Untergrundbahn

Они забегают в последний момент. Поезд с отвратительным лязгом бьется о бетонную стену, трубы на ней ломаются и трещат, а потом многотонный и изрядно покореженный вагон замирает на месте, заслоняя собой проход и лишь изредка постукивая чем-то у дна. Потоки воды, что затекают через щели внутрь, слишком слабые — основная волна прошла. В первом вагоне что-то случилось. Выходит, что бешеный напор воды теперь ничего не сдерживает. А значит времени у них все меньше. Им безумно повезло пройти так далеко и найти это место. Всем. Впятером. Стоит Венти и Кэйе начать подниматься после не самого удачного в жизни приземления, их приземляет Аякс. В груди злость с последствиями испуга разливается, разжигая что-то внутри — второе дыхание — секундно спаянные ребра. Подлетает к ним в мгновение, кроет матом, возмущается и негодует, набирая в переломанную грудную клетку побольше воздуха. Он действительно испугался. Сначала за Венти, когда понял, что тот отстает слишком сильно. Потом за Кэйю, что за секунду перед спуском переменился лицом, безумно похолодев. Словно оледенев. Будто решив для себя что-то ужасное. Аякс стоял внизу, сжимая плечо Дилюка и смотря, как Кэйя молча разворачивается и убегает. Не к ним, а обратно в тоннель. Кажется, он кричал и рвался за ним — удерживаемый крепкими руками, обессиленный своей болезненной никчемностью. — Идиоты! Конченные! Вы, блять, не понимаете, что надо булками двигать быстрей?! Вас бы расплющило, блять! Ебучая твоя гитара, Венти! Сука! — его колотит совсем по-настоящему, у него нет сил шутить. Аякс сжимает руки в кулаки, пытаясь скрыть дрожь даже от себя — не место, не время, нет смысла. Но представлять, что эти двое могли не стоять сейчас рядом, задыхаясь, а быть где-то там. Под поездом. Раздавленными, утопленными, перемолотыми в труху. Невыносимо. До гула в голове, до злости, заменяющей отчаяние. — Если ты настолько интеллектуал, что лучше всех все знаешь, — подает голос Кэйя, с усилием поднимаясь, — то мог бы и заметить, что твой одноклассник все это время был в опасности. А, точно. Ты был занят, верно? Занят Дилюком. Это негласное продолжение повисает в воздухе, но Чайлд чувствует себя так, словно на него уронили камень. Нет, огромный булыжник, который секундно выбивает весь дух, плющит легкие — прямо как переломы, которые он чувствует даже сейчас. Неужели эти горсти обезболивающего совсем ни на что не способны? Вместо смешка вырывается уродливый хрип — боль ползет по глотке, все тело сводит от напряжения. Да, блять, он чертовски занят Дилюком, что с того? Он был точно также занят и Кэйей. Он пытался понравиться, хоть как-то подступиться, видя в Кэйе такую же пылкую беснующуюся натуру. В последний момент почему-то идущую на попятную, закрываясь, не раскрывая свои мысли, желания, требования, да что угодно, хоть кулаком в глаз, только не эти лживые ужимки и щенячьи взгляды в одну сторону. Он и сам часто врал или недоговаривал, но всегда из-за необходимости или правил игры, а не потому что сросся с защитной зеркально-ледяной скорлупой. Он только опускает голову, выдыхая через рот и подавляя желание ответить на колкость чертовски большей колкостью — поджимает губы и резко разворачивается, уходя в темноту, подгоняемый в спину выкриками Венти о том, что все вообще-то в порядке, и светом от телефона Розы, которая впоследствии остается осматривать ребят. Без подсветки тут очень темно. Но когда крохи света забиваются в каждый угол этой странной комнаты, становится понятно, что они в каком-то подвале, прилегающем к богом забытой системе ходов под землей. Впереди только бессмысленная пустота. А может быть, за углом их ждало нечто большее — выход на поверхность и чудесное спасение. Может быть, конечно, и нет. Чего душа пожелает. Хоть крокодилов — Аякс уже ничему не удивится. Поэтому отважно идет вглубь комнаты первым, хотя на самом деле за ним никто и не следует. Он поднимается по шаткой железной лестнице чуть выше, к следующей двери, и оглядывается на ребят. Из темноты его уже не видно, но их вполне. Пока Венти машет фонариком почти у носа Кэйи, Дилюк с Розой возвращаются к проему, из которого они пришли. Аякс, конечно, замирает только для того, чтобы рассмотреть статную спину Дилюка в этом ахуительно мокром и обтягивающем пиджаке. Тот вплотную стоит к вагону и, судя по всему, пытается придумать, как им отсюда выйти. Роза что-то говорит ему, но Чайлду издалека совсем не слышно. Также как и то, что там негромко лепечет Венти, дрожа от холода и снова прижимая гитару поближе к груди. Кэйя рядом с бардом стоит совершенно отстраненный — приобнимает себя одной рукой за предплечье и смотрит в одну точку, почти рядом с Аяксом, но левее — просто в темноту. Наверняка тоже перепуганный всем случившимся, может быть, даже наговоривший все это не со зла. Хотя такое вряд ли возможно. Скорее, даже невозможно. Чайлд грузно выдыхает и отворачивается, проходя в следующую комнату. В ней слово тьма будто приобретает какие-то новые смыслы. Близкие к слову кромешная или, может, непроглядная. Потому что не видно ни-че-го. Сколько не моргай и не жмурься. Аякс даже шагнуть вперед не сразу решается, но аккуратно ведет ногу вправо и чуть не подпрыгивает от внезапного писка у кроссовка. Крысы? Осторожно делает еще несколько мелких шажков в сторону удаляющегося звука: крысиные коготки противно скребутся по полу, ускакивая вдаль. Неужели они что-то тут видят? Аякс думает, что стоит подождать ребят, пока он тут не свернул себе шею. Трет запястье и резко вспоминает, что у него самого полно источников света. Проверяет, что в кармане брюк все еще лежит телефон, но подсветку решает включить на часах, увеличивая яркость до максимума. Так, по крайней мере, будет удобнее опираться на стену, когда станет совсем сложно ходить. Крысы и вправду под ногами