Часть 1
14 октября 2013 г. в 20:35
Был однажды такой случай. Это даже наверное не случай, а предписание судьбы судьбою. После свадьбы, молодожёны легли вдвоём в свою роскошную, царскую ложу: мягкая, лиловая перина, украшенная оборочками по краям, подушечки, набитые перьями, и большая завеса, над их головами, закрывающая всё то, что происходило внутри. Повалив своего теперешнего мужа, насев на него сверху, их губы сомкнулись в сладком поцелуе, разжигая огонь в их сердцах, разжигая страсть во всём теле. Рука девушки невольно потянулась к жабо мужчины, пытаясь его при этом как-то снять. Не отрываясь от столь прекрасного поцелуя, юная леди пыталась снять его и так, и сяк, и по-другому, всё дошло вплоть до того, что девушка вообще хотела разрезать ножницами это чёртово, прилипшее к её мужу жабо, оно будто специально не давалось, будто специально закрывало его, как телохранитель мужского,"невинного" тела. В итоге девушка так и сделала, схватила ножницы и просто порезала его, к счастью не на множество мелких кусочков, а её муж лежал и смеялся, смеялся очень долго и упорно, ведь леденцовый интриган был именно такой. Всё ему в забаву и в радость.
Тем временем девушка не останавливалась и вот начала уже расстегивать верх его рубашки, а тут...
-Откуда у тебя этот шрам?
-А, ты про этот, Алисушка. Да был случай с Шерон. Я взял у неё пирог, который она делала для гостей, а точнее для её родственников, приезжавших из далека к нам в Особняк, а потом давай кидаться кружками и тарелками, вот и попала, правда потом долго заслуживала прощения)
-Брейк...
-Да?
-А почему ты развёлся с Шерон?
-Ох, милая, давай не об этом.
Брейкушка уже положил Алисушку под себя, хотел было её поцеловать, но та упёрлась своими ручками ему в грудь, отвернулась, не давая мужчине то, что он хотел сделать.
-Брейк, ну расскажи, расскажи!
Долго кролик клянчила у своего любимого леденца рассказ о его прошлом, о том, что было даже совсем недавно. В итоге, всё же её любимый согласился. Устроившись поудобнее в своей ложе, девушка положила свою головку на грудь своего сладкоежки, в свою очередь тот стал гладить её по головке.
-Наш развод произошёл на обоюдном согласии. Дело было так худо, что последний наш конфликт заставил сделать последний шаг. Дело было так. Я работаю в Пандоре, очень был тогда занятой человек, прям очень, свободной минутки даже не было. Я очень уставал, работал до поздна, и тут мне сообщается, что моя жена, по имени Шерон, дома с любовником, так и изменяет ещё! Вот злость охватила меня, пробежалась по телу дрожью, я вскочил сразу же с места, не собирая с собой вещи, в парадной форме, я побежал в Поместье.
Девушка лежала и слушала столь невообразимую историю, широко распахнув свои глазки, с длинными ,тёмными ресничками.
-И оказалось, что тебя обманули?!
-На тот момент я не знал пока всей правды, я вбежал в комнату своей, на тот момент, жены. Та лежит спокойно на кровати, читает снова свои романтичные книжки. Я подбежал к окну, Шерон смотрит на меня непонимающими глазами. Вижу, какой-то непонятный человек вышел из особняка, меня злость просто распирала, я схватил то, что попалось мне первое под руку, и попалась мне тумбочка, я и кинул в "маньяка-насильника" моей жены, которая так печально смотрела в след тумбочке.
-И ты попал?
-Попал, попал.
-Вот правильно, ему так и надо!
-Но не тут-то было. Всё, что было на самом деле, я узнал на суде.
Брейкушка на время ослабил свои объятья, залез куда-то в шкаф. После долгого перебирания кучи всякого хлама, разгоняя пыль по комнате, он достал тёмно-коричневую сумочку. Лёгким и быстрым движением руки он смахнул пыль, потом ещё и подул, для большего эффекта. Алисушка невольно закашляла, от такой радости.
-Это документы по данному делу в суде. Тоесть, по моему делу.
Раскрыв маленькую, но толстую сумочки, сладкоежка достал бумаги, начал их перебирать.
-Зачем ты их хранишь? Они же теперь не нужны.
-Я люблю вспоминать этот день, когда узнал правду. Слушай:
"— Суд над Зарксисом Брейком за причинение Гилберту Найтрею тяжких телесных повреждений.
— Обвиняемый, что вы можете сказать по данному делу?
— Я член Пандоры, часто работаю допоздна, а тут мне говорят, что у жены любовник. Я все бросаю, прибегаю домой, Шерон в постели, окно настежь, гляжу, какой-то мужик из дома выходит, ну я схватил тумбочку и швырнул в него.
— Свидетель Шерон Рэйнсворд, что вы можете сказать по данному делу?
— Лежу я вечером в постели, читаю книгу и жду мужа. Вдруг он врывается в комнату и бросает в окно мою любимую тумбочку...
— Потерпевший Гилберт Найтрей, что вы можете сказать по данному делу?
— Иду я домой мимо дома Рэйнсвортов, вдруг в меня летит эта чертова тумбочка...
— Свидетель Винсент Найтрей, что вы можете сказать по данному делу?
— Сижу я, значит, в тумбочке…"
На этом, неожиданно рассказ закончился.
-Так вот почему больше никто не видел Винсента.
-Винсента? Неее, его никто не видел из-за другого, мы тогда с Гилом поспорили.
-Что же ты ещё тогда сделать умудрился?
Алисушка повалила своего мужа на кроватку, легла рядышком. Она перебирала пряди его волос, забираясь в пепельную шевелюру.
-Было дело так, мы с Гилом, как-то вечером гуляли по мостовой, под нами речка. Я поспорил с ним, что смогу сбросить троих человек в воду. Вижу, идёт Шерон, да и говорю ей.
"— Ты мне больше не нужна!"
Шерон с горя, бедняжка и прыгает. Дальше идет Оз.
"— Оз, там Шерон тонет, спасай."
Оз тоже прыгает. Идет следом Винсент.
"— Винсент, а тебе я прыгать запрещаю!"
А он мне, идиот.
"— Запрещаешь, а мне пофигу!"
Тогда я и узнал, что сударь наш плавать-то и не умеет. Бедняжка, пусть его душа покоится на небесах с миром.
Девушке уже надоело выслушивать все его рассказы про прошлое, и когда он закончил, девушка медленно докоснулась своим губами губ муженька, дразня того и завлекая к себе.
-Солнышко, а давай теперь о другом?
-И о чём же ты хочешь?
-У нас сегодня была свадьба... Может, нууу...
Девушка провелась пальчиком по губкам мужчины, и тот сразу понял, на что идёт намёк.
Что было дальше, уже не важно. Важно то, что они как ссорились, так и мирились, важно то, что они теперь вместе и навсегда, важно то, что они любят друг друга и врятли бросят когда либо. Любовь-это ведь так легко, но в тоже время так сложно.