*****
Пока все отдыхали после обеда и гуляли в садах, в тренировочном лагере был слышен свист стрел и тихие ругательства. Раз никто не хочет ее учить, Фрея решила, что поучится сама. Она хотела заниматься фехтованием, но и стрельба из лука тоже подойдет. Вот только лук казался ей очень тяжелым, стрела то и дело съезжала по руке и уже натерла мозоль, а мишени и вовсе казались Фрее жестокими и сильными противниками, которые посмеиваются над ней своими соломенными головами. Потеряв всяческое терпение, принцесса бросила лук на землю и топнула по нему пару раз. Без толкового учителя всё равно ничего не получится, а понаблюдать за стрелками ей случается не так часто, потому что она занята пиликаньем на этой четырехструнной гитарке, песнями и танцами. Как они помогут ей в жизни, Фрея так и не поняла, родители всё обещали найти ей учителя по фехтованию, но это обещание они просрочили еще пару месяцев назад. — Не думаю, что если ты будешь топтать лук, он начнет стрелять лучше, — Фрея узнала голос сразу. Хэмиш. — Он просто отдыхает, — Фрея упрямо подняла лук и положила стрелу на тетиву, однако та тут же сползла в сторону, и принцесса громко зарычала, желая выбросить лук вместе с колчаном в озеро. Всё равно у нее ничего не выходит, так к чему старания? — Ты вот мне лучше скажи, как обращаться с этой штуковиной вместо вопросов. — Я не лучник, конечно, но по-моему, это делается как-то так… Казалось, Хэмиш схватил лук, положил стрелу и прицелился за долю секунды, а потом выстрелил если не в центр мишени, то очень близко. Фрея даже опомниться не успела и просто вылупила глаза. — Я думал, ты отдыхаешь с Ханной и ее подружками в саду, думал потренироваться в одиночестве и подумать, — никак не прокомментировав свой выстрел, Хэмиш подал лук обратно Фрее, помог положить стрелу и поправил локти и ноги кузины, а также показал, куда девать пальцы. — Вот теперь прицелься и отпускай. — Не поверишь, но я тоже не надеялась кого-то здесь встретить. Хотя зная твою меланхоличную натуру, можно было ожидать, — прищурив один глаз, Фрея сделала выстрел. Наконечник в мишени не остался, но хотя бы задел ее краешек. Что ж, уже неплохо. — Не закрывай глаза, когда целишься. Видеть должны оба глаза, — Хэмиш сел на траву, скрестив ноги, и стал наблюдать за попытками Фреи. Когда она наконец-то попала в цель, и то, как ей показалось, случайно, то пристроилась рядышком с кузеном и посмотрела на свою мозоль. Она начала кровить. — Привыкай, так всегда будет, если хочешь обращаться с оружием. Это тебе не вышивание. — Терпеть не могу вышивание, — буркнула Фрея и вдруг представила себя в красивом брючном костюме, с луком и колчаном стрел за спиной, с кинжалом в ножнах на боку. Красота. — Уж лучше бы я целыми днями пела и играла на мандолине. Это меня действительно успокаивает, хоть я порой и кляну все эти занятия на чем свет стоит. Так что ты здесь делаешь? — Переживаю за Ханну. Она плачет уже третий день. Так хорошо получилась на портрете, что волнуется, что ее могут выбрать. Все ваши портреты уже отправили во Фрайасфол, скоро приедут принцы и принцессы из Ровены. Наши родители чем-то ни на шутку обеспокоены, раз мы приглашаем столько гостей разом и устраиваем едва ли ни смотрины, — Хэмиш тяжело вздохнул, пригладив кудрявые волосы: медно-рыжие с одной стороны и черные — с другой. — Да, Красные глаза рыщут на наших границах, но разве это такой большой повод для беспокойства? Вглубь им еще никогда не удавалось пробраться. — Меня тоже, признаться, это беспокоит. Родители еще никогда не опускались до того, чтобы самим зазывать потенциальных женихов и невест для всех нас. Эдмон отмахивается, говорит, дело в том, что Красные глаза сбиваются в кучки, куда большие, чем раньше, однако что-то мне мало верится. Что говорят твои родители? — Они были глубоко оскорблены тем, что Адаксис всё же решил прислать ваши портреты фрайасфолцам. Поначалу они не хотели даже выпускать Ханну из покоев, когда эти дикари приедут и огласят свое решение… — Постой! Они