Бумажный самолетик

*** - Что за голос? – по другую сторону телефонной трубки слышался звонкий голос Лу Ханя. Его корейский стал гораздо лучше. - Хен, как думаешь, если человек не дружит с чем-то, но очень хочет этому научиться, какой у него шанс? – Сехун знал, что это звучит как бред, поэтому просто прижимался щекой к своей руке, устало таращась в экран своего ноутбука. - Смотря, насколько не дружит, - кажется, Лу Хань там что-то убирал, потому что послышался какой-то скрежет и китайский. Кажется, не очень приличный, судя по шипению и тому факту, что младший и половины слов не смог разобрать. - Ноль процентов навыков, - выдохнул Сехун, когда с другой стороны, наконец, облегченно выдохнули. - Тогда все хреново. В чем дело? - прокряхтел китаец. - Хен, что ты там делаешь? – не выдержал младший. - А на что это похоже? – ругнулся Лу Хань. - Ну… - Хэй, я не такой похотливый, как ты, я уже вырос из этого возраста, - нагло заржал Хань. - Блин, хен! - Ну а что, ты же еще растешь и… - ХЕН! - Окей-окей, - еще больше развеселился китаец. – Так к чему там эти проценты? - Чонин хочет научиться делать кофе. - А что тут сложного? – не понял Хань. - Он со сложными кухонными принадлежностями на «вы», - выдохнул Сехун, прокручивая колесико мышки и оглядывая на тысячном сайте миллионный вариант вкусного кофе. – И кофе должен быть крисовским. То есть китайским. - Чего?! – совсем запутался Лу, переходя на родной язык. *** - Мать моя женщина, - присвистнул Хань, увидев убитую в хлам кухню Чонина, и зверски выпотрошенный с разных дыр пакет с зернами черного кофе. Да, судя по внешнему виду этого места, Ким Чонин уже пытался «варить» кофе. - Располагайтесь, - Кай сделал вид, что не заметил офигевших выражений лиц. Через часок другой кухня была убита во второй раз. Все тем же Чонином. Но уже под аккомпанемент звонкого смеха Лу Ханя, который пытался показать хозяину квартиры, что нужно делать. - Я не уверен, но скорее всего это именно тот кофе, его корейцы очень любят у нас в Китае, - предупредил Хань, высыпая какую-то ароматную специю в кипящую массу. Результат Лу Ханевких стараний Сехун цедил до сих пор. В уголке, удобно устроившись за компьютером Чонина, иногда бросающий заинтересованные взгляды в сторону колдующей парочки. - Чонин-а, ты там ничего не взорвешь сейчас? А то я еще себе место на кладбище не нашел, - лицо младшенького было абсолютно непроницаемым. - Сейчас пойдешь на улицу! – кинул в него Чонин пустой пачкой из-под кофе. А когда Лу Хань, вымотавшийся, храпел на матраце Чонина, Сехун, сжимая пальцами припрятанную банку пива, наконец, разрешил себе тихое: «Лу Хань друг Исина», заставляя Чонина несколько секунд глупо пялиться на своего друга. И только через некоторое время, за которое Се решил, что ему надо в ночной супермаркет, Кай, наконец, дал свой ответ: - Ты абсолютно хреновый партизан, ты знаешь? А потом улыбнулся, делая глоток из своей банки. С утра первое, что почувствовал Чонин, это тяжелую ногу Сехуна на своем животе, а увидел – дергающиеся во сне пальцы Лу Ханя над самой головой. Ну, зато он, кажется, все-таки научился делать кофе! *** Чунмен открыл глаза и перевернулся на бок, ловя глазами электронные часы, которые мигали ровными белыми цифрами, высвечивая возмутительное «03:30». - Черт! - Чунмен шумно вздохнул и принялся возиться, пытаясь устроиться поуютнее. - Ну и какого лешего тебе не спится? – раздалось с соседней подушки. Крис недовольно фыркнул и сердито уставился на друга сквозь лохматые светлые пряди. - Прости, - Чунмен виновато замер. – Я… - Забыл, что я чутко сплю, да? Чунмен отказался кивать, но… он и, правда, забыл! - Что, твою шоколадку таким не разбудить? – голос Криса был низким, но