Понять и принять

16 ноября 2022 13:09 Пожалуй, самой беспроблемной во всех отношениях лошадью в клубе был Калмер. Этот невысокий – всего около 150см в холке – мерин был настолько добродушным и невозмутимым, что справиться с ним мог даже ребенок. Особенно его любили всадники-новички, потому что с этим послушным и таким исполнительным крепышом у них буквально с самых первых занятий все начинало получаться. К тому же, Калмер привлекал внимание своей нарядной мастью, и его часто использовали для фотосессий в ковбойской стилистике. Конь был рыже-пегим, с красивой светлой гривой и хвостом и с глазами разного цвета. Один глаз был просто карим, а другой – голубым. Лично мне больше нравилось наблюдать Калмера с кареглазой стороны, потому что так он воспринимался мною, как обычный адекватный конь. В то время как при взгляде на лошадей с голубыми глазами мне частенько казалось, будто в них вселились демоны – настолько диким и совершенно «невдупляющим» иногда бывает их взгляд. Но это, конечно, все «шуточки за триста». Калмер, так или иначе, был славным конем и сполна оправдывал свою кличку – от английского calm «спокойствие». На сегодня он был уже четвертой лошадью, с которой я поработала, и сейчас я неспеша вела его обратно в конюшню. Обычно мне, конечно, нравились такие спокойные, размеренные будни. Но конкретно сейчас я уже начинала ощущать острую нехватку более сложной, напряженной морально и физически работы – участия в каких-нибудь серьезных съемках и тому подобного. Потому что с моей последней работы в более-менее стоящем проекте во Франции – одном документальном историческом сериале – прошло уже более двух с половиной лет. На тот момент обо мне знало уже не мало режиссеров, и мне поступило несколько довольно интересных предложений. Но именно тогда на меня обрушились те самые, тяжелые и мрачные времена в личной жизни, и я, замкнувшись в себе, отклонила их все. Единственное, что я тогда осилила, так это подготовка нескольких юных актеров, которым срочно нужно было научиться держаться в седле. И то, их менеджерам пришлось непросто, чтобы уговорить меня на это. Я понимала, что, вероятно, стою на пороге эмоционального выгорания к своей работе, которую прежде всегда считала своим истинным предназначением в жизни. И где-то глубоко в душе это безумно меня пугало, но ничего с собой поделать я не могла. А потом в мою жизнь ворвались BTS. Легко, словно по маслу. Именно так, как поется в их нашумевшем хите «Butter». Незнакомые семь парней, которые и знать не знали о моем существовании, помогли мне понять, что всегда нужно верить в лучшее, и главное – оставаться при этом верным себе. Постепенно, я вновь стала замечать в круговерти жизни что-то хорошее. Вспомнила, как радоваться совершенно простым, казалось бы, вещам. Немалую, пусть и негласную поддержку, оказал мне и мой жеребец Анри, который хоть и не понимал, что происходит, но всегда готов был смиренно постоять рядом и при необходимости подставить свое бархатистое плечо, чтобы я могла выплакаться. Он еще не был до конца заезжен под верх, но мы много работали с ним в руках. Тогда-то я и научила его паре-тройке трюков и даже нескольким элементам Haute ecole, которая испокон веков и по сей день была так популярна во Франции. А вскоре вернулось желание заниматься и с другими лошадьми. Бернар Демаре, владелец нашего элитного конного клуба, конечно, не давил на меня, но явно предвкушал тот момент, когда я снова начну принимать участие в серьезных проектах и тем самым приносить ему славу в определенных кругах. Ему весьма льстило, что столь неординарный специалист, который медленно, но верно становился востребованным в местной киноиндустрии, числится в официальных сотрудниках именно у него. Честно говоря, я об этом как-то особенно не задумывалась. Ну тешит дядька свое самолюбие, хвастаясь мной перед конкурентами, ну и пусть себе дальше тешит. За все это время меня несколько раз пытались переманить к себе другие парижские клубы, но не в моих привычках было бегать с места на место. У месье Бернара я работала с самого моего переезда во Францию. Ко мне хорошо относились, так что меня в принципе все устраивало. Однако, неожиданное предложение из Южной Кореи открыло мне глаза на одну вещь: во Франции меня больше ничего не держало. Все, что я здесь обрела, не считая, конечно, успехов в карьере, так это мрачные воспоминания о горьких потерях и несбывшихся мечтах. В том, чтобы вернуться домой в Россию, тоже не было никакого смысла – там мои умения абсолютно никто не воспринимал всерьёз. А