что, приедут?! — Да, конечно. Из портретов они хотят выбрать несколько вариантов, а потом приехать и решить всё окончательно… Фрея, ты в порядке? — Хэмиш ни на шутку забеспокоился за кузину, когда она укусила себе до крови палец, чисто случайно. Иногда она кусала их от досады и злости, но это явно случай большого волнения. — Я и не знала… Думала, они выберут кого-то из нас, а потом та, на кого пал выбор, просто отправится во Фрайасфол… — Фрея понимала, что фокусами вроде неуклюжести фрайасфолцев будет одурачить трудно, потому что они там о приличиях вообще ничего не знают, но надо было срочно что-то придумать! А что, если она им понравится?! — Не переживай, уверен, всё обойдется, — Хэмиш достал железную флягу и, открутив пробку, подал Фрее, — думаю, у нас есть проблемы посерьезнее. Приезжают принцы и принцессы из Ровены. — И вот уж они — реальная угроза, — закончила за него Фрея и, глотнув из фляги, тут же поперхнулась и сморщилась, словно лимон. — Это что такое?! — Виски, — спокойно хмыкнул Хэмиш. — За твое здоровье! — он приподнял фляжку и сделал глоток, подав обратно Фрее. — И за твое здоровье! Жаль, что не все переживания можно загасить глотком виски...Глава 5. Паутина
20 марта 2023 г. в 01:11
— Неужто наша Фрея, которая в последний раз плакала в девять лет, и то, когда умерла ее собачка Тея, вдруг решила поплакать? Фрея разве выходит замуж за фрайасфолца, что решила пореветь? — Эдмон как раз проходил мимо, когда увидел Фрею со слезами на глазах. Это еще хорошо, что Коннала уже не было рядом после тренировки, а то пришлось бы объясняться. Зажав ладонями рот, Фрея всхлипнула и опустила голову. Теперь Эдмон запереживал ни на шутку. — Эй, всё нормально, скунсик? Ты чего…
— Апчхи! — Фрея чихнула так громко, что Эдмон подпрыгнул. — Апчхи! Всё… Апчхи! Хорошо, — пальцем она указала на ближайшее окно, однако брат не среагировал должным образом, и тогда раздраженная Фрея сама побрела к створкам, продолжая чихать. Свежий прохладный воздух ударил в уши, хоть погода из-за солнца и казалась поначалу теплой, зато дышать стало гораздо проще. Потом Фрея взяла маленькое серебряное зеркальце и, рассмотрев себя получше, всё еще еле вздыхая, осталась довольна своим отражением: распухший красный нос, слезящиеся глаза, да еще и глазик привычно косит, если посмотреть влево. Ну мечта любого заморского принца, не иначе!
— Ты чего нанюхалась? — спросил обеспокоенный Эдмон, подойдя поближе к сестре, пока она захлебываться не начала.
— Выражаешься, как наш недоумок-братец Вир, — упрекнула Фрея, стараясь прийти в себя. — Я не унюхалась, я просто решила рассмотреть эти прекрасные цветы, прикрепленные к стенам нашего замка и стоящие на подоконниках. Посмотри, какое красивое каланхоэ и какая прекрасная гортензия там стоит.
Эдмон тут же выгнул бровь и, заведя руки за спину, цокнул языком. Намек стал ясен.
— Ты думаешь, мать с отцом на это купятся? Они же сразу поймут, что ты ничем не больна, — Эдмон достал из кармашка песочного цвета колета платок и с жалостью подал его Фрее. Она еще и заплела себе самую ужасную прическу, которую только могла. Черно-белые волосы напоминали трехъярусный домик для птиц.
— Тебе нравится? Примерно такой я и предстану на портрете, — снова чихнув, Фрея тут же ухмыльнулась.
— Да, Фрея, тебе определенно очень идет, — позади принцессы вдруг возникли двойняшки из семейства Венерт — Коль и Арвиль. — Небось всё утро перед зеркалом стояла? Я, конечно, мало что знаю о предпочтениях фрайасфолцев, но не уверен, что им понравится. Тебе помочь?
Фрея и Эдмон выгнули брови одновременно и сложили руки на груди. Ничего-то эти мальчишки, помешанные на одежде и красивых коронах, не понимают. Не хотелось бы навешивать ярлыки, но их планета-покровитель говорит сама за себя — красота.
— Чтобы найти или не найти мужа, одной красоты маловато, а у меня есть мозги, так что… — Фрея разулыбалась, закусив губу, и, еще раз взглянув в зеркало, оставшись довольной, отправилась в Зал Порядка, где и должны были писать портреты принцесс.
