Посланница судьбы

Your darkest ghosts are hard to leave like echoes as they follow me.

Коммандер надменно вторгся в ангар без какого-либо разрешения. С порога он решительно и сумбурно накинулся на Пелли с расспросами об укрывательстве у неё важных лиц, разыскиваемых остатками Империи. Мотто же пыталась убедить его в обратном: она никого не прятала у себя. Угрожающе направляющийся к ним Мандалорец подметил, что коммандера окружали точно не рядовые солдаты. «Видимо, тот самый отряд теней. И раз уж он приволок их с собой, то понимает, что преимущество уж точно не на его стороне. Интересно, насколько они хороши», — раздумывал Дин. Полностью чёрная форма должным образом маскировала элитный состав в ночной непроглядной темноте. Очевидно, они действовали с максимальной скрытностью и предпочитали использовать особые приспособления своей модифицированной брони в прямом столкновении. — Я чиню корабли. Не более. Поймите, мне не нужны никакие неприятности, — упорно заявляла Пелли, нервно жестикулируя руками. — Какие-то проблемы? — ровным и совершенно равнодушным голосом поинтересовался Джарин, бесцеремонно вмешиваясь в сбивчивый разговор. Послышался громкий едкий смешок. Имперец прекрасно осознавал, что никто ему добровольно не выдаст беглянку. Из-за этого пришлось принять радикальные меры — взять штурмовиков-теней, которых и так мало осталось. Он напыщенно поднял голову и уставился на наёмника. Тот на миг повернулся к управляющей и кивнул, давая неопознанный солдатами сигнал. Она без раздумий отошла к Грогу, поспешно взяв его на руки, и исчезла за громадой старой техники. Досаждающее молчание стремительно нагнетало тесное пространство. Никто из них не выдавал своей напряжённости и наперёд планировал наиболее выгодные ходы, словно это была очередная партия в дежарик. При этом коммандер со своими пешками находился в более выигрышном положении. В любом случае, Дин готов сразиться и в самом отчаянном положении, когда перевес противника очевиден. Сдаваться — это не в его стиле. — Мы пришли сюда… — сделал коммандер утомительную паузу, подбирая нужное слово, — с намерением всё спокойно уладить. Без лишнего кровопролития, которое не нужно ни вам, ни нам, — продолжал, совершенно не скрывая откровенной лжи в голосе. — Предлагаю хотя бы выслушать наше предложение, прежде чем… Мандалорец не стал дослушивать эти пустые пафосные речи до конца, быстро дотянулся до кобуры и молниеносно выстрелил. Имперец успел вовремя среагировать: он боязливо увернулся и, пошатнувшись, устоял на месте. Однако его плечо было задето, и боль раскалённым прутом пронзила место ранения. Отряд остался прикрывать отступление коммандера, пока тот проворно ускользал за вместительные и прочные контейнеры со снабжением. Джарин присмотрел себе ближайшую позицию за колонной сзади. — Огонь на поражение! Цель не трогать! — разъярённо рявкнул коммандер. Штурмовики не медлили и действовали слаженно. Двое заняли подходящее положение в укрытии возле коммандера. Остальные сноровисто скрылись из виду в тенях палящих солнц. Они действовали бесшумно, без приказных слов понимали, что требовалось сделать. Дин решительно выглянул — моментально раздались разрезающие воздух выстрелы. Вблизи со шлемом скользнул беглый бластерный огонь. Затея оказалась не самой лучшей, и он неподвижно притаился вновь. Отряд скоординировано окружал его и подрезал возможные отходные пути. Слева от колонны послышались осторожные приближающиеся шаги. Вдруг показалось еле отличимое прозрачное мерцание, а следы на песке выдали незримо подкравшегося гостя. «Невидимость?», — удивился Мандалорец и направил на неясный силуэт оружие. Штурмовик выбил его ответным выстрелом. Джарин пошатнулся, но понимал, что назад ступать нельзя. Удержав равновесие, он рванул прямо на стоявшего перед ним солдата, который опять выстрелил. Его рука дрогнула, и он промахнулся. Раздался грохот твёрдого столкновения с последующим жестким приземлением. Наёмник оторопел от оглушающего удара локтём по голове. Адреналин притуплял все неприятные резкие ощущения, что позволило быстро прийти охотнику в чувства. В этот момент нападавший отшвырнул его и пополз за своим оружием. Но Дин оказался изворотливее и вонзил в него Тёмный меч. Джарин только успел подняться, как со спины послышалась новая череда выстрелов. Оставшиеся солдаты обошли его, пока он отбивался. Некоторые залпы неумело отразил мечом. Мандалорец ещё крайне плохо управлялся с этим оружием, поэтому каждый взмах казался тяжёлым и доставался ему с трудом. Один удачный выстрел задел уязвимое место на ноге. Охотник свалился на колени и обронил меч, прикрываясь руками. Он понимал, что долго так ему точно не продержаться. Боль становилась сильнее: острым лезвием она пронзила его ногу. Сознание ослаблено ускользало, из-за чего наёмник не смог более укрываться руками и вяло опустился. В ушах глухо воцарилась ватная тишина. В ней он слышал лишь собственное прерывистое дыхание. Иногда её прорезали притупленные свистящие звуки непрекращающихся обстрелов. Каждое попадание отзывалась новой болью в теле, а силы постепенно покидали его. Неожиданно всё прекратилось. При этом от этого ему не стало легче. Перед тем как рухнуть на землю всем телом, он разглядел расплывчатый женский силуэт и бессильно прикрыл глаза. Джедай бесстрашно прикрывала Дина: она смело вытянула руку, удерживая перед собой прозрачное поле, через которое не проходил ни один выстрел. Сначала он подумал, что галлюцинации затмили рассудок. Но не тут-то было. Другой рукой, поднятой в направлении солдат, Афина стремительно оттолкнула их. Они отлетели, гулко ударившись о звездолёт, и рухнули без сознания. Когда опасность миновала, она опустила невидимый барьер и встревоженно оглядела поверженного охотника. Он был слишком ослаблен. Все попытки подняться на ноги казались крайне неуклюжими. — Эй, не вставай, — предостерегла его защитница. — С-сбоку, — невнятно пробурчал Джарин на сдавленном выдохе. Последний штурмовик наконец-то сделал свой шаг. Он набросился на неё со стороны. Она успела отпрянуть, и тот явно не предугадал это. Пеония заметила, что рассеянность сделала его уязвимым: правая сторона оказалась незащищенной. Крепким ударом по ногам джедай окончательно сбила солдата и проворным движением оглушила его. — И где же ты, коммандер, — презрительно прокричала Афина, смотря по сторонам. — Неужели все имперцы столь трусливы? — Если бы ты только знала, с каким наслаждением я убивал ничтожные джедайские отродья, — ядовито откликнулся соперник, но не осмеливался показаться. — Как жаль, что ты нужна живой. Он понимал, что стрелять нет смысла, и тогда нашёл иной способ задеть своего противника — словами. Прежний огонь вновь разгорался в её сердце — достаточно одной искры, чтобы она почувствовала тёмный прилив жгучего гнева и вместе с ним болезненное желание осуществить месть за каждого убитого