Зависимость

Хазал вошла в комнату и увидела, как Эким что-то активно ищет у себя в тумбочке. В голове брюнетки возникла только одна мысль. Таблетки. — Можешь не искать. — девушка скрестила руки на груди, — Их там нет. — Ты о чем? — спокойно спросила Эким, не отрываясь от поисков. — Таблетки. Ты же их ищешь? — Послушай, Хазал, — Гюлерйюз повернулась лицом к подруге и подошла к ней почти вплотную, — я понимаю, что ты обо мне думаешь. И то, что ты сперла таблетки я знаю. И что психолога ко мне отправила тоже. — Откуда? — Демир испугалась напора своей визави. — Догадалась. Неужели ты думаешь, что я дура? Сначала я говорю тебе о своих проблемах, а потом сюда является этот благодетель. Зачем ты пошла к нему? — Потому что испугалась за тебя идиотку. Не хочу, чтобы какой-то урод тебя с землей сравнял. — Хазал, — голос Эким немного смягчился, — именно поэтому я сейчас переворачиваю свою тумбочку. Я ищу не таблетки, а мамино кольцо. Хочу продать его, а оно куда-то закатилось. — Прости меня, Эким. — в глазах брюнетки мелькнуло сожаление, она резко обняла подругу, поглаживая по спине, — Я не подумала. — Ничего страшного. Я бы на твоем месте повела себя точно так же. — У тебя совсем нет денег? — Хазал взяла подругу за руку и усадила ее на свою кровать. — Не-а, — она отрицательно покачала головой и опустилась на плечо соседки, — Пару сотен может наскребу по карманам, но три тысячи собрать-нереально. — Сколько? —Хазал нервно закашлялась, — Где мы возьмем такие деньги? — Мы? — шатенка подняла голову и удивленно посмотрела в глаза подруги. — Неужели ты думаешь, что я оставлю тебя одну? — Если честно, у меня закралась такая мысль. — девушка похлопала ресничками, стараясь незаметно смахнуть слезы, — Когда ты ушла, хлопнув дверью, я подумала, что ты разозлилась на меня настолько, что больше никогда в жизни со мной не заговоришь. Я подумала, что потеряла тебя, Хазал. — Ну и глупая. — брюнетка поцеловала ее в макушку, — Я никогда тебя не оставлю. Хазал отстранила от себя подругу, потянулась к своему ящику и достала оттуда деньги. Девушка протянула их Эким, на что получила немой вопрос в глазах собеседницы. — Хазал. — протянула Гюлерйюз, — Это же, наверное, твои последние деньги? — Какая разница? Тебе сейчас нужнее. Немного, но сколько есть. — Спасибо тебе, Хазал. — Эким снова обняла подругу и расплакалась. — Ты устала, — брюнетка помогла подруге переместиться на ее кровать, — тебе бы поспать, дорогая. Хазал немного посидела, дождавшись, когда подруга уснет, а затем села за ноутбук, чтобы доделать проект. Со всеми навалившимися проблемами она немного забросила учебу, рискуя скатиться и лишиться стипендии. Эким же не смогла уснуть, а лишь сделала вид, чтобы подруга отошла от нее, не тратила на нее время. По глазам девушки невольно текли слезы, она снова задумалась о том, что, выбрав такую жизнь, едва не потеряла последнее, что у нее осталось. Дружбу. Чистую и светлую дружбу с Хазал. С той, кто всегда была рядом, помогала, не бросала. Даже сейчас Хазал отдала последнее, чтобы помочь ей. Гюлерйюз сжала руку в кулак, поднесла к лицу и немного прикусила пальцы, чтобы подруга не слышала ее всхлипов. Слезы непрерывно стекали с глаз, сердце сжималось, отдавая тупой болью в области легких. Эким попыталась успокоиться, сделав пару глубоких вдохов. Вроде помогло. Ей потребовалось еще немного времени, чтобы успокоиться. И когда накатившая истерика отступила, она поднялась с кровати и пошла заваривать чай себе и подруге. — Почему ты не спишь? — спросила Хазал, внимательно уставившись в экран ноутбука. — Не могу, не спится. Вот решила чаю выпить, составь мне компанию, а то опять засядешь со своими проектами до поздней ночи и с места не двинешься. — Наливай свой чай. — Демир на всякий случай сохранила правки в файле и села за обеденный стол, — Надеюсь, это земляничный? — Он самый. — Эким знала, что это любимый чай Хазал и без всяких сомнений заварила именно его. Пока Эким возилась с чайником, в комнату практически влетела Лейла, лицо которой сияло, как начищенный пятак. — По какому поводу вселенское счастье? — Хазал хитро улыбнулась, так как догадалась, от чего подруга такая радостная, увидев в ее руках букет гортензий. — И