вот в пользу Южной Кореи было не мало аргументов. И самым главным из них было то, что в последнее время там стремительно возрастал интерес к конному спорту. Причем, во всех его проявлениях: будь то скачки и кросс, выездка и конкур или просто конный туризм и прогулки. Как следствие, возрастала и потребность все больше освещать эту тему в кино и искусстве. Ведь если есть спрос, должно быть и предложение, верно? Так что я отлично понимала, что для меня будет открыто просто море возможностей проявить себя, и что я действительно буду там «к месту». И именно так я себя сейчас и ощущала здесь, в Сеуле – полностью на своем месте. Вернув Калмера в денник, я уже собиралась отправиться домой, чтобы пообедать, как вдруг подбежал один из конюхов и сказал, что меня искал управляющий. Странно, почему Ли Чон Сок просто не позвонил мне? Собираясь достать телефон, я тихо выругалась, когда обнаружила, что на мне кое-чего не хватает. Вот блин, растяпа, пронамджунила где-то свою поясную сумку! Теперь понятно, почему управляющий вынужден был искать меня через «сарафанное» радио. Лихорадочно соображая, я вышла на улицу и попыталась вспомнить, где я могла ее обронить или оставить. На ум ничего не приходило, поэтому я решила первым делом вернуться на плац, где недавно занималась с Калмером, и поискать ее там. Однако, пропажа внезапно нашлась сама… Проходя мимо одного из корпусов конюшни, я замерла на месте и внимательно прислушалась к корейской речи. Погодите-ка, это что, обо мне? - …мым текстом заявила, что я ей не нравлюсь, представляешь? – долетел до моего слуха несколько искаженный динамиком телефона, но все равно узнаваемый голос. Заливистый смех, который в свою очередь совершенно четко прозвучал в ответ, заставил мое сердце сперва пропустить удар, а затем забиться как сумасшедшее. Да ну, нет… Этого просто не может быть! Хотя вероятность того, что я ошиблась, была минимальной – не узнать всегда столь искренний и заразительный смех своего биаса я просто не могла. По проходу конюшни прямо в моем направлении и вправду шел Джей-Хоуп и, держа перед собой смартфон, разговаривал по видеозвонку. А в свободной руке у него была моя голубая в клетку поясная сумка, которая ярким пятном выделялась на фоне его сегодняшнего неброского образа. - Все равно не возьму в толк, почему я поддался на твои провокации, Тэхён-и. - Потому что ты любишь меня, хён! – весело раздалось в ответ через динамик, - и, между прочем, если бы ты не затянул с этим до моего отлета в Париж, мы бы уже давно съездили туда вместе. - Ты же знаешь, что я сейчас полным ходом готовлюсь к МАМА, глупый, - после очередного приступа смеха, по-доброму отчитал Тэхёна Хосок. - Ты точно об этом не пожалеешь, поверь м… Хоби-хён? Взглянув поверх телефона, Джей-Хоуп, наконец, увидел меня, и его губы вытянулись в немом «оу». - Всё, Тэ, пока! - на секунду вернувшись взглядом к экрану, отрезал Хосок, - передавай привет Эйфелевой башне. - Она рядом, да? Погоди! Сначала скажи это, хён. - Отстань, это уже становится невежливо, - бросив на меня слегка виноватый взгляд, усмехнулся Хосок, - я кладу трубку. - Скажи! - не унимался Тэхён, и по тому, как он это сказал, я легко смогла представить, как широко и хитро он сейчас улыбается. - Люблю тебя! – в шутливом раздражении закатив глаза, выдавил, наконец, из себя Хосок, после чего сбросил вызов и убрал телефон в карман. Несмотря на шок, в котором я по-прежнему пребывала – сердце, казалось, уже билось где-то возле самого горла – меня все равно так и подмывало расхохотаться от этой их милой словесной перепалки. Ну как же я обожала взаимодействие мемберов друг с другом! Судя по всему, Хосок, который уже подошел и, криво улыбаясь, остановился совсем рядом, тоже пытался сдержать смех. В конце концов мы все-таки оба не выдержали. - Здравствуйте, я Джей-Хоуп из BTS, - все еще смеясь, привычной фразой, с которой бантаны, наверное, уже срослись, представился Хосок. Боже, сколько раз за эти полтора года я слышала ее на корейском с экрана мобильного? А теперь я – что уже не вызывало никаких сомнений – слышу это наяву. «Он настоящий!», - раз за разом звучало в моей голове, вызывая в памяти новогоднюю рекламу M&M’s. Меня просто распирало от эмоций! И они разительно отличались от тех, что я испытывала при нашей первой встрече с Ким Тэ Хёном. Сейчас от счастья и волнения, переполнявших все мое существо, меня буквально сотрясала мелкая нервная дрожь. Будь я песиком, наверное, уже вовсю виляла бы хвостом и радостно повизгивала! Это ведь и есть они, да? Те самые чувства