BR☠KEN HEΛDS

Это самая ужасная поездка за всю её жизнь. Она почти не чувствует правую руку, сердце бьёт в рёбра. Ей не удаётся с первой попытки снять шлем, руки совсем перестают слушаться. Наконец, избавившись от него, она кидает шлем на асфальт. Смех, музыка, разговоры и стук её сердца — всё сливается в единый фон. Она слезает с байка, быстро начинает продвигаться вперёд. Позади слышен удар мотоцикла об асфальт — она не поставила его на подножку. Пока Харви бежит, маневрируя между людьми, которые словно все идут туда же, она пытается понять, сколько времени ушло, и приехал ли кто-то. При любом раскладе Харви приехала позже копов — минут на десять или больше. Толпа вокруг становится все плотнее, люди то и дело мелькают перед глазами. Харви прокладывает себе путь, не обращая внимания на недовольные возгласы и взгляды. Она буквально, что есть силы, толкает тех, кто встаёт на её пути. Сердце колотится так, что заглушает все остальные звуки. Впереди патрульные машины. Перед ними — машина скорой помощи. Теперь люди стоят так плотно, что без борьбы вперёд и вовсе не пролезть. Харви начинает проталкиваться, отпихивая всех в сторону. Её кто-то хватает за руку, крича что-то возмущённое, но она выдёргивает руку и продолжает пробираться через людей. Харви видит нескольких полицейских у самого входа в клуб. Другие сдерживают любопытных. Харви почти достигает двери, игнорируя копа, который кричит ей вслед, когда видит, что скорая начинает трогаться. Она замирает, глядя на машину. Полицейские пытаются расчистить путь, оттесняя толпу. Люди неохотно отступают, кто-то снимает на телефон, кто-то выкрикивает вопросы и комментарии. Блять, как же она их всех сейчас ненавидит. Сирены оглушают улицу, и машина начинает быстро отдаляться. Харви чувствует, как её отталкивают куда-то. Голос копа приглушённый и далёкий. Она делает продолжительный выдох, сосредотачиваясь на эмоциях, которые мешают ей сейчас мыслить трезво и хладнокровно. Она уже не знает, где стоит — её глаза прикрыты. Всё работало. Работало всегда. Но сейчас — нет. Башка не хочет становиться холодной: она пульсирует от бьющей в неё крови и горит. Харви открывает глаза. Она быстро осматривается. Копы начинают растягивать ленту. Людей оттесняют дальше. Харви отходит назад вместе с ними. Она быстро пробегается взглядом по всем полицейским, которых здесь видит. Находит одно лицо, и их взгляды тут же встречаются. Харви начинает пробираться через толпу, огибая пространство напротив клуба, и коп тоже начинает отходить в сторону. Он подходит к ленте. — Ты знала их? — коротко спрашивает Доун, глядя по сторонам, словно продолжает делать свою работу, и рядом с ним никто не стоит. — Их? — Парень, девчонка. Девчонку увезли минут пять назад где-то. Его только что. Ожидаем детектива и криминалистов. — Куда? — Бэннер Дезерт. — Ты был внутри? — Нет. Не был. Но видел отсюда. Там огнестрельное. И… Пацан просто в отключке. С первого взгляда непонятно было. Но оба живы. Иначе бы вынесли не на носилках. — Кто детектив? — Томпсон. Но кроме него будут ещё сотрудники. Тебе туда не попасть. Харви разворачивается, чтобы уйти, но замирает. Вдалеке, метрах в десяти у входа в бар, прислонившись к стене, стоит Иззи. На её лице улыбка. Поза выглядит расслабленной. Она поднимает руку и машет Харви. Пальцы Харви сжимаются в кулак. Дыхание становится коротким и прерывистым. Кровь приливает к лицу, и виски начинают пульсировать. Она отводит взгляд. Надо выбраться отсюда. Надо… Она начинает пробираться через людей в сторону