аромат утренней туманной дымки и дешманского чёрного кофе.

ложиться и вставать с удушающей тревогой неприятно и мерзко, не правда ли? с этим отвратительным липким ощущением, с этой непонятной субстанцией, что обволакивает с ног до головы? когда кажется, будто это не пойми что в желудке, в лёгких, течёт по венам? сара привыкла. привыкла, потому что за тревогой всегда следует опустошение, позволяющее спокойно существовать. пальцем смахивает ползунок на экране телефона, вырубая наконец этот треклятый рингтон на будильнике, стоящий стабильно на 5 часов 5 минут утра, и возвращается в царство одеял и простыней. слишком холодно. лежит так пару минут, протирая пальцами глаза и переносицу и пытаясь отогнать излишки сна и усталости от очередной ночи со сном в пару каких-то смешных часов. поднимаясь с кровати, девушка шумно вдыхает и выдыхает холодный воздух, съёживается от закусавшего оголённые плечи морозца, думая лишь о двух причинах — либо от усталости не закрыла окно, либо отопление снова выключили. бросив сонный взгляд на форточку, оказывается, что второе. надо будет наведаться в управком и разобраться, ибо это не дело: так и замёрзнуть к хуям недолго. да, здание, в котором она снимает эту несчастную квартирку до лучших времён, довольно старое, но это не отменяет того, что что-то там внутри нужно наверное как-то улучшать — чтобы жить там хотелось хоть кому-нибудь. растирая ладонями плечи в безуспешных попытках согреться, сара выползает из спальни и направляется на кухню поставить кипятиться чайник. успевает схмурить брови несколько раз, раздражаясь, что газ к плите подаётся не с первого раза, ставит чайник на огонь и уходит умыться. хотелось бы, конечно, сходить на пробежку и зарядку в целом, — день тяжеловатый предстоит — но ей слишком холодно, чтобы об этом даже думать и уж тем более лезть в тот древний и хлипкий шкаф за одеждой потеплее. решив сегодня обмыться тёплой водой в силу неприятной погодки в доме и, судя по всему, на улице, сара потягивается и поправляет разлохматившееся каре, стараясь взглядом избегать остальное своё тело и лицо — блевать было нечем, увы, да и настроения себя рассматривать как-то тоже. и что ребята с университета (и не только) находили такого примечательного в её внешности? снимая чайник с плиты, она налила кипятка в свою старенькую чёрную кружку, наполняя кухню насыщенным ароматом какого-то дешёвого растворимого кофе. её одногруппница часто удивлялась этому факту: работает в кофейне бариста и может приготовить практически любой кофе, разбирается в куче их сортов и видов, но, тем не менее, всё ещё покупает себе эту заводскую дрянь. сара всегда оправдывалась тем, что он дешёвый и его можно быстро сделать, особенно если всё же случилось так, что она проспала, давно осознав, что убедить её в том, что он просто ей нравится, не получится. добавив немного молока, чтобы кофе не был слишком горячим, сара хлопочет над бутербродами, которые планирует взять на работу (и, желательно, потом в вуз), монотонно нарезая хлеб и пожаренное вчера куриное филе в панировке и изредка бросая взгляд на помытые листья салата. матушка в детстве делала ей такие в школу: как вчера помнит, как вертелась рядом с ней в ожидании завёрнутых в салфетки маленьких хлебных брикетиков. воспоминание заставило слегка улыбнуться. завернув в салфетку и аккуратно уложив их в ланчбокс, сара возвращается к кофе и делает пару экспериментальных глотков, будто в надежде, что что-то изменится в одной и той же кружке одного и того же растворимого кофе. конечно, далеко от того, что она делает клиентам на работе, но она, честно, просто заебётся делать себе что-то подобное каждое утро, поэтому это было наилучшим и не затратным по времени и бюджету вариантом. заедая кофе одним из бутербродов, она открывает ленту соцсетей, снова листая бесчисленные посты ненужной информации, мемов