Острова Сварога

Очередь. Бесконечная, неисчезающая, повсеместная. Она преследует везде: даже в спецкассах, используемых только славянскими богами и их подчинёнными. Роксана Шуйская именно поэтому и пересела на личный вертолёт сразу же, как только у неё появилась такая возможность. Возможность избавиться от одного из самых страшных порождений цивилизации хотя бы частично, хотя бы в вопросе путешествий. Но взрыв Эйяфлатяокудля заставил её вспомнить юность, когда она, сжимая в руках карточку, стояла на сорокапятиградусном морозе в очереди за дневным объёмом продуктов, выдаваемых по одному на двух человек. То был страшный 1100-й Возвращения Сварога, первый год Великой Галактической Войны, когда войска неведомых захватчиков вторглись во владения славянских богов. Ценой величайших усилий они были отброшены, но тяжесть нескольких месяцев борьбы на Зуа-Рогхусе запомнилась Роксане надолго. Ворошить эти воспоминания не хотелось. Но слишком уж много людей собралось ехать на Новую Землю. А времени было с точностью до наоборот – критически мало. Каких-то двадцать минут. Впереди стояло ещё пять человек. В уме Роксана уже считала, за сколько кассир справится с ними. Хорошо ещё, что в спецкассах всё было автоматизировано до предела: требовалось лишь сканирование паспорта и сравнение фотографии в документе с тем, кто его преподносит, да оплата билета. На каждого, таким образом, уходила минута. «Пять минут… Да ещё десять на нас… Останется пять. Пять минут, чтобы добежать до перрона и предъявить билеты. Нет, с такой поклажей они не успеют. Значит…». - Значит, так. Мы опаздываем. Поэтому, если вам не хочется десять дней спать в зале ожидания, придётся немного поднапрячься. Мне нужны двое из вас. Первое и второе места мужского зачёта! Подойдите сюда. Волоча на плечах совершенно разный объём поклажи, Перси и Крис шли с совершенно одинаковой скоростью. - Быстрее. Ваша задача: после получения билетов вы берёте вещи остальных и очень, слышите меня? Очень быстро идёте на второй путь. Запоминайте маршрут: слева от касс будет тоннель. Зайдёте в него. Проходите прямо до самого конца. Справа будет служебный выход. Заходите в него и сразу поднимаетесь по лестнице налево. Там и будет поезд. Входите в вагон, складываете вещи в купе, которое указано у вас в билете. Всё ясно? - Да, - ответил Джексон. - Всё, - подтвердил Родригез. - Ну что ж, тогда приступим, - сказала Роксана, прикладывая документы к сканирующему экрану и вставляя кредитную карточку «Велес Голд Кампэни» в разъём терминала. – Вещи складываем рядом со мной. Все, быстро! Девушки, вам отдельное приглашение нужно? - Мы сами справимся… - начала было Кларисса, но её тут же перебили: - То, что вы способны это сделать, я под сомнение не ставлю. Но сейчас это вопрос времени. Быстро! Нехотя дочери Ареса всё же подчинились. Билет получал уже Крис. - Схватили, что смогли и побежали! Взяв в руки огромное количество сумок, повесив по два рюкзака на спину и каждую руку, парни побежали на второй путь. Хотя, пожалуй, «побежали» - это громко сказано. Всё же, гигантская поклажа давала о себе знать: даже полубоги, будучи по своей природе несколько сильнее обычного человека, с большим трудом волочили её. Дыхание сбивалось, а коридор был длинным: то был Юстон, один из крупнейших вокзалов Лондона, с десятками путей. - Кому в голову взбрело ставить второй путь после двадцать девятого? – вопрос Родригеза был, в общем, риторическим, и ответ был ясен обоим, но Джексон всё же произнёс его вслух: - Русским. Наконец, показался служебный вход. Со лбов парней уже стекал пот: четырёхкилометровый спринт, пройденный в лагере, казался по сравнению с этим забегом лёгким испытанием. Едва не выломав дверь, они вбежали в помещение. Повернув налево, оба выругались. - Ничего себе лестница. Она что, на небо ведёт? - Слушай, если нас догонят Кларисса с Брэндой, она действительно поведёт на небо. Побежали, Джексон! Едва успев передохнуть, они принялись за штурм последней высоты – тридцатиметровой лестницы. Шаг за шагом силы покидали их. Но подвести группу парни не могли: нужно было успеть вовремя во чтобы ты ни стало. Каждая ступенька отдавалась болью. На полусогнутых ногах, сгорбившись, тащили юноши поклажу. Взгляд Перси невольно упал на часы. Через четыре минуты группа должна была быть на лестнице. - Поднажали, Родригез! Ускорившись, выжимая из себя последние усилия, они сделали, казалось, невозможное: выбрались из тоннеля. И, к счастью полубогов, тринадцатый вагон скорого специального поезда ТД-310 «Сварогова колесница» стоял прямо перед выходом. Облегчённо вздохнув, юноши сбросили с себя поклажу. И сели рядом, облокотившись на спины друг друга в полном бессилии. Пот градом лился на землю. Пульс зашкаливал. В мыслях у них было только одно: этот забег на выживание даже не был запланированным испытанием. О том, что уготовлено им в славянском Лагере Полукровок, они даже не хотели думать. - Мы это сделали. Клянусь Мировым океаном, сделали! - Ещё две минуты можем отдохнуть. Но этого времени у них не было. Через несколько секунд на лестнице показалась Роксана. Прикладывая билет к очередному сканеру, она произнесла: - Не расслабляться. Взяли свои вещи и зашли. Бегом! Собственная поклажа вкупе с поклажей Аннабет показалась Джексону едва ли не пушинкой. Куда труднее было исхитриться поднять руку и достать билетом до экрана. В этот момент ему подумалось, что с проводниками-людьми было куда проще, хоть и приходилось предъявлять всевозможную документацию, но они хотя бы могли сами её взять. А тут – приходилось дотягиваться, тратя драгоценные секунды. В поезд он зашёл в точности тогда, когда в очередь вслед за ним встала Кларисса. - Джексон, я убью тебя, если ты… Свершилось чудо, он не создал очередь! – поднимаясь в вагон, произнесла Ла Ру. В отличие от парней, она выглядела отнюдь не усталой, наоборот – бодрой и готовой к новым испытаниям. Неудивительно: единственной её кладью был огромный рюкзак за спиной, который к вагону, несмотря на сопротивление, принесли всё же Перси и Крис. Но сильно возмущённой из-за этого она почему-то не выглядела: дочь Ареса всё же не принадлежала к тем девушкам, которые устраивают скандал из-за того, что им подали руку при выходе из автобуса. К тому же, отдавая вещи, она выполняла волю наставницы, а приказ, если нет действительно важного повода его нарушить, для любого воина непререкаем. - Двигайся быстрее. Как ты только успел спасти мир с такой скоростью? – шанса уязвить сына Посейдона она, впрочем, никогда не упускала. - Заходим, быстрее. У нас отправление через минуту, - Роксана стояла в дверях купе. – Не проходим мимо! Когда Джексон и Ла Ру зашли в купе, они обнаружили там Родригеза, с выражением полной отрешённости смотревшего в окно. - Перси Джексон, место номер один. Кларисса Ла Ру, место номер два. Аннабет Чейз, место номер четыре. Расселись, быстро! - Ну вот, Рыбьи Мозги, теперь для тебя начинается новый этап в жизни. Я же говорила, что с тобой будет, если ты выиграешь? – вцепившись в ладонь Джексона, прошипела Ла Ру. Но совершенно не ожидала, что у неё над ухом раздастся столь же разъярённый шёпот. Это была дочь Афины. - Только через мой труп, поняла? Отпусти его. – в последнем, впрочем, нужды уже не было. Резким движением Джексон освободился от захвата и перехватил запястье Клариссы. Всё его внимание в этот момент переключилось на вторую, свободную руку. Та могла нанести удар в любой секунду. - В данный момент он должен отпустить меня. Джексон, отпусти! – Никакой реакции. – Нет, Аннабет, посмотри на своего… друга. - Перси, пусти её. - Парень встрепенулся, словно ото сна. Посмотрел сначала на дочь Афины, чей голос вывел его из забытья. Глаза подруги сверкали то ли злобой, то ли… Чтобы убедиться в правильности своих догадок, он перевёл взгляд на дочь Ареса. Та смотрела на него не с ненавистью, наоборот – с какой-то растерянностью. Кларисса же вообще не понимала, что происходит. Поведение сына Посейдона в последнее время становилось всё более и более непонятным. А этот случай – так вообще перешёл все границы. Он не сжимал руки со всей силы – он просто держал их так, что Ла Ру не могла высвободить запястье. Стальная хватка, совершенно не характерная для него. Он мог скрестить с ней мечи, но рукопашной, кулак на кулак, избегал всегда. Это всегда удивляло дочь Ареса: столь сильный соперник в схватке на клинках мгновенно превращался в беспомощного, словно котёнок, совершенно безвольного