Дар и проклятие

— Открывайте, падлы! А то хуже будет! — Кого на ночь глядя черти принесли… — в окошке появилась сонная рожа постового. — Ой… Ярл Эдрин? — Ярл, ярл. Открывай давай… — Э-э… А кто это с вами? — Да я тут единорожку выгуливаю. Вам не надо? Стражник побледнел, разглядывая грузное тело с мешком на голове. Он-то прекрасно знал, какое прозвище у короля Хенсельта. Правда, сейчас пленный совсем не выглядел как король — скорее уж как давно запивший пьяница. Король Каэдвена еле стоял на ногах, роскошные одежды были вываляны в грязи, каких-либо драгоценностей при нем не было, равно как и короны Каэдвена, которую островитяне отобрали, видимо, еще во время штурма лагеря. — Да-да… Сейчас. Разумеется… — Пошевеливайтесь там! — поторопил Эдрин. — А то Саскии сюрприза не будет — донесут, кого приперли. — Так-точ, ваш-мил-сть… Эдрин провел Хенсельта в сторону центра города, завел его в ратушу. Саския уже была на месте. — Э-э-э… — Привет-привет, — Эдрин пихнул вперед Хенсельта. — Пошел, паскуда! — Эдрин, это что?! — Подарок ко дню рождения. — Но у меня же только через полтора месяца! — А я немного заранее, — Эдрин подманил к себе стул, уронил на него Хенсельта. — Сел, козлина! Сучара ебаная… — Эдрин… Можно без этого? — Нельзя, к сожалению, — Эдрин от души пнул короля Каэдвена. Тот издал глухой звук. — Если бы не знал, что он настолько подлая козлина — мы бы здесь не стояли сейчас. — В смысле? — В смысле, что каэдвенский чародей изволил дать королю рунный камень, который взрывается от сильного удара. Так сказать, «не доставайся же ты никому»… — А каким местом здесь этот… — Знакомьтесь, — Эдрин сорвал с головы пленника мешок. — Король Хенсельт. Собственной жирной персоной. Очень хотел с тобой пообщаться и пообещать тебе вечный мир. Пока Саския шокировано разглядывала побитого и вываляного в грязи короля, Эдрин вытащил изо рта короля кляп. Тот откашлялся, злобно уставился на Эдрина. — Тварь… Только дай мне выбраться — я велю оторвать тебе яйца и заставлю их сожрать заживо… — Ты, видимо, не понял, Хенсельт, — Эдрин оскалился. — Может, тебе повторное объяснение выписать? — Урод… — Не больший, чем ты, господин клятвопреступник. Так что сиди смирно… — Эдрин! Это что — король Хенсельт? — Собственной паскудной персоной. — Эй! Для тебя, паршивого смерда… — Рот закрой, падла. Будешь говорить и кивать после того, как Саския тебе это разрешит, — Эдрин повернулся к девушке. — Заказывали короля — пожалуйста. Извини, император Эмгыр не встретился. Пришлось брать то, что было. Качество так себе, зато корона симпатичная. Могу тебе подарить, если нужна. — Ты хоть когда-нибудь бываешь серьезным?! — возмутилась Саския. — Никогда, если этого не требуют обстоятельства вроде войны, вылазки или официальных переговоров. Быть постоянно серьезным — скучно. Кроме того, мне уже под семьдесят. Имею право на мелкие чудачества, фокусы и геноцид аристократии ради общего блага. Саския покачала головой. — Где Стеннис? — Скоро будет, — Эдрин сделал глоток из фляжки. — Ему немного досталось при штурме лагеря. Правда, не от короля, а так… Один солдатик топориком огрел в спину. — Он хоть жив вообще?! — Да куда твой Стеннис денется? Но позолоченные доспехи придется основательно поправить… О! А вот и он. Здравствуй, Твое Высочество. Как спина? — Нормально, — поморщился Стеннис. — Эдрин… — Н-ну? — Извини, — выдохнул аэдирнец. — Я был неправ со своим вызывающим поведением. — Проехали, Твое Высочество, — Эдрин похлопал Стенниса по здоровому плечу. — Я тоже излишне зарывался. Забыли? — Забыли. — Это точно вы? — нахмурилась Саския. — Нет, я демон-социопат, притворившийся ярлом Скеллиге, чтобы подобраться к тебе и сожрать твою душу, — фыркнул Эдрин. — Успокойся. Боевые действия меняют взгляд на некоторые вещи и показывают настоящую натуру человека. Его Высочество, — должно быть, впервые это сочетание Эдрин произнес без сарказма, а с неподдельным уважением, — проявил себя самым лучшим образом и показал себя настоящего. Правда, покалечился, но я его вылечил более-менее. Сработаемся, в общем… — Нет, в лесу точно что-то сдохло… — Саския покачала головой. Эдрин приземлился в свободное кресло. — В общем, Хенсельт здесь. Можете начинать договариваться о передаче тебе, Саския, и тебе, Стеннис, чего вам там было нужно, а я прослежу, чтобы все было в порядке. — Я никаких соглашений подписывать не буду! — возмущенно прокричал Хенсельт. — И то, что ты, паршивый колдун, пытаешься меня