и эмоции, которые ты испытываешь только по отношению к одному, особенному для тебя мемберу. Мне кажется, что только сейчас я поняла полный смысл слова «биас». - Я знаю! – первое, что само собой вырвалось у меня на английском, едва Хосок успел договорить. Черт. Не справившись с волнением, я на мгновение смутилась и совсем по-детски закрыла лицо руками. «Это еще что сейчас такое было, Элина? Ты что, неуравновешенный подросток? Ну-ка соберись!» - скомандовала я себе, сделала глубокий вдох, выдохнула и убрала от лица ладони, чувствуя, как сильно горят мои щеки. К немалому удивлению, я заметила легкий румянец и на щеках мягко улыбающегося Хосока. Неужели он до сих пор не привык к тому, как на них реагируют арми? Или этот милый, безумно талантливый человек все еще не может поверить, что и сам лично заслуживают такой реакции?! - Прошу прощения. Здравствуйте, - наконец-то поклонилась я и тоже представилась, - Эйлин Дюпон. Голос все еще предательски дрожал от волнения и радостного возбуждения. - Очень рад знакомству. Но, пожалуйста, не нужно так нервничать, - попросил меня Хосок, - иначе мне самому становится неловко. Видимо, Тэхён предупредил его, что мне легче общаться на английском, так как, за исключением своего приветствия, на корейский Хосок больше не переходил. Вот легко ему говорить – не нервничай. Не каждый день ведь сталкиваешься лицом к лицу со своим любимым участником из всемирно известной группы. Тем более, из его разговора с Тэхёном, было понятно, что тот буквально заставил Джей-Хоупа приехать сюда, выдернув его из рабочего процесса. Интересно, какую конкретно цель он этим преследовал – сделать приятное мне и, возможно, тем самым расположить меня к себе перед предстоящей совместной работой, или же именно познакомить друга со мной? Хотя я сильно сомневаюсь, что у Хосока могли возникнуть какие-либо проблемы, если бы он действительно захотел познакомиться с какой-нибудь девушкой. - Хорошо, я постараюсь, - уже чуть смелее откликнулась я, и, выразительно посмотрев на свою сумку в его руке, добавила, - можно?.. - Ах, да, - спохватился Хосок и, улыбнувшись, протянул вещицу мне, - господин Ли подсказал, где вас можно найти, и попросил передать ее вам, если мне это удастся. - Спасибо, я сегодня несколько рассеянная, - взяв из его рук сумку, призналась я, - хотя обычно мне это не свойственно. Ничего на это не ответив, какое-то мгновение Хосок молчал. Просто стоял и смотрел на меня с высоты своего роста, слегка прищурившись и поджав губы в милой полуулыбке. Словно изучал. - Сколько вам лет? – спросил он вдруг, - могу ли я обращаться к вам по имени? Был бы на его месте сейчас Тэхён, я бы, вероятно, позволила себе саркастично приподнять бровь и бросить что-то вроде: «Невежливо спрашивать возраст у девушки». Хосоку же хотелось ответить просто и без всяких ужимок. - Я 1993-го года рождения, - ответила я, но, вспомнив, как серьезно относятся корейцы к разнице в возрасте, тут же поспешно добавила, - но все равно можно просто Эйлин. Когда я ему представилась, я произнесла свое имя на французский манер – в том виде, в каком оно было зафиксировано в моем французском паспорте. Но так как общались мы сейчас на английском, я решила упростить его до более удобного произношения, и поэтому перенесла ударение на первый слог. Английский, как мне кажется, – вообще один из самых легких языков. Во всяком случае, точно легче русского, французского и корейского. В нем нет такого разнообразия и тонкостей в обращениях – именно это больше всего сводило меня с ума в корейском. Каждый раз начиная разговор с кем-то, я боялась выбрать не то обращение и показать тем самым свое невежество. Здесь же было одно единственное местоимение «вы», которое всегда звучало вежливо. И только после того, как ты настолько сближался с человеком, что начинал обращаться к нему по имени, оно условно превращалось в «ты», хоть и не меняло при этом своего звучания и написания. - Эйлин, - с четкой артикуляцией повторил, вероятно для себя, Хосок и улыбнулся, - отлично. Я - Хосок. Но ты, должно быть, это тоже знаешь. - Ну разумеется! - почувствовав себя еще более уверенно, кивнула я, и мы вместе рассмеялись. Тут Хосок, похоже, о чем-то вспомнил. Сдвинув рукав своей куртки на левой руке, он взглянул на часы. - У меня, к сожалению, не так много времени… - задумчиво поджал губы он, а затем мгновенно оживился, - ты сегодня еще не обедала? - Нет. Как раз собиралась сделать это, но пришлось искать сумку, - недолго думая, отозвалась я. - Славно. Значит мы можем поехать