Vara kung

Вильгельм сидел на берегу озера и смотрел на отражение восходящей луны в холодной воде. Он хотел избавиться от боли, он думал, что у него получится. Но вместо этого его боль только стала сильнее. Он злился на Симона, на Августа, на себя. Сейчас как никогда раньше он хотел бы, чтобы ничего этого никогда не было. Ему отчаянно хотелось вернуться в прошлое. Туда, когда они с Симоном прятались от Августа и его компании на вечеринке после инициации. Когда все еще было хорошо. Когда он только начал влюбляться в Симона. Когда Эрик был жив. Когда все было просто и понятно. Когда не приходилось искать решение, которого нет. Когда можно было просто прикалываться и смеяться над своими же глупыми шутками. Когда можно было есть хот-доги и болеть за команду друзей на местном футбольном матче, и самой большой проблемой было придумать, что соврать Августу, чтобы он отстал. Вильгельм достал телефон и снова открыл те немногие фото с Симоном, которые у него были. Он хотел набрать номер Симона просто чтобы услышать его голос. Но Вильгельм понимал, что если они сейчас начнут говорить, то это просто приведет к очередной ссоре. Потому что он все еще злится на Симона за то, что он молчал о таблетках. Но также Вильгельм понимал, что он слишком любит Симона для того чтобы ссориться с ним пусть даже из-за таких серьезных вещей. Когда злость пройдет, он найдет решение. Но если сейчас они будут говорить, то Вильгельм только разозлится еще больше. Поэтому он закрыл телефон и убрал его в карман. Он еще раз попытался вспомнить то, что говорил Август. Он, конечно, был редким уродом. Но сейчас, скорее всего, он не пытался манипулировать Вильгельмом. Он действительно был напуган. И то, о чем он говорил, было очень похоже на правду. Первое, что приходило в голову, это позвонить маме и попросить помощи у нее. Но и тут Август был прав – двор будет защищать кронпринца, а остальных утопят без всяких сожалений. Так что если он просто попросит помощи у мамы, все закончится хуже некуда. Если бы только у двора был повод отказаться от расследования из-за их с Симоном видео. Мама сказала, что полиции уже известно, что это был Август. Ну, то есть им известно, что это был его телефон. И они бы не стали доказывать, что это Август, если бы это дело не стало внезапно таким громким. Но теперь полиция захочет докопаться до правды. Захочет ли двор защищать Августа? Вильгельм не был в этом уверен. Да, он теперь его запасной. Но если придется, им пожертвуют ради Вильгельма. Вильгельм единственная фигура на этой доске, которой не станут жертвовать. Его двор будет защищать даже если он не сможет стать наследником, и даже если он совершит что-то действительно ужасное, потому что он единственный оставшийся прямой потомок королевы. Но Вильгельм не мог припомнить за собой чего-то такого, что стоило бы по-настоящему скрывать. Самое, пожалуй, ужасное, что он совершил, это были те таблетки, которые он принял на вечеринке братства после похорон Эрика. Но это было уже почти полгода назад. И никаких следов от тех препаратов уже в его организме не осталось. Если бы он принимал постоянно, ну или хотя бы время от времени, то это точно было бы поводом для двора приложить все усилия, чтобы замять расследование. Потому что оно уничтожило бы и Августа, как его запасного, и его самого как основного наследника. Конечно, ему не спустили бы такое с рук, и его жизнь превратилась бы в ад. Но это точно захотели бы скрыть. Но с того случая он не пил ничего крепче шампанского и не принимал ничего серьезней витаминов. Можно было бы, конечно, соврать, что он зависимый. Но один тест, и станет ясно, что он врет. Если бы как-то можно было бы подделать тест. Конечно, обычно, тесты подделывают, чтобы они были отрицательными. Но можно было бы и наоборот. Но что, ему просить Августа пописать в баночку? Это был слишком нелепый план. Вильгельм поднялся и снова пошел вдоль