им. «Покончим с этим», — эхом твердил её голос. Дыхание сбилось, руки стали неприятно липкими. Лоб покрылся испариной. Она крепко сжала зубы, закрыла глаза и сконцентрировалась, чтобы определить, где спрятался коммандер. Но все попытки оказались безуспешными, что злило её ещё сильнее. — Так и будешь играть в прятки? — раздражённо процедила Пеония. Коммандер рассмеялся и появился перед ней, медленно выходя из укрытия. — Не знал, что джедаев так легко вывести на эмоции. Он выходил неспешно. Шаги были осторожными и заранее просчитанными. Одной рукой придерживал кровоточащую рану. Казалось бы, коммандер, без какой-либо уверенной защиты, совершенно не боялся джедая, который способен убить его одним простым движением. Его наглое поведение досаждало Афине. Перед затуманенным взором проносились воспоминания о гибели соратников. Она практически перестала следить за происходящим, охотнее цепляясь за моменты прошлого. Ей вновь мерещились давно ушедшие образы. Голова разрывалась от отчаянных криков. По щеке неторопливо струилась неприметная слеза. Быстрым движением Пеония смахнула её в надежде, что это оказалось незамеченным. Встряхнув головой, целительница отбросила смутное беспокойство. — Даю тебе один шанс пойти со мной по собственной воле, — спесиво проговорил коммандер. — Сколько… — с трудом произносила она, — сколько ты убил? — Достаточно, чтобы стереть любые упоминания о вашем существовании, — дразнил он. Афина окинула холодным взглядом имперца. Он был подозрительно расслаблен. Она приметила, что в этом есть некий подвох, и прислушалась к своим ощущениям. «Нет эмоций — есть покой», — шептала целительница. И внезапно почувствовала лёгкое покалывание в затылке. За ней явно кто-то пристально наблюдал в ожидании распоряжения. Джедай попыталась обернуться, но её остановил коммандер. — Ещё одно движение — он выстрелит. Не боевыми. Однако проснёшься ты нескоро. Так что, согласна пойти со мной… добровольно? Без глупостей, Афина, — предупредил тот, брезгливо выделив её имя. Теряя терпение и не желая продолжать этот разговор, она резко сжала правую ладонь в кулак. Вдали за её спиной послышался скрежет металла. «Сэр, моё оружие…», — сообщил встревоженный голос по связи. «Заткнись», — сердито ответил коммандер, отходя коротким шагом. Он судорожно дотронулся до оружия. Это не осталось скрытым: Пеония отчётливым движением вытянула руку и раскрыла ладонь перед ним. Солдат стремительно прижался к стене. Неведомым притяжением она продолжила напористее вдавливать его. Невыносимая боль заполонила грудную клетку. Дыхание перехватило. Раздался слабый треск брони. Истошные вопли имперца послышались за пределами ангара. — И кто теперь ничтожный? — громко сказала Афина. По щекам вновь потекли горькие слёзы. Теперь стремительнее, увереннее. Словно больше не нужно было скрывать столь мучительные чувства, что обжигали её душу. Где-то в глубине отзывался строгий и при этом умиротворяющий голос мастера: «Ты должна унять свой гнев, иначе он начнёт контролировать тебя». Пеония подчинилась. Закрыла глаза и отказалась повиноваться слепой злости. Ей стало гораздо свободнее. Легче. Её хватка ослабла — солдат безжизненно свалился, жадно и шумно хватая ртом воздух. Со спины доносились громкие шорохи и голоса. Джедай не спешила оборачиваться. Позади Пелли помогала ослабленному Джарину встать, а Грогу жалобно поглядывал на своего покалеченного отца. После короткой заминки Афина поторопилась к ним. Мандалорец твёрдо держался на здоровой ноге. И пусть за всей этой бронёй он пытался скрыть мучительные ощущения, целительница чувствовала болезненную напряжённость с каждым его движением. — Я сам справлюсь, — шатко заверил её Дин хриплым голосом. — Я исцелю его, как только мы сядем на мой корабль, — обратилась она к Мотто, та в ответ признательно улыбнулась. — Мне… — пытался отдышаться наёмник, — не нужна… никакая помощь. — У-у! — грустно завыл Грогу. Джарин не смог прочно опереться на раненую ногу, поэтому при любом шаге хромал. Целительница хотела помочь ему. Однако она понимала, что горделивый охотник не позволит ей это сделать. Поэтому не стала вмешиваться и с необычной теплотой продолжала наблюдать за ним. — И кто теперь кого спас, dar’manda? — усмехнулась джедай, сочувственно следя за его неловкими и осторожными движениями. Даже мягкие шаги отзывались новой неприятной волной боли в теле, из-за чего он неоднократно издавал протяжные стоны. — Вам бы поскорее убраться с этой планеты. Иначе придётся столкнуться с подкреплением, — поторопила их механик. Она подняла малыша и попрощалась с ним. На секунду Пеонии показалось, что управляющая опечалилась из-за столь быстрого расставания. Мотто успела привязаться к Грогу за короткий срок и понимала, что новая встреча неизвестно когда произойдёт. В ближайшее время Татуин вновь станет самым опасным местом для ребёнка и его отца. Пелли аккуратно отдала найдёныша в руки Дина. Он поблагодарил её за то, что она помогла выбраться им из этой передряги и в какой раз приняла в своём «убежище». Между тем джедай извинилась за причинённый ущерб и протянула ей пару жемчужин. — Это должно покрыть весь этот… беспорядок, — улыбнулась она. — И мне жаль, что всё так получилось… из-за меня. — Ох, дорогая, ты уж точно не виновата в том, что какие-то имперские болваны решили тебя схватить! — ответила та и приобняла спутницу. — Береги его, — прошептала ей Пелли и взглядом указала на охотника. Целительница немного смутилась от этих слов. Она была уверена в том, что довезёт его до нужного места и распрощается с ним. Теперь ей предстоит отправиться по следам утраченного джедайского наследия. И вряд ли Мандалорец решит в это ввязываться, да и сама Афина не хотела бы этого. «Не хватало ещё, чтобы этот высокомерный dar’manda за мной по пятам следовал», — подумала та. Она посмотрела назад. Коммандера там не оказалось. А это означало, что у них осталось совсем мало времени, чтобы убраться из этого места. Путь оказался недолгим. Перед ними в ближайшем ангаре покоился роскошный звездолёт с нарочито вычурными крыльями. Средние размеры указывали на то, что корабль явно не подходил под описания истребителя или грузового судна. Скорее всего, он гармонично сочетал в себе это разнообразие. При этом боевое крещение не было пройдено: на нём не оказалось ни одной царапины. — Я надеюсь, владелец этой яхты не будет за нами гнаться? — догадался Джарин. — Я позаимствовала её, — подбирала нужные слова Афина, — и обязательно постараюсь вернуть. Они быстро заскочили внутрь. Грогу удивлённо воскликнул и приоткрыл рот, внимательно рассматривая великолепие внутреннего убранства корабля: всё было обставлено минималистично и по современным канонам изящества и комфорта. — Добро пожаловать на «Бурю». На экскурсию у нас мало времени, поэтому устраивайтесь поудобнее в любом месте. Здесь достаточно… уютно. И для такого типа звездолёта