***
Дни сливались в хаотичное месиво. Тетради пухли от конспектов, с досадной регулярностью терялись ручки. Сай — Сакура упустила, в какой момент они стали друзьями — теперь садился за соседнюю парту и иногда захватывал ей приторного кофе из школьного автомата в хлипком пластиковом стаканчике. Множились байки Наруто за обеденным столом. С каждым разом Сакура ловила на себя на чувстве, будто знает Узумаки уже не одну жизнь. Саске, заподозрив в Сакуре академические амбиции, иной раз заводил с ней разговор о заданиях по алгебре со звездочкой и скупо кивал, когда находил озвученную ею мысль неглупой. Сакура перебирала в памяти эти моменты, отходя ко сну, и упорно гнала себя мысли об Ино. Она сама же сохраняла приличествующею дистанцию и при посторонних удостаивался одним только крохотным кивком головы. Едва заметным, словно боялась, что с неё может упасть корона. Всё менялось за поросшей плющом оградой дома Ино, представлявшей ей роскошь быть самой собой. Поначалу Асума ворчал, когда вместо урока музыки, за которые он добросовестно платил, Сакура с Ино до посинения болтали и хохотали так громко, что было слышно с улицы. Вскоре сенсей делал это через силу, а в последние разы и вовсе не скрывал умиленной улыбки, когда Ино, едва притронувшись к роялю, провожала Cакуру в дверях долгим сердечным объятием. Превращение новой подруги в подобие себя стало для Ино своеобразным хобби. Сакура шутила, что чувствует себя огромной куклой барби, но Ино не обращала на это никакого внимания. Знала: Сакура лукавит. Юбки и платья, комбинезоны и кардиганы самых актуальных кроев и расцветок начали свое великое переселение из сияющей гардеробной Ино в по-спартански пустой шкаф Сакуры. — Ему там будет темно и грустно, — сказала Сакура, когда Ино отмела остальные причины не принимать в подарок самое первое платье. — Тогда возьми ему ещё подружек. Бери говорю, я всё равно не успеваю всё это носить! Сакура ловила себя на постыдном восторге, и самой себе казалась Золушкой, одетой одновременно и в обноски сводных сестер, и в прекрасное платье феи-крестной. Дома она украдкой от самой себя примеряла обновки и не могла оторваться от зеркала. Щеки горели, глаза сверкали, самоуверенная улыбка сама собой подсвечивала лицо. Сакура чувствовала себя красивой. Даже не так. Она чувствовала себя Ино.***
— Ты знаешь, кто ведет паблик со сплетнями? — спросила она как-то по телефону. Вода в кастрюльке на плите закипела, и Сакура, плотно прижав мобильный плечом к уху, закинула в нее ложку гранул даши и пригоршню сухих водорослей вакаме. Ей нравилось наблюдать, как они медленно набухали и заполняли собой кастрюлю — Никто не знает, — ответила Ино на другом конце провода. — И ты не пыталась выяснить? — Не вышло. Да и зачем? Об Ино никогда не писали ничего особенно мерзкого. Пару комментариев о природе её отношений с Саске, Хинатой, Тен-Тен, — ничего, что могло бы угрожать её трону. Сакура уменьшила огонь на плите, закинула в суп нарезанный тофу и ложку пасты мисо, и принялась помешивать. Ино снова начала рассказывать о «сиреневой вечеринке» в честь своего дня рождения. Эти слова она произнесла за последний час примерно раз сорок. — Я видела, как вы целовались с Акаши, — вдруг сказала Сакура. Ей давно хотелось спросить, но не хватало духу. На другом конце провода ответили сразу же. — Ну да, а что? Сакура несколько раз моргнула. С чего-то она решила, что Ино должна была рассыпаться в оправданиях. — Вы же встречаетесь с Саске. — Саске в сиреневом выглядит просто кошмарно. Он что, тебе нравится? Сбить с толку и идти в контрнаступление — излюбленная стратегия Ино. И она ей прекрасно удается. — Кто… Саске?... — Саске, конечно же! Впрочем, почему конечно же? Сай ведь тоже очень даже… Сама видишь, какое мучение из них выбрать кого-то одного. — Опять издеваешься? — Каюсь, — выдохнула Ино, — А если серьезно, у нас с Саске всё непросто. Всё! Не хочу больше говорить об этом. Расскажи-ка мне лучше, что у вас сегодня было на собрании старост. Внеклассной деятельностью Сакуры Ино интересовалась с подозрительной регулярностью, и она начинала догадываться почему. — Если хочешь узнать что-то про Шикамару, то можешь просто спросить о нем. — «Про Шикамару?» — с усмешкой переспросила трубка. — С чего бы мне интересоваться Шикамару? — А с чего бы тебе интересоваться собраниями старост? Телефон издал драматичный вздох, опять тебе всё приходится объяснять. — Я интересуюсь не Шикамару, а вашим политбюро! Мне нужно знать, что происходит в моем королевстве, понимаешь? Не готовится ли против меня какого-нибудь гнусного заговора… Её лепет Сакуру ни капли не убедил, зато здорово позабавил. Значит, правда.Раньше она ни за что бы не поверила, что у Ино вообще могут быть какие-то слабости. А сейчас, как светлячка в закрытой ладони, она держала одну из самых сокровенных. Сакура расхохоталась: тепло, но покровительственно. Так раньше смеялась только Ино. Молчание на другом конце провода звучало сконфуженно. В первые в своей жизни Ино Яманака не знала, что ответить. Диалог этот закончился, а его смысл никуда не делся. Так и висел облаком всякий раз когда они оказывались вместе. Баланс невидимых весов сместился, уравняв их в глазах друг друга. Эту перемену чувствовали обе, а вскоре смогла лицезреть вся школа. Однажды утром, взяв Сакуру под руку, Ино Яманака, ранее избегавшая как её как прокаженную, прошлась с непопулярной новенькой по всей викторианской длине коридора, оставив за собой множество приоткрытых ртов, вытаращенных на лоб бровей и озадаченно почесанных затылков.***
— Эй, тебе не сложно пересесть? Сакура спросила это собрав всё своё самообладание и в ответ не ждала ничего хорошего. Ханеда Тоске, хамоватый нападающий футбольной команды, развалился на её парте, водрузив ноги в грязных бутсах на стул. По комкам грязи на его поверхности было ясно, что он только что с физкультуры, где пинал мяч и тех, кому повезло оказаться рядом. Успех цивилизованной беседы болтался где-то ниже нуля. Тоске поднял на Сакуру тяжелый взгляд. Шум класса стих, сделалось жутко. Сознательного усилия стоило не отвести глаз: каждый инстинкт кричал, что время стать маленькой и незаметной. Тоске неторопливо вернулся на пол, вальяжно поправил штанину брюк, а затем наклонился к стулу и принялся оттряхивать его от грязи. — Прогибаешься под девочку Вайнштейна! — заверещал кто-то с задней парты,— Тебе контакты в Голливуде нужны, а, Ханеда? — Завали, — мрачным басом отозвался он, — Ведешь себя как тупая малолетка. Ни улюлюканья, ни продолжения избитой шутки про Ванштейна. Сакура в оцепенении опустилась на своё место. К свиньям и шакалам среди одноклассников она привыкла, а вот к их превращению в нормальных людей оказалась абсолютно не подготовлена. Было ли это частью жестокой шутки, или за эту учтивость придется чем-то заплатить? До конца урока Сакура нервно ерзала на стуле, не способная ни на чем сосредоточиться, как вдруг ей открылась перемена, вестником которой стал Тоске. В старшей школе ты — то, что в тебе отражается. И сейчас Сакурой были Ино, Саске и Наруто.***
Помимо гипотетической третьей ноздри у Какаши-сенсея имелась тайная страсть к Древней Греции. Кто-то попросил объяснить его отсылку в Шатобриане, и вот уже десять минут с малосвойственным ему жаром Какаши заливался о крахе древнегреческого язычества. Лирическое отступление затягивалось. Часы над доской не спешили подводить к концу эту пытку. Воображение Какаши рисовало всё более красочные картины: пикантное политическое закулисье, публичные казни… Толпы древних христиан в праведном экстазе бегают по языческим святилищам, круша памятники тысячелетней культуры, и вот прекрасное скульптурное изображение Афродиты в миртовых венках и золоте превращено в строительный мусор на мраморном полу. Завораживающее зрелище, поспорить сложно. Трагическое, но приносящая странное удовлетворение частичке бездны в сердце каждого из нас. Смерть богини. Впрочем, богини ли? Постамент, миртовые венки и человеческая впечатлительность что угодно способны превратить в божество. Даже кусок глины... Ход её мыслей прервал звонок, за которым последовало обращение завуча по громкоговорителю. По классу разлетелся встревоженный шепоток. Даже гипсовое лицо Сая выразило что-то, что человеку наделенному воображением, напомнило бы удивление. Сакуре Харуно просьба немедленно пройти в приемную директора. — Как ты можешь объяснить, что на твоей флешке оказались варианты заданий полугодовых экзаменов вашего курса? — грозно спросила Цунаде без лишних предисловий. Извечную узницу внутреннего кармана сумки Сакура узнала сразу же, и она честно призналась, что потеряла её неделю назад. Объяснение директриса приняла как команду фас и с каждым вопросом всё сильнее нависала над Сакурой через свой дубовый стол. — Ты входишь в студенческий совет, не так ли? Дежурные учителя иногда дают вам ключи от всех помещений. В том числе и от учительской. Объяснять что-либо Сенджу оказалось бессмысленным: она уже сформировала своё мнение о ситуации и любые попытки оправдаться принимала как сомнение в собственной проницательности. — Как эти файлы могли оказаться на твоей флешке? — Я не знаю!! От бессилия хотелось заплакать, но Сакура проглотила слёзы, больно прикусив себя за щеку. Не сейчас, не здесь. — От обязанностей старосты я тебя освобождаю. Поговорим с тобой после того, как выяснятся все обстоятельства. Думаю, ты осознаешь, если подозрения подтвердятся, то учиться в нашей школе ты больше не сможешь.***
— ДА У БАБУЛИ ТАМ ДЕМЕНЦИЯ, ДАТТЕБАЙО! Наруто поедал тамагояки из десяти яиц и явно принимал ситуацию как личное оскорбление. — Ты все свои вещи подписываешь? — спросил Саске, единственный за столом сохранявший спокойствие. Выгонят её из школы или нет: действительно, повод для бессонницы. — Там были мои документы. Аттестат, свидетельство о рождении… Всё, что нужно было для поступления. — И Сенджу реально решила, что ты вот так подставишься. Сакура устало потерла лоб, на мгновение прикрыв глаза ладонью. Укрощать слёзы каждый раз становилось всё легче. Хоть что-то хорошее. — В том-то и дело. Я флешку чистила. Видимо, она как-то восстановила удаленные файлы. — Ну и даёт Цунаде, — усмехнулся Саске, — сто лет в обед, а такие шпионские штуки умеёт. Ещё чуть-чуть, она и камеры додумается проверить. — Камеры, даттебайо!! — озарило Наруто. — Мы с Шикамару проверяли уже, — сказала Сакура, и Наруто разочарованно сник. — Не сохранилось никаких записей из учительской на прошлой неделе — ни внутри, ни снаружи. — Ни разу не подозрительно, — присвистнул Саске. За его спиной к их столу приближалась Ино, Хината и Тен Тен, триединое божество Конохакагуре-но-Сато. Они по-хозяйски опустились за тот же стол: утро выдалось дождливое, постамент Шекспира для их королевского сидения был непригоден. Следом подошел Киба, протиснулся на скамейку между Тен Тен и Наруто, где и сидел до конца обеда, зажатый между их локтями. — Теперь меня точно исключат, — простонала Сакура, закинув голову к потолку, чтобы не видеть, как Ино повиснет на шее Саске. Как будто не обменивалась слюной на глазах всего ресторана с другим парнем ещё неделю назад. — Пусть только попробуют, — сказала Ино, доставая свой зеленый салат из сумки, — Что у неё на тебя есть, одна несчастная флешка? — Этого как будто мало, — мрачно заметил Саске. — И не с такими