Я твой муж, Сяо Цзи.

Квартира была погружена в полумрак. Едва уловимый свет уличного фонаря освещал одинокую фигуру, что приютилась около открытого окна. Линъюаню нравилось сидеть и смотреть на дождь, вдыхать свежий воздух и ждать, когда его птенец вернётся домой. После того, как всё закончилось, прошло не менее двух лет. Два года он жил спокойно – относительно – и чувствовал себя действительно счастливым. Счастливее, чем время, которое он провёл в клане шаманов. Правду говорят: "За чёрной полосой всегда следует белая". За сильную боль, в подарок, мы получаем невероятное счастье, которое заслуживают все. В особенности Его Величество. Капли дождя, раз за разом, опускались на лужи и создавали на водной глади причудливые круги, словно говоря: "Дождь не скоро закончится." - и ветер, в свою очередь, срывал окрашеную осенью листву, уводя её в последний танец, а после опускал на лужи, от чего они, листья, печально тонули, теряя свою насыщенность, но оставляя красоту. Осень завораживала и Шэн Линъюаня, который вновь мог увидеть краски мира и ощутить все шесть чувств... А всё благодаря ему… «Не промокла ли эта глупая птица?» Шэн Линъюань утром ему говорил, что будет дождь и чтобы он взял зонтик. Сюань Цзи же отказался и умудрился убежать быстрее, чем Линъюань успел принести его. Чем думал Старейшина Наньмина – известно только одним Богам, хотя и они наверное в неведеньи, что стукнуло в голову этому неугомонному чуду, но император ясно понял, что снова разбаловал его. Изящные плечи Шэн Сяо едва заметно дрогнули. Наверное, он таки замёрз, но идти за одеялом было искренне лень, потому он и остался сидеть на месте, всё так же слушая песни дождя и ожидая Сюань Цзи. Прошло довольно таки много времени прежде, чем Линъюань почувствовал, как кто-то взял его на руки, уложил на кровать, укрыл одеялом и поцеловал в лоб, бережно прошептав: – Глупый Линъюань, не открывай окно в такую погоду. Это был Сюань Цзи. От него ещё веяло дождевой свежестью и легким холодом - видимо только пришёл. Его Величество открыл глаза и встретился взглядом с птенцом, который тут же начал улыбаться. С его волос по лицу стекала вода, а куртка больше напоминала мокрый кусок тряпки. Поняв взгляд императора, Сюань Цзи тут же начал тараторить: — Знаю, ты говорил взять зонт, но у меня не было времени о нём беспокоиться. Старина Сяо и так отчитал за опоздание, а так бы вообще на зонте домой отправил! — Лучше бы отправил. — Тихим и немного хриплым ото сна голосом сказал Линъюань, садясь и сбрасивая с себя одеяло. — Неси полотенце. «Ещё не отошёл от сна, а уже командует.» Улыбнувшись своим мыслям, Сюань Цзи таки пошёл за полотенцем, попутно сняв куртку и оставив её в ванной. Он к ней позже вернется. Взяв полотенце, он вернулся к императору и словил уже удивленный взгляд Его Величества. — Что-то не так, Линъюань? — Ты весь промок. И тут Сюань Цзи опустил голову поняв, о чем говорит Линъюань. Кофта, в которой он был, тоже промокла и теперь можно было отчетливо увидеть каждый сантиметр тела Старейшины Наньмина. Повезло, что штаны были из такой ткани, которая лишь темнела, когда намокает. — Снимай её и иди сюда. Протянув руку и забрав полотенце, Линъюань выжидающе смотрел на Сюань Цзи, а тот, подняв голову, улыбнулся и съехидничал: — Я только пришел, а ты уже заставляешь раздеваться, Линъюань… — Сяо Цзи. Снимая кофту и откладывая в сторону, Сюань Цзи сел около Его Величества и тот