необычно прочные защитные системы, созданные по последним продвинутым технологиям, что мне ещё не так хорошо известны. Но вооружение не самое передовое. Зато это компенсируется скрытностью и скоростью, — восторженно разговорилась целительница. Дин удивился тем, какой общительной она стала, зайдя на борт. Ведь до этого не проявляла никакого интереса как-либо вести с ним диалог, а теперь вовсю разбалтывала про особенности угнанной ею яхты. Пеония замолчала и слегка смутилась от последовавшего молчания. — Скажем так, у меня было достаточно времени ознакомиться с «Бурей». Лучше перейдём ближе к делу. Я собираюсь лететь на Илум. И по пути готова остановиться в каком-нибудь месте. — Зачем? — не понял её намеков охотник. — Вряд ли у тебя есть какие-то дела на этой забытой планете. — Мы летим с тобой. — Ну уж нет, я не согласна… — возмутилась она. — Это не обсуждается, — прервал её Джарин и бесцеремонно отправился искать, где бы расположиться. — Что за неотёсанный dar’manda! — раздражительно выругалась та и пошла в кабину пилота. Тем временем Грогу и его заботливый отец отыскали себе подходящее место. Малыш устроился на кровати, увлечённо изучая модель фрегата с надписью «Нормандия». Напротив Дин грузно свалился на вторую койку. Он внимательно оглядел раненую ногу. Досталось ему не так сильно, но лечение бы не помешало. Дотронувшись до увечья, охотник неприятно поморщился. Кровь пока оставалась свежей и продолжала течь. Мандалорца отвлёк парящий перед его взором звездолёт. Он посмотрел на Грогу: тот плавно рассекал рукой воздух, направляя «Нормандию», и задорно умилялся. — Ая-яй! — воскликнул найдёныш, притягивая корабль к себе. — Знаешь, я очень удивлюсь, если когда-нибудь ты так поднимешь настоящий звездолёт, — пошутил охотник. Раздались мимолётные вибрационные колебания. Совершенно беззвучно «Буря» покинула космическое пространство Татуина и отправилась в бесконечные просторы гиперпространства. Афина расслабленно улеглась в кресло и прикрыла глаза. Она думала лишь об одном: быстрее связаться с каждым выжившим джедаем. Тем временем Джарин, не в лучшей физической форме, тщательнее обследовал корабль, пока не пропала возможность. Яхта, главным образом, использовалась в качестве быстроходного транспорта с новейшими двигателями. Одна гостевая каюта с несколькими кроватями и маленькими шкафами отличалась скромностью по сравнению с той, что находилась возле неё, — просторная, с громадной кроватью, отдельным рабочим пространством и музейным стендом, наполненным предметами искусства. И рядом с этой комнатой он отыскал ёмкий потайной оружейный отсек. Пройдя чуть прямо, в округлой переговорной Дин заметил управляемую голографическую космическую карту. При этом звездолёт отличался вместительной (по меркам подобных моделей) грузовой частью. Сейчас она почти пустовала. В ней хранились остатки необходимого продовольствия. По всей видимости предполагалось, что её владелец должен путешествовать в максимальном комфорте и со всеми возможными благами. И если джедай выкрала подобное, пропажа явно не осталась незамеченной. «И как она смогла это сделать, обычно богатые клиенты с такими яхтами ставят неприступные системы безопасности», — размышлял наёмник. Его путешествие закончилось, когда он неосознанно наткнулся на кабину пилота. Джарин остановился, не решаясь зайти. — Я пока что не кусаюсь, Мандалорец, — бодро сказала Афина, приглашая его. Он не спеша сел на второе кресло и довольно обмяк в нём. Упрямо старался не издавать никаких звуков, но боль непроизвольно вынудила выдать себя. Целительница обратила на это внимание и несмело повернулась. — Послушай, я могу помочь с этим, — мягко начала она. — Я в норме. Спутница безнадежно вздохнула и отвернулась. — Что с тобой произошло перед боем? — поинтересовался Дин. — Ты хотел сказать: «перед тем, как я героически спасла тебя, пока ты бессильно лежал на земле», — пыталась отвлечься та, но ему это не понравилось — он обидчиво хмыкнул. — Если ты больна, лучше предупреди меня. — «Я в норме», — передразнила Афина его мрачный тон. Охотник замолчал. После недолгой тишины Пеония вновь заговорила. Теперь спокойно, без прежнего сарказма. — Дай мне исцелить тебя. Тогда узнаешь, — предложила она. Мандалорец сомневался. Но его острое желание получше узнать спутницу взяло верх. Он согласился на своих требованиях: первым делом джедай всё расскажет ему, а потом уже залечит рану. Пару минут целительница собиралась с мыслями и прокручивала пережитое. До этого ей казалось, что всё прошло как в тумане, но она ясно помнила каждый миг. Вместе с событиями всплывали и тягостные чувства. Афина не могла в очередной раз позволить им выбраться и максимально абстрагировалась от эмоций, отбросив тревожные мысли обратно в глубины подсознания. Голос её значительно похолодел и стал более отстранённым. — После того, как я вырвалась, я совершенно ничего не помнила. Память начинала постепенно приходить, но это были лишь общие фрагменты моей жизни… прошлой жизни. Иногда я вижу более детальные воспоминания. Абсолютно разные. И обычно они связаны с тем, что я слышу или вижу. Какой-то звук, запах или даже слово может стать… «спусковым крючком». И когда речь зашла про Орден… — запнулась и нерешительно продолжила, порой её голос содрогался. — Я вспомнила истребление, как предчувствовала его ещё задолго до начала. Но в самый важный момент оказалась так далеко, что не смогла ничего сделать. Будь я рядом, я бы спасла их всех, — отчаянно закончила она. — Мне жаль…— сочувственно сказал Дин, — но ты бы вряд ли смогла спасти всех. А может и сама бы погибла. Зато теперь твой опыт и знания способны сыграть важную роль в возрождении утраченного. — Однажды я уже подвела Орден, а значит подведу и вновь, — виновато прошептала джедай. — Это не твоя вина, Афина, — утешал он, робко произнося услышанное от коммандера её имя. Она благодарно посмотрела на наёмника. Под этим шлемом нельзя понять, куда устремлён его взгляд, но она точно чувствовала, что он прикован к ней. Между ними промелькнула такая маленькая, но крепкая искра. Возможно, это ей и было нужно: чтобы кто-то сказал, что все эти жертвы — не её вина, что она сделала всё возможное. Афина непреодолимо хотела понять, кто скрывается под этой непроницаемой бронёй. Но на самом деле именно сейчас его голоса ей было достаточно. Непривычно успокаивающий тон Мандалорца заставил её сердце забиться чаще. Она смутилась таким странным проявлениям эмоций. Лёгкий румянец на лице почти выдал её. Он, как никто другой, понимал испытываемые ею чувства. Первое время ему и самому было тяжело справляться со всеми гневом и злостью. Тем более, когда они подпитывались печалью от утраты единственного места, которое становилось укрытием от опасностей внешнего мира. Вся внутренняя ярость накапливалась, а в определённый момент обязательно выходила наружу. Дин знал, что на пути