В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши. (1Ин. 4:10)
Желудок скручивало от мыслей. Кололо где-то под ребрами. Хотелось согнуться в три погибели. Не думай. Не думай о тех красных волосах, о тех хитрых глазах и той бесовской улыбке. Перестань. Хватит. Это делает больно, это неправильно. Но так хорошо от этих мыслей. Что за проверку Бог послал тебе, Дэниэль? Что это за воля Божья мучить собственное создание? Ты не ответишь. Никто не ответит. Пути Господне неисповедимы, так ведь говорят. А что он сейчас чувствует? Вдруг то же самое, хотя.. Вряд ли. Он же давно отрекся от Бога, давно перестал слушать даже Сатану за которым когда-то пошёл прочь из рая. Небеса тогда дрогнули знатно. Вы виделись всего пару раз, а ты уже не можешь выкинуть его из головы. Даже когда глаза закрываешь, то всё равно видишь его. Такого.. Свободного, делающего, что он хочет, а не что нужно и что прописано Богом. Этот отстраненный и одновременно заинтересованный взгляд ты надолго запомнишь, да? Впервые на земле, совсем один в номере. Держится за ребра и голову прижал к груди, глаза закрыты, пытается отогнать дурные мысли. Но настолько уж они и дурные на самом деле? Свет в номере моргнул. По номеру разлетелся запах тлеющей сигареты. Дэниэль не открывает глаза, лишь слышит как к нему подходят. Шуршание одежды рядом. Дэниэль решается открыть глаза лишь, когда чужая рука аккуратно берёт его за подбородок и поднимает. Чужое лицо так близко. Эти знакомые совсем не злые глаза. Уже любимые красные волосы. Запах сигареты с какими-то сладковатыми нотками. Неприлично близко. Даже развратно в какой-то мере. Но Дэниэлю совсем не страшно. Нет, он даже рад. Боже не простит его за такие мысли. Мышцы на лице дрогнули от новой боли в ребрах. Азик плавно наклоняется к уху ангела, будто рыба в воде. – Ты же тоже не можешь выкинуть это из головы? – слова были произнесены настолько тихо и отчетливо, что мурашки по телу пробежали. Ангел зажмурился, шумно сглотнул слюну и, кажется, перестал дышать. Свет вновь моргнул и Дэниэль остался один в номере, как было и до этого. Лишь легкий запах сигареты витал в воздухе, не давая засомневаться в реальности происходящего. Сигарета уже успела дотлеть, когда её владелец резко открыл глаза и шумно вдохнул ртом. У демонов ничего не болело от плохих или хороших мыслей. Они вообще преимущественно ничего не чувствовали, разве что предательства рая и самого Бога. А проведя долгое время среди людей, то невольно начинаешь чувствовать то же, что и они. Лучше их понимать начинаешь. Митрохин скинул окурок с крыши вниз. Развернулся, чтобы посмотреть на город свысока. Крыши напоминали ему райские облака, с которых он когда-то так же свисал ногами вниз и смотрел на зарождающееся человечество так заворожено. Прям как этот.. Святоша-хранитель. Чуть размазал макияж, пока тёр глаза, то от слёз, то просто пытался посмотреть на ситуацию более чистым взглядом, но это в любом случае не помогло. Вы же понимаете, какого это закрыть глаза и видеть под тьмой век картинки? Сны называется. Только ангелам и демонам спать не так уж и нужно. Но полежать с закрытыми глазами тоже бывает довольно увлекательно. Особенно когда всё тело переламывает, и ты калачиком лежишь на кровати. Чувствуешь, как чужая рука роется в твоих светлых кудрях. Картинки такие реальные, как и ощущения. Знаете, как кошки утыкаются в живот и укладываются, находя местечко потеплее? Дэниэль нашел себе такого кота. Рогатого, правда и с совсем не пушистым хвостом. Демон в ногах и ноющее сердце под грудью, что ноет не то от неправильных мыслей, то ли от отсутствия такого желанного тепла от одного рогатого и понимания того, насколько же это неправильно. Вывод только один чтобы это ни было, это всё равно будет неправильно. Их новая встреча приносит ещё боли. Нужно думать о благополучии земли, не о нём. Григорий вновь пытается договориться с Сатаной, тщетно. Азик и Дэниэль стоят в сторонке и наблюдают. – Прекрати