Dragon Age. Октябрьские зарисовки

Почти семь лет прошло со смерти Лиандры и нерождённой Мхаири. Андерс, виня в произошедшем недостаток своего целительского мастерства и скверну в крови, отдалился от Бранвен и вскоре настоял на расставании, считая себя недостойным её. Сложно сказать, кому из двоих это решение причинило больше боли. Не успевшая застыть ледяная броня рассыпалась множеством острых осколков. Хоук долго топила горе в вине. Опустошив погреба осиротевшего поместья, она переселилась к Фенрису, чьи запасы вина были поистине неисчерпаемы. Хмурый эльф днями и ночами сидел с ней и пил, поддерживая своей неловкой, но искренней заботой. Остальные тоже прилагали все силы, чтобы вытащить подругу из трясины, но с Фенрисом Вен за это время сблизилась особенно сильно и нашла утешение в его объятиях. Они долго шутили, что Фенрис пошёл на этот шаг, чтобы уберечь иссякающие на глазах остатки вина. Со временем Хоук пришла в себя, и, хотя уже не была прежней, для друзей она всегда оставалась неиссякаемым источником любви и тепла. Она продолжала помогать городу, но речи её стали едкими и холодными, шутки – саркастичными, а тёплая улыбка нечасто посещала её лицо, сменившись вечной ухмылкой полученного в Виммаркских горах шрама в уголке рта. Очередным потрясением стала война между магами и храмовниками. Хоук прилагала все силы, чтобы избежать непоправимого, но все тщательно наводимые ей мосты обрушились под градом обломков взорванной Андерсом церкви. Не в силах остановить бойню, Бранвен приняла сторону магов и повергла в бою лишившуюся рассудка Мередит. Какими бы ни были грехи Андерса, Вен помнила его любовь, а их дружба, хоть и потускнела, так и не смогла угаснуть. Хоук не допускала и мысли о казни отступника. Занесённый над ним клинок Себастьяна Ваэля она сломала ударом ноги, а пыл старкхевенского принца остудила тупым концом посоха и обещанием в следующий раз ударить острым. После битвы Андерс ушёл в изгнание, и Вен на прощание пообещала ему найти способ разделить его со Справедливостью. Хотя годы поисков не принесли результата, у Хоук появилась чёткая цель, не позволявшая ей озлобиться и погрузиться в апатию. Грубоватая и неуклюжая любовь с Фенрисом оказалась на удивление прочной. Забеременеть Бранвен больше не удавалось, и она убеждала себя, что это к лучшему. Жизнь стала сравнительно тихой и размеренной. До той поры, когда вслед за тревожными вестями из Ферелдена пришло письмо от Варрика, зовущего её в "Висельник" для важного разговора. – Нужна твоя помощь, Яблочко, – сказал гном без долгих предисловий, когда Вен расположилась за стойкой и заказала себе вишнёвого эля. Яблочком он её прозвал за необычайную меткость, да и словами Хоук нередко попадала "в яблочко". Любовь Вен к яблокам во всех их проявлениях добавляла к картине последний штрих. – Демоны лезут из разрывов в небе. Кому-то надо их остановить. – С чего бы мне это делать? – холодно поинтересовалась Вен. – Я могу заштопать плащ или рану, но небо залатать я не способна даже в твоих легендах обо мне. Я уже не так молода и устала от приключений. Пусть храмовники с магами бросают страдать хернёй и изводить друг друга – тогда демонам останется только наперегонки бежать в свои разрывы. – Ты думаешь, что сделала недостаточно. Это не так. Ты думаешь, что сделала слишком много. Это так. Но этого недостаточно, – раздался тихий и жутковатый голос. Вен повернулась и увидела рядом с собой худого оборванного юношу, которого – она готова была поклясться – только что там не было. Давно привыкшая быть настороже, она сразу заметила в углу