Граница Редании и Темерии, 1266 год, начало июня
— Ну так что? Возьмете на борт, уважаемый? — А чаво не взять? — развел руками капитан. — Мужик ты, видно, крепкий, да и мечи не для парада носишь… Может, ежели какая падаль в Понтаре прицепится — сподмогнете. — Разумеется, — кивнул Эдрин. — А с лошадью примете? — А ты, мил человек, вон на ту барку загоняй свою кобылу. Токмо подпиши как-то, чтобы потом не спорили ни с кем. И за кобылку доплатить надобно будет. — Сколько? — Ну давайте думать, ваша милость, — задумался капитан. — Это, стало быть, будет триста оренов, если ничего не везете. Ну или же, ежели по нынешнему считать, то сорок шесть крон. Но если груз есть какой — то сразу говори, а то паскудники эти, ежели чего увидят не то — за борт выкинут сразу. И груз, и тебя, если под дурное настроение попадем. Эдрин скрипнул зубами. Вот ведь жлобская морда… Сорок шесть крон — солидная сумма. Очень солидная. И почти наверняка совсем не соразмерная условиям доставки. Не заоблачная, конечно же, но все равно — много. За эти деньги можно двух солдат одеть-обуть и вооружить. С другой стороны, барка доставит почти что до места, в княжество Элландер. Правда, по пути придется пройти три границы — реданские таможенные службы, владения барона Ла Валетта — то есть, по сути, темерскую границу — и границу суверенного княжества Элландер. Или так, или скакать верхом через половину Темерии, чего очень бы не хотелось. — По рукам, — решил Эдрин, отсчитав капитану сорок шесть мелких, не больше ногтя большого пальца, золотых монет с изображением двуглавого орла. — Когда отправляемся? — А ить бес его знает, ваша милость, — пожал плечами капитан барки. — Как наберем все места — так тут же и отчалим. Я пустым не пойду. — Чего так? — удивился Эдрин. Вообще, он, конечно, не удивился, а, мягко выражаясь, охренел от такого положения вещей. На барке и без того было людей набито, будто селедок в бочке. А этот козел говорит, что это еще не полный набор… В Скайриме такого дельца не то, что Культ Драконов, но даже и прежняя слабая имперская власть бы очень быстро посадила на кукан без всяких масел. И дело не только в том, что кто-то с кем-то не поделился или не занес нужным людям. Дело в безопасности людей. Не то, чтобы власть Скайрима так уж сильно переживала за людей, но и губить их попусту — нет уж… А переполненная барка — это проблема. Это десятки смертей, за каждую из которых надо будет ответить перед Империей или перед ярлом. В конце концов, ярлам же не хочется платить родственникам погибших компенсации? Не хочется… Интересно, сколько же этот делец занес реданцам? — А чего не понимать, ваша милость? — усмехнулся моряк. — Барку починить надо? Надо. Парусину и снасти купить надо? Надо! На таможне пошлину заплати, Ла Валеттам занеси, чтобы пропустили без выстрела баллисты в борт. Команду накорми-напои, денег дай, на постой пристрой, владельцу судна долю отстегни… А ведь хочется же еще и себе чего оставить, не впроголодь же таскаться туды-сюды… Эдрин хмыкнул, кивнул, делая вид, что поверил в очевиднейшую ложь. Ясное дело, что внакладе никто не остается, а сам капитан имеет с каждого рейса неплохие деньги — кафтан и сапоги у него были явно не самыми дешевыми. Эдрин даже на глаз посчитал — на борту было минимум шестьдесят человек. Еще примерно человек сорок могло быть сесть в трюме — это к гадалке не ходи. Итого — человек сто за раз эта барка везти очень даже в состоянии. Четыре тысячи шестьсот крон за один рейс. Пусть даже таможня гребет по шестьсот крон суммарно — больше солдатне никто в здравом уме не даст. На барке команды — человек