Между нами война

— Чжань-гэ, где ты так долго был, я давно жду тебя… Голос Ибо был низким и хриплым, от чего Сяо Чжань окончательно потерял контроль и с рыком припал к губам своего омеги, который наконец признал свое поражение. Он целовал эти мягкие губы, и от нарастающего желания болезненно тянуло внутри… Даже через одежду он чувствовал это горячее гибкое тело, заставляющее вжиматься в него еще сильнее в стремлении ощутить еще больше. Он целовал шею, скользя губами и зубами по нежной коже, шумно вдыхал аромат сандала за ухом, рычал и снова впивался в пухлые губы, оглаживая ладонями грудь, живот. Оставляя отметины, стискивал пальцами талию, бедра. Омега, зажмурив глаза, громко стонал, отзываясь на ласки, приподнимая бедра и жадно вдавливая член в пах альфы, терся, прерывисто дыша… Сяо Чжань глухо стонал в ответ, он сходил с ума, слыша возбужденный голос Ибо и чувствуя, как мелкой дрожью сотрясается тело в его руках. — Чжань-гэ, хочу тебя… хочу тебя… — вдруг шепчет горячо между поцелуями, сильнее тянет к себе, вцепившись в рукав рубашки, и протяжно стонет. Сяо Чжаня начинает вести так, что перед глазами встает пелена, а низ живота сводит сладкими спазмами, сердце бешено бьется, нос забивают феромоны. Альфа взрыкивает и стискивает омегу, шипит, утыкаясь лбом в плечо: — Сейчас… сейчас… Трясущимися руками он развязал галстук и откинул его в сторону. Судорожно расстегнул ремень брюк, выдернул его из шлевок. Тот тоже полетел куда-то, слышно было только, как бряцнула железная пряжка о пол. Молния разъехалась, стоило расстегнуть пуговицу — член стоял колом. Сяо Чжань изо всех сил пытался справиться с возбуждением, скручивающим все его тело. Он глубоко дышал, одной рукой сжимая член у основания, другой лаская Ибо. Тот выгибался, словно его било током, стоило пальцам коснуться его сосков. Член сочился влагой и подрагивал. Альфа провел рукой от основания до головки, омега содрогнулся всем телом и застонал, закусив губу. Сяо Чжаню казалось, что он сейчас сгорит от невыносимого желания, пламенем опаляющего внутри. Мысленно он возносил хвалу всем богам, что успел капнуть себе подавитель. Звук дверного звонка донесся из коридора, но Сяо Чжань проигнорировал его. Чуть прикусывая острый кадык, он жадно целовал шею мужа, лаская рукой его член. Ибо ерзал, подставляясь под поцелуи, со всей силой впиваясь пальцами в плечи альфы. Звонок в дверь становился все требовательнее и требовательнее. — Блять! Кого там принесло так не вовремя… — Сяо Чжань раздраженно отклонился, тяжело дыша. Теперь звонили, просто не переставая. Он нехотя приподнялся, опираясь на локти и колени. Ибо мгновенно распахнул глаза и со стоном потянулся к мужчине. — Подожди немного, малыш, — альфа оставил поцелуй на влажных припухших губах. Сяо Чжань как был в расстегнутых брюках, взлохмаченный, разгоряченный, ринулся к входной двери с одной единственной целью — прибить того, кто так нагло помешал ему взять то, что он так страстно желал: его омега наконец-то решил уступить, хотел и просил близости. Звонок не прекратился даже тогда, когда Сяо Чжань в бешенстве открыл дверь. За порогом стоял невысокий паренек в голубых широченных джинсах, сером худи и больших беспроводных блютуз наушниках на голове. Пальцем левой руки он давил на кнопку звонка и, слегка пританцовывая и жуя жвачку, глядел в экран телефона в правой руке. — Ты кто и как сюда попал? — рявкнул Сяо Чжань, смахивая руку парня с дверного звонка. Тот, сдернув наушники, несколько раз оторопело поморгал, затем затараторил: — Курьерская доставка для господина Ван Ибо, аптека № 1008. — парень живо скинул рюкзак, полез внутрь и достал запечатанный пакет. — Извините, что задержался. Я… я… — он лихорадочно соображал, что соврать. — Пожалуйста, Вы только жалобу не оставляйте, это случайно вышло, я должен был раньше приехать, но так получилось, я немного задержался, я в первый раз, я пока доехал, пока нашел, а тут… в общем…. — Заткнись! Дай сюда! — Сяо Чжань вырвал пакет из рук парня. — А расписаться? А Вы кто? Я омеге должен доставить заказ, а Вы альфа, — парень не унимался, протягивая планшет с бланком доставки и ручкой. Сяо Чжань быстро поставил подпись и с грохотом захлопнул дверь перед носом курьера. Он коснулся нывшего члена рукой, только сейчас соображая, что предстал перед незнакомым человеком с еле держащимися на бедрах брюками и расстегнутой ширинкой, из которой выглядывал внушительных размеров бугор. «Ибо сегодня что-то заказал в аптеке?» — вскрыв пакет, он обнаружил упаковки подавителя. С учетом того, что омеги получают препарат один раз в три месяца, количество коробочек говорило о том, что у парня либо совсем закончились таблетки, либо были на исходе. Глянув на время сбора заказа, Сяо Чжань оторопел. Этот курьер не немножко опоздал… «Сука! Где его вообще, блять, носило столько времени?» — выругался он про себя. Свои капли альфа оставил в кармане пиджака в спальне, поэтому он достал новый флакон из шкафчика на кухне и закапал в нос двойную дозу. На кухонном столе стояла чайная чашка, стакан, рядом лежала пустая блистерная упаковка для таблеток. Сяо Чжань шумно выдохнул: «Сука……». Наклонившись над раковиной, плеснул в лицо несколько пригоршней холодной воды. Без подавителя течка превратилась в сущий ад. Ибо изнывал от желания снова почувствовать близость своего альфы, его жгучие поцелуи, прижаться к его груди, вдохнуть его запах. Ему хотелось всего и много! Несмотря на то что он кончил, лаская себя, уже несколько раз, облегчения не наступало, сильное возбуждение не спадало и не давало расслабиться мышцам. При малейшем движении их сводило судорогой, пронзая болью. Все тело превратилось в оголенный провод, во рту пересохло, член болел от напряжения, анус пульсировал. Он свернулся калачиком на кровати и глухо стонал, зарываясь носом в пиджак альфы, цепляясь за его аромат, как за спасительную соломинку, балансируя на грани реальности. Из глубин затуманенного сознания всплывали воспоминания и ощущения: нежные руки мужа, его теплая улыбка, мягкие губы, как с ним уютно, как крепко он обнимает, сладко целует. Его внутренняя омежья сущность рвалась наружу, скулила, требуя своего альфу. Сяо Чжань ворвался в спальню, на ходу расстегивая пуговицы рубашки. В нос ударил насыщенный древесно-смолистый аромат сандала с туманно-мускусным, дымным оттенком и нотками цитруса, сквозь который теперь он почувствовал и запах спермы. Аромат его омеги потяжелел. Голова его закружилась, а внутренности скрутило от возбуждения. Альфа оперся рукой о стену, в глазах потемнело от желания накинуться и вонзиться в столько желанное тело. Мысленно досчитал до десяти, затем подошел к окну и открыл его настежь, чтобы впустить в комнату свежий воздух. — Малыш, иди ко мне, — хрипло зашептал Сяо Чжань. Он осторожно забрал из рук Ибо свой пиджак, обнял его, наклонился и жадно приник к его полуоткрытым губам. Парень в его руках затрясся и застонал, прижимаясь к нему, обхватывая руками за шею. Тело его изнывало и просило близости. — Чжань-гэ, мне больно… больно… помоги мне… хочу тебя… — сквозь прерывистое дыхание между поцелуями бормочет омега и пытается стянуть с альфы рубашку. — Малыш, сколько же ты терпел… сейчас будет хорошо… — Сяо Чжань быстро освободился от всей одежды и уложил парня на спину. Тот схватился за руки мужчины, впиваясь до крови ногтями, запрокинул голову, приоткрывая рот. Альфа выпустил свои феромоны, обволакивая ими омегу. Горячие ладони гладили истомленное желанием тело. Сяо Чжань лег сверху, раздвигая коленом ноги Ибо, и замер, переводя дыхание. Острое возбуждение прошило позвоночник, скручивая внутренности в жаркий клубок внизу живота. Парень задрожал под обжигающей тяжестью и потянулся за поцелуем. Сяо Чжань, терся членом о член Ибо и целовал, слегка прикусывая и посасывая пухлые губы, глубже проникая языком в рот. Ибо громко стонал от сладостного удовольствия и страстно отвечал на поцелуй, обнимая обеими руками, прижимал к себе мужчину, царапал ногтями кожу на спине. Дыхание двоих смешалось. Альфа провел пальцами по бедру к талии, коснулся горошин сосков, поглаживая их, потом чуть сжимая. Он целовал