разбегаются, уносясь в следующую комнату за огромную железную дверь. Она приоткрыта лишь немного, и Аяксу приходится немного попотеть, чтобы ржавые петли поддались и позволили распахнуть ее полностью. И видит свет — внутри все замирает почти ликующе. Он срывается с места, чуть не подскальзываясь и запинаясь о какой-то мусор под ногами, но подбегает к огромному квадрату света на полу, запрокидывая голову. Выход? Высоко вверху. Несколько решеток. А там за ними солнечный свет и шум улицы. Аякс даже слышит гудки машин. Улыбка сама собой трогает губы, пока он не понимает, что больше дверей в комнате нет, а до первой решетки даже не допрыгнуть, не говоря о второй. И вспыхнувшая радость в груди тухнет, так и не успев разгореться крохотным искорками. Он шагает обратно к остальным. Неспешно, оглядываясь по сторонам и пытаясь придумать что-то. Может, Аякс не очень умный, и не слишком самоотверженный, но он не хотел сидеть в стороне и ждать пока их что-нибудь поджарит, утопит, придавит, да что, блять, угодно. Он просто хочет, чтобы все они выбрались. Чтобы Венти и дальше хихикал, брынча на гитаре в разных углах Москвы — один из немногих, получающих от этого самое неподдельное удовольствие. Чтобы Розе больше не приходилось марать руки в грязи и крови — ему сложно представить эту девушку в милом платье в окружении ухажеров, но наверняка есть вещи, которые сделали бы ее счастливее, чем любование их рожами. Наверняка что-то нежное, семейное, мягкое и спокойное. Чтобы Дилюк снова ходил бесподобно красивый и бесстрастный — сердце в подарок за один взгляд кленовых глаз, — не соглашался бы на свидание, но может рано или поздно начал бы улыбаться на глупые шутки и комплименты. Аякс уже понял, что не интересует его в том плане, в котором хотел бы. У Икорки, кажется, совсем другие планы на отношения, жизнь, день. Но кто помешает Аяксу пытаться снова и снова? Чтобы Кэйя… не воспринимал его как врага. Что бы Кэйя вообще мог хотеть? Аякс понимает, что совсем ничего не знает о нем, интуитивно не чувствует — не может даже предположить. Безумно грустный и холодный. Пока у Дилюка на лице не пробегает ни одной эмоции — в глазах их плещутся тысячи, загораются огнями, обжигают и заманивают все глубже — не оторвать взгляд. У Кэйи все наоборот. Его мимика живая, яркая, завлекающая, будоражащая, пока в нескрытом повязкой глазе могильный холод, ничего не отражающий. Но почему-то тающий, стоит Кэйе посмотреть на их Икорку. Так, что бы Кэйя хотел? И смог бы он также увлеченно смотреть на Аякса? — Что-то ты совсем извелся, друг мой, — слышит он за стенкой голос Венти, пока сам бродит по прилегающей комнате, пытаясь найти что-то вроде стула, стремянки, ладно, сойдет любая вещь, на которую можно встать. — Нет, все в порядке, — вздыхает чуть тише Кэйя, заставляя своим тоном остановить поиски на пару секунд. — Аякса долго нет. Вдруг его там крысы съели. Или… не знаю. Куда он вообще ушел? Один… Чайлду в ту же секунду хочется выпрыгнуть в проем и крикнуть торжественное: «Ага! Переживаешь за меня!» Он даже улыбается, на время задумываясь над этим и действительно старательно пытаясь удержать себя на месте. Подсвечивает часами в другой угол комнаты, внезапно различая там что-то похожее на бочку. Это она и оказывается: странная, тяжелая, примерно метр высотой. Если забраться на нее, то должно получиться достать до решетки. Если очень постараться. Аякс кое-как ее у основания подхватывает, вкладывая все свои оставшиеся силы, чтобы поднять. Делает пару мелких шажков вместе с ней в нужную сторону, пока крик Венти эхом не разносится по всему подвалу: — Эй! Атыкс! Ты где?! Такая громкость и внезапность заставляют вздрогнуть и выронить бочку почти себе на ноги. Аякс вовремя отпрыгивает чуть назад, пока та с оглушительным грохотом падает совсем рядом и катится в сторону, распугивая несчастных мокрых крыс. От резких движений и недавней нагрузки ребра ломит с новой силой — в глазах темнеет. Чайлд жмурится, пытаясь отогнать эти ощущения, но с каждой секундой их будто становится только больше. — Пошел ты нахуй! — в сердцах кричит Аякс ему в ответ, рыча и хрипя, когда вновь нагибается за бочкой, превозмогая раздирающие грудную клетку ощущения. — А я говорил! Всегда отзывается! Всегда работает! — смеется Венти уже совсем близко, а через пару мгновений светит в его спину фонариком. Не очень то и быстро все подтягиваются в комнату, пока Аякс пытается перехватить свой груз поудобнее и объяснить, что в соседней комнате находится всеми желанный выход. Судя по взгляду Венти и Розы они остаются не особо убежденными, но пожав плечами, идут в нужную сторону, оставляя Аякса позади. Тот фыркает, на самом деле тяжело выдыхает, пока пальцы скользят по плотному пластику. Но рядом вовремя оказывается подошедший Дилюк — перехватывает бочку и ворчит что-то на английском, наверное, убеждая отпустить, даже не спрашивая зачем она, несчастная, Аяксу понадобилась. И Чайлд на эту заботу только весело смеется, подхватывает ее с другой стороны и подталкивает Дилюка в нужную сторону, убежденно шутя, что сил в нем хватит еще на множество разноплановых свершений. Кэйя почти беззвучно шагает следом за ними, но достаточно близко, видимо, считая, что сможет их подстраховать. Маленький глупый Кэйня. Не знает, что в полуразрушенном метро нет страховых компаний. Стоит им зайти в последнюю комнату, как очередные крики Венти вновь оглушают — он уже вовсю ликует и кричит с задранной головой. «Мы тут! Мы здесь! Хэй! Кто-нибудь!» и что-то о том, что им всем нужна помощь. Но в ответ только тот же монотонный шум и гудки машин, которые Аякс слышал и без обреченных попыток докричаться до кого-нибудь, надрывая горло. Икорка, вне сомнения, сразу понимает мысль Чайлда и помогает поставить бочку под решеткой. Но даже так она оказывается чересчур высоко. Метра три с