Странности влюблённых не помеха

Я завернул за угол коридора, в сторону лестничного пролета. Шёл я быстро, не оборачиваясь, желая как можно быстрее уйти на второй этаж. Сейчас, я чувствовал себя совсем как Олив: хотел уйти, исчезнуть с глаз, как она делала, прощаясь с нами изо дня в день.  Реакция Сью, возможно, могла бы кого-то даже умилить, натолкнуть на ассоциацию с маленьким ребёнком, которому наконец-то подарили столь желанную игрушку или книгу на рождество. Ведь, всех умиляют маленькие, ревущие от радости девочки с покрасневшим личиком? Наверное, да.  Дело было даже не в том, что всё это случилось в коридоре, который на большой перемене буквально ломился от волн учеников и даже учителей, спешащих по своим делам, но которые совершенно про них забыли, когда начали бессовестно таращиться на меня и Сью. Сквозь плачь Сьюзен я отчётливо слышал хихиканье девчонок за спиной, недовольные возгласы парней и короткие, жгучие нравоучения проходящих мимо нас учителей. Тогда, мы были в центре внимания. Два человека, которых до этого и не замечали, будто нас и не существует. Чёрт... лишь бы не пошли слухи.  Об слухах я думал в последнюю очередь. К ним я уже привык со средней школы, а истинна о том, чтобы избежать их - просто не давать повода. К тому же, сейчас, никто обо мне и Сью слухи пускать и не будет. Почему? Никому не могут быть интересны такие, как мы. Простые. Невзрачные. Невидимки.   Причина, по которой я столь глупо сбежал и возможно, этим задел Сью, чего мне совершенно не хотелось, крылась в другом. Крылось в ней самой. В её слезах. В её словах. В её слове “спасибо”.  В тот момент, рыдая и прижимаясь ко мне и заставляя даже такую ненастную натуру как я засмущаться, она произносила “спасибо” не так, как это делают большинство других людей, использующих это слово словно некую отмазку, короткий ответ, единственная цель которого - передать дань уважения, благодарность. Поэтому, мало кто использует яркую интонацию, произнося это слово.  Сьюзи же, в этот момент, была сама не своя. Её интонация, голос, поведение, её слёзы, были не присущи той Сью, которой я привык. Особенно слёзы. Ненавидел, когда она плачет. Ненавидел себя, когда она плачет. Ведь последний раз, она плакала из-за меня.  Оставшийся день прошёл непринужденно, как и поход в клуб.   Подружка Сьюзи, Алиса, была настоящим ангелом.  Алиса обладала всем, включая привлекательную внешность, которую обеспечивала её стройная фигура, средний по меркам рост примерно равный Сьюзи, хоть и чуточку уступающий. Чуточку - это настолько, чтобы при первом взгляде не заметить совершенно никакой разницы. И во втором. И даже в третьем. Роскошные рыжие волосы девушки так же вносили свой вклад в сборною солянку привлекательности. Это так же заметно выделяло её на фоне других девочек, ведь, её рыжий цвет волос был натуральный, и от этого ещё более привлекателен. Определённо, на такую как она точно кто-то да запал. Как ни как, все изначально оценивают конфету по яркой обёртке, а лишь потом по содержимому, тогда, когда деньги уже нельзя будет вернуть.  Называть её ангелом, конечно, спорное и неоднозначное изречение, как и к девушкам в целом, особенно к рыжим, если обратиться к истории испанской инквизиции. Но со Сьюзи они были близки, очень близки и дружны. Казалось, Сьюз в ней души не чает, и искренне радуется каждый раз, когда они разговаривают. Им есть о чём поговорить. Как ни как, они похожи. Поэтому, смысла как-либо возмущаться, нет. Сью счастлива. А это главное. У неё и так было не много друзей. И то, что из немногих с ней дружит именно Алиса, меня успокаивало.  