Напарники

Pov Мирта Прошло два дня… Лучи солнца озаряют моё лицо. Вставать совсем не хочется, но уже через минуту прибегает Жаклин и начинается: — Мирта, ты ещё не встала? — смотрит на меня в упор и не видит, что я лежу на кровати? Капитолийцы все странные. — Поднимайся! Сегодня очень важный день! Женщина быстро уходит. У неё каждый день невероятно важный, понятно, почему она всегда так устаёт. Медленно потягиваюсь и сажусь на край постели. Встаю, беру полотенце, джинсы и футболку, бреду в душ. Регулирую воду, набираю побольше гелей, шампуней и скрабов. Чувствую себя прекрасно. За пять минут до завтрака, я делаю обычный хвост и выхожу из комнаты. На шее покоится медальон Эмили. Скоро будет проверка, не является ли он потенциальным оружием. Я уверена, что нет, иначе Катарина не давала бы его мне, да и крышка не открывается, нужен ключ, а он то у меня откуда? Захожу в столовую и вижу менторов. Брут пьёт чай, а Энобария что-то бормочет. Увидев меня, она замолкает. Всё дело в том, что вчера мы приглашали Цепа в союз, он вежливо отказался. Катон был в ярости. Недавно, нож моего напарника кто-то украл. Тот подумал, что это Джейсон из шестого, завязалась драка. Мой напарник пол дня ходил злой. Обещал, что убьёт мальчика. Сажусь за стол и беру себе тосты. Затем, ещё какой-то вкусной гадости. Заходит сонный Катон, он сейчас очень смешно выглядит. Здоровается с менторами и плюхается рядом со мной. Браун наклоняется к моему уху и шепчет: — Сегодня, в шесть вечера у меня. Буду ждать, — впервые он заговорил со мной после того случая с Сиганом. Я поперхнулась огурцом. Что за встреча? Зачем? Я думала, что Браун каждый вечер проводит с Диадемой. Катон усмехнулся и похлопал меня по спине. Затем добавил: — Ди мне уже надоела. Хотя, я её с самого начала был готов убить, если тебе это интересно, — устало проговорил мой напарник. На душе стало так легко, я не одна мечтаю увидеть труп блондинки. Отварачиваюсь и продолжаю есть. Вдруг, в столовую прилетает Жаклин на своих огромных каблуках. — Скорее, дети! Сейчас, Катон пойдёт с Брутом готовиться отвечать на вопросы Цезаря. Мирта, ты со мной и Энобарией будешь практиковать ходьбу в вечернем платье и туфлях. Потом поменяетесь, — протараторила женщина. Я решила пошутить: — А что, Катон тоже примерит платье и туфли? — менторы и вошедшие недавно стилисты заулыбались, представив такую картину. Браун громко расхохотался. Только Жаклин нахмурилась и поторопила нас. «Чем быстрее закончим, тем больше времени у всех будет на отдых,» — напомнила она. Я быстро закончила приём пищи и последовала за Энобарией и Жаклин. В комнате ментора моего напарника лежало красное длинное платье, рядом были такого же цвета туфли. Меня заставили всё это надеть. Очень долго меня учили ходить и сидеть в таком виде. В итоге, Жаклин похвалила мои успехи. Энобария мои старания оценила словом неплохо. К обеду все закончили работу. Катон и Брут вышли довольные. Наша группа тоже. Стилисты что-то обсуждали и Сильвия после этого обняла брата. Тот выглядел печальным. Я не стала ничего спрашивать у Сигана, а то Катон опять надуется. Обед прошёл в тишине, только менторы немного переговаривались между собой. И вот, мы поменялись местами. Я иду за Брутом в его комнату. Мы садимся на диван. Мужчина достал блокнот и спросил меня: — Скажи, Мирта, какая ты? — не знаю, я никогда об этом не думала, поэтому решила честно ответить ментору, он тогда поможет. — Не знаю. — Что-же, в этом плане, Катон выглядел убедительней. Сейчас, я буду задавать тебе вопросы разного характера. Представь, что перед тобой Цезарь, говори с ним, а не со мной, — звучит несложно. — На Параде вы с Катоном были римскими богами, почему? — В нашем Дистрикте тренируют миротворцев. Эти люди почти Боги, а мы показали, что являемся Богами полностью, — глупость ляпнула, но я не в курсе, почему на Параде Трибутов нас так представили. — На счёт Катона у меня есть несколько вопросов. Вы уже знакомы? — Брут специально что-ли. — Мы с ним занимались в Академии и знакомы с детства, — говорю правду, чего врать то? — Он тебе нравится? — Псевдо Цезарь уже надоел задавать такие вопросы. — Точно нет. Для меня Катон — напарник. Когда прийдет время, я нанесу сокрушительный удар ему прямо в сердце, если потребуется, — не ожидала от себя такой ответ. Мой ментор тоже в лёгком оцепенении. Разговор готов продолжиться: — Это