половиной, не меньше. — Help me, — просит Дилюк и хватается за предплечье Аякса, осторожно забираясь на их недавнюю ношу. Чайлд придерживает его сначала за талию, а после за бедра, когда парень полностью распрямляется и протягивает руки вверх. Но роста ему не хватает. Икорка хмурится, оглядывается по сторонам, смотрит на свои мокрые ботинки, то и дело скользящие по бочке, и прикусывает губу. Аякс на пару мгновений выпадает из реальности. Определенно нельзя быть таким сексуальным. С этими пухлыми губами, с которых хочется сцеловать каждое возмущенное «Ajax», которые хочется самому нежно прикусить и облизывать, мокро целуясь. Фантазия у Аякса богатая, он может представить даже в картинках. С этими невероятными плечами, которые хочется пометить поцелуями и укусами, тоже нельзя вот так взять и родиться. Это, блять, незаконно. С этими мягкими ягодицами, но крепкими упругими бедрами — восторг затапливает его до краев, весь мир, вся эта грязная комната фокусируется в одной точке. Конкретной. Аякс, как истинный джентльмен, поудобнее перехватывает ценное сокровище в его руках, прикрывая глаза и от боли, и от всепоглощающего восхищения разом. Боже, неужели ты услышал молитвы своего верного невинного агнца? Прямо на смертном одре? Вот так вот просто, сразу простив все грехи и по скидке награждая таким необычайным даром? Аякс готов скакать и танцевать на краю жизни и смерти дальше, если это позволит ему беззастенчиво лапать эту прекрасную задницу. Разумеется, делая вид, что он просто невероятно сильно беспокоится о безопасности любви всей своей жизни. Дилюк только цокает, когда Аякс целенаправленно ведет ладонями и гладит его, но тут же просто меняет положение заигравшихся рук. Может, Икорка еще и глаза закатил неодобрительно? Да, было бы замечательно, закатывай он глаза почаще, пока целиком и полностью находится в руках Аякса. Сладкая нега, будоража тело, легкой дрожью отзывается мыслям. Хотя, скорее всего, он просто безумно устал, а мечты о заднице Дилюка слишком манят его в свой плен, что руки и ноги уже не держат. — Кай, — зовет Дилюк, оглядываясь, — придержишь меня тоже? Я хочу попробовать подпрыгнуть, но боюсь, что приземлюсь уже затылком в пол. – Люк… — Кэйя тут же оживает, оказываясь совсем рядом и хватаясь за чужое бедро, но гораздо ниже тех мест, где гуляли руки Чайлда, — может, не надо? Давай лучш... — Что он хочет сделать? — очнувшись от мыслей, влезает Аякс, также взволнованно смотря по очереди на них обоих, и вцепляется в ногу Икорки крепче. — Прыгнуть? Он долбаеб? Он расшибется! А, Ди-Ди? Полетать захотелось? Конечно, нам же нужен еще один калека для абсолютного большинства. Аякс порыкивает, поднимая злые глаза на Дилюка, тот лишь снова хмурится, будто не сразу понимая, за что его сейчас отчитывают. Чайлд продолжает прожигать взглядом в ответ — все он понимает, просто хочет геройствовать от безысходности. Только вот Аякс ему не даст. Он даже не слышит, что им говорят остальные — тонет в карминовых глазах, будто через них пытаясь прочитать все мысли и глупые решения — передает свою собственную решимость. Он еще в поезде поклялся себе, что не даст Икорке умереть. Когда-нибудь потом попрыгает с парашютом или бог знает чем, главное со страховкой и профессионалами рядом. Кэйя в это время снова что-то говорит на английском, и Дилюк первый отводит взгляд, позволяя Аяксу вновь собраться с мыслями, чтобы спустя пару мгновений схватить Икорку за руку, слегка утягивая на себя. — Кэй, скажи ему, чтобы встал на мои плечи, — а сам уже пригибается так, чтобы Дилюк мог прямо с бочки шагнуть на него. — Только надо быстро. И стой рядом на всякий случай. Дилюк не шагает, кажется, вечность. Сомневается, как и все вокруг. Аякс только цокает на эту неуверенность. Да, он не особо цел и здоров, но ненадолго поднять парня сможет. Бочку тягал как-то и все в порядке было. Не сломался же. Аякс здесь единственный достаточно высокий, чтобы с бочки достать до решетки без дополнительных усилий. И чтобы помочь Икорке дотянуться до железных прутьев своими очаровательными тонкими пальцами. И в конце концов сначала левой ногой, потом правой, аккуратно, но достаточно быстро Дилюк забирается на плечи Аякса, придерживаемый им и Кэйей за ноги. Чайлд одобрительно тихо мычит и распрямляет колени, выпрямляясь. Икорка на нем чуть испуганно выдыхает, но уже хватается за решетку, повисая на ней. Сразу же ноги с плечей Аякса убирает и немного подтягивается, старается схватиться поудобнее. А после еще раз и еще в попытке сдернуть решетку вниз, сорвать с петель и болтов, но та не кажется убежденной такими слабыми попытками. Поэтому Чайлд уже сам забирается на бочку, пока Кэйя недоуменно смотрит на него, а после вцепляется в его ногу также, как в Дилюка до этого. Роза рядом тоже обеспокоенно подходит ближе, хмурясь и слишком очевидно не одобряя. — Куда ты собрался? — шикает на него Кэйя, крепко сжимая его колено. — Слезай и не рыпайся. С твоими увечьями ты уже должен быть мертв, — поддерживает Роза, скрещивая руки на груди и смотря чересчур строго. — Аха, ну, мне… полегчало? — Аякс смеется, окончательно выпрямляется и дотрагивается пальцами до железных прутьев. — Да вы чего, товарищи. Все норм. Кэй, пусти. — Ajax… — также грозно выдыхает Дилюк, продолжая свои попытки сорвать решетку — щеки уже чуть красные, а несколько прядей прилипают ко лбу. Чайлд почти не засматривается и почти не злится. Нет, на самом деле, эта гиперопека начинает его бесить. Он и сам о себе как-нибудь позаботится. До сих пор он успевал спасти одну несчастную рыжую голову, а вдобавок еще и свою, хоть и чуть менее рыжую. Поэтому все нынешние попытки ограничить его он никак не мог считать обоснованными и существенными. Только оглядывается на Розу и Кэйю раздраженно, все еще дожидаясь, пока последний отпустит его ногу. А тот смотрит