двадцать, если не считать капитана и лоцмана. На них еще уходит крон двести за рейс — Эдрин, еще играя в тавернах Оксенфурта, примерно узнал уровень заработка моряков… Или, правильнее сказать, «речников» — в море-то они не выходят, считай. Ну не может ремонт барки, которая шляется по одним и тем же водам много лет и команда которой знает каждый камешек на дне, стоить слишком многих денег! Не может! Физически! Не каждый же рейс капитан чинит судно! В любом случае, спорить не имело смысла, а потому ведьмак поднялся на борт и принялся искать себе место. А это было весьма непросто, надо сказать. Занят был почти каждый дюйм палубы — за исключением, разве что, небольших дорожек для матросов. Может быть, пассажиры заняли бы и их тоже, но каждого такого умника нещадно материли члены команды, заставляя найти себе другое место. Особо несговорчивых, при этом, вообще обещали выкинуть за борт. Сервис, в общем… Эдрин осмотрелся, пытаясь подобрать подходящее место. И это оказалось, надо сказать, нифига не просто. На грузовой барке, куда он завел лошадь, отметив ее магическим знаком, было несколько проще, хотя и воняло примерно столь же гадостно. Люди галдели, кто-то ругался, несколько человек, к вящему гневу соседей, обжирались кто чем мог — в основном, вяленой рыбой, жареной курицей, салом с чесноком… Надо ли говорить, какой запах стоял на барке? Ведьмак вздохнул, двинулся в сторону небольшой компании краснолюдов, которые, отделившись от остальных пассажиров, с упоением резались в кости, распивали что-то из глиняных кружек и вообще выглядели хоть немного лучше остального сброда. Правда, никто из людей к ним не подходил — даже на этом уровне сказывалась ксенофобия и взаимная нелюбовь людей и нелюдей. — Чего надо? — спросил, должно быть, старший из краснолюдов. — Места не найдется, уважаемые? Краснолюды оторвались от своих кружек, переглянулись. Старший, на плече у которого сидел попугай, посмотрев на Эдрина, вздохнул. — А чей-то к нам? Среди своих-то погнали, чтоль? — Еще бы не погнали, — хекнул второй. — Вишь какие зенки? Знать мать его коты драли… Эдрин оскалился. — А в рыло? — А смогешь? — сжал кулачищи краснолюд, привставая с места. — Десять крон — и вылетишь за борт раньше, чем скажешь «Махакам». — Ах ты, курвин сын! Я тебя за язык не тянул… Краснолюд поднялся с места, поднял кулаки и уже собирался ударить ведьмака, но старший его остановил. — Остынь, Мунро… — осадил его старший. — Садись, ведьмак! — Ты че, Золтан! Он же… — Он не человек, Мунро! — напомнил Золтан. — Он — ведьмак. Так что заткни хлебало и сядь на место. — Кур-р-р-ва мать! — заскрипел попугай. — Во, слыхал, Мунро! — поддержал Золтана еще один краснолюд. — Фельдмаршал Дуб тоже согласен. Садись, ведьмак! Садись! Медовухи хлебнешь? — А чего не хлебнуть? — хмыкнул Эдрин. — Хлебну, куда я денусь? Дают — бери, бьют — беги… Делать все равно толком нечего. Правда, еще можем сыграть в кости. Раскидаем в больше-меньше? Краснолюды переглянулись, загоготали. Золтан протянул ведьмаку руку. — Во! Сразу видать — нормальный мужик! Золтан Хивай. — Эдрин. Просто Эдрин. Ведьмак и краснолюд пожали руки. Золтан представил остальных: Мунро Бруйса, Калеба Страттона, Язона Варду, Фиггиса Мерлуццо, Персиваль Шуттенбах и матерящегося попугая по имени Фельдмаршал Дуб. Золтан и его компания ругались так же непристойно и часто, как и попугай, но при этом репертуар у них был несравнимо богаче. Постепенно знакомство наладилось, ведьмак быстро расколол простых, как палка, краснолюдов, а потому уже через несколько минут был для них своим в доску. К моменту, когда барка, наконец, отчалила, они