удержать, роли не сыграет! — Еще как сыграет, — довакин хмыкнул. — Уверен, ты согласишься подписать что угодно, лишь бы я не вырезал, скажем, каждого третьего аристократа в Ард Каррайге. Уверен, если начну с усадеб вокруг дворца — точно хоть раз попаду хоть в одного бастарда, как думаешь, Хенсельт? Скажем… Если начну с леди Лаэрин и ее детишек? Прямо-таки маленькие копии короля Каэдвена — такие же тупые, жирные и наглые… — Ты не посмеешь! — О, так я угадал… — Эдрин хмыкнул. — Мило… Очень мило. Правда, жаль, что леди Лаэрин пришлось страдать под тобой ради спасения семьи от разорения верными подданными короны Каэдвена, но что сделаешь… Уверен, она будет рада избавиться от твоих выродков. — По счастью, этого не будет! — взял себя в руки Хенсельт. — Ард Каррайг защищен лучше любых крепостей Севера, так что ты, колдун, можешь утереться… — Да? — фыркнул Эдрин, доставая ксеновокс. — Ярл вызывает тана Орина. — Я здесь, мой ярл, — тут же ответил ксеновокс слегка механическим голосом Орина, одного из танов, возглавлявших захват столицы Каэдвена. — У нас тут одна жирная коронованная скотина кочевряжится. Дай-ка ему побеседовать с пленными. — Сию минуту, мой ярл. Леди Лаэрин, позвольте вашу прелестную ручку к аппарату… — Но я же никогда не пользовалась… — раздался в ксеновоксе голос Лаэрин, одной из аристократок, за которыми, как знала скеллигская разведка, ухлестывал король. — Да там ничего сложного. Говорите как обычно, вас в Вергене услышат точно. Это не так трудно. Уверен, ваш излишне настырный ухажер нас слышит. — Он — насильник, говорите прямо, — фыркнула Лаэрин. — Ненавижу его… Всю жизнь мне испортил, тварь… Послышался скрежет, затем приглушенный сдавленный мат, но через пару секунд связь восстановилась: — Миледи, мы с ярлом Эдрином понимаем ваши чувства, но будьте любезны не бросаться хрупкими артефактами ценой с ваше поместье… — Простите… — Ваше Сиятельство, — прервал перепалку Эдрин, глядя на совершенно бледного Хенсельта. — Можете не сомневаться, больше он вас не будет обижать. Если вы не против, мои подопечные заберут ненавистных вам великовозрастных выродков в лице детей Хенсельта — и больше вы их не увидите. Ну а вас и вашу дочь от лорда Лаэрин, прах к его праху, мои люди освободят, как только закончится зачистка города от лояльных королю людей. Если пожелаете — можете затем отправиться с моими людьми на Скеллиге, там вам будет легче обеспечить безопасность. — Благодарю, ярл, — ответила женщина. — Не за что. У нас с вами есть немного времени, так что можете высказать своему вынужденному сожителю все, что о нем думаете — даже если он останется жив, то до вас не дотянется никогда. — О-о… Я скажу! Я ему все скажу! Эдрин подвинул ксеновокс поближе к Хенсельту, предусмотрительно воздвиг вокруг короля чары приглушения. Вообще, это заклинание изначально использовалось исключительно для приглушения шагов человека, но в Культе Дракона были умники, доработавшие чары до полноценного купола тишины. Судя по изменению цвета лица и активно открывающемуся рту Хенсельта (шевелиться и махать руками-ногами он все еще не мог из-за удерживающих чар) — не напрасно. Эдрин скверно читал по губам, но матов и проклятий прозвучал явно не один десяток. Наконец, Хенсельт закрыл рот и с ненавистью уставился на довакина. Похоже, разговор закончился. Эдрин снял заклинание, забрал ксеновокс. — Вижу, вы поговорили… — Как ты… Ард Каррайг считался неприступной крепостью! — Значит, больше не считается. Нашлась уязвимость, я ее использовал. Говорить о ней я, конечно же, не буду. Хенсельт некоторое время молчал, затем сплюнул на пол. — Я не буду договариваться с какими-то простолюдинами, которые возомнили себя владычицей морской… — На твое счастье, Хенсельт, перед тобой ярл Скеллиге, принц Аэдирна и леди вольного города. И то, что в Каэдвене последнее не признается, дела не меняет… — Если вы рассчитываете, что я отдам вам троим корону, то вы глубоко заблуждаетесь! — Да нахер нам твоя корона нужна? — пожал плечами довакин. — Тут своих должностей и титулов хватает… — Эдрин, — остановил довакина Стеннис. — Можно мы дальше сами разберемся? — Да вы уже наразбирались в свое время, — покачал головой довакин. — Ладно… Я пошел отдыхать, а вы тут договаривайтесь о чем хотите. Как закончите и составите договор — позовите, я скреплю договор магией, чтобы его нельзя было нарушить, не сдохнув при этом от боли… — Это так необходимо? — удивился Стеннис. — А вдруг вы наебать друг друга собираетесь? — хмыкнул Эдрин. — Увы, Твое Высочество… Политика — обоюдоострое оружие. Золтан! Девушки! Идемте, а то у нас там пиво греется и мясо остывает… Так, Саэс, Стеннис, вы тут тоже долго не мучайтесь — а то вам ничего не останется…

