Та самая и единственная точка над «i»

Всех гостей из Лагеря полукровок разместили в номерах новоримской гостиницы, в здании которой проходило празднование. Апартаменты, доставшиеся Перси, выглядели как иллюстрация со страницы глянцевого журнала о дизайне. Высокие потолки — редкое явление в привычном для Перси Нью-Йорке, но ему нравилось, что лежа на кровати, он мог долго глазеть на некончающиеся стены, прежде чем упереться взглядом в потолок. Вот уже третий час он не мог заснуть. Сначала его нервировали разговоры, доносящиеся со стороны открытого окна. Он узнал голоса друзей, которые бродили по окрестностям, наслаждаясь теплым вечером, но не посмел попросить их умерить свой пыл и уменьшить громкость счастливых голосов. Позже — залпы салютов заставили его подпрыгнуть на кровати, выдернув из полудремы и хорошенько встряхнув. А теперь он лежал и думал обо всем, что сегодня произошло. Праздник прошел отлично, Фрэнк и Хейзел выглядели настолько счастливыми, насколько Перси никогда не чувствовал себя счастливым. Он встретил старых друзей, поболтал с Талией и Рейной, и даже мило побеседовал с Аннабет. А Нико, сбежав, так и не попался ему на глаза до самого конца вечера. Перси не думал, что исчезновение Нико так его заденет, что станет причиной, по которой он не сможет уснуть. Он списывал всё на чувство вины, ведь если Нико ушел с праздника из-за него, Хейзел никогда не простит ему эту маленькую оплошность. Он совершил ошибку, сказав больше, чем стоило, но об этом совершенно не жалел. Высказаться и отпустить — отличный способ забыть о чем-то зудящем в подкоркой. Но вот только почему это не сработало? Вздохнув, он почесал переносицу. Потолок и бесконечные стены угнетали, и он решил выйти на балкон. То, что римляне называли балконом, чем-то напоминало выход на пожарную лестницу в маминой квартире, и хоть плита под ногами была из цельного камня, ограждение было похоже на решетку с прикрепленными к ней кашпо с цветами. На это кашпо Перси и облокотился, окидывая взглядом открывшийся ему скромный вид на Новый Рим. Его номер был на третьем этаже, и из-за этого обзору мешали ближайшие здания и высокие деревья. Зато он мог долго и неотрывно разглядывать разноцветную каменную дорожку, выложенную красивым узором. Цветастость и пестрота отвлекали от тучных мыслей, которые, как Перси был уверен, кружили вокруг него, как планеты вокруг солнца. И он не мог сосредоточиться ни на одной из них. Когда-то он думал, что остаться в Новом Риме — идея на миллион долларов, а сейчас он неимоверно скучал по фонтану с теплой морской водой и соленому запаху. Пусть в его домике не было свежих цветов и интерьера, отсылающего к Древнему Риму, но там он хотя бы мог размышлять, прислушиваясь к журчанию воды, а не перескакивать с мысли на мысль. Тибр звучал по-другому, а в голове кружил рефлексивный хаотичный рой. На балконе этажом ниже мелькнула тень. Перси заметил её краем глаза и с минуту смотрел на металлическое ограждение в попытке понять, к чему всё это. Он не боялся темноты, как не боялся громких звуков и неожиданных появлений монстров в разных местах, и хоть сейчас это случалось реже, привычка, выработанная за годы, никуда не делась. Но вот в чем была загвоздка – в Новом Риме монстры из ниоткуда не появляются, просто не могут в силу законов города, магии, наложенной вокруг, тумана и, конечно, бдительного Терминуса. Единственная движущуюся тень, которую знал Перси и которая могла находиться здесь в любое время дня и ночи, принадлежала Нико ди Анджело. Поэтому Перси и стал следить за ней. Он заметил, как дрогнула тень под фонарем, а затем и та, которую отбрасывала широкая ветка дуба. По очереди мелькали и остальные тени, становясь то темнее, то светлее, пока наконец темное пятно не замерло в тени от куста, падающей на скамейку, аккурат напротив балкона Перси. Сумасшествием было думать, что всё это проделки Нико, но Перси не находил другого объяснения. Что самое важное — другого он и не хотел. Приятно знать, что после трусливого побега Нико подглядывал за ним из тени, даже если это всего лишь игра его собственного воображения. Да и с чего бы ди Анджело поступать так? Смотреть же здесь не на что, разве что на его нелепую прическу или на старые штаны, затертые и замызганные, которые он носил вместо пижамы. Вряд ли с такого расстояния Нико сможет разглядеть его красивые глаза или татуировку с трезубцем. Сначала тень вела себя смирно: никаких лишних движений, форма тени не менялась даже от дуновения ветра, и в какой-то