доказательствами людей из-за решетки вытаскивали. Хината подтвердит. — О чем это она? — Не знаю, Наруто-кун. — А ты, случаем, правда не крала эти варианты?, — поинтересовалась Тен Тен, — Потому что… — Тахакаши. Следи за языком, — одернула её Ино, тоном настолько ледяным, что каждый за столом, кроме Саске и Хинаты, невольно поежился. — Я просто пытаюсь отмести все версии, так в полиции всегда делают…— попыталась оправдаться Тен Тен, и Ино тепло рассмеялась, тронув её за плечо и словно по волшебству заставив вновь расслабиться. Сакура в очередной раз удивилась способности Ино одной своей интонацией менять температуру воздуха. — Ты не перестаешь меня восхищать. Как ты при твоей-то загруженности ещё находишь время на детективы? Саске многозначительно скривился Наруто. Чувак, ты тоже это видишь? Тот не обратил никакого внимания. Он сидел, с головой погруженный в свой айпад и героически пытался нагуглить решение проблем Сакуры. Саске качнул головой. Ну что с тобой прикажешь делать. — А что на это говорит Сабаку-но? — спросил он, повернувшись к Сакуре. Учтивое сопереживание в его голосе маскировало желание избежать того, чтобы Ино сказала очередную дикость. — Ничего не знает. Мне кажется, она тоже во мне сомневается. — Лучше бы в своей прическе сомневалась… — подмигнула Ино Хинате. — Ино, — вздохнула Сакура, — мы с Темари подруги, как ты знаешь… — Шикамару вот точно не сомневается, — хихикнул Наруто. Ино метнула в него раздраженный взгляд, уже открыв рот, чтобы что-то возразить, но в последний момент закрыла его и вернулась к Сакуре. — Не может же быть, что тебя выгонят из-за какой-то несчастной флешки. Это же так… нечестно? — Первый контакт Ино с несправедливостью, — улыбнулась Тен Тен, — на шестнадцать лет позднее, чем в среднем по планете. Добро пожаловать в клуб. Киба всё это время ел молча, глядя в телефон, будто вовсе не имея никакого интереса к предмету разговора. Но Хината чувствовала — тот только делал вид, внимательно приглядываясь к каждому из-за лениво припущенных век. Их взгляды встретились, и Киба ухмыльнулся с очаровательным диковатым нахальством. Я знаю, что ты что-то знаешь, и ты это знаешь тоже. Хината закатила глаза. — Всё! Я нашел тебе адвоката, Сакура-чан — оповестил Наруто, — Это зверь, на ютубе куча видео того, как он разносит оппонентов на тяжбах, смотри… — Знаете что? — сказала Ино, отставив в сторону свой зеленый салат, — Цунаде видимо что-то не так поняла. Я прямо сейчас сама всё улажу. Учитесь, пока я жива. Ино вернулась ровно через пять минут. Рассказывать ничего не стала, но её обыкновенно довольный собой вид не потускнел, что Сакуру несколько обнадежило. Вдруг музыка, игравшая на школьной радио-волне прервалась, и из динамиков полился голос Цунаде. Суровый. — «Внимание учеников и учителей Конохакагуре-но-Сато. В связи с чрезвычайным происшествием, с завтрашнего дня объявляется интенсивное расписание. Все уроки удлиняются на двадцать минут, а перемены и обеденный перерыв сокращаются до двух и до десяти минут соответственно. Осенние каникулы также отменяются…» По столовой разлетелся гул негодования. — «… Данные меры останутся в силе до того момента, пока виновный в недобросовестном использовании компьютеров в учительской не явится с повинной….» — В каком ещё использовании? — крикнул кто-то, — Признавайтесь, кто качал порнуху с компа Цунаде? — Дай дослушать, придурок! — Любая информация об инциденте и том, кто может быть причастен, будет вознаграждаться возможностью сохранить осенние каникулы в индивидуальном порядке. — Коллективная ответственность. Ну и мрак, — сказала Тен Тен. — Что за тоталитаризм?! Сейчас все дружно кинемся писать друг на друга доносы, даттебайо. — Уж лучше тоталитаризм, чем на каникулах с вами тухнуть здесь, — проворчал Киба. — Ино, — мрачно вздохнул Саске, — может, потрудишься поведать, чем ты так её выбесила?***