уже хором распевали скабрезные песенки, делились историями и вообще вели себя как лучшие друзья, пусть Эдрин и старался держать небольшую дистанцию. — Держи, Эдрин! — Золтан передал ведьмаку очередную флягу с медовухой. — А вы, мужики, доставайте кости. Если этот черноволосый хер хочет продуть в кости все, включая свои мечи — я буду совершенно не против. Говорят, в кузнях ведьмаков делали оружие не хуже, чем в кузницах Махакама… — Не исключено, — хмыкнул Эдрин. — Меч за полгода ни разу не подвел, хотя с ним пришлось потанцевать изрядно. — Ну так то потанцевать, — хохотнул Золтан. — А с мечом-то биться надо, ведьмак. И хорошо биться. Не абы как. Ну так что? Играем? — Играем, — Эдрин достал из сумки глиняную кружку, кинул в нее кости. — Ну так во что играем? В больше-меньше? — Не, — Золтан сплюнул на палубу. — Бабская это игра, для мягкотелых пестрожопов в шлемах… Давай лучше в краснолюдский покер. Выиграешь пять раз подряд — подарю тебе еще и нормальный махакамский сигиль заместо этой твоей железки. По рукам? — По рукам, — Эдрин выложил на кон двадцать крон. — Играем? — Играем!***
— Ша, братва! Швартуйтесь! И сено, сено на борта! А то расхерачимся — и все, приехали… Барка с глухим стуком причалила к берегу, на котором к тому моменту собралась уже целая толпа стражников с гербом Ла Валеттов и темерскими лилиями. Эдрин выругался. На реданской границе, которую они прошли буквально пару часов назад, такого не было. По крайней мере, стражников было не так много… С барки сбросили трап, по доскам загрохотали сапоги солдат. — Всем стоять на месте! — объявил высокий солдафон в длинном синем кафтане, слегка скрывающим хауберк и странном… Наверное, это был какой-то тюрбан или шаперон. — Кто потянется за оружием — отрублю руки! Эдрин покачал головой. Да уж… Похоже, подозрения начали оправдываться и за ним пришли. И не кто-то там, а какой-то важный хрен из особых отрядов. Подозрения переросли в уверенность, когда солдатня Ла Валеттов разошлась по разным богатеям и принялась доить их на деньги, а солдат в синем пошел прямо к нему. Некоторое время он молча рассматривал ведьмака, дал сигнал своим людям: — Взять его! К Эдрину сунулись солдаты, довакин выругался. — И на каком основании? — Ах, значит, на каком основании? — солдат оскалился. — Ты, сука, нескольких наших ребят положил в Оксенфурте! — Доказательства? — Я тебе, сука, сейчас покажу доказательства! — солдат потянулся к шестоперу. — Вот прямо сейчас промеж глаз и покажу… — Слышь ты, хуй! — поднялся с места Золтан. — Я тебе щас сам промеж глаз засажу. И не секирой, пиздоеб ты обоссанный… Ведьмак тебе вопрос задал… Как тебя звать вообще? Ты кто такой вообще? — Кур-р-р-рва мать! — Вернон Роше, — ответил краснолюду солдат. — Командир Синих Полосок. А этот человек подозревается в работе на реданскую разведку. Такого обоснования тебе хватит? — У-у… — Золтан покачал головой. — Нехорошо… Разведка, милсдарь Роше, это вам не это. Драть шлюху в порту — не значит жениться на ней потом. Так и тут, стало быть. Подозревать-то — не значит, что он работает на красножопых… — Так вот и проверим, — Роше продолжил сверлить ведьмака взглядом. — Так что, ведьмак? Сам пойдешь? Или тебя отсюда вперед ногами вынести? — А справитесь? — Эдрин завел руки за спину, на ладонях засияли огненные вспышки. — Слушай ты, козлина… — Здесь настоящая толпа, — окинул взглядом барку Эдрин. — Жертвы будут приписаны именно войскам Темерии. И их будет много. И если на простых обывателей всем насрать, то вот за купцов и вон тех мелких дворянчиков Визимир и его люди вас быстро на запчасти для