где-нибудь перекусить. Заодно и пообщаемся, - удивительно легко и непринужденно выдал Хосок, - потому что, скажу честно, я так и не смог найти в графике другое свободное время и приехал сюда в свой обеденный перерыв. Ну, Тэхён!.. Во-первых, мне стало крайне неудобно из-за того, что Хосоку пришлось вклинивать в свои планы этот совершенно необязательный приезд сюда. А во-вторых, его столь непосредственное предложение пообедать, словно мы давние друзья и это было для нас в порядке вещей, опять грозило выбить меня из душевного равновесия. Познакомиться со своим биасом в реальной жизни, сразу перейти на «ты» и тут же поехать с ним обедать – разве что-нибудь могло звучать еще более несбыточно, чем это? - Эйлин?.. Похоже, я слишком долго молчала, и все мои сомнения так или иначе отразились на лице. - Я… не знаю, - честно выдохнула я, - по-моему, не слишком удачная идея. - Это еще почему? – вопросительно вскинул брови Хосок. - Слишком велика вероятность того, что нас заметят фанаты или папарацци. Мне бы не хотелось, чтобы у тебя потом возникли сложности из-за этого. Не говоря уже о том, что мне самой отнюдь не улыбалась перспектива стать потом жертвой его сасэн-фанатов. - Да брось. Ты сейчас серьезно? – искренне изумился он, - я же тебе не Ви и не Чонгук. К моей персоне вовсе не проявляют столь высокого интереса и внимания. Все будет нормально, не волнуйся. Чон Хо Сок, ты – просто сама наивность! Скромность, конечно, украшает… Но должно же быть хоть сколько-нибудь адекватное понимание уровня своей значимости, в конце то концов. Сейчас уже давно не 2013 или 2014, когда на него выливалось столько хейта. Сейчас он тот, кто всего пару месяцев назад буквально взорвал сцену и публику своим сольным концертом в чужой, между прочим, стране! Не зря ведь известный американский фестиваль вместо Лолапалузы даже окрестили Хобипалузой. Как он вообще мог думать, что менее популярен, чем другие мемберы? Просто удивительно, что до сих пор никто не вправил ему в этом плане мозги. - Ну, хорошо, - неожиданно для себя самой, согласилась я, - но поедем отдельно, каждый на своей машине. - Зачем? – снова это святое недоумение на лице. - Как минимум потому, что потом тебе легче будет вернуться к работе. Не нужно будет перед этим отвозить меня обратно – просто сразу из ресторана поедешь по своим делам. - Ладно, в свете того, что сегодня время у меня ограничено, звучит действительно разумно, - признал Хосок. Мне кажется, или он так сказал это свое «сегодня», будто то, что мы как минимум еще раз увидимся снова, было уже делом решенным? Так. Спокойно. Вдох-выдох. Здравствуй, рубрика «Я подумаю об этом позже». - Именно! – весьма самодовольно улыбнулась я, - тогда давай определимся с рестораном, и ты поедешь первым. Мне в любом случае еще нужно переодеться. - Может быть, есть какие-то особые предпочтения по поводу кухни? – улыбнувшись в ответ, уточнил Хосок. - Да нет, вполне подойдет и традиционная корейская, - чуть, было, тоже не использовав это самое «сегодня», заверила его я. Выбрав ресторан с более-менее хорошим рейтингом, но при этом в не слишком людной части Сеула - на окраине, мы обменялись номерами телефонов и, временно попрощавшись, разошлись. Я поспешила домой, а Хосок – к своей машине. К какой именно, рассмотреть я даже не пыталась, так как мысли мои сейчас были заняты совершенно другим. Кто бы мог подумать, что у меня так много футболок и толстовок с логотипом BTS или Army! Найти в моем немаленьком гардеробе простую футболку оказалось не так-то просто, но в итоге мне это удалось. Определившись с выбором вещей, я быстро оделась и, подойдя к зеркалу, окинула себя придирчивым взглядом. Узкие черные джинсы с дырками в районе коленей, довольно длинная белая футболка и почти такой же длины свободная джинсовая куртка светло-голубого цвета - мой стандартный образ «на каждый день», который завершали массивные белые кроссовки. В такой одежде я чувствовала себя свободно и уверенно, что сейчас было весьма кстати. Сегодня я была накрашена. Хотя, накрашена – это, пожалуй, слишком громко сказано. Потому что для меня в это понятие обычно входило лишь накрасить тушью ресницы и тронуть губы каким-нибудь натуральным оттенком помады или блеска. И тем не менее, лицо мое при этом, что не могло не радовать, становилось более выразительным. Расчесав волосы, я оставила их распущенными, с трудом подавив желание спрятать под шапку – так сильно я боялась «засветиться», если нас поймают папарацци. Но вместо этого я все-таки просто надела черную кепку с широким козырьком, и