в нем не было, ни капли обиды. - Прости, - Чунмен совсем затих. Ему вдруг стало так невероятно стыдно. Ведь Крис – его лучший друг. Ведь они знакомы тысячу лет. Ведь они же… - Слушай, а как это… быть с кем-то? В комнате повисло молчание. Чунмен удивлено посмотрел в сторону лохматой макушки Криса. - В каком смысле? – негромко. Крис тяжело вздохнул и обнял одеяло, словно то было плюшевой игрушкой или чем-то подобным. - Тебе нравится, что кто-то знает о тебе все? Все твои слабые стороны, все бреши и щели? Знает о твоих заветных желаниях и самых тщательно охраняемых мечтах? Тебе не страшно? Чунмен поджал губы. Страшно ли ему, что он сближается с Чонином? Страшно ли ему, что младший узнает о нем не только хорошее, но и плохое, которого, кажется, куда больше? Страшно ли ему, что доверившись, он рискует быть растоптанным? - Страшно, Ифань… очень страшно… - шепотом, сжимая пальцы под одеялом. - И ты все равно не против? – Крис уже успел пожалеть, что начал этот глупый разговор, потому что чувствовал, как тает уверенность Чунмена в собственных желаниях и решениях. - И я все равно не против, - словно эхо, повторил Чунмен слова друга и затих. Он всегда знал, что у них с Чонином очень ненадежное будущее. Он даже сомневался, есть ли оно у них, это самое будущее. Такое призрачное. Туманное. Чонин – ветреный, импульсивный, страстный и… наверное, где-то есть пределы его привязанности к Чунмену. Вопрос только в том, когда эти пределы настигнут их. - Ну, хватит! – Крис недовольно буркнул и тут же подтянул Чунмена к себе, крепко обнимая. – Я – дурак, не смей меня слушать, понял? - Ты не… - Заткнись! – в ухо. – Ты тоже дурак, потому что позволяешь себе сомневаться! Любишь – люби, только так, чтобы у него уши краснели вместе со щеками, понял? - Ты точно дурак, - тихо рассмеялся Чунмен, благодарно сжимая большие ладони на доли секунды. - Вот увидела бы нас с тобой сейчас твоя шоколадка – быть бы нам битыми. Он ведь, кажется, ревнивый, да? - Иди ты, У Ифань! – смех. *** - Сехун сказал, что ты умеешь готовить вкусный кофе! – Чондэ ныл уже 15 минут, не слезая с плеча Чонина. – Сделай мне его. Сделай-сделай-сделай. Ну чего тебе стоит, а? Я уже помираю от этой бурды, что приходится пить!! - Хватит, перестань позориться, - раздалось со стороны дверей. - А ты перестань являться без приглашения! – Чэнь обернулся, ловя глазами фигуру Исина. – И как ты только умудряешься пробираться мимо стойки администрации, а? - Природное обаяние, - Исин мягко улыбнулся и на его щеках появились приветливые ямочки. - Гляди, это сам Дьявол пришел к тебе! – Чондэ прижался к широкой спине Чонина. - Кончай уже пороть всю эту фигню, - младший недовольно повел плечом, пытаясь стряхнуть с себя надоедливого друга, придумать, как отомстить Сехуну за его длинный язык и, конечно же, как по язвительнее выставить новоявленного Исина за дверь. - Так ты приготовишь для меня кофе? – Чэнь снова переключился на своего донсена. – Для чего-то же ты учился его делать… о! О!! О!!! - Ким Чондэ, будь добр, умри! – зашипел Чонин, когда Чэня прорвало, и он согнулся от смеха, повторяя лишь: «Чунмен-а, оценит! Еще как оценит!» Исин только задумчиво потер подбородок. Вот значит как, да? *** Крис топтался на пороге неприметной автомастерской и почему-то не решался войти. Он, конечно, понимал, что это глупость, но образ Бэкхена, перемазанного в масле, никак не хотел выходить у него из головы. - Я думал, что ты пианист или там певец какой… - Никак не отойдешь от увиденного, что ли? – Бэкхен нарисовался прямо перед Крисом, заставляя того прикусить язык. – Чего встал посреди дороги-то? - Привет, - неловкая улыбка. Бэкхен приподнял красивую бровь и тут же закатил глаза, вскидывая