мести любой обречён потерять самое драгоценное — свою душу. Пеония поднялась с кресла, прервав любезные переглядывания, и вплотную подошла к Джарину. Она присела, чтобы осмотреть его ногу. Однако он неуклюже отпрянул, чуть ли не упав с кресла. — Мне достаточно оглядеть твоё ранение, — успокоила она его, и на удивление её слова невероятно легко подействовали на него; наёмник послушно сел обратно. Спутница бережно подняла открытую ладонь над окровавленными следами. Мандалорец почувствовал приятное тепло, исходящее от её руки, а затем заметил еле различимое бледно-голубоватое сияние. За ним последовало слабое покалывание. Тягостная боль исчезла. Афина поднялась и довольно улыбнулась. — Я бы могла полностью исцелить тебя, если ты снимешь… — Нет, — моментально оборвал её Дин суровым голосом. — Когда-нибудь ты научишься манерам, dar’manda, — рассердилась она, — и элементарному «спасибо». — Как и ты. — Я не просила меня спасать. И напомню, ты хотел поймать меня, — отчётливо выделила джедай своё предпоследнее слово. — А я не просил исцелять меня, — пробурчал тот и резким шагом вылетел из кабины. — Вот и славно поговорили, — вздохнула Афина и вновь провалилась в кресло. Она никак не понимала, почему он ввязался в такое опасное дело из-за неё. Да и среди охотников жертвовать своей репутацией ради «цели» крайне невыгодно. Это знатно подрывало доверие к исполнителю. У них хоть и было осознанное понимание чести и долга, но целительница никогда не вникала в их толкование. «И почему он решил полететь со мной на Илум? Неужели ему что-то от меня нужно?», — искала она ответ на свой вопрос, а потом вспомнила о Грогу. Этот чувствительный к Силе малыш был без наставника, который обучил бы его всем тонкостям. «Найдёныш — вот зачем я ему! Ребёнку нужен учитель», — продолжала додумывать логические объяснения этого чудесного спасения. Джедай воодушевленно подскочила с кресла и решила поговорить с одарённым юнлингом. Её несомненно тянуло к нему, ведь именно с него может начаться долгожданное возрождение Ордена. Сначала она захватила с собой предмет, напоминающий недоделанную рукоять светового меча, пару деталей и жемчужину. Бегло осмотрев некоторые комнаты, она сразу обнаружила малыша в каюте. Грогу по-прежнему продолжал играться с моделью звездолёта. И как только Пеония появилась в проходе, он сразу опустил руку. Корабль стремительно полетел вниз. Целительница подхватила его Силой и плавно закружила вокруг найдёныша. — Уа-ау! — воскликнул тот, завороженно наблюдая за «Нормандией». Афина села напротив него на кровать, аккуратно вынимания детали. Тем временем фрегат приземлился на своё положенное место, и тогда малыш внимательно сосредоточился на спутнице отца. Грогу не решался заговорить с ней и стеснительно молчал. Найдёныш чувствовал в ней свет, что звал его. Но, когда в пещере он пробудил в ней обременительные воспоминания, вместе с этим разглядел страшное опустошение в её сердце. — Ты уже прикоснулся к моим воспоминаниям, поэтому частично знаешь, что со мной произошло, и понимаешь, что я могла бы многому тебя научить. Для меня было бы честью взять в ученики такого одарённого малыша. Если ты не против, — ласково произнесла она. Реакция найдёныша не заставила себя ждать: он кротко протянул руку к Афине. Она закрыла глаза и перед ней стало проноситься его прошлое. Обучение, множество мастеров, рискованные приключения с Мандалорцем… Скайуокер, Асока. Знакомые имена благостно отозвались в голове. «Он спас тебя, пожертвовав стольким», — подметила она. В этот момент все её представления о нём совершенно перевернулись. Наёмник теперь не казался неотёсанным и неблагодарным dar’manda. Ей стало стыдно за свои предубеждения. «А он не так плох», — убедилась целительница и изрядно покраснела. — «Грогу», значит, — заулыбалась джедай, — очень приятно. Я не знала, что ты застал истребление. Тебя так тщательно скрывали от всех нас. Но не будем ворошить былое, достаточно этого, — остановилась, прокручивая увиденное. — Асока… жива! — радостно удивилась, — И она помогает Скайуокеру. Люк, значит. Неужели тот самый сын Энакина? И ты отказался от меча Йоды... О, Грогу, ты выбрал иной путь. Мандалорский. Это... столь необычно... для джедая. Но ты сделал свой выбор. И он оказался верным, потому что ты сделал его от чистого сердца, — она замолчала, её глаза восторженно забегали. — Господи, мне нужно скорее встретиться с Асокой. «Нет», — послышался робкий голос малыша в сознании Афины. Она ни капли не удивилась его способностям и установленной между ними ментальной связи, которая взяла своё начало с момента в пещере. Однако ей было непонятно, почему он против встречи со её старой боевой подругой. Найдёныш грустно опустил голову и продолжил: «У тебя тоже свой путь». — Тогда он начнётся с твоего обучения. Ох, ты оказывается уже падаван. И как только Люк посмел не завязать тебе косичку? Мы это обязательно исправим. А сейчас, я тебе кое-что покажу. Жаль, ты не застал процесс полностью. Но, думаю, и этого будет достаточно. Мне не хватало главного компонента. Вот этого, — показала она жемчужину на ладони. Пеония поджала ноги на кровати и прикрыла глаза. В абсолютной тишине она сосредоточилась и очистила свой разум, представляя будущее оружие. Детали постепенно поднимались и оказывалась перед ней. Они медленно соединялись с почти готовой рукоятью в гармоничное целое. Грогу увлечённо наблюдал за увлекательным процессом. В нём проснулось охотное желание представить собственное неповторимое творение и воплотить его в жизнь. Всё это оказалось крайне длительным и кропотливым, но завораживало любого. Время словно прошло незаметно: джедай закончила гораздо быстрее, чем ожидалось, ведь ей приходилось создавать световые мечи не впервые. Она продемонстрировала готовое оружие. Оно безупречно держалось в её руке. Малыш потянулся к серебристой рукояти из бескара, выполненной в сдержанном и простом стиле с аккуратными белыми элементами, но целительница остановила его. — Нет, Грогу. Когда-нибудь ты сможешь создать свой. Но прежде… мне нужно поговорить с твоим отцом о твоём обучении. Вдруг он будет против, — когда речь зашла о Мандалорце, её голос напряжённо дрогнул. — Мы с ним, так скажем, не особо ладим. — Это моё место, — неожиданно проговорил Дин. Он стоял в проходе в излюбленной им позе, расставив руки по бокам, а ноги — на ширине плеч. Отвлечённая Пеония не слышала, как он оказался в каюте. Охотник грозно наклонился. В её горле встал ком, и она спешно спрятала световой меч за спиной. — Ой. Я… Да. Из-ви-ни, — нервно ответила она и мигом вышла, аккуратно проскользнув рядом с ним. Джарин вопрошающе глянул ей вслед: Афина молниеносно и бесшумно пронеслась вдаль. — Малыш, что ты с ней сделал? — изумился он и перевёл взгляд на найдёныша. — И о чём она говорила? Спонтанное ощущение лёгкой вибрации и слабой встряски. Прибытие оказалось слишком быстрым. Они и отоспаться толком не успели, как очутились в неизведанной системе. «Мы на орбите Илума», — понял Дин и поспешил к спутнице. Она второпях подготавливалась к выходу: собирала непонятные вещи в коричневой тканевой сумке. — И что мы должны найти? — донёсся до неё приближающийся голос наёмника. — Я иду одна, — заверила джедай. — Исключено. — Мне нужно отыскать храм. И вряд ли ты сможешь как-то мне в этом помочь. Мне проще сделать это одной, — она отвлеклась от сборов и пристально посмотрела на него, — и быстрее. Ты не позволил мне тебя полностью исцелить, поэтому сейчас тебе положен покой. — Там может быть опасно. — На этой планете нет ни одной живой души, а звери мне не страшны. И я могу постоять за себя, — напомнила она. Джарин подошёл к ней ближе. Афина непривычно и явно смутилась: лицо вновь покрылось свежим румянцем, а глаза невольно забегали. Она позабыла о том, чтобы скрыть столь видимое смущение, которое сразу же было замечено. Охотник попытался понять причины такого нежданного поведения, но ничего не приходило на ум. «Это довольно необычная перемена», — мысленно уловил он. — Ты уверена, что тебе ничего не угрожает? — Да, dar’manda, — тихо произнесла она, её излюбленное прозвище звучало так растерянно, что охотник усмехнулся. — У меня есть условие, — напористо ответил тот, понимая, что она в любом случае согласится на него и без возмущения. — О, надо же! Как же без этого. — Я даю тебе пару часов на это. Не вернёшься — отправлюсь за тобой. Пеония коротко кивнула. Джедаю так хотелось сказать, что она не дама в беде и уж точно не нуждается в спасителе, но она промолчала. Как ей казалось, это было сделано, чтобы он быстрее вышел. Но на самом деле спутница просто желала унять кричащую неловкость перед ним. Повод нехарактерной ей робости она отказывалась принимать. Старалась отбросить зарождающиеся тёплые чувства. Не соглашалась с тем фактом, что порой его общество она находила весьма приятным. Афина была вынуждена под его чутким взором продолжить собирать нужные ей вещи. Её движения стали нерасторопными. От проворности не осталось и следа. Мандалорец догадался, что единственная причина этой рассеянности — он сам. При этом ожидал одного: Афина просто не могла вынести его. Именно из-за этого он не переставал быть dar’manda. Но во взгляде джедая что-то изменилось. Она намеренно стала прятать глаза, чтобы не выдать себя полностью. Дин пошёл прочь. «Может я и раздражаю тебя, но хотя бы со мной ты точно в безопасности», — пронеслось в его голове. Целительница переоделась в утеплённую одежду, накинула свою ношу на одно плечо и побрела в печально холодные просторы Илума. Вечно промёрзлая планета никогда не пользовалась популярностью среди путников. Наоборот, если о ней и знали, то её обходили стороной, ведь она не представляла из себя ничего ценного. Здесь нельзя было укрыться: в таком суровом климате и непроходимой местности мало кто способен выжить, все опасались стать жертвой опасных проголодавшихся неразумных обитателей. Морозная погода отличалась регулярными раздирающими шквальными ветрами, из-за которых приходилось как можно тщательнее прятать лицо в прочные ткани. Илум казался полной противоположностью Татуина, хотя и были некоторые сходства. Растительности практически не находилось. Порой на спрятанных от снежных вихрей территориях прорастали редкие грибы, отчаянно цепляясь за свою скудную жизнь. Многочисленные загадочные пещеры таили в себе самое редкое сокровище джедаев — кристаллы, что использовались ими в световых мечах, и множество аномалий Силы. Их запутанные подземные лабиринты полностью пронизывали всю планету. А в кромешной темноте завораживающе горели те самые адеганские драгоценные камни (катрацит, мефит и понтит). Они ярко переливались синими, зелёными и фиолетовыми цветами. В полной изоляции от всего мира Орден воспользовался этим убежищем Тогда Илум не казался таким безжизненным и опустошённым. Но теперь на нём покоились лишь сокрытые старинные возвышенные храмы; и пусть они совсем превратились в руины, джедайские строения всё ещё выглядели столь же величественно. Афина, рукой прикрывая спрятанное в ткани лицо, твёрдо и упорно брела по снежным выступам. Одежда хоть и была утеплённой, но не могла достаточно согреть её. Илумские морозы слишком крепки и обжигающе колки. При этом холод её не страшил. Она умело согревалась с помощью Силы. Ветер мгновенно усиливался и порывно завывал на пути. «Дело не к добру», — осознала джедай и взглядом высматривала возможное укрытие. Однако вокруг покоились одни сугробы и замёрзшие озёра, чей покров был слишком скользким, чтобы по нему передвигаться. Пеония тяжело вздыхала и погружалась в тёмные мысли. Она ощущала, как её вновь необратимо засасывало в новое воспоминание. И будоражить события прошлого на этой планете она уж точно не желала. В сердце спонтанно заныло пугающее отчаянье. Мышцы с каждым движением ослабевали. Перед взором сгущалась непроглядная чернота — и отступать тьма не планировала. Наконец, с последним приливом вялости и озноба, она поглотила её. Тело задрожало и окончательно обмякло. И Афина бесповоротно сдалась, лихорадочно укрываясь холодными белоснежными одеялами. Прошлое вновь настигло джедая. — Действуем быстро. Один отвлекает, остальные — к кораблю. Илум — это наша территория. И мы знаем все его опасности. Пришло время ими воспользоваться, — второпях произносила Фай-Тор-Ана. На лице её не было ни малейшего намёка на беспокойства или сомнения. Мастера перебил смелый и уверенный голос Пеонии: «Я лучше всех ориентируюсь здесь, поэтому и отвлекать их мне. Это даст вам время добраться до звездолёта, а затем подхватить меня по пути». Фай-Тор-Ана решительно кивнула. Она ни единой секунды не сомневалась в своей одарённой ученице. Они слишком многое выдержали, чтобы сейчас без боя сдаваться. Но никто из них и не подозревал, что её ожидало. Никто не мог и подумать, что за ними прилетели не просто бестолковые штурмовики, а сам инквизитор. Джедаи разбежались. Целительница осталась одна. Она крепко держала выключенный меч в одной руке и ровным шагом направлялась к яростным возгласам. И когда каждой клеточкой своего тела почувствовала присутствие Тёмной стороны, невольно ужаснулась. Её охватила беспорядочная тревога. В виске застучали нежданные жгучие вспышки. «Тебя не должно быть здесь», — с трудом протолкнула слова сквозь ком в горле. Крепче сжимая рукоять, она закрыла глаза и отпустила все свои страхи, что терзали её душу. «Нет эмоций — есть покой», — успокаивалась джедай. Она не боялась смерти. Она боялась подвести весь Орден. Но прекрасно понимала, что страх рождает гнев. Сейчас у неё была одна задача — отвлечь огонь на себя, стать мишенью. И тем самым расчистить путь соратникам. — Покой — ложь, есть только страсть, — раздался леденящий голос. К ней хищно подкрадывался инквизитор. Его одежда ничем