на него своим льдистым глазом немного смущенно, но все равно решительно. Венти стоит чуть позади, тоже встречается с Чайлдом взглядом и жмет плечом, мол, ничем помочь не может. И Аякс думает к черту. Пусть держится. Так будет даже больше веса. Хватается за решетку крепче и подстраивается под следующий рывок Дилюка, пока Кэйя снизу шипит на него, придерживая за ногу, но вниз не утягивая. Так, никого не предупреждая, подтягивается и резко дергает вниз. Решетка скрипит, крупно содрогаясь, как и сам Аякс: с распахнутыми глазами и сведенными челюстями замирает, неуверенно встает на бочку снова, разжимая пальцы. Ребра внутри по ощущениям оторвались от своих прежних мест и станцевали нижний брейк, разлетевшись во все стороны внутри. — К-ка-кажется, я вне-с значительный вкла-ад, пора передохнуть или… с-сдохнуть, ха-ха, ш-шутк… Кэйя смотрит на него настолько огромными испуганными глазами, точнее глазом, все еще держа за колено до побелевших пальцев, что у Аякса внутри что-то снова переворачивается. И даже шутки на ум не приходят, пока Кэйя помогает ему быстро спуститься и сесть у стены, опираясь на нее спиной. Роза садится рядом, и они с Кэйей в четыре руки распахивают остатки его рубашки и задирают бело-грязную футболку вверх. Роза стягивает перевязку, что успела сделать еще в поезде, а Аякс от боли и наплывшей неловкости молчит и старается не двигаться, будто боясь спровоцировать нападение на себя. Но все равно видит, как во взгляде Кэйи расплывается еще большие ужас и злость. Смотреть на свои ребра не хочется, но он делает это, видя огромные красно-синие пятна почти по всему туловищу, а местами еще и будто вздувшуюся кожу. Это выглядит ужасно. Хотя его пресс все еще вполне ничего. — Блять, какой же ты идиот! Невероятно тупой идиот! — все-таки срывается Кэйя, поднимаясь на ноги и отворачиваясь, чтобы не видеть его увечья. — Эй, не осуждайте! Он просто однажды головой стукнулся! Об асфальт… — на фоне нервно чуть хихикает Венти в попытке разбавить атмосферу, но сам старается высмотреть тяжесть повреждений чужих дурных костей. Результат ему явно не нравится — он сразу же недовольно морщится и чуть отворачивается. — Тш! Я был м-маленький! — Да-да, кто ж сомневается! Ему было двенадцать и он выпрыгнул из окна второго этажа, когда к нам в класс зашли пять старшеклассников, чтобы его отпиздить… — Надо было вместе с тобой выпрыгнуть, был бы как подушка безопасности. Хотя какая из тебя подушка, уж скорее как дырявый парашют или… Ай! Роза! Больно… — Заткнись и не двигайся, — грозно смотрит на него девушка, начиная свою перевязку снова. И Аякс затихает, пряча глаза. Признавать неправоту совершенно не хочется. Но он не прав. Понимает это сам, понимает это по тому, как вздрагивает Кэйя, понимает по холодному взгляду Розы и гневному у Дилюка, тот замирает на решетке, видимо, взяв небольшой перерыв. И все это время прожигает Аякса глазами издалека. Прятаться действительно некуда. Чайлд раздосадованно вздыхает, тут же закашливаясь и получает несильный щелбан от Розы, командующей сесть чуть иначе, чтобы ей было удобнее. Аякс послушно, хоть и с трудом, передвигается и наконец обращает внимание на парней о чем-то говорящих. Кэйя подходит к Дилюку вплотную, смотря снизу вверх, и что-то бурчит на немецком. Икорка даже слабо улыбается, но качает головой, тогда, видимо, Кэйя уже о чем-то просит и протягивает руки к его талии. — Давай, я поймаю тебя. Ты уже слишком долго там — руки сотрешь до мозолей. Давай, Люк, моя очередь. — Все в порядке, я могу еще. — Пожалуйста, Люк. И Икорка пальцы разжимает, падая в чужие объятия. Аякс очень сильно жалеет, что сидит так далеко. Но только снова взвизгивает, когда Роза завязывает узел на бинте-тряпке слишком туго. Он хочет тут же опустить футболку, скрывая изувеченную кожу и все, что под ней находится. Только руки трясутся. Аякс смотрит на них испуганно, тут же убирая за спину, пока сердце испугом заходится, но силой воли им давится, и он мелко, но глубоко дышит, жмурясь до звезд перед глазами. — Эй, — зовет его Роза, все еще сидящая очень близко. — Совсем хуево? — Аха, как же ты это поняла? Я же как огурчик. Сейчас как встану и все… все… сделаю. Мм… Но знаешь, ха, мне бы еще парочку таблеток. Можно горсточку. Я сов… сем не против. Он губы сжимает в тонкую полосу, пытаясь не выглядеть слишком уязвимо, но боли все больше. От нее тошнит. От нее все вокруг кружится — особенно мысли. Вертятся в голове огненным смерчем, пугающим, будто смертельным. И Аякс сам себя за бедро сжимает, будто одной болью сможет перебить другую. И так тяжело в голове, что он не видит, как Роза копается в своей маленькой сумочке, висевшей на талии, и как Венти подходит ближе к ним, садясь на пол рядом с Чайлдом. Только от поглаживания друга по его плечу и приходит в себя. — Я спрашиваю. Сколько ты уже выпил? — грозно говорит девушка, явно повторяя вопрос уже не в первый раз. — О… ну… — он как-то совсем устало улыбается, отводя глаза. — Ибупрофена две, кажется… а потом еще что-то, одну? Не помню. Кажется, так. — Ты со мной пил по одной, в сумме три, это уже много за час-то, — задумчиво тянет рядом Венти, смотря на свою сломанную руку, очевидно не настолько, блять, болящую, как ребра Аякса. — Посадишь печень, а выпивать потом как? — Никак, праведником стану, только дайте еще, а? Ну, что? Мне умолять? — он даже приподнимается, пытаясь вспомнить, куда эти жалкие таблетки могли засунуть. Вроде как еще в вагоне Дилюк убрал их в своей портфель, когда весь такой невероятно притягательный его спасал и выхаживал. Маленькая милая Икорка с решительным взглядом и этими ахуенными руками, длинными пальцами, которыми он мог бы… Так. Аяксу срочно нужно потра… Нужен портфель, который… был… где-то. Он вытягивает шею, беспомощно оглядываясь то на Дилюка, то по сторонам, пытаясь вглядеться в