, София поддалась назад, не веря своим глазам. Девушка уже собиралась бежать, как это нечто, от которого Майи совсем не осталось, набросилось на нее, утаскивая за собой на пол. Быстрым движением отобрав у брюнетки нож, нечто провела им по щеке жертвы, грозясь оставить еще один шрам. - Как часто я представляла этот момент. Ты даже не представляешь как часто путалась под ногами все это время, - существо смаковало каждое слово, радуясь своей властью над смертной, - последнее слово будет, София? Вцепившись ногтями в плечи девушки, нависшей над ней, в попытках оттолкнуть, служанка сжала зубы, борясь с истерикой. Больше не справляясь со страхом, она сквозь зубы промолвила: - Ты умрешь. И тебе будет куда хуже, чем мне, и… Ухмыльнувшись, Майя больше не стала слушать опустив нож, который как по маслу проник через живот, достав почти до позвоночника. Зрение Софии мгновенно отключилось от боли и быстро улетавшей жизни, но уши в последние секунды своей работы уловили тихое: - Они пришли… я опоздала… **** 19:30-20:00, где-то на окраине Деревни Начиналась вьюга, но это не мешало Беатрис медленно плестись через сугробы в тонкой форме для служанок. Она даже не наложила на себя согревающие чары, не замечая холода, еле волоча ногами, поднимаясь по склону горы. Больше не было сил за что-то бороться. Для нее не было места в этом мире. Не было дома, семьи, друзей. Все кого она знала либо погибли, либо в плену, либо считают ее монстром. Перед уходом она даже не успела помирится с Кассандрой и обнять Даниэлу на прощание. Да, их мать хотела убить ее, но девочки то ее любили… наверное… Боль от расставания, от досады, от потери не давала демонессе покинуть Деревню, заставляя ее ходить между домов много часов. Жизнь там кипела: люди, хоть и несчастные большее количество времени в году, сейчас суетились, готовясь к празднику. Дети носились и играли в снежки, закутанные в какие-то тряпки, лишь издали напоминавшие теплую одежду. Из каждой трубы шел дым, говорящий о том, что дома отапливаются или хозяйки избушек готовят праздничный ужин. «Наверное, сегодня Альсина как можно больше времени будет проводить с дочерьми. Она так ценит семейные праздники», - согревающие картинки проносились перед взором, но только ухудшали моральное состояние. «Я никогда не смогу разделить с ними подобные моменты». Беа остановилась лишь тогда, когда поняла, что находится в очень знакомом месте. Оглянувшись назад, она увидела поражающий своими масштабами замок, чей силуэт виднелся в почти полной темноте. Демонесса вспомнила, как впервые увидела его на фоне заката, когда бежала от преследователей. Тогда, она мечтала, чтобы этот замок принадлежал ей, чтобы у нее была огромная кровать, библиотека, ванна… Сейчас хотелось совсем не этого. Ей не нужно было золото, которым внутри отделано все вокруг, не нужен был хрусталь или красное дерево, декоративная мебель или просторные комнаты. Из всего замка ей была нужна лишь одна семья, и конечно же женщина, которая ей управляла. А вот в женщине этой демонессе нужно было все: ее холодная белоснежная кожа, глубокий, вечно задумчивый взгляд, черные, всегда уложенные короткие волосы, полные алые губы, тонкие ключицы, пышные груди, которые совсем недавно принадлежали только Беатрис, эта талия, узкая от постоянно надетого корсета, и руки… о эти руки! Кисти, столь изящные и женственные, которые Хозяйка замка от чего-то все время прятала в перчатках, кисти, чьи пальцы хотелось целовать до бесконечности, кисти, которые так властно, но в тоже время нежно хватали подбородок девушки, когда Госпожа призвала замолчать… И это все останется в прошлом? Это все принадлежало демонессе только на одну ночь? Ледяные щеки вновь обожгло горячими слезами, от чего лицо даже защипало. Беа не могла поверить, что через несколько метров замок скроется от нее за той же горой, из-за которой демонесса однажды к нему вышла. На языке вертелись три слова, три проклятых слова, которые, как сейчас оказалось, девушка все это время имела в виду, но боялась произнести. «Я должна была сказать ей ночью. Должна была. Почему я ушла?», - мысли добивали. Казалось вот-вот Беатрис закричит в пустоту то, что должна была донести лично, но… Взгляд. Сзади. Снова. Медленно обернувшись, демонесса, стараясь не проронить ни звука, вновь встречается с ними. Фонари глаз, красные, словно кровь всех жертв, которых погубило это создание, не отрывались от хрупкой фигурки девушки, переставшей даже дышать. Йе-руж смотрел на нее с вершины скалы, растущей из самого высокого сугроба. Его огромный собачий нос, видневшийся в темноте благодаря ярким глазам, принюхивался, словно определяя та ли перед ним, которая ему нужна. Пес выглядел спокойным, словно ожидал чего-то, неспешно оглядывая Беатрис, но не подходя ближе. Иногда отвлекаясь на ковыряние камня мохнатой лапой, Йе-руж то вглядывался вдаль, то куда-то в сторону, то снова возвращал взгляд на девушку. Демонесса не понимала, чего он ждет, ведь вот она, прямо перед ним, даже не готовая сражаться, из-за своей моральной смерти. «Да почему он просто не прикончит меня?», - Беатрис все-таки психанула, не крича, но довольно громко рыкнув: - Да я это, я! Та самая, которую тебе приказано убить! Забыл чтоли, как мы с тобой в последний раз пообщались?! Двухметровый пес, словно домашняя зверушка, в непонимании наклонил голову на бок, внимательно слушая, но действий никаких не предпринял. В конец разозлившись, демонесса приняла свое истинное обличие, расправив темные крылья, сделав выпад вперед. - Ну?! Давай уже подеремся, псина безмозглая! Йе-руж прижал уши и оскалился, слегка попятившись, уловив в девушке агрессию, но вновь не напал, лишь предупреждающе огрызаясь, клацая массивными желтыми клыками. - Да, хороший мальчик, разозлись и попробуй прикончить меня, как тебе приказано! Беатрис полностью потеряв чувство самосохранения начала приближаться к призрачному животному, от чего его взгляд сверкал все ярче, а рык становился все более угрожающим, но внезапно, словно что-то услышав, громадный пес вытянулся, навострив уши, смотря в сторону замка, резко поднял голову вверх и завыл. Демонесса знала, что это какой-то сигнал, и к своему ужасу оказалась права. Где-то совсем рядом раздался еще один вой, чуть дальше подключился третий, а потом еще, и еще, пока в какой-то момент Беа не перестала различать их количество и местонахождение. Первый Йе-руж, который стоял перед демонессой, перестал выть, прыгнув высоко вверх, приземлившись за спиной у Беатрис, помчавшись в глубь Деревни. Проследив за ним взглядом, используя ночное зрение, девушка остолбенела увидев этот ужас. Пес, которого она видела, оказался вожаком целой стаи, которая пополнялась новыми особями со всех сторон, уходя все глубже в Деревню. Послышались крики людей, которые в этот момент случайно оказались на улице, но псы их не трогали, рысью двигаясь все дальше и дальше. «Замок. Они идут в замок.», - осознала Беатрис дрожа от страха за его жителей. - ХЕЙ! Вы куда?! Я здесь! Вот она я!, - что есть мочи, даже до хрипоты, кричала демонесса, пытаясь привлечь внимание скрывающейся стаи. Это было бесполезно. Йе-ружи слушались приказа хозяина, который похоже призвал их всех к себе, не зная, что Беа не в замке. Соскочив с места, девушка расправила крылья, устремившись за стаей, про себя молниеносно соображая: «Вот только у Миранды нет столько сил, чтобы создать целую стаю. Неужели… неужели она явилась собственной персоной?