Я умру?

— дай мне чёртову бутылку, — я выхватила из рук подруги бутылку водки и, находясь уже в отвратительно пьяном состоянии, пыталась разлить содержимое по рюмкам. Попытка оказалась глупой, ведь я разлила все на стол. Друг, сидевший рядом со мной, посмеялся, а подруга дала лёгкий подзатыльник. Так проходили наши «выходные», когда находилась лазейка, чтобы расслабиться. Приходилось прятаться, ведь быть кадетом — очень сложно. Кадет — это честь, верность, ответственность, долг и отвага. Это понимание того, что ты дал клятву, что отдашь свою жизнь за родину. Я не выбирала этот путь, я в нём рождена. В мире творится хаос — война в полном разгаре. Детей отправляют в военные школы и училища с пяти лет. В пять лет ребенка уже начинают учить разбираться в оружие и военной технике, включая физическую и моральную подготовку. Я прошла тот же путь, как и остальные, которые находятся в этой и других военных школах. Здание, в котором я и другие люди, совсем небольшое. Один этаж, в котором находятся: две комнаты с шестью двухэтажными кроватями. Одна комната с кадетами, которым от десяти до пятнадцати лет, а во второй комнате кадеты от пятнадцати до двадцати. Небольшая кладовка с припасами. Туалет и две комнаты с душем, как в тюрьме. И все эти комнаты совмещает узкий, но длинный коридор, который тускло освещается несколькими лампами. В здание полностью отсутвуют окна — нам говорят, что это небезопасно, ведь если взрыв произойдет рядом, то осколки стекла могут кого-то сильно ранить. Рядом с домом есть небольшой склад с оружием и большая тренировочная площадка. Большее количество времени проводится именно на этой площадке. А вокруг всего этого лес и каньон. Мне всегда хотелось попробовать прыгнуть туда. Высота такая, что дух захватывает и ощущение, будто сердце в пятки уходит. Оно стучит с такой большой скоростью, что пульсация отдает в виски. Ежедневные тренировки с утра и до позднего вечера, наверное, выматывали бы, если бы не тот факт, что так происходит всю мою жизнь. Мне восемнадцать. Как меня зовут? Понятия не имею. У каждого свой номер. Мой — 1895. Чтобы не произносить тысяча восемьсот девяносто пять, все делят цифры — восемнадцать девяносто пять. В десять лет я сама дала себе имя — Элизабет. Поэтому друзья зовут меня по имени, а не номеру. Апрель. Это все, что я знаю благодаря мужчине, который приносит нам запасы еды раз в неделю. Я не знаю какой год. Я не знаю какое число. Но разве это так важно, когда знаешь, что через два года тебе придется убивать сотни или даже тысячи людей. А может тебя убьют раньше, чем ты вообще успеешь хотя бы ранить врага. Ночное патрулирование. Я обожала это время, ведь именно тогда я могла остаться наедине со своими мыслями. Но так получалось не всегда, ведь мой друг беспокоился за мою безопасность и иногда патрулировал вместе со мной, хоть была и не его очередь. Ему, как и мне, восемнадцать, номер — 6784. Но при друзьях у него так же есть имя — Лео. Кудрявые волосы каштанового цвета, ярко карие глаза, выраженные скулы и высокий рост. Твердый характер, но я всегда знала, что он добрый и заботливый. Он часто отдавал мне половину своей порции, хотя еды давали и так чертовски мало. Предлог был, что мне нужнее, а подруга возмущалась из-за этого, ведь почему именно мне он отдавал эту еду? Но в ответ Лео лишь игнорировал или говорил замолчать. Он прекрасно стрелял из любого оружия, и это заметил командир, который иногда заглядывает к нам, проверяя обстановку. Он назначил Лео ответственным за обучение младших кадетов стрельбой из пистолета. Обычно, когда Лео находился рядом во время моего патруля, он просто молчал. В один из дней, когда мы закончили осматривать территорию, Лео остановил меня у крыльца и присел. Я присела рядом с ним. Он молча смотрел в сторону леса и нервно потирал руки. Я открыто пялилась на него, в ожидании его дальнейшей действий. Тишина затянулась, заставляя чувствовать неловкость и непонимание. — Лео, ты что-то хотел мне сказать? В ответ парень посмотрел на меня. Он приблизился, сократив между нами расстояние и, аккуратно касаясь, накрыл мои губы своими. Поцелуй. Такой нежный и чувственный. Такой желанный и запретный,ведь здесь строго запрещены отношения. Он провел языком по моей нижней губе и отстранился. — я хотел сказать, что… Признаю, он мне сильно нравился. Когда на тренировках он помогал мне стрелять, вставая сзади и прижимаясь ко мне. Ласково проводил по рукам, направляя пистолет в нужную точку, чтобы пуля попала четко в цель. Его горячее дыхание на моей шее в такие моменты отдавалось мурашками. Это сводило с ума. Прошло время. Может неделя, а может месяц. Сложно было посчитать. Снова ночное патрулирование територии. Я решила, что стоит уйти подальше, ведь совсем не хотелось возвращаться спать прямо сейчас. Пройдя достаточно таки большое количество километров, я заметила небольшую пристройку. Какая-то пародия на дом? Не подавляя любопытство, я подошла ближе и заметила мужчину, который смотрел на меня. Вид у него был отвратительный. Грязная и дырявая туника, которая просвечивает истощённое тело этого человека. Такие же грязные штаны, но хотя бы без дыр. Лицо бледное и худое. Однако, яркие голубые глаза. И растрёпанные блондинистые волосы. — Вам нужна помощь? — я громко и отчётливо спросила, смотря на этого мужчину. Вместо ответа он направил на меня арбалет, который находился у него за спиной. Я не могу сказать, что меня оковал страх, однако, я имела четкое непонимание происходящего. — пожалуйста, опустите арбалет. Я могу Вам помочь. Вы один? — я продолжала диалог в надежде, что этот человек не станет стрелять. Однако, поняв, что он настроен враждебно, я быстро вытащила пистолет и зарядила его, — отпустите арбалет! — это вы виноваты! — громко произнес мужчина и истерически смеялся, когда натягивал тетиву. Я была вынуждена выстрелить. Пули, которые попали ему в плечо, руку и живот, все равно не остановили мужчину, и он выпустил стрелу, которая попала мне в область ниже ключицы. Резкая боль заставила согнуться пополам. Слёзы ручьем текли по щекам. Заставив себя встать, не смотря на адскую боль и сильное кровотечение, я взглянула на мужчину, который лежал на земле без признаков жизни. Не в силах подойти я развернулась и направилась в сторону базы. Сколько времени прошло? Я не знаю. Все, что я вижу — это лес и огромное количество крови. Где Лео, когда он так мне нужен? Сладко спит на своей койке или дожидается моего возвращения? Я остановилась и рукой облокотилась о дерево, поняв, что сил совсем нет. Мысли путались, устраивая кашу в голове. Как идти, если я потеряла столько крови? Голова начинает кружится и темнеет в глазах. Я умру?