неосвещенную часть комнаты и недовольно пыхтит, пока не видит свою потерю рядом с бочкой на полу. Ну и кто скидывает свои вещи так небрежно? Сладкие рыжие мальчики из Германии? Да, точно они, Аякс подтвердит. До портфеля… Аякс не знает, сколько метров, но ребра фантомно болят только от представления того, сколько ему ползти за обезболивающим. Он втягивает носом воздух, выдыхая через сжатые зубы — боль ползет даже на кончики пальцев, утягивает и совсем мешает трезво мыслить, хотя бы придумать, кого попросить. Роза точно не поможет ему, Дилюка звать было даже стыдно, а Кэйя… Ну, вряд ли согласится, он же врач, да? По обрывкам диалогов было в общем смысле понятно, что он тоже у них праведный и хороший мальчик. Даже слишком хороший. Нежный, внимательный и добрый, только волком смотрит и иногда кусается. Наверное, игриво? Игриво и покусаться можно, если Кэйе очень хочется. Аякс слабо улыбается этим сладким мыслям, но потом переводит просящий взгляд на Венти — его единственное спасение. Он определенно должен ему помочь, как любимому и незаменимому другу, верно? Кто с ним будет бухать, если Аякс тут окочурится от болевого шока? Но Венти снова только давит несчастную улыбку, разводя руками. — Да идите вы все нахуй, — он же так даже ходить не сможет. Уже совсем скоро, это чувствуется в ломоте всех костей по отдельности, если не считать кокон из боли в груди, который простреливает периодически новыми порциями мучениий. Венти — Предатель. Это точно. Нет, ну правда, как так можно? Парень зло сопит, сжимая руки в кулаки, и пытается разработать план по своему спасению: вот он отвлекает Розу от себя, Венти сам куда-нибудь уйдет, на него даже время тратить жалко, а потом Аякс как крикнет: «Эй, ребята! Там птичка!» И вскочет, пытаясь успеть к портфелю до того, как его надзиратели осознают, что их наебали. В целом, опуская детали и недоработки, план надежный. Аяксу нравится. Он опирается на руки, которые все еще неумолимо дрожат, совсем слабые и не способные выдержать вес его тела. Внутри жмет так, словно он банка под прессом, вот-вот сожмется насовсем и проколет ему что-нибудь. Легкое, например. В принципе, это вполне возможно, если судить по всяким сериалам про врачей, которые обожал смотреть дед по вечерам. Сердце колотится в груди как ненормальное, будто пронзаемое иголками, которые мешают вдохнуть — Аякс едва ли не задыхается, но упорно думает о том, что достанет обезболивающие и обязательно выкарабкается. — Ну все, хватит, — сдается Роза, поджимая губы, — лежи и не выебывайся. Сейчас дам таблетку, не смей терять тут сознание. Она смотрит почти жалостливо, настолько, что даже не верится. Наблюдала за его мучениями, а потом совестно стало? Аякс уже готовится к тому, что его пожалеют и принесут портфель, но Роза достает из своей раскрытой сумочки блистер таблеток и, выдавливая одну, даже учтиво спрашивает Дилюка о возможности порыться в его вещах в поиске воды. В итоге таблетку сует в рот не спрашивая, но Аякс совсем не против, только запивает ее жадно и утирает рот о плечо, уже заранее облегченно выдыхая и откидывая голову. Сладенько. В принципе это окупает возможность скорой смерти от неизвестной таблетки. Венти, до этого стоявший почти сиротливо в стороне, накидывается на отставленную в сторону бутылку воды и смакует глоток несколько долгих секунд, с сожалением закручивая ее обратно. — Че за хуйня белая, кстати? Ну та, которую я ща сглотнул, видела? — Аякс хмыкает и прикрывает глаза на мгновение, надеясь лишь на то, что эта неведомая ему штука хоть как-то подействует и избавит его от ощущения кучи осколков в груди. Он почти чувствует каждую трещинку, которая ползет дальше, сильнее и больнее, ломая его изнутри. — Промедол, — со смешком отвечает девушка, застегивая замочек на сумочке и бормоча под нос что-то усталое, — повезло, что всегда для отца ношу… Это опиоидный анальгетик. Должен сработать, только потерпи несколько минут. Аякс отстраненно, но почти понятливо мычит, стараясь дышать размеренно и аккуратно, совсем по чуть-чуть. Пытается как-нибудь сесть поудобнее, опираясь на что-то, чтобы не затекала шея, но от лишних движений все тело болезненно перекручивает. — Не дергайся! — Роза снова подлетает к нему почти сразу, помогая принять положение полусидя и опереться на стенку. Справедливо взвесив «за» и «против», Аякс решает и правда больше не дергаться, немного сжимаясь под суровым взглядом девушки, которая все еще внимательно следит за его состоянием. Словно коршун над маленькой мышкой, но Аякс точно не мышка, он орел, вообще-то… — Я все не пойму: ты из скорой помощи, что ли? — он едва улыбается, сжимая челюсти от боли, — так оперативно меня даже мама с забитой аптечкой не спасала… — Угадал, — девушка еще раз проверяет на нем повязки, фиксирующие грудную клетку, — не вдыхай так глубоко, дебил! — Да ладно тебе, я же г-говорю, я вообще в порядке… А ты? Я слышал, что вы там вообще не спите, постоянно на выездах за мизерные зарплаты, аха… А еще, что у врачей скорой помощи нет личной жизни. Да и откуда бы она взялась? В сериалах они только и успевали, что доехать до дома, а потом валились без сил, драматично сползая по стене в коридоре. Но, наверное, сериальная картинка была недалека от реальности — смотря на Розу, можно было легко поверить в то, что ее мучают двадцать три часа в сутки, а час она тратит на то, чтобы добраться до работы. Аякс даже как-то нервно улыбается: а не нужна ли их главному врачу самой медицинская помощь? Ему почему-то представляется картина серой кухни: померкшие грустные стены с выцветшими фотообоями, с шатающимся столом, который вот-вот развалится, с чайником, вода в котором давно выкипела, но он продолжает уныло насвистывать тревожную мелодию. И Роза в этой напряженной серости одна. С отцом, которому нужно сильное обезболивающее настолько