вверх ладонь. - Я разобью тебе сердце, так что… не надо в меня влюбляться, понял? Крис замер на мгновение, а потом тихо усмехнулся. Надо же… - Пошли внутрь, я хочу свои деньги, - деловито выдохнул механик, открывая двери в гараж. - Как скажешь, королева бензоколонки… - ЧТО?! А ну-ка повтори, как ты меня назвал?!? *** - Ты домой не собираешься, что ли? – один из коллег Чунмена стоял в дверях их офиса. Судя по всему он был последним. - Уже иду, - Чунмен вежливо улыбнулся и кивнул. Мужчина махнул ему рукой на прощание и скрылся в ярко освещенном коридоре. Только после этого Чунмен позволил себе выключить компьютер и настольную лампу, погружаюсь на несколько минут в кромешную темноту и тишину. Он иногда позволял себе такие вещи, чтобы просто собраться с духом, а иногда для того, чтобы снять напряжение. Но в этот раз его бесцеремонно прервал мобильный телефон, высветившись на экране сообщение о пришедшей смс. «Хен, я жду тебя уже фиг знает сколько времени… ты еще долго?» Чунмен поперхнулся и подлетел к окну. Правда, что он хотел рассмотреть на вечерней улице с 15 этажа непонятно. - Ну, зачем же ты так, а? Чунмен наспех побросал свои вещи в сумку и, подхватив пиджак, рванул вниз. В этот раз ему казалось, что лифт едет до одури медленно. Когда он выскочил на улицу, то подумал, что опоздал, потому что нигде не мог отыскать глазами знакомую неуместную в этом районе фигуру. Но прежде чем потянуться к телефону, Чунмен перевел взгляд на стоящий перед центральным входом памятник – большое чугунное кольцо – и там, внутри, заметил прикорнувшего паренька в потрепанных джинсах. Ему стало совестно. - Ты должен был позвонить мне раньше, - прошептал он на ухо спящему, укрывая продрогшие плечи своим пиджаком. – Прости… Чонин моргнул пару раз и открыл глаза. - Ты мне должен, хен… за ожидание! – сонное фырканье. - И чего ты хочешь? – едва заметно улыбнулся Чунмен. - Хочу, чтобы ты пошел со мной! – Чонин вылез из своего временного укрытия и сладко потянулся. – Учти, у тебя нет права отказаться! Чунмен настороженно поерошил свою налакированную челку и неуверенно кивнул. Выбора-то у него действительно не было! *** Шлепая по тускло освещенным улицам, через узенький проход меж домов, Чонин в который раз забористо обматерил себя за такую жуткую неосмотрительность! Оглянувшись через плечо, младший убедился, что Чунмен все еще идет следом, хоть и несмело. Ну да, вряд ли ему приходилось знакомиться с такими захудалыми местами, как этот район. - И чем я только думал! – поморщился танцор, вспоминая свою квартиру. Маленькая, грязная, с кучей всякого хлама, блеклыми стенами и ужасным видом из окна! Просто супер! - Надо было все для этого несчастного кофе с собой тащить! – бухтел себе поднос Чонин, поднимаясь по ступенькам в горку и едва улавливая сопение за спиной. Собственное предложение сорвалось с языка намного быстрее, чем осознание последующих проблем. Чонину очень хотелось стукнуть себя! - Кхм, прости, хен, тут немного не прибрано, не пугайся, ладно? – Чонин быстро скинул обувь, тут же подбирая с пола свою грязную футболку. – Ты проходи, а я… вот черт! – чертыхнулся младший, подлетая к своему включенному ноутбуку и с силой захлопывая его крышку. Почему тот был включенным, Чонин так и не смог вспомнить. - Я тут сейчас… секунду, - младший хаотично закидывал себе на плечо какие-то тряпки и вещи, а затем и вовсе скрылся за ветхой дверью. По доносящимся оттуда звукам стало понятно, что это ванная. - Можешь… не торопиться, - Чунмен проследил взглядом за мелким, а потом с диким любопытством, быстренько стряхнув с ног недешевые кожаные туфли, прошел внутрь. Квартира Чонина – если так можно было назвать одну комнату – напоминала Чунмену