— Мне жаль, Брэтт.
— О, нет-нет…Э-эм…ну, не воспринимай в серьез! Зря сказал, наверное, но мы же лучшие РДН! Так что…забудь, в общем… — поглощённый попытками скрыть настоящую реакцию с улыбкой на лице говорит он.
И вот так каждый раз. Эта (пока ещё?) не случившаяся сцена не выходит из его рыжей головы вот уже сотню вечеров подряд, отчего практически вытеснила размышления о прошлом, чёртову рефлексию и даже мысли о том, какой же всё-таки у Брэтта любимый цвет…(Потому что наверное синий).
Он знал, что если и решится, то все так и закончится. Он был уверен в этом даже больше, чем в собственной бездарности. Даже больше, чем в том, что в один прекрасный день эта девушка станет лучшей главой за все существование компании, конечно, после того как они все вместе свергнут её психованного отца, который, кстати, вопреки обещаниям, так и не потрепал его за волосы.
Но все хорошо! Это не приносит каких-то неописуемых страданий и боли…пока что? А-ах, но если всё-таки это странное чувство и есть то, о чем написано столько (лживых?) песен, то все просто прекрасно. Остаётся лишь воспринять и подавить это как то, что он подавляет всю жизнь — настолько легко, что даже психотерапевту знать об этом не обязательно.
Рад быть другом!
«Кхм-кхм…дорогой дневник, Майк снова стебет меня. И почему только именно у этого идиота с щупальцами доступ к моим мыслям?..Лучше бы молчал и дальше, хоть немного бы пожалел», — с досадой обращается он к маленькому микрофону у себя на груди.
И ещё больше был бы рад навсегда им остаться, ведь вероятней всего, «это странное чувство» результат еще одной травмы, как бы не хотелось этого признавать. Любой другой «нормальный» человек не стал бы влюбляться в девушку, которая всего лишь однажды назвала его очаровашкой.
Но об этом можно пока забыть.
Светлые проблески в океане безнадежности тоже иногда бывают ведь…
— Рейган, ты…ты мне нравишься! Нет, не так…Рейган, я…влюблён в тебя уже почти полгода и…Нет…нет-нет-нет… — жмурясь, он прикладывает ладони тыльными сторонами к вискам, — твою ж мать, все-таки я действительно безнадёжен.
«Пусть лучше я стану жертвой очередного спасения мира, на этот раз давшегося слишком большой ценой, чем…»
…Но обычно они недолгие.
Он засматривается на неё во время утренней планёрки по понедельникам, все ещё пропуская мимо ушей всё то, что ему, как работнику, следовало бы запомнить… Но синяки под её глазами с каждым днём становятся все темнее, а голос звучит все более устало. Наверняка посвящает всю себя грёбанной работе, ведь теперь её количество только удвоилось, а то и утроилось. А ещё Рейган…будто стала терпимее относиться ко всей их команде. Быть может, у доктора Ридли уже просто не хватает сил на то, чтобы лишний раз гневаться на Майка с Андре за то, что те снова явились на собрание обдолбанными…А может, она, после событий с Медведо, чуть не потеряв, стала ценить их всех больше…
Несмотря на усталость, стала все чаще улыбаться, и все лучше решать вопросы, касающиеся её как босса. Вся эта ситуация оказалась последней каплей, после которой всё пошло в гору. Проблем все ещё предостаточно, но теперь…теперь мы будем решать их все вместе! У нас
у всех впереди светлое будущее! Правда?..
А это только лишь мешает. Страшно даже думать о том, что в один (ужасный) день для него все полетит к чёрту, и только из-за этой дурацкой и нездоровой привязанности. Холодными струями в разум просачиваются мысли о том, что будет после этой сцены. Ведь она всегда заканчивалась после того, как Рейган, бросив в его сторону холодный взгляд, исчезает в темноте. Но что дальше? Что произойдёт потом…?
***
— Дорогой мой аудио-дневник…честно и прямо говоря — ничего не проходит. Находиться рядом с ней становится все сложнее. Я все чаще думаю о том, что может стоит всё-таки сказать, ведь…она…она так добра ко мне, и…Ну, то есть…может быть, она…Я имею ввиду, что может у меня получится, просто, вдруг я…буду жалеть, такое же тоже…возможно…Нет…черт, нет!
Но эту жалкую запись стереть нельзя.
Проходит ещё одна неимоверно долго тянувшаяся неделя. Эта уверенность…она улетучилась, но…хорошо ли это? Наверное…
— Эй, Брэтт, — зовёт она, параллельно что-то ещё печатая на рабочем ноутбуке.
— А?
— Я что-то в последнее время заметила, ты какой-то…
— А…какой?..
— Ну не знаю, подавленный, что ли…у тебя не случилось чего? — не отрываясь от экрана спрашивает Рейган.
— Ну…честно говоря, я правда немного расстроен, не знаю даже почему, — ложь такому, как он, всегда даётся с трудом, — ещё и аллергия на цветение…б-р-р.
— Так может сходим куда-нибудь?
— Да почему нет, можно…
***
Указательным пальцем она поправляет 3D-очки, а его рука упирается в пустое картонное дно упаковки от попкорна.
— Давай насчёт три скажем?
— Ага, раз-два-три…
— Фильм просто ужасен! — в один голос палят они, ударяя кулаком по подлокотнику.
— Такого отстоя я давно не смотрела…
— А теперь подумай о том, что это должно быть…эм…
— Эпично?
— Точно!
После чего они заливаются смехом…Подумать только, когда же он в последний раз ходил в кино на что-нибудь…ээ, вышедшее позже нулевых? Ну, это только укрепит его представление об ужасном современном кинематографе, что в любом случае хорошо!
Застоявшиеся майские сумерки негативно влияют на мозг. Тёплый воздух точно проникает в сознание, искажая восприятие реальности в лучшую сторону, и это ужасно. Хоть и безмерно глупо винить в этом кого-то, кроме себя самого.
— Слушай, Рей, я должен кое-что тебе сказать.
— Ага, слушаю…
— Дело в том, что…кхм, после тех событий, ну-у с твоим отцом…
— Ну только не…
— Нет-нет, я просто хочу чтобы ты знала, что вся наша команда прекрасно замечает твой прогресс в навыках руководства и я…Я просто восхищаюсь тобой, Рейган…
— А-а, камон, спасибо конечно, но мы же лучшие РДН, к чему эти формальности? — она кладёт руку ему на его плечо, — Только не говори, что…
— Ага, я все ещё виню себя за то, что сделал, — отводит глаза он.
— Погоди, так ты поэтому как в воду опущенный на этой неделе ходил? Времени-то уже достаточно прошло…
— О нет, — шанс, — честно говоря, — он останавливается, не поднимая взгляда, а слово встаёт поперёк горла.
Сколько проходит секунд тишины? Пять? Десять?
— Ты ведь, знаешь, Рейган? — улыбнувшись спрашивает…
Она не отвечает, лишь с досадой вздыхает. Но не исчезает! Нет, делает шаг на встречу, обнимая двумя руками так, что он даже не успевает среагировать.
«Однажды я все же испытал это, но…в последствии оказалось, что мое сердце сделано из стекла».
— Мне так жаль, Бретт…