откуда цветочки? — продолжила «допрос» Эким. — Азиз подарил. — лицо Лейлы покраснело от смущения. — Что? —Гюлерйюз искренне удивилась, — Опять я все пропустила. Давай рассказывай. Девушки рассмеялись. Лейла села за стол, Эким налила три кружки чая, и они принялись слушать рассказ соседки о ее свидании. Гюлерйюз заметила, что ей давно не было так хорошо, так тепло и уютно. Улыбки девочек согревали ее, она смотрела на Лейлу и вспоминала, что сама когда-то была такой же позитивной, так же любила жизнь. Куда сейчас все это делось? Девушка задалась этим вопросом и посмотрела на свое отражение в зеркале, висевшем недалеко от обеденного стола. Оттуда на нее смотрела Эким, глаза которой были пустыми и безразличными, а исхудавшее лицо имело бледный уставший вид. Она смотрела на свое отражение словно размышляя о том, до чего она себя довела. Но не девушка совсем задумывалась о том, как надолго затянется ее прозрение, и сможет ли она на самом деле избавиться от своей зависимости или это лишь иллюзии в ее голове. Эким не заметила, сколько просидела в таком положении, очнулась лишь когда ее соседки в очередной раз залились озорным смехом. Вечер Озана не был позитивным и полным всепоглощающей радости. Покормив собаку после вечерней прогулки, он достал из ящика начатую бутылку виски. Плевать, что утром за руль. Мужчина налил себе стакан и сел за барную стойку, лаконично продолжающую кухонный гарнитур. Поставив перед собой рамку с фотографией, с которой на него смотрела миловидная девушка с очаровательной улыбкой, он сделал глоток и закрыл глаза. В голове стали всплывать воспоминания. Первые прогулки, первый поцелуй, ее озорной смех и красивые глаза, полные счастья. Мужчина махом осушил стакан и сжал в другой руке рамку, что-то невнятно прошептал, обращаясь к девушке на фотографии. Ему было плохо без нее. Канат убеждал его, что он не может отпустить Мелису потому что винит себя в ее смерти. В такие моменты Озан яростно желал набить лучшему другу морду за то, что лезет туда, куда его не просят. Он наотрез отказывался принимать точку зрения товарища, всячески убеждая себя, что он любит Мелису, ее и только ее. Клялся сам себе, что не посмотрит больше ни на одну девушку. Тогда почему при виде той девчонки с черными, как бездна, волосами, глубокими карими глазами и миловидным лицом его сердце предательски екнуло. Озан не понимал, что за чувство он испытал по отношению к ней, но он прекрасно помнил ее испуганный взгляд и готов был под землю провалиться от того, что заставил девушку дрожать от страха. Вспомнив лицо художницы, он сжал стакан с такой силой, что он разлетелся на осколки, немного поранив ладонь мужчины. Озан разозлился от того, что позволил себе думать о другой. Он посчитал, что тем самым предает Мелису и память о ней. Выпив еще пару глотков виски уже из бутылки, Озан направился в кровать в надежде, что сможет уснуть. Получилось. Но ненадолго. Мужчина проснулся под утро, тяжело дыша. Резко подскочив, он осушил стакан воды, который стоял на прикроватной тумбе. Озан опустил голову на колени и обхватил ее ладонями, прокручивая в голове сон. Девушка в красивом белом платье сидела на песке, водя по нему тоненькими пальчиками, вырисовывая незатейливые узоры. Мужчина неспеша подошел к ней и опустил руку на плечо. — Мелиса? — в его глазах блеснули слезы. — Озан, ты пришел? — на лице девушки появилась умиротворенная улыбка. — Пришел. — мужчина поднял ее на ноги и порывисто обнял, — Я скучал по тебе, Мелиса. — Я тоже, Озан. — она отстранилась от него и опустила голову, — Но тебе нужно смириться с тем, что меня больше нет. — Мелиса? — он вопросительно посмотрел на нее, хватая за руки. — Отпусти меня, Озан. — девушка освободила ладони из его крепкой хватки и повернулась к нему спиной, — Отпусти меня, позволь себе быть счастливым. Девушка направилась в сторону моря. Ветер развевал красивые золотистые волосы, белоснежный шлейф платья оставлял за собой следы на песке. Мелиса была еще красивее, чем при жизни. Легкая, воздушная, невесомая и недосягаемая. Каждое ее действие завораживало, вводило в транс. Озан смотрел ей вслед словно загипнотизированный. Когда она практически исчезла из виду в голову