мальчишку, стоило отбросить оружие. Но и сама она могла пользоваться этим только во время своей неконтролируемой ярости: дочь бога войны от отца унаследовала определённые понятия о воинской чести. Как бы она ни относилась к Джексону, соперником он был сильным, а издеваться над сильным соперником в период, когда он ничего не может сделать против тебя, было не в её правилах. И вот сейчас он впервые оказал сопротивление, сначала перехватив запястье, а затем ещё и не отпустив. Что же с ним происходило? Кларисса не могла этого понять. Чем, а главное, – какими чувствами он руководствуется, поступая так? Ладонь соскользнула с её запястья. Медленно, словно запоминая ощущения от прикосновения. Большой палец он вообще продержал на несколько секунд дольше, чем было нужно. Что же происходит? Этим вопросом задавалась не только она. Со стороны дочери богини мудрости было бы глупо не заметить странное замедление в действиях сына Посейдона. Как будто он не хотел отпускать Ла Ру. Хотя, почему – как будто? Данный жест Аннабет помнила хорошо: так же мягко, но при этом очень крепко он держал и её саму, когда она вылезала из-под Золотого Руна. И то, что он повторился – именно по отношению к Клариссе – не просто смутило Чейз, но и вызвало в ней чувство, которое до того она не испытывала. Злость? Нет. Ревность? Вполне может быть. Но она предпочитала пока не думать об этом. На основании одного случайного поступка дочери богини мудрости не хотелось делать никаких преждевременных выводов. Она решила подождать. Хотя бы ещё одну неделю – путь в поезде да пару дней в славянском Лагере. Мерно застучали колёса, двигая состав вперёд. Поезд набирал всё большую и большую скорость. Вскоре Юстонский вокзал остался позади. Связь с западным миром, миром древнегреческих и древнеримских богов с каждой секундой становилась всё слабее. Они входили в зону владения cкандинавских и германских богов. И всё ближе становилось царство Сварога и Матери Сырой Земли. Лагерь полукровок славянского пантеона. *** Смеркалось. «Сварогова колесница» выезжала из подводного тоннеля Эдинбург - Осло, который был построен славянскими богами по договору со скандинавскими несколько лет тому назад. Путь пролетел необычайно быстро. Пролегал он практически над самой поверхностью Мохоровичича, где тысяча километров превратилась в пару сотен. Но за быстроту пришлось платить: температура достигала трёх сотен градусов, и, даже несмотря на сверхмощную систему охлаждения, в вагоне она держалась на уровне сорока. Крис и Перси вынуждены были пойти «покурить», дабы не получить потом претензию в том, что они слишком много смотрели на чужую девушку. Проблема была в том, что оба не курили, и сигареты пришлось добывать. - Я не принадлежу к тем сумасшедшим, которые ради привычки губят своё здоровье. Вам для чего нужны? – В Роксане удивление, переходящее в обиду, сменилось любопытством. - Нам нужна уважительная причина, чтобы поскорее уйти из купе. - Держите. «Тамбовский вожак», самый сильный, самый крепкий табак во всей Ясуне. Не курите? - Нет. - Нет. - Тогда вообще не смейте пробовать его. – предупредила парней женщина. - Откашливаться будете полчаса. Сигареты сбрасывайте в мусорный бачок. После первой полчаса стоите в тамбуре, возвращаетесь. Повторяете каждый час. Как только выедем из тоннеля, упаковки выкиньте. Все инструкции были исполнены в точности. Но с выходом из тоннеля появилась новая проблема: стало слишком холодно. Система кондиционирования перестраивалась медленно, и в итоге все кутались в самые тёплые вещи, какие только могли найти в своём багаже. Совершенно справедливо здесь было замечание Криса Родригеза: «Хорошо нашим девчонкам. Взяла шубу – и никаких проблем. А у нас шуб нет. И к ним теперь тоже не залезешь под «тёплое крылышко» – нынче мы в опале». С другой стороны, его фраза в основном касалась именно его положения. В соседнем с ними втором купе Гроувер и Тайсон совершенно спокойно «срывали цветы удовольствия» - сатир вместе с Можжевелкой укутывался в тёплое одеяние. И, как и Тайсон, больше думал о том, каково в этот момент приходится подопечному одного и брату другого. Всё же, соседство одновременно с Клариссой и с Аннабет не сулило никому ничего хорошего. Юный