В осколках (In fragments).

Вика еле открывает глаза, пытаясь сфокусировать зрение, и не спеша осматривает помещение, в котором оказалась. Каждое движение головой, пусть даже и не резкое, отдавалось неприятной болью в области затылка. Зеленоглазая принимает положение сидя, облокотившись спиной о холодную стену. Приятного мало — грязная комната, местами влажные полы, пыль, сырость, и Кузнецова даже заприметила небольшую мышь, что мигом ринулась в прощелину в стене. Девушка прикладывает холодную ладонь ко лбу и прикрывает глаза, вспоминая всю цепочку событий. Она хорошо помнит звонок посреди ночи, потом то, как зашла в квартиру, и… образ Мальцевой, а дальше удар по голове и сейчас она сидит здесь. Прозрачная слеза скатывается по щеке, а после падает на толстовку, что была испачкана не только грязью, но и кровью. Конечно, слезами здесь не поможешь, но Вика слишком ранима и мягка в характере, поэтому не в силах совладать собственными эмоциями, что берут верх над разумом. Она не обладает той самой железной стеной, как у того же самого Вадима, который в ее ситуации и положении и бровью не повел. Девушка усмехается, как только в голове возникает образ Уварова — честно сказать, она даже сомневается в том, что молодой человек обязательно ринется ее спасать, словно принц из детских сказок. Любовь Мальцевой, конечно, очень странная. Подобной «любовью» страдают те самые фанатки, которые готовы встать на колени и слизывать пыль с ботинок для того, чтобы парень, что симпатизирует, обратил на них внимание. Полина готова винить всех людей в непокорности Вадима и даже тех, кто совсем никаким боком не касается его. Натура Уварова — не подчиняться никому, кроме себя: слушать только внутренний голос и поступать в той или иной ситуации только так, как посчитает необходимым. Кузнецова сама так и не смогла до конца понять этого человека — слишком тяжело, а залезть в его подсознание — просто невозможно. Его действия всегда казались странными, не обоснованными и поспешными, но истинную причину его хода не знает никто. Определенно, Полина увидела в Вике конкурентку, которая встала на дороге по завоеванию холодного сердца преподавателя физкультуры. Комната плыла перед глазами, пожалуй, только собственное сердцебиение девушки нарушало мертвую тишину. Кузнецова отключилась, окончательно провалившись в дрёму. В тумане сна она чувствовала, как чья-то мужская ладонь осторожно касается затылка, а вторая поднимает тело. Вика чуть приходит в сознание, но полностью открыть глаза она не могла — лучше до конца притворяться спящей. — Я знаю, что ты в сознании. Кузнецова дернулась, окончательно выдавая себя. Девушка открывает глаза и еле фокусирует взгляд на фигуре, что присела рядом. Она резко привстала и тут же пожалела: голова шла кругом. Кого-кого, но его она совсем не ожидал здесь увидеть. Неужели он пришел ее спасти? — Вадим? Как ты… — Я не Вадим, я – Антон. — Вика остолбенела и готова была поклясться, что сейчас ее разыгрывают. — Не смотри на меня так. Это действительно правда. — нескрываемый шок на лице зеленоглазой выдавал тот факт, что сам Вадим никогда не рассказывал о том, что у него есть брат-близнец. Антон усмехнулся и приподнял голову вверх, смотря на грязно-белый потолок. Неприятно принимать тот факт, что твой родной брат никогда не упоминает тебя в рассказах о жизни, словно тебя нет и никогда не существовало. Неприятно принимать тот факт, что крепкие отношения, которые были между братьями в детстве, уже не вернуть. — Согласись, что брат у меня очень скрытый. Не любит он никому рассказывать ни о себе, ни обо мне. Да и вообще он считает меня мертвым. — Антон будто говорит сам с собой, не замечая фигуру девушки, что