мужчины пришло осознание, что она ушла. Оставила его. — Мелиса! — прокричал он в пустоту и проснулся. Грудную клетку сдавило, словно тисками, настолько, что мужчина не мог нормально вздохнуть. В висках неприятно застучало, а в голове вертелись слова девушки, которые она сказала ему во сне. «Отпусти меня» -фраза, которая эхом раздавалась в его сознании. Озан пожалел, что выпил всю воду из стакана, сейчас она бы ему не помешала, ведь дойти до кухни ему едва хватит сил. Все же делать нечего, пришлось встать. Мужчина кое-как доплелся до крана, выпил воды, вернулся в спальню и открыл окно. Пустив в помещение немного воздуха, он всмотрелся в происходящее на улице. Красивый золотистый рассвет освещал улицы едва живого Стамбула, машин и людей практически не было. Большая часть города еще спала, набираясь сил в преддверие нового дня. Озан же уснуть так и не смог. Все его попытки не увенчались успехом, не помогло ничего. Оставались только снотворные, которые Йылмаз наотрез отказывался пить. Считал их бесполезной ерундой. Мужчина прослонялся по квартире где-то до восьми утра, а затем раздался противный звонок в дверь. Озан пошел посмотреть, кто посмел нарушить его покой, открыл и увидел перед собой братьев Гюнай. — Каким ветром вас принесло сутра пораньше? — возмутился Йылмаз, но все равно пустил друзей в квартиру. — Да вот решили тебя проведать. — Канат улыбнулся и протянул другу пакет из какой-то кофейни, — Позавтракаем? — Ага, только сначала голову оторву тебе. Мужчины прошли на кухню, Озан включил кофемашину, а Азиз стал раскладывать еду, которую они с братом купили по пути. Канат приметил стоящую на столе бутылку виски и осуждающе посмотрел на друга. — Не начинай. — Йылмаз понимал по одному взгляду, что хочет ему сказать товарищ. — Ози. — хотел было начать свою тираду Канат, но его перебили. — Она снова мне снилась. — брюнет подошел к другу и прошептал ему на ухо эту фразу. Увидев, что у них какой-то крайне важный разговор, которым они не хотят делиться, Азиз поинтересовался, гулял ли сегодня Озан со своим любимцем. Тот отрицательно качнул головой, а Гюнай-младший взял поводок и повел пса на улицу. Азиз знал, что беспокоило друга, но никогда не лез туда. Дело было не в его безразличии к чужой проблеме, просто он, в отличие от старшего брата, понимал, что не стоит лезть туда, куда не просили. Но и Каната он не осуждал, все таки это его работа-помогать людям. Да и лезть не в свое дело ему по профессии положено. Поэтому Азиз тактично оставил мужчин наедине и заодно выручил Озана с прогулкой. Когда он вышел на улицу, на его телефон пришло сообщение, в котором Лейла желала ему доброго утра. Незамедлительно ответив, он улыбнулся и направился в сторону парка. — У тебя весьма сообразительный и понимающий брат. — Озан облокотился на стойку и посмотрел на друга. — Весь в меня. — Канат улыбнулся, увидев, как его друг начинает заливаться смехом от его слов. — В отличие от тебя, у него есть чувство такта. И он не пытается копаться в моей голове на постоянной основе. — Не начинай. Лучше расскажи, что тебе снилось. — А ты сон истолкуешь, Нострадамус? — Не начинай. — Канат закатил глаза и направился делать себе кофе. — Брата подождать не хочешь? — Озан скрестил руки на груди, — Вроде все вместе позавтракать хотели. — Ну ты зануда. — Кто бы говорил. — фыркнул Йылмаз и подошел к окну, — Она просила отпустить ее. — Мелиса? — Канат подошел к другу и положил руку ему на плечо. — Да. — тяжелый вздох, — Она хочет, чтобы я жил дальше. — Ну а разве это плохо? — Гюнай развернул друга к себе лицом, — Ты ведь дальше работы и парка не выходишь никуда. Скоро совсем зачахнешь. — Я тут поговорил вчера с твоей Хазал, вроде так ее зовут. Попросил ее провести для меня арт-терапию. — Ну вот. Уже что-то. — Канат немного воодушевился, — Слышал, что очень хорошо помогает при ПТСР. — При чем? — Посттравматическое стрессовое расстройство. Как раз твой случай. — Мы договаривались, что ты не будешь ставить мне диагнозы. — брюнет нахмурился, — По крайней мере не будешь озвучивать их мне. — Глупо отрицать очевидное, Озан. — Ты сейчас получишь. — мужчина выставил перед другом ладонь, сжатую в кулак, — Посмотрим, как глупо будет