не отличалась от типичной ситхской формы: угрожающе чёрный костюм с прочными лёгкими доспехами. Лицо скрывалось под просторным капюшоном, голова намеренно опущена. За ним поспешно выстраивались солдаты, синхронно направляя оружие на врага. — Сложить оружие. Здесь я справлюсь сам, — с издёвкой ухмыльнулся инквизитор. — Найти оставшихся и уничтожить! Штурмовики разбежались за громадные глыбы, а главный из них включил свой двухклинковый световой меч с кроваво-багровым кристаллом, невесомо вращая его в руке. Без колебаний он озверело понёсся к Афине. Капюшон не мешал ему лицезреть происходящее вокруг. Столкнувшись с ним, она беспрепятственно увернулась от его бесхитростных атакующих приёмов и ловко перескочила в бок. Целительница ожидала нового яростного удара, чтобы после нанести ответный. Но инквизитор действовал нетипично джедайским тактикам. И под видом очередного замаха он наступательно и агрессивно использовал Силу, от чего Пеония отлетела прямо в ледяной столб. Растерянно поднявшись на ноги, рискованно упустила его из виду. — Ты… не был джедаем, — торопливо выпалила Афина, пытаясь спровоцировать инквизитора. И тот с лёгкостью повёлся на её очевидный обман. — Поэтому я сильнее, — прокричал он сверху, прыгая из неизвестности. Пеония не видела его, но чувствовала, откуда инквизитор нападал. Она успела заблокировать яростный удар, обрушившийся на неё. Целительница не нападала, а выжидала подходящего момента. Рано или поздно он не смог бы поочередно атаковать, выдохся или отвлёкся. И тогда джедай бы применила оглушающий приём. Но инквизитор не терял сил. Он набрасывался беспощадно и шумно. Каждое его движение подпитывалось необъятной яростью и вызывающим стремлением причинить ей боль. Ему не нужно было смотреть на неё, следить за её манёврами, чтобы понять, какую атаку она совершит, какой приём использует. — Бесполезно защищаться, Афина, — сказал он с таким привычно беззаботным тоном в голосе, слово они давно знали друг друга, да ещё и назвал по имени. В это мгновение они оба отвлеклись. Пеония невольно ошарашенно захлопала глазами: ей казалось, что когда-то они были близки, при этом сейчас встретилась с ним впервые. Сделав быстрый разворот и согнув колени, она стремительно рванула вперёд и ранила его бедро. Инквизитор не потерял равновесие, а лишь пошатнулся, и тогда с него спал капюшон. Его глаза оказались завязаны плотной непроницаемой тканью. Он раздражённо прорычал, презрительно скривив рот, и гневно сжал рукоять. Тем временем джедай, использовав отвлекающий манёвр, и побежала в известном ему направлении — прямо в заброшенный храм, заманивая своего врага в ловушку. Или же себя. Воспоминание плавно оборвалось, а его послевкусие оказалось неприятно горьким и тревожным. Афина вскочила с ужасом на лице, быстро распахнув глаза, и внимательно осмотрелась: тусклый голубоватый свет таинственно и мягко окутывал маленькую ледяную пещеру с лоснящимся сводчатым потолком, где в причудливой форме свисали толстые сосульки, грозящие вот-вот рухнуть на несчастных забредших путников. Бурный ветер беспощадно ударил её по щеке и резко выволок от смутного пробуждения. Она обратила всё внимание на напряжённо лежавшего напротив Мандалорца. Своей тёплой накидкой он накрыл целительницу, окоченевшую от непрестанного ночного холода, что пронизывал с ног до головы. Она отогнала от себя изнуряющий мороз и расслабила тело, по которому приятно разливался жар. Дин утомлённо облокотился о стылую стену и неподвижно скрестил руки на груди. Возле него лежала её коричневая сумка. Пеония осторожно подкралась к нему, захватила свои вещи и неприлично приблизилась, чуть дотронувшись до его руки. Он слабо дышал и рывками сдержанно дрожал от лютой мерзлоты. И, когда почувствовал мягкие тёплые волны, беспокойно вскочил. Перед его мутным встревоженным взором застыло любопытное лицо. Он судорожно отошёл в сторону и гулко ударился спиной. — Чёрт! — выругался Джарин. — Неужели я такая страшная? — обидчиво сказала Афина, поднимаясь на ноги. «Наоборот», — подумал тот, не осмелившись произнести это. — Ты не должен быть здесь, dar’manda, — сурово сказала она и подошла ближе. — Я бы справилась со всем сама. У меня всё было под контролем. — Даже когда я нашёл тебя без сознания? — Я-я бы пришла в себя, — неуверенно ответила та и протянула ему накидку. — Не холодно? — удивился наёмник, когда Пеония отрицательно покачала головой. Он быстрым жестом взял единственную вещь, что до этого спасала его от холода, и небрежно накинул. В голове не возникло и мысли о том, что за таинственный тёплый порыв пробудил от морозного сна. По пути на выход из пещеры разговор особо не клеился. Афина не была уверена, стоит ли ему рассказывать все подробности прибытия в это неизведанное место, из-за чего просто молчала. Шаги давались ей с трудом, а правое колено немного ломило. Разнылась её давняя забытая травма, о которой она даже не помнила. Охотник же старательно игнорировал каждое неловкое движение спутницы, пытаясь прикрыться за своим ложным равнодушием. — Знаешь, Грогу порой бывает общительнее тебя, — не поднимая взгляда, заверила она и с недовольством спросила. — Ты что оставил ребёнка одного? Мандалорец стыдливо опешил, не придумав ответ, а затем растерянно огляделся по сторонам. — Он спит, — коротко отрезал Дин. Джедай почувствовала недосказанность в его голосе, но не стала допытывать немногословного Джарина. Она украдкой повернулась к нему. Ей показалось, что они встретились взглядом, из-за чего целительница сразу же застенчиво отвернулась. Афина не видела его лица, однако её джедайское чутье позволяло ощущать его чувства. Вновь воцарилось неловкое молчание. Пока они шли, вокруг появлялись несуразные огромные военные базы. Они напоминали Пеонии о плохом прошлом. Она с горечью разглядывала уже заброшенные здания. Её дыхание на мгновение замерло. Дин обратил внимание на озадаченную спутницу, решая отвлечь от нагрянувших переживаний. — Ты застала это? — поинтересовался он. На самом деле Мандалорец не так сильно хотел слушать историю былых войн и завёл этот разговор только с одной целью — вырвать джедая из цепких лап её тягостных воспоминаний. — Эти базы построили после того, как меня схватили. Империя яростно желала уничтожить любой джедайский след в этой галактике. И когда они прознали, что Илум вновь является сердцем нашего Ордена, что здесь скрываются джедаи, решили его растоптать. Солдаты быстро нашли нас. Вдали от всей суеты. Мы готовились, но… — она грустно опустила голову, — я не справилась. Я подвела их всех. Джарин не отрывал от неё сострадательного взгляда. — Я не хотел… — начал извиняться он, но его перебили. — Всё нормально, — глубоко вздохнула Афина и с натянутой улыбкой продолжила, — тем более мы почти пришли. Сквозь огромные сугробы и твёрдые глыбы виднелись массивные руины в былые времена величественного сооружения. Даже