прихватив с собой солнцезащитные очки, вышла из дома. Машина у меня была не новая – 2008 года выпуска – но в хорошем техническом состоянии. Спортивный и при этом элегантный хёндай «Coupe» в цвете «графит» очень хорошо подходил под мой стиль и характер. Первое время я, конечно, тосковала по своей темно-синей тойоте «Celica», которую сочла неуместным тащить с собой сюда и продала в Париже перед отъездом. Но как только по совету владельца нашего конного клуба я присмотрела и купила себе «Coupe», эта тоска быстро прошла. Особенно радостно было вернуться к привычному левому рулю – приспособиться к европейским дорогам и праворульной машине мне было очень тяжело. Поэтому еще одна причина, по которой мне нравилась Южная Корея, так это направление движения на дорогах, которое, к моему огромному удовольствию, было таким же, как в России. Я как раз выехала с территории клуба, когда мне пришло голосовое сообщение от Хосока: - Я на месте. Что тебе заказать? - Йоно-пибимпап, - немного подумав, записала ответное сообщение я. - Сделано, - буквально через минуту последовал ответ, - тебя встретят и проводят к нужному столику. Жду. - Спасибо. Буду через пятнадцать-двадцать минут. Ждет. Чон Хо Сок меня ждет! Может, я все-таки сплю?.. Вот вроде бы простые, стандартные фразы, но всю дорогу после них с моего лица не сходила совершенно идиотская, как мне казалось, улыбка, от которой в конечном итоге у меня начало болезненно сводить скулы. Однако, поделать с собой я ничего не могла – настолько счастливой я себя сейчас ощущала. Я попыталась вспомнить хотя бы один равносильный по эмоциям момент своей жизни, но не смогла. Моя свадьба с Ноэлем, переезд в Париж, первое участие в съемочном процессе, рождение Анри-Паскаля – даже все это не шло ни в какое сравнение с тем, как я чувствовала себя сегодня. Казалось, что мне выпал один шанс на миллион. Хотя, если подумать, то ведь именно так оно и было. - Эйлин Дюпон? – вежливо поклонившись, уточнил администратор, стоило мне только войти в ресторан. Сняв темные очки-капли, которые все-таки надела для конспирации, я повесила их на горловину футболки и утвердительно кивнула. Без лишних слов меня провели к столику, находившемуся вдали от посторонних глаз в VIP-зоне. Хосок, тут же поднявшись из-за стола, встретил меня улыбкой, частично обнажавшей его красивые белоснежные зубы. Жестом отпустив администратора, он галантно отодвинул для меня удобное мягкое кресло: - Вот видишь, все прошло хорошо. - Пожалуй, да, - опустилась в предложенное кресло я и сняла кепку. Украдкой поглядывая на его стройные жилистые руки – куртка Хосока уже висела на вешалке неподалеку, я наблюдала, как он снова садится на свое место напротив. Мне всегда нравился его стиль одежды, и сегодняшний его образ не был исключением. Присмотревшись более внимательно, я поняла, что одет он был почти так же, как на одной из их рекламных фотосессий бренда «FILA»: трикотажные спортивные брюки цвета хаки, визуально поделенные на квадраты, свободная футболка в тон, широкая черная ветровка и белые кроссовки на плоской подошве. На шее у него сегодня была лишь одна простая цепочка, а вот на запястье помимо часов – как это часто бывало, множество самых разных браслетов. Я невольно взглянула на свой единственный тонкий браслетик, сплетенный Дашей из гривы Анри-Паскаля, который сиротливо выглядывал сейчас из-под манжеты джинсовки. В этот момент официант принес и поставил перед нами заказанные блюда. Как оказалось, Хосок тоже заказал пибимпап, только не с лососем, а с говядиной. Я уже хотела, было, для удобства засучить рукава куртки, но внезапно вспомнила про одну… вещь на моем левом запястье, которую мне точно не хотелось показывать – слишком неловкая вышла бы ситуация. Оставив рукава в покое, и даже немного сильнее подтянув их к ладоням так, что браслет из волос Анри скрылся из виду, я наблюдала, как Хосок раскладывает плоские металлические палочки, ложки и ножи. Я, конечно, еще не знала всех тонкостей корейской трапезы, но кое-что мне было известно. Например, сейчас Хосок, будучи младшим за столом, традиционно взял на себя раскладывание столовых приборов. А еще, после этого он должен был дождаться, пока я первая подниму палочки или ложку и начну есть – знак уважения к старшему. Нет, ну это уже было смешно. Мы ведь вроде негласно договорились, что обойдемся без вот этих вот всех условностей? - О, прости, - усмехнулся Хосок, - сложно уйти от привычек, воспитанных в тебе с детства. Оказывается, последнюю фразу я произнесла вслух. - А ты, я смотрю, уже