Фэн Синь ненавидит татуировки

Всё оставшееся время он думал о Му Цине: когда приехал на запланированную встречу и когда стоял перед витриной с напитками в супермаркете уже по дороге домой. Когда пришёл домой и первым делом почему-то захотел нагрянуть к Се Ляню — они жили в одном жилом комплексе — чтобы пожаловаться на жизнь. Едва отловив эту мысль, Фэн Синь окончательно осознал, насколько он не контролирует ситуацию. В чём же было дело? Задумавшись об этом, он подпалил стейк и выругался. Ему нужно было выбросить всё это из головы и работать дальше, делая вид, что ничего не происходит. В конце концов, месяц сотрудничества закончится, и, наверное, они никогда больше не увидятся. Почему-то эта перспектива вызвала у Фэн Синя не так много радости, как могла бы. Если внимательно рассмотреть их разговоры с самого начала, Фэн Синь, похоже, всякий раз выступал катализатором агрессии. Он мог бы быть сдержаннее — и их знакомство сложилось бы иначе. Они бы вежливо поболтали, попили кофе, Фэн Синь мог бы попробовать… «Что попробовать?» — спросил он сам себя, откупоривая бутылку вина и заторможенно глядя на этикетку. Не доставая бокал, он просто приложился к горлышку. Что такого особенного он ожидал от Му Цина и от себя? Чем дольше об этом размышлял Фэн Синь, тем меньше понимал — казалось, в глубине его мыслей было что-то, что лучше не раскапывать, чтобы не сойти с ума. — Скоро всё закончится, — самым своим доверительным голосом сообщил он полупустой бутылке, — нужно немного подождать. * Так он определил свою тактику и вполне успешно придерживался её примерно три недели, пока не наступил день, который Фэн Синь ненавидел всем сердцем — Великий День Отчётов. Каждый месяц фонд публиковал отчёт о расходах и доходах на всех своих сетевых площадках. Он был максимально подробным и прозрачным, описывая всё — мелкие донаты от простых людей, более крупные пожертвования от компаний, роялти от продажи собственного мерча и многое другое, включая даже закупку скрепок в офис и оплату курьерских услуг. Ни один юань не проходил мимо этого отчёта. Для Се Ляня это было очень важно — он считал, что честность и открытость помогают завоёвывать доверие, и Фэн Синь был вынужден с ним согласиться: отклик от людей рос, то и дело какая-нибудь компания поддерживала фонд. Пусть скорее ради рекламы, а не из бескорыстного желания помочь, но спасибо и на этом. Фэн Синь повторял себе это с утра по пути в офис, чтобы взбодриться и замотивироваться на грядущий рабочий день. Перед самым зданием бизнес-центра он остановился у кофе-поинта и заказал шот эспрессо. Маленький бумажный стаканчик приятно дымился в его руке, наполняя весь мир запахом кофе. Фэн Синь выпил его залпом и выбросил в мусорный контейнер для бумаги, прежде чем огромные стеклянные двери разъехались перед ним. Вызывая лифт наверх, он вдруг подумал: «Почему я не вспомнил об этом, когда встретил Му Цина?». Ведь на самом деле, всё, что его тогда занимало — это уверенность в том, что доход у тату-студии мизерный и в таком сотрудничестве нет смысла. Он даже решил, что таким образом Му Цин искал дешёвой рекламы… Но если следовать его обычной логике, что любой вклад важен, так как в конце концов он идёт на благое дело, то какая разница? Это же лучше, чем ничего. Фэн Синь просто потакал своим предубеждениям, даже не попытавшись разобраться. Он ощутил себя мерзко… С другой стороны, Му Цин сделал всё, чтобы предубеждения Фэн Синя укрепились. Равноценный обмен! «Один-один», — ухмыльнулся Фэн Синь, приглаживая волосы ладонью; лифт звякнул и остановился. — Да-да, я понимаю, где это, — до него тут же донёсся звонкий голос Се Ляня, сжимающего смартфон между плечом и щекой и деловито собиравшего что-то в папку, — буду на месте через полчаса. Едва услышав это, Фэн Синь посмотрел на него с осуждением: день бухгалтерии они всегда мужественно переживали вдвоём, иногда даже задерживаясь допоздна, если месяц был слишком активным по части пожертвований. Се Лянь, наконец, кое-как справился с бумажками и папкой, и, схватив автомобильные ключи со стола, попрощался со своим собеседником. — Что-то случилось? — спросил его Фэн Синь. — С утра произошло кое-что странное: поступил перевод на имя фонда, и я захотел найти отправителя. Это было непросто… — Зачем? — удивился Фэн Синь, не понимая, в чём заключается проблема. — Это выглядит так, будто кто-то ошибся с суммой, — Се Лянь пожал плечами, — здесь несколько миллионов. Фэн Синь глупо моргнул, пытаясь осмыслить сказанное. — А кто… Лицо Се Ляня вдруг стало по-мечтательному задумчивым и каким-то смущённым, и Фэн Синь, ослеплённый этим зрелищем, заподозрил что-то неладное. — Господин Хуа. Я не знаю, кто это. Я позвонил в банк, чтобы узнать, могу ли я связаться с отправителем денег или, может, вернуть перевод обратно… потом он сам позвонил мне. Фэн Синь нахмурился: всё это звучало очень подозрительно. — Тебе нужна помощь? Мне поехать с тобой? Се Лянь активно замахал руками: — Нет-нет, я разберусь! Я встречусь с ним и всё выясню. Извини, что тебе придётся поработать пока без меня. Думаю, это не займёт много времени. — А куда ты собираешься? — Фэн Синь окончательно вошёл в образ строгого родителя, при этом отмечая, что в их с Се Лянем дружбе чаще бывало наоборот. — В ресторан, тут, недалеко… Фэн Синь! Почему ты так на меня смотришь? Фэн Синь вздохнул: — Да ничего такого, просто деловая встреча. Можно, конечно, сделать перевод обратно частично или целиком, если сумма ошибочная, но нет. Лучше лично познакомиться и пообщаться в ресторане, хорошая идея. — Ты… — Се Лянь запыхтел, — откуда только… я пошёл. Он развернулся и вызвал лифт, напоследок пробормотав: — Хоть Му Цин тебе и не нравится, но иногда ты на него похож… — Что?! — Да ничего такого, — улыбнулся Се Лянь, и створки лифта закрылись перед ним. Фэн Синь был уверен, что ослышался. Он снова в недоумении пригладил волосы, распушенные сильным ветром на парковке, и с мрачным смирением включил ноутбук. Пока происходила загрузка, он не мог не думать об этом странном денежном переводе. И каком-то неловком, явно чем-то смущённом Се Ляне. Что можно сказать по телефону, чтобы довести незнакомого человека до такого состояния? Эта загадка будоражила бы воображение, если бы у Фэн Синя оно было. Повертев ситуацию в голове так и эдак, он решил вообще забыть об этом эпизоде — Се Лянь сам как-нибудь разберётся, в конце концов, в области человеческих коммуникаций ему не было равных. Фэн Синь первым делом открыл почту и скачал оттуда всё, что прислала Линвэнь: обычно она собирала все чеки и выписки и пересылала их Фэн Синю и Се Ляню вечером двадцать четвёртого числа, а на следующий день они мимикрировали под бухгалтеров и сводили расходы и доходы по уже установленной схеме. Со стороны звучало кошмарно, но Фэн Синь к этому уже привык. Се Лянь не хотел полностью делегировать эту отчётность, хотя Линвэнь наверняка бы справилась со всем от начала до конца. Но деньги в такой области, как благотворительность, нуждались в особенном контроле, и так Се Ляню с Фэн Синем всё-таки спалось спокойнее. После нескольких первых отчётов процесс пошёл по накатанной, и времени стало уходить меньше, даже несмотря на то, что популярность фонда росла, и суммы постоянно увеличивались. Было в этом что-то радостное: дело, в которое Се Лянь вложил душу, цвело и развивалось, и столбики цифр доказывали, что их работа реальна и весома. Фэн Синь медленно вписывал все поступления в список, указывая сумму, время и отправителя (если перевод не был анонимным). За этим делом прошла пара часов, день клонился к обеду, а Се Лянь до сих пор не вернулся. «Всё в порядке?» — написал ему Фэн Синь и с удовольствием потянулся, не отрывая взгляда от открытой переписки. «Извини, я задержусь», — тут же пришёл ответ. Уныние поскреблось где-то внутри Фэн Синя, но он успешно сгладил его обедом на первом этаже бизнес-центра и вернулся на рабочее место с огромным стаканом холодного зелёного чая. Прошло ещё часа полтора, надежды на то, что удастся разделить работу с Се Лянем как обычно, уже не было, и Фэн Синь с удвоенным энтузиазмом вернулся к чекам. Отдельно Линвэнь оставила склейку с переводами от тех заведений, с которыми в начале месяца фонд объявил о сотрудничестве. Фэн Синь заметил строку с названием салона Му Цина (табличка над металлической дверью сама всплыла в памяти) и, вглядевшись повнимательнее, почти присвистнул: — Ого! Он был близок к экзистенциальному кризису: за короткий срок множество вещей, которые казались ему незыблемыми, оказались банальными заблуждениями. И к этому списку добавилось ещё кое-что — уверенность, что на