BR☠KEN HEΛDS

Алекс приоткрывает глаза и, вспоминая, где находится, тут же приподнимает голову. Она накрыта пододеяльником. Алекс оборачивается на звуки поблизости и видит Харви, пританцовывающую у плиты в коротких пляжных шортах и лифчике. Её волосы убраны в хвост, и Алекс замечает, что её голова чистая. Мыть разбитую голову — не очень хорошая идея. Хотя ей пора бы перестать думать о Харви таким образом. Бог знает, сколько она получала травм, и вряд ли ей нужен рядом человек, который будет бегать вокруг нее словно курица-наседка, пытающаяся взять под контроль птенца. Харви все же не птенец, даже несмотря на её смазливое лицо и миниатюрность. Это миниатюрное тело сложено из тренированных годами мышц, а смазливое лицо ровным счетом не определяет ничего, кроме внешности. Алекс ищет взглядом свои вещи и находит их на стуле у изножья кровати. Она ныряет под подушку и достает телефон — час дня. — Привет. Алекс поднимает на Харви взгляд, но та обращается не к ней. Харви прижимает к плечу телефон и продолжает делать что-то на кухонной тумбе. — Постой, я на громкую поставлю. Говори. — Она иногда приходит в себя. В принципе, она стабильна. — Слышится из динамика мужской голос. — Мы наведались в Ночной город утром. Король нас избегает. Берт говорит, что он уехал и вернется через неделю, но по нашим данным — он в городе. Более того, он был у себя, когда мы приехали. Харви продолжает стучать ножом, и Пуля чем-то шуршит на том конце. — Харви? — Да. Я думаю. Слушай, а как насчет того, что мы предложим ему переговоры на его условиях? Пять человек с его стороны, двое с нашей? Я возьму с собой тебя, например. — Берт сказал, что он вряд ли согласится на переговоры, если ты там будешь. Он тебя побаивается. Это не факт, если что, а мнение. Ви, зачем ты… Это правда, что ты схватила пушку, которую держал охранник, и вывернула ему руку? А если бы он выстрелил? Берт сказал, что Короля это насторожило, и он не готов к повторным переговорам… с тобой. Думает, что ты непредсказуема. Нафиг ты это сделала? — Хах, — Харви качает головой, кидая что-то в мусорное ведро. — Он эту пушку сунул мне в лицо. Я ненавижу, когда так делают. Пусть скажет спасибо, что я его охраннику руку не сломала. Ладно. Пуля, я разберусь. Вечером подъеду. Что насчет Джека? — Требует, чтобы мы сейчас же поехали и указали Роялам их место. Он ждет тебя. Он ищет тебя. Ты знаешь же, что теперь, когда он выходит… выезжает из дома, он замечает, что ты пропадаешь? Задает вопросы. Лима сказала, что ты… Сказала, что ты восстанавливаешься на пятерке и приедешь. Если он поедет на пятерку, то поймет, что тебя там нет. А Лима, она… Она в бешенстве. В принципе, всё. — Ладно. Если он поедет на пятерку, доложи мне. — Хорошо. — Что с Тери? — Харви оглядывается на Алекс, которая натягивает на себя юбку. — Привет, — Харви машет ей рукой. — Ты с кем? — С Алекс. Что с Тери? — Опять подралась. Ничего серьезного. Я оставляю тут Родрика, он будет тебе докладывать, если что… Любые изменения в состоянии Рейч. Я поеду к Джеку. Харви, не предпринимай ничего без нас. — Я и не собиралась. Мне надо немного восстановиться. Ладно. У меня тут горит, пока. — Она сбрасывает звонок и подходит к сковородке, на которой что-то издает страшные звуки подгорания. — Ты спишь очень крепко. — Да. Так и есть, — Алекс поправляет майку и садится на кровать. Она наблюдает за движениями Харви, которая крутится вокруг плиты. Харви говорит при ней по громкой связи. Харви стоит на ногах после всего, что с ней случилось. И она бодра и весела. Харви необъяснимо ненормальная, и эта ненормальность делает Харви настолько непредсказуемой, что пугает Алекс. Как, по всей видимости, и Короля. Как, вероятно, и многих. — Ты… Ты схватила руку, в которой был пистолет, направленный на тебя? — медленно спрашивает Алекс, которую напрягает эта информация. Она видела, как в людей стреляли, даже когда они просто двигались, не говоря уже о том, чтобы попробовать схватить руками ствол, нацеленный в них. Харви молча переворачивает что-то на сковородке. — Харви? — Он бы не выстрелил. Он не дебил, — она бросает взгляд на Алекс через плечо. Отворачивается и тише добавляет. — Наверное. — Харви! — Да шучу я, шучу. Он не дебил. Точка. — Я в шоке просто. — Алекс встает. — Я могу пойти умыться? — Конечно. Ванная там. Вторая дверь слева. Тебе дать что-то надеть? У меня тут не так много шмоток, но… — Харви замолкает, потому что Алекс скрывается за дверью. Здесь есть зеркало, вода, зубная паста, и это все, что Алекс сейчас нужно. Помимо всего этого, ей не помешало бы пару минут побыть наедине с собой и своими мыслями. И со своей злостью на Харви, у которой красный от крови глаз, а она ни хрена с этим не делает. Харви, которая хватает людей с пистолетами за руки. Боже. Алекс выходит минут через десять. На столе стоят две тарелки. Глазунья и пара пожаренных сосисок. — Еще есть яблоко и… И всё. Алекс переводит взгляд на Харви, что сидит на табуретке уже в футболке. Она держится за табуретку между своих ног