правда? — такой вопрос точно не относится к подготовке. — Да, — произношу без сожаления, ведь даже если что-то есть, то на Арене всё забудется. — Знаешь, Мирта, ты правильно говоришь. Катон не смог ответить на вопросы о тебе и ваших отношениях. Он заучит несколько примеров и у Цезаря не ударит в грязь лицом, я надеюсь. О тебе можно не беспокоится. Образ самовлюбленной профи тебе удается, — приятная похвала от Брута сделала своё дело, я расслабилась. Почему Браун не смог говорить обо мне? Не понимаю, разве сложно притворяться, что дружбы нет? На Арене всё равно кончатся наши хорошие отношения. — А какой на интервью будет Катон? — Грозный, сильный и уверенный в себе. Ты будешь самовлюбленной, точной и обворожительной. Диадема будет милой, доброжелательной и привлекательной, ничего получше её менторы не смогли придумать. Марвел — шутник и серьёзный одновременно. Говорят, у него получится, — объясняет Брут. До четырёх я отвечала на разные вопросы. Почти каждую минуту мы слышали крики Энобарии и писк Жаклин. Что там творил мой напарник? Когда все закончили, встретившись с ментором Катона в коридоре, я была шокирована. Женщина вся промокла. У них там прям концерт был! Пошла в столовую и увидела Жаклин без парика, с её каштановыми волосами, бедняга полностью вспотела. Тут приходит Катон, и женщина убегает. Я смотрю на него и спрашиваю: — Что за…? — других слов не нашлось. — Это был ужас. Стоило мне присесть на стул, и они слышали хоть звук, на меня орали. Везде искали изъяны. В конце-концов, сами так устали, что Энобария вылила на себя кувшин с водой и успокоилась немного. Сейчас, Брут, небось, её в порядок приводит, как всегда. Энобария без него никуда. Жаклин так наносилась, что пришлось парик сушить, — Браун пытался проявить сострадание в своей речи, но плохо выходило. — А как твои дела? — Отлично. Брут мной доволен, — не могу не похвастаться. Катон пожал плечами и пошёл к себе, не забыв напомнить про вечернюю встречу. До шести я размышляла и вспоминала своё детство перед Академией. Думала про Эмили. Время пришло, сейчас пойду и узнаю, чего хотел мой напарник. Выхожу из комнаты, осматриваюсь и иду к Катону. Стучусь в дверь и слышу его голос: — Заходи. Я поворачиваю ручку и вижу, что Браун стоит на балконе. Подхожу сзади и останавливаюсь рядом. Парень произносит: — Что там будет? На Арене? — Не знаю, но мы справимся. Если ты хочешь поговорить по душам, то я в этом не мастер, извини. — Неправда. Ты умеешь. Я знаю. — Может быть. Ножи — это моя жизнь. Я метаю их лучше, чем слова. Согласись? — Нет, ты везде всё делаешь чётко. Этим ты мне нравишься. — Спасибо. Знаешь, говорят, что тренируются, чтобы драться, а рождаются, чтобы умереть. — Это не про нас. Мы здесь, чтобы выйграть. Молчание в таких случаях, как наш, это прекрасно. Мы с Катоном простояли ещё где-то полчаса на балконе, а потом пошли в комнату и вспоминали Академию. Я вернулась к себе в девять. Сходила в душ и легла на кровать. Я всегда думала, что мне нечего терять. Теперь понимаю, что ошибалась. Мы все раньше были просто детьми, теперь же мы стали убийцами. Я всегда знала, чего хочу. Но сегодня моё мнение на эту тему изменилось. Катон достоен победы. У него есть сердце, хоть и очень обожжённое, а у меня там пустота, только разные сосуды и больше ничего. Печально… Закрываю глаза. Завтра, до полудня можно будет спать. Потом, стилисты, интервью и последний вечер, когда никто никому не враг. Сжимаю в руке медальон и погружаюсь в сон. Всю ночь меня преследовали кошмары, где я мучала Катона. Вскочив с кровати в четыре утра, я поклялась, что буду настоящим зверем на Арене. Вчера вечером показывали оценки. Браун не смотрел, да и не надо. Огненная получила за тренировки 11 баллов. Я, Катон и Марвел 10, а Диадеме дали девятку. Хлоя удостоилась восьми баллов. Цеп заработал 10, как мы. Его напарница — Рута, получила целых семь, для её двенадцати, это много. Пит из угольного Дистрикта, который с Китнисс, забрал восьмёрку. Остальные не выделились. Если бы Катон узнал про оценку двенадцатой, разнёс бы весь этаж. Нам это не нужно. Моя цель — Огненная Китнисс, а потом остальные. Убью, измучаю до смерти, перережу всё, что только можно на её теле. Эвердин получит по заслугам. Обещаю! Ложусь в постель и пытаюсь ещё поспать. Я и Катон обеспечим всем трибутам жуткую кончину. Тихо смеюсь, и дрёма накрывает меня с головой.