что-то… что-то… такое очень подростковое. Вместо кровати – матрас. У маленького окна небольшой кухонный угол. Над «кроватью» пробковая доска, к которой в разнобой были прикреплены фотографии совершенно разных лет. Вот одна, где Чонин совсем мальчишка – Чунмен провел пальцами по нелепой прическе – и рядом с ним двое взрослых, родители, скорее всего. С соседней на него смотрел яркий, взмокший и, наверное, даже пьяный младший в компании смеющихся Кенсу, Сехуна, Бэкхена и Чэня – дело было на сходке. Чунмен покачал головой и чуть приподнял эту фотографию натыкаясь на еще одну – Чонин в обнимку с Кенсу на фоне костра – веселые и счастливые. - Подумаешь, - фыркнул старший, потирая пальцы о брюки и оборачиваясь. Квартира младшего была не слишком опрятной, но она умела согревать, а больше ничего и не нужно. Чунмен снял с плеч пиджак и подошел к компьютеру. - Я только на минуточку, - он попытался оправдаться перед кем-то и приподнял крышку монитора, а потом… - боже ты мой! Чунмен подавился воздухом. - Хен, а разве тебя не учили, что рыться в чужих вещах некрасиво, м? – Чонин стоял в проеме дверей и, скрестив руки на груди, ехидно усмехался. – Не знал, что ты такой любопытный. - Я… мне… я не собирался, - Чунмен вскинул голову и застыл, пойманный чужим взглядом. Ему нечем было оправдать себя, поэтому… - Что еще за постыдные вещи ты смотришь?! - Почему сразу постыдные-то? – вскинул брови Чонин. – Я повышаю свою квалификацию в сексуальных вопросах. Казалось, что старший просто не верит своим ушам. - Тем более я хочу знать, как могу сделать тебе еще приятнее, - заулыбался мелкий, нагло любуясь опешившим хеном. Ему чертовски нравилась такая реакция! Чунмен разве что фиолетовым не стал, сменив цвет кожи с красноватого на бледный и наоборот. Он не был готов к такому. Да и кто будет-то?! Это же… это же… Чунмен сглотнул, не зная, куда девать свое никому ненужное, глупое ощущение абсолютной неловкости. - Думаю, что об этом мы можем не говорить… сейчас. На самом деле, кажется, Чунмен был не готов говорить о таких вещах ни сейчас, ни когда-либо в будущем. И хотя он отлично помнил, как ведущие психологи убеждали в том, что вопросы секса в паре обсуждать нужно обязательно, он все же был не готов. И не то чтобы он был прям такой целомудренный, совсем нет. Чунмен даже не мог точно сказать, почему именно, но он терялся и чувствовал неуверенность, когда речь заходила о постели. Для себя он списывал все на непонятные ему комплексы. - Может быть, я сбегаю в ближайший Старбакс? Очень хочется кофе, - Чунмен выглядел каким-то взъерошенным и немного потерянным. На последних словах Чонин чуть не споткнулся о дурацкий порожек, находящийся между единственной комнатой и ванной. - Нет! – прозвучало слишком громко. Младший смущенно прочистил горло. – Будет тебе кофе, – постарался принять будничный вид танцор, присаживаясь рядом со старшим и начиная рыться в нижнем ящике комода. – Держи вот лучше, а то помнешь свой костюм и будешь меня потом этим попрекать. Чонин кинул на колени Чунмена черную футболку с каким-то цветастым принтом и спортивные серые штаны. Он очень хотел отвлечь старшего! Чунмен посмотрел на вещи, которые ему выделил младший и подумал, что никогда в жизни ему не приходилось носить чужую одежду. Потому что он отказывался. Все время. Но сейчас… - Я могу переодеться у тебя в ванной? – негромко. Чонин что-то фыркнул себе под нос, но кивнул. - Спасибо, - Чунмен сграбастал вещи и нырнул за тонкую дверку. Когда он появился в комнате, Чонин чертыхался на кухне, гремя посудой. Старший помялся на порожке и прокашлялся, привлекая к себе внимание. - Куда бы я мог повесить костюм? Просто… ткань легко мнется, - Чунмен выглядел