неплохо знаешь нашу культуру, - подметил Хосок, все-таки дождавшись, пока я первая возьму ложку и начну тщательно перемешивать ингредиенты в своей тарелке. Традиционный острый соус, который подавался к пибимпапу, я при этом не добавила, что явно не ускользнуло от внимательного взгляда Хосока. - У меня довольно много свободного времени по вечерам, - пожала плечами я, - и я стараюсь тратить его либо на занятия с репетитором по корейскому, либо читая что-нибудь полезное о стране. - Это похвально! – одобрительно кивнул Хосок, с сомнением поглядывая на мои рукава, которые так и грозили угодить манжетами в тарелку, - может, стоит снять куртку? Здесь довольно тепло. - Нет! – слишком уж поспешно воскликнула я, после чего попыталась оправдаться, - то есть, я хотела сказать – все в порядке. Куртка тонкая, и мне не жарко. Видно было, что Хосока мое странное поведение весьма заинтересовало, но он не стал заострять на этом внимание и вместо этого, продолжив перемешивать свой пибимпап, вернулся к прежней теме нашего разговора: - Чем еще ты занимаешься по вечерам? - Честно? – в сомнении прикусив губу, спросила я и, получив в ответ поощрительный кивок, призналась, - листаю новости о BTS. - Уоу! Серьёзно? – прикрыв рот пальцами, рассмеялся Хосок, - что, прямо каждый день? -Терпеть не могу эту дурацкую привычку! – двигая к себе миску с бульоном, сквозь зубы пробурчала я. - Что, прости?.. – вытянулось в полном недоумении его лицо. - Я говорю – терпеть не могу, когда ты делаешь вот так, - праведное негодование внезапно придало мне уверенности, и я смело посмотрела ему прямо в глаза, - прячешь свою красивую улыбку, словно стыдишься ее. И да, - чтобы не дать ему возможности сильно смутиться, сразу добавила я, - за новостями о вас я слежу регулярно. Неожиданная вспышка возмущения сошла на нет так же быстро, как появилась, и смутилась в итоге я сама. Остро ощущая на себе взгляд Хосока, я взяла ложку и принялась за свой пибимпап. Какое-то время мы просто молча ели. - И все же, - не сумев побороть свое любопытство, задала я с самого начала мучавший меня вопрос и подняла, наконец, взгляд от наполовину опустевшей тарелки, - чем таким тебя запугал Ким Тэ Хён, что ты, чуть не пожертвовав своим обедом, решил лично поехать к черту на куличики из-за какой-то фанатки? Щеки снова предательски обожгло огнем, но мне было уже все равно, потому что я очень хотела услышать ответ на свой вопрос. - Ну, не так уж и далеко от города находится ваш клуб. И не запугал, - по-доброму усмехнувшись, поправил меня Хосок, но глаза его остались серьезными, - а заинтриговал. Ты явно произвела на него сильное впечатление. - Я? На него? – не поверила своим ушам я, - может, это просто из-за того, что я из Европы? – задумавшись, чуть нахмурилась я, - вам ведь не часто приходится сталкиваться с людьми европейской внешности здесь, в Корее. - Не скажу, что европейцы – совсем уж редкое явление. Сюда приезжает не мало туристов. Но вот пообщаться с европейцами нам действительно удается крайне редко, - подтвердил Хосок, после чего все так же без тени улыбки в глазах добавил, - нам, сказать по правде, вообще редко выпадает возможность просто свободно пообщаться с кем-то, кроме друг друга или кого-то из, хм… коллег. «Но при этом точно не с девушками», - с печальным осознанием закончила я у себя в голове его мысль. А ведь это, вероятно, чистая правда. Если подумать, то из-за напряженного графика работы, давным-давно установленных правил BIGHIT MUSIC и, кто его знает, чего еще, бантанам действительно могло не хватать чисто человеческого общения с кем-то другим. Между собой айдолы противоположного пола практически не пересекались - за этим тщательно следили их компании. С фанатками, разумеется, они себе этого тоже позволить не могли, потому что всегда существовал риск поставить тем самым под угрозу свою карьеру, да и душевное – а то, не дай Бог, и физическое – здоровье самих арми. Только сейчас я вдруг поняла, что по сути являлась для них не столько фанаткой, сколько кем-то между коллегами по цеху и стаффом. Таким образом, я попадала в крооошечную категорию людей, с которыми бантанам, в теории, общаться было вполне допустимо. Выходит… Настойчиво «засылая» Хосока ко мне, Тэхён просто хотел, чтобы еще у кого-то из друзей была возможность порадоваться простому человеческому общению с «новым» лицом? Черт, просто в самое сердце!.. Ну окей, мистер Тэхён, еще один плюсик в вашу пользу. На душе сразу полегчало, будто всё встало на свои места. - Подать что-нибудь из напитков? – появившись