берега. Огни школы светили где-то вдалеке и казались совсем нереальными. Если бы он мог просто остаться здесь навсегда, в свете луны, в отблесках этих далеких нереальных огней, раствориться в темной воде, в лепестках цветущих яблонь. Если бы он мог остановить время. Но он не мог. И придумать тоже толком ничего не получалось. Как выдать себя за наркомана, если ты не наркоман? Что ему остается, только стать наркоманом, чтобы это выглядело правдоподобно? Но… Наверное, можно было где-то достать таблетки прямо сейчас. Но кто продаст ему таблетки сейчас. Да кто вообще продаст ему таблетки? Может, спросить у Нильса? Но не факт, что у него что-то есть, тем более, что перед приездом королевы всех достали проверками. Ведь если он примет что-то сейчас, его анализ будет положительным. А учитывая его поведение, при дворе вполне поверят, что он принимал. И этого будет достаточно, чтобы все замять. Это был безумный план, но он казался вполне осуществимым. Вот только где достать таблетки? У кого их брал Август, кроме как у Симона? Просить таблетки у Симона точно не выход. Если Вильгельм расскажет ему, Симон станет его отговаривать. И, вероятно, отговорит. Впрочем… Почему бы не взять таблетки у самого Августа? Он же недавно вертел пузырьком у него перед носом. И там что-то шуршало. Вильгельм развернулся и направился в сторону общежития. Кажется, он нашел решение. Он шел быстро, по самым темным дорожкам. Лишь бы никого не встретить, лишь бы не передумать. Вильгельм понимал, что это чистейшее безумие. Но это не первая безумная вещь, которую он совершал. И во всеобщем безумии, царящим вокруг, это почти нормально. Он шел быстро, включив музыку на полную громкость, чтобы не слышать своих мыслей. Чтобы не думать о тех последствиях, которые наступят для него самого. Скорее всего, ему запретят видеться с Симоном. Возможно, его даже отправят в какой-нибудь рехаб летом. Каждый его шаг будут контролировать. Но это лучше, чем тюрьма для Симона. Возможно, его исключат из списка наследников. Хотя вот на это Вильгельму было наплевать. Его жизнь превратится в пытку по крайней мере на несколько месяцев. Но он давно привык к такому давлению, к запретам, к правилам, к необходимости подчиняться. И он это переживет. Как-нибудь. Но он будет знать, что Симон в безопасности. Потому что если он потеряет Симона, то вот это он точно не сможет пережить. Вильгельм знал это наверняка. Самым сложным было пройти через холл общежития так, чтобы его никто не остановил. К комнате Августа он почти что бежал. – Август? Ты тут? – Вильгельм нетерпеливо постучал в дверь. – Да, – Август открыл почти сразу же. Он выглядел разбитым, от его привычной надменности не осталось, кажется, и следа. – Я зайду? – спросил Вильгельм коротко. – Заходи, – Август отступил вглубь комнаты, пропуская Вильгельма. – Таблетки у тебя? – спросил он без всяких объяснений. – Да… Я хотел их выбросить, но… – Август замялся и отвел взгляд. – Дай, – Вильгельм требовательно протянул руку. – Что? – Август удивленно посмотрел на него, кажется, не понимая, что он имеет ввиду или собирается делать. – Таблетки дай, – нетерпеливо повторил Вильгельм. – Зачем? – Август нахмурился и снова отступил, как будто уклоняясь от удара. – Просто дай мне их, и все, – потребовал Вильгельм. Он не хотел ничего объяснять, потому что знал, что и Август попробует его отговорить. – Я их выброшу и уничтожу упаковку. Честно, – пообещал Август. – Нет. Не надо, – Вильгельм снова почувствовал, что ворот его рубашки слишком тесный, а в комнате как будто стало меньше воздуха. – Ты идиот? А если их найдут? – Август посмотрел на него так, как будто Вильгельм собирался поджечь школу. – Если они будут у меня, то не найдут, – Вильгельм снова требовательно протянул руку. – Давай. – А что это меняет? Какая разница, у кого их найдут? – Август смотрел на него как на безумного. – Да просто дай мне этот чертов