прижалась к стене. — Ты его девушка или так…? — Что, прости? — Всё ясно. — произнес Уваров, приближаясь к девушке еще ближе, чуть усмехнувшись. — Успокойся. Я не собираюсь с тобой ничего делать. — он видел, как начинает дрожать хрупкое девичье тело. Парень открывает упаковку салфеток и чуть приподнимает голову Вики, открывает вид на ее шею, на которой красовались кровавые следы. Холодная и влажная салфетка острожно касалась участков кожи, стирая с нее всю грязь и кровь. Кузнецова детально рассматривала лицо молодого человека, отчего тому было некомфортно, но, видимо, не решался ей об этом сказать. Внешне они были невероятно похожи с Вадимом, но характеры были очень разными. — Где я? Мужская ладонь на секунду остановилась и Антон тяжко вздохнул. Вика сглотнула, терпеливо ожидая ответа. Уваров чуть отстранился и поджал губы, ведь в его планы совсем не входил разговор с этой девчонкой. Ему даже не было разрешено оказать ей хоть какую-то помощь, но, завидев Кузнецову в плохом виде, моментально сжалился и на свой страх и риск надумал ей помочь. У него есть сердце. Антон снова посмотрел на беззащитную девушку, которая испуганными глазами ожидала услышать правду. Или сладкую ложь? В любом случае она ей не понравится. — Ну, ты в подвале. — спокойно, с ноткой иронии, отвечает темноволосый. Очевидно, что Вику его ответ не устроил. — Недалеко от города. — выдав подобную информацию Уваров мог быстро получать знатных пиздюлей. Опять же, молодому человеку стало жаль девчонку, которая по вине его брата попала в такую ситуацию. Наверное, именно из-за мягкого характера Антон Уваров так и не смог продолжить свою деятельность в фармацевтической компании, ведь там постоянно требовалась жесткость, вечный контроль и умение быть на шаг впереди. Антон знал всю историю жизни Кузнецовой: начиная с ее рождения и заканчивая тем, как она начала работать в «INGRID». — Почему я здесь? — шмыгнув носом, поинтересовалась Вика. Она почему-то была уверенна, что Антона она может запросто разговорить и тот, хоть немного, но что-то расскажет. — Просто… — начал Уваров, но моментально отрекся, пытаясь подобрать такие слова, чтобы оставить эту девчонку в неведении. Это было довольно непросто, так как знал, что зеленоглазая была не глупа. — Скоро сама всё узнаешь. — Антон быстро покинул злосчастный подвал, оставив Вику в одиночестве с новым потоком вопросов в голове. Калинин уже долго время ходил по школе, как на иголках. Даже друзья стали замечать, что парень частенько прибывает в собственной прострации, на что тот лишь отмахивается, мол, проблемы в семье, не более. Павленко — как самый лучший и близкий друг обеспокоено смотрел на то, как Артём стал отдаляться ото всех. — Тёмыч, что там проблемы с родаками? — на подоконник рядом с кучерявым присел Рома, закидывая руку ему на плечо. — Ты можешь мне обо всем рассказать… — Ром, не сейчас, ладно? — отрекся брюнет и спрыгнул с места, устремляясь в сторону противоположного крыла. Учительского крыла. Павленко обеспокоено смотрел на то, как Артём уходит, но никакие попытки добиться подробного объяснения не стал — если друг захочет, то сразу расскажет. Собственноручно совать нос в чужие семейные дела не хотелось. Даша в последнее время ходила сама не своя и передвигалась в коридорах школы, словно приведение. Блондинка витала в мыслях чаще, чем дышала в реальной жизни. Наверное, только Артём замечал ее такой разбитой и опустошенной, словно из ее жизни забрали что-то ценное. Пожалуй, именно в этом они были сейчас похожи. Старкова постоянно искала в стенах учебного заведения знакомую фигуру — Вадима, который, к слову, будто бы испарился. Его уроки заменяли другие преподаватели: либо Каверин, либо