словно из ниоткуда, спросил парень-официант. Мы с Хосоком переглянулись. - Средний Латте с карамельным сиропом, пожалуйста. Сахар не нужно. - А мне – Sprite. Что? – заметив, как я, опустив голову, прячу усмешку, вскинул брови он, но быстро догадался о ее причине, - ты, конечно, в курсе о моей любви к этой газировке, да? - Да, - впервые обнажив перед ним зубы, широко улыбнулась я, на что Хосок, в шутку закатив глаза, покачал головой. - Что-нибудь на десерт? – все еще стоя рядом с видом а-ля «я - великий слепой и глухой», уточнил официант. И снова Хосок взглядом дал понять, что решение остается за мной. - Мне бы хотелось бунгеопанг с шоколадом, - призналась я, - но всю порцию я точно не осилю. - Значит, закажем одну на двоих, - недолго думая, дал знак официанту Хосок и улыбнулся мне, как только тот скрылся из вида, - немного сладкого и мне не помешает. - Спасибо, это было очень мило с твоей стороны. Теплая и уютная атмосфера, воцарившаяся за нашим столом, согревала душу. Давно мне не было так хорошо и спокойно. - А знаешь, что еще тебе не помешает? – включился у меня режим «мамочки», - немного поправиться. Хотя сейчас, конечно, все уже не так плохо, как было после выпуска твоего альбома и при Лолапалузе. Меня очень беспокоило, как сильно ты тогда похудел. - Правда? Снова эти широко раскрытые в удивлении глаза и губы «трубочкой». В такие моменты Хосок всегда выглядел таким открытым, юным и ранимым, что у меня непроизвольно сжималось сердце. - Я не сидел на диете, - пожал плечами он, - и вообще даже не думал сбрасывать вес. Но похоже, что я слишком сильно нервничал в то время, и это случилось само собой. - Думаю, так оно и было, - согласилась я, а потом, опустив взгляд на свои руки, неуверенно добавила, - это может показаться глупо, но я словно каким-то образом ощущала всю твою нервозность и жуткое волнение, когда следила за выпуском альбома и смотрела видео с репетиций и других моментов подготовки к фестивалю. - Эйлин, - привлек мое внимание Хосок. Чувствуя, что снова краснею, я подняла голову и встретилась с ним взглядом. На его щеках тоже проступили бледно-розовые пятна. Выглядел Хосок сейчас хоть и несколько растерянно, но при этом очень серьезным и сосредоточенным. - Это не глупо. Это неверо… В этот момент к нам подошел официант с напитками и десертом, и, скажу честно, я была безмерно рада его появлению, потому это немного разрядило обстановку после моего неуместного признания. Я действительно чувствовала себя очень неловко. Мне вовсе не хотелось эмоционально давить на Хосока – то откровение о моих переживаниях вырвалось у меня случайно, словно из глубин моего подсознания, в памяти которого то время его творческого пути было еще слишком свежо. Я не так давно пересматривала Хобипалузу, да и плей-лист со всеми его ранними песнями и треками из «Jack In The Box» часто был у меня на повторе. Дождавшись, пока уйдет официант, и, видимо, решив не смущать меня еще больше, Хосок протянул мне одну из вафель в форме рыбки и сменил тему: - Тэхён-и сказал, что у тебя на звонке стоит моя партия из «Run BTS». - Так и есть, - взяв лакомство из его рук, все еще немного смущенно улыбнулась я, - не так давно заменила ей прежний рингтон. - А что стояло до этого, если не секрет? – спросил Хосок, после чего откусил кусочек рыбки, - будь аккуратна – начинка еще слишком горячая! Последовав его совету, я осторожно откусила небольшую часть. - До этого стоял припев из «Hope World», - ответила я и подула на шоколадную начинку. - Вот как? – вскинул бровь Хосок, - то есть, ты знакома и с моим ранним сольным творчеством? - Конечно! - посмотрела я на него так, словно это был само собой разумеющийся факт. Немножко поболтав содержимое своего стакана, я с наслаждением сделала глоток ароматного латте. - Тогда… - замялся Хосок, явно желая спросить о чем-то важном для него, - скажи, какова была твоя первая реакция на «Jack In The Box» и что ты думаешь об этом альбоме сейчас? Прожевав очередной кусок вафли, я со всей прямотой выдала: - Честно? Когда еще вышла лишь «More», я была в полном смятении – настолько странным мне показался твой образ, музыка, слова и стиль исполнения. Да нееет, подумала я тогда, это же – вообще не Хоби. Совсем на него не похоже. Пару дней я пребывала в растерянности. Только сейчас я сообразила, что назвала его ласковым прозвищем, которым обычно звали его только мемберы, ну и, конечно, его фанаты за спиной. Но Хосок, к моему счастью, явно пропустил такую фамильярность мимо ушей: так и замер с наполовину съеденной рыбкой