татуировках много не заработаешь. Фэн Синь придирчиво изучил цифры на экране, будто они пытались его обмануть, однако факт оставался фактом. Было бы глупо его игнорировать. «Значит, Се Лянь не зря так старался договориться с Му Цином», — с уважением сделал вывод Фэн Синь, признавая интуицию Се Ляня. Салон Му Цина... Фэн Синь обнаружил, что ещё не пробовал поискать его в сети, а ведь наверняка существовали какие-нибудь отзывы об этом месте. Любопытно, в конце концов, на что люди тратят такие деньги! Фэн Синь, отставив стакан чая в сторону, загуглил уже знакомое название, и на него тут же вывалились картинки татуировок, а также сайт — первой строкой. Сначала он открыл картинки — судя по подписям, работы студии — и вдумчиво на них посмотрел. Особенного отторжения они больше не вызывали, однако и симпатией к ним Фэн Синь не проникся. Большая часть татуировок, похоже, была сделана по эскизам самого Му Цина, потому что напоминала то, что Фэн Синь видел в студии в прошлый раз: натуралистичные животные, птицы, лозы, детализированные насекомые и шипы. В основном они больше казались мёртвыми, чем живыми, либо выглядели как-то неопределённо: внешне очень реалистично, но что-то в них было настораживающее, мрачное. И красивое — особенно, если Му Цин делал их в цвете, используя гармоничные приглушённые тона. Фэн Синь отвлёкся от разглядывания чужих тел и открыл сайт, но ничего интересного в нём не было: стильная визитка на одну страницу, с примерами работ и адресом, даже без прайса. Прокрутив её до конца, Фэн Синь обнаружил ссылку на соцсети Му Цина и, долго не раздумывая, открыл вейбо. Никакой личной информации о себе Му Цин не выдавал — видимо, с этого аккаунта он просто общался с клиентами, потому что постил то рабочее расписание, то фотки татуировок, которые Фэн Синь уже успел рассмотреть. Бессмысленно поскроллив вниз, он уже собирался прекратить своё бестолковое расследование, когда наткнулся на репост. «Немного волнительно, когда твой клиент — профессионал с большим опытом, но всё получилось отлично!» — написал некто Инь Юй, приложив к посту с десяток фоток. Фэн Синь сглотнул: это был сам Му Цин. Тот факт, что это был к тому же Му Цин без футболки, почему-то снижал критичность мышления Фэн Синя сразу на сто пунктов. То, что Му Цин захотел набить на себе, отличалось от того, что он набивал сам: сложная геометрическая абстракция покрывала обе его руки, сходясь на лопатках и отдельными линиями касаясь боков и поясницы. Чёрно-белый рисунок хорошо смотрелся на бледной коже и выглядел очень фактурно: Фэн Синь с интересом разглядел мелкие точки, тонкие штрихи и отдельные серые пятна. В какой-то момент сама татуировка отошла на второй план, однако Фэн Синь не сразу это понял. Он пялился на контуры лопаток и выступающие позвонки шеи, не скрытой волосами. Вдоль позвоночника чёрные линии идеально ровно текли вниз, к выраженным ямкам Венеры и поясу джинсов. Спереди торс Фэн Синь тоже внимательно осмотрел — немного выступающие рёбра, острые ключицы, плоский живот и маленькие соски — но спина почему-то гипнотизировала его больше. На секунду он подумал, что почувствует, если проведёт ладонью по плечам и лопаткам, полностью покрытым чернилами. Конечно, тактильно никакой разницы с чистой кожей нет, однако Фэн Синю казалось, что ощущение будет другим. До этого он видел часть рисунка только на предплечьях Му Цина, но теперь он знал, что его татуировка была огромной. Чёрт, теперь он всё время будет представлять то, что скрыто за тканью… Фэн Синь яростно потёр глаза пальцами, будто пытаясь избавиться от наваждения; ничего не получилось. Напротив, его обычно спящее воображение подкинуло ему несколько вариантов того, что он мог бы сделать, находясь с обнажённым Му Цином наедине. Он мог бы укусить основание шеи и облизнуть укус; прижаться ближе и что-то прошептать на ухо, вдыхая запах волос и обвивая руками пояс. Наверное, укуси кто-нибудь Му Цина, он бы двинул локтем и попытался бы обернуться, и Фэн Синя это бы устроило. Полностью. Ещё Фэн Синь мог бы повторить губами слегка выпирающую подвздошную кость, нависнув над Му Цином и наклонившись над его животом — было бы видно, как он вздрогнет, а потом вцепится Фэн Синю в волосы и уверенно толкнёт к своей ширинке… … — Стоп, — неожиданно для себя вслух произнёс