Войтевич. Неугомонный Слава Хоритонов возмущался больше всех и даже поделился тем, что бесконечные уравнения и всякие разновидности клеток теперь снятся ему каждый день! Уваров самостоятельно, причем несколько раз на дню заявлялся в квартиру Кузнецовых, имея при себе дубликат ключей. Но ни разу не застал там девчонку, что бесследно пропала. Естественно, ее телефон был отключен, поэтому выяснить ее геолокацию не удалось. — Тема урока «Любовь в стихах….» — Даша пропускала мимо ушей все лепетания Крыловой, что решила сегодня заменить Виктора Николаевича на один урок. В тетради было пусто точно также, как и на душе. — Открываем учебник, страницу номер тридцать семь. Все пять вопросов делаем письменно. После урока тетради на стол. — произнесла женщина и уселась за стол, принимаясь молча заполнять журнал. — Приступаем. Блондинка тяжко вздохнула, так как параграф совсем не лез в голову. Даша приподняла глаза, отвлекаясь от печатных строчек, и оглядела свой класс. На первой парте соседнего ряда сидели Света со Славой, о чем-то мило перешептывались, получая замечания от Елены Сергеевны. Позади них расположились Рома с Тёмой. Если про первого друга можно было сказать то, что тот пытался хоть как-то вникнуть в текст параграфа, то Калинин наоборот, будто бы смотрел сквозь буквы, тем самым настораживая своим поведением Старкову. В последнее время брюнета было не узнать: Артём почти перестал слушать своих друзей, которые делились итогами последних вылазок в подземелье, окончательно скатился по учебе и стал чаще курить. За третьей партой сидела новая парочка их класса — Лиза Виноградова и Максим Морозов. На них кареглазая смотрела с некой грустью и ноткой зависти, ведь когда-то на месте одноклассницы была она сама. Даша вспоминала отношения с брюнетом только с теплом на сердце, хоть они были далеко от идеальных, что прописывают в любовных книгах. Да, их пути давно разошлись, но Старкова искренне рада за бывшего возлюбленного. Кареглазая перевела взор на Андрея, что сидел сзади Максима, на самой последней парте. В одной руке Авдеев крутил простой карандаш, а второй держал страницу, дабы после ее прочтения ее перелистнуть. Девушка горько усмехнулась, вспоминая то, что слишком быстро между ними закончилось. Очередной болезненный опыт вновь прошелся по тонкой душе. — Старкова, ты уже закончила? — к блондинке обратилась Елена, а Даша отрицательно помотала головой в стороны. — Нет? Тогда почему отвлекаешься на Авдеева? — Извините, пожалуйста. Мальцева сегодня была настроена на позитивный лад, ведь в стенах школы больше нет Кузнецовой. Светловолосая улыбается собственному отражению в зеркале, крутя головой в разные стороны: сегодня хотелось выглядит по-особенному красивой, дабы Уваров наконец-то вновь обратил на нее внимание. Полина покидает свою комнату и, держа в руках пару журналов, идет по пустому коридору учительского крыла, но за углом сталкивается с Войтевичем. — Полина, можно тебя на минутку? — Разумеется. — светловолосая подошла к преподавателю биологии ближе. — Ты не знаешь, где Вадим? Который день не выходит на связь. Мальцева чуть растерялась от подобного вопроса, ведь была на сто процентов уверена, что Вадим сейчас проводит уроки. Неужели бросился искать Вику? От подобных мыслей и упоминание старшеклассницы ненависть Полины возрастала с геометрической прогрессией. — Нет, не знаю. — честно призналась девушка. — Будем искать.. будем искать. — пробубнил себе под нос Константин Викторович и ушел прочь, скрываясь за дверьми своей комнаты. Полина Александровна чертыхнулась и, сделав оборот на сто восемьдесят, с громким топотом вернулась к себе. Ей необходимо было набрать номер Антона и выяснить, как обстановка