Coemeterium Temptatio

      Пробудившись, Перси не сразу понял, где находится, ибо кирпичная стена в склепе при утреннем (или дневном?) освещении была типично коричневой, с разводами в нескольких местах. Не поворачивая головы, он ощупал рукой матрас, и с удивлением обнаружил, что лежит на нем один. Приподнявшись, Перси окинул взглядом склеп и увидел свою одежду, висевшую на настенном крючке вместо робы, аккуратно сложенной и лежавшей в стенной нише. Там же находились половинки сгоревших свечей, а канделябра не было. Перси встал, подошел к своей одежде и достал из кармана пиджака часы: время показывало полдень. Тут Уэтмор резко почувствовал и жажду, и сильный голод (он не ел со вчерашнего полудня, незадолго до того, как отправиться к Дейзи) и отпил воды из кастрюли, так заботливо вчера подготовленной девушкой. Затем оделся и вышел из склепа.       - Дейзи! – позвал Перси, надеясь, что она где-то неподалеку, у той же часовни.       Но никто не отозвался. Перси подошел к часовне и увидел тот самый канделябр, стоявший на полу под алтарем. Он подождал еще немного и решил покинуть кладбище. Идти он намеревался по дороге, которая ведет мимо могил мужа Дейзи, а так же ее родителей, но неприятность заключалась в том, что Перси плохо ее помнил. Поэтому решил импровизировать.       Захоронение Питера Юджина Барджмана было найдено сразу. Перси простоял возле него несколько минут, вглядываясь в следы вчерашних плевков, как загипнотизированный. Два из них, уже засохшие, шли длинным шлейфом по надгробию, а на могиле, немного заросшей травой, ничего не было – видимо, их скрыла утренняя роса. Перси будто желал запечатлеть частичку вчерашнего дня, а вместе с тем – вчерашней эйфории. Тут его взгляд упал на то место, где они возлежали: трава была замятой. Уэтмор возликовал и прилег туда, пытаясь ощутить ту самую энергию, но, разумеется, ничто не могло сравниться со вчерашней бурей чувств.       Некоторое время он еще бродил по кладбищу в поиске могил родителей Дейзи; видимо, слишком далеко свернул и оказался у крутой насыпи. Перси вспомнил, что поодаль были ступеньки, пошел вдоль насыпи, и совсем скоро поднялся наверх, к своей машине. Сев в нее, он глянул в бинокль по направлению, где примерно они с Дейзи вчера встретились; на кладбище было пусто, ни души.       Перси вздохнул и поразмыслил, как ему быть дальше. Он завел мотор и поехал к магазину, где купил кофе и два хот-дога, а затем подъехал к дому Дейзи. Подкрепившись, вышел из машины и позвонил в дверь. Он и стучал, и звонил, и еще стучал – безрезультатно.       Уэтмор снова сел в машину и стал ждать. Периодически он поглядывал в бинокль, охватывая окна и даже чердак, но ни одна штора не шелохнулась. Так он просидел дотемна, а в этом доме так и не зажегся свет.       Сегодня у Перси Уэтмора был второй выходной. Вчера утром он говорил своей матери, что будет отсутствовать примерно до вечера, на что отец вмешался: «Не обязан он перед тобой отчитываться, пусть проводит время на свое усмотрение!» Тем самым отец дал Перси невольное «дозволение» не ехать домой сломя голову, и не убеждать, что с ним все в порядке, а остаться и безотрывно смотреть, когда же вновь появится та, которая подарила ему Вчера. Но ее не было.       Сколько же еще дней Перси Уэтмору надо будет ездить на Брайтон-авеню, чтобы увидеть ее? Сколько времени провести на работе, думая совсем не о своих обязанностях? Сколько прочитать некрологов в газетах? Сколько времени провести на кладбище? Сколько времени провести в полном сознании? Сколько попыток стереть себе память?       «О-хо-хо, и что мне, взлететь до небес от счастья, потому что до меня снизошел сам племянник губернатора? – воскликнула Дейзи и расхохоталась. – Интересно, а что ты будешь делать, если твой дядя покинет пост, положим, через несколько месяцев?»       Губернатор штата Луизиана Оскар Келли Аллен умер спустя два месяца после встречи Перси Уэтмора и Дейзи Барджман на кладбище.