в руках, и, почти не дыша, ждал продолжения. - Но потом, слушая «More» на повторе, я все больше и больше проникалась этой атмосферой, музыкой, текстом. К моменту, когда вышла «Arson», я уже была фактически околдована таким непривычным сперва образом. А когда вышел полный альбом, я поняла – да нет же, этот как-раз и есть ты! Настоящий. Отдельно состоявшийся артист. Со своим уникальным стилем и посылом. И Лолапалуза лишь укрепила меня в этом мнении. Это, без лишних слов, было великолепно! - Уоооу, - подав, наконец, хоть какие-то признаки жизни, протянул в своей привычной манере Хосок, - я даже не знаю, что сказать. Взяв свой стакан, он сделал несколько больших глотков спрайта, словно у него вдруг резко пересохло в горле. - Я безмерно гордилась тобой тогда, - непроизвольно вырвалось у меня еще одно признание, - но в гораздо больше степени я все-таки переживала. Из-за твоей почти болезненной худобы, нервов и волнения. - Поразительно, - выдохнул Хосок, - мы ведь даже не были знакомы. Спасибо, что поделилась со мной. - Да мы, собственно, не могли и не должны были быть знакомы лично, - пожала плечами я и, нервно улыбнувшись, добавила, - мне, честно говоря, до сих пор трудно поверить, что это произошло. - Спасибо Тэ и его актерским замашкам, - улыбнулся в ответ Хосок, - если бы не его изыскания, связанные с новой ролью, он и сам бы не был сейчас с тобой знаком. - Это точно, - согласно кивнула я, и, достав из кармана телефон, взглянула на время, - оу, мне пора. Нужно еще успеть вернуться в клуб. На самом деле, даже если бы я опоздала на конюшню, никто и ничего бы мне за это не сказал и не сделал. Но мне не хотелось, чтобы Хосок почувствовал себя неловко, как это, вероятно, случилось бы, если бы прерывать встречу пришлось именно ему. Нажав на специальную кнопку, я вызвала официанта и достала свою карточку. - Даже не думай, – строго посмотрев на меня, пригрозил пальцем Хосок, - я все оплачу. - Нет, – безапелляционно заявила я, - это же не свидание. И я определенно в состоянии оплатить свой обед сама. - Кроме десерта, - понимая, что я вряд ли уступлю полностью, начал торговаться он, - фактически, это я его взял. - Но захотела его я. Так что – нет. - Эйлин, так не пойдет, - уже смеясь, возразил Хосок, - ты… - Счет, пожалуйста, - обращаясь к подошедшему официанту, ненароком перебила его я, - за йоно-пибимпап, латте и бунгеопанг. - Эйлин! С трудом скрывая свой интерес, официант переводил взгляд то на меня, то на Хосока. - Нет. Хосок весьма выразительным жестом закрыл лицо ладонью и, шумно выдохнув, обреченно покачал головой. Хотя от меня не ускользнуло то, как его выдох быстро перетек в беззвучный смех. Видя, что «победа» явно осталась за мной, официант, пряча улыбку, удалился за счетами. Прихватив свою бейсболку, я поднялась и вышла из-за стола. - Ты ставишь меня в неловкое положение, - тоже поднявшись и выйдя из-за стола, все еще посмеиваясь, подошел ко мне Хосок. - Прости. Я – девочка самостоятельная. Из-за того, что он так близко подошел, мне приходилось задирать голову, чтобы смотреть ему в лицо. - Да уж, я понял. Спасибо за этот обед, - тепло улыбнулся мне Хосок, - очень рад был познакомиться. Вот сейчас приход официанта меня совсем не порадовал. Поскорее рассчитавшись каждый за свой счет, мы подождали, пока он снова удалится. - Я тоже рада, - вернула, наконец, я улыбку в ответ, - ты даже не представляешь, насколько. Мои фанатские поджилки до сих пор буквально трясутся от счастья. Вскинув руки, я выразительно ими потрясла, изображая дрожь волнения, на что Хосок, слегка откинув голову назад, от всей души рассмеялся. Ну какой-же он все-таки замечательный! Настоящее «солнышко». - Мне пора, - начала прощаться я, - выходи, пожалуйста, чуть… В этот момент Хосок чуть наклонился и взял мою свободную от бейсболки руку в свои большие ладони. От неожиданности я даже на какое-то мгновение перестала дышать. -…позже меня, - немного придя в себя от потрясения, закончила начатую фразу я, - желаю тебе успешного выступления на МАМА. - Спасибо, - слегка сжав мою руку, улыбнулся Хосок, - только обещай, что на этот раз не будешь переживать так сильно. - Не могу, - покачав головой, смущенно отвела на мгновение взгляд я, - пока. - Пока. К счастью, поклонились мы друг другу лишь чисто символически, иначе точно стукнулись бы лбами. Аккуратно высвободив свою руку из его ладоней, я еще раз молча ему кивнула и, не оглядываясь больше, вышла из VIP-зоны. До машины я добиралась словно в тумане - голова от пережитого шла кругом. Ох уж этот день!..