момент Перси решил, что смотрит в пустоту. Но стоило ему немного двинуться в сторону, прячась за веткой, как тень повторяла его движение. Сердце заходилось бешеным стуком, и Перси требовалось время, чтобы прийти в себя. С каждой попыткой обмануть тень (или самого себя) он только больше убеждался в том, что Нико ди Анджело шпионит за ним по какой-то неясной причине. И несмотря на то, что это ощущалось как детская забава, Перси по-настоящему вдохновился таким поступком. Это напоминало игру в догонялки, в которой Нико всегда достигал свою цель, а Перси, хоть и считался по правилам проигравшим, широко улыбался. Это было ненормально, но только к такому Перси было не привыкать — всё, что считалось ненормальным для других, было самой обычной частью его жизни. Игры пришлось прекратить, когда в дверь его номера кто-то постучал. Перси, замешкавшись, неоднозначно махнул рукой. Повернувшись спиной к улице, он не успел сделать и шаг, как вдруг упёрся во что-то тёмное и тёплое. В падающей от балконной двери тени стоял Нико и едва заметно улыбался. — Так это ты стучался? — шепотом спросил Перси, как будто хотел сохранить страшную тайну. — Ага, — бросил Нико уверенно. — Хотел, чтобы ты был готов. — Готов к чему? Нико опустил взгляд к полу, и Перси подумал, что спросил что-то не то. Может, он что-то упустил, пока разглядывал таинственного парня. Но так же внезапно, как и появился, Нико вдруг положил руки на его голые плечи (ладони оказались тёплыми) и поцеловал его. У Перси разом пересохло в горле, комок нервов, круживший в животе всё это время, сжался сильнее и задрожали руки, которые он несмело положил Нико на талию. Первые прикосновения ощущались как глоток свежего горного воздуха. Но каждое новое прикосновение и новый поцелуй становились смелее и желаннее, а Перси стоял, как замерзшая рыба, не шевелясь. В голове крутились вопросы, которые никогда не следовало бы озвучивать вслух, но все они испарялись друг за другом, пока Нико его целовал. Перси хотелось кричать, настолько прекрасно всё это было. И когда Нико, будто нарочно, замедлился, он взял инициативу на себя. Он чувствовал, что должен обозначить всё раз и навсегда. Нико должен знать, что он хочет целовать его в каждую свободную минуту, что он может целовать его, когда пожелает, и плевать на всё, что там было до. Напор и пыл Перси были куда круче, чем у Нико, и когда в ход пошел язык, Нико, не сдержавшись, издал несколько неприличных звуков. Неприличных, в понимании Перси, конечно, вкупе с тем, что они целовались, а пальцы ди Анджело касались его груди. По всему телу расходился жар. Низ живота тянуло в волнении. Пальцы скользили по темной ткани одежды Нико. А в голове была приятная пустота, позволяющая Перси наслаждаться моментом. Каждое его движение было искренним, он следовал велению сердца и горящему желанию, которое пылало сильней, чем печи в домике Гефеста. Перси никогда не чувствовал себя лучше, чем сейчас. Он глухо выдохнул, из-за чего Нико остановился, аккуратно взяв его за подбородок. Они рассматривали друг друга в лунном свете. Улыбались. Красные щеки и такие же губы служили напоминаем о том, что было, и выглядели так соблазнительно, что Перси хотелось продолжить поцелуи немедленно. Он приблизился к лицу Нико, лизнул щеку и услышал тихий, но приятный смешок. Плечи Нико дернулись, но Перси не придал этому значения. Поцеловал его в уголок губ, облизнул нижнюю губу и уткнулся Нико в шею, продолжая ласкать. Он чувствовал жар, исходящий от тела Нико. Чувствовал желание и такой же комок нервов, который бродил и по его телу. — Перси, — притормозил его Нико, когда поцелуями он спустился слишком низко (уже успев расстегнуть рубашку). — Не все же сразу. Отстранившись, Перси улыбнулся. — Ты прав, — шепотом сказал он. — Прости. Просто это все даже лучше, чем я представлял. — Я тоже это чувствую. — Прек-крас-сно, — растянул Перси. Нико усмехнулся и на секунду отвел глаза (Перси был уверен, что тот разглядывал его голую грудь). Взглянув на Перси снова, Нико взял его лицо в свои ладони и поцеловал. — Все нормально? — тихо спросил он у Перси, потеревшись носом о щеку. — Бери выше. Собираясь поцеловать Нико, Перси подумал о том, что Афродите понравилось бы это зрелище, ведь их поцелуи походили на затянувшуюся сцену из романтического фильма. Оставалось надеяться, что после его расставания с Аннабет, Афродита потеряла к нему интерес. Но все равно, на всякий случай, он убедил Нико продолжить в номере. В конце концов, целоваться можно и лежа в кровати.

