Котенок, к которому нельзя прикасаться

Когда-то в детстве Йоитэ говорили, что чем сильнее ты привязан к человеку, тем больше времени тебе хочется проводить рядом с ним. Ему нравилось быть рядом с Михару, нравилось, когда его время от времени навещал Райко и Гау, а еще – друзья Михару, они были хорошими людьми. С Юкими Йоитэ хотелось провести совсем немного времени – месяц или два, или сколько там ему оставалось? *** Иногда Юкими не бывает дома по нескольку дней. - Командировки, - говорит он, устало оседая в кресло. – Ненавижу командировки. Включает компьютер и вяло ворчит, что редактор-де совсем оборзел и статью принимать не хочет. Открывает окошко ворда и начинает набирать текст. Шелест клавиш постепенно изгоняет из квартиры тишину, становясь все громче. Йоитэ кажется, что вот она, борьба звука, происходит в воздухе со всеми атаками и контратаками, складываясь в узорчатую вязь. Оставляя за собой след из молчания, тишина отступает, а шорох клавиш разливается в воздухе, как мелодия пианино, подгоняемая бормотанием Юкими. - Ты как тут? Ел? - Да. Короткие диалоги, только по делу. - Через три дня нам ехать на задание. - Хорошо. Иногда – лимонад. Обязательно лимонад. Порой Йоитэ не может разобрать слова Юкими или почувствовать, горячая вода в кружке или холодная, но он помнит этот запах – воды с лимоном. Для Йоитэ запах начинает звучать короткой тишиной – перерывом в бою между звуком клавиш и молчанием. Кроме лимонада и компьютера бывают длинные разговоры, но Йоитэ в них не участвует. Это Юкими разговаривает сам с собой. А может, с кем-то еще, например, со своим редактором или с Хаттори. У редактора он отвоевывает время на то, чтобы написать статью, а у лидера Кайросю – время жизни Йоитэ. Просит отложить задание или послать кого-то другого, приводит доводы, большинство которых тонут в шуме и гуле и не достигают слуха Йоитэ. При встрече с Хаттори Юкими как всегда будет молчать и согласно кивать, глотая собственную гордость. *** Юкими слишком добродушен. Он подбирает собак и кошек, любит свою журналистскую работу и свою сестру, любит смотреть футбол по выходным, заглядываться на девушек и готовить. Любит готовить для Йоитэ и поить его лимонадом, который и не лимонад вовсе, а так – кипяток с лимоном. - Я ухожу! – Говорит Юкими и захлопывает дверь. «Обычно он говорит, когда вернется», - думает Йоитэ, и тишина снова побеждает. Юкими возвращается поздним вечером, почти ночью. У него хорошее настроение, улыбка на лице, запах сигарет и духов на куртке и пустые карманы. - Она дала мне телефон! Эта красотка дала мне свой номер, Йоитэ! – Едва ли не приплясывает Юкими, но Йоитэ не разделяет его восторга, смотрит непонимающе. – О, ты хоть ел сегодня? Хочешь лимонада? – Бормочет Юкими, совсем забыв о том, что в холодильнике у них ничего не осталось, и он вроде бы уходил за покупками. А в следующую минуту он на заплетающихся ногах пытается добраться до спальни и с грохотом растягивается на пороге, споткнувшись, бормочет, что зря он, наверное, так набрался сегодня, и засыпает. *** Утром его будит урчание собственного желудка. Юкими находит себя на пороге собственной спальни, неумело укутанным в плед. Йоитэ, как всегда, сидит в зале. И не поймешь его – то ли он так заснул без присмотра, то ли успел уже проснуться, встать и одеться. В благодарность за плед Юкими готовит на завтрак жареный рис с овощами по рецепту, который ему как-то рассказала Казухо. Йоитэ не различает вкуса еды, но кормить его только дешевым раменом в целях экономии Юкими не позволяет совесть. Наверное из-за совести он не может пройти мимо бездомных кошек. А вот Йоитэ кошек не любит, хотя сам похож на дикого тощего черного котенка. Чуть попробуешь прикоснуться, погладить – выпускает коготки: «Не трогай меня!» Йоитэ ест рис, как всегда торопливо, заталкивая еду в себя, толком ее не прожевывая, как будто он боится почувствовать вкус, боится, что ощущения начнут возвращаться. Еще Йоитэ боится того, что Юкими уйдет и не вернется, а сам он издохнет с голоду, как забытая в пустой квартире на время отпуска кошка. После завтрака Юкими снова уходит и не говорит, когда вернется. Он начищает перед уходом ботинки и зачесывает назад волосы, поправляет галстук, становясь похожим на банковского служащего. Его снова нет целый день, а вечером он приходит пьяный. Ненадолго вернувшееся к Йоитэ обоняние начисто отшибают запахи сигарет и алкоголя, а еще – приторных духов. *** Утро следующего