двоих закутанных в плащи мужчин, чьи движения выдавали умелых бойцов, но на этого отрешённого белобрысого типа в огромной нелепой шляпе не обратил бы внимания только слепой. – Твою ж астролябию! – рука Хоук немедленно метнулась к ножу. – Ты кто вообще? – Блеск лезвий и первая кровь, пролитая и остановленная. И снова. Дом, обретённый взамен утраченного. Брат ушёл, но не потерян. Скверна поёт во тьме. Кровь кипит, и кровь течёт из перерезанного горла – алая, как твой плащ. Котёнок ранит руки, но это приятная боль. Как и та, обещанная Андерсом. Жизнь покидает тело, собранное из тел, вырывается из тебя потоком крови... – Заткнись, – Вен начала узнавать в речи незнакомца события из собственной жизни. Те, напоминания о которых были особенно неприятны. – Не сердись на Коула, – подал голос Варрик. – К нему непросто привыкнуть, но он хороший парень. Дух Сострадания. – Чего?! Зачем ты его сюда притащил? – Нож в руке Вен прижался к кадыку оборванца, даже не шелохнувшегося. – Слухи о том, что я питаю страсть к одержимым блондинчикам, сильно преувеличены и вообще давно устарели. – Так много спасённых тобой. И так мало. Так много мёртвых. И так мало. Ты сильнее прочих. Всегда была, – говорил Коул так, словно это не в него упирала нож самая смертоносная жительница Киркволла. – Коул хотел сказать, что никто не умеет решать проблемы лучше тебя, – пояснил Варрик. – Творится что-то страшное. Помнишь Корифея? – Того чересчур напыщенного хрена, которого мы со Стражами прихлопнули? – Того чересчур напыщенного хрена, которого мы со Стражами освободили, – Варрик тяжко вздохнул и приник к кружке с грибным пивом. – Он выжил, и он стоит за всем этим. – Тогда это дело Стражей, – отмахнулась Хоук. – С Мором они неплохо справились, а это была мясорубка пострашнее. – Со Стражами что-то неладное, Вен, – услышала она новый, до боли знакомый голос. Один из сидевших в углу мужчин приблизился и откинул капюшон, явив исхудалое, обрамлённое светлыми волосами лицо. – Андерс?! – удивлённо воскликнула Вен. – Мы все слышим Зов, Стражи Орлея пропали. Я связался с Рендоном, и он выяснил, что это тоже дело рук Корифея. Он послал Логэйна... – Андерс кивнул в сторону своего спутника, немолодого, грузного и темноволосого. – А Карвер? Что с Карвером? – Карвер в порядке, – успокоил её Андерс. – Нам удалось найти отряд Страуда. Карвер среди них. Они пока затаились, пытаются понять, что происходит, и не натворить глупостей. – С этого стоило начинать, Тетрас, – Вен перевела язвительный взгляд на гнома. – Пойду соберу вещи. Торопливо допив эль, почти не тронутый во время разговора, Хоук быстрым шагом направилась в поместье. Неведомая угроза снова нависла над её близкими, а значит, ей предстояли новые испытания. Тенью проскользнув в родной дом, Хоук собрала всё необходимое для похода так тихо, как могла только она. Поверх доспеха из драконьей кожи она нацепила подаренную Фенрисом перевязь с метательными ножами, на плечи накинула старый залатанный плащ, помнящий последние прикосновения матери и кровь нерождённой дочери. Перекинув за спину дорожную сумку и взяв в руку посох, она осторожно закрыла за собой дверь и растворилась в сумерках. Оставила она лишь приколотую к двери записку: "Ушла чинить небо. Вернусь когда вернусь. Не скучайте, берегите себя. Целую, Вен" Ей отчаянно хотелось взять с собой верных товарищей, без которых она не выстояла бы в бесчисленных стычках, или хотя бы от всей души обнять их напоследок. Но она не имела на это права. Больше она никого не поведёт навстречу смертельной опасности. Больше она никого не потеряет.