эти развалины всё ещё казались столь же роскошными и державными. Они были окутаны вечными льдами могучей скалы, но сквозь весь мороз просматривался громадный неприступный сероватый фасад с вычурными узорами. В этом священном месте целительнице мерещилось её болезненное прошлое: постепенно на неё накатывала до боли знакомая озлобленность и гнев. Когда-то они поглотили светлую душу джедая, завладев невинным сознанием. Она неотступно отгоняла явственные отголоски Тёмной стороны, но манящий шёпот беспрепятственно зазывал её. Внезапно джедай напористо преградила путь наёмнику вытянутой рукой. — Ты должен остаться здесь, — настоятельно велела Пеония. Впервые Джарин не стал возражать. И она осторожным шагом отправилась исследовать позабытые всеми окрестности. — Ни при каких обстоятельствах не входи, — тихим эхом раздался её голос. Как только Афина переступила порог, пронзительной и мучительной волной её снова настигло былое. Вся решительность моментально испарилась. Ей хотелось убежать обратно, укрыться от приближающейся опасности, к которой она сама двигалась с отчаянным сопротивлением. Но ноги её не слушались и вели к источникам шёпота. Голова сильнее стала раскалываться от невыносимой боли, когда та приближалась к неясным мрачным иллюзиям. Джедай от ужаса сжала дрожащими руками лоб и упала, от чего нездоровое колено прострелило болью. Она слышала лишь собственное бешеное сердцебиение, а затем в сознание мучительно вторгся чей-то яростный голос — воспоминание, нахлынувшее на неё в снежной буре, продолжилось. Видение было таким явным, словно Пеония перенеслась во времени, вновь сражаясь с призраками прошлого. — Мерзкие слабые джедаи только и знают, что бежать! — кричал инквизитор с разрушительным хладнокровием. Его слова громким эхом проносились по залам. Она прикрыла уши. «Его здесь нет. Его здесь нет. Он нереален», — повторяла, зажмурившись. Сбивчивое дыхание мешало ей внятно говорить. — Но я здесь. И ты не убежишь от меня, — прямо перед ней раздался изворотливый голос. — Где же теперь твоё бесстрашие, Афина? Девушка вяло поднялась и исподлобья посмотрела на него: он грозно держал включённый световой меч и готовился нанести смертельный удар — окончательно добить её. Целительница нервно сглотнула. Она крепко сжала ладони и терпеливо восстановила дыхание. «Убей же его! Давай! Сделай это, чтобы спасти их всех», — внимал ей коварный шёпот из темноты. Из ниоткуда в руках появился её первый световой меч, потерянный в незабытом бою. Она с теплотой оглядела привычную рукоять утончённой работы с замысловатыми извилистыми линиями и ярко-оранжевым отливом. «Словно я и не теряла тебя», — радостно подумала джедай. — А я и не бегу, — твёрдо вымолвила целительница и понеслась на инквизитора. Он сноровисто отбивал её удары. Пеония же предпочитала уворачиваться от его коварных выпадов и в один удачный миг выбила врага из налаженного темпа. Она чётким проворным движением задела предплечье инквизитора. Его оружие со звонким грохотом ударилось о ледяной покров, и тогда Афина умело схватила имперца Силой, терпко сдавливая шею с пугающим наслаждением. Могучее тело стало извиваться под сильным давлением. Его руки непроизвольно потянулись к горлу. Он свалился на колени, жадно и сипло пытаясь вдохнуть хоть крупицу воздуха. — Чёрт… Афина! Оста… новись, — отрывисто и невнятно бормотал инквизитор не своим и каким-то искажённым голосом. — Что? Ты... Кто ты? — озадаченно спросила она. — Ман… Dar’manda! — неразборчиво проговорил тот. И Афина вспомнила этот голос. Он принадлежал её несносному охотнику. Она не дожидалась и стремительно отпустила его. Тогда перед ней появился Мандалорец, который без сил лежал и лихорадочно дышал. Джедай замерла. Боялась сделать шаг. Боялась заговорить с ним. Боялась самой себя. — Я в порядке, — отдышавшись, проговорил Джарин. — Главное больше так не делай. Целительница еле слышно усмехнулась и виновато побрела к поверженному наёмнику. — Именно поэтому я просила не входить сюда. Эти видения… — Афина не знала, как выразить свои чувства, как объяснить ему, что она сделала это ненамеренно, но он всё понимал и без лишних слов. Дин твёрдо встал на ноги и с любопытством осмотрелся. Его взгляд задержался на неведомой статуе, охранявшей покой джедаев. Её лицо скрыто таинственной маской с золотым обрамлением. Длинная мантия с капюшоном слегка касалась пола. Вокруг расположились мощные резные колонны. Тусклый свет проникал из заснеженных маленьких окон, освещая небольшую часть пространства. — Нам нужно идти, — отвлекла его девушка и потащила за собой. Они прошли обширные коридоры и остановились в спокойном просторном круглом зале. В нём не было ничего лишнего. Он казался довольно пустым, но складывалось впечатление, что таким оно и задумывалось. Ничто не должно в нём отвлекать. Рядом послышался скрежет. Мандалорец обернулся, но было поздно. На него разъярённо с неистовым рёвом летела грозная ашарл-пантера, сверкнув острыми клыками. Джарин инстинктивно взял Тёмный меч и полоснул неугомонного зверя, который с болезненным всхлипом покатился в сторону, но быстро вскочил на мускулистые лапы. Тогда охотник мимолётно оглядел нападавшего: белоснежная шкура покрыта бурыми пятнами, а на спине — короткие отростки, что способны улавливать малейшие колебания в воздухе. Животное звучно оскалило зубы и медленно с противным дребезжанием царапало невтяжными когтями ледяное покрытие пола. Его жёлтые глаза пристально наблюдали за добычей. Но потом ашарл-пантера вновь набросилась на наёмника, который уже готовился нанести окончательный удар. — Нет! — закричала Пеония и побежала к ним. Она быстро оказалась между яростным зверем и охотником. — Какого чёрта ты делаешь? — обозлился охотник. Джедай решительно покосилась на ашарл-пантеру и молниеносно вытянула ладонь. Тогда животное замерло в прыжке. — Какого чёрта ты делаешь, dar’manda? — рассердилась та и притянула его меч. — Ты глуп, как горгодон. И эта штука, — демонстративно выключила его оружие, — не какая-то игрушка. Не умеешь им пользоваться — не бери в руки. — Посмеешь забрать мой меч вновь… — равнодушным голосом процедил Дин. Но договорить он не смог. Эхом раздался восторженный писк у входа. Они оба посмотрели на знакомый звук и ужаснулись: Грогу в своей парящей колыбели невероятно радовался неожиданной встрече. — Ты даже за ребёнком не уследил! — шёпотом обвинила его Афина, бросив укоризненный взгляд. — Малыш, ты как здесь оказался? — обратился к найдёнышу беспокойный отец. — Он проследил за нами. Выждал бурю, — будто читая его мысли, проговаривала она, — направился по следам… — запнулась, её глаза округлились, — по твоему маячку, что ты на меня нацепил! Да как ты… — Уиу-у! — вновь прервал их Грогу, внимательно оглядывая животное, о котором все позабыли; поднял свою маленькую руку и прикрыл глаза — зверь плавно опустился, непонимающе и пугливо