глаза, скулы, скользнул языком по маленькой сережке в мочке уха, задержался губами на пульсирующей вене на шее. Глубоко вдохнув пьянящий аромат, прошелся поцелуями по ключице и спустился ниже. Взял в рот темный твердый сосок, пробуя его на вкус, лаская языком и слегка посасывая. Ибо вцепился ему в волосы и застонал так откровенно, что Сяо Чжаня выгнуло, словно пронзило током. Он громко вдохнул и сильнее вжал лежащего под ним парня в кровать, со свистом и шипением выпуская воздух из легких сквозь стиснутые зубы. Оставляя поцелуи на груди, животе, альфа провел рукой вверх-вниз по члену Ибо, затем, шире коленом раздвинув его ноги, скользнул рукой вниз по промежности. Как же его омега тёк! Вязкая, густая смазка обильно сочилась. И как же он умопомрачительно пах! Мучительно сладко вобрал его член в рот, лаская языком. Огладив колечко мышц большим пальцем, он слегка надавил, заставляя омегу выгибаться от нестерпимого желания. Протолкнув палец внутрь, Сяо Чжань почувствовал, что сам сейчас кончит. Не в силах больше сдерживаться, он, уткнувшись лбом в подушку, взял в руку оба члена — всего лишь несколько яростных движений вверх-вниз сквозь хриплое рваное дыхание, горячие стоны двоих, задыхавшихся от желания. Пара секунд, и оргазм накрыл обоих невыносимой волной, в глазах альфы потемнело, он сквозь шум в ушах услышал, как его омега всхлипнул, прижался к нему, впиваясь зубами в плечо. Горячая жидкость выплеснулась резкими толчками. Кофе с корицей смешался с пряным сандалом. Немного придя в себя, Сяо Чжань приподнялся на руках и заглянул в лицо мужа. Тот открыл глаза и посмотрел на мужчину мутным расфокусированным взглядом. Влажные от пота волосы прилипли ко лбу. Щеки порозовели. Альфа нежно убрал спутанные локоны и поцеловал омегу в висок. — Малыш, ты как? Тебе легче? — погладил пальцем по щеке. — Пойдем умоемся, я помогу тебе. Ибо не отвечал. Сяо Чжань осторожно встал, потянув парня за собой. Аккуратно поддерживая за талию, помог дойти до ванной комнаты. Отрегулировав воду, он включил душ. Ибо едва держался на ногах, и, несмотря на то что только что кончил, член его оставался твердым и напряженным. — Давай обопрись, расставь ноги — Сяо Чжань развернул его лицом к стене, положив руки на кафель. — Держись. Я помогу тебе помыться. Сначала быстро прошелся губкой по себе, у самого стояло так, словно и не было сейчас оргазма до темноты в глазах. Затем, вымыв шампунем волосы Ибо, стал намыливать его спину, руки, ноги, прошелся по бедрам, осторожно смыл смазку между ягодиц, провел по груди, по кубикам пресса на животе. Теплые струи воды падали на плечи, разбиваясь брызгами, смывая густую мыльную пену, стекающую по стройному упругому телу. Парень не шевелился, позволяя мыть себя. Сяо Чжань, закусив губу, капнул гель для душа в ладонь и осторожно коснулся члена мужа, крупного, ровного, длинного, совсем не как у омеги, провел рукой по всей длине, смывая сперму. Омега дернулся, подавшись назад. Сяо Чжань придержал его за талию, не давая упасть. — Не уходи… Ты не уйдешь? — хрипло спросил, не поворачивая головы. — Нет, не уйду, — Сяо Чжань переключил верхний душ на душевую лейку, смыл остатки мыла с обоих и снова включил верхний. Омега часто задышал, легкая дрожь прошла по его телу, мышцы напряглись. — Чжань-гэ, трахни меня… хочу тебя внутри… — не слыша ответа, он повторил, также не поворачивая головы: — Чжань-гэ, слышишь, хочу тебя внутри… У Сяо Чжаня перехватило дыхание, он притянул Ибо к себе и прижал спиной к груди, ощущая всем телом, как тот дрожит. Как же он мечтал услышать это с того самого дня, как увидел его. Обняв его, он уткнулся ему в шею у кромки волос и замер, боясь дышать. Неужели его мальчик действительно согласен… Неужели все же принял свою природу? Он прошелся легкими поцелуями по плечу, парень откинул голову назад, подставляя шею. Глаза его были закрыты. Сяо Чжань прихватил губами нежную кожу, в ответ услышав шумный выдох. Придерживая мужа одной рукой под грудью, второй взял в руки свой член: головка скользнула меж ягодиц, касаясь чувствительного колечка. Омега тихо застонал, упираясь руками в кафель, прижался бедрами, прогибая поясницу, сдвинул ноги. Сквозь перечную мяту геля для душа пробивался пряный сандал. У Сяо Чжаня от нахлынувшего возбуждения ослабли колени. Он очень хотел своего мальчика! Хотел с тех самых пор, как впервые почувствовал его аромат, хотел до скрежета зубов! С нетерпением ждал, когда Ибо примет его, полюбит… Сколько раз в своих фантазиях он представлял, как входит в его нежное, горячее, влажное нутро. Их первый раз будет точно не в душе. Он вставил член между плотно сжатых ног парня и глубоко дышал, пытаясь разогнать разноцветные блики перед глазами, в очередной раз в душе говоря спасибо подавителю. Сквозь шум падающей на пол воды было слышно хриплое дыхание двоих. Альфа сделал несколько резких толчков. Омега прогнулся сильнее, крепче сжал ноги, качнул бедрами, подставляясь. Покорный, податливый, мягкий… Но что-то в этом движении, в этом прогибе было не то, какое-то чувство неестественности, какой-то неправильности, заставившее Сяо Чжаня остановиться. Он отстранился и развернул к себе Ибо. — Ибо, посмотри на меня! Посмотри на меня! — он взял парня за подбородок. Ибо открыл глаза: расширенный зрачок, покрывший всю радужку, отчего глаза казались черными, взгляд мутный, темный, поплывший. Сяо Чжаню вдруг резко вспомнился бар на побережье: как Ибо по-хозяйски облокотился рукой на его плечо, как властно тащил его к столику; вспомнилось, как во время ласк он рывком неожиданно переворачивал его, тем самым оказываясь сверху, как властно вдавливал в ковер… Вот что было неправильно! Слишком уж по-омежьи вел себя его муж! Сяо Чжань отключил воду, сдернул с крючка большое мягкое полотенце, быстро вытер обоих. Ибо покорно позволил усадить себя на кушетку в спальне. Метнувшись в гардеробную, мужчина лихорадочно натянул на себя боксеры, член болезненно заныл, придавленный тканью, домашние спортивные штаны и футболку. Повертев в руках боксеры Ибо, отбросил их в сторону, будут мешать, схватил с полки мужа первую попавшуюся футболку и шорты. Парень, скинув с бедер полотенце, которым его обмотал альфа, сидел на кушетке, откинув голову назад, и потихоньку ласкал себя рукой: крупная головка показывалась из кулака, когда рука опускалась вниз. Сяо Чжань охнул от увиденного и сжал себя сквозь штаны, схватился за стену. «Спокойно, дыши, ты справишься, ты сильный…» — закрыв глаза, медленно произнес про себя и со всей силы больно ущипнул за ногу. — Ибо, давай я помогу тебе одеться. Пойдем, тебе надо выпить лекарство, будет легче. Сяо Чжань пытался надеть на Ибо шорты и футболку, тот хватался за его руки, мешая ему, тянулся за поцелуем. Разве мог он отказать? Целовал эти желанные губы страстно, грубо, влажно… Вылизывал шею… Между поцелуями старался натянуть на парня одежду, наконец ему это удалось, и он потащил его на кухню. Самого уже крыло от возбуждения до рези в глазах. Усадив Ибо за стол, сам дрожащими руками вскрыл упаковку подавителя, вынул одну таблетку, затем, подумав немного, выщелкнул еще одну. — Ибо, пей, — протянул парню две таблетки и стакан воды. Видя, что тот сидит и только смотрит на него, подтолкнул: — Пей, говорю! Живо! Ибо молча моргнул, но таблетки взял, положил в рот и жадно выпил стакан воды. Сяо Чжань метнулся за следующим. Тут же вытащил из шкафчика свой флакон и капнул себе в нос: «Передозировка? Да пофиг… Иначе я сойду с ума…» — Чжань-гэ, хочу тебя внутри… иди ко мне… Развернулся и…. Стакан с водой выпал из рук, разлетаясь осколками и брызгами по полу. Вцепился в столешницу руками и задохнулся… Ибо сидел на краю стола, шорты валялись на полу, смотрел горящими желанием глазами, облизывал юрким язычком губы. Откровенно, призывно выгнулся, томно простонал и лег на стол, задирая футболку, оголяя живот и подрагивающий член. Альфья сущность внутри Сяо Чжаня взревела, рвясь наружу: «Что ты стоишь? Иди и возьми! Это твое, твое законное! Ты альфа, в конце концов, или нет?!» Сознание помутилось. В два шага рывком оказался рядом с омегой, тот беззастенчиво раздвинул ноги. Альфа зашипел, схватил парня за бедра и резко рванул на себя. Запустив руку в волосы, отклонил его голову и впился, рыча, поцелуями в шею, оставляя засосы. Опустил руку, касаясь ануса, обвел по кругу влажное пульсирующее колечко. Совершенно нескромные стоны срывались с губ омеги. Альфа внутри Сяо Чжаня бесновался, дрожал от предвкушения. Два пальца наполовину вошли внутрь, не встречая сопротивления. Взрыкивая и подрагивая, спустил штаны, взял в руки тяжелый, налитый кровью член, смазал собранной вязкой жидкостью и приставил головку ко входу, готовый толкнуться в желанное тело. «Мне нужно, чтобы ты знал, почему я такой…» «Мой отец вырастил меня с уверенностью в том, что я альфа. И я всегда чувствовал себя им. Я до сих пор чувствую себя альфой…» «И несмотря на то что я омега и теперь мое тело предает меня каждый раз во время течки, я все равно ощущаю себя альфой». «Я не смогу принять полноценную близость между нами». Хлестко, наотмашь, отрезвляя… Слова, что Ибо сказал ему тогда в последний вечер перед отъездом с побережья. Ибо, своенравный, бескомпромиссно стремящийся быть лидером во всем, вспыльчивый и упрямый, острый на язык, непокорный, свободолюбивый, так непохож на всех омег, которых знал и с кем был Сяо Чжань. «Ты никогда не учитывал мои чувства. У тебя твои желания всегда будут на первом месте». Сяо Чжань отшатнулся, надел штаны. Все совсем неправильно… Ибо бы никогда так не сделал… никогда бы так не попросил… — Чжань-гэ… — Ибо приподнялся, глядя на мужчину. — Нет, я так не могу. Я так не хочу… Я хочу, чтобы ты сознательно просил меня взять тебя… Хочу, чтобы ты подчинился мне сам. А сейчас в тебе говорят гормоны, ты затуманен ими… Сяо Чжань попятился к выходу, сжал рукой член сквозь штаны, от желания кончить ломило тело, низ живота пронзала резкая боль, в мошонке ныло. Он понимал, что если сейчас не уйдет, то совершит то, о чем будет страшно жалеть, то, что невозможно будет исправить, то, за что Ибо его никогда не простит. Чжань весь покрылся испариной, до крови закусил губу, чувствуя во рту солоноватую жидкость. Альфа внутри требовал вернуться и взять своего омегу. Он с трудом пытался контролировать инстинкты. Разум говорил уйти немедленно. — Чжань-гэ, иди ко мне… — хрипло просит, гладит себя. — Я дал тебе подавитель, тебе сейчас будет легче… — голос сипит. Сяо Чжань срывается к входной двери, поскальзывается босыми ногами, падает на колено, хватается за стену рукой. Поднимается и бежит, пока не передумал, пока мозг не выключило окончательно. «Надо быстрей!» Дрожащими руками торопливо пытается справиться с замком, сердце заходится в бешеном ритме, дергает ручку на себя и буквально вываливается из квартиры, захлопывая за собой дверь. На полусогнутых ногах добирается до лифта. Ему повезло, он на его этаже, нажимает кнопку этажа ниже, сползая на пол лифтовой кабины. Через минуту лифт выпускает его на нужном этаже. В глазах уже темнеет, пот течет ручьем, а кофе с корицей заполняет всю площадку. Вот она, спасительная дверь. Он стучит и слышит этот стук как сквозь толщу воды. А дальше сознание отключается, мышцы ослабевают, и он падает. *** Даррен возвращался с работы уставший и раздраженный. Смена оказалась настолько трудной и насыщенной, что ему толком не удалось ни присесть, ни поесть. Не говоря уже даже о том, чтобы хоть немного поспать. Единственное, о чем он сейчас мечтал, это принять душ, лечь и просто выспаться. Наконец-то лифт спустился с верхних этажей. Шагнув в кабину, он сразу почувствовал хорошо знакомый ему аромат. Он уже давно преследовал его и будоражил, кружа голову. Он никогда не спутает этот запах с чьим-то другим. Даррен подумал, что Сяо Чжань, скорее всего, смог помириться со своим мужем и отношения между ними наконец-таки налаживались. Судя по феромонам, витающих в воздухе лифта, они совсем недавно были здесь и у них всё хорошо. «Они здесь что обжимались?» Впервые в жизни ему казалось, что лифт движется слишком медленно. Он пытался задержать дыхание и дышал через раз. Наконец кабинка остановилась, двери открылись, Даррен быстро вышел. Желая избавиться от запаха, он вздохнул полной грудью, но в нос на площадке ударил еще более густой, насыщенный запах кофе, смешанный с едва уловимым ароматом сандала. В воздухе ощущалась сильная концентрация возбуждения, от которого подкосило ноги. Несмотря на то что они с Сяо Чжанем оба были альфами, запах друга всегда действовал на него возбуждающе, порождая все его низменные желания. Даррен ускорил шаг, чувствуя слишком насыщенный аромат, что могло означать лишь одно — Сяо Чжань где-то совсем рядом на его этаже. Это было странно, но, завернув за угол, он нашел его, лежащим без сознания под дверью своей квартиры. — Чжань… — Даррен легонько потряс друга за плечо, но Сяо Чжань остался лежать неподвижно. Даррен по-прежнему дышал через раз и, стараясь сохранить разум, быстро набрал код замка, раздался щелчок, и дверь открылась. Он осторожно приподнял мужчину, обнимая его за талию. Взвалив его себе на спину, он вошел внутрь. — Что же с тобой случилось…? Даррен осторожно уложил Сяо Чжаня на диван, быстро открыл настежь дверь балкона, а затем направился за своей сумкой, оставшейся на лестничной площадке. Вернувшись, он проверил его пульс на сонных артериях и дыхание, зрачки, приподнял ноги, подложив небольшие диванные подушки, померил давление. Через минуту мужчина пошевелился. Даррен достал флакончик с нашатырем, смочил ватку и поднес к лицу друга. Спустя пару секунд красивое лицо сморщилось, а густые ресницы вздрогнули. Тихий стон говорил о том, что Сяо Чжань пришел в себя. Он пару раз моргнул, прежде чем открыть затуманенные глаза. — Чжань… — Даррен убрал нашатырь, присел рядом. — Как ты? — Я в порядке… Сяо Чжань снова закрыл глаза. Он тяжело дышал, и говорить ему было тяжело. Даррен сходил за водой. — Выпей. Что произошло? — Даррен хотел помочь, но для этого он должен знать, почему его друг был у него под дверью без сознания. — У него течка. — Сяо Чжань снова открыл глаза, облизнул пересохшие губы. Жадно сделал несколько глотков. — Надо ему помочь… — Почему ты здесь, а не с ним? Почему ты в таком состоянии? Сяо Чжань с трудом дышал. Его лицо покраснело, а зрачки расширились. — Я, похоже, принял слишком много подавителя. Теперь Даррен начал понимать, почему его друг в таком состоянии. — Сколько капель ты принял? — По две капли… — Голос дрогнул, и Сяо Чжань вынужден был прерваться, чтобы перевести дыхание. — Три раза. Глаза Даррена округлились. Он сам прописал другу эти капли и прекрасно знал, как они действуют и какие последствия бывают от передозировки. — Почему ты столько принял? — Голос Даррена задрожал от гнева. — Он не разрешил тебе прикасаться к себе? Сяо Чжань проигнорировал его вопрос и из последних сил сказал: — Позвони Цзаньцзиню, пусть он приедет к нему. Даррен понимал, что нужно срочно действовать. Он чувствовал на Сяо Чжане аромат Ибо и прекрасно понимал, что нужно избавиться от этого запаха, если он хочет помочь своему другу. Даррен попытался приподнять его и стащить футболку, но Сяо Чжань перехватил его руку слабыми пальцами. — Позвони. — У меня нет его номера. — Даррен всё больше злился. Сяо Чжань был в плохом состоянии и все равно думал о своенравном мальчишке. Понимая, что пока он не позвонит, его друг не позволит себе помочь, Даррен раздраженно спросил. — Где твой телефон? — Остался дома. Обдумав, какие есть варианты, он вспомнил, что Чжочэн должен знать номер Лю Хайкуаня. Быстро достав свой телефон, он набрал Чжочэна. После нескольких гудков на другом конце Даррен услышал недовольный голос. — Что тебе? — Позвони своему любовнику. Пусть пришлет к брату своего мужа. — Что произошло? — У Ибо началась течка. Я точно не знаю, что происходит, но Сяо Чжань сейчас у меня без сознания, у него передозировка подавителем, а Ибо остался один. Просто скажи ему приехать. — С Чжанем все хорошо? — Я ему помогу. Ты позвони Лю Хайкуаню. — Почему я? Даррен терял терпение. Его другу была нужна помощь, а у него отнимали драгоценное время. — Потому что у меня нет его номера. — Он раздраженно добавил: — У Ибо течка и, судя по всему, он отказался провести ее с мужем. А я, как ты понимаешь, не могу пойти туда. Дай Чжу Цзаньцзиню мой номер, и пусть он позвонит, когда приедет. Я помогу ему попасть в квартиру. — Хорошо. Я сейчас позвоню Хайкуаню. Даррен бросил телефон и более мягко сказал, обращаясь к любимому: — Чжу Цзаньцзинь скоро приедет, а сейчас дай мне помочь тебе. — Он терпел целый день, без подавителя… — Почему ты ушёл? — Даррен не мог понять, как Сяо Чжань смог устоять перед течным омегой? Неужели у Ибо были силы сопротивляться без подавителя? — Если он не принял таблетки, то он не мог сопротивляться тебе… Или смог? — Я дал ему перед тем, как уйти. Даррен вообще ничего не понимал. Без подавителя течка накроет омегу с головой, поднимая на поверхность все животные инстинкты, отключая сознание. Он не сможет сопротивляться альфе. «Что же там вообще, мать твою, произошло?» Даррен знал: раз Ибо получил подавитель, то сможет дождаться Чжу Цзаньцзиня. Сейчас главное — помочь самому Сяо Чжаню. Он встал, поднял друга и медленно повел его в ванную. Включив воду, Даррен помог ему снять одежду. Было очень трудно сдерживать себя, когда объект его самых смелых и влажных мечтаний находился так близко и в таком состоянии. Запах кофе только усиливался. Возбужденное, идеальное, горячее тело в его руках, совсем рядом, будоражило воображение и вызывало животное желание. Даррен дрожащими руками снял свой пиджак, рубашку, брюки, и, подумав, решил от греха подальше оставить нижнее белье. Он вошел в кабинку и повлек за собой обнаженного Сяо Чжаня. Встав за его спиной, стараясь глубоко не дышать, Даррен поставил послушного друга под струи прохладной воды и осторожно начал намыливать его. Укус на плече, царапины на спине, руках… «Что же там произошло?» Ноги Сяо Чжаня подкосились, стоило только прикоснуться к нему. Он откинулся назад, припав к груди Даррена, и простонал от прикосновений к своему телу, сейчас очень податливому и чувствительному. Даррен замер. Ему до боли хотелось обнять разгоряченное тело друга, поцеловать тонкую шею, стереть поцелуями чужие любовные отметины, перед глазами поплыло. Альфа внутри хотел прижаться сильнее и, пристроившись сзади, нагнуть такого сексуального Сяо Чжаня. Силясь не смотреть на его возбужденный член, Даррен сглотнул: «Я схожу с ума». Он, закусив губу, осторожно продолжил намыливать грудь, руки, шею Сяо Чжаня, стараясь не касаться его бедрами, чтобы друг не почувствовал его вставший член. Закончив с этим, он отстранился и быстро помыл спину, но не рискнул опустить руки ниже. Его самого накрывало. Даррен испугался своих мыслей, боялся поддаться своим желаниям и воспользоваться состоянием друга. Под предлогом помочь снять напряжение приласкать соблазнительное тело. Мысленно дав себе оплеуху, он выключил воду, надел свой халат на Сяо Чжаня и, проводив в спальню, уложил на кровать. Вернувшись в ванную, быстро скинул мокрое белье, вытерся и надел домашнюю одежду. В кабинете он тщательно просмотрел все препараты, выбирая наиболее подходящий стабилизатор для Сяо Чжаня и успокоительное. Затем сделал укол, чтобы тот смог ненадолго отключиться и отдохнуть. Даррен не успел перевести дыхание, когда раздался звонок его мобильника. Он вспомнил, что Чжу Цзаньцзинь должен был приехать. Даррен быстро прошел в гостиную, где оставил свой телефон, и ответил: — Алло? — Здравствуйте, доктор Ван. Это Чжу Цзаньцзинь. — Голос омеги был немного взволнованный и запыхавшийся. — Мне сказали связаться с Вами, как доеду. Я уже у квартиры господина Сяо. — Здравствуйте. Да, я сейчас подойду. Даррен изучил содержимое своей сумки для первой помощи и достал три небольших шприца. Быстро надев тапочки, он вышел и, не дожидаясь лифта, по пожарной лестнице поднялся наверх. Чжу Цзаньцзинь стоял, прислонившись к стене, с опущенной головой. Услышав приближающие шаги, он посмотрел на Даррена, быстрыми шагами приближающегося к нему. Лицо омеги было обеспокоенным. — Что произошло, почему они не вместе? Даррен и сам задавался этим вопросом с тех пор, как нашел друга у своей двери. — Я не знаю. — Он протянул три разных шприца. — Синий — это обезболивающее, зеленый — снотворное, а красный, если у него будет сильный жар. Пожалуйста, не перепутайте. Глаза Чжу Цзаньцзиня округлились в страхе. — Я не умею ставить уколы… Даррен в нетерпении взял омегу за руки и вложил шприцы ему в ладонь. — Это совсем несложно. Они автоматические. Одно нажатие — одна доза. В каждом три дозы, на три укола. Чжу Цзаньцзинь растерянно кивнул. — Между уколами должно пройти не меньше двух часов, но, если Ибо будет в порядке, можно увеличить промежуток. — Хорошо. — Прекрасно. — Даррен набрал код и отошел, пропуская омегу. — Не волнуйтесь, Вы можете позвонить мне в любой момент, если что-то случится. Цзаньцзинь, молча кивнув, вошел в квартиру, захлопнув за собой дверь. Даррен вздохнул с облегчением и бросился к лифту, оповещавшему сигналом о приезде на этаж. Двери открылись, выпуская пожилого господина с зонтом-тростью. Даррен, быстро поздоровавшись с соседом Сяо Чжаня, практически залетел в кабину и нажал кнопку своего этажа, краем глаза отмечая, с каким недоумением посмотрел на него мужчина, которому пришлось практически отскочить в сторону, чтобы не быть сметенным. Вернувшись к себе, Даррен почувствовал, как вся усталость, все напряжение этого дня навалились на него разом. Но он понимал, что не может сейчас позволить себе расслабиться, пока его другу нужна помощь, пока он не удостоверится, что его состоянию ничего не угрожает. Несмотря на то что в квартире была гостевая комната, он решил, что останется ночевать в комнате с Сяо Чжанем. Осторожно, стараясь двигаться бесшумно, он прошел в свою спальню, где на его кровати спал Сяо Чжань. Даррен аккуратно, чтобы не разбудить, померил его пульс: сердцебиение все еще было учащенным, но дыхание уже стало ровным. И хотя феромонный фон альфы все еще был возбужденным, его уровень уже был значительно ниже. Значит, стабилизатор действовал хорошо. Даррен взял книгу и сел в кресло, стоящее рядом с кроватью. Он честно пытался читать, но строчки прыгали перед глазами, он никак не мог сосредоточиться, то и дело бросая взгляд на лежащего на кровати Сяо Чжаня. Сон его стал, по всей видимости, тревожным, так как брови нахмурились, образовывая морщинку, на лбу выступили капли пота. «Да… С подавителем он явно переборщил. Я не могу оставить его одного без присмотра в таком состоянии», — оправдывая себя таким образом, Даррен, немного помедлив, отложил книгу и аккуратно лег рядом с мужчиной, бережно поправляя одеяло. Мягким полотенцем он легонько промокнул его влажный лоб и, не удержавшись, прижал его к своему носу, глубоко вдыхая полной грудью аромат кофе с корицей. С детства предпочитавший зеленый чай Лунцзин, он не признавал других напитков. Его отец был ценителем дорогого элитного чая с древней историей и привил вкус сыну. Но после инициации Сяо Чжаня Даррен вдруг, к удивлению родителей, полюбил кофе, а булочки с корицей стали обязательными на завтрак. Любой другой человек, который не спал больше суток, возможно, уже давно отключился бы, но Даррен не мог уснуть, он просто лежал, положив руку под голову, рассматривая лицо друга. В детстве они часто спали вместе на одной кровати, оставаясь ночевать друг у друга. По ночам рассказывали страшные истории, которые оба очень любили, прячась под одеялом и прислушиваясь к шорохам и скрипам в доме. А потом засыпали, обнявшись, напуганные ужасами, созданными их богатым воображением. Будучи студентами, они, напиваясь на очередной вечеринке, возвращались домой к Даррену, жившему уже тогда отдельно от родителей, шагая по пустынной улице, опираясь друг на друга. Инстинктивная чувственность молодых альф зажигалась от нечаянных касаний рук и от дружеских объятий. Пьяненькие, они заваливались на одну кровать, дурачились с наивной нескромностью альф, еще не познавших омег, трогая самые интимные места, и от этих невинных вольностей, щеки краснели, голова пылала, сердце стучало как угорелое, а тело томилось желанием. Но, перебравшие с алкоголем, в итоге оба вырубались, распластавшись звездочкой по постели, а на утро, маясь головной болью, ржали, вспоминая свои пьяные игрища. Студенческая жизнь закончилась, а с нею и закончились вечеринки. Начались трудовые будни, требующие высокого уровня отдачи. А потом Сяо Чжань купил свою квартиру и переехал. Когда у него случился первый секс с омегой, Даррен сразу это понял по изменившемуся аромату кофе. В тот день они встретились в баре, чтобы отметить покупку Дарреном своего первого автомобиля. К удивлению друзей, Даррен тогда напился так, что не мог стоять на ногах, из бара его привезли в дом родителей в бессознательном состоянии. Всю ночь его выворачивало наизнанку, а на следующее утро он не способен был встать с кровати, голова гудела. Папа смотрел на него с беспокойством, чувствовало родительское сердце неладное, а отец взглянул на него так, словно догадался сразу обо всем. Видя состояние сына, родители тактично промолчали, расспрашивать ни о чем не стали. А Даррен решил: дружба дороже. Неожиданно поток размышлений прервал тихий стон. Даррен напрягся, беспокойно всматриваясь в лицо друга. Длинные ресницы затрепетали, плотно сомкнутые губы приоткрылись. Сяо Чжань пошевелился, края халата распахнулись, обнажая ключицу. Он поерзал, видимо, в поисках более удобной позы и перевернулся на спину. Халат еще больше разошелся, оголяя грудь и торчащий темно-коричневый сосок. Даррен смотрел завороженно, горло перехватило спазмом, и он судорожно сглотнул. Ему вдруг до дури захотелось наклониться, облизнуть и укусить эту маленькую горошинку. Волна жара стремительно покатилась по всему телу и сосредоточилась в паху, скручиваясь спиралью. Он перевел взгляд на лицо мужчины: ресницы отбрасывали тень на слегка покрытую загаром кожу, морщинка на лбу разгладилась, дыхание было ровным и спокойным, рот слегка приоткрылся, над верхней губой уже пробивалась еле заметная щетина, родинка под нижней губой, будоражила чувства. Он внимательно прислушался к дыханию, пытаясь понять, проснулся ли Сяо Чжань. Вдох-выдох… вдох-выдох… Убедившись, что тот все еще крепко спит, Даррен придвинулся ближе и замер. В тишине комнаты он слышал, как учащенно бьется готовое выскочить из его груди сердце. Альфа жадно вдохнул воздух: ноздри защекотал аромат кофе с корицей, смешанный с запахом пота. Он не мог оторвать глаз от полуоткрытых губ, словно ждущих поцелуя. От волнения, сдавившего грудь, дышать стало совсем трудно. Он чувствовал, как кровь от сердца прилила ему в голову, а по всему телу прошла дрожь. Любимый человек был так близко, такой открытый, желанный… Даррен медленно наклонился и приблизился к его губам, остатками разума борясь с искушением. Прямо сейчас его сила воли, которой он всегда гордился, была на грани. Сяо Чжань облизнул губы и невнятно что-то пробормотал во сне. Дерзкая решимость блеснула в глазах, и Даррен коснулся желанных губ легким поцелуем, замер на мгновение, прислушиваясь, затем уже смелее мягко приник к губам, захлебываясь нежностью. Сяо Чжань тихо застонал. Сердце Даррена ухнуло вниз, он резко отстранился и кубарем скатился с кровати. Сидя неподвижно на полу, он испуганно смотрел на лежащего на кровати друга, страх быть разоблаченным разлился ледяной волной, кровь отлила от лица. Тишина звенела в ушах, давила со всех сторон. Сяо Чжань не двигался, дыхание его оставалось таким же ровным и спокойным. Подождав еще пару минут, Даррен осторожно поднялся и на ватных ногах поплелся в ванную комнату. Стоя в ванной, он смотрел на себя в зеркале. В отражении он видел шалые глаза, растрепанные волосы, красные после поцелуя губы. Много лет ему удавалось тщательно скрывать свои чувства от окружающих, постоянно контролируя себя. Особенно от Сяо Чжаня. Он слишком сильно любил и уважал его. Понимая, что отношения между двумя альфами невозможны, он не хотел оттолкнуть его, маскируя свою любовь под заботу и дорожа дружбой. Горячей волной его захлестывал стыд от того, что он переступил через свою совесть и воспользовался моментом. Уши его горели, тело покрылось испариной. Глядя в стекло, он осторожно коснулся дрожащими пальцами пульсирующих от поцелуя губ. Отчаяние и стыд захлестнули его с новой силой. Самым мучительным было еще то, что к этому чувству стыда примешивалось чувство ужаса быть раскрытым, ведь дружба с Сяо Чжанем — слишком ценная вещь, чтобы ее потерять. Не в силах больше смотреть на себя, Даррен выключил свет, оставив лишь синюю подсветку, стянул с себя одежду и включил воду, встав под струи воды, желая остудить голову. В ванной до сих пор оставались отголоски феромонов Сяо Чжаня, аромат, к которому теперь примешивался его собственный: виски с нотками миндаля и ароматом дубовой древесины. Даррен подумал, что это лучшее сочетание, нежели кофе и сандал. Вот бы было бы здорово, если бы люди подбирали партнера по запаху, тогда бы они с Сяо Чжанем идеально подошли бы друг к другу. Они всегда делились радостями, переживаниями, тревогами, впечатлениями, безоговорочно доверяли и понимали друг друга без лишних слов. И даже их аромат оказался совместимым. А вот парой его оказался этот несносный мальчишка, этот омега, который даже не понимает, не ценит того, какое сокровище ему досталось в мужья! Даррен до боли сжимал кулаки, сопротивляясь желанию прикоснуться к возбужденной плоти, требующей ласки. Много раз в своей жизни он удовлетворял себя, представляя друга, но почему-то именно сейчас он сгорал от стыда от своих мыслей. Всю свою сознательную жизнь он поддерживал образ перфекциониста. Куда ни глянь — во всем положителен: прекрасно учился в школе и институте, не совершал никаких неблаговидных поступков, везде на хорошем счету, всегда пунктуален и аккуратен во всем. Горячая вода стекала по его плечам и груди, падала на пол. По запотевшему стеклу душевой кабины, отделяющему его от всего мира, бежали ручейки. Сейчас он наедине с самим собой, и ему не надо подстраиваться под мнение окружающих, он четко знает, какие чувства внутри него бушуют, и всегда знал. Разве он виноват в том, что полюбил своего друга? Разве он этого хотел? Разве он просил этого у богов? Нет! Так случилось. Нет, он не виноват в своих чувствах. Он виноват лишь в том, что украдкой взял поцелуй. Если бы тогда, в юности, он был более напорист, то, возможно, они с Сяо Чжанем были бы сейчас вместе. Не вернуть тех былых беспечных дней, когда они по пьяни с шалыми глазами делились фантазиями об омегах и возбужденные от собственных слов обнимались, мокрые от желания, трогали друг друга через одежду. Вот тогда бы ему быть смелее и пересечь тонкую грань дозволенного. Но история не знает сослагательного наклонения. Что ж… Его жизнь — это только его дело, к чему беспокоиться о мнении окружающих здесь, под этими струями воды? И стоило ему обозначить вину, как стыд пропал сам собой. Прикусив губу, он взял член в руку, провел по нему несколько раз. В голове вихрем кружились воспоминания: крепкое тело друга, откинувшегося ему на плечо, губы, ждущие поцелуя. Сколько раз он представлял их вкус, но все равно не мог предположить, насколько же они на самом деле сладкие, теплые. Горячие капли стекали по его груди, спускались по животу, ногам. Даррен закрыл глаза. Упершись одной рукой в кафель, другой он сжал свой член, плавно поглаживая большим пальцем головку. Его снедало страстное желание, но он не хотел торопиться, он хотел насладиться этим моментом, как можно дольше удержать в памяти разгоряченное и податливое тело друга у себя на груди. Обхватив член у основания в кулак, он медленно скользил рукой вверх до самой головки, затем вниз. Каждый сантиметр его тела дрожал от желания, он качнул бедрами в такт, толкаясь в свою ладонь. Высокий, стройный, такой разгоряченный, Сяо Чжань был в его объятиях вот здесь совсем недавно, он держал его в своих руках, проводил мыльной губкой по его телу, восприимчивому к ласкам, дрожащему от прикосновений, и слышал, как стоном он отозвался на его поцелуй. И он касался губами этой тонкой шеи, ласкал чувствительную кожу за ухом, гладил плечи, бедра, упругие ягодицы, сжимал крупный твердый член. Чувствуя, как слабеют ноги, Даррен сильнее оперся о кафель, прикусив губу и не сдерживая стон. Член пульсирует в его кулаке. Альфа двигает рукой быстро, резко, скользит по всей напряженной длине, толкается бедрами в свою руку снова и снова. Он ласкает тело любимого мужчины, с нежностью изучая каждый изгиб, впивается в губы поцелуем, покусывает и облизывает темно-коричневые соски. И с наслаждением ощущает его аромат, такой приятный и такой возбуждающий, и смешивает его с ароматом виски. «Люблю… люблю тебя…», — шепчет хрипло, судорожно поджимая пальцы на ногах. Горячие ладони сзади ложатся на его бедра. И от этого прикосновения захлестывает новой обжигающей волной. Сильные руки крепко прижимают его к груди, вырывая из горла глухой стон. Даррен не видит откровенный, распаленный взгляд этих темно-карих глаз, но ощущает его всей своей кожей. Он хочет, страстно желает, всем сердцем жаждет этого мужчину! На мгновение он не может дышать. Его ягодицы жадно сминают и жарко дышат в шею, касаются губами, слизывают языком капли воды, оглаживают живот, пальцы дотрагиваются до пульсирующей головки члена. Даррен длинно, протяжно стонет. Где-то на грани яви и небытия его губы отвечают на откровенные, ненасытные поцелуи, он трется грудью о крепкое тело. Не сдерживая порыв, тянется рукой к члену Сяо Чжаня, обхватывает его, дрожа от нетерпения. И наслаждается. Зарываясь второй рукой в его волосы, горячо целует, рычит. Спускается поцелуями по груди, животу, прикусывает бедренные косточки и обхватывает крупную головку члена ртом, медленно насаживаясь на длину ствола, как можно больше, сжимая свой член и поглаживая, двигая рукой сильнее. Ласкает языком твердую плоть, посасывает, выпускает изо рта, лижет, скользит по всей длине рукой и снова берет в рот. Тот подается бедрами ему навстречу и стонет. Не в силах больше терпеть Даррен прижимает его лицом к стене, удерживая на месте, целует в шею. Скользит пальцами между ягодиц, касаясь колечка мышц, слегка массирует, надавливает. Он всхлипывает и бесстыдно прогибается в пояснице, пальцы проникают внутрь. Один… второй… третий… Даррен ничего так сейчас не хочет, как погрузиться в это тугое тепло, ощутить сжимающиеся вокруг его члена мышцы. Он вытаскивает пальцы, приставляет головку своего члена, не переставая рукой ласкать член любимого, и, толкаясь бедрами, входит в него. Аромат виски с нотками миндаля и дубовой древесины становится густым, дурманит. Он медленно начинает двигаться, покрывая поцелуями спину, придерживая за бедра. Толчок… стон… толчок… стон… Быстрее, сильнее… Рваное дыхание, хрипы. Оргазм от кончиков пальцев проносится по всему телу таким приливом наслаждения, что Даррен не может сдержать крика, прикусывая пальцы. Его бедра дергаются, он наклоняется вперед, содрогаясь всем телом. Опирается о стену рукой, сердце бешено колотится, он хватает воздух ртом, задыхаясь от нахлынувшего удовольствия. Тянется поцелуем в… пустоту… Рука сжимает все еще посторгазменно пульсирующий твердый член… Что происходит? Он тяжело сглатывает. Вода с шумом падает на пол, смывая сперму. Белесые ручейки утекают, безжалостно унося с собой образ, навеянный наваждением… унося часть его самого… Сидя на полу под струями воды, он тихо плачет от отчаяния и боли. Там, в его спальне, спит горячо любимый человек. Человек, которому он никогда не сможет сказать «люблю», не посмеет. Даррен коснулся дрожащими пальцами губ. Но этот поцелуй… единственный поцелуй, пусть и взятый украдкой… Настоящий, самый сладкий, самый желанный, самый сокровенный, вкус этого поцелуя он сохранит на всю жизнь. Спрячет от посторонних глаз и будет всегда беречь в своем сердце. Вернувшись в спальню, Даррен потихоньку подошел к лежащему на кровати Сяо Чжаню. Тот спал, уткнувшись носом в подушку, дыхание его было спокойным и ровным. Он жадно всматривался в любимые черты, протянул руку в желании коснуться и тут же отдернул, сжав пальцы в кулак. Лишь поправил сбившееся одеяло, выключил настольную лампу и осторожно лег с другого края кровати, по самые уши укутываясь в шерстяной теплый плед. *** Цзаньцзинь всегда готовил с большим удовольствием. Кулинарные уроки в пансионе были одними из самых любимых, но в силу загруженности на работе он редко мог воспользоваться своими навыками. Теперь, когда ему пришлось уйти в декрет, Цзаньцзинь практически обитал на кухне, готовя разные блюда, но, к сожалению, Хайкуань редко бывал дома, чтобы попробовать его стряпню. И вот сегодня его муж позвонил и предупредил, что впервые за долгое время он приедет к ужину. Счастью не было предела, ведь как раз сегодня он приготовил его любимые блюда. Сейчас, сидя вместе с любимым, Цзаньцзинь любовался тем, как Хайкуань с удовольствием ел приготовленную им еду. — Вкусно? Хайкуань посмотрел на него с улыбкой. — Мне кажется, ты выбрал не ту профессию. Цзаньцзинь состроил обиженное лицо и прищурил свои лисьи глазки. — Хочешь сказать, что я плох как адвокат? Лю Хайкуань виновато и испуганно взглянул на мужа. — Я не это имел в виду. — Альфа демонстративно отправил в рот небольшой кусок мяса и, тщательно прожевав его, добавил. — Просто ты готовишь божественно! Омега понимал, что выпросил комплимент, и все равно был доволен. Он хотел ещё немного пошутить над мужем, но телефонный звонок прервал его. Хайкуань вытер руки и достал телефон из внутреннего кармана. Взглянув на экран телефона, он впал в ступор. Чжочэн никогда не звонил ему так поздно, когда он был дома. Цзаньцзинь, увидев растерянное лицо мужа, с интересом спросил: — Ты не ответишь? Хайкуань в замешательстве взглянул на него и снова перевел свой взгляд на телефон в руках. Цзаньцзиня удивила реакция альфы. — Кто это? Хайкуань поднял голову и посмотрел на омегу. — Чжочэн… — Хайкуань сразу понял свою оплошность. Его реакция и тон, которым он ответил, могли выдать его, к тому же он назвал Чжочэна неформально, просто по имени. По сути они работают вместе и вполне нормально, что он звонил ему. Ведь так? Он постарался успокоиться и, придав голосу недовольные нотки, добавил: — Мне просто сегодня больше не хочется работать. При встрече скажу, что не видел звонка… — Наверное, что-то важное, раз он звонит в такое время. Цзаньцзинь тоже был недоволен, что им помешали провести спокойно хоть один вечер вместе. В глубине души омега все еще подозревал этих двоих в связи, и пока он не узнает, что его муж ему изменяет на самом деле, нет смысла показывать свою ревность. В конце концов вполне возможно, что произошло действительно что-то важное и тогда ему будет стыдно за свои мысли и подозрительность. Звонок прервался, пока Хайкуань, обдумывал ответить ему на него или нет, но он не успел перевести дыхание и отложить телефон, как тот снова зазвонил. — Ответь, вероятно, действительно что-то важное, раз господин Ван так настойчиво звонит. — Ты прав. Хайкуань был немного на взводе, так как не мог отойти для разговора — это выглядело бы как минимум странно и подозрительно. Он скрепя сердцем нажал на кнопку и ответил на звонок. — Алло. — Привет. Прости, что звоню тебе, когда ты уже дома, но это очень важно. — Чжочэн говорил быстро, словно он сделал что-то постыдное. — Мне сейчас звонил Даррен и попросил связаться с вами. — Что случилось? — Я сам не совсем в курсе, но он попросил, чтобы твой муж срочно поехал к Ибо. — Что с ним? — Голос Хайкуаня изменился с холодного на беспокойный. — А где Сяо Чжань? Почему Даррен передал сообщение через тебя? На другом конце он услышал недовольный вздох Чжочэна. — Насколько я уловил суть… У Ибо началась течка, и он, скорее всего, отказался провести его со своим альфой. У Сяо Чжаня передозировка подавителем, ему плохо, и он сейчас находится у Даррена. — Тон Чжочэна немного повысился. — Как понимаешь, он не может позвонить сам. Просто отправь своего мужа к брату. Я скину тебе номер Даррена, пусть он позвонит, как только доедет. Разговор прервался. Хайкуань растерянно уставился на Цзаньцзиня, который смотрел на него недоверчиво, пока тот говорил по телефону. — Что произошло? — Ван Чжочэн говорит, что у Ибо течка и он отказался провести ее с Сяо Чжанем. Ему нужна помощь. — Хайкуань резко встал, отодвигая стул, на котором только что сидел. — Ты сможешь к нему поехать и узнать, что произошло между ними? — А сам господин Сяо? — Говорит, что он у Даррена. Скорее всего, у него начался гон и он переборщил с подавителем. Цзаньцзинь тоже встал, опираясь о стол рукой. Ему в последнее время стало затруднительно быстро двигаться, выпирающий животик хоть и не мешал, но ограничивал движения. — Дай мне переодеться. — Он направился к себе в комнату. — Обещаю, это не займет много времени. Спустя сорок минут Лю Хайкуань въехал в жилой комплекс, где теперь жил Ибо. — Я скинул тебе номер доктора Вана, позвони ему, и он откроет дверь в квартиру Сяо Чжаня, а я подожду тебя здесь. Цзаньцзинь кивнул. Он беспрепятственно вошел в вестибюль, поздоровался с консьержем и зашел в лифт, из которого только что вышли люди. Когда двери лифта открылись на нужном этаже, он набрал номер доктора. Спустя пару гудков ему ответили. — Алло? — Здравствуйте, доктор Ван. Это Цзаньцзинь. — Голос омеги был немного взволнованный и запыхавшийся. — Мне сказали связаться с Вами, как доеду. Я уже у квартиры господина Сяо. — Здравствуйте. Да, я сейчас подойду. Голос доктора был слишком напряжен, и это немного беспокоило. Что могло произойти между этими двумя, что Даррен поднял всех на уши? Цзаньцзинь подошел к двери и, прижавшись к ней, прислушался к звукам в квартире, но там было слишком тихо. Он устало прислонился к стене и опустил голову, обдумывая разные варианты того, что могло случиться. Услышав звук открывающейся двери и приближающие шаги, он посмотрел на Даррена, быстрыми шагами приближающегося к нему. Лицо Цзаньцзиня стало обеспокоенным при виде напряженного доктора. — Что произошло, почему они не вместе? — Я не знаю. — Он протянул три разных шприца. — Синий — это обезболивающее, зеленый — снотворное, а красный, если у него будет сильный жар. Пожалуйста, не перепутайте. Глаза Цзаньцзиня округлились в страхе. — Я не умею ставить уколы… Даррен в нетерпении взял омегу за руки и вложил шприцы ему в ладонь. — Это совсем несложно. Они автоматические. Одно нажатия — одна доза. В каждом три дозы, на три укола. Цзаньцзинь растерянно кивнул. — Между уколами должно пройти не меньше двух часов, но, если Ибо будет в порядке, можно увеличить промежуток. Доктор Ван четко инструктировал его, но Цзаньцзинь продолжал с опаской смотреть на шприцы у себя в руках, боясь перепутать их во время использования. — Хорошо. — Прекрасно. — Даррен набрал код и отошел, пропуская омегу. Заметив его страх, он ободряюще сказал: — Не волнуйтесь, Вы можете позвонить мне в любой момент, если что-то случится. Цзаньцзинь немного успокоился от его слов, чувствуя поддержку. Кивнув, он вошел в квартиру. Аромат смешанных феромонов чувствовался с порога, но сандал преобладал над запахом кофе. Цзаньцзинь заметил открытое окно и понял, что это позволило выветриться запаху из квартиры. Это хорошо. Он осторожно направился вглубь, вспоминая планировку, ведь он был здесь всего один раз пару минут перед свадьбой, когда привез вещи Ибо и помощников, чтобы они разложили все. Первое, куда он попал, оказалась кухня. На столе лежала пластинка подавителя, который обычно принимал Ибо. Блистер был новым, отсутствовало всего две таблетки, а это значит, что Ибо все же принял таблетки. Он услышал хруст под ногами и посмотрел вниз. Он стоял на осколках и луже: судя по всему, разбился стакан. Цзаньцзинь развернулся, вышел из кухни, прошел по коридору в противоположном направлении и понял, что правильно идет, так как запах феромонов омеги чувствовался уже сильнее. Дверь в спальню была открыта настежь, Ибо лежал на кровати, свернувшись калачиком, а в своих объятиях держал пиджак, жадно нюхая его. Цзаньцзинь вошел и позвал: — Ибо? Ответа так и не последовало, но по дыханию было понятно, что он не спал. Цзаньцзинь требовательнее спросил: — Ибо, как ты себя чувствуешь? Парень наконец-то посмотрел на него затуманенными глазами и жалобно простонал: — Где Сяо Чжань? Позови его… Цзаньцзинь понимал, что сейчас Ибо не владеет собой. Омега был весь в поту, со слипшимися волосами, постель, на которой он лежал, была вся мокрая и в пятнах. Понимая, что в своем положении он вряд ли дотащит Ибо до ванны, Цзаньцзинь решил действовать по ситуации. В гардеробной в большом камоде он отыскал чистую постель и одежду. Положив приготовленные на тумбочку вещи, он принес из кухни небольшую, но достаточно глубокую миску, а также таблетки и стакан воды. Зайдя в ванную, набрал тёплую воду, снял с крючка среднее полотенце. Вернувшись в спальню, откинул простынь с одной стороны кровати, постелив чистую. Затем осторожно перетянул Ибо на застеленную сторону. Парень безропотно позволил переместить себя на кровати. Цзаньцзинь стащил грязное белье с другой стороны, натянув следом чистую простынь. Справившись с постелью, он намочил полотенце, обтер омеге лицо и все тело. Попытки забрать пиджак у Ибо не увенчались успехом, так как тот начал так сопротивляться, вцепившись мертвой хваткой в него, что Цзаньцзинь, не в силах бороться с парнем, решил оставить ему этот злосчастный предмет гардероба. Наконец он одел Ибо, заставил выпить подавитель и укрыл легким покрывалом. Тот, свернувшись калачиком, болезненно застонал. — Ибо, тебе больно? Парень не ответил, лишь закусил губу, снова застонал и уткнулся в пиджак. Мужчина поискал глазами шприцы, которые ему вручил доктор Ван. Они так и лежали на тумбочке у кровати, куда он положил их, как только вошел. Цзаньцзинь вспоминал, что для чего: «Синий — это обезболивающее, зеленый — снотворное, а красный, если у него будет сильный жар». Кивнув себе для смелости и уверенности, которая была на нуле, он взял сначала синюю шприц-ручку и приставил к плечу Ибо. Отвернувшись и закрыв глаза, омега нажал на кнопку, а затем повернулся, открыв один глаз, доза в шприце уменьшилось на одно деление, а это означало, что он справился. Все то же самое он повторил с зеленой шприц-ручкой. Цзаньцзинь с облегчением глубоко вздохнул, тут только до него дошло, что он почти не дышал от страха, делая укол. Телефон в кармане завибрировал и омега вспомнил, что внизу его ждет муж. Он посмотрел на экран и быстро ответил: — Дорогой… — Ты не позвонил, я беспокоюсь. Капелька пота скатилось со лба, он весь вспотел и устал. — Все в порядке. — Цзаньцзинь посмотрел на лежащего с закрытыми глазами Ибо, дыхание его выровнялось. — Ибо спит. Но мне придется остаться на время, пока ему не станет лучше. Ты не мог бы привести мне одежду и некоторые предметы гигиены? Я попрошу прислугу собрать мне сумку, пока ты доедешь до дома. — Хорошо. — Хайкуань запнулся и с недоверием снова спросил: — Цзаньцзинь, правда все в порядке? — Правда. У Ибо тяжело проходит течка. Все в порядке. Не беспокойся, это наши обычные омежьи дела. — Тогда я поеду и привезу тебе необходимое. В трубке раздались короткие гудки. Цзаньцзинь быстро набрал номер дворецкого и попросил приготовить ему сумку с вещами, а затем еще раз взглянул на Ибо, который мирно спал в обнимку с пиджаком. — Что же случилось у вас…? Вцепился в этот пиджак, но прогнал его владельца. Цзаньцзинь от скуки решил, что раз он здесь, то спокойно обследует квартиру, в которой теперь должен жить Ибо. Вспомнив коробки, увиденные в гардеробной, он, подойдя, посмотрел: с первого взгляда понятно, что вещам, находящимся в них, так и не нашли место. Покачав головой, он заглянул в гостевую комнату, кабинет, осмотрел гостиную: все в этом доме кричало, что здесь живет одинокий альфа, а не семья. Единственное, что Цзаньцзинь здесь заметил из принадлежащего Ибо, так это небольшую машинку LEGO, одиноко стоящую на журнальном столике. Омега недовольно нахмурился и прошел в кухню. Под ногой хрустнуло, он вспомнил про осколки. Найдя веник с совком, Цзаньцзинь аккуратно собрал все стекло. В холодильнике он обнаружил на полках контейнеры разных размеров с готовой едой. Цзаньцзинь прекрасно понимал, что все это приготовлено на заказ, так как каждый контейнер был подписан и на каждом был указан срок хранения. — Ибо… Ибо… Ну, что с тобой делать? Цзаньцзинь закрыл дверцу холодильника и вернулся в гостиную, включил телевизор, ожидая, когда Хайкуань привезёт сменную одежду. Настойчивый звук входящего звонка