накинул ему на голову полотенце, начав аккуратно вытирать её этому неугомонному птенчику. После юноша был отправлен в душ, да так, что он не смог, может даже и не успел, возмутиться. Вскоре, выйдя из ванной, в которой казалось была миниатюрная копия Чиюаня - так жарко там было - Сяо Цзи вернулся в комнату, обнаружив, что Шэн Линъюань снова читает. — Я вернулся, Линъюань, заканчивай читать. С этими словами у императора нагло выхватили электронную книгу и отложили на тумбочку. В комнате был приглушенный свет, из-за которого тень становилась гуще, окутывая Шэн Линъюаня полностью. Так он выглядел ещё более хрупким и утонченным. Подняв взор на свою птицу, Его Величество тихо спросил: — И что же ты хочешь? Смотря в такие родные, теплые и полные любви глаза, уста Шэн Сяо невольно трогает улыбка, а затем их накрывают чужие губы и дарят легкий, но трепетный поцелуй. — Я соскучился, Линъюань. Тихий голос Сюань Цзи заставляет тело императора покрыться мурашками, а тёплая рука, что забралась под одеяло, а потом и под кофту, легла на тонкую талию, заставляя напрячься. Вновь наклоняясь, но уже полностью, Сюань Цзи целует Шэн Линъюаня, едва ли не накрывая его всем телом. Прохладная ладонь ложится на теплую грудь — видимо эта птица всё продумала, раз не застегнула рубашку — а чужой язык проникает в рот, ловя выдох и уводя от реальности. На лбу Сюань Цзи загорелся тотем, а сам он, оторвавшись от нежных и желанных губ, спустился поцелуями к шее, слегка прикусывая кожу и оставляя засосы. Шэн Линъюань издал тихий стон, от которого мурашки по телу пошли уже у Старейшины Наньмина. — Не сдерживайся, Линъюань… Нежно прошептал Сюань Цзи и, сняв с Его Величества кофту, опустился к груди, покрывая её поцелуями и дразня набухшие от возбуждения соски. За это ему впились ногтями в плечи, и он тут же решил исправиться, беря сосок в рот и начиная играть. Шэн Линъюань немного выгибается в спине, закрывает глаза и шумно выдыхает, утопая в ласках его птенца. — Сяо Цзи… Приглушенный и хриплый голос Линъюаня срывает у Сюань Цзи последние тормоза и тот оставляет супруга без одежды, снимая её и с себя. Одеяло уже давно отлетело куда-то в ноги, а на императора снова навалились, целуя. В какой-то момент он услышал, как откупорилась бутылочка, а затем почувствовал, как в него входит прохладный из-за смазки палец Сюань Цзи, и невольно сжался. — Расслабься. Прошептал успокаивающе в поцелуй Сюань Цзи и ввёл ещё один палец, начиная растягивать. Целовал он мягко, но доказывая Его Величеству, что тот принадлежит только ему и что он больше не намерен отпускать его. Ни за что. Надавив на простату и заставив императора сладко простонать, снова выгнувшись в спине, и, словив мокрый от подступающих слёз взгляд, Старейшина Наньмина высовывает пальцы, устраивается поудобнее между ног, направляя свой член и мягко входя. Он и сам изнывал от желания, особенно при виде такого Линъюаня. Наклоняясь к его шее и начиная двигать бедрами, Сяо Цзи снова прикусил за шею императора, тихо говоря, на грани вздоха: — Мой Линъюань... — Муж… — С тихим стоном поправил Шэн Линъюань своего птенца, обняв за шею, а после притягивая к себе, целуя. — Я твой муж, Сяо Цзи. *** —Линъюань. Тихо зовёт Сюань Цзи, обнимая и прижимая к себе Шэн Линъюаня. — Мм? — Лениво отозвался император. — Всё равно, больше не открывай окно в такую погоду. Я-то не заболею, а вот ты… — Хорошо. — Перебил Линъюань. — Сяо Цзи, давай спать…