виноватым. Он стоял на длинных штанинах и постоянно цеплялся пальцами за концы широкой футболки. Вещи Чонина были ему велики. Развернувшись на тихий голос, Чонин так и застыл со злосчастной туркой в руке. Чунмен, всегда такой серьезный и представительный, сейчас выглядел до одури смешно. Все эти вещи совсем не подходили ему, смотрясь действительно чужими на тощем теле. Но чужими только по размерам. Ведь с чего вдруг тогда старший выглядел чертовски домашним в каевских шмотках?! Под гул всех этих мыслей, Кай сумел только ткнуть пальцем себе за спину, где виднелся подаренный костюм, единственная вещь, бережно упакованная в чехол и висящая на маленьком гвозде. Чунмен еле заметно кивнул, и нелепо выкидывая ноги вперед так, чтобы штанины не путались при ходьбе, обогнул младшего, чтобы уже через секунду растеряно обернуться: - Ты живешь совсем без вешалок? Прослеживая путь старшего, Чонин чуть не прослушал вопрос, начиная откровенно смеяться. Чунмен казался ему невыносимо милым! И уже вручая старшему ту самую вешалку, младший не удержался, опускаясь рядом на корточки и закатывая чужие штанины: - Ты все-таки мелкий, хен, - хрюкнул Чонин, глядя на маленькую ступню. - Я не мелкий, просто ты слишком высокий для корейца! – бросил Чунмен прежде чем понял, насколько смешно это прозвучало. Он сконфужено спрятал глаза за челкой, глядя сквозь нее, как Чонин загибает края своих-чужих спортивок. – Я же взрослый, а ты со мной, как с ребенком… Чонин только усмехнулся, начиная медленно подниматься. И все еще смотря на хена снизу вверх, коснулся бледных губ, целуя. Медленно, будто вспоминая их вкус. Постепенно поднимаясь и оказываясь выше Чунмена на пол головы. - Уверен? – выдохнул младший, наконец встав в полный рост. Ему показалось, что он не касался Чунмена уже очень долго. - Ты… ты… ты, кажется, что-то готовил… разве нет? – глухим шепотом. Чунмену тоже показалось, что младший не прикасался к нему слишком давно. Поэтому единственное, что он мог сделать, чтобы не совершить какой-нибудь непристойной глупости, это заставить их отвлечься друг от друга и как можно скорее! - Ащ, черт! – тут же выругался младший, подлетая к плите. Он совершенно забыл про этот чертов кофе! Стараться столько времени, чтобы сейчас спалить его к чертям собачьим? Ну нет, Чонин слишком ценил свое время! Так что через минут двадцать мелкий гордо поставил под нос Чунмена его кружку с ярким ароматом, нагло перетягивая внимание от ноутбука к себе. Правда сам, как ни в чем не бывало, подтащил свой компьютер поближе, стараясь накинуть на себя как можно более равнодушный вид. Чунмен озадаченно уставился на всунутую ему в руки кружку и принюхался. Это был кофе! Настоящий, сваренный в турке, горячий, ароматный кофе! Чунмен пораженно выдохнул, бросая на младшего быстрый взгляд, а потом облизался – ему нужно было попробовать! - Боже мой, ничего себе!!! Чунмен и сам не ожидал, что так эмоционально отреагирует, но кофе действительно был потрясающим. Пряным, крепким в меру, ароматным. Он кружил голову и отдавался приятной волной тепла во всем теле. - Как… когда… это… это… - Чунмен не знал с чего начать, как похвалить, как отблагодарить, поэтому… - Спасибо! – в самые губы, перед тем, как уронить Чонина на матрас, падая сверху. – Вкусно… Чонин бы столько всего хотел спросить. Похоже ли это на то, что делал Крис, вкусно ли это так же, как у блондина, не зря ли он терпел издевательский смех Лу Ханя и подколы Сехуна, в конце концов! Но вместо этого он скользнул пальцами по тонкой талии старшего, прижимая к себе. Все подождет, все потом. Сейчас только вкус собственного свежесваренного кофе на этих губах. Чунмен тихо охнул, когда оказался прижат к простыням. Он как-то не