у «пленницы». Вика за пару часов пролила не мало слёз, то и дело перебирая в голове те дни, когда попала в этот кошмар. Если быть точнее, в тот самый день, когда Кузнецова переступила порог частной школы. Девушке безумно хотелось стереть память и переместиться обратно, назад в прошлое, чтобы отговорить отца менять место учёбы. Ведь все могло бы быть по-другому! — Не смотри на меня так, как-будто бы я пришел тебя травить. — подал голос Антон. В обеих руках молодой человек удерживал небольшой поднос с полной тарелкой и стаканом воды. — Тебе надо хотя бы попить, а то твой обезвоженный труп мне здесь не нужен. — зеленоглазая отвернулась, шмыгая носом. По правде говоря, она не держала никакую злобу и обиду на Антона, но поддерживать с ним хоть какой-то контакт она не хотела. Даже брать стакан не собиралась. Лучше уж помереть здесь и сейчас, нежели бороться за несчастную жизнь, которая и так пошла по наклонной. Уваров не собирался церемониться и что-то добиваться от девушки, поэтому молча поставил стакан рядом с ней и ушел, закрывая дверь на замок. Артём быстро шагал по коридорам школы, пытаясь глазами отыскать фигуру «своего», а именно — Войтевича. Брюнет сперва заглянул в библиотеку, так как знал, что биолога довольно часто можно найти здесь, среди пыльных книг. Потом забежал в столовую, но, кроме пустых столов, никого не застал. Осмотрел кабинет Константина Викторовича и уже направился в его комнату. Вряд ли мужчина направился в подземелье, ведь он ходил туда лишь только после полуночи. Калинин замер напротив двери и, как только поднес руку к деревянной преграде, сжатую в кулак, чтобы постучать, неожиданно раздался женский голос правее него, заставив оступиться. — Артём, что ты тут делаешь? — недовольно произнесла Крылова. Калинин лишь тяжко вздохнул, чуть отходя от двери преподавателя. Елена Сергеевна, которой ученики дали прозвище Гиена Сергеевна, подошла к ученику. — Разве ты не знаешь, что ученикам посещать комнаты преподавателей строго запрещено? — Знаю. Просто Константин Викторович задал мне приготовить доклад по биологии, а тему я, к сожалению, забыл. Хотел сейчас уточнить. — быстро и без запинки ответил Артём. Крылова была явно недовольна тем, с какой халатностью готовятся ученики пансиона к урокам. В прочем, это можно было прочитать и на ее лице. — На месте Константина Викторовича я бы… — нотации Елены Сергеевны прервал щелчок замка. Дверь в комнате биолога приоткрылась и оттуда выглянул мужчина. — Константин Викторович, к вам тут ученики рвутся! — выпалила женщина. Войтевич укоризненно глянул на Калинина, который пожал плечами. — Точно-точно. — подал голос преподаватель биологии, решившийся взять ситуацию в свои руки. — Это я попросил Артема зайти ко мне после уроков. Все нормально, Елена Сергеевна. — мужчина даже улыбнулся Крыловой. — Константин Викторович, имейте ввиду: это был первый и последний раз, когда к вам в комнату приходят ученики. Все вопросы решайте в другом месте. — Я вас понял. Елена Сергеевна кивнула головой, в последний раз кинув взор на ученика, и, стуча каблуками, ушла по направлению в учительскую. — Чего встал? Проходи. От прежней любезности со стороны мужчины не осталось и следа. Калинин осмотрелся по сторонам и прошел в глубь комнаты биолога. На деревянном столе располагался ноутбук, на котором траслировалось видеонаблюдение за помещением. Именно здесь компания хранила драгоценные вещи, а пару дней назад кто-то пытался проникнуть сюда, но, благо рядом оказался Уваров, что запросто смог спугнуть нежеланного гостя. — Есть какие-нибудь новости по поводу Вики? — поинтересовался парень, осматривая помещение, будто бы находился здесь первый раз. На полках стеллажа