Спанч Боб: прощание с беспечностью

К счастью, по лесу плутать не пришлось. Сквидвард довольно быстро нашёл выезд из леса, и вскоре они уже подъезжали к гостинице «Лотос», возле которой их ждали Том, Фрэнк и Джон. - Ну, как вы прошли блокпост? – сразу поинтересовался Планктон, едва покинув машину. - Нормально, - ответил Том. – Нас пробили по базе, ну, и, понятное дело, выяснили, что повесток мы не получали. Мы, конечно, изобразили из себя отбитых на голову фанатиков войны. - Да уж, - покачал головой Джон. – Осточертело играть эту мерзкую роль, когда встречаем полицейских. - Когда-нибудь, - внезапно взял слово Спанч Боб, - всё это сгинет, и мы сможем без страха выражать своё мнение об этой войне. И в учебниках по истории напишут, что Нептун был злом. Злом в чистом виде. - Так и будет, - согласился Том. – А что это за тетрадь ты держишь в руке? Губка рассказал всё, что знал об этом дневнике и её авторе. В Билли Уайте губка словно видел самого себя. Впрочем, он находил себя в любом противнике войны. И каждый противник войны становился для него почти братом. - Интересно, кто же сдал этого Билли Уайта? – задумался Том. - Может, сестра? – предположил Фрэнк. - Вряд ли, - покачал головой здоровяк – архитектор. – Скорее всего, кто-то так же через лес объезжал блокпост, и увидел хижину. Ну, и сдал хозяина. - Но зачем? – рассердился губка. – Зачем им кого-то сдавать? - Да потому что сейчас началась эра доносчиков. Возможно, захотели выслужиться перед режимом. Получить, так сказать, благодарность. Губка до сих пор не мог привыкнуть к творящемуся безумию. Ему бы и в голову не пришло на кого-то доносить, но у сторонников войны и Нептуна – другие взгляды. Для них доносить и ломать жизни – норма. Губка вздохнул. Да, он вынужден жить в таком мире, в таком обществе. Но он не опустит руки, он будет драться. Даже если останется совсем один. У него ещё есть надежда. И не все безнадёжны вокруг. Есть ещё такие, как Сэнди, Планктон, Том, Билли Уайт, и их не так уж мало. Сейчас уже ночь подходит, - заметил Том. – Потому надо остановиться на ночлег. Тут недалеко есть пещера, в которой можно переночевать. Езжайте за нами. - Почему нам не остановиться в этой гостинице? – резонно спросил Сквидвард. - Потому что там очень дорого, а нам нужно экономить. Кто знает, какие траты нас ещё ждут. А накопленные в мирной жизни деньги, к сожалению, не бесконечны. С этим осьминог не мог не согласиться. Сев в машину, он обернулся к Планктону и губке: - Завтра мы, скорее всего, доедем до Шелл Сити. Потому хочу вам напомнить, что, когда приедем в Шелл Сити, я пойду своей дорогой. У меня ведь там бабушка живёт. - Что, Сквидвард, чем ближе к центру нептунских земель, тем страшнее? – усмехнулся Планктон. - Ну да, - не стал отрицать осьминог. – А тебе, что, не страшно? - Страшно, конечно, - развёл руками Шелдон. – Я боюсь. И умирать не хочу… Но готов… И, скорее всего, умру. Но, умерев, я хочу забрать безумного старика с собой. Сквидвард скривился: - Вы знаете, как я к этому отношусь. Доедем до Шелл Сити и разойдёмся. Осьминог, сдерживая недовольство, вдавил педаль газа. Машина дёрнулась и двинулась вслед за байкерами. Губка задумался о том, что скоро их станет пятеро. Сквидвард уйдёт к бабушке. Но, впрочем, их всё равно немало. И если они все погибнут, то хоть Сквидвард останется жить. Это осознание губку утешало. Вскоре они подъехали к небольшой пещере, что торчала норой из огромной скалы. Вход в пещеру был объят темнотой: без фонаря было невозможно что-либо рассмотреть. Освещая себе путь фонарём, они въехали в пещеру вперёд на десять метров. Том, Фрэнк и Джон начали раскладывать палатки. Губка, Планктон и Сквидвард решили спать в машине. В машине даже теплее, чем в палатке, а ночь всё-таки холодная. Осьминог наклонил вниз сиденье водителя, вытянулся почти в полный рост и сразу задремал. Сказалась усталость. Планктон переместился на пассажирское переднее кресло, ну, а губке достался диванчик. Перед сном он решил немного почитать дневник Билли Уайта. Он раскрыл тетрадь на второй странице: «Я часто думаю о том, чего не хватало Нептуну. Ведь у него есть всё: деньги, слуги, замки, абсолютная власть. То, что он особо не заботился о народе… Так к этому его население привыкло, почти закрывало глаза. Сам Нептун и его дружки жили и живут очень хорошо, так зачем было лезть в посейдонские земли? Вопрос, на который ответ знает, пожалуй, лишь Нептун. По телеку, конечно, говорят причины вторжения, но они не выдерживают никакой критики, и слеплены из давно протухших лозунгов, на которые ведутся разве что совсем недалёкие ребята. Печалит меня то, что среди них оказались и многие мои друзья и знакомые. Не ожидал я, что, например, мой лучший друг будет горячо поддерживать войну и твердить об исторической справедливости. С кем я дружил все эти годы? Хорошо, что кроме сестры, я никому больше не сказал про место моего нынешнего пребывания. Потому как родители не определились со