дня Юкими проводит, вяло прогуливаясь по кухни от холодильника до плиты. Он вытаскивает на разделочный стол все имеющиеся продукты, но почему-то не может сообразить, что хотел с ними сделать. В конце концов он кидает на сковороду яйца – прямо со скорлупой, обжигает руку о чайник и проливает масло, а потом гневно ругается и решительно заявляет, что завтракать они сегодня будут в кафе у его офиса. - Вот мы и пришли! – Радостно восклицает Юкими, усаживаясь на пластиковый стул под белым тентом с логотипом какого-то пива. Он вертит головой по сторонам, впрочем, как и всегда, оглядывается в поисках официантки, но тут его самого кто-то окликает. Йоитэ почти не видит ее лица, оно словно в дымке, зато ее движения его настораживают. Развязная, томная, словно блудливая кошка в период течки, она сразу не нравится Йоитэ. Зато Юкими приветствует женщину, словно хорошую знакомую. - О, Ирма! Какими судьбами? - Мимо проходила, - мурчит она, и у Йоитэ чешутся ладони, а пальцы, уже кое-где посиневшие из-за отмершей плоти, ходят ходуном. Он сжимает их в кулаки и надвигает кепку на глаза. *** Юкими не приходит домой ночевать, не возвращается и наутро. Вечером, когда Йоитэ ясно слышит бурчание собственного желудка и раздумывает о том, чтобы приготовить что-нибудь самостоятельно, в царство тишины врывается навязчивое жужжание. Толстая муха вьется под потолком, потом подлетает к Йоитэ и садится на самый край его кепки. Йоитэ хочется усмехнуться: он пару раз видел, как по трупам ползают вот такие же мухи. Он сам живой труп, даже насекомые это чуют. Муха снимается с кепки и летит в другую часть комнаты, хочет примоститься на экране забытого ноутбука Юкими. Прежде, чем успевает понять, что он делает, Йоитэ выпускает Киру – маленький разряд, но достаточно точный. Муха падает замертво, смешно потряхивая лапками, прижатыми к животу. *** Ближе к вечеру возвращается Юкими – уставший и, кажется, пьяный. На нем нет пиджака, а галстук болтается на шее, перекинутый через плечо петлей висельника. - Прости, Йоитэ, я сейчас что-нибудь приготовлю. – Говорит он и падает на кровать. Юкими просыпается через несколько часов от звонка будильника и неохотно плетется на кухню, бормоча по дороге: - Эх, ну и дела… давненько со мной такого не случалось. А Ирма-то хороша, ничего не скажешь… Нужно будет ее пробить по нашим каналам. Если чистая – кто знает, что может получиться. Эх!.. *** К месту выполнения задания они едут на автобусе – Юкими забыл заправить машину, и бензина в ней не хватило бы даже не то, чтобы добраться до бензоколонки. Йоитэ ненавидит автобусы и про себя зовет их скотовозами. Там много людей, они стоят плотно и прикасаются друг к другу. Поездку на автобусе Йоитэ представляет себе, словно какой-то ад. Но Юкими внезапно проходит первым, он расталкивает людей локтями и находит свободное место. У сидения висит табличка «место кондуктора, не занимать!», но на подошедшую женщину не выспавшийся Юкими так угрожающе зыркает глазами из-под сползшей со лба банданы, что она аж отшатывается. В железном нутре автобуса пахнет потом и бензином. Люди повсюду – они наваливаются на спину Юкими, а тот наваливается на поручни, своим телом огораживая Йоитэ от гудящей полусонной толпы. А может, отгораживает толпу от Киры, которая так и пляшет маленькими невидимыми глазу молниями на кончиках затянутых в перчатки пальцев. И когда на повороте Юкими не выдерживает давления и касается коленом ноги Йоитэ, то испуганно говорит: - Прости, я… - Не прикасайся ко мне. – Йоитэ поднимает ноги, упираясь каблуками в сидение, и прижимает колени к груди. - Хорошо. – Юкими прячет глаза и кажется растерянным. – Прости. *** Их заданием оказывается Ирма, вернее – ее устранение. Прямо как в дешевых Голливудских мелодрамах. Под Кирой она смешно дергает руками и ногами, метается по полу, словно давешняя жирная муха, но Юкими заканчивает ее агонию одним выстрелом. - Не нужно, прибереги силы. – Бросает он Йоитэ. Кто бы мог подумать, что он сможет убить эту блудливую кошку? Видно, выбирая между двумя своими питомцами, он предпочитает оставить в живых того, кто еще нуждается в его заботе. *** Утром следующего дня Юкими допоздна лежит в постели, а Йоитэ идет на кухню и молча достает из холодильника яйца и подсолнечное масло. Юкими выходит из спальни, только почуяв запах пригоревшей яичницы. Глядя на Йоитэ, который удивленно смотрит на обуглившиеся останки еды, он от души улыбается. День проходит спокойно – Юкими вполголоса ругает начальника, который попросил его написать статью в выходной, и делает с десяток звонков, выуживая нужную информацию. Вечером он вздыхает с облегчением, отправив статью, и идет за продуктами. - Вернусь через полчаса. – Кричит он уже с порога, и Йоитэ чувствует, что его мир возвращается на круги своя. Юкими возвращается уже через двадцать минут – с двумя большими пакетами, в одном из которых звенят стеклом бутылки. - Йоитэ, сегодня наши футболисты с Кореей играют! Надо посмотреть. Сегодня выходной и сегодня будет футбол – вспоминает Йоитэ и медленно кивает. Весь остаток дня Юкими тратит на то, чтобы настроить тиви-тюнет, который он купил пару недель назад взамен испортившегося прошлого. Это какая-то новая модель, и в ее работе Юкими разбирается только к самому началу матча. Он притаскивает из своей комнаты, нещадно царапая пол, маленький раскладной диванчик, который на ночь для него превращается в кровать, и ставит перед «телевизором». Йоитэ будто со стороны наблюдает, как Юкими тянет его за рукав, усаживая на диван, и впихивает в руку кружку с лимонадом, а сам с громким «фык» открывает первую бутылку пива. Йоитэ сам не понимает, когда он успел соскучиться по таким вот дурачествам напарника, но он послушно потягивает лимонад и пялится в мерцающий экран компьютера, почти не моргая – даже когда за окном становится совсем темно и от светящегося пятна монитора болят глаза. Его даже немного увлекает беготня игроков по полю, а гул трибун напоминает тот шум, в который иногда превращается голос Юкими. Йоитэ не отшатывается, когда Юкими, сам, должно быть, того не замечая, касается ладонью его колена и тут же вскакивает: - Гол! Нет, ты это видел? Наши забили! Забили! К концу матча Юкими открывает последнюю бутылку пива, он уже порядком пьян и его глаза говорят честнее слов – о том, что никакие голы его сейчас не интересуют, что он хочет забыть, хочет впредь не вспоминать. Канал прекращает транслирование гимном Японии, растянув по всему экрану изображение национального флага с хризантемой, а Юкими сидит, уныло свесив голову. - Я и подумать не мог, что она из этих идиотов… - Он вздыхает. – Кто-нибудь время от времени подбираются к миру Набари, правдолюбцы хреновы. Она журналистом была, как и я. Хотела всем рассказать про нинзя, про Кайросю, Бантен, остальные деревни, про Шинрабансе… А я думал, я ей нравлюсь. Ты знаешь ведь – Казухо замужем, вот и мне тоже… семью хотелось. Чтобы не закончить свою жизнь холостяком в окружении кошек. – Он усмехнулся и сделал последний глоток. – Извини. Йоитэ думал, что на этом вечер и закончится, а назавтра Юкими будет как всегда ворчать на редактора и клацать клавишами ноутбука, но тут его вдруг опрокинули на диван и начали целовать. Йоитэ не был уверен, что это называется поцелуем и, наверное, из-за шока ничего не предпринял. Юкими приподнимается на локтях, тяжело дыша, и выжидательно смотрит на Йоитэ. Кепка с того свалилась, глаза потемнели из-за расширившихся зрачков, а брови недоуменно нахмурились. - Извини, - повторяет Юкими, отводя глаза. – Я просто… Извини. *** Утром Йоитэ встает поздно. Он надевает длинную водолазку на голое тело и выходит на кухню, где, напевая себе под нос, готовит завтрак Юкими. Бренчит посудой и со стуком помешивает что-то на сковороде деревянной лопаткой. - Хэй, Йоитэ, сегодня воскресенье! Давай сделаем утку по-пекински? Полный решимости привлечь к процессу напарника, Юкими берет со стола миску с тестом для блинчиков, которые он хотел сделать на десерт. Было немного боязно, казалось, что Йоитэ сейчас поднимет руку и нацелится в него Кирой, но Йоитэ стоял не шевелясь, неловко опираясь плечом о косяк и невозмутимо глядя на Юкими. - Вот, это будет у нас к чаю. Помешай, пока я займусь уткой, хорошо? - Хорошо. – Йоитэ покорно принимает из рук напарника довольно увесистую миску. - Была не была, - выдыхает Юкими и коротко чмокает Йоитэ в губы. Венчик выпадает из миски, заляпав брызгами теста стену, голые ноги Йоитэ и домашние штаны Юкими, следом за ним из онемевших внезапно ладоней выскальзывает сама миска и с грохотом катится по полу, набивая вмятины на свои металлические бока, а тесто растекается непрозрачной лужицей. Юкими запоздало думает, что завтрак наверняка пригорит, и целует Йоитэ еще раз – уже по-настоящему. И чувствует себя стариком, который настолько любит своих подобранных кошек, что готов сделать для них что угодно. - Не трогай… Конец.