Но Олив, походу, и её не переносила. Причин для этого, как мне показалось, было две. Первая: Олив по своей натуре не любила общительных и жизнерадостных людей. Людей, которые много говорят о себе, да и просто много говорят, если откровенничать. Зависть ли это, или обычная раздражённость нарушением её личного пространства, купола, где всё должно быть тихо, спокойно и контролируемо - не понятно. Вторая же причина, до боли банальна. Она ревновала. Ревновала Сью, ведь теперь, всё время для разговоров у блондинки забирала её рыжеволосая подружка.   За этим было так потешно наблюдать.   Второй день начался всё так же непринужденно и продлился до самого момента, когда я с девочками шёл в кабинет рисования. Сегодня, у Олив было особенно паршивое настроение. Оно у неё всегда было паршивым, но сегодня, это достигло своего апогея. И кажется, серые мешки под её очаровательными голубыми глазами и были причиной перемен. Не желая попасть под леденящую руку шатенки, я шел поодаль, меж Сьюзен и Алисой, огородившись от бушующей январской снежной бури по имени Олив Пендл.   Олив открыла дверь. А затем застыла.  Я вошёл за ней. И тоже застыл, забыв о буре.  На стуле, перед нами сидел он.  -Т-том? - сонные мешки под глазами шатенки размыло и унесло, словно чернила водой. От потрясения, её суровый и холодный вид сменился на искреннее потрясение. Потрясение, которое ей явно не понравилось.  -Да! Это я, Олив! - на лице недотыкомки натянулась радостная улыбка. Стрёмная, быть честным, если смотреть на его желтоватые зубы. Он их вообще чистиет?  -Но, что ты тут делаешь, разве... - Олив не успела окончить вопрос, как вдруг стрёмноголовый уже начал давать на него ответ.   Стрёсноголовый... гнездо на его голове наталкивало именно на эти мысли. Гнездо на фонарном столбе... бррр.  -Я перевёлся в эту школу недавно, когда узнал, что ты здесь учишься! А когда до меня дошла информация, что ты основала здесь свой клуб по рисованию, я тут же поспешил в него записаться! Разве не круто? - Улыбка парня с гнездом уже стала походить на оскал. По моей спине пробежали мурашки. Естественно. Был бы я на их месте, я бы тоже побежал. Далеко. Лишь бы не видеть эту ухмылку.  Олив тоже была не в радости. Но она не боялась. Или, по крайней мере, она не выдавала свой страх на показ. В отличии от нарастающего напряжения в комнате. Тут и вправду становится жарче, или мне кажется?  Шатенка продолжала молчать. И тогда, гнездоголовый перевёл взгляд на меня. К горлу подошёл комок, а желание отлучится в уборную начало набирать обороты.   -Опять ты?! Что ты тут делаешь? - радужный оскал сменился на что-то более простое. На обычный оскал. Было заметно, как лицо парня натягивается от набирающей обороты злости. Мне стало не по себе. Я как никогда раньше желал, чтобы прямо сейчас, из неоткуда, появился Сэмми. Но он не появился.  И не появится.   -Я прихожу сюда рисовать, как и остальные. - мягко и гибко ответил я, поступившись. Я мог ответить что-то вроде “А сам додуматься не можешь, зачем я хожу в клуб рисования?”. Конечно, так я говорить бы не стал. Одно дело шутить. А другое, нести за свои шутки ответственность.   В виде фингала или рассечённой губы.   -Приходишь рисовать, да?! Знаю я таких! Приходят типо порисовать, а на деле сидят и глазеют на девушек! Глазеют на прекрасную Олив! -выслушивая Тома, я мельком взглянул на молчащую Пендл. На её лице прослеживался лёгкий стыд. Испанский стыд.  