…» **** Замок чуть позже Миранда гордо восседала во главе стола, аккуратно разрезая тушеного кролика на маленькие кусочки. Она была явно в приподнятом настроении, но почему-то молчала, ни о чем не спрашивая и ни о чем не рассказывая. Леди Димитреску сидела по правую руку от самопровозглашенной богини и пребывала в состоянии крайнего раздражения. В своем собственном доме она никогда не была хозяйкой, когда сюда заявлялась эта женщина, которой Альсина весь вечер притворно улыбалась. Напротив Леди, по левую руку от Миранды, сидела Донна. Девушка была без своей черной вуали, так как Матерь бесилась, когда не видела при разговоре чьих-то глаз. Рядом с донной Моро пытался по-человечески есть вилкой, но от волнения, которое он всегда чувствовал при Миранде, у него дрожали руки, от чего он никак не мог вилкой попасть себе в рот. Вся четверка молчала, тихо едя из своих тарелок, чего нельзя было сказать про другую четверку, сидящую справа от Альсины. Карл, который пришел уже подвыпивший, опрокидывал один стакан виски за другим, восторженно рассказывая дочерям дома Димитреску про своего знакомого-солдата, который изменил своей жене и любовнице с тещей, когда та пыталась выпнуть его из дома, прерывая свой рассказ хохотом и выдуманными пословицами, которые смешили даже больше, чем ахинея, которую он нес. Трем дочкам гораздо больше нравилось слушать пьяного Гейзенберга, чем следить за молчаливым ритуалом поедания пищи, поэтому они тоже смеялись, добавляя в рассказ сюжетные повороты, которые подхватывал Карл, добавляя их в ярко развивающуюся историю. В принципе, вечер был достаточно терпимым, как рассуждала про себя Альсина, но ей все же не терпелось дождаться полуночи, когда наступит рождественское ничего и все разойдутся по своим домам. Тогда она уложит дочерей спать и наконец пригласит непонятно куда девшуюся на весь день демонессу к себе в спальню, а там уже будет не важно как будет развиваться ИХ ночь. Радуясь подобным мыслям, Димитреску не заметила, когда Миранда вдруг встала с места. - Мои дорогие, простите меня за мою сегодняшнюю немногословность. Я не хотела официально начинать этот вечер без нашей главной гостьи…, - Матерь показала свою редкую улыбку, глядя на парадную дверь, чего-то ожидая Все замолкли, даже Гейзенберг отодвинул очередной стакан от губ, чтобы понаблюдать кто же мог зайти в дверь. Альсина первая услышала неторопливый, тяжелый стук каблуков, но это была не ее девочка, она точно это знала. Почуяв неладное, женщина мгновенно встала, грозно глядя в сторону входа. Ее дочери, подражая маме, оскалились, посматривая на дверь. Весь дом Димитреску слишком хорошо знал энергию Беатрис, чтобы спутать ее с какой-то чужой. Не успела Миранда приказать всем успокоится, как дверь в главный зал отворилась, а в комнату вошла высокая, никому не знакомая, демонесса. Она была выше Беатрис в демонском обличии как минимум на пол головы. Ее рога были идеально прямыми, устремленными вверх, имели какой-то бордовый оттенок. Ярко-рыжие волосы, густыми кудрями спадавшие чуть ниже лопаток, делали из обладательницу визуально больше, увеличивая ее голову. Демонесса была одета не по погоде: ее изумрудное платье, обтягивающее все тело, выставляя напоказ завидные формы, волнами достигало колен, ниже превращаясь в какой-то туман. На ее тонкой шее красовался огромный драгоценный камень, цветом напоминавший рубин, который девушка ласково поглаживала указательным и средним пальцем. Темно-зеленые хищные глаза медленно прошлись по всем взглядом, остановившись на Альсине, когда та с металическим звоном выпустила метровые когти. - Госпожа Аида! Какая неожиданность!, - Миранда развела руки в стороны, стараясь выглядеть радушно, не обращая внимания на Димитреску, - я ожидала, что нас посетит Госпожа Асмодея… надеюсь она в добром здравии? - Матушка не станет тратить свое драгоценное время на болтовню с такими как вы, - надменный высокий голос Аиды завораживающе пронесся по помещению, - я тоже здесь надолго не останусь. Выдай мне ее и останешься в живых. - О, конечно, - Миранда блаженно улыбнулась, поворачивая голову на Альсину, - Сина, душка, прикажи привести Беатрис. Не смотря на то, что только Леди знала истинное имя демонессы, для остальных за столом приказ на счет того, кого именно нужно привести, был ясен. Гейзенберг первым среагировал, пока Димитреску соображала, что ей делать. - Продажная шалава ты, Миранда, - мужчина встал