дороги. Останавливается у байка. Кто-то спиздил шлем. Потрясающе. Она начинает осматривать окружение. Достаёт телефон и замирает с ним возле уха. Позади неё раздаются крики, и Харви оглядывается. Лима припарковалась, чуть не раздавив парочку людей. Её левая фара подбита. Лима и Дакота выскакивают из машины, но тут же замечают Харви. Игнорируя возмущение прохожих, быстро направляются к ней. Харви пропускает мимо весь словесный поток и вопросы, которые вылетают из их ртов. Она идёт к машине, открывает дверь и оглядывается. — Найди мой шлем, — поручает она Дакоте. Та подходит ближе, но смотрит так, словно не понимает, что ей сказали. — Я припарковалась, он был на дороге. Его кто-то спиздил. Найди его. Лима, в машину. Дакота что-то говорит. Её голос полон нервозности, возмущения, страха и непонимания. Харви садится в машину и закрывает дверь. Лима тут же оказывается рядом. — В Бэннер-Дезерт, — коротко командует Харви. Харви открывает приложение и просматривает карту — телефон Алекс остался в клубе. — Её забрала скорая, — Харви первая нарушает молчание, потому что чувствует на себе взгляды Лимы, которые та на неё то и дело бросает, отвлекаясь от дороги. — Догадалась. Кто? — Иззи, — говорит Харви. — Я не знаю, — добавляет она прежде, чем Лима могла бы задать еще вопрос. — Мне надо подумать. Они едут в тишине. Харви сидит, прикрыв глаза, и натирает пальцами левой руки правую, которая всё ещё дрожит. — Ты сказала «Иззи»… Но ты не сказала найти её, — уточняет Лима, явно понимая больше, чем Харви озвучила. — Её и не нужно искать. Стояла там. Не приближайся к ней. Ни ты, ни другие Хедсы. Харви не смотрит на Лиму, но чувствует непонимание, которое добирается до её тела, словно с воздухом, и это неприятные ощущения. — Это приказ, — сухо добавляет Харви. — Лима, просто… — Она поднимает руки, сжимая их в кулаки, и сдерживает себя от слова «отъебись». — Насрать на Лонга! — Нет, не насрать, — рычит Харви, открывая глаза. — Просто закрой свой рот и веди машину молча! — Давай так, — сквозь зубы предлагает Лима. — Я тебе обещаю, что не подпущу к тебе ни одного человека и сделаю всё, чтобы тебя не трогали. Но, блядь, Харви, ты не можешь сейчас… — Лима отрывает руки от руля и сжимает их в кулаки, — не можешь сейчас делать это личным. Здесь только я, и всё. Чёрт побери, хоть на минуту выберись из… из своего… блять, где ты там прячешься, когда начинаешь делать это… Это не твоё личное дело! Алекс и мне небезразлична! Харви медленно выдыхает горячий воздух. — Ты не одна! Посмотри на меня, блядь! Харви переводит на неё взгляд. — Ты закроешься сейчас в своей башке, Харви, и я знаю, как это бывает. А сейчас всё ещё хуже, чем когда… И меня это пугает, блядь! И я не прошу тебя разделить это со всеми. Я предлагаю тебе только себя. А я уже разберусь со всем остальным! — Заткнись, пожалуйста, — сдержанно просит Харви. — Мне надо подумать. Просто замолчи. Больше Лима не говорит ни слова. Они доезжают до больницы в полной тишине. Лима на скорости подъезжает к парковочному месту и резко тормозит. Харви выскакивает из машины и быстрым шагом идет к главному входу. Сердце всё ещё бешено колотится, но руки больше не дрожат. Лима идёт за ней, стараясь не отставать. Войдя в здание, Харви мгновенно находит стойку регистрации. Она подходит к сотруднице, стоящей за компьютером. — Алекса Тейт, её только что привезли. Женщина быстро проверяет данные в компьютере. Её взгляд становится настороженным, она поднимает глаза и с каменным лицом отвечает: — Её только что привезли