циклоп, избежавший данной участи, волновался немного о другом: как его примет дочь Зевса. Историю её смерти он помнил более, чем прекрасно: это сделали его родичи. Но Талия не выказывала ни единого признака антипатии или злобы: наоборот, удивлялась, почему он так сильно волнуется, разговаривая с ней. Получив же ответ, улыбнулась: «Люк был полубогом. Что же мне теперь, из-за него вырезать весь лагерь «Смешанная кровь»? Успокойся и забудь. Я не держу на тебя зла». В третьем купе Роксана Шуйская вместе с Брэндой Силлен открывали какую-то странную упаковку. - Что это? - А ты как думаешь? - Ох уж эти русские… Водка? - Думать о нас можешь как угодно, а вот оскорблять не смей. Вино. Высший сорт. - Где вы его добыли в Эдинбурге, не выходя за территорию вокзала? У нас было всего полчаса! - Только что сама сказала. Русские. О Сварог, у нас же везде связи! Атергинд Мак`Ибар, сын Луга, например – наш личный поставщик вина. По моему первому сигналу он сразу же выдвигается сюда. И вот – лучшее горячительное. Хотя нет, самогон, пожалуй, получше будет. Но вас же потом откачивать придётся. А за межрелигиозный скандал господа Сварожичи объявят нам такой выговор, что уж лучше сразу остаться в Норвегии. Ладно, забирай одну бутылку. Больше всё равно не выдержишь. Как только Брэнда взяла сосуд, Роксана направилась дальше. Сыновья и дочери богов не от людей, как правило, переносили алкоголь лучше, поэтому во второе купе наставница отнесла три бутыли, строго наказав Грейс не пить больше половины. В первом купе воцарилось странное молчание. Девушки, укутавшись в шубы, исподлобья смотрели на парней. Те, замёрзшие и задумчивые, дрожа, смотрели в окно и мысленно молили Ареса и Афину, чтобы их дочери, наконец, смилостивились и поделились своими тёплыми одеяниями. Периодически кто-то из них переводил молящий взгляд то на Клариссу, то на Аннабет, но всё было тщетно. Наконец, Чейз приподнялась: - Родригез, дви… Поезд тряхнуло. В коридоре послышался крик Роксаны: женщина ругнулась на совершенно непонятном полубогам языке. Дитя богини мудрости свалилась прямо на сына бога торговли. Взорам Джексона и Ла Ру открылась странная картина: от неожиданности Крис был вынужден обхватить девушку за талию, чтобы она в довершении всего не свалилась ещё и на пол. Аннабет же вцепилась в его плечи, чтобы удержаться на ногах. В такой позе они находились несколько секунд. Наконец, полубогиня, немного покраснев, сказала: - Всё, Родригез, отпускай. Помогая ей сесть ближе к окну, рядом с Джексоном, он вздохнул: - Жаль. Под твоей шубой было тепло. И тут же пожалел об этом. Казалось, если бы Кларисса могла, то она бы застрелила его глазами, настолько страшен был её взгляд. Но ругаться она не стала, лишь холодно, но с абсолютно естественной улыбкой произнесла: - Иди ко мне, Крис. Под моей не холоднее. Когда она говорила таким тоном, возражать было бесполезно. Словно обречённый, он медленно встал и пересел к своей избраннице. К его удивлению, пощёчину он не получил, наоборот, его укрыли и даже прижали к себе. Но радость длилась недолго. Схватив ладонью его плечо, Ла Ру впилась в него ногтями. Тонкая рубашка совершенно ей не мешала. От боли хотелось завыть, но он держался. Боялся, что если проявит слабость, то лишний раз разочарует девушку. Поэтому лишь уткнулся ей в плечо, надеясь, что вскоре пытка прекратится. И его надежда была не напрасна: в купе зашла Роксана. - Хватит вам кутаться в шубы. Вот, держите. Вам осталось две бутылки, на четверых вполне хватит. Так, держите их – раз… Держите – два. Четыре фужера. Приятного времяпровождения. И постарайтесь сильно не напиваться, хорошо? Я после транспортировки индейских полубогов больше не хочу получать выговоры за разгром салона. Надеюсь, вы меня услышали. Если кто-нибудь особенно много примет на грудь – зовите меня. Наследница династии Шуйских вышла. Молча полубоги открыли первую бутылку и разлили по фужерам. Не закусывая, выпили два подряд. - Ну, так уже значительно лучше. – Скидывая с себя и Родригеза шубу, произнесла Кларисса. «Да уж, лучше», - перекрёстный взгляд Криса и Перси выражал одну и ту же мысль. – Тосты говорить не буду. Продолжаем. Третья. После пятой компании стало совсем «хорошо». Аннабет склонила