и обновлений «друзей». ничего интересного, проще говоря, поэтому она быстро бросает эту затею и открывает заметки, чтобы сверить все свои планы на сегодня. утренняя смена в кофейне, четыре пары, работа над дипломом с научруком… тяжко вздохнув, она и заметки закрыла. хотелось, знаете, жить, а не выживать. допивает кофе в тишине, временами поглядывая в окно, размышляя о том, как будет приятно пройтись по туманному городу. выйдет из дома чуть пораньше — настроения ебаться с общественным транспортом ноль. встаёт помыть посуду и собраться, напевая песню, что недавно играла на будильнике. сумку в универ она собирает заранее, чтобы не париться о вдруг пропавших в чертогах шкафов тетради или учебном пособии, одевается потеплее и перекидывает её себе через плечо, надевает тёплые кроссовки и выползает из квартиры, надеясь, что день пройдёт без приключений и побыстрее. она ненавидит среды. вроде середина недели и близятся выходные, но это так изматывает и заёбывает, что у сары порой даже сил нет злиться. на улице её встречает привычная утренняя дымка и туман вдалеке. она снова ловит себя на мысли, что она будто в каком-то сайлент хилле. путь предстоит неблизкий, поэтому, всунув наушники в уши и включив одну из новых песен в её плейлисте, почему-то так подходящую под настроение сегодня, она двинулась по только начинавшему просыпаться городу. смотрела строго перед собой, не обращая внимания на происходящее вокруг, даже не вздрагивая, когда справа резко тормозит автомобиль, что мог спокойно её сбить, делает звук погромче, лишь бы не слышать ничего и просто погрузиться в собственный мирок и добраться до работы. она не удивится, если кофейню опять придётся открывать ей. …и ей действительно приходится это сделать. не в одиночку, правда, и на том спасибо, но компаньон у неё, конечно, довольно разговорчивый и болтливый — этого сара отрицать не будет. — по крайней мере, я рада, что они наконец открыли границы. шинобу теперь сможет вернуться со своей стажировки, — болтала йоимия, протирая стаканы и иногда аккуратно пихая сару под бочок, пытаясь вытянуть из неё хоть какую-то реакцию, — разве ты не рада её увидеть? вы же лучшие друзья, насколько я помню! сара лишь тяжело вздыхает, раскладывая на полках всякие вкусности. сегодня было то самое утро, когда ей хотелось, чтобы все оставили её в чёртовом покое и не трогали, но, как ни крути, йоимия была приятным собеседником. ну, как собеседником, скорее рассказчиком, а сара — её слушателем. у последней всегда были проблемы со словами и она предпочитала выслушивать и время от времени кивать или хмыкать, нежели самой ведать о чем-то или поддерживать разговор хоть как-либо. наганохару это нисколечко не волновало, за что кудзё была невероятно благодарна, и она всегда безостановочно трещала ей обо всём подряд. хотя саре действительно интересно, как они перешли от разговора о её одногруппнице аяке — и, по совместительству, девушке йоимии — к беседе об открытии границ. — да друзья мы, друзья, — бурчит кудзё, потирая ушибленное место, — но… сколько лет-то уже прошло? года… три? четыре? — девушка прикрыла глаза, будто пытаясь вспомнить. — да и мы не списывались особо. как-то… даже неловко как-то. — да ладно тебе, вы же друзья, — смеётся йоимия и хлопает сару по плечу, — думаю, вам главное встретиться. мне нужно, чтобы тебя кто-нибудь разболтал, и я надеюсь, что она мне в этом поможет! сара снова вздыхает, но уже в более тёплой манере, и выпрямляется, делая потягушки во весь свой практически двухметровый рост. спина немного похрустела, а после принятия обычного положения по телу разбежалось приятное, слегка покалывающее тепло. самое то в это мерзкое октябрьское утро. она поворачивается к стойке и начинает копаться в компьютере, выискивая стриминговое приложение среди кучи нужных и ненужных папок, документов, таблиц и файлов. что включить