Шикамару предпочитал обедать в одиночестве. Обычно он брал в кафе через дорогу сандвич и поднимался в пустующую комнату старост. Пару раз ему случалось обедать с Наруто и Саске, и он был бы даже не против их компании, пока однажды во дворе он не услышал, как одна из его одноклассниц пересказывала другой детали их обеденного разговора. С тех пор тусоваться с популярными парнями он зарекся. Шикамару задумчиво жевал багет с салями и маринованным огурцом. Возможность исключения Сакуры из школы его удручала. Он только начал к ней привыкать. От сидящей напротив Темари он ожидал той же реакции на последние известия, но её не наблюдалась. Переживает, подумал Шикамару. Сакура ему нравилась. Поначалу она раздражала его своей наивностью и мягкотелостью. Полагая, что лежачего не бьют, она едва ли отклеивалась от земли. И всё же с течением времени из-за наносной робости вытачивался характер, и с каждым заседанием старост не признавать его становилось все сложнее. Очевидность имевшегося в этой розоволосой нюне стержня предстала перед ним во всей красе, когда она примчалась к нему после разговора с Цунаде. Он ожидал увидеть зареванной и разбитой, и даже (почти) не стал бы на это раздражаться, но нашел в такой тихой и яростной решимости, что на секунду даже испугался за директрису. Темари методично поглощала свой жареный рис с брокколи. День выдался прохладным, и в комнате старост было настежь открыто окно, а она всё равно сидела без пиджака и в рубашке, расстегнутой пару лишних пуговиц. Взгляд Шикамару то и дело цеплялся за ложбинку между её грудей. Был бы он чуть менее умен, то мог бы решить, что она делает это нарочно. — Думаешь, Сакура и правда могла украсть варианты? — спросил он. — Я не знаю. Голос у Темари был не по годам низкий и от природы сипловатый. Когда-то Шикамару прочел что низкий голос в природе обозначает сексуальное возбуждение, и частенько вспоминал об этом в паузах между её фразами. — Из вашего курса только у двух людей был доступ к учительской. У тебя и Сакуры. — Ты же не думаешь, что это я? — Конечно, нет. — Вот и Сакура не могла, — подытожил Шикамару. Вдох Темари отпечатался в тишине кабинета. За окном с крыши продолжали скатываться капли дождя. Какое-то время Шикамару молча жевал свой сэндвич, а Темари задумчиво ковыряла палочками рис. — Я тут вспомнила. — Что? — На бранче мне показалось, что у вас с Ино Яманака какая-то история. — Мы дружим с семи лет. Причем здесь это? — Ты и Ино. — Мы сами плохо понимаем, как так вышло, — усмехнулся Шикамару, — В чем дело? — Пару недель назад она требовала дать ей доступ к компьютерам учителей. Шикамару на мгновение застыл. Так бывало каждый раз, когда его оставляло его обычное безразличие, без которого он чувствовал себя таким уязвимым. — И зачем ей это, по-твоему? — сквозь зубы процедил Шикамару. — А ты не догадываешься. Перед мысленным взором Шикамару предстала бессмыслица, которую Ино накарябала в своей тетради по физике вместо решения задачи у него дома. Если она продолжит в таком духе, то никакие экзамены она не сдаст. По крайней мере, уж точно не честно. Он отложил в сторону сандвич, окончательно утратив к нему какой-либо интерес, вытер губы салфеткой. — Ты хочешь сказать, что Ино, которая, если ты не в курсе, и так в топе нашей параллели, нашла способ выкрасть варианты, и вместо того, чтобы ими воспользоваться, решила подставить собственную подругу? Темари потянулась к картонному стаканчику с кофе и принялась размешивать осевший на его дно сироп. — Ничего такого я не хочу сказать. Просто это довольно странное совпадение… — В том-то и дело, — впечатал Шикамару, не понимая до конца, кого именно пытался убедить, — Это лишь совпадение.