баллист раскидают. Роше сплюнул. Должно быть, ему приказали как раз минимизировать количество жертв, по возможности. Конечно, он не мог видеть, что там подготовил ведьмак, но подозревал, что это явно будет не букет цветов. Скорее всего, он знал, на что способен ведьмак, а потому опасался возможных проблем. Хотя нет — не опасался. Просто побаивался, что его и правда могут наказать за лишних жертв. Однако… — Ну что же… Хорошо. Тогда мы поедем с тобой. Рано или поздно тебе ведь придется сойти на берег. Но помни — тогда разговор будет совсем другим. Корабельщик! Всех, кто выходит сейчас — на берег. И отчаливаем в Элландер. — Но ваша милость… Это же… Я же должен набрать новых пассажиров… — Ты чего-то не понял? — один из солдат в синем от души двинул корабельщику в челюсть. Тот свалился на палубу. — Отправляемся сейчас. Считай, что мы твои пассажиры. Будут претензии — пиши запрос на компенсацию. У штатных писарей бумага для сортира в дефиците. — А вот и напишу! — сплюнул кровь капитан. — Напиши-напиши. И про то, что набрал втрое больше пассажиров указать не забудь. Корабельным службам будет очень интересно почитать о том, как всякие ушлые люди нарушают предписания… Капитан вздохнул, махнул рукой. — Кто собирался сойти на землях Ла Валеттов — на выход. Лоцман! Отчаливаем через пятнадцать минут! Однако, сбыться планам Синих Полосок было не суждено. Как только началась высадка, раздался жуткий крик: — Бе-е-елки-и-и! Синие Полоски, войска Ла Валеттов, краснолюды Золтана и несколько человек из пассажиров тут же потянулись за оружием. «Белки» или же Скоя`таэли, прежде успешно маскировавшиеся под нищих на пирсе, очень быстро зарубили двух караульных и ворвались на барку. Началась резня. Организовать кое-какую оборону удалось не сразу — поднявшаяся паника не давала нормально действовать в полной мере. Перепуганные люди ломились к трапу, прыгали за борт или просто бегали туда-сюда по палубе, пытаясь хоть где-то спрятаться от эльфов, рубивших всех подряд, не глядя, есть ли у них в руках оружие или нет. — И существа будут мне говорить, как мы их изгоняем и изживаем, — Роше шестопером проломил голову ближайшему Скоя`таэлю. — Ведьмак! Ты с нами? Спрашивать у Эдрина было необязательно. Скоя`таэль, не разбирая, кто перед ним, замахнулся на ведьмака мечом. Но через мгновение эльф уже с хрипом, в котором смешались гнев, ненависть и недоумение, валялся на палубе со страшными ожогами — Эдрин не успевал дотянуться до меча, а потому выпустил в него сразу две огненные вспышки. Жить этому длинноухому оставалось не более минуты — две вспышки с такого близкого расстояния должны были не просто оставить ему ожог на весь торс, а, как минимум, сжечь к даэдровой матери половину внутренних органов. Рассматривать его Эдрин, разумеется, не стал — на барке хватало других событий. Ведьмак выхватил меч, приготовился к защите. — Ах ты! Курвин! Сын! — с каждым словом Золтан наносил удар по морде скоя`таэлю, такому же краснолюду, как и он сам, которого успел повалить на палубу. Его товарищи к тому моменту тоже успели найти себе жертв. — Я тебе! Покажу! Вольницу! Козлоеб! Недоебаный! Роше, узрев это, кивнул, метнул кинжал в одного из эльфов — не попал, правда — потянулся за мечом. И все было бы хорошо, если бы в Роше не врезался один из пассажиров, в панике удиравший от эльфийского мечника. Командир Синих Полосок потерял равновесие, упал и лишь в последний момент успел выставить перед собой шестопер, который он по прежнему сжимал в левой руке, чтобы хоть как-то заблокировать удар эльфийской сабли. Через мгновение Эдрин левой рукой отправил эльфу