по-прежнему стояли различные растения, за которыми очень трепетно ухаживал Войтевич. — Нет. Вадим тоже куда-то пропал. — ответил Константин Викторович. Фраза, в которой фигурировало имя преподавателя физкультуры, заставила в голове рисовать не самые желанные сцены. А вдруг на самом деле Кузнецову похитил Уваров? А что? Собственный проект, который в дальнейшем принесет не малых вершин в области медицины, между прочим. Ну, так почему бы не заняться ей самостоятельно? — На звонки не отвечает. А вчера совсем отключил телефон. — Может, Уваров… причастен к ее пропаже? — Войтевич стрельнул глазами в сторону ученика. — Ты соображаешь, что ты сейчас сказал? — грубо выпалил биолог. — Даже не смей копать под него, понятно? — Калинин закатил глаза. — Вадим не предатель. Дверь со скрипом открывается и в помещение заходит Антон, держа в одной руке небольшую аптечку, на которого Кузнецова совсем не обратила внимание. — Надо обработать раны. — произнес молодой человек, подходя ближе к девушке, что молча хлюпала носом. Вика кивнула головой, как аксессуар собачки в машине. — Зачем ты мне помогаешь? Антон замер на месте, прокручивая в голове ее вопрос. А правда - зачем он ей помогает? Эту девчонку он видел впервые, а его задачей было просто смотреть за ней, чтобы та не ринулась в бега. И всё. — Меньше вопросов. — ответил Уваров, обрабатывая Кузнецовой руку. — Думаю, тебе надо принять душ и что-нибудь перекусить. — зеленоглазая распахнула шире глаза и стала задумываться, а действительно ли она сейчас находится в заложниках. Антон увидел этот блеск в девичих глазах и продолжил: — Слишком не обольщайся. — И не думала. — Предупреждаю сразу: надумаешь сбежать – я сделаю так, что ты пожалеешь об этом. — молодой человек встал с корточек, выпрямив спину, теперь смотря на Кузнецову снизу вверх. — Пошли. Вика, придерживаясь за стену, встала со своего места и, как только Уваров отошел, первая выходит за пределы дозволенного. Антон шел позади на случай, если девушка все-таки предпримет попытку броситься в бега. Но, как бы она не старалась, однозначно уложить парня не сможет, а тот запросто сможет вырубить ее без помощи посторонних предметов. — Иди. — железно отчеканил парень и зеленоглазая послушно поднималась по деревянной лестнице, которая вела куда-то наверх. Делая последний шаг, Вика резко останавливается, с нескрываемым удивлением рассматривая то, что явно не ожидала увидеть. Комнатой, в которую ступила девушка, оказалась небольшой кухней, что присутствует в обычных деревенских домах России. Кузнецова подлетела к помутневшему окну, всматриваясь в пейзаж. Дом находится в лесу, но на сколько далеко от школы…? — Пошли. — Уваров дернул зеленоглазую за плечо и направил в противоположную от окна сторону. Ванная выглядела ничуть не лучше кухни. Темно-синяя шторка с серыми дельфинчиками, что висела на пластиковых белых кольцах, прикрывала собой грязно-белую ванную с чуть ржавым краном. Рядом стояла стиральная машинка, которая, видимо, уже отработала свое. — Я не знал, что вам-девочкам нужно, поэтому пришлось полазить немного в интернете. — слова прозвучали так неуверенно, что девушка чуть усмехнулась. Уваров отдал рюкзак, в котором хранились разные мыльные штучки для гигиены. — Спасибо. — произнесла Вика, открывая рюкзак и бегло оглядывая небольшие пузыречки. — Может ты… — Я не выйду. — у Кузнецовой глаза на лоб полезли от столь неожиданного ответа. «Чертов извращенец!» — подумала про себя девушка, но озвучивать свои мысли не стала. — Я не выйду отсюда лишь потому, что ты сможешь сбежать: либо через это окно, — Антон кивнул головой в сторону грязного окна, из которого, вполне возможно ускользнуть на свободу, — а дверь, — он