на скорой, она сейчас в операционной. К сожалению, я не могу предоставить больше информации. Харви сжимает кулаки и отступает от стойки, сталкиваясь с Лимой. Лима обходит её и сама подходит к сотруднице. — Нам нужно знать, что с ней. Мы… — Я понимаю ваше беспокойство, — перебивает женщина, — но в данный момент вы не можете получить доступ к этой информации. Вам придётся подождать в зоне ожидания. Харви трет лоб пальцами, осматривая всё вокруг себя. Ей невыносимо находиться в больнице. И она бы непременно физически ощутила это на себе, но у неё и без того напряжено всё тело, дыхание тяжёлое, а грудь сдавливает. Обычно анализ своих ощущений помогает ей справляться с эмоциями, но сейчас это не работает. Какой же абсурд — только что она говорила Джеку, что контроль — это так легко, а теперь это становится невозможным, словно… Её дыхание утяжеляется. Нарастает паника. Теперь она знает, почему у неё начинаются панические атаки в больнице, но это знание не помогает сейчас. Она стоит и дышит всё тяжелее. Её дергают за руку, и вдруг вакуум пропадает. Короткий выдох. Вдох. Лима тянет её в зал ожидания. Харви сидит и смотрит перед собой. Хорошо. Избавиться от боли и всего, что к ней прилагается, не получится. Это мешает думать. Блять, как же это мешает соображать. И тем не менее — это всё, что она должна сейчас делать. Думать. Она в этом нуждается как никогда до этого. — Нам ничего не скажут, — тихо говорит Лима, констатируя очевидное. Харви склоняется к ногам, закрывает глаза. Давай. Давай, давай, давай. Алекс. Вдох, выдох. Медленный вдох носом и выдох. Харви сжимает правую руку в кулак. Вдох и выдох. Алекс. Она сосредотачивается на одной точке, на одном моменте. Она медленно вдыхает и выдыхает, слышит последний удар сердца в ушах, а потом шум больницы начинает приглушаться. Весь мир сужается до одной точки внутри неё. От этой точки начинают развиваться ветки событий. Ветка одна — анализ ситуации: Алекс в операционной. Следующая ветка — что нужно сделать, чтобы получить информацию. Ветки разветвляются, появляются новые точки. Каждая точка — решение. Каждая ветка — возможное действие. Её разум начинает разбирать каждую деталь, каждую возможность. Она видит цепочки событий, ведущие к разным исходам. Они как сети разрастаются в её сознании. Глубокий вдох. Алекс. Она открывает глаза, и шум больницы возвращается. Она разблокирует телефон и набирает номер. — Ты что творишь? — раздаётся шипящий низкий голос в трубке. А потом шуршание. — Алекс в больнице. В неё стреляли в Ночном городе. Она в операционной. Мне нужно, чтобы ты отправил сюда человека, которому доверяешь. Он должен прибыть в ближайшие полчаса. Не офицер, а кто-то авторитетный. — Зачем? — Нужно. — Харви, мне нужно это знать, чтобы понять, кого отправить! — У неё есть отец. Я подозреваю, что ему уже сообщили. Есть такая вероятность. Харви даёт своему собеседнику несколько секунд, чтобы быстро освежить в памяти и вспомнить всё про Алекс. Ведь он изучал её, без этого никак. Он знает. Знает, кто её отец и что он из себя представляет. — Грег, — медленно произносит капитан. — Томпсона знаешь? — Да. Хороший детектив. Но не наш. Что надо? Он ведёт расследование? — Да. Мне нужно знать всё. — Харви, если твою подругу подстрелили, значит, впереди будет много работы. А у меня сейчас и без того творится хаос. Позаботься хотя бы о том, чтобы нигде не было камер. — Я позабочусь. Звонок сброшен. — Джек мёртв, — выдыхает Харви, глядя перед собой. — Мне нужно, чтобы ты сообщила Немцу. Займитесь