из-за стола притянув откуда-то свой огромный железный молот. Младшие Димитреску превратились в мух, летая над столом, ожидая приказов мамы, Донна прижала Энджи к себе, отошла к стене, чтобы не мешаться. Моро, не зная куда и на кого смотреть, сидел, вертя остатками своей шеи, пытаясь понять, что следует делать. - Я жду!, - прикрикнула демонесса, чьи глаза зажглись опасным изумрудным огнем. - Альсина, где девчонка?!, - Матерь занервничала, - нас всех убьют, если ты не выдашь ее! Димитреску больше не могла терпеть. Ей уже было плевать на смертельную опасность. В мысленной надежде, что ее девочки улетят от бойни подальше, Альсина зарычала, замахиваясь когтями, целясь в шею Миранды. Не ожидая нападения от верного ей создания, Матерь не успела увернуться от удара, лишь прикрыв себя руками. Получив ужасные раны от когтей, превратившие ее руки в мясо, женщина взвыла телепортировавшись на другой конец зала. - Я больше никогда не придам ее!, - сверкнув глазами, Димитреску обернулась на рыжую демонессу, но та была отвлечена. Под ногами у девушки лежало нечто, издали напоминавшее служанку, только с удлиненными кошмарными конечностями. Существо целовало сапоги демонессы что-то тихо говоря, пока Аида, сначала спокойно наблюдавшая за этим, постепенно начала заводится, вскоре не контролируя ярость: - Жалкое создание! Зачем тебя вообще создали, если ты не можешь выполнять своих функции!, - демонесса пнула существо, которое с визгом отлетело к камину. Щелкнув пальцами, Аида заставила огонь переместится на тело существа, которое в эту же секунду душераздирающе завизжало, на глазах сгорая заживо. Будто ей все равно на эту сцену, демонесса указала пальцем на восстанавливающуюся после травмы Миранду, перекрикивая существо, уже находящееся в агонии. - Как Беатрис узнала об опасности? Кто мог ей про это сказать?, - Аида в ярости зарычала, вгоняя Матерь в ужас, но через какое-то время не на шутку напугав и остальных тоже, - КО МНЕ! Крик какой-то команды поставил всех в ступор, но находящиеся в комнате обладали чутьем, которое говорило им о смертельной опасности. Альсина чувствовала этот холод раньше, только она пока не могла вспомнить где. На несколько секунд все просто впали в транс, ожидая чего-то, когда Карл пробормотал что-то вроде «а кого мы ждем то?». Фраза ничего не понимающего брата, как будто дала Димитреску подзатыльник, ведь уже через мгновение она прокричала: - Все в центр зала! К счастью у ее семьи была отменная реакция, ведь как только они отошли в центр, прямо из стен начали выныривать огромные друхметровые псы, заполняя собой все оставшееся пространство комнаты. - Ебать, так вот кого!, - Карл в своем репертуаре пытался казаться спокойным, но пот на его висках говорил об обратном. «Восемь. Их восемь. Беатрис дрожала от встречи с одним, а у нас их восемь», - вспоминала Альсина, следя за каждой слюнявой желтой пастью, закрывая собой дочерей, Моро и Донну, которые оказались между ней и Гейзенбергом. Шесть псов окружили их, водя хоровод смерти, а оставшиеся два зажали в углу Миранду, пытающуюся как можно быстрее исцелится. Краем глаза, словно в замедленной съемке, Димитреску наблюдала, как рука Аиды поднимается, чтобы дать Йе-ружам команду атаковать. Женщина знала, что с таким количеством повреждений, которые ей предстоит пережить, она не справится, а значит псы слишком быстро доберутся до ее семьи. Приняв решение стоять до конца, Альсина уж было приготовилась превращаться, но вдруг в ее мыслях возник голос: «Накрой чем-нибудь дочерей». Это были не ее мысли, не ее голос, но она все-равно как будто ждала его. Больше не размышляя об этом, Леди одним движением развернулась, стянула с себя теплую накидку из белого лисьего меха и завернула в нее свою троицу, когда уже в следующую секунду окно сзади нее в дребезги разлетелось, запуская в комнату холодные порывы ветра и снега, а чья-то черная тень яростно рыча набросилась на рыжую демонессу, повалив ее с ног.