Том и вправду выглядел как идиот. Или как персонаж из плохо поставленных романтических пьес, где неопытные актёры излишне приукрашивают и усиливают эмоции и интонацию. Хоть сиди и плачь после такого представления.  Но сейчас, было не до слёз и шуток.  -Нет, я прихожу только чтобы порисовать. - отчеканил я, стоя на месте. Том сделал ещё пару шагов в мою сторону. Его бледно-жёлтые пыльные ботинки стучали по линолеуму в такт, наращивая напряжение вокруг нас.   -Да не ужели?! - вдруг крикнул он, из-за чего я вздрогнул и взбодрился. -Не оправдывайся мне тут! Ох, ты ничем от них не отличаешься! Они тоже говорили, тоже оправдывались, тоже умо... кхм.. Поэтому, я тебе не верю, кочерыжка!  Кто это, “Они”?  И почему “кочерыжка”? Я что, правда смахиваю на кочерыжку?   Нужно что-то придумать. Ты же это умеешь, Дезмонд Маккалан!   И я придумал.  -Мне совершенно всё равно на Олив! - резковато сказал я. Вспомнив диалог Сэмми и Тома в торговом центре несколькими днями ранее, я кажется, понял, как можно выйти из этой ситуации с наименьшими последствиями. А возможно, вообще их избежать. Хоть на какое-то время. Хоть на сегодня. Хотя-бы в это мгновение. -Олив, меня не привлекает от слова совсем. Мне не нравятся шатенки, а к тому же, ещё и высокие! А ещё, уж прости дружище, но и характер у твоей ненаглядной не ахти, одни мороки! Поэтому, у меня и в мыслях не было желания как-либо вам помешать, а про то, что я могу на неё запасть, лучше промолчу! Это просто невозможно! Так что, любите там друг друга и всё такое, я к этому никакого отношения не имею. - мне показалось, что от моей последней фразы, стрёмноголовый засиял. Но лишь на мгновение. Нужно было сказать что-то ещё, чтобы окончательно его от себя отшить.   -И, тем более, зачем мне глазеть на Олив и пытаться вам помешать, если я доброю половину своего свободного времени провожу со Сьюзен? Зачем мне ещё кто-то?  Том застопорился, не сразу дав ответ. Кажется, сработало. Я не думаю, что от моих слов Олив будет обидно. Как можно обидеться на то, к чему ты безразлична? Правильно, никак. К тому же, не удивлюсь, если эти слова вызывали у неё облегчение. Но всё равно, я побоялся посмотреть в сторону стоящей в паре метров Олив.   -Ну ра... - теперь, уже Том не успел договорить. Бумеранг круговорота последствий в природе остановился на нём.   -Всё, хватит! Это клуб рисования, а не публичный дом или рынок! - кажется, Олив смогла взять себя в руки. Никогда не был так рад её гордой и нахальной интонации так, как сейчас. Снежная королева вновь на коне. Или на ком там ездят снежные королевы? На Оленях? Или на Белых медведях?   Алиса и Сьюзи в такт кивнули словам шатенки, дав им ещё больший вес и убеждённость. Том же, окончательно скис. На его бледном лице не было ни оскала, ни натянутости, даже его желтой улыбки, которая сияла ранее. Вообще ничего. Если посмотреть под особым углом, он даже, был чем-то похож на манекен. Такой же безэмоцианальный и холодный. Такой же пугающий. Я явно не хотел бы остаться с ним наедине. Затем, Том кивнул и сел обратно на место, подперев подбородок ладонью и глядя в окно с видом на школьное футбольное поле.   Я сел вместе с остальными, на против Олив, которая уже кажется, успокоилась, но ровно до того момента, когда к ней пересел гнездоголовый. На её лице в этот момент отчётливо читалось “Я не хочу здесь находиться”  Том... Моё любопытство брало надо мной вверх каждый раз, когда я видел его рядом с Олив. Моё желание узнать, что его связывает с Олив. Моё желание докопаться до истинны, почему же шатенка его так старательно избегает.  Я мельком посмотрел на Сьюзи.  Её румянец выделялся сильнее, чем обычно.