своим отношением к войне, а вот сестра абсолютно против…» Губка закрыл тетрадь. Захотелось обдумать прочитанное. Пожалуй, ему, Бобу, повезло со знакомыми и друзьями больше, чем Билли. Ведь и Патрик, и Сэнди были сразу против войны. Да и Сквидвард. Разве что мистер Крабс поддерживал, но поддерживал больше из-за страха, нежели из-за идейности. Так что же с Билли Уайтом случилось? Где он сейчас? Этот вопрос очень занимал губку. Невольно вспомнилась Сэнди, о которой он, к собственному стыду, редко вспоминал. А что с ней? Как она там? Боб знал, что она сильная, она справится. Но ей сидеть пять лет, а это немалый срок. Вслед за Сэнди вспомнился Патрик. Лучший друг. Как бы он снова хотел с ним встретиться и побежать ловить медуз, но прошлое не вернуть. Дверь туда окончательно захлопнулась, и никакой лом её не вскроет. С такими невесёлыми размышлениями губка погружался в сон. На этот раз Боб оказался в собственном доме-ананасе. Он этому даже не особо удивился. Было не столько удивление, сколько радость от вида родных стен. Он обвёл взглядом жилище и задумался: реальность ли это? А война? Может, война и была сном, и вот я наконец-то проснулся? Ведь война и всё вокруг неё происходящее – это такой сюр, который не может происходить в реальности. Точно! Нет никакой войны. Нет и не было! Это был всего лишь страшный сон. Всего лишь кошмар, в котором убивали, бомбя города, и сажали за антивоенные взгляды. Губка выдохнул. Всего лишь сон. Значит, и Патрик не погиб, и Сэнди на свободе, и вообще, все живы и здоровы. И мистер Крабс никакую войну не поддерживал, ведь не было никакой войны, стало быть, нет больше никаких обид на босса. Губка не удержался и даже подпрыгнул от радости. Схватил Гэри и прижал к груди: - Гэри! Понимаешь, не было войны! Мне всё это приснилось! Ура! Изумлённая улитка протяжно мяукнула. Губка поставил на пол домашнего питомца и выглянул в окно. Какая чудесная погода: солнышко светит, лёгкий ветерок треплет растения, все ходят счастливые. Губке хотелось, петь, веселиться, охотиться на медуз. Губка выскочил на улицу, подставил лицо свежему ветерку и радостно прокричал: - Сквидвард! Доброе утро! - Да уж, Спанч Боб, - проворчал осьминог, выглянув из окна. – Было добрым, пока ты не заорал, как сумасшедший. Спанч Боб рассмеялся. Ох уж этот вечно недовольный зануда. Знал бы он, что если бы его, Боба, кошмар был явью, сосед сейчас бы трясся за рулём старой колымаги, тоскуя о былом. Но нет, Сквидвард, всё это лишь сон. Ты, как и прежде, будешь рисовать свои картины, и играть на кларнете, безбожно фальшивя. Губка помчался к огромному камню, под которым располагалась квартира его лучшего друга. Оказавшись возле камня, губка неожиданно для себя, замер в нерешительности. Ведь точно Патрик жив? Крошечное сомнение всё-таки грызло, но Спанч Боб решил его развеять и с силой постучал. И к радости Боба камень ринулся вверх и из песочной квартирки выпрыгнул Патрик: - Спанч Боб! - Патрик! – у губки чуть слёзы на глазах не выступили. Ведь совсем недавно он видел его в гробу, а теперь он перед ним абсолютно живой. – Как же я рад тебя видеть! - Я тоже рад тебя видеть, Спанч Боб, - дурашливо улыбался друг. – Бежим разыгрывать Сквидварда. - Давай лучше проведаем Сэнди, - губке хотелось окончательно убедиться в том, что все на месте. Он ринулся к дому белки, что жила под большим стеклянным куполом. Патрик бежал следом и радостно мотылял вытянутой головой. Оказавшись возле железной двери, губка забарабанил в дверь, горланя: «Сэнди!». - Ну, чего так кричать? – немного недовольно осведомилась белка, впуская друзей в своё жилище. – Ты, Спанч Боб, выглядишь радостнее обычного. Ты выиграл в лотерею? - Почти! – усмехнулся Боб. – Просто… Ладно! Расскажу. Мне приснился ужасный сон, в котором Нептун развязал страшную войну, напал на посейдонские земли. Потом Нептун начал мобилизацию населения. Патрик ушёл на войну и… остался там. А ты, Сэнди, протестовала против войны и тебя за это посадили в тюрьму. А я со Сквидвардом и Планктоном поехал в Шелл Сити, чтобы разобраться с королём. Вот такой безумный сон! Я сперва, когда проснулся, не мог понять, что было сном. А потом понял, что война и была сном. Потому что такое безумие не может происходить в реальности. - Да уж, - покачала головой Сэнди. – Приснится же такое. - Ужасный сон, - поморщился Патрик. – Не хотел бы я, чтоб мне такое приснилось. Губка радостно смотрел на друзей. Им не понять, что он пережил. Так много пережил. И это всего за одну ночь сна? Кольнула тревога. А вдруг? Он смахнул неприятную мысль. Объяснение такого количества событий за ночь нашлось легко: во сне может, что угодно растягиваться хоть на полжизни, поутру всегда кажется, что снилось очень много событий, хотя спал всего ничего. К тому же, решил губка, разум сам мог додумать, дорисовать события, которые и не снились. - Теперь я снова в своей прежней жизни, - сказал губка больше самому себе, нежели друзьям. – Вот и всё. Или не всё?