***

Перси проснулся от громкого стука в дверь. Стоило, наверное, встать и открыть, но вместо этого он перевернулся на другой бок и обнял спящего рядом Нико. И хоть они уже не спали, оба делали вид, что никакого стука нет и никогда не было. Так продолжалось почти пять минут. Перси успел расцеловать щеки Нико и поумиляться тому, как тот морщит нос, но, словно по законам жанра, стук стал громче и теперь сопровождался призывами Хейзел и Фрэнка открыть дверь. Джейсон, обращаясь к друзьям исключительно вежливо, пытался убедить их прекратить эту вакханалию, но это не помогало. Зря он не взял с собой Пайпер. — Тебе придется открыть, — сказал Нико. — Она ж и дверь может выбить, а платить за порчу имущества будешь ты. — Если я тебя отпущу, ты ускользнешь в тень, — посетовал Перси. — А я не хочу, ты понимаешь… — Я не сбегу. Просто спрячусь под одеялом. Его глаза блеснули, и Перси сдался. На нём всё ещё были его старые штаны, но футболка в поле зрения не попадалась. Зато на полу нашлась рубашка Нико, которую Перси, не задумываясь, надел. Открыв дверь, первым делом он наткнулся на злой взгляд Хейзел, который пугал больше, чем ее спата. Фрэнк тоже был недовольным, но выглядел скорее усталым, чем яростно-злым. Джейсон смотрел на Перси с сочувствием, и тот с легкостью прочитал в его взгляде «Прости, бро». Поджав губы, Перси кивнул Джейсону в стиле «Все в порядке». Но того такой жест совсем не утешил. Хейзел отодвинула Перси в сторону и влетела в его номер. Фрэнк и Джейсон последовали за ней, как телохранители. — Нико, — позвала Хейзел. — Я знаю, что ты здесь. Пайпер рассказала мне, что видела тебя на балконе с Перси. Всё-таки Афродита подглядывала за ними. Сглотнув, Перси взглянул на Джейсона, но тот лишь пожал плечами. На одеяло, свернутое в какой-то немыслимый кокон, Хейзел не обращала внимания. — Нико ди Анджело, предупреждаю в последний раз, — она набрала в грудь побольше воздуха. — Или я буду жаловаться отцу. — А что, собственно случилось? — Перси, закрыв дверь, оперся на стену и сложил руки на груди. — Нико «потерялся», — Фрэнк старательно изобразил кавычки. — И? — Он всегда делает что-то подобное, когда расстается с Уиллом. И Хейзел злится, что в этот раз он, ну, выбрал тебя. — В каком смысле? — В смысле «поматросить и бросить», — громко сказала Хейзел, повернувшись. Перси хмыкнул. — Да ничего такого… — Это всегда поначалу «ничего такого», а потом кто-то остаётся с разбитым сердцем. И я бы плюнула на это, Перси, если бы это был не ты и это не был бы вечер моей помолвки. «Прости, бро» снова отразилось в глазах Джейсона. — Так что говори, где он, и я обещаю, что не устрою тебе взбучку за то, что теперь никого не интересует моя помолвка, ведь все говорят о вас с Нико. Перси ничего не понял. Может, потому что еще спал, а может, потому что речь Хейзел была слишком быстрой и грубой, но он так хотел, чтобы они поскорее ушли, что был готов соврать, что Нико здесь нет. В общем-то, он это и сделал, в ответ получив злобный смешок. Пока Хейзел бродила по номеру, заглядывая в ванную комнату и на балкон, Джейсон подошел ближе и шепнул ему на ухо: — На тебе его рубашка, бро. Перси едва сдержался, чтобы не шлепнуть себя по лицу. Хейзел заглянула в шкаф и даже открыла мини-бар, попыталась найти Нико под кроватью, где, конечно, нашла его ботинки. И, осмотрев все возможные варианты, она наконец подошла к одеяльной куче и потянула за край. Осторожно, как будто боялась