Мы первый раз держались за руки

      "Друзья" – это слово стало пламенным клеймом в тот момент, когда я осознал, что действительно люблю её. Потерять даже такую связь с любимым человеком, казалось, было ужаснейшим из исходов, потому пришлось хранить молчание. Чем дольше во мне сидела боязнь обнажить свои чувства, тем сильнее и глубже я утопал в них. Восхищался её чертами и повадками, запоминал каждый сантиметр, чтобы потом по кусочкам собрать этот пазл поздней ночью. Я боялся, что эта связь сотрётся от времени и расстояния меж нами, но в тот день она будто бы стала наоборот крепче. Я никогда не забуду тот вечер.

_____________________

      Мы первый раз держались за руки... До этого я будто никогда не касался Ники. Её руки были словно вязаный бабушкой свитер — мягкие и тёплые, но при этом несколько колкие. Она тщетно пыталась отогреть мои ледяные ладони, хотя на самом деле согревала сердце.        С её уст срывалось что-то про перчатки, про мороз, про её тревогу. Да, она волновалась, что я могу отморозить пальцы или заболеть, по-доброму бубнела, не сводя глаз с наших рук. Меня посетила мысль, что ради неё мне было бы не жаль лишиться пальца. Ну, там мизинца какого-нибудь, безымянный всё же хотелось для неё оставить.        Только сейчас понял, что на все её слова не выдал ни единой эмоции и ловил только какие-то общие смыслы сказанного, то и дело выпадая в собственные мысли и дежурно поддакивая. К счастью, она сочла, что я выгляжу будто провинившийся перед матерью ребёнок, и лишь самодовольно усмехнулась: — Что бы ты без меня делал?

_____________________

       Смеркалось. Резвые льдинки срывались с облаков и пикировали на землю, то и дело падая на наши красные от мороза лица. Никто не решался сделать первый шаг к прощанию. Мы так и стояли. Гул улицы постепенно стихал, люди уже успели, наконец, вернуться со своих рабочих мест домой. Корсет тишины постепенно стягивал наши тела, хоть Ника и пыталась ослаблять его какими-то короткими рассказами из жизни. Но когда барьер из её слов пал, то оставалось только неловко сжимать чужие руки, то смотря прямо в глаза, то пряча взгляд куда подальше в потёмки, будто боясь, что через "зеркала души человеческой" можно прочитать истинные мысли и чувства. — Стало ещё холоднее. – Откомментировала Ника, торопливо поглаживая большими пальцами мои руки.       Она права, но отпускать её чертовски не хотелось — кто знает сколько ещё пройдёт времени до следующей нашей встречи. Ещё несколько дней и мы с ней снова распрощаемся на долгие месяцы. Учёба в разных городах для меня была настоящим испытанием, в котором стало очевидно, что пламя настоящей любви со временем не гаснет. Словно заговорённый, я приблизился к её лицу и увидел, как широко распахнулись зелёные глаза, искрящиеся в свете фонарей. Пунцовые губы приоткрылись, выпуская удивлённый вздох, где-то на языке явно вертелись слова, что не решались сорваться с уст.       Поистине удивительная. Я словно сам опешил от собственной смелости и застыл, как ледяная скульптура. Взгляд цеплялся то за родинку около левого глаза, то за выбившиеся из под шапки каштановые волосы, то за снежинки, рассевшиеся на её длинных ресницах, будто зрители за лучшие места в кино. В голове появилась мысль, что мы действительно словно пара из фильма, что очень долго идёт к тому самому долгожданному моменту, который, возможно, покажут только в следующей части.       После нескольких секунд, казалось, длящихся час, она резко встала на цыпочки, утыкаясь своими губами в мои. Наши и без того алые щёки, кажется, ещё больше покраснели. Моё сердце чеканило бешенную чечётку. Уверен, что сейчас у неё в груди отбивается точно такой же ритм. Холод будто бы не чувствовался, словно одного робкого поцелуя хватало, чтобы одарить теплом другого человека, спасая от мороза. Могли бы мы с ней так спасаться, покоряя Северный полюс? Она крепко сжимает мои руки, будто боясь, что я могу оттолкнуть её. Но как? Только не эту девушку. Я не мог, не хотел отрываться от неё, но неожиданный звонок заставил отпрянуть друг от друга. Это её мама.       Ника, отвечая матери, буквально тараторила и отводила взгляд то на землю, то на фонарь, что стоял рядом, то в тёмно-синее небо. Складывалось ощущение, что ей казалось, будто даже через телефон можно узнать, что пару секунд назад произошло. Я чувствовал, что некая неловкость не позволяла нам вновь взглянуть друг на друга, но свободной рукой она всё ещё сжимала мою, а это уже значило многое. Как минимум, мне хотелось верить в то, что ей действительно тоже не хотелось отпускать, не хотелось так скоро прощаться, не хотелось уходить. Но мы и так провели добрую половину дня вместе.       Вскоре ей пришлось бежать домой, а я так и стоял на месте, сначала провожая её взглядом, потом прищурившись смотря вверх на танец медленно оседающих на землю снежинок.       Свидетелями нашего робкого и неумелого, но полного искренних чувств поцелуя были снег, бежевые многоэтажные здания и фонари.       Дорога до собственного дома оказалась даже слишком короткой. Видимо, мысли о том, что недавно произошло настолько оккупировали мою голову, что остальное я уже просто вовсе не замечал. Думаю, что никогда не забуду тот поцелуй, тот вечер и те бледно-зелёные глаза, что заглядывали мне в душу в поисках взаимной любви.       Мы первый раз держались за руки... а я забыл проводить её до дома.