посетителям сегодня? листая многочисленные плейлисты, до сары доходит, что сегодня она может включить что-то чисто на свой собственный вкус. девушка меняет раскладку на клавиатуре и торопливо набирает в поисковике «taylor swift», с улыбкой нажимает на первую выпавшую строку и пробегается глазами по популярным трекам, кликает на «перемешать» и, будучи довольной собой, отходит расставлять на прилавок десерты. пока на фоне играет «blank space», сара, слегка пританцовывая и подпевая, поправляет фартук и горделиво смотрит на свои труды. йоимия сзади неё смеётся, привлекая к себе внимание, и показывает ей смешную картинку, выуживая из кудзё улыбку. наганохара была той самой девчонкой в её жизни, что могла её развеселить, это уж точно. не то чтобы сара не умела улыбаться или что-то ещё в таком духе, нет, она просто не видела поводов для этого, а в мелочах её радость искать не особо-то учили. она как-то сказала йоимии об этом за бокальчиком спиртного в честь сданной сессии, и последняя поклялась заставлять её улыбаться как минимум три раза в день. справляется она с этим отлично вот уже третий год подряд. кудзё смотрит на часы: 6:37. до наплыва утренних и по-особенному заебатых клиентов есть ещё немного времени, поэтому она решает сходить покурить и немного согреться. на автомате достаёт пачку из кармана, чтобы обнаружить, что сигарета осталась в ней последняя, и думает, что надо будет забежать и купить новую пачку, пока зубами зажимает оставшуюся трубку и выходит на улицу через служебное помещение за шторкой. в лицо практически сразу же ударяет морозный воздух, заставивший втянуть голову в плечи девушку, что немного трясущимися руками пыталась воспользоваться зажигалкой. сделав первые пару затяжек, кудзё снова погружается в мысли. сначала думает, что всё же стоило захватить куртку, чтобы на плечи её накинуть, затем, решая отвлечь мозг от того, что ей, блять, холодно, думает о своей маленькой и, как говорили большинство людей, глупенькой мечте. наверное, с самого детства кудзё хотела себе небольшой домик в горах, в которых она всегда себя почему-то по-особенному комфортно чувствовала, будто ей предначертано жить там. горная местность часто снилась (и снится) ей во снах, да и поездки с семьёй тоже привнесли свой вклад в её любовь к этим местам. девушке хотелось бы иметь небольшой домик, а на участке с ним ещё бы места для, может быть, небольшого сада или огорода, или и для того, и для другого… в размышлениях появляется почему-то ещё и какая-то девушка, что живёт там вместе с сарой. перед глазами мелькают картинки, где они держатся за руки, бегая по цветочным полям; идут и смеются, неся в руках корзинки с ягодами, фруктами или грибами; плещутся в каком-то озерке в глубине леса, широко улыбаясь; лежат на траве, смотря на ночное небо и слушая рассказы о созвездиях и космосе… сара никогда не видела её лица. оно всегда размытое и затемнённое. она не может даже предположить, кого во снах пытается притянуть к себе и сказать «вот, *@/₽/#, это наш дом», кого крепко-крепко обнимает, чьи руки вечно играются с её короткими волосами, кого тянется целов- кудзё смущённо трясёт головой и откашливается, делая новую затяжку. что-то её снова не туда унесло. меняя тему, она задумывается о сегодняшнем дне снова. голову резко посещает воспоминание о репетиции — чёрт подери, на неё желательно бы сходить, иначе из группы её выкинут, а в одиночку с её гитарой мало что сделаешь, да и нахождение в ней было, наверное, единственной мотивацией не продавать старушку и тырыбырынькать на ней время от времени. хотя, на самом деле, исключение из группы не звучало так прискорбно, как кажется на первый взгляд: может, эта третьекурсница наконец перестанет везде ходить за ней хвостиком… саре честно не хотелось надумывать, а слухам и сплетням верить тем более, но слишком много явных знаков она уже видела и, наверное, впервые за всю жизнь ей хотелось ошибиться. она просто надеялась, что эта студентка не питает к ней ничего, кроме обыкновенного дружеского интереса, господи, нет, не надо. сара и друзей-то не горела желанием искать, а тут ещё и вероятность того, что в неё влюблены… просто сюр, а не студенческая жизнь. хотя, опять же, представления о якобы нормальной студенческой жизни у неё нет, поэтому чего тут говорить. «тьфу», — думает, — «опять отношения». делает затяжку, тяжело выдыхает дым и немного закашливается. стряхивая пепел, приходит к решению, что отношения ей, вообще-то, и не нужны: она сама прекрасно справляется. вернее, наоборот, она прекрасно не справляется и именно поэтому ей лучше быть одной и дальше. это всяко лучше, чем быть кому-то обузой. друзья ей тоже не нужны. на друзей уходит слишком много всего, они узнают много всего. ты отдаёшь им всего себя, делишься самым сокровенным, а в итоге остаёшься ни с чем. только ножи в твоей и без того избитой спине и пустота в груди. больше всего на свете сара ненавидит предательства, поэтому ей будет проще завалить себя работой, учёбой и прочими делами, лишь бы не обращать внимания на вдруг участившиеся случаи обнаружения чувства одиночества холодными вечерами в её квартире. её бросали слишком часто, ей хватило. проще просто продолжить двигаться дальше, невзирая ни на что. сару внезапно передёрнуло, что она от неожиданности аж выронила бычок на землю. потухшим взглядом она посмотрела на это тлевшее нечто и, пожав плечами, кроссовком раздавила и растёрла по асфальту, прекрасно понимая, что лучше вообще-то было бы поднять и донести до мусорки, но ей уже слишком холодно и противно делать лишние телодвижения, и просто вернулась в тёплую подсобку кофейни. поправив свой чёрный галстук перед зеркалом, кудзё зашла в зал, где уже стояла и скучала наганохара, опираясь на стойку. сара, правда, в очередной раз чуть не ударилась о дверную раму, — а кто, извините, просил её быть такой высокой? — но это не мешало ей всё ещё подобраться к ней незаметно, заставляя йоимию вздрогнуть, когда тёмное что-то вдруг появилось рядом. от неё за километр несло табаком, как её можно было не заметить? сара никогда не поймёт этого. — господи, прекрати меня так пугать, — блондинка берётся за сердце, аккуратно пихая темноволосую в бок, — ой, воняешь теперь. я будто снова попала в к отцу в мастерскую, — драматично бурчит девушка, снова утыкаясь в свой телефон. сара усмехается и закатывает глаза, еле сдерживая смех. на душе тепло стало. устраивается рядом с йоимией, неосознанно прижимаясь к её боку, и, слабо улыбаясь, берёт свой телефон и листает свои заметки для предстоящего семинара. сдерживает вздох, потому что эту тему любит меньше всего, но выкручиваться как-то надо, поэтому старается вчитываться в свои пометки и в пометки одногруппников. левой рукой она всё так же упирается в стол, и на эту самую левую ладонь в какой-то момент кладёт свою йоимия, слегка вскрикивая (и перебивая звонок колокольчика на двери, что оповещал о приходящих и уходящих посетителях). — святые угодники, да у тебя ж руки ледяные! — сара, привыкшая к тому, что йоимия постоянно её трогает, даже не дёргается, лишь шмыгает носом в ответ. — отопление дома опять вырубили, — не отрываясь от чтения, говорит кудзё, краем глаза замечая начавшую мельтешить наганохару, — и вообще, — перенеся центр тяжести на свою задницу и опёршись ею на стойку, девушка легонько стукнула другой по макушке, — должна была уже привыкнуть, что у меня руки такие. это не от меня зависит. — ага, так и скажу аяке: работаю в кофейне с ходячим мертвецом! — йоми трёт ушибленное место, хмурясь на сару, которая снова закатила глаза, и игнорируя её вопрос «причём здесь вообще аяка». — за ручками своими следи, блин. вдруг отвалятся?! о, доброе утро! — прежде, чем сара успевает что-то ответить, йоимия уже занята другим, — не припомню вас, первый раз здесь? — да, забежали сюда по воле случая, так сказать, хаха, — послышался юношеский голос, в котором звучала явная насмешка, — можно… средний американо… с карамельным сиропом, с собой, пожалуйста? послышалось лёгкое цоканье ногтей по дисплею. — хорошо… стаканчик подписывать будем? — скарамучча. две «ч», если что. «интересное имя…» — думает кудзё, совсем немного поворачивая голову на коллегу, упорно записывающую заказ юноши. — хорошо, ожидайте через пару минут, — улыбчиво сказала йоимия, а затем повернулась в другую сторону, слегка пихая сару под бок, будто пытаясь привлечь её внимание, — что будете заказывать вы? — пожалуй, мне средний моккачино, тоже с собой, — с сомнением протягивает женский голос. сара поворачивается чуть сильнее, вдруг заинтересовавшись его хозяйкой, и краем глаза смотрит на женщину среднего роста с рядом стоявшим мальчишкой, что был ей где-то по плечи или чуть ниже, — с молочным шоколадом… и вон те печенья. — сара взглядом проследила, куда показывала женщина, и сара клянётся, что будь у неё сейчас что-то в рту, она бы мгновенно подавилась. — подписать можно «эи», но это необязательно. «а задница у вас не слипнется?» — ловит себя на мысли кудзё, слегка приподнимая бровь, а потом получает бумажку с заказом именно на этот самый моккачино и отвлекается на йоимию в немом вопросе, пока та выставляет чек и вручает клиентам коробочку печенья. когда йоимия поворачивается к аппаратам, сара слышит, как юноша буквально озвучивает её мысли, на что, как выяснилось, «сестра» отвесила ему оплеуху. девушка молчаливо берётся за приготовление кофе. наверное, приготовь она себе такой, она бы сдохла на месте. сладкое в таких количествах ей неприятно. возможно, обычного латте с тем печеньем бы хватило, или любого другого горького кофе (ну, может, с небольшим добавлением сиропа) было бы вполне достаточно, но сладкий кофе со сладким печеньем… это пиздец, сказала бы сара. снова буркнув что-то себе под нос, кудзё варит эспрессо и параллельно с ним готовит горячий шоколад, снова размышляя о своём. почему-то, как и во время перекура, мысли снова уходят в отношения, а йоимия со своим желанием начать с ней беседу только сильнее портит ситуацию. — кстати, на следующей неделе можешь взять мою смену? — на вопросительный выгиб брови блондинка нервно смеётся и смущённо отводит взгляд, начиная тараторить: — ну, у нас просто с аякой годовщина, хаха! я хотела сводить её в ресторанчик куда-нибудь… или в кафешку… или кофейню! а, нет, на окраине же котокафе открыли недавно! — сара слегка прищурилась: ей показалось на мгновение, что йоимия буквально светится. — тебе тоже бы туда сходить! с кем-нибудь желательно. — сара даже рта открыть не успевает, как йоимия скачет с темы на тему и задаёт уже следующий вопрос: — кстати, что насчёт вашей группы? когда концерт? мы с аякой всё-таки твои преданные фанаты! саре казалось, что у неё сейчас голова взорвётся. — воу, йоми, полегче, я не успеваю за тобой, — выдавливает кудзё, взбивая сливки, — первое, если ты убедишь наше чудесное начальство в повышении оплаты моих сверхурочных, то пожалуйста, хоть на неделю идите куролесить, — отходит поставить разогревать молоко, — второе, мне никто не нужен и я сама прекрасно справляюсь, но в кафе это я может загляну. котиков я люблю. и третье, я тебе скажу честно, простите за мой французский, но я не ебу. я месяц уже на собраниях из-за дел не появляюсь. сегодня, если доползу, узнаю, если нет, то ну… — она нервно усмехается, пока чувствует чей-то пристальный взгляд на своей спине. — у меня останется только кофейня да диплом. она поворачивается к стойке и берёт бумажный стаканчик с маркером, пишет на нём крупным и острым почерком «эи» и ставит на стол. на мгновение отвлекается, когда слышит, как йоимия отдала заказ парню с необычным именем, но тут же возвращается к работе, потому что начинает чаще слышать звон противного дверного колокольчика. — в том и дело, сара, что ты не справляешься, — йоми кладёт ладонь саре на плечо. чувствует дежавю на словах «не справляешься», — я тебе гарантирую, в относительно ближайшее время я найду тебе девушку. — она кладёт руки себе на бёдра, но тут же добавляет: — или парня. я не знаю, кто тебе там нравится. что-то внутри начинает закипать. ну зато теплее стало! — никто. мне. не нравится. — процедила сквозь зубы кудзё, сдерживаясь, чтобы со всей силы не сжать в руках стакан с уже налитым туда слоем напитка; йоми даже немного вздрагивает: ей ещё ни разу не доводилось видеть сару в гневе, но она не особо горела желанием удовлетворять своё любопытство выведением сары из себя. — что у всех за привычка сватать меня со всеми подряд? можно я универ сначала закончу? ещё и «wildest dreams» заиграла. чудесный, просто великолепный тайминг. она наклоняется в шкафчик за шоколадом и тёркой, затем трёт немного на пенку, а остатки просто впихивает в качестве украшения. потом ещё кладёт две зефирки, — не знает зачем, но чувствует, что надо — и собирается брать уже крышечку, как ей путь преграждает наганохара, которую она благополучно огибает. — твой любимый исполнитель — тейлор свифт, так ведь? — спрашивает йоимия. сара кивает, не понимая, к чему вопрос этот был вообще задан. — ты уверена, что тебе точно никто не нужен? никакие, там, дикие мечты тебя не посещали? а твоя любимая «lover» не заставляет тебя ни о чём думать? кудзё, протянувшая руку к стакану с трубочками замерла на месте. вспомнилась та девушка из снов и мечты о домике в горах. перед глазами картина деревянной гостиной в тёплых тонах и они танцуют вместе, смеясь и подпевая песне. она трясёт головой и вставляет трубочку в стаканчик. — абсолютно уверена. так… — говорит не очень громко, затем смотрит на заказ, читает имя и продолжает гораздо громче уже в глубину полупустого зала: — средний моккачино с молочным шоколадом для… для эи готов! названная женщина стояла перед ней, но почему-то зависла; сара смотрела на неё в ответ, придвинув кофейный напиток к ней. она пользуется этой заминкой, чтобы рассмотреть женщину получше: во внимание берёт чудесную родинку под правым глазом, утончённый разрез глаз, приятный лёгкий макияж. одета она была в стиле… кажется, она называется smart casual? сара, увы, не разбирается. костюмчик очень приятный и сидел на ней отлично, будто подчёркивал только самое важное. снова подняв взгляд, сара ощутила глубину пурпурных глаз — ей на мгновение показалось, что она смотрела в космос, в котором миллиарды, а то и больше звёзд нашли свой дом — и совершенно по-глупому смутилась своей ментальной ремарке о пухлости и предположительной мягкости губ клиентки. отгоняя размышления, она откашливается, привлекая внимание эи: — извините, ваш кофе, — девушка слегка машет ладонью перед лицом женщины и немного наклоняет голову набок, выражая озадаченность. женщина вздрагивает и начинает истерично извиняться под звонкий смех юноши, с которым пришла. очень комичная картина, сара должна сказать. — прошу прощения, — она берёт кофе и разворачивается, — спасибо, до свидания. — приходите ещё, хорошего дня! — заученные слова выскальзывают изо рта кудзё, пока сама она остаётся немного задумчивой, но не особо придаёт этому значения и продолжает работать, сменяясь в настроении с отрешённого на несколько расслабленное: пришла младшая камисато, а с ней всегда было вполне комфортно (да и будет на кого болтовню наганохары спихнуть). последнее, на что обратила внимание кудзё, так это то, как «скарамучча» тем временем продолжает ржать над своей «сестрой» и поздравляет «эи» с таким забавным началом дня, но в пучине звуков упускает его насмешливый подкол на тему того, что его сестру смогла смутить обыкновенная студентка.