повернул голову назад, — не имеет замка. Меня не проведешь, Вик. — Я не собиралась сбегать, просто… — Меня не интересует твое тело, тем более ты не в моем вкусе. Вика вздохнула и повернулась к Уварову спиной. Как только пальцы коснулись краев худи, девушка почувствовала на себе взгляд Антона. — Может ты хотя бы отвернешься? — скосившись через плечо, выпалила зеленоглазая. Молодой парень, то ли от стыда, то ли просто засмущался, опустил голову вниз и, как солдатик, развернулся на пятках спиной. Даже, когда Уваров стоял к ней спиной, чувствовался дискомфорт, поэтому Кузнецова решила раздеться стоя в ванной, но за шторкой. Стянув с себя верхнюю одежду, она оказывается в одном белье, а кожа мигом покрывается мурашками. Чуть постояв на месте, будто бы чего-то ожидая, Вика наконец-то избавляется от остальной одежды, бросая ее на стиральную машинку. Девушка включает воду и ледяные капли молниеносно сталкиваются с неподготовленной кожей. Кузнецова чертыхнулась, совсем забыв отойти немного назад, чтобы дать воде немного стечь. Через пару минут из крана потекла теплая вода и зеленоглазая присела на дно ванны, наслаждаясь тем, как струи смывают всю гниль, успевшую пропитать кожу. Даже находясь в этой блаженной эйфории, волнение и напряжение никуда не ушли, а все из-за Антона, который решил поменять свое местоположение, и казалось, что он вот-вот распахнет эту несчастную шторку. Парень присел на пол, поджав колени к груди, и уложил на них свою голову. — Как ты умудрилась тесно связаться с моим братом? Явно ты здесь не от хорошей жизни. — вопрос застал девушку врасплох. Вика тяжко вздохнула и опустила голову на колени, точно также, как это сделал Уваров. — Случайно. — честно призналась девушка, устремив взгляд в стену. — Все произошло слишком быстро. После смерти моего отца он был одним из тех, кто оказался рядом. — одинокая слеза скатывается по влажной щеке, а в голове вырисовывается образ покойного отца. — Потом мне пришлось уйти на дистанционное обучение и помогать в лаборатории, где когда-то работал и мой отец. Естественно, нам с Вадимом пришлось видеться еще чаще. Исход событий, думаю, и так видно. — Как я знаю, Мальцеву и моего брата объединяли какие-то чувства. — спустя пары минут молчания, Антон неожиданно заговорил. — Раньше я знал Полину поверхностно, но после знакомства с ее родной сестрой, нам пришлось видеться еще чаще. Я тогда ухаживал за Алиной, часто бывал у них в гостях. — откровенничал молодой человек и Кузнецова, не меняя положения, внимательно его слушала. — Алина рассказывала о том, что Полина по уши влюбилась в Вадима, и тот, видимо, как-то отвечал ей взаимностью. Но, после ее предательства, мой брат ушел от нее, а потом появилась ты. — Какое предательство? Измена? — Да. — ответил Уваров, вздохнув. — Помню, каждый раз, когда заходил домой к Алине, а она сидела у кровати сестры. У Полины постоянные слезы, крики, истерики. — Антон разговаривал с Викой так, будто бы они были хорошие знакомые. — Вадим любил Мальцеву. Ядовитая змейка вцепилась маленькими, но острыми клюками в девичье сердце, выпуская яд. Упоминания каких-либо чувств к светловолосой со стороны Вадима неприятно осели на душе, отчего становилось в два раза паршивее: Вика впервые так сильно открылась противоположному полу, дав чувствам взять вверх, а оказывается, ей просто пользуются, чтобы забыть другого. — А где сейчас Алина? — Она умерла. — чуть отстраненно и холодно отвечает Антон, вспоминая свою покойную девушку. Его голос напоминал пугающую пустоту, в которой было спрятано все то светлое и прекрасное, о котором пишут в книгах. Кузнецова дальше лезть с расспросами не стала, потому что почувствовала, что затронула личную тему.