подумал о том, что все может закончиться так. Или подумал, но решил, что не позволит этого младшему. Или подумал и решил, что пошло все к черту и будь, что будет! Или... Чунмен не мог сейчас вспомнить, как ни старался. - Мой кофе… остынет, - сдавленно прошептал он, старательно уговаривая себя не вплетать пальцы в смоляные волосы. – Слышишь меня? - Я сварю тебе новый, – проговорил младший, касаясь губами шеи старшего. Он больше не хотел ждать. Ни капли. – Хен… - ладони нетерпеливо сжали черную ткань, оголяя белоснежную поясницу. Ему было откровенно наплевать, что сейчас середина недели, что завтра им обоим куда-то надо, что они устанут и не выспятся, что… Да еще много всяких «что», но Чонину слишком сильно хотелось старшего. До красных чертиков перед глазами! Чунмен резко зажмурился, выдыхая. Кажется, он вспомнил, что выбрал третий пункт из своего «не подумал/подумал», именно поэтому его пальцы все-таки зарылись в чужие пряди, причем сделали это с большим удовольствием, заставляя Чунмена довольно закусить губу и чуть выгнуться. А когда Чонин скользнул горячими ладонями вдоль поясницы, старшему захотелось признаться ему в любви. Потому что он глупый. Потому что ему хорошо. И потому что он не хочет по-другому. - Чонин-а… Младший почти потерял голову. Собственное имя безбожно ласкало слух, а горячее дыхание рядом обжигало похлеще огня. Черная футболка легко соскользнула с чужого тела, лишь чуток зацепившись за смуглые пальцы, позволяя пробежаться ими по обнаженной коже. Бледной, покрывшейся мурашками и по-прежнему легко согревающейся от прикосновений Чонина. Ему нравилась эта особенность в старшем. Кажется, ему начинало нравиться все в этом странном маленьком хене. Эти губы, что всегда имели горьковатый привкус. Эти маленькие ладони, что с готовностью зарывались в его волосы. Эта бледная кожа, на которой с легкостью можно было различить малейшую отметину. Эти вишневые волосы, что всегда лежали в порядке и будто сами просились под чужие пальцы… Все это сводило с ума, шаг за шагом сплетаясь со взглядами, улыбками и такими нелепыми попытками быть хеном. - Тебе идет моя одежда, - шепнул Чонин на ухо старшему. Ему хотелось, чтобы Чунмен знал об этом. Только вот старший едва понимал его. Он тонул в чужих ласках, тщетно пытаясь убедить себя, что он все еще знает, что делает. Ничего он не знал. Ничего не понимал. Ничего не мог, против этого парня, что нависал сейчас над ним и шептал глупости, обжигая дыханием. Чунмен не подозревал, что с ним может случиться такое. Чунмен не верил, что сумеет испытать подобное. Чунмен не думал, что встретит такого, как Чонин. - Я… кажется, я… - он замер, запутавшись в собственных умозаключениях и противоречиях, а потом беспомощно перевел взгляд на Чонина, впервые позволяя их взглядам встретиться. Никогда раньше, Чунмен не смотрел младшему в глаза в такие моменты. И никогда прежде, взгляд не выдавал его так откровенно. Чунмену хотелось сказать, что Чонин очень сильно нравится ему, даже если он пытался это скрыть или опровергнуть. Чонин действительно нравился Чунмену. Не отводя взгляда, лишь чуть прикрыв глаза, младший потянулся к чужим губам, целуя их. Медленно, с каждым новым касанием утягивая старшего за собой все больше. На самое дно. С тяжелым дыханием и мыслями, что воздуха в одной маленькой комнате слишком мало. С нереальностью противиться желанию оставлять на чужой коже откровенные следы этой ночи. С возможностью бесстыдно обводить влажным языком выцветающий узор на бледном запястье, ловя взглядом закушенную губу. И просто растворяться в чужих руках, вслушиваясь в волшебный голос. Который звучит так только с Чонином. Под мерно мерцающий экран ноутбука и остывающий кофе.