голову на плечо Джексона, улыбаясь ему, будто не помня утренних событий. Родригез позволил себе обнять Клариссу за талию. - У нас же вагон свободный, да? – задала вопрос Ла Ру. - Именно так. – ответила Чейз. - Пойдём в другое купе, поговорить нужно. Захвати с собой бутылку. Полную. А то эти двое ещё напьются тут без нас. - Следом девушки произнесли почти синхронно: - Не убивать же их ещё и за это, не правда ли? Аннабет взяла бутылку и, уже пошатываясь, полубогини удалились. Когда дверь купе закрылась, и послышались шаги, Крис медленно затянул: - When you walk through a storm, Hold your head up high And don't be afraid of the dark. Перси подхватил: - At the end of the storm, There's a golden sky And a sweet silver song of a lark* Он хотел было продолжить, но Родригез в это время уже отвлёкся от меланхоличной «Ты никогда не будешь одинок». Улыбка засверкала на его лице. - Джексон! - Что? - Посмотри, у тебя под полкой есть швабра. Покопавшись недолгое время, сын Посейдона нашёл лишь длинную палку. Может, когда-то это и была швабра: об этом говорили следы спила на её конце. Но недобросовестные пассажиры способны изменить в поезде всё. - Вставляй её между дверных ручек, - стоило ребёнку Гермеса произнести это, как тут же Перси понял, что затевает его союзник, и ухмыльнулся. Закрывшись наглухо, он обернулся. И тут же оба засмеялись. - Ну вот, жизнь на ещё одну ночь мы себе обеспечили. - Предлагаю выпить за это, - будто светясь улыбкой, сказал сын Посейдона. - Разливай. После этого пришёл черёд тостов «За жизнь!», «За любовь!» и, как ни странно, «За дружбу!». - Джексон, наш договор в силе? - В силе, о чём ты. Мы теперь братья по несчастью. Нам надо держаться вместе. - А чтобы держаться вместе, нужно взаим… ик! Взаимное уважение. Ты же меня уважаешь, а, Перси? - Уважаю. А ты меня? - И я тебя тоже уважаю. - Давай за это выпьем… Вот чёрт, бутылка кончилась! Э-э-эх, чёрный ворон… Как там говоришь, дальше было? Их дискуссию прервал стук в дверь. - Эй, мальчики! Открывайте, мы пришли! – послышались голоса Клариссы и Аннабет. - Простите, девочки, занято! – ответил им Крис. И тут же получил шуточный подзатыльник. Пошатываясь, с поднесённым к губам пальцем, Перси принялся его отчитывать. - Нам с ними жить потом, не раззадоривай их! Из-за двери послышалось: - Ну и ладно, здесь поспим! Видишь, Аннабет, какие они нехорошие. Мы ради них на край света, а они нам дверь открыть не могут. - Не говори, Кларисса. Ладно, ложимся, раз они не хотят нас пускать. Учти, Перси, я тебе потом это ещё припомню. Голос у дочери Афины вдруг стал прерываться, словно она всхлипывала от обиды. Для подвыпивших девушек порой характерна чрезвычайная эмоциональность, но Перси вдруг почувствовал укол совести. Аннабет была его подругой, и бросить её он не мог. Пелена опьянения мгновенно спала с глаз. - Крис, давай занесём их. В самом деле, нехорошо получается. - Как хочешь. Я спать, - послышалось сонное бурчание сына Гермеса. Он был, что называется, «как стекло, то есть остекленевший». Да и сам Перси, вставая, пошатывался из стороны в сторону. Подойдя к двери, он уже было хотел вынуть импровизированный засов, как вдруг его отбросило на пол. Палку переломило надвое. В проёме показалась фигура Роксаны. - Нет, такой пьянки я давно не видела. Вы совсем сдурели? Додуматься – закрыть купе! А если б они пошли крушить соседнее? Ответом послужило невнятное бурчание сына Посейдона. - Так, всё с вами понятно. Джексон, помоги мне. С трудом поднявшись, юноша вышел в коридор. Сначала они занесли Клариссу. «Благодаря» раскоординированности движений Перси положить её на верхнюю полку стоило немалых усилий. Предварительно зарёкшись ещё хоть раз предложить полубогам алкоголь, Роксана удалилась в своё купе: «Дальше сам заботься. Ваши девушки – ваши проблемы». Джексон же, шатаясь, взял Аннабет на руки. Попытался повторить процедуру, проведённую с Ла Ру. В одиночку не получилось. Крис уже сопел, сон же Клариссы нарушать было опасно. И потому сыну Посейдона не оставалось ничего иного, кроме как занять вместе с дочерью Афины одну полку. Он лёг ближе к проходу, обняв и прижав её к стенке, чтобы ночью девушка не упала. Гипнос медленно, но верно забирал его в своё царство…