часто, чтобы всегда носить с собой. С работой, которая отнимает все время, все силы и всю энергию — нет ведь работы более неблагодарной. С глубокими синяками под глазами, отпечатавшимися там, кажется, навсегда — усталость и тоскливое одиночество. Если они выберутся отсюда, Аякс подарит ей билет на Мальдивы. И пусть весь мир подождет, пока у Розы ее самый ебейший отпуск. — Ну, зарплаты действительно невысокие, — едва улыбается девушка, подсаживаясь к нему поближе, — и я уже заебалась. Хочу уволиться. Я даже не успеваю дома толком поспать… — Серьезно? Совсем без личного времени? У тебя есть хобби? Как нет? Так, давай-ка… Как ты относишься к серфингу? Аякс ее тут же забрасывает вопросами, не позволяя вразумительно ответить. Он подарит ей билет на острова и сертификат на обучение серфингу. И дом подарит. Он ей все подарит, серьезно, Роза же ему тут жизнь спасает прямо сейчас, такое нельзя просто так игнорировать. Девушка рядом тихо смеется, рассказывая, что действительно давно мечтает об отпуске и о том, чтобы устроиться в какую-нибудь частную клинику — сотню жизней она уже спасла, пора бы позаботиться о своей. Аякс ей даже немного восхищается, а может и не немного. — Сотня плюс один, — машет он весело рукой, намекая на себя, и смеется на закатывание глаз. — Нет, ну правда. После сегодняшнего дня нам всем будет нужен отдых. Тебе есть с кем? Ну скажем… с парнем? — О Господи… — Роза недовольно кривится, но вопреки брезгливому тону, задумывается. — Один парень зовет меня на свидание уже месяца три… Он думал, что умирает, но оказалось, что это просто отравление. Я сделала ему клизму… и ему, видимо, понравилось. Аякс с секунду молчит, а после так громко смеется, что девушка его снова к стене припечатывает, чтобы не дергался, как эпилепсик. Венти, теперь сидящий ближе, тоже хохотом заходится, но от сурового взгляда затихает быстрее друга. Только пропевает что-то вроде: «Клизмы любви не помеха». Роза на это лишь вновь глаза закатывает, отмахиваясь от них рукой. — Аха, да ладно тебе. Просто влюбился в свою спасительницу. Такое вряд ли редкость. И вряд ли это плохо. Он хоть тебе понравился? — не унимается Аякс, лишь активнее стараясь растормошить девушку на признания. — Я не оцениваю людей по внешности, — укоризненно ворчит и смотрит так, будто бы намекает на что-то, но Чайлд только фыркает и объясняет, что для знакомства свидания и придуманы. — Ну… может быть. Может быть, соглашусь. Если выберемся. — Вот это правильный настрой! — Аякс даже радостно в ладоши хлопает, улыбаясь во все зубы — один маленький гештальт закрыт. — И мы точно выберемся! Так что начинай думать, что надеть. У меня лично на это уходит так много времени. Ну то есть, знаете, я всегда неотразим, но когда идешь на свидание, надо показать себя с самых лучших сторон, понимаете? А это надо и одежду и побрякушки всякие, чтобы все в тему, по делу, и еще какой-нибудь подарок найти обязательно. А цветы — прошлый век. У кого-то вообще аллергия! И вот вы спросите, что делать? Я сейчас все расскажу… Его собеседники только тихо смеются и, кажется, больше делают вид, что слушают, чем делают это на самом деле. Но Аяксу не то что бы это очень важно. Просто в расслабленной атмосфере, заполненной его голосом, куда комфортнее, и видно, что ощущает это не он один. Чайлд надеется, что скоро это все закончится, и забалтывать он будет их всех уже в какой-нибудь кафешке или хотя бы на лавочке в парке. Да, было бы замечательно. За это время Кэйя с Дилюком успевают кое-как поменяться местами еще несколько раз, но решетка так и не поддается. Противно скрипит, трещит, ходит будто ходуном, но срываться с петель так и не думает. Кэйя постоянно на ладонях поправляет перевязку, очевидно раны под ней от прилагаемых усилий кровоточат и сильно саднят, но тот и не думает сдаваться, пока Икорка не останавливает его. На самом деле им всем уже предельно ясно, что таким способом, без каких-либо подручных инструментов, ее не сорвать. И даже если бы сорвали — до поверхности от нее еще десяток метров. Полная бессмыслица. Дилюк так и сообщает им, подходя с Кэйей ближе и совсем обессиленно приваливаясь к стенке, которую облюбовал Аякс. Чайлд тут же улыбается, чуть отодвигаясь и показывая Дилюку на место рядом с собой. Рядышком уместился бы и Кэйя, если бы захотел. Но Аякс на это и не рассчитывает, пока оба парня действительно не садятся около него. Глазами чуть удивленно хлопает, но довольно улыбается — боль наконец притупляется. — Остается только ждать спасателей, — со вздохом произносит Дилюк, чуть кося глаза на макушку Аякса, уже снова обосновавшуюся на его плече. — Ну и хорошо. Зато мы в сравнительно безопасном и сухом месте, — улыбается Венти, пока выуживает из чехла гитару. — Но я все равно очень замерз… Сейчас будто бы даже спокойно. Хоть холод действительно пробирает до мурашек, постоянно бегающих по коже, пусть вокруг все еще сыро и темно, но уже как-то получше. Чайлд только на рыжие пряди смотрит совсем рядом с собой. Такие длинные и пахнущие до сих пор каким-то сладким шампунем, скрытым поверх терпким одеколоном. — Джонсонс Беби не щиплет глазки, — мурлычет он себе под нос несколько сонно и тихо хохочет, тыкаясь носом в икоркины волосы сильнее. — Как он? — чуть взволнованно интересуется Дилюк, смотря на Розу, но после снова на парня, обнимающего его руку. — Под сильным анальгетиком, ну, судя по всему — уже хорошо. Дилюк губы поджимает, но кивает, отводя глаза. Аякс все еще жмется к нему и, кажется, вот-вот уснет. Наверное, в их ситуации это было бы и не плохо. Но все равно страшно. Как в каком-то хоррор-фильме, где герою каждую минуту повторяют: «Не спи! Не спи! Замерзнешь и умрешь!» Замерзнуть насмерть тут вряд ли выйдет, но про второе наверняка быть уверенным нельзя. И Аякс через прикрытые веки видит, как Икорка на Кэйю оглядывается, будто думая, что сможет найти в нем какую-то поддержку. Да, им сейчас всем нужно крепко держаться друг за друга, поэтому Аякс только крепче руку Дилюка к себе прижимает. Обхватывает сильнее и сонно зевает, пока Кэйя будто понимающе еле заметно улыбается Икорке в ответ, а тот, вправду, словно капельку расслабляется. — А давайте поболтаем, — бормочет сонно Аякс, улыбаясь краешками губ и прижимаясь носом сильнее к алому пиджаку — восхитительно. — Вот… чем вы хотите заняться, когда мы вылезем, а? Ну вот с Розой понятно, она на свидание… Завидую. А все остальные, м? Венти? — О, я… Свяжусь с друзьями. Я должен был приехать к ним, наверное, они уже догадались, что произошло. Один из них точно очень переживает… — Один друг, да? — тянет Чайлд, усмехаясь и намекая, что за этим «друг» может скрываться что-то гораздо большее. — Да, друг, — отрезает Венти, будто для успокоения поглаживая свою гитару. — Я давно откладываю один разговор с ним. Поэтому есл… когда выберусь, наконец поговорю с ним. Аякс будто понимающе вздыхает и все не перестает прижиматься к Икорке. Можно было бы от него не отлипать — так бы и сделал. Обнимал бы, гладил, целовал, вылизывал, прижимал к кровати, ловил бы вздохи с пухлых губ… Хотя почему нельзя? Можно. Чайлд сам себе разрешает и одной рукой Дилюка за талию приобнимает, еще чуть сильнее к себе притягивая. Парень в его руках даже не сопротивляется, никак не отталкивает, и от этого довольная улыбка только шире по губам расползается. Поток его текущего дальше воображения прерывает тихий голос Кэйи, что переводит Икорке все сказанное, пока тот внимательно смотрит в голубую радужку и кивает, не забывая сжимать пальцами запястье Аякса — мягко, без негативного подтекста. — Кэйя, а ты? — обращает на себя внимание их маленький бард, задумчиво крутя в руках термос, но в итоге все равно убирая его обратно в гитару. — Только не говори, что поедешь на экзамен или снова будешь готовиться к пересдаче, хах… Кэйя заметно мнется после этих слов, а Чайлд понимает, что что-то упустил. Возможно, еще до того, как они с Дилюком присоединились к остальным. Аякс чуть щурится, смотря на него со своего нагретого местечка. Студент получается? Звучит сексуально. Да, Кэйя был слишком молод для врача. Выходит, что их истории на сегодня схожи: оба не доехали до своих экзаменов. А теперь-то туда ехать никакого смысла и не было. Аякс бы лучше пригласил его посидеть куда-нибудь или к себе домой, отогреваться и успокаивать нервы. Как бы Кэйя не крепился, по нему было слишком видно, что эмоционально он где-то на краю. И даже от такого простого вопроса впадает в состояние легкой паники. — Да ладно, к черту все эти экзамены, — пытается Чайлд вырвать его из мыслей, но тут же встречает очередной злой взгляд и даже чуть ежится, сразу замолкая. — Нет. Не к черту. Мне это нужно. Он выдыхает так отчаянно, что становится даже немного страшно — действительно так необходимо? Аякс всю жизнь считал оценки и экзамены глупостью, на самом деле ничего не значащей. Но смотря на Кэйю, начинаешь верить, что заблуждался всю жизнь и страшнее этого точно ничего быть не может. Но они по крайней мере живы. И в большей части целы. И… Чайлд хочет сказать что-то успокаивающее, но только язык прикусывает, понимая, что именно его Кэйя слушать не будет. Просто потому что. Просто потому что это он, Аякс, который очень сильно ему чем-то не угодил. Но чем? — Я не знаю. Я бы, правда, поехал в ВУЗ. Отчисления как-то не хочется, хах. Ну. В таком виде я бы на месте охраны себя даже к турникетам не подпустил. И зачетку я где-то потерял. Полная… жопа. Ничего нового. Вместо какой-либо поддержки от Аякса на плечо Кэйи почти тут же ложится рука Икорки, тот сжимает не крепко, но ощутимо, чтобы обратить внимание на себя. Говорит что-то на немецком, не разрывая зрительный контакт, пока все вокруг молчат, боясь помешать. Чайлд старается даже не смотреть — это горько. Что-то между обидой и крайним непониманием. А после Дилюк отпускает его запястье. Открывает портфель, что лежал у бедра, и достает оттуда маленькую синюю книжку. — Ее искал? — Икорка улыбается и протягивает зачетку Кэйе, пока у того во взгляде спектр эмоций меняется в бешеном ритме. — Да, — выдыхает он удивленно, открывая на первой странице и смотря на свою не самую лучшую фотографию под синей печатью, но уже расплывается в довольной улыбке. — Да! Боже, а как? Откуда она у тебя? — Мы врезались друг в друга, когда заходили в метро, и я успел подобрать, но не успел догнать, чтобы отдать, — Дилюк удовлетворенно кивает и только искоса на Аякса поглядывает — одновременно следствие и причину его опоздания. — Теперь успел, — выдыхает Кэйя гораздо более расслабленно и к стене рядом приваливается, тихо благодаря и прося спрятать ее обратно в портфель. — Раз она дожила до этого момента в нем, то пока ей там самое место. Только по взгляду видно, что внутри мысли продолжают Кэйю мучать. Вряд ли простое возвращение зачетки решит все его проблемы. Но это хотя бы один маленький гвоздик, за который может зацепиться его самообладание. А это уже что-то. Аякс принудительно руку Дилюка на себя возвращает, пока сам задумывается, даже свои чувства до конца не понимая. Кэйя как клубок запутанных ниток, пытаешься распутать — путаешься в них сам. Но несмотря на не самое лучшее к Аяксу отношение, никакой злости к Кэйе он не чувствует, действительно желая чем-нибудь помочь. Вот только в их ситуации, скорее всего, сработают только успокоительные. В огромной дозе. И для себя он решает, что лучше не думать, не заморачиваться и не обращать внимания на выпады в свою сторону. От своего плана он откланяться не собирается. Кэйя ему все еще нравится. От ненависти до любви как бы один шаг — научно доказано Аяксом на практике. — Кэйя, друг, ну правда, не расстраивайся, — Венти тоже замечает состояние парня, взмахивая здоровой рукой в сторону и чуть не задевая Розу. — Смотри, зачетка у тебя. Точнее у Дилюка, но это второстепенное. Так вот! Вот мы как выберемся, все впятером в твой ВУЗ завалимся, как расскажем нашу душещипательную историю, а я даже спеть про нее могу! — Да, после такого, действительно, должны автоматы ставить, — добавляет Роза, уверенно кивая. — Препод тебя увидит и все поймет. — А если не поймет, то заставим понять! — подхватывает общий дух Аякс, также решительно смотря на парня. — Я ему все-все объясню, поверь, я умею. — Хах, ребят… — Нет, правда, Кэй. Все решим. Роза как врач подтвердит, что ты очень сильно пострадал и вообще теперь думать не можешь. Мы с Венти просто для поддержки. А Дилюка ты вообще видел? Он выглядит как иностранный дипломат, просто папочка. Как ему такому не поверить, ну? Не переживай, куколка, это вообще дело двух звонков, по-хорошему, — забалтывается Аякс, почти на пальцах перечисляя, что нужно сделать, чтобы уже к вечеру все было чики-брики. — Прямо к вечеру? Как же это? — слабо улыбается Кэйя и это ощущается как небольшая победа. — Опять он про деда своего, — закатывает глаза Венти, отмахиваясь рукой от него, как от надоедливой жужжащей мухи, тоже остро чувствуя унылую атмосферу, — нет, правда, он только благодаря ему до одиннадцатого доучился, точно вам говорю… — Нет! Не верьте ему! Он все врет! Это я вам говорю: я просто родился слишком умным, и никто не заметил, что я на самом деле… — Да-да, помню, как твой дед ходил к нашей Марьсанне, мол, ну такой же хороший мальчик у меня! Такой милый! Такой умненький! Вы же понимаете, что его никак нельзя на второй год, ну, понимаете? Так и говорил! — смеется парнишка, перебивая друга и тут же отползая подальше, пока Аякс угрожающе мычит и пытается встать. Он ему, блять, сейчас как скажет… Но Дилюк только упреждающе сжимает его руку вновь и осторожно дергает, призывая остаться на месте. Точно. Дилюк. — Да пошел ты, Вентиса, нахуй! Дилюк! Свет очей моих, and you… You… What are you do? А, нет, gonna do? — Аякс даже голову задирает и смотрит выжидающе, пока Дилюк пытается разобрать то, что от него хочет его персональное рыжее бедствие. И задумчиво мычит только после перевода Кэйи, который, кажется, действительно им всем немного поверил и решил включиться в обсуждение, с легкой улыбкой наблюдая за словесной перепалкой. — Что буду делать, да… Я обещал Аяксу сходить в ресторан, — пожимает плечами Дилюк. — Воу, — выдыхает Венти, чуть кося глаза на Кэйю. — Ого, ничего себе, — Роза чуть усмехается, пока в ее глазах наконец-то настоящие искорки веселья плещутся, — вас уже стоит поздравлять? — Эй-эй, стоп, блять, так. Так. Я услышал свое имя и слово «ресторан», да? У меня же нет черепно-мозговой там, галлюцинаций, нет же, доктор? Роза? Я здоров? Я не ослышался? — Дилюк на его негодования только улыбку в уголке губ прячет, смотря как-то совершенно по-особенному. — Ахуеть… Я отмечу в календаре этот день тем же маркером, что и свой день рождения, — Аякс все отвести взгляд от Дилюка не может, сейчас закатывающего глаза будто бы раздраженно, но он то знает, что нет. Просто милые Икорки тоже умеют смущаться. Да. Точно да. Наверное, это все магия Деда Мороза. Не зря же Аякс на Новый год просил у него свидание с горячим парнем, да? Не просил, на самом деле, но это точно новогодняя магия. Похуй, что сейчас лето. Он довольно улыбается, против воли зевая, тут же вновь прижавшись к руке Дилюка. Наконец выдыхает спокойно — боль как раз полностью отступила, можно обниматься и даже предаваться всякого рода разврату. Определенно. Только Аякс переводит взгляд на еще одно новогоднее чудо, но Кэйя, кажется, общего веселья больше совсем не разделяет. Какого, собственно, хуя. А как же сообразить секс на троих? Нет?! Как нет, когда да, Аякс ему сейчас распишет все прелести в десяти абзацах, он его как убедит, блять, да Кэйня охуеет и замурлыкает от предвкушения… На твой телефон пришло новое сообщение. Посмотри, вдруг там что-то важное. Аякс снова зевает, отвлекаясь от мыслей и плана по завоеванию шикарных ножек Кэйи, освобождает одну руку, чтобы протереть глаза и достать телефон из кармана. Смотрит на время «10:15», на значок непрочитанного сообщения и уже прижимает палец к сканеру, чтобы разблокировать экран. «ЦУГМС: во второй половине дня 15 июня в г. Москве ожидается жара с максимальной температурой воздуха в дневные часы 30-32 С. Тел. экстр. служб 112,101. Будьте внимательны и осторожны». Аякс фыркает под нос, думая, что в этом подвале о такой жаре переживать не стоит, и смахивает сообщение вправо, замечая еще одно. Не задумываясь, переходит в телеграм, видя больше сотни сообщений в архиве переписок и два очередных непрочитанных от чихуахуа в шляпе. Scarик-сосарик Чмоня, ты где? ⁰⁹'⁵⁶ Уебок, если ты жив, отзовись. Но надеюсь, ты все же подох ¹⁰'¹⁴

Мечтай сосуня ¹⁰'¹⁶

Не будет меня на турнире сегодня, отъебись ради бога ↻

Милая шляпка кстати. У какой бабульки отжал? ↻

Аякс губы кривит, смотря на грузящиеся сообщения, что не хотят отправляться. Тупой интернет пропадал у него даже в школе, просто руки никак не доходили поменять оператора. Конечно, не факт, что это что-то изменило бы, но, может, ответы для всех говноедов доходили бы сразу же. Чайлд вздыхает, глаза от экрана отводя и только сейчас понимая, что все вокруг снова молча пялятся на него. — Да что опять?! — Тебе пришло сообщение, и ты смог отправить свое в ответ? Когда у нас у всех нет интернета, Аякс? — тихо и удивленно шепчет Дилюк за его спиной, смотря точно в телефон парня. — Че? Я же не понимаю, — вздыхает и ближе к Икорке прижимается, блаженно опуская веки, — и вообще я спать хочу. Отстаньте. Все вокруг так и продолжают пялиться на него, не замечая скрипов за стеной и журчания воды подозрительно близко. Вот идиоты, да?