Практически все уже собрались, прекрасные, как лебеди на кристальном пруду, и одна только Фрея, от природы очень красивая, как ее все убеждали, была похожа на ворону. Многие говорили, что у нее всего один недостаток — немного косящий глаз, видный когда она смотрит наверх и чуть влево. Кому недостаток, а кому — достоинство, что уж поделать. Увидев дочь, королева Вильма едва не упала в обморок, ее лицо выражало смесь негодования и раздражения, и так каждый раз. Нет-нет, а Фрея что-нибудь да выдумает. То споткнется прямо перед важными гостями, то сделает себе прическу, похожую на хохолок кореллы, живущей у нее в комнате, то пропадает и опаздывает на пару часов. Что угодно, лишь бы опозорить себя. Или же она просто бестолковая и безнадежная, тогда придется найти ей партию поскромнее. Но едва ли Криспин это одобрит. Каждые король и королева всех восьми семейств Адамаса скапливают силы и влияние, чтобы не быть задвинутыми назад, а средства лучше, чем брак, чтобы найти достойных союзников, еще не изобрели.
— Что с твоим лицом, Фрея?! — королева стала красной от злости, про себя Фрея отметила, что с этим пурпурным цветом лица и черными, как смоль, волосами, она выглядит, словно… Нужного слова не подобрать, но Фрея едва сдерживала улыбку. План удался. — Что ты опять с собой натворила?! Ты понимаешь, что это прекрасный шанс — заполучить себе в зятья короля целого государства! Это честь семьи, честь…
— Матушка, я сомневаюсь, что брак с дикарем послужит чести семьи. Неужели мне бы не подошел какой-нибудь принц из Ровены или из любой другой страны, где едят вилкой, а не руками?
— Вот и я подумал, что наше сокровище лучше приберечь для кого-нибудь получше, чем эти дикари, — Эдмон улыбнулся зубами и едва не получил от матери по уху. Ее сдержало только то, что кругом принцессы и их мамы, уже посмеивающиеся в уголках. Глубоко вздохнув и посчитав до десяти, Вильма наконец успокоилась и ухмыльнулась. Что ж, а дети правы. Она сама говорила Криспину о том, что не хотела бы видеть свою дочь подле некультурного бугая с татуировками на руках, но муж сказал: «Дикарь или нет, но он король и это может сослужить нам добрую службу».
— Что ж, может вы и правы, — Вильма сложила руки в широкие рукава и выгнула бровь. Пурпурный цвет отлил от лица, и теперь смоляные волосы стали хорошо гармонировать с белоснежным лицом. Будучи из хорошей дворянской семьи, она вышла замуж за короля Криспина, короля с черно-белыми волосами, и совсем не выбивалась внешне из всего семейства Верит. — Ты еще слишком молода, Фрея, думаю, твоя партия будет более успешной.
Это высшая похвала, которой вообще можно было добиться от матери, и Фрея довольно закусила губу, скрестив пальцы Эдмона со своими за спиной в знак победы. Вильма подошла к художнику, который должен был изобразить Фрею, и что-то долго объясняла ему, показывая на холсте. Что именно — оставалось загадкой, да и невозможно было расслышать, покуда остальные принцессы подходят и сочувственно спрашивают, что случилось и как так вышло, что Фрея вся в слезах и так опухла. Одна только Делисса стояла в стороне вместе с матерью и ухмылялась про себя находчивости кузины, сама бы она так никогда не сделала, родители возлагали на нее слишком много надежд.
— Повернись, я проверю, не торчат ли нитки, — приказала верховная королева Иветта, едва размыкая свои закаменевшие губы. — Отлично. Эти кудри смотрятся на тебе хорошо и прекрасно ложатся на плечи, цвет платья идет. Ты молодец, — Иветта положила ладони на щеки дочери и придирчиво оглядела ее макияж. Если какой-то изъян там и есть, то заметен он не будет, однако всё должно было быть идеально. — Благодарю звезды за то, что ты не такая, как Фрея. Однако это нам на руку, с такими детьми Криспин и Вильма поумерят свой пыл и прекратят свои жалкие попытки склонять чашу весов в свою сторону.
— Их покровитель — планета справедливости, мама. Едва ли отец меньше будет к ним прислушиваться, — возразила Делисса, как только мать отняла руки от ее лица. Художник уже ждал, доставая все принадлежности. — Да и как нам поможет союз с Фрайасфолом? Отец был вне себя от злости, когда узнал, чего они требуют.
— А мне безразлично, что думает твой отец, Делисса, — Иветта едва заметно нахмурилась. — Поначалу я тоже была не в восторге. Но всё может сложиться куда лучше, чем мы думали, — почти пропела она. Как всегда, сама себе на уме со своими идеями. — А теперь иди к художнику, моя пташка. Ты должна выйти на этом портрете великолепно.
Семь художников, семь принцесс, семь портретов и семь претенденток на роль жены короля Фрайасфола — или, вернее, конга, как называют правителей в их стране. Кисти гуляли по холсту, краски смешивались, вокруг не было слышно ничего, кроме тихого шепота принцесс, которым было скучно просто так сидеть и улыбаться. Шли целые часы, все были голодны, мышцы и кости закаменели, хотелось прилечь. И вот наконец всех отпустили. Наброски были сделаны, цвета наброшены в общих чертах, оставалось только детализировать портреты и добавить им некоего шарма. Взглянув на свое изображение, Фрея немного покривилась. Не так безобразно, как она хотела, но хуже других, а потому в жены ее вряд ли возьмут. Опасаться нечего.