⊹──⊱✠⊰──⊹

— Кстати, Роше… — Ну, чего надо, Твоя Светлость? — хмыкнул Роше, допивая пиво. — Все хотел спросить — а куда вы своего ведьмака потеряли? — хмыкнул Эдрин. — Вроде же с вами отирался везде, рычал при каждой моей попытке побеседовать с Трисс, а потом как-то внезапно пропал… Вы что — не стали его с собой брать? — Ну, на самом деле, это вы внезапно пропали, — поправил Роше. — Геральт какое-то время пытался вас искать, потом основательно напился в трактире, жалуясь мне, что его никто не любит и что Трисс предала его ради тебя… Когда мы узнали о том, что Хенсельт собрался отдать долину черным и разделить с ними север, уничтожив Аэдирн и напав на Реданию, мы направились сюда, в Верген, а ведьмак… Он какое-то время шлялся по Флотзаму как неприкаяный, а потом договорился с Лоредо о том, что убьет кейрана. Ну, то чудище, которое… — Я не глухой, слышал, о чем говорят, — кивнул Эдрин. — Ну так и что? — Да я откуда знаю, — пожал плечами Роше. — Мы так подумали, что ждать, пока ведьмак это чудище завалит — быстрее будет на лошадях. Ну, помухоморили немного, прижали Лоредо, забрали лошадей… — Мне кажется, он был не очень доволен, — хмыкнул Эдрин. — Да ты что?! Наоборот! — отсалютовал ему Роше, подставляя кружку под кувшин в руках Сангвина. — Мы когда отваливали — он сиял! Ты что? Ему такие проблемы судили, если бы мы начали копать о нем информацию, а тут мы сами соглашаемся свалить, требуя, в общем и целом, не так много — всего лишь пару лошадей с телегой и жратвы в дорогу… — Взяточник, — беззлобно оценил Эдрин. — Ага, злой и беспринципный коррупционер, — усмехнулся Роше. — В общем, когда мы уходили — ведьмак еще не вернулся. — Удивительное рядом… Чтобы ты — и бросил товарища? — Он мне не товарищ, — нахмурился Роше. — Я подозревал его в убийстве короля Фольтеста. Но после того, как Йорвет сказал, что убийца под его защитой… Да и само обвинение, откровенно говоря, с самого начала было несостоятельным. Если бы ведьмак хотел смерти Его Величества, у него во время штурма было бы огромное количество шансов… Достаточно было бы просто не вмешиваться. — Умник, — фыркнул Эдрин. — Я не виноват. Мне приказали разобраться, а ведьмак слишком уж вовремя оказался над телом короля. А дальше… Ну, ты понимаешь. — Понимаю, — кивнул Эдрин, принимая от Сангвина бокал с вином. — Кроме того, — Роше вздохнул. — Ведьмак поперся в логово чудовища и долго не возвращался. Может, сожрали, а может — просто долго возился. Проверять, как ты понимаешь, желания ни у кого не возникло. Он, все же, не из Синих Полосок. Эдрин кивнул, некоторое время сидел молча, глядя на целующихся в стороне Бьянку и Трисс, хмыкнул. — Разумно… Ты теперь как — вернешься в Темерию? Там сейчас, вроде, Наталис командует? — Вроде того, — кивнул Роше. — Правда, ему кто-то, по слухам, оказывает поддержку. Но кто — я пока не знаю. Но это только пока… Но я выясню. Наталис — хороший человек, но его возможный спонсор… Кто знает, что у него на уме. Так что да, Эдрин. Я вернусь в Темерию. А дальше будет видно. — Ну, если занесет к нам, на Скеллиге… Королевский пир не обещаю, но на мед с можжевеловыми ягодами можешь рассчитывать однозначно. — А ты скоро отбываешь? — удивился Роше. — Я думал, ты останешься с Саскией и будешь за ней приглядывать… — Она — взрослая девочка. Да, наивная, как трехнедельный поросенок, но взрослая. Пусть сама набивает шишки и сама же учится выгребать из болота. Я — это так… Приглядываю вполглаза, чтобы она не двинула кони раньше времени и появляюсь как доблестный герой, чтобы не дать ей утонуть, именно в тот момент, когда соломинка уже переломилась. А так… — И чем займешься? — Вернусь на Скеллиге, — пожал плечами Эдрин. — Надо навести порядок на островах, пару раз дать по зубам Краху ан Крайту, разгрести кое-какие старые дела… А дальше… Дальше — посмотрим по ситуации. Но, если что, ты заглядывай. Буду рад видеть. И не только тебя, а вообще всех. — И как скоро ты отправляешься? — Думаю, через день-два. — Три! — поправил его Сангвин, разливая по стаканам свое особенное пойло. — Это почему еще? — не понял Роше. Однако вместо Сангвина ответил Эдрин, знавший в чем дело: — Потому что раньше мы не протрезвеем. Сангвин! Наливай!