PARANOIA

Лаборатория КРОТ-3, уровень К-2, недалеко от завода по производству авиационных двигателей для ВВС РФ «Ударник», Новосибирская область Полковник Михаил «Топаз» Кадиков Управление «А» ЦСН ФСБ РФ 7 августа 2008 года, 12:41       Вот уж «порадовал» Евгенич так «порадовал»!.. Целая армия клонов ждёт своего выхода в свет. Клонов капитана ВДВ Стожарова. Но он не был единственным донором. Мне удалось подслушать разговор, состоявшийся за, примерно, полчаса до триумфального возвращения Гранита в эфир. Согласно разговору двух учёных — Филиппа Николаевича Раевского и Лидии Денисовны Четвериковой — готовы пробные партии клонов ещё пятерых человек. Все они созданы на основе ДНК отделения капитана СпН ГРУ Андрея Геннадьевича Шаталова, позывной «Шатай». В этом отделении состояли ещё четверо: Илья Александрович Слащёв, позывной «Слащ»; Рустам Нодарович Маматгиреев, позывной «Гирей»; Вера Бахрамовна Курбаева, позывной «Ягодка»; и, наконец, Олег Алексеевич Бармин, позывной «Баря».       Насколько я помнил, эти ребята после Дейтонских соглашений были вынуждены остаться в Югославии без права возвращения на Родину. Четыре года спустя, в 99-м, они помогли российским войскам занять аэропорт Слатина в Приштине. Из всей группы выжили лишь снайпер Ягодка, сапёр Баря, капитан Шаталов, да командир группы, Юнус-Бек Баматгиреевич Евкуров, позывной «Бек». Остальные погибли. Что стало с выжившими после марш-броска на Приштину — неизвестно, их следы затерялись.       Честно признаться, когда я в одной из камер диагностики клонов увидел клонов Шаталова, то на долю секунды замер как статуя Железного Феликса. На четырёх стульях сидели люди, как две капли воды похожие на Гранита! Разве что у них волосы потемнее. А клоны Гирея, в другой камере диагностики клонов, до жути напомнили мне капитана Талаквадзе. Уж не знаю, в курсе ли паренёк, что в лабораториях КРОТ-2 и КРОТ-3 испытания проходят его, так сказать, двойники… Пожалуй, не буду говорить, у Мелитона и так туева хуча забот, не говоря уже про меня. А если и узнает, то потом, когда всё устаканится.       Сейчас моей главной заботой было выяснение названия той «вакцины», которую вкололи всем в «Неукротимой Восьмёрке». Всем, кроме Гранита. То ли до него не добралась «вакцина», то ли ещё что-то, помимо, само собой, больничного, но он не стал подопытной крысой. С одной стороны — это хорошо, но с другой… в случае гибели команды или превращения всех в мутантов — Дирижёру пока везёт, он не стал кем-то вроде лизуна из приснопамятной Resident Evil — Шурику придётся туго. Возможно, даже наложит на себя руки, осознавая, что он виновен в гибели отряда.       Одного намерения выяснить название «вакцины» мало. Надо же попасть, например, в кабинет профессора Пирогова. Вполне логично, что именно он обладает полной информацией о дряни, вколотой подопечным Гранита. Или хотя бы его документы, или что-то личное, не показываемое другим. Проблема одна: нужно как-то попасть в кабинет.       — Товарищ полковник! — окликнул меня кто-то, чей голос раздался справа. Я обернулся: ко мне ускоренным шагом топал боец СБ ПНИКЛ «КРОТ». Кажется, этого мужика звали Власенко Никита Федотович, и он у нас… капитан. Да, точно. Капитан Власенко.       — Что случилось, товарищ капитан? — осведомился я у Никиты. Он слабо запыхался, значит, бежал, пока не нагонит именно меня.       — Профессор Пирогов забыл в конференц-зале свою ключ-карту, — с этими словами Никитка протянул мне ту самую карту с фотографией Василь Евграфыча, его полными фамилией, именем и отчеством, местом работы, должностью и идентификационным номером. — В последнее время он какой-то рассеянный стал.       — Ты знаешь Евграфовича больше моего, — отмахнулся я, но всё же взял карту из руки Власенко. — Так что, судить не буду. А за эту вещицу отдельное тебе спасибо, уверен, профессор Пирогов будет благодарен, когда узнает, что ты помог найти потерянную ключ-карту.       — Разрешите идти, тащ полковник.       — Беги, конечно, — кивнул я, и Никита пошёл на свой пост. Я же, оглядевшись по сторонