Путь Домой.

Солнце начинало просыпаться, постепенно прогоняя тьму с людских территорий, заполняя их божественным светом. Абсолютная тишина в деревянной хижине в лесу по утрам, было привычным делом. Если бы какой-нибудь воришка зашел в дом, то подумал бы, что там никто не живет. Даже звуки шагов и шуршания одежды утопали в холодном молчании двух сонливых Виттебейнов ранними утрами. Но не сегодняшним днем, ведь в доме появилась новая сожительница. Не успел изнуренный Филипп проснуться и подняться с удобной постели, а обычно он вставал ближе к обеду, как его разбудил знакомый женский голосок. Заставляя бедолагу рефлекторно распахнуть глаза и мигом подскочить с кровати, совершенно позабыв о сладких снах. Он тут же натянул на ноги вычурные штаны, нелепо попрыгал на одной ноге пытаясь поскорее закончить с ними, а затем быстренько застегнул пуговицы на рубахе. Заканчивая с переодеванием, тот резко открыл дверь, что та аж хлопнула. Взгляд заметался по стенам, полу и даже потолку! Однако ему не за что было зацепиться, тогда смышленый писатель мигом подбежал к лестнице, замечая — огненноволосую чертовку на первом этаже. Не успевая сказать и слова против, пылкая девушка разразилась громким смехом, начиная махая в воздухе высоко поднятой рукой, как будто ей хотелось отогнать от себя назойливые шуточки, которые так умело говорил светловолосый британец, то и дело усмехаясь вместе с ней. Голубоглазый юноша мгновенно вспыхнул красным от злости цветом, чувствуя как ком подползает к горлу, тот прикусил свою нижнюю губу. Несколько секунд он стоял на лестничном пролете, пытаясь отдышаться, затем громко кашлянул, пытаясь привлечь внимание гостьи, бестолкового братца, Филипп неуклюжими пальцами отцепил от своей рубахи "жабо". Неужели его сожитель настолько обезумел, раз захотел выпить чашечку чая с адским отродьем? Но несмотря на это, Фил осознал что в жизни не видел настолько искренний взгляд брата. Писатель замер, на минуту, сердце упало, но тут же вернулось на круги своя, как только смех плутовки вновь раздался в ушах. — Какого черта?! — Достаточно громко произнес молодой человек, спешно спускаясь по деревянным ступенькам. Сходу начиная прожигать туманным взглядом нежданную гостью, тот сжал руки в кулаки. Разочарование становилось всё сильнее и сильнее. Когда же взгляд зацепился на положение девушки, мужчина резко остановился на последней ступеньке, указывая пальцем на её место за обеденным столом. — Калеб, как ты, ты... Ты додумался привести эту бесстыдницу в дом, так ещё и усадить на моё место! Моё место! — Филипп не скрывая неприязнь рассматривал танцовщицу с ярмарки, которая самодовольно сидела на его местечке рядышком с Калебом, периодически хлопая глазами от удивления. Казалось она кидала короткие взгляды его родственничку, не решаясь заговорить, но это было лишь первым впечатлением будущего головореза... Замарашка демонстративно закинула ногу на ногу, склоняя свою голову в бок и с улыбкой на губах, та первая начала разговор, тем самым заставляя Филиппа скорчить недовольную, кислую мину на лице. Небольшую пеструю птичку, что уже нахохлилась и перебирала лапками на плечах обладательницы рыжих волос, Филипп отнюдь не заметил. — Спокойнее скандалист. Я здесь на пару часов ибо повредила ногу вчерашней ночью, грех ведь оставлять слабых в беде, верно говорю? — Самодовольно промурлыкала веснушчатая плутовка, выпрямляясь в спине, а после смахивая капельки слёз с глаз, та устало зевнула. — Как бы там ни было, я очень сильно истощена. — Огненноволосая девушка устало привстает на свои две ноги, обходя закругленный стол, чтобы пройти за спину старшему члену семьи. — ... Я не спрашивал мнение распутной девки! Калеб! Почему ты всё время молчишь, отвечай же за свои проступки! — Озлобленно прорычал невысокий бедолага, тут же сосредоточившись на силуэте грешницы которая тянулась своими грязными ручонками к плечам драгоценного братца, младший Виттебейн прикусил язык и так сильно нахмурил брови, что они прижались к ресницам. — Фил следи за своим языком. Мы же с тобой не жестокие люди, разве правильным по твоему было бы бросить раненую девушку в беде? — Спокойно ответил старший член семьи, оборачиваясь на свою новую знакомую, которая уже игралась со своим верным спутником или как она его называла — Лучик. Парень вновь развернулся лицом к брату одаряя его недопонимающим, слегка раздраженным взглядом. — Не мог же я бросить её на улице ранним утром, ещё и с таким повреждением на ноге. Да, могу понять твой скептицизм по отношению к её личности, но она точно не дьяволица или совратительница! — Голос светловолосого парня слегка дрогнул, а взгляд стал иным. Не такими глазами он смотрел на рыжеволосую девчонку, которая словно хитрая кошка наблюдала за происходящим со стороны. Голубоглазый мальчонка с детской обидой заглянул в карие глаза своего собеседника, но не находя там никакого понимая он демонстративно, а также резко ударяет по деревянной стене, мгновенно исчезает с первого этажа, принимая решение поспешно вернуться к себе в спальню. Казалось всё было против него ещё со вчерашнего дня. То крупный жук залезет прямо в ухо, то сквозь толстый слой одеяла — в бок кольнёт острая щепка, непонятно откуда появившиеся в его постели, то палка поцарапает ногу на ярмарке, а ещё хуже ссора со старшим братом по дороге домой, о его неординарном поведении Филипп даже вспоминать не желал. Калеб Виттебейн прекрасно понимал эмоции младшего братца, поэтому без лишних слов последовал за ним на второй этаж, чтобы поговорить, но в ответ он получил лишь громкое заявление: — Ты забываешься Калеб, она одурманила твой разум! Никому не позволено так поступать с ведьмами, ты же держишь её подле себя, навлекая на нас гнев всевышних сил! — В панике выпалил темноволосый британец, бесцеремонно вытолкнул его из комнаты в коридор, а затем раздражённо захлопнул дверь прямо перед его носом. Слыша вместо приятного голоса Калеба за дверью, женский раздражающий слух голосок, Филипп прижимается спиной к двери и скатывается вниз на пол, утыкаясь лицом в свои подрагивающие колени. — Приятель успокойся. Дай своему эмоциональному дружку передышку, он ведь не маленький мальчик, чтобы бегать за ним, что думаешь на этот счёт? — Достаточно четко подмечает Эвелин, что бьет в самое сердце Фила. Она была чертовски не права. Что значит он больше не маленький? Чрезмерная забота от брата всегда казалась чем-то приятным, чего хотелось намного больше дозволенного. Ответ не последовал, по всей видимости светловолосый мужчина кратко кивнул на её предположение, а после спустился вниз. И действительно ведь ему стало обидно, будущему охотнику хотелось крикнуть что-нибудь колкое ведьме напоследок, но кроме обычного «твою мать» язык не поворачивался. Всё хваленое красноречие писателя мгновенно пропадало, когда речь заходила о словесных перепалках, если бы они были в текстовом формате, тогда бы Филипп вышел гордым победителем. Он резко отпрянул от двери, словно обжегшись, чувствуя, как предательская тошнота подкатывает к горлу. Виттебейн сделал пару шагов, а затем упал на колени уткнувшись носом в основание кровати, мужчина обхватывает одеяло дрожащими пальцами, начиная сжимать его от кипящей внутри злости. Пытаясь успокоить накатывающую истерику, молодой человек втягивает ноздрями как можно больше свежего воздуха и задерживает его в себе. Леденящая волна тревоги сковала тело, пригвоздив его к постели, не сделать даже полноценный вдох воздуха. Кровь бешено пульсировала в висках, а по спине заструился холодный пот, который неприятно распространялся по всему телу. Как вдруг, Филипп Виттебейн вновь услышал голос брата. В абсолютной тишине его звонкий смех звучал как спасение от всех бед. Конечно, подслушивать разговор Калеба с танцовщицей было некрасиво и неблагородно, но сейчас это было допустимо, ведь речь шла о его самочувствии в дальнейшем. Вслушиваясь в мелодичный голос своего родственника тревога сама начинала отходить на второй план, а в голове начинали крутиться уже совершенно другие мысли, навязчивые, сладкие как сахар. Беда начинает витать в накаленном воздухе. Рот его открылся, а бледные как снег щёки покраснели, дыхание участилось. Филипп перевернулся на спину, пытаясь поудобнее устроиться у постели. Вот тогда-то голубоглазый охотник взмолился всем существующим богам: — Всевышний, прошу тебя, помоги мне противостоять искушению. — Его щёки покраснели ещё сильнее прежнего, глаза заблестели. Дрожа от нахлынувшего возбуждения беспомощный юноша, прикрыл рот правой рукой, закрыл глаза густыми ресницами, пытаясь прогнать неправильные мысли из головы. И сердце сладко стонало от речей светловолосого британца, который в очередной раз дружелюбно отшучивался с девчушкой внизу. — Не знаю как отказаться... Но, боже мой, прости меня за мои грехи. Всё это влияние дьяволицы. — Бесстыдно прошептал раскрасневшийся парень, вжимаясь спиной в постель.