Обнажая душу

      Мэри рассказала Фреду все, что знала о жизни Гарри Поттера за последние три года. Уизли внимательно слушал, собирая информацию до последней крупицы. Он не сказал ни слова, лишь эмоции время от времени сменялись на его лице. Шок, удивление, недоверие и недопонимание. В голове у Фреда были тысяча вопросов, но он терпеливо ждал, когда Мэри закончит свой рассказ.       — В день битвы, во время встречи Гарри и Волан-де-Морта, что-то пошло не так. Последний крестраж не был уничтожен, но я не могу понять почему, — продолжала Мэри.       Кроме того, девушка рассказала о своих переживаниях в отношении разговора с Гермионой и Роном.       — Я боюсь, что Гермиона не поверит моим словам. Она умная девушка, но вряд ли станет доверять первой встречной.       — Ты не первая встречная, — возразил Фред.       — Я ни разу с ней не говорила. Все, что она знает — что я сотрудник Министерства. А если Гермиона поддерживает связь с Люпином, то могла слышать от него, что мне нельзя доверять.       — С чего бы Римусу не доверять тебе? — искреннее удивление отразилось на лице Фреда.       — Он знает кто я… он понял. Помнишь тот день, когда ты ходил за папоротником и Люпин с твоим отцом нашли нас?       — Такое не забывается, Сперроу. Тогда ты впервые спасла мою задницу.       Мэри улыбнулась лишь уголками губ и продолжила:       — Это был первый или второй день после полнолуния, когда волчьи чувства и повадки все ещё обострены. Мистер Люпин чувствовал ко мне отвращение, это было видно. Ты наверняка не замечал, но он не сводил с меня глаз. У Римуса нет доказательств, вполне вероятно, что днём позже он стал сомневаться в своих догадках, но в любом случае его отношение изменилось. Он очень насторожен.       — Подожди, но ведь Римус общается с Северусом и, насколько я знаю, частенько.       — В день, когда Снейп покинул мой дом, я спросила, есть ли в его окружении оборотни. Северус был предупреждён, в первые несколько дней после полнолуния никаких контактов. Тебя это, кстати, тоже касается.       Фред молча кивнул, а Мэри продолжила делиться своими страхами:       — У меня опускаются руки, Фред. Я не хочу, чтобы Гарри убили, он не заслуживает этого. Мы должны избавиться от души Волан-де-Морта, пока он полностью не поглотил Гарри.       — Ты знаешь, я уверен, что никто в моей семье не хочет смерти Поттера. Да, он поступил как говнюк, но мы очень многим обязаны ему.       — Джинни хочет, поверь.       — Ну что ты, Мэри. Я знаю свою сестру, она взбалмошная, но не убийца.       — Ты не понимаешь. Джинни панически боится Гарри. Она уже не думает о стертой памяти и разбитом сердце. Волан-де-Морт уже управлял твоей сестрой, не так ли? Подсознательно твоя сестра чувствует его присутствие, чувствует опасность. Если говорить прямо, она боится совсем не Гарри, а то, что находится внутри него. То, что однажды уже причиняло ей боль. Джинни хочет избавиться от этого ощущения любой ценой. А Северус — он слишком любит свою жену и сделает все для ее комфорта.       — Хорошо, — немного подумав сказал Фред, — мы ничего не будем говорить Джин, но мой отец, за ним вся мощь Министерства, я уверен, что он найдёт способ помочь…       — Ни в коем случае!!! — не дав договорить Фреду вскрикнула Мэри. — Твой отец заключил сделку. За ним следят. Не выдай он Поттера — в лучшем случае, если он один, тут же погибнет. Но в целях воспитания его могут оставить в живых, перед этим заставив смотреть, как убивают всех вас.       Уизли был шокирован, отец ни разу не обмолвился про сделку с вампирами. «Интересно, о чем ещё я не знаю», — крутилось у него в голове.       — Как только вампиры назовут место, Артур должен привести им Поттера, — закончила Мэри, тяжело вздохнув.       — Но ты сказала, что знаешь где он. Почему же его до сих пор не нашли?       — Потому что не пробуют искать в самом очевидном месте! Пока не пробуют.       — Гарри дома, — скорее констатировал, чем спросил Фред.       — Да.       Заваренный кофе давно остыл, а Мэри и Фред все придумывали новые и новые планы по спасению мальчика-который-выжил. Все версии Фреда беспощадно отметались Мэри, а все версии Мэри на корню рубил Фред. Оба прекрасно понимали, что без посторонней помощи им не справиться.       — Нужно подключать Грейнджер и, я думаю, вместе с Малфоем.       — Зачем нам Малфой? — поинтересовалась Мэри.       — Безносый жил в его доме, пытал и убивал людей на его глазах. Возможно, Драко сможет подсказать нам некоторые важные вещи.       — Ты доверяешь ему?       — Как ни странно, да. Но Мэри, ты же понимаешь, что Малфои не станут обсуждать все это с бразильским старикашкой.       — В том то и дело, что понимаю.       — Они спросят. Грейнджер обязательно спросит, что я здесь делаю и почему с тобой.       — Я знаю.       Ситуация действительно была сложная. Мэри не хотела, чтобы кто-то кроме Снейпов знал о том, как именно спасся Фред. И даже если придумать чудесное исцеление от лишая, о котором наверняка знают абсолютно все, то как объяснить, что всего лишь за сутки коллега отца, которую Фред видел пару раз в жизни, смогла убедить его в том, что душой и телом Гарри управляет Волан-де-Морт. Все это абсолютно нелогично и неправдоподобно.       — Фред, я не знаю… не знаю, что им говорить. Я не могу просто взять и сказать «Гермиона, Драко, добро пожаловать, я Мэри. Вы видели меня на свадьбе, я работаю в Министерстве Магии. Ах, да, совсем неважный факт: я вампир. Ну и самая мелочь из моей биографии — я слегка покусала Фреда. Ну прям самую малость, чуть-чуть, даже шрама не осталось, видите», — с этими словами Мэри подошла к Фреду и оттянула ворот его рубашки, оголяя шею.       — Сперроу, — Фред перехватил ее руки и усадил к себе на колени, — а что, если сказать, что я влюбился?       — У мисс Джонсон появится отличная биография — первая волшебница современности, убившая вампира.       — Ты покраснела, Сперроу, — ухмыльнулся Фред. — Нет, я серьезно. Расскажу историю с папоротником, наш незабываемый вечер после.       — Ты просто проводил меня до дома, — засмеялась Мэри, но вставать с колен Уизли не торопилась.       — Приукрасим, что нам, первый раз что ли? Ты скажешь, как навещала меня в больнице, когда никто не видел.       — А ведь я правда навещала.       — Серьезно? — Фред поёрзал на стуле, устраиваясь поудобнее, а его руки по хозяйски обнимали вампиршу за талию.       Мэри знала, что во всех этих действиях нет и малейшего намёка на влюблённость или даже симпатию, но ее сердце предательски отплясывало бачату.       — Да, — пытаясь скрыть волнение в голосе произнесла Мэри. — В день, когда Северус и Джинни пришли просить обратить тебя, я отказала.       — Что ты сделала??? — Фред шуточно скинул девушку с колен.       Дышать стало легче, а вот сердечные танцы тут же прекратились, сменившись чувством тоски и тревоги.       — Я отказала.       — Но почему?       — Потому что я не решение всех проблем, Фред. Снейпы ни разу не вспоминали обо мне с тех пор, как ушёл Северус. Я не получала даже гребанного письма. Да, я знаю, что сказала им, что больше мы никогда не увидимся, но можно было хоть открытку на Рождество прислать.       — Я пришлю тебе открытку, —улыбнулся парень, обдумывая, что обязательно поговорит об этом с Джинни.       — Спустя год они просто завалились ко мне на порог и в требовательной форме просили помощи. Джинни даже пыталась угрожать. Она очень тебя любит и ее чувства понятны. Но после Северуса я дала себе слово, что никогда и никого больше не обращу. Можешь считать меня эгоисткой, но такой ад переживать ещё раз не очень то и хотелось, тем более, когда не получаешь никакой благодарности.       — Так зачем же ты приходила?       — Убедить себя, что мне все равно. Что это твоя судьба и не мне играть в Бога.       — Ты приходила один раз? — Фред вдруг вспомнил фигуру в капюшоне, посещавшую его после отбоя.       — Нет, каждый день с момента просьбы Северуса и до момента обращения. Каждый раз я уговаривала себя, что сделала правильный выбор и каждый раз терпела неудачу. В тот день я была с твоим отцом, я видела как затрещала стрелка на часах, я просто не смогла… в тот момент я возненавидела саму себя. Твой отец всегда был так добр ко мне. Вся ваша семья такая любящая и добрая. У меня никого нет, я не знаю своих родителей, я даже не знаю кто сделал меня такой, — глаза Мэри начали наполняться слезами.       — Ты помнишь, как тебя обратили? — перебил Фред, заботливо взяв девушку за руку.       — Ооо, да! Чертовски глупая история, — смахивая слезинку улыбнулась Мэри. — Мне было шестнадцать. Я была влюблена в одного мальчишку, считала, что у нас с ним все серьезно. Мы мечтали пожениться и строили грандиозные планы на будущее. Спустя год я узнала, что таких, как я, у него было ещё штук пять. Он даже не раскаялся и не пытался оправдываться. «Я такой, если не нравится, я тебя не держу», — последнее, что он сказал мне.       — Мерзкий ублюдок!       — И вот представь, девочка, у которой нет семьи, нет друзей, теряет единственного, как она считала, близкого человека. Тогда мне казалось что моя жизнь разрушена, у меня не осталось желания жить.       Фред начал понимать, к чему ведёт девушка. Его смущала та лёгкость, с которой Мэри все это рассказывает, хотя, возможно, это даже хорошо. Значит, она отпустила ситуацию и все в прошлом.       — Что ты сделала?       — Прыгнула с крыши. Я точно помню, что умирала, даже не чувствовала боли, казалось, ещё малюсенькое мгновение и все закончится. Затем я помню тень. Это сейчас я понимаю, что кто-то укусил меня и стремительно исчез. Но тогда для меня это была просто тень.       — Что было дальше? Тебя никто не учил сдерживаться? Контролировать свою силу?       — Нет. Я не помню моментов агонии, также как и ты. Но это очевидный плюс. Но, я также не помню, чтобы что-то крушила или ломала.       — Совсем-совсем ничего? — не мог поверить Фред.       Мэри молчала.       — Сперроу, все хорошо, ты можешь рассказать, какой истеричкой была, я не стану осуждать, — улыбался Фред.       — Я убила его…       — Кого? — спустя несколько минут тишины осмелился спросить Фред.       — Свою любовь. Увидела его с очередной девушкой, и не смогла сдержаться.       — А девушку? — в голосе Фреда не было осуждения, лишь интерес.       — Нет. Я дождалась, когда он проводит ее до дома, дождалась, когда он выйдет из ее квартиры и лишь тогда. Я сделала это быстро, он не мучился и не страдал. После случившегося я осознала что натворила. Я сбежала из города в тот самый дом, который стал твоим пристанищем. Вампирское логово. Там я и училась себя контролировать. Но к чему я вела весь этот разговор? Я была одна. Если бы я исчезла из этого мира — никто бы даже не заметил, но даже мне дали шанс жить дальше. Так почему я должна была забирать твой? Обрекать на горе и страдание людей, которые так тебя любят, зная, что я была в силах помочь, но не сделала это. Я бы себя не простила. Поэтому я сыграла в Бога и совершенно не жалею об этом.       