вывел омегу из сладкой дремоты. Он резко выпрямился и посмотрел на экран своего телефона. Звонил Хайкуань, он быстро принял звонок. — Я стою у двери. Цзаньцзинь, придерживая дверь, вышел из квартиры. — Прости, но ты не можешь сейчас зайти. — Я понимаю. — Хайкуань ласково погладил своего омегу по щеке. — Ты уверен, что справишься? Цзаньцзинь потерся щекой о ладонь мужа и улыбнулся. — Конечно. Не переживай за нас. Доктор Ван дал лекарство, сказал, что надо делать в случае чего. Я даже смог поставить укол. — Хорошо. Тогда я поеду. — Альфа склонился и нежно поцеловал его. — Я горжусь тобой. Звони, если понадобится моя помощь. Цзаньцзинь кивнул и проводил мужа взглядом, пока тот не вошел в лифт. Вернувшись в квартиру, он сразу направился в гостевую ванную и быстро принял душ, переоделся в пижаму, проверил Ибо и решил лечь в гостиной на диване, так как отсюда отлично просматривался весь коридор и комнаты. Он очень устал, но надеялся, что, когда Ибо проснётся он, услышит. Под утро его разбудил звук шаркающих ног, он резко вскочил, отчего у него закружилась голова, но это быстро прошло. Ибо даже не заметил его. Он медленно шёл на кухню. — Ибо, как ты себя чувствуешь? Парень остановился и посмотрел на него удивленно. — Цзаньцзинь? Цзаньцзинь подошел к нему. — Как ты? Ибо выглядел ужасно, но сейчас, по крайней мере, смотрел на него осознанно. — Я голоден. Вздохнув, Цзаньцзинь обошел парня и направился на кухню. — Пойдем, я покормлю тебя. Впервые за все время их знакомства Ибо послушно последовал за ним и также послушно покушал, выпил подавитель и посмотрел на Цзаньцзиня. — Как ты здесь оказался? — Сяо Чжань попросил позаботиться о тебе. Ибо был удивлен. — Почему вы не проводите твою течку вместе? — Я спать хочу. — Ибо встал и замялся, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. — Спасибо, что помогаешь мне. Цзаньцзинь лишь устало смотрел на удаляющегося парня. Ибо чувствовал на себе его пристальный взгляд, но проигнорировал не в силах вести сейчас какие-то разговоры. В голову лезли разные мысли и воспоминания. Он не мог понять, что из всего этого воображение, а что было на самом деле. В первую очередь парень решил принять душ. Стоя под горячими струями воды, Ибо закрыл глаза, в голове всплыли смутные воспоминания: Сяо Чжань намыливающий его спину, руки, ноги, вот его длинные пальцы прошлись по его бедрам, между ягодиц, по груди, по кубикам пресса на животе, и он, нешевелящийся, позволяющий прикасаться и мыть себя. Ибо снова возбудился, вспоминая осторожные прикосновения рук альфы к своему члену, как он провел рукой по всей его длине. Он фантомно чувствовал руки Сяо Чжаня, ласкающего его тело. Ибо прикоснулся к своему члену, и ему хватило пары движений, чтобы кончить от картинок в голове. Омега дернулся, прислонившись спиной к холодной стене. Голова немного прояснилась, и яркими вспышками память выбросила: — Чжань-гэ, трахни меня… хочу тебя внутри… — Чжань-гэ, слышишь, хочу тебя внутри… Ибо застонал от безысходности. — Неужели я так низко пал, что просил об этом? Он чувствовал, что жар в теле только усилился, а подавитель, который он выпил, слишком слабо действует на его организм. Ибо быстро и жёстко тёр свое тело, пытаясь смыть все свои мысли и воспоминания. Выйдя из душа, он увидел Цзаньцзиня, сидящего на краю кровати. — Как ты себя чувствуешь? — Кажется, мне нужно будет поменять подавители на другие. Цзаньцзинь приложил ладонь ко лбу парня, лицо которого, на его взгляд, выглядело слишком красным. — У тебя жар. — Цзаньцзинь обошел кровать и взял красную упаковку со шприцем. — Тут доктор Ван оставил на всякий случай жаропонижающее, давай сделаем укол. Ибо недоверчиво посмотрел на него. — А ты умеешь? — Как оказалось, это не так и сложно. У Ибо округлились глаза. — В смысле? — В смысле… Я уже делал тебе укол. — Цзаньцзинь взял красную шприц-ручку и пригласил жестом сесть на кровать. — Давай, это не так страшно. Ибо чувствовал, что все тело снова охватывает жар и возбуждение, и понимал — капризничать не в его пользу, поэтому, смирившись, он сел на указанное место и покорно вручил свое плечо Цзаньцзиню. Как и сказал старший омега, это было не так страшно и не так больно. — Теперь залезай в кровать и поспи немного, а я буду в гостиной, если понадоблюсь. Ибо послушно залез под одеяло и смотрел, как Цзаньцзинь вышел, закрыв за собой дверь. Вскоре жар начал спадать и Ибо снова заснул. В следующее пробуждение он чувствовал себя уже практически в порядке: боли и возбуждения не было, остались лишь слабость и вялость. Течка проходила, но теперь он понимал, что каждая последующая течка с тех пор, как они с Сяо Чжанем встретились, у него проходила все болезненнее и острее. С этим нужно было что-то делать. С такими мыслями он вышел из спальни и почувствовал вкусный аромат из кухни. Живот предательски заурчал. На кухне Цзаньцзинь напевал себе под нос какой-то незатейливый мотив и осторожно вытаскивал что-то из духовки. — Вкусно пахнет… — Ибо вытянул шею. — Что это? Цзаньцзинь от неожиданности подскочил и укоризненно посмотрел на него. — Кто так делает? А если бы у меня сердце остановилась от страха? — Извини. Ибо должен был признать, что Цзаньцзинь отлично готовит, что он сразу и высказал, уплетая приготовленную утку. — Ты должен был стать поваром. Цзаньцзинь засмеялся. — Что? — Ибо вопросительно посмотрел на него. — Я правду говорю. Ты слишком вкусно готовишь. — То же самое сказал твой брат. Настроение Ибо сразу ухудшилось при упоминании брата. Чтобы сменить тему, он вскочил под удивленный взгляд старшего омеги, вышел из кухни и вернулся с небольшой коробочкой. Поставил ее перед Цзаньцзинем. — Это ракушки, которые я привез для твоего аквариума. — Спасибо! — Цзаньцзинь с восторгом открыл крышку и перебрал содержимое. — Они прекрасны, просто идеально подойдут! Они вместе убрали со стола и перешли в гостиную. Ибо видел измученный вид старшего омеги, догадывался, что тот практически не спал ночью: — Я чувствую себя лучше. Поезжай домой и отдохни нормально. Цзаньцзинь и сам хотел домой, но прежде он считал своим долгом поговорить с Ибо. — Ты прав. Я поеду, но прежде давай поговорим. Ибо весь напрягся. — О чем? — О том, что происходит… Ибо почувствовал, как весь покрылся холодным потом. — А что происходит? — Ибо сглотнул. — Все нормально. Цзаньцзинь сузил глаза и жестко сказал: — Нет, Ибо… НЕ нормально. Сердце парня бешено забилось. — Нормально — это когда супруги проводят течку омеги вместе. Нормально, когда омега умеет готовить и обеспечивает уют в доме. Ибо выдохнул. Он боялся, что Цзаньцзинь узнал об измене мужа. Он улыбнулся. — Согласен. Всё перечисленное нормально, но для других. А для меня это все проблемы, которые у меня появились вместе с навязанным мне браком. — Я согласен, что обстоятельства, при которых тебе пришлось жениться, были обременительны для тебя, но Ибо… — Цзаньцзинь замолчал, подбирая слова. — Вы уже поженились, и господин Сяо действительно хорошо к тебе относится. Ты ведь не будешь этого отрицать? Ибо промолчал. Он и сам понимал, что Сяо Чжань во многом проявил терпение. Не дождавшись ответа, Цзаньцзинь продолжил. — Но ты не знаешь его, а вот я о многом наслышан и хочу тебя предупредить. Он альфа, которому всегда все подчинялись, и не так много существует смельчаков, которые могут ему противостоять как в бизнесе, так и в жизни. Терпение не то качество, которым обладают альфы. Возможно, что после этой течки Сяо Чжань может проявить присущую ему жесткость. У вас в брачном контракте черным по белому написано его требование к тебе — проводить твои течки вместе. — Цзаньцзинь устало вздохнул. — Ты первый нарушил этот пункт. Подумай, выполнит ли он теперь требования, которые ты указал в контракте. Ибо, наш мир таков, и ни я, ни ты не в силах его изменить. Ибо, внимательно слушая и переваривая сказанное, должен был признать, что все обвинения были обоснованы. Он почувствовал в своей душе страх. Вдруг он действительно довел мужа, вдруг теперь те угрозы, которые Сяо Чжань озвучил перед свадьбой, он решит осуществить и запрет его дома, не позволяя ему работать? Внутри у Ибо все похолодело.