и покачивается взад-вперед. — Я обычно не ем утром. Яблоки не ем, спасибо. — То есть, ты не будешь? Алекс смотрит в её здоровый глаз, потом в красный и снова в здоровый: — Я поем. — Тебе некомфортно? — Харви перестает покачиваться, и, замирая, чуть склонившись вниз, смотрит на Алекс из-под ресниц. — А тебе? — Странно немного, — она криво ухмыляется. — Странно было спать с тобой. Проснуться. И… всё это странно. Да. — Соглашусь, — Алекс присаживается на стул с другой стороны стола. Она берет в руки вилку и смотрит в тарелку. Телефон Харви звонит, и та смотрит на экран. — Ты кушай, а то остынет. Да, — говорит она, включая громкую связь. — Привет, Ви. — Привет, — Харви улыбается, беря в руки вилку. Она отламывает кусочек сосиски, пока на том конце молчат. — Жива? — спрашивает плохо знакомый Алекс мужской голос. — Жива. Кушаю. — Приятного. — Спасибо, — жуя, говорит Харви и отламывает еще кусочек. Она поднимает взгляд на Алекс, и та быстро подносит вилку к глазунье. — Харви, — кто-то мнется на том конце. — Слушай. Я могу приехать? — Нет, — отвечает Харви, вертя в руке вилку с сосиской на конце. — Не надо. — Тебе нужна помощь. Я знаю. Слушай… — из трубки доносится тяжкий вздох, и Алекс перестает жевать, моментом понимая, кто на том конце. Её тело напрягается, а пульс учащается. И, блять. Быть свидетелем их общения ей совсем не хочется. Во всяком случае, не тогда, когда голос Майкла становится таким… — Я… сделал, что ты просила. Только она свалила. Непривычно видеть человека, который так сильно переживает. — Твоя задача была — помочь ей дойти до Лонга, — Харви косится на Алекс немного с осуждением. — Почему нет, если сейчас уже следующий день? Мне надо убедиться, что ты в норме. — Майкл, со мной все в порядке. Я сейчас занята. Ты можешь приехать позже, и мы поговорим. Позже, в смысле завтра или после завтра. Или когда там. — Харви. Слушай. Я тут еще… Харви кладет вилку и поднимает взгляд на Алекс, и та тоже замирает, предчувствуя что-то неловкое. — … Насчет того, что я тебе наговорил. Короче. Я тут подумал… — Майкл, я не одна, и ты на громкой связи. Я думаю, что лучше этот разговор отложить на потом. — О… — Повисает тишина на несколько секунд. — Так. Постой. Не одна? Ты на семерке? — Нет, я в ангаре. — Тогда… — опять он молчит, а Харви подмигивает Алекс, будто бы говоря: «Расслабься». — Алекс? Ты позвала туда Алекс?! — теперь его голос кажется и возмущенным, и удивленным. — Харви. Бля, — он будто вскакивает. Слышится грохот. — Чёрт, как горячо. Ща, сек. Харви усмехается и возвращает все внимание к еде. Алекс понимает три вещи: первое — они свои точки называют цифрами. Второе — Майкл хочет поговорить с Харви о чем-то личном. Хотя, может, он по-дружески ей что-то наговорил, но звучит это совсем как-то не по-дружески. И третье: Алекс это не очень нравится. — Ты позвала туда Алекс??? Харви, ты… Ты нормальная? — он переходит на шипение или шепот, будто Алекс его не услышит. — Я сказала, что ты на громкой, а это значит, что тебя слышно, даже когда ты шепчешь, — смеется Харви. — Если ты понимаешь, о чем я, — добавляет она шёпотом. — Блять. Ладно. Я… Даже не знаю, что сказать. Я скажу, когда мы увидимся. Пока. — Пока, — отвечает Харви в никуда, поскольку звонок уже сброшен. — Очень вкусно, — говорит Алекс, стуча вилкой по глазунье, желая всем своим нутром сейчас же разрядить атмосферу. Но, кажется, эта атмосфера существует исключительно в её личном пространстве, поскольку Харви нисколечко не напряжена. — Не пизди, — смеется Харви. — Она даже не соленая. Слушай, — она встает и обходит стол, — я не умею готовить. — Она прижимается ягодицами к столу рядом с Алекс, которой на мгновение кажется, что Харви по привычке на него сейчас запрыгнет. — Я даже не знаю, откуда у меня в холодильнике яйца. — М, а я, кажется, догадываюсь, — Алекс смотрит на нее снизу вверх. — А. Ну, — Харви ухмыляется. — Да. Точно. Хм… Странно, что они не протухли. Они же не протухли? — она с любопытством смотрит на Алекс, которая единственная и ела эту глазунью. — Нет. Но… — Алекс косится на тарелку. — Как давно вы расстались? — как можно непринуждённей спрашивает она. — Месяца четыре назад? — Ты меня спрашиваешь? — Алекс звучит агрессивно, и она благодарна Харви, которая игнорирует её агрессию. Харви считывает её каждый раз, и не то, чтобы Алекс с её выраженными эмоциями было бы сложно прочитать. В любом случае, Харви первая, кто в какой раз уже не загоняет Алекс в угол в ситуациях, в которых ей действительно дискомфортно. Во всех отношениях, что у нее были, на её эмоциях всегда ставили акцент. Особенно, когда она злилась. Не Харви. Да и они не в отношениях. Но все равно. — Нет, я предполагаю. Я не считала. В июле. В начале июля. Какой у яиц срок годности? — Харви склоняет голову набок, с улыбкой наблюдая за Алекс. — Я понятия не имею, — Алекс переводит взгляд на пальцы Харви, которыми та постукивает по столу. — Я думаю, что тебе лучше сесть. Харви подходит к ней, перекидывает ногу через бедра Алекс и садится.