свои игры – Дэниэль говорит не громко, чтоб их не услышали. Старается не смотреть на демона и без этого больно. – «Игра»? – Митрохин напротив, поворачивает голову в сторону ангела, но глаза перевести на него всё боится. – Ты понимаешь, о чём я. Ваши демонские уловки по.. Соблазнению к греху, как Вы это обычно и делаете. Тебе же это наверняка доставляет удовольствие – тщетно пытается перейти в радикализм против демонов, но всё равно больно. Что он снова делает неправильно? Азик горько усмехается, отворачивается от ангела. – Да, конечно доставляет.. Тут уже не только у Дэниэля скручивает живот, больно им обоим. Пути Господа неисповедимы. Но вдруг старый мразматик просто решил поиздеваться? Чёрт, руки дрожать начали. Азазелло Митрохин ранимая ты душа на самом деле. – «Более же всего имейте усердную любовь друг ко другу, потому что любовь покрывает множество греха» Так же вроде Он тогда сказал? Не ошибаюсь? – Азик пересиливает себя и смотрит на ангела, глаза полные тоски так и прожигают этот бежевый плащ и этот дурацкий белый берет. Слова Азика заставляют его всё же повернуться лицом к демону. Заглянуть в эти совсем не лживые глаза. Кажется, он что-то хотел было ответить, но не успел. Сатана перехватывает Азика быстрее и Григорий Дэниэля тоже. Недомолвка остаётся висеть в воздухе. «Алиса, включи плейлист для грусти» – бросает Азик умной колонке, падая на кровать в своей огромной комнате тикток-хауса. «Включаю "Ночь – ooes"» – слышится в ответ. Митрохин лезет под кровать, достаёт бутылку дорого пойла, не под говно же страдать. Открывает и пьёт из горла. Горло дерёт. От обиды, от отвращения, от боли. Падает обратно на кровать, накрывается подушкой и кричит в неё. Так надрывно и громко, как только может. И плевать, что на ней останется весь этот дорогущий набор косметики. Хотелось рвать и метать. Ему не нужен этот апокалипсис, не нужна Геенна огненная, не нужен конец человечества. Ему нужен сейчас только один конкретный ангел. Но нужен ли он ангелу? Нужен. Он точно знал. Точно это понимал по реакции, фразам, взгляду. Каждому чудовищу ведь нужна своя красавица, как в сказке. Два мученика на земле. Стук в дверь. Номер, кажется, на четвертом этаже был полупуст. Григорий уже вернулся обратно в рай, остался только Дэниэль, что попросил задержки на земле на пару минут. Запомнить здесь всё хотел, но на деле сидел почти с пустой головой на кровати полуголый. Вновь стук. И ещё стук. Такой настойчивый, сложно не пойти и не открыть. На пороге Азик. Пьяный, но на ногах стоит твёрдо. Запах алкоголя сливался с его собственным как будто, так и должно было быть. Ангел смотрел на него с широко распахнутыми глазами. Что он здесь делает? Что ему нужно? И ведь никто не подстрахует. – Ты..– Митрохин будто задыхался, вобрал ещё воздуха в лёгкие. – Ты не договорил тогда, кажется. – Ты хочешь знать ответ? – Я лишь хочу знать.. Хочешь ли ты этого сейчас? – говорит шифрами будто, но они вдвоём всё прекрасно поняли. И Азик понял ответ Дэниэля без слов. Чтение мыслей и желаний других иногда бывает полезным. Он поддается вперёд и впивается в ангельские губы, но без напора, нежно и осторожно, даже почти ждёт, что его оттолкнут. Но его не отталкивают. Ему отвечают, неловко так, неумело, но отвечают. Дэниэль прикрыл глаза, не то просто наслаждается моментом, не то просто не хочет видеть и чувствовать своё грехопадение перед Богом в этот момент. Азик проходит вперёд внутрь номера и закрывает за собой дверь. Берёт чужое лицо в ладони и медленными шагами ведёт ангела к дивану. Дэниэль не знает, куда деть свои руки и решает, что им самое место на чужой талии. Митрохин усаживает ангела на диван, а сам усаживается на своего ангела, не разрывая трепетный поцелуй. Дэниэлю больше не больно. Желудок больше не скручивает, под ребрами не колет. Ангельские крылья больше не раскроются. Впереди конец света и последняя любовь на Земле.последняя любовь на земле.
9 ноября 2022 г. в 18:12