в спину ледяной шип — мечом бы не успел ударить. Скоя’таэль свалился на палубу без движения — шип пробил легкую одежку эльфа и, скорее всего, сломал длинноухому позвоночник. По крайней мере, только это могло объяснить тот факт, что эльф вопил, дергался и пытался размахивать саблей, но даже не пытался встать, да и вообще не мог двигаться нижней половиной тела. Ведьмак протянул Роше руку. Тот быстро поднялся, кивнул ведьмаку. — Спасибо. — Еще вопросы есть? — Пока что нет, но мы еще поговорим, — Роше вступил в схватку с очередным эльфом. — Обязательно, — Эдрин ударом меча рассек краснолюда, с которым воевал один из товарищей Золтана. Кажется, Мунро. Прошло около четверти часа. Скоя’таэли, видимо поняв, что налет не удался, попытались отступить, но им не дали этого сделать — один из солдат Ла Валеттов постарался и смог сбросить трап на пристань — пожертвовав, правда, своей жизнью, ведь когда он этим занимался, один из краснолюдов ударил его топором в спину. Один из эльфов в отчаянии попытался спастись, сиганув в реку, но этим только сделал себе хуже. В воде он не мог защищаться, а потому уже вскоре одна из Синих Полосок — единственная девушка в отряде, совсем еще соплячка лет шестнадцати — пристрелила его из арбалета без всякого сожаления. Скоя’таэлей частично перебили, остальных успешно повязали. Синие Полоски и бойцы Ла Валеттов принялись обходить барку, проверяя, сколько людей остались в живых. К сожалению, таковых было немного. Слышался вой людей, рыдающих на телах близких, материлась солдатня, призывая к порядку. Эдрин окинул взглядом уцелевших. Скоротечный, но интенсивный бой стоил жизни четырем из пятнадцати Синих Полосок, восьми воинам Ла Валеттов и более, чем двум десяткам гражданских — кого-то настиг скоя’таэльский клинок, кого-то в панике затоптали удирающие. И ведь наверняка кто-то утонул в Понтаре… К ведьмаку подошел Роше. Он был весь в крови, его левая рука висела плетью. Тем не менее, он все еще не терял собственной решительности и уверенности в своих силах. — Надо поговорить. — Потом, — ответил Эдрин. — И когда это? — Как минимум после того, как я помогу тебе, Золтану и остальным раненым, — Эдрин вытер меч об одежду одного из поверженных врагов, убрал его в ножны, собираясь потом почистить оружие как следует. — Давай сюда руку… — Я сам справлюсь… Это царапина… — Ты — дипломированный целитель? — удивленно спросил Эдрин. — Нет. — Тогда закрой рот и дай сюда руку. А то зашьешь потом или землей затрешь, а темерским лекарям потом бороться с нагноением… — Если ты думаешь, что я позволю тебе себя лечить, то ты… — Ну, если не хочешь — подыхай, — махнул рукой ведьмак. — Я тебя предупредил. Золтан! — Чего тебе? — У тебя кровь на плече, — Эдрин кивнул на рану краснолюда. — Давай я тебя залатаю? — А ты справишься? — удивился Золтан. — Никогда еще не видал ведьмака-целителя… — У меня талант к исцеляющим чарам. Давай сюда. Золтан охотно кивнул, поспешил к ведьмаку, Эдрин осмотрел рану. — Ну чего там? — спросил краснолюд. — Тебе повезло, — Эдрин приложил руку к ране, силой мысли вызвал исцеляющее заклинание. Золтан зашипел от боли. — Артерии и крупные вены не задеты, а мясо… Это ничего. Пара минут лечения, пару дней не тревожь руку ничем, что тяжелее кружки пива — и будешь в порядке. — Слышь, ведьмак? — позвал его один Мунро. — А ежели мне чихать охота — тоже вылечишь? — Чеснок в рот, лук в нос, крапиву на пояс, горчицу на пятки и стакан водки пополам к острым перцем для внутреннего употребления, — хмыкнул Эдрин, заканчивая лечить Золтана. — Всю хворь перетравишь. Доживешь до утра — будешь как новенький…