этим. Без привлечения копов. Лима рядом молчит довольно долго. Наконец, Харви надоедает тишина, и она поворачивается — Лима, не дыша, таращится на неё. — Выполняй, — низко приказывает Харви. Лима встаёт: — Ты знаешь, — хрипло начинает она, — что значит «без привлечения копов». — Знаю. Пусть Немец приедет один, когда закончит с… делами. Когда Лима уходит, Харви делает ещё один звонок. Пока она говорит с Браун, замечает, как вдалеке в больницу вбегает Грег. — Он здесь, — перебивает она Браун. — Я скоро буду. Харви сбрасывает звонок. Грег подходит к стойке. Расспрашивает ту же женщину. Харви видит, как та кивает и указывает Грегу направление, а затем жестом подзывает одного из сотрудников. Тот подходит к Грегу, и они вместе направляются к лифтам. Харви встаёт. Она медленно начинает огибать зал, а потом скрывается за колонной, чтобы, проходя, Грег не заметил её. Выглядывая, она видит, как Грег скрывается за дверьми лифта. Она следит за табло, где мелькают цифры. Наблюдая за ними, она фиксирует, на какой этаж он поднялся. Она прислоняется к колонне. Есть много чего, о чём ещё надо подумать, но пока… Сейчас её волнует только состояние Алекс. Важнее этого сейчас нет ничего. Она замечает, как в здание входит капитан. Он быстро сканирует окружение, и они встречаются глазами. Он проходит в зал и садится. Харви идет в ту же сторону и садится через одно кресло. — Что именно тебе требуется? — негромко уточняет он. — О её состоянии мы и так бы узнали, потому что сюда приедет детектив, ведущий это дело. — Грег может принимать решения. Он единственный, кто может принимать решения, Чак, — Харви смотрит на мужчину. Она впервые называет его по имени за всю свою жизнь. Только Джек мог обращаться к нему по имени. Но теперь они будут так плотно связаны, что Харви плевать на субординацию. Нет, это не копы держат Хедсов за яйца, а наоборот. И как Харви этого раньше не понимала. Джек понимал, поэтому всегда мог рассчитывать на их помощь. Он знал. Знал и не говорил ей ни разу. Всё, что Харви слышала — это бред. Что им сделают за сотрудничество с полицией? Боже мой. Капитан полиции сидит рядом, потому что Харви попросила. И нет, не по доброте душевной. Хотя, может, что-то личное тут тоже есть. К Джеку было. Капитан словно считывает всё это, потому что никак не комментирует подобный переход на личности. — Ты Браун тоже вызвала? — Они вроде как несут за неё ответственность. Обеспечение безопасности после работы под прикрытием. — После завершения операции и окончания контракта официальные обязательства заканчиваются. ФБР должно защищать агентов, если есть угроза. Но они решили, что для Алекс такой угрозы нет, поэтому контракт завершили без мер по её защите. Хотя я уверен, что это не помешает содействию в данных обстоятельствах. Мы и сами можем выставить охрану. Если ты об этом переживаешь. Да и тебе лучше, если здесь будут мои люди, а не те, кого привлечёт ФБР. — Мне не нужно, чтобы они охраняли её, мне нужно, чтобы она посодействовала в том, чтобы этот ублюдок не… Чтобы обеспечить ей всё, что потребуется. Я не знаю… Я знаю, что могут быть разные спорные вопросы, и обычно с этими вопросами идут к родственнику. Мне надо, чтобы… Мне нужен контроль. — То есть… Ты хочешь принимать решения, я верно тебя понял? Харви накрывает лоб рукой и, выдыхая, наклоняется, облокачиваясь на ноги. Она рассчитала все варианты. Все возможные и… Да, во многих из них это очень важно. Слишком важно. — Ты ей никто, Харви. Чтобы Алекс принимала решения, она должна быть в сознании. Чтобы