***
Я сидел в гостиной Слизерина в полной тишине, делая ненавистную домашнюю работу по Травологии. Почти все ушли в Большой зал на ужин, а я решил его пропустить потому, что не был голоден. Впрочем, любопытствующим я сказал, что у меня болит голова. — Драко! Что ты тут делаешь? Почему не на ужине? — с порога раздался писклявый голос. Подняв голову, увидел Паркинсон: мини-юбка, полупрозрачные колготки и тонкая блузка, расстегнутая на три пуговицы. «И как ей не холодно..? Согревающие, что ли? Нет, она слишком глупа для них. Вряд ли Пэнс вообще знает об их существовании». — У меня болит голова, ты не знала? — ответил сухо и без особого желания продолжать разговор. На втором курсе Паркинсон призналась мне в любви. Тогда я ответил взаимностью. Просто потому, что мне льстило ее внимание, да и вообще она достаточно симпатичная. Но это было ошибкой. На следующий же день абсолютно все знали, что мы — «пара», а мисс Паркинсон ни больше ни меньше — будущая леди Малфой. На завтраках она лезла обниматься, а на уроках — целоваться. Это было невыносимо. Впрочем, сначала это несильно докучало, но вскоре ее поведение стало подбешивать, и я вежливо попросил ее остановиться. Нам всего по двенадцать, о какой любви и планировании свадьбы может идти речь? Но Пэнс это не волновало и она продолжила бегать за мной, словно опоенная «Амортенцией». — Тео сказал, да… Ну, я пришла… В общем… Голова сильно болит? — Достаточно, и я, пожалуй, пойду спать, — в надежде отвязаться я встал. — Нет, постой, Драко! Я развернулся, а Паркинсон прижалась своими губами к моим. От растерянности я замер в оцепенении, — точно под «Империусом» — пока Пэнс пыталась просунуть свой язык мне в рот. Поняв, что происходит, я дуру сразу оттолкнул и брезгливо вытерся — весь платок её красной помадой перепачкал! — Какого черта ты творишь, Пэнс?! — Но... Драко… я… — она мямлила и заикалась, непонимающе хлопая ресницами. — Но… но… но… — передразнил я её, специально растягивая слова. — Я тебе тогда не ясно дал понять, что между нами ничего нет? А?! Паркинсон?! Мой голос постепенно возвысился до полукрика. — Драко, — она тянула ко мне руки и умоляюще смотрела. — Я чистокровная, ты чистокровный… Почему бы нам не быть вместе? Я ведь люблю тебя, больше… «Вот же дура!» — Отойди от меня, истеричка! — сорвался я и пулей выскочил из гостиной. У Пэнси Паркинсон было нездоровое влечение к Малфою-младшему. Конечно, многие девушки сходили по нему с ума, но Драко настораживало, во что эта «детская влюбленность» может перерасти в будущем. Вдруг, не дай Мерлин, эта связь закроет перед ним какие бы то ни было двери? Приворотные зелья, сплетни, слухи, званые ужины… Пэнс любила что-то приукрасить, рассказать по-другому, это в ее стиле. Но подобное никак не входило в планы Драко. После того случая в гостиной, девушка долго не разговаривала с ним. Малфой же искренне наслаждался каждым днем бойкота, но вскоре отправил ей букет белых роз, открытку с извинениями и серебряную подвеску. Все-таки Нарцисса Малфой вырастила сына джентльменом — совесть малость подгрызала, когда Пэнс — якобы невзначай — проплывала мимо, закатывая глаза и обиженно фыркая. Дура не дура, но Пэнси Паркинсон была по-житейски умна и знала, как привлечь к себе чужое внимание. Хотя и на первый взгляд и глупышка глупышкой. Однако одно являлось бесспорным — Пэнс была настоящей истеричкой, в этом Малфой убедился еще до Хогвартса.***
Я проснулся от давящего ощущения, что за мной наблюдают, а проморгавшись и скинув дремоту, увидел пару знакомых любопытных глаз. — Хозяин Драко, вы проснулись? Винки не хотела будить юного господина. Винки исполняла приказ!.. — оправдывалась домовушка. — Ох Салазар, избавь меня от этого, — щурясь от света свечи, отмахнулся я от оправданий зашуганного существа. — Извините, хозяин Драко! Если желаете, Винки накажет себя за плохое поведение, а…. — Нет, — отрезал я. — Ближе к делу, зачем разбудила? — Хозяин Люциус приказал передать вам это, — тощая лапка положила рядом со мной конверт. — А хозяйка Нарцисса велела приготовить вам горячий шоколад со сливками. Винки исчезла и через мгновение появилась с подносом. — Э-э, да, хорошо, — неуверенно взяв чашку, проговорил я, — передай хозяйке Нарциссе мою сердечную благодарность за заботу. — Слушаюсь, юный господин, — на сей раз домовушка с глухим хлопком исчезла насовсем. Я, ухмыльнувшись, вызвал «Темпус». Четыре утра. Только отцу могла прийти в голову мысль передать письмо в такое время. Вскрыв конверт, Малфой развернул записку. «Драко, немедленно распорядись собрать твои вещи — мы отбываем сегодня. В «Песчаной розе» нас уже ждут. Будь в главной гостиной к девяти утра. Л.М.» Отец, как всегда, краток. Убрав послание обратно, я задумался, а почему, собственно, отца так беспокоит этот курорт? Да, он всегда был пунктуален, но чтобы так. Его даже нельзя причислить к людям, которых настолько воодушевляет отдых! Тем более, что долгое время я был уверен, что мы никуда этим летом не поедем. Отец пропадал в министерстве, уделяя работе почти все свое время. За что не раз, и не два извинялся перед мамой — она очень за него переживала и волновалась. Однако Драко ошибался. У Люциуса Малфоя было много свободного времени, правда, тратил он его совсем на другие дела.