наткнуться на ядовитую змею. Но как только она нащупала ногу, облаченную в узкие черные штаны, пустила в ход обе руки и вытащила Нико из его скромного укрытия. Его растрепанные волосы торчали в разные стороны и напоминали лучи солнца с детского рисунка. На щеке красовалась вмятина от подушки, глаза едва открывались из-за яркого света и стыда. Со второй попытки Нико удалось вырвать одеяло из рук сестры, и он мигом закутался в него. — Обязательно было приходить с целой процессией? — гаркнул он недовольно. Хейзел посмотрела на него с укором и нахмурилась. — Или это группа поддержки? Фрэнк и Джейсон в один голос признались, что всего лишь хотели отговорить Хейзел от поисков, но из этой затеи ничего не вышло. Нико всё больше огрызался (даже на Джейсона!) и походил на свирепую мантикору. Если бы Перси не прижимался всю ночь к его спине, то не удивился бы, если бы вдруг из-под одеяла появились огромные крылья. С каждым брошенным взглядом и с каждым сказанным словом, Нико становился всё злее, на лбу между бровей залегла тревожная морщинка. Перси предчувствовал неладное. Он знал, каким мог быть Нико в минуты слабости и гнева, ведь не раз испытывал на себе его пыл. Может, со стороны ди Анджело и казался слабым и бледным парнишей, но вся его сила была внутри. Она зависела от эмоций больше, чем у любого другого полубога, и Перси это знал. Вот были бы они сейчас на кладбище (или на поле боя), Хейзел бы точно не поздоровилось. — Хейзел, — прокашлялся Перси, перебивая тираду недовольства, которая лилась на Нико, как сок из опрокинутого графина. — Всё в порядке. — Он со всеми так поступает, Перси, — недовольно буркнула Хейзел. — Это его способ заставить Уилла ревновать. Мне жаль, что ты попался под его руку. — Всё в порядке, — повторил Перси уже с нажимом. Нико не заслуживал такого отношения. — Ты так говоришь только потому, что он не ускользнул от тебя в тень посреди ночи, — отчаянно произнесла Хейзел и, как будто только что поняв смысл своей фразы, посмотрела на Нико. Тот всё ещё казался обиженным и расстроенным. — Он не ускользнул от тебя в тень. Несколько секунд в полной тишине позволили Перси перекинуться с Нико парочкой многозначительных взглядов. Хейзел замерла, как если бы богиня снега решила превратить её в одну из ледяных фигур. Фрэнк размеренно дышал, глядя по сторонам. Джейсон не знал, что ему делать, и прикидывал, сможет ли он бесшумно сбежать. Для номера на одного здесь было слишком много народу. — Так значит, — в следующую секунду, сощурившись, Хейзел посмотрела на Нико и тихо спросила: — Серьезно? В вечер моей помолвки, Нико? — Не переживай, сестренка, — Нико покачал головой, его взгляд потеплел. Его голос звучал подозрительно уверенно, несмотря на то, что его уши пылали, как извергающийся Везувий. — Джексон не увидит меня без штанов, пока не сводит на три шикарных свидания, достойных сына царя Подземного царства. С этими словами Нико скинул одеяло и быстрым шагом (так, что Перси даже рассмотреть его не успел) добрался до ванной комнаты, плотно закрыв за собой дверь. Хейзел улыбнулась. — Не думаю, что стоило рассказывать об этом всем, — Перси поджал губы. Ох как же неловко все это было. — Эти стены сохранят твою тайну, — сказал Джейсон, похлопав Перси по плечу. Перед тем, как уйти, Хейзел извинилась, но Перси лишь отмахнулся. Закрыв дверь за друзьями, он скинул фиолетовую рубашку Нико с плеч, сел на кровать и уставился на дверь ванной комнаты. Дверь была самая обычная: белая с серебристой ручкой и выпуклыми римскими орнаментами. Где-то там лилась вода. Перси представил пену на мыле, висящий на крючке халат, корзину для белья. Нико шелестел шторкой для душа, и это было главной жемчужиной в странных фантазиях. Обыденные вещи, вроде совместного завтрака или прогулки под дождем до ближайшего отделения банка, были той частью его жизни, которой он всегда жертвовал во имя спасения мира. Собравшись с мыслями, Перси встал и подошел к двери. Постучал осторожно, зашел. Он встал напротив зеркала, вытащил одноразовую зубную щетку из индивидуального пакета и такую же зубную пасту. Почистив зубы, он умылся, провел сырыми руками по волосам, наблюдая за своим отражением. Узорчатая шторка для душа, прячущая Нико, дрожала от попадавшей на нее воды. На краю раковины лежало кольцо в виде черепа. — Почему сейчас? — спросил Перси, не сомневаясь, что Нико откликнется. — В тот раз ты сказал, что я не в твоем вкусе, а сейчас передумал? — В тот раз я не знал, что тебя интересуют парни. Но вчера Талия рассказала мне, что тебе нравился Лука, и я подумал, стоит попробовать. — Она же обещала сохранить мой секрет! — Судя по всему, он всем нравился. Ну до того, как Кронос поработил его. Перси было даже грустно, что он не видел, с каким ехидством Нико говорил о Луке. Он вообще никогда не задумывался о таком факте, как симпатия по отношению к парню, который пытался его убить, но Талия, как оказалось, была спецом в этих вопросах, а Аннабет сдала его с потрохами. — А что насчет того, что сказала Хейзел? Это правда? — Отчасти. — Как это понимать? Нико выглянул из-за шторки. С его волос капала вода, заливая мягкий пушистый коврик. Он выглядел обеспокоенным, но уже не казался злым или разочарованным. Скорее любопытным и слегка озадаченным из-за того, что не знал, как отвечать на вопросы Перси. — Правила работают с другими. Но не с тобой. — То есть ты не изводишь Уилла тем, что водишься со мной? — Ты правда хочешь поговорить об этом сейчас? — тихо спросил Нико. — Я просто хочу расставить все точки над «i». Нико улыбнулся. Так мягко и очаровательно, что Перси пожалел из-за начатого разговора. В конце концов, какая разница, что там у Нико на уме, если он смотрит на него так, что дыхание сбивается, сердце пропускает удары, а горло сушит так, словно он бродил по пустыне всю свою жизнь. Перси был уверен, что это что-то да значило. — Это ты, Перси, та самая и единственная точка. А теперь извини, мне пора смывать пену. Нико скрылся за шторкой. Перси застыл и смотрел на странный рисунок, не отрывая взгляда. Лучшие время и место подумать над словами Нико наверняка ждали его в далеком будущем, но он решил не откладывать важное в долгий ящик. Бояться трудностей — не стиль Перси. Импровизация — другое дело. Перси собрал воду, что залила коврик, и придал ей форму черепа с кольца Нико. Вышло не совсем похоже, но Перси старался, как мог. Вода была не лучшим инструментом для создания скульптур, даже в руках сына Посейдона. — Как думаешь, — спросил он, надеясь пробудить в Нико любопытство, — если я сделаю ему остальное тело, ты сможешь им управлять? Нико снова выглянул из-за занавески. Новые капли упали на пол, но тут же присоединились к черепу, образовав часть позвоночника. Увидев это, Нико рассмеялся. — Залезай ко мне, — подмигнул он, когда понял, что для завершения плана Перси просто не хватает воды. — Проверим. Перси даже не потрудился снять штаны.