ты принимала за неё решения, она тоже должна быть в сознании. — Он тяжело выдыхает. — Надо узнать, насколько всё плохо. Этим мы сейчас и займёмся, а ты будешь сидеть здесь. И ждать. Никто не в силах сделать так, чтобы перед тобой отчитывался хирург и слушал твои указания. Это не твоя территория. Будешь делать, как я скажу. — Что нужно? Чтобы… Что нужно? — Харви сжимает и разжимает правую руку. Её нога тоже начинает дрожать от напряжения. — Убедить всех, что у тебя есть право принимать решения за неё. Для этого нужно либо официальное разрешение от неё самой, либо судебное решение. — Как получить официальное разрешение? — В идеальном случае она должна подписать доверенность, пока находится в здравом уме и твёрдой памяти. Это может быть сделано даже в больнице, если она придёт в сознание и сможет это подтвердить. Но это потребует присутствия нотариуса. — Судебное решение? — Это сложнее. Ты должна доказать суду, что являешься её законным представителем, опекуном или имеешь веские основания принимать решения за неё. Это может занять много времени, которого у нас сейчас нет. Суд обычно назначает слушание, чтобы выслушать все стороны, и только потом выносит решение. Суд не вынесет решение в твою пользу, и даже я здесь не помогу. — Что ещё? — Ещё… Ещё можно заключить брак, если она согласится и будет в состоянии подтвердить это перед свидетелями. Это самый быстрый способ получить право принимать за неё решения, но это должно быть сделано быстро, и если она будет в полном сознании. Харви перестаёт дышать и поворачивает к нему голову. — В больнице это возможно, — продолжает он. — Но нужно, чтобы она пришла в сознание и подтвердила своё согласие. — Есть ли что-то ещё, что можно сделать немедленно? Сейчас, пока идёт операция? — Я могу организовать, чтобы Грегу не позволили принимать решения до выяснения всех обстоятельств. Но это временная мера. Запретить ему приближаться и полностью отстранить от принятия решений будет сложно — без доказательств его неадекватности или угрозы для её жизни. По факту, у нас на него ничего нет. Даже если бы и было, это необязательно касается Алекс, и без доказательств явной угрозы для её жизни сложно что-то предпринять. — Займись этим. Я хочу, чтобы ему не задали ни единого вопроса, который касается её. — Ты приказываешь мне? — капитан произносит это с усмешкой. — Быстро ты становишься похожа на своего отца, Харви, — он делает паузу. — Я тебе уже сказал по телефону. И повторю ещё раз: когда ты закончишь здесь и продолжишь на улице, я хочу, чтобы не было ни единого звонка от тебя. Что бы ты ни делала, делай это чисто. Потому что у меня и так проблем до кучи. Харви не отвечает ему. Она смотрит на вошедшую Браун, которая коротко кивает ей и направляется прямиком к лифту, игнорируя администрацию. — Сиди здесь, — говорит капитан и встаёт с места. Сидеть. Просто сидеть. Она сидит минуту. Может, две. Наверное, уже три. Это вечность. Тело напряжено, голова пульсирует, дышать всё так же тяжело. Оставшись наедине с… Нет. Она выдыхает. Харви трёт лоб пальцами. Её рука дрожит. Она смотрит на свои пальцы, словно впервые их видит. Голова опущена, взгляд устремлён в пол. Она резко встаёт и начинает ходить туда-сюда. Она останавливается, закрывает глаза и делает глубокий вдох. Затем медленно выдыхает. Она садится обратно, обхватывает голову руками и снова выдыхает. Затем разжимает пальцы и кладёт руки на колени. Её нога начинает подёргиваться. Она резко поднимает голову, оглядывая зал. Кажется, будто стены сдвигаются вокруг