пузырек! – зарычал Вильгельм. – Ладно… вот, – Август сунул руку в карман и протянул Вильгельму маленькую баночку из белого непрозрачного пластика. – Надеюсь, ты что-то оставил, – Вильгельм, не раздумывая, открутил крышку, вытряхнул на ладонь пару таблеток и одним движением отправил их в рот. – Ты… Ты что делаешь, придурок?! – Август протянул руку, чтобы остановить его, но ничего не успел сделать, Вильгельм проглотил таблетки. Он ничего не почувствовал. Конечно, эффект появится не сразу. Но сейчас он делал это не ради кайфа. – А ты подумай, – усмехнулся Вильгельм. – Зачем ты… – Август смотрел на него, кажется, совсем не понимая, что происходит. – Ты сам сказал, что кронпринца будут защищать, так? – Вильгельм убрал упаковку в карман. Ее нужно будет уничтожить. На ней имя отца Симона. А вот таблетки он оставит как доказательство того, что он принимал их уже какое-то время. – Это очевидно, – развел руками Август. – Вот именно, – кивнул Вильгельм. – И если расследование может накопать что-то на меня, то мама сделает все, чтобы его не было. Понимаешь? – Ты… Пытаешься сделать так, чтобы у них на тебя что-то было? – кажется, до Августа, наконец, начало доходить. – Если это я попросил Симона… Нет, не Симона… Кого-то, кого не хочу называть. Если я попросил кого-то принести в школу таблетки, потому что принимаю. Если я признаюсь в этом маме. И если я дам понять, что это всплывет, если начнется расследование из-за видео, то расследования не будет. Или его проведут формально, но копать не будут. И Симон будет в безопасности. Ну и ты. Хотя на счет этого я сожалею. Но это единственный выход, – объяснил Вильгельм суть своего плана. – Но ты же понимаешь, что тебя, вероятно, исключат из списка наследников, – нахмурился Август. – Скорее всего, – пожал плечами Вильгельм. – И ты… И… – И ты останешься единственным наследником. Как вы все и хотели. Доволен? – усмехнулся Вильгельм. – Все в выигрыше. Здорово, да? – Ты настолько готов защищать Симона? – на лице Августа читалось изумление. – А ты до сих пор не понял этого? – Вильгельм засмеялся. – Мне плевать на трон. Мне плевать на тебя. Мне плевать на все это. На все, кроме него. Когда до вас всех это уже дойдет? – А он знает, на что ты идешь ради него? – спросил Август растеряно. – Ему не нужно этого знать, – покачал головой Вильгельм. – А если он против? – спросил Август. Вильгельм был уверен, что Симон будет против. Именно поэтому ему не стоит пока ничего знать. – А это не ему решать, – ответил Вильгельм. – Это касается только меня. – Но ты понимаешь всю серьезность последствий такого решения? – теперь Вильгельм увидел в глазах Августа страх. Как тогда, когда он наставил на него ружье. Только теперь страх, кажется, был сильнее. – Ты понимаешь, во что превратится твоя жизнь после этого? Тебя отправят в рехаб, за каждым твоим шагом будут следить. И Симона ты, скорее всего, увидишь только на уроках. Если тебя вообще не переведут куда-нибудь. – Подумаешь, переведусь в другую школу и отдохну летом месяцок без телефона в комнате с мягкими стенами, – усмехнулся Вильгельм. – Всего-то. – Вилле, послушай… – Август закрыл глаза и замолчал, словно пытался найти какие-то правильные слова внутри себя, но они никак не находились. – Послушай, – снова заговорил он. – Все это не так весело, как ты себе представляешь. Ты не знаешь… Ты не понимаешь, как это… Как к тебе теперь будут относиться. Ты просто никогда этого не видел. Тебе кажется, что все это так просто, но это не так. Твоя жизнь превратится в настоящий ад? Я сейчас не преувеличиваю. Ты понимаешь? – кажется, сейчас Август говорил абсолютно серьезно. И Вильгельму даже показалось, что он видит искреннее сожаление и раскаяние в его глазах. – Понимаю, – ответил Вильгельм так же серьезно. – Поэтому, пожалуйста, не облажайся снова, – попросил он, развернулся и вышел из комнаты. Сегодня ему нужно было успеть сделать еще очень многое.