Фэн Синь, — что?.. Какого хрена с ним происходило? Он зло захлопнул крышку ноутбука и откинулся в офисном кресле со стоном. «О чём я только думаю?» — Фэн Синь мысленно отвесил себе пощёчину. Его голова была совсем пустой, как воздушный шарик, наполненный воздухом. Фэн Синь чувствовал, что вот-вот улетит, окончательно потеряв связь с реальностью. Острых ощущений ему добавляла теснота в брюках. Не то чтобы Фэн Синь всегда стопроцентно контролировал своё тело и жизнь в целом, но стояка в офисе посреди рабочего дня с ним ещё не случалось, и этот опыт немало фрустрировал. — Хорошо, ладно, — успокаивающе сказал он сам себе, хотя ничего хорошего и ладного в ситуации, очевидно, не было. Он постарался отвлечься мыслями на что-то другое. Работа. Отчёт. Се Лянь со своей внезапной встречей в ресторане. Образы проносились, толком не задерживаясь и оставляя голову Фэн Синя всё такой же блаженно пустой, как раньше. Допустим, у него давно не было отношений — он просто устал. Но раньше его это не волновало, разве нет?.. Фэн Синь, разглядывая ноутбук как ядовитую тварь, некстати понял, что в последний раз встречался с девушкой… в университете? Это был весьма травмирующий опыт; настолько, что он вроде как решил, что его больше не интересуют отношения. И это казалось нормальным, потому что его единственный лучший друг тоже не тратил время на такую ерунду. За все годы, что они жили то в одной квартире, то в соседних, Фэн Синь ни разу не видел, чтобы у Се Ляня кто-то ночевал. И сам он только утвердился в мысли, что это неплохой вариант. Фэн Синю никогда не нравились мужчины. По крайней мере, он не думал о них в таком ключе — никогда не хотел прикоснуться, познакомиться, обратить на себя внимание или вроде того. Он и к Му Цину особенно ничего не испытывал — при первой встрече точно. «Да их всего-то две было», — с каким-то отчаянием заметил Фэн Синь, будто уговаривая себя самого, что никакого повода для симпатии с его стороны попросту не может быть. Но что-то изменилось. Фэн Синь сходил в туалет, чтобы ополоснуть лицо холодной водой; его возбуждение почти испарилось. Закрыв все лишние вкладки в браузере, он вернулся к своей работе, старательно вовлекаясь в строки цифр и не позволяя себе лишнего. Примерно в половине шестого необыкновенно сияющий и воодушевлённый Се Лянь наконец появился в офисе. Когда он подошёл поближе, Фэн Синю начало казаться, что это сияние буквально ослепляет. — Как… всё прошло? — спросил он, вдруг поняв, насколько у него пересохло в горле. — Отлично! — Се Лянь положил ему на стол коробку пастилы, чтобы задобрить. — Оказалось, никакой ошибки не было. Фэн Синь в удивлении изогнул бровь: — Никакой ошибки не было… зачем тогда нужна была встреча? — Ну, мы познакомились, я рассказал немного о фонде, потом мы обсудили идею с больницей… Фэн Синь фыркнул, и Се Лянь, покраснев, возмутился: — Между прочим, он мне посоветовал кое-что! И вообще… что с отчётом? — Я сделал почти всё. Надо будет ещё перепроверить и оформить красиво. Фэн Синь потёр затёкшие плечи и сделал глоток из стакана с зелёным чаем; он стал совсем горьким. — Здорово! Обычно мы только вдвоём так быстро управляемся. Фэн Синь пробормотал что-то неразборчивое, не желая комментировать причины столь высокой продуктивности. Без лишних разговоров Се Лянь включился в работу, и вместе они закончили с этим за час. К этому моменту Фэн Синь ощутил себя невероятно уставшим и нервным. Он помог распечатать готовый отчёт — чтобы сложить к другим документам; выключил везде свет и попрощался с волонтёрами фонда, работавшими этажом ниже. С Се Лянем он попрощался уже внизу. Раньше они могли остановиться ещё немного поболтать или даже пойти вместе поужинать, однако сегодня они разошлись почти мгновенно: Се Лянь — витая в облаках, Фэн Синь — переживая тяжелейший кризис личности в своей жизни. Пока он ехал домой, он судорожно пытался убедить себя в том, что ему это всё просто померещилось от скуки. Но стоило только вспомнить фотки, которые он разглядывал, и знакомое тепло вспыхивало в теле, демонстрируя, насколько он на самом деле заинтересован. — Я что, гей? — внезапно догадался Фэн Синь, резко затормозив на обочине. Осознание обрушилось на него целым океаном эмоций — от стыда до облегчения. Но точно ли это было так? Он должен был проверить. Срочно.