неё, готовясь раздавить. Она снова сжимает и разжимает кулаки, обхватывает колени и чувствует, как ногти впиваются в ноги. Её глаза бегают по залу, ловя каждую деталь, каждый звук. Она резко встаёт и направляется к выходу из зала ожидания. Нельзя просто сидеть. Она останавливается у входа, снова трёт лоб, выдыхает и возвращается на место. Снова садится, стискивает зубы, смотрит в одну точку перед собой. Ждать. Телефон звонит. Харви смотрит на экран. Дакота. — Нашла того, кто спер шлем, — голос Дакоты нервный, почти агрессивный. — Кто? — Да какой-то ублюдок, который просто… просто взял его и… и… Я… Чёрт возьми, Харви, почему я должна этим заниматься сейчас?! Почему я должна искать этот чёртов шлем, когда Алекс… Когда Алекс там?! — Дакота срывается на крик. — Ты же знаешь! Я… — она почти переходит на слёзы. — Я тоже переживаю за неё! А я тут, блять, бегаю по улицам, разыскивая твой шлем! Харви молча слушает. — Прости… — голос Дакоты затихает. — Прости. Я просто… мне просто страшно. А я здесь… здесь шлем ищу. И… Я… Я ничего не понимаю. Харви, я нихуя не понимаю! Пауза. Харви выдыхает. — Езжай в Бэннер-Дезерт, — говорит она спокойно. — Если ты придёшь и издашь хоть один звук, похожий на эти, я сверну тебе шею. Харви сбрасывает звонок и сжимает телефон в руке. Взгляд снова бегает по залу. Она снова встаёт, нервно проходится по коридору и возвращается. Садится, потом тут же встаёт. Её шаги быстрые, но не настолько, чтобы убежать от мыслей, которые разъедают её и не дают покоя. Глубокий вдох, резкий выдох. Снова садится. Её нога подёргивается. Она наклоняется вперёд, смотрит в пол, пытаясь сфокусироваться на одном моменте. Но каждое мгновение кажется вечностью. Она встаёт, идёт к выходу и возвращается. Вдруг она замечает мелькнувшую фигуру Браун: та выходит из лифта. Её взгляд цепляется за неё, а сердце начинает теперь бить с такой силой в грудную клетку, что заглушает все звуки вокруг. Она делает шаг вперёд, но затем останавливается. Её телефон вибрирует. Харви смотрит на экран — Браун звонит ей. Она поднимает взгляд и видит, что та направляется к месту в зале ожидания. Не к ней. Харви поднимает трубку. — Я говорю всё, что ты хочешь услышать, но только на условиях, что ты уберёшься отсюда. Харви напрягается, её дыхание останавливается. — Нет. — Харви, — давит Браун. — Нет. Я не уберусь отсюда. Более того: я сделаю всё, чтобы быть там, наверху, а не сидеть здесь, — рычит она. — И лучше вам со мной договориться, чем ставить условия. — Мне не нравится, когда мне угрожают, Харви, — сквозь зубы отзывается Браун. Харви сбрасывает звонок. Сейчас совсем не подходящий момент, чтобы ей ставили условия. Лучше никому сейчас не говорить, что ей нужно убраться. Браун перезванивает. Харви подносит телефон к уху. — Алекс в операционной. Она потеряла много крови. Основная проблема — ранение в живот. Пуля задела внутренние органы, но жизненно важные не повреждены. Сейчас врачи делают всё возможное. У неё также множественные ушибы и переломы рёбер, сотрясение мозга, гематомы на лице и голове. Есть внутреннее кровотечение из повреждённых сосудов. Её состояние критическое, но пока стабильное. Харви молчит, сжимая телефон. — Что… То есть, какие риски? — Врачи делают всё возможное, — судя по тону, Браун всё сказала. — Там её отец. Если её состояние критическое, то к нему могут обратиться. — Да, могут. Но решений сейчас он не принимает. Кажется, ты этого добивалась. Что дальше? Ты тоже не будешь принимать решения. — Посмотрим, — Харви сбрасывает звонок.