смотреться фингал у тебя под глазом. Канат поднял руки вверх, показывая, что он сдается. Они еще немного поболтали, а затем вернулся Азиз, и они принялись завтракать. Ребята все время что-то активно обсуждали. А затем Озан и Канат резко выдали Азизу, что он должен расспросить одногруппников о том, где и у кого они берут наркотики. — Вы сдурели? — на лице парня появилось нескрываемое негодование. — Поверь мне, с тобой на контакт они пойдут куда проще, чем с нами. Просто скажешь, что тоже хочешь купить таблеток. Что мол жизнь-тлен, живешь с братом-утырком, который тебя постоянно гнобит. — Озан с ухмылкой посмотрел на друга. — Спасибо, Ози. — Канат осуждающе посмотрел на него. — Не за что. — Йылмаз снова повернулся к Азизу, — Так вот. Скажешь, что тебя все достало, хочешь расслабиться и прочую лабуду. Сможешь? — Я попробую. — парень поправил очки и осмотрел сосредоточенные лица собеседников. Закончив завтрак, Канат и Азиз направились в университет. Гюнай-младший сосредоточенно смотрел в окно, наслаждаясь красивыми видами утреннего Стамбула. Слишком сложную задачу перед ним поставили брат и его приятель. А если что-то пойдет не так? Азиз потер переносицу и постарался сосредоточиться, взвешивая все риски. Казалось бы, нужно просто подойти и спросить. Но кто знает, во что это потом выльется. — Переживаешь? — Канат бросил мимолетный взгляд на напряженного брата. — Есть немного. — Уверен, ты справишься. Настрой брата действительно немного успокоил Азиза. Парень шумно выдохнул, увидев, что они прочти приехали. С более-менее позитивным настроем он вышел из машины и направился на занятия. До пары оставалось минут 20, но часть одногруппников была уже в аудитории. Среди них Азиз нашел того, кто ему был нужен. Он подошел к Джану и заговорил с ней как можно тише, чтобы его никто не услышал. — У меня к тебе вопрос. Помнишь, ты давал Наз таблетки? — Азиз, — парень осуждающе шикнул на него, — чего ты хочешь? — Мне нужны эти таблетки. — сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди от накатившего волнения. — А тебе зачем? — Джан недоверчиво посмотрел на него. — Да достало меня все. — Азиз старался быть как можно более естественным и расслабленным, — Учеба, брат, который давит на меня постоянно. Видите ли он отвечает за меня перед предками. Продохнуть не дает, будто я ребенок. Я уже задыхаюсь от этого всего. Хочется хоть каких-то положительных эмоций. — Прости, дружище, у меня сейчас нет ничего. — Джан похлопал его по плечу, — Обратись попозже. — А может у кого-то еще есть? А то я не могу больше. — Попробуй подойти к Эдже. Она на четвертом курсе учится. — Спасибо, Джан. Хазал, сидящая неподалеку, вопреки стараниям Азиза говорить как можно тише, услышала, о чем они беседовали. Дождавшись, когда Джан уйдет, она подошла к Гюнаю и села на парту, возле которой он стоял. — И зачем тебе таблетки? — Азиз вздрогнул от неожиданности, он не заметил, когда девушка успела подойти к нему. — Не лезь не в свое дело, Хазал. — парень старался быть максимально спокойным. — Что вы с братом задумали? — веря в адекватность Азиза, она сложила все факты и сразу поняла, что к чему. — Ни-че-го. — спокойно протянул он и поспешил отделаться от нее, а потом сообразил, что она что-то знает, — Погоди, при чем тут мой брат? — Недавно я сама притащила ему таблетки, теперь ты ходишь расспрашиваешь про них, странное совпадение, не правда ли? — Так ты в теме? — Азиз посмотрел на собеседницу и выдохнул. — Даже больше, чем ты думаешь. Азиз улыбнулся, посмотрел на Хазал и вкратце рассказал ей то, что придумали его брат с Озаном. Девушка согласилась помочь им и решила, что к Эдже пойдет она сама, Азиз же с радостью поддержал ее идею. Эким в это время шла на пару, как вдруг по дороге ее перехватил какой-то парень и прижал к стене в темном углу коридора. — Слушай меня внимательно, — прошептал ей на ухо грубый мужской голос, — Халиль ждать не любит. Верни деньги завтра, иначе тебе конец. Девушка вжалась в стену и задрожала от страха. К горлу подступил ком, она не смогла вымолвить ни слова. В висках застучало. Парень ушел, оставив девушку в смятении. Эким пришла в себя и стремительно побежала в кабинет Каната в надежде, что он поможет ей.