Ментоловые поцелуи
20 мая 2023 г. в 05:40
«Какой же ты у меня… — подумал Арсений, разглядывая спящего Диму. — Уже б давно тебя разбудил, если б ты не спал так очаровательно...».
За сегодняшнее утро Арсений уже успел проснуться ни свет ни заря, полюбоваться спящим Димой, зацеловать его примятые щеки, выслушать недовольное бормотание и получить отпихивающей пятерней по лицу. Помимо этого, он пробежал несколько километров под лениво поднимающимся солнцем, купил в ближайшей пекарне любимых булочек Димы, от которых тот не мог отказаться ни при каких условиях, и даже заскочил в душ. Его любовь спала и никакие поцелуи истинных и прекрасных чувств не могли заставить Диму оторваться ото сна в выходной.
Арсений вновь прилег на подушку и приласкал партнера взглядом. Спокойный сон, глубокий и, наверняка, безмятежный. Такой необходимый особенно сейчас, когда ложишься поздно и просыпаешься разбудить тех самых первых петухов. Дима тихо посапывал, и Арсений вновь не сдержался — коснулся губами кончика его носа и усмехнулся, стоило только вновь увидеть недовольную морщинку.
Полюбовавшись Димой еще несколько минут и мечтательно вздохнув напоследок, Арсений с неохотой поднялся. На кухне точно должно было быть все необходимое для неожиданного завтрака в постель.
«Разбужу тебя не я, — размышлял Арсений, разглядывая содержимое холодильника, — а всего лишь ароматы м-м… жареного бекона… любимого омлета… о, да, сыр… кофе, надо сварить этому спящему красавцу кофе… и главное — булочки...».
Разведя бурную деятельность на кухне, в душе вновь поселились дикие переживая о том, что что-то пойдет не так. Арсений не был фанатом готовки, вернее, он мог приготовить себе что-нибудь и съесть, каким бы отвратительным все б ни получилось, все равно беспощадно критика сыпалась даже на идеальный результат как самого блюда, так и оформления. Готовить для Димы еще больший стресс. Мнение Димы бесценно. Он мог нахваливать и тактично делать замечания, но так, что даже вареный ботинок оказывался неплохой работой. Но Дима всегда был достоин большего, и он был единственным человеком, для которого Арсений хотел готовить.
«Дима, Дима, Дима... поселился во мне и не выгонишь... ».
Даже зная, что будут дифирамбы и хвалебные оды, Арсений придирчиво суетился, докапываясь до каждой мелочи. Даже прозвучала фраза:
— Да похуй! Так съест! — красивая подача все не получалась, что успело взбесить до дрожи, и все чуть ли не оказалось в мусорке вместе с тарелкой. Но вот прозвучал тяжелый выдох. — Не похуй.
Взяв себя в руки, Арсений продолжил, но тут услышал шум воды.
«Блин, разбудил все же? И тут погром… ну… не все так страшно… всего лишь проебался, — с этими мыслями Арсений бросился срочно наводить порядок. — А с этим пиздецом что делать? — застыв с тарелкой в руке, он попробовал взглянуть на все под другим углом. — Ну… можно свернуть, тут капнуть, тут для контраста…».
Кое-как управившись и сбежав с кухни, пока не начался нервный срыв, Арсений подошел к приоткрытой двери в ванную. Возле раковины стоял сонный Дима и чистил зубы. Слегка помятый, по-домашнему ленивый и расслабленный, но, выспавшийся и довольный.
Заметив, что Арсений, прислонившись к косяку, не отводит от него взгляд, Дима подмигнул. Реакции не последовало, лишь уголки губ слегка поползли вверх, и тогда он вопросительно кивнул.
— Я просто больной на голову, — обреченно выдал Арсений.
— Шево?
— Смотрю, как чистишь зубы и так сильно хочу тебя… — Дима на это лишь усмехнулся и сплюнул.
— Я так сексуально еложу щеткой? Или тебя заводит пена у рта?
Арсений на это фыркнул и покачал головой, продолжая наблюдать. Он бы и рад поддержать игривый настрой Димы, ответить сарказмом, опошлить все, повернуть невинный разговор в секс в ванной или еще где-нибудь, но он просто подошел к Диме и обнял его со спины, прикрыв свои глаза. Он все еще видел отражение в зеркале, но смутно, сквозь ресницы, словно это все лишь прекрасный сон.
— Я хочу вечно смотреть, как ты сонно елозишь щеткой. Хочу просыпаться и засыпать, слушая твое дыхание. И твое ворчание, когда мешаю. Смотреть на тебя спящего и проснувшегося. Хочу знать, что ты рядом, лишь руку протяни, — он тянется к отражению Димы, но не хватает всего несколько сантиметров. — Кажется, я просто одержим тобой.
В последней фразе столько любви и усталости, что Диме захотелось успокоить, поддержать. Он перехватил вытянутую руку Арсения и прижал ее к себе, показывая мол, вот он я, весь твой, я рядом. Ему хотелось попросить выбросить все те глупости, что мешают жить и наслаждаться моментом, но так, что они оба не почувствовали бы случайного обесценивания тревог.
— Я чищу зубы, — начал Дима, поглаживая руки, что крепко его обнимали, — потому что проснулся сегодня от чьих-то настойчивый губ, а сам владелец этих самых губ заботливо охранял мой сон. А еще, потому что он готовил для меня, хотя и не любит это делать ни для кого. Потому что я чувствую его глубокие, крепкие и взаимные чувства. Я чищу зубы, потому что все утро безумно хочу тебя поцеловать.
— Димка… — Арсений переплел их пальцы и спрятал лицо в сгибе его шеи. От услышанного его эмоции множились многократно и ему было сложно столько вынести, и только тело, что он обнимал из всех сил, помогало держаться. — Что ты такое несешь…
— Разумеется, это банальные правила гигиены и комфорта, — посмеиваясь добавил Дима, — но я правда очень хочу тебя поцеловать. И то, что мы сейчас друг другу сказали можно внести в золотую книгу самых дурацких признаний в любви.
Арсений смеётся и ему действительно становится легче. Он просто любит, взаимно и равноценно. Он выпускает Диму из объятий, зная, что скоро сам в них окажется. Что стоит закончить полоскать рот, и они будут самыми счастливыми людьми на планете.
Ментоловые поцелуи самые честные и искренние, самые нежные и трепетные, самые страстные и самые желанные. Их ментоловые — не были спонтанностью молодости и мимолетной влюбленности, лишь доказательством крепкой любви, которую они строили годами.
— Я хотел принести тебе завтрак в постель, — сумев на секунду оторваться от чужих губ, прошептал Арсений.
— Знаю, что ты старался, и обязательно оценю. Но в постели я хочу только тебя, Арсюш.
В отражении зеркала стоял бесконечно счастливый и смеющийся Арсений, в объятьях крепких рук, прижимающих ближе, пока Дима осыпал его поцелуями. Тянуться нет необходимости, они уже давно живут в друг друге.