Фред не смог сдержать порыва и крепко крепко прижал к себе девушку. Ее откровения очень тронули его, он и не думал, что с виду такая сильная девушка таит в себе столько переживаний и эмоций.       — Ладно! Мы совсем отошли от основной темы, хватит распускать нюни, у нас нет на это времени, — сменив тон на более бодрый заговорила Мэри. — Твой план по влюблённости мог бы быть блестящим, если бы не одно НО. «Но» по имени Анджелина Джонсон.       Фред молчал, мисс Сперроу даже представить себе не могла о чем он сейчас думает. Отношения Фреда и Эндж были идеальные — так думал Фред до того, как в его жизнь ворвалась мисс Сперроу. Парень все чаще и чаще замечал, что скучает по ней, когда ее нет рядом. Нет, разумеется он не собирается бросать и уж тем более изменять Анджелине, он не подонок. Но что-то переменилось и он не мог это не почувствовать.       — Фред! — Мэри щелкнула пальцами перед его лицом, возвращая Уизли из своих мыслей. — Ну наконец-то! Ты снова с нами.       — Прости, я задумался.       — Я говорила, что у нас нет выхода, Фред, Малфои должны узнать правду.       — А что, если вообще ничего не говорить?       — Как ты себе это представляешь? Какой может быть доверительный диалог без доверия?       — Напугать их. Сказать, что не можем открыться, что и для нас, и для них это очень опасно.       — Ну допустим, Малфоя ты убедишь, что тоже далеко не факт. А что будешь делать с Грейнджер? Даже я, зная о ней только по рассказам, уверена, что она докопается до истины.       — Ты права, — пожал плечами Фред.       — Выхода нет, мы должны рассказать. Заключишь с ними Непреложный обед…       — Обет, Сперроу! — расхохотался Фред.       — Отстань, я просто голодная, — засмеялась в ответ Мэри. — Напиши письмо Малфоям, пусть приходят завтра в полдень в наш дом… — Мэри осеклась. Вот сейчас Фред пошутит, давно ли она считает свой дом — их собственным.       Но Уизли лишь кивнул, поинтересовавшись, где найти пергамент, перо, а самое главное сову.       — Черт! — выругалась Мэри. — У меня никогда не было совы. Ладно, раз уж мы раскрываем секреты, просто напиши письмо, а я займусь отправкой.       — Ты ещё и письма отправлять умеешь? — уставился на неё Фред.       — Все умеют, ты тоже. Вампирам же нужно как-то связываться. Я потом тебя научу. Сейчас я хочу только одного: горячую сочную куриную отбивную.       — Что может быть лучше почти в три часа ночи? — облизнулся Фред. — И на меня пожарь. Сперроу, а может отправить Патронуса?       — А вдруг там будет кто-то ещё? Нет, письмо должно быть получено лично Гермионой.       Поздний ужин был уничтожен за несколько минут, письмо было написано. Фред хотел в очередной раз пошутить, что ему негде спать, ведь и в этой квартире кровать была всего одна. Он ждал, когда Мэри выйдет из душа, прям в одежде завалившись на ее кровать.       Каково же было удивление девушки, когда она зашла в спальню и увидела мирно спящего Фреда. В отличии от волшебников, трансфигурировать предметы девушка не умела, поэтому ей ничего не оставалось, кроме как лечь рядом.       «Ты могла разбудить его», — кричало подсознание. «Но ведь он так сладко спал, ни к чему тревожить человека». «Хорошее оправдание, Сперроу, себе-то хоть не ври».       Бесшумный диалог с самой собой продлился недолго. В конечном счете усталость взяла своё и, последний раз взглянув на спящего Фреда, Мэри погрузилась в царство Морфея.