Вернувшись после ужина в свои покои, Фрея тут же переоделась во что полегче, закуталась в шаль и открыла створки окна. Издали слышался гул сверчков, голоса слуг и едва различимое ржание лошадей, пахло свежестью и отчего-то сырой землей, видимо, недавно поливали цветы под ее комнатами. После тяжелого дня Фрея любила вот так вот открывать окно, закрывать глаза и наслаждаться ночью, ее запахами, звуками и, что главное, спокойствием. Лам-Диамонд, королевская весенняя резиденция, огромный, как гора, порой больше походил на муравейник, густо заселенный людьми из всех сословий: от конюхов до гостивших по нескольку месяцев герцогов. Чаще всего высокопоставленные лица путешествовали вместе с королями и королевами и оказывались ровно там, где выгодно или же где позволено. Вот бы поехать куда-то за пределы Лам-Диамонда, возвышающегося будто бы над всем миром, желательно в одиночестве или приятной компании, без стражи и слуг. Жаль, что так нельзя, риск встретить разбойников или еще каких неприятных людей слишком велик.
Надышавшись свежим воздухом как следует и немного замерзнув, Фрея достала с полки небольшую книжицу в красивом красном переплете авторства некоего Каулиса под названием «Мир и порядок». Судя по чуть потертым страницам и углам обложки, книга была доставлена в королевскую библиотеку не совсем давно, но и явно не недавно, и пригодилась она, видимо, только Фрее, потому что была покрыта таким слоем пыли, будто простояла на полке столетие. И всё же название очень привлекало. В книге автор рассматривал разные концепции власти: от абсолютной монархии до разных форм ограниченной монархии и вовсе анархии. В пример анархии Каулис приводил существовавшее некогда государство разных народностей и тварей: колдунов, фей, гномов, эльфов, муз, нимф, энтов, троллей, стеклянных людей и великанов. Историкам точно не известно, где располагалась эта страна, но говорят, что где-то на западной территории Ровены, захватывало часть территорий Брильенсоля и Дебрей, самого загадочного леса в мире, опушка которого находилась в Адамасе. Позже захватчики разорили страну этих диких тварей, названия которой уже никто не помнит, и больше анархии нигде в мире не было. Исключительный исторический случай и, как показывает практика, совсем не эффективный.
Исключительным случаем в истории считался и Адамас. Это одновременно и не абсолютная монархия, как в Ровене или Фрайасфоле, и не парламентская, как, например, в Брильенсоле, а некое подобие смеси. Но нигде, кроме Адамаса, наличие королевской власти, осуществляемой аж восьмью правящими семьями, не объяснялось божественной природой и мифологией. Каждый адамассец знал: прежде был хаос и безвременье, пока не родился Скептрум — планета он или звезда, никому толком не известно — и его жена Регнум, воплощающие собой власть и мир, у тех родились дети, которые поженились меж собой: Белитом, символ войны, и Верита, планета справедливости, от которой и вело начало семейство Фреи. Далее родились у них дети: Хилмет — мудрость, Венерта — красота, Амория — любовь, Витея — удовольствие. Все вместе они выстроили иерархию, которая прослеживалась в созвездии короны: чем ниже звезда, тем незначительнее то качество, которое она собой являет. Всё это также описал Каулис в книге, причем весьма подробно.
Описывалась здесь и Ровена, и Брильенсоль, и Фрайасфол, и Край Вечного Лета, который располагался на дальних южных островах, и многие другие страны, столь отдаленные от Адамаса и незначительные, что их названия Фрея слышала впервые. Однако больше всего ее заинтересовало то древнее государство, которое населяли колдуны и твари. Как только она наткнулась на упоминание, то тут же решила чуть больше разузнать о нем. Сведений, уверяет Каулис, не так много, но Фрея была уверена, что они найдутся, если поискать как следует. Если уж Адамас был первым государством в мире и мир вообще создали Скептрум и Регнум, то какие-то столкновения у адамассцев с этими тварями явно были.
Фрея и не заметила, как воск в свечах потаял. Должно быть, время уже давно заполночь, раз все шаги в коридорах стихли, а с улицы доносился только гул сверчков. Дочитав «Мир и порядок», Фрея осталась один на один со своими размышлениями. Автор не отдает предпочтения ни одной из концепций, но его отрицательное отношение к анархии было видно незамутненно. Знать бы еще, из какой Каулис вообще страны. Хотя судя по фамилии, больше похож на адамассца.
И думая обо всем прочитанном, Фрея не заметила, как уснула.