задвигался и жалобно заскулил. И тогда Пеония без слов отвлеклась от очередной ссоры. Аккуратно, бережно успокаивая ашарл-пантеру, подходила к ней малым осторожным шагом. Сначала хищница недоверчиво сомневалась. Но потом она мягко прильнула своей короткой мордой к руке джедая. Тем временем Грогу смело изучал ранение животного, прикоснулся к нему и вновь зажмурился. Окровавленное продолговатое пятно мгновенно затянулось. Ашарл-пантера благодарно глянула на них в последний раз и бодро скрылась в ледяной пустоши. — Переживая за потомство, она защищала свою территорию, на которую мы вторглись. Как и тот крайт-дракон. Даже самым опасным хищникам нужна забота, — нежно произнесла она и с благодарностью окинула найдёныша. К ней твёрдым шагом подошёл Мандалорец. Он незаметно посмотрел на неё: слабый луч света прорвался сквозь толстый снежный покров и бледно озарил лицо Афины. Под этим отблеском её глаза приобрели таинственно завораживающий янтарный цвет. Джарин неприлично долго не отводил взгляд и буквально застыл. Она же совсем не замечала этого. В мгновение украдкой коснулась его руки. Тепло приятно разлилось в теле наёмника. Это смелое и одновременно робкое действие заставило отвлечься, прийти в себя. Но при этом напугало, словно любые прикосновения для него были под запретом. Он неожиданно отпрянул от возможной опасности и осознал, что в пещере она проделала с ним то же самое. — Ау… — обиженно проговорил Грогу. — А ты и сам справишься, — усмехаясь, ответила Афина и ровным шагом направилась к середине. — Оставайтесь на этом месте. Джарин продолжил смотреть на неё. И теперь она почувствовала его неотрывный взгляд. «Помогает мне. Потом всем видом показывает, что я её раздражаю. Ну и чудная», — раздумывал он. Его отвлекло слабое потягивание и жалобные возгласы найдёныша. Отец заботливо взял своего сына и прижал к себе. — Ты тоже так умеешь? — с особым любопытством спросил наёмник, но малыш его совсем не понял и только моргал глазами. Тем временем Пеония остановилась в самом центре зала и медленно присела, скрестив ноги. Краем глаза она поймала озадаченный взгляд Джарина. — Мне нужно немного уединения, чтобы отыскать тех джедаев, что нуждаются в помощи. — Ва-а? — любознательно поинтересовался малыш. — О, Грогу, медитацию можно использовать в совершенно разных целях. Особенно если твоя связь с Силой достаточно крепкая. К сожалению, моя пока что слишком шаткая… но я должна попытаться. И это место мне значительно поможет. Каждый великий момент в истории начинается с мечты. И сейчас моя мечта — достучаться до каждого потерянного, кто пытается отыскать свет во тьме, но не может, — она глубоко вздохнула, сосредоточенно собираясь с мыслями, и с приметным содроганием в голосе продолжила. — Я не могу оставить джедаев. Сейчас они одни. Существуют без цели. Продолжают прятаться. Это не тот путь, которому они должны следовать. Это не путь джедаев. Наёмник внимательно слушал её, изучая каждое слово, каждую частичку звука, что проносилась эхом по просторному залу. Он прекрасно понимал, о чём она говорила. Он знал, что она чувствует. Он видел её прочные узы с павшим Орденом. Когда-то джедаи расцветали в своём величии, но теперь они вынуждены жалко скитаться по всей галактике в надежде найти обыденный кров. И любая мысль об этом убогом выживании застревала в сердце целительницы, как острый осколок стекла в толще кожи. Наконец со всей уверенностью можно было заверить, что мандалорцы сравнялись с джедаями — загнанные в угол, вынужденные выживать. От раздумий его отвлекла смиренная Афина. Она невозмутимо воспарила в дюжине дюймов над ледяным полом. Глаза спокойно прикрыты. Она полностью погрузилась в особое состояние отрешённости от всего беспокойного мира. Ничто не могло отвлечь Пеонию. Иногда её безмятежное лицо слегка искажалось от неясного наплыва чувств. Джедай снова боролась со своими обретёнными горестными воспоминаниями. Они проскальзывали так быстро, что вряд ли можно было что-то различить. Но она отчётливо видела образ того мрачного инквизитора, полного ярости и желания расквитаться. «Сосредоточься, Афина. Сейчас не место сомнениям!», — прозвучал угрюмый голос мастера. И этот привычный суровый тон отвлёк её от душевной тяжести. Она отпустила весь тревожный груз прошлого. Выбросила его в самую даль — в могильную пропасть, где он до неё не доберётся. Глубокий вдох. Протяжный выдох. Она почувствовала тончайшую прозрачную нить, которой был связан каждый джедай во вселенной. Дотронулась до неё так бережно, как только может, — и оказалась в совершенно разных уголках мироздания. И Афина увидела их, сбившихся со своего истинного пути. Ощутила всю потерянность. Теперь она стояла рядом с одним джедаем в традиционном облачении. Лицо его скрыто мантией. Вместе с ним она дышала тем же влажным воздухом, наслаждалась тёплой вечерней прохладой, рассматривала тропическую местность. Он заметил её присутствие. «Пора вернуть наше былое величие. Пора вернуть наш Орден», — твёрдо и уверенно произнесла целительница. И джедай с гордостью снял свой капюшон. Во взгляде его она увидела исцеляющее утешение и долгожданное осознание, что наконец-то это время пришло — время собраться всем вместе. Грогу восторженно наблюдал за тем, как возле спутницы из пустоты возникли таинственные мутно мерцающие фигуры в похожих нарядах. Они медленно появлялись друг за другом. Каждая облегчённо скидывала с головы капюшон. Но лица остались неразличимы. В зале раздался таинственный шёпот голосов. Начался он со слов, что постоянно приглушённо повторяла себе Афина: «Нет эмоций — есть покой». «Нет неведенья — есть знание», — громче прозвучала вторая строчка. Найдёныш завлечёно шевелил своими губами с новой фразой. «Нет страстей — есть ясность мыслей». Возле целительницы появилась фигура мастера, которую никто не видел — лишь Афина чувствовала её поддержку. Она мягко положила свою ладонь ей на плечо, помогая не утратить связь с найденными джедаями и усиливая установленный поток сознания. Пеония и не подозревала, что этот момент — последний раз, когда мастер снова смогла ей помочь. «Нет хаоса — есть гармония». «Нет смерти — есть Великая Сила», — решительно произнесли они последнюю строчку и в мгновение растворились в холодной тишине величественного убранства. Фай-Тор-Ана исчезла вслед за ними, но уже навечно. Она сжала плечо ученицы и на прощание прошептала: «Да пребудет с тобой Сила. Всегда». Целительница медленно опустилась на пол и тревожно открыла глаза. Её внезапно растерянный стеклянный взгляд заставил Дина поёжиться. Скверное предчувствие дикой опасности одолело его. Оно пронзило сильнее трескучего мороза. — Он здесь, — обречённо вымолвила она на одном дыхании. — Слишком поздно бежать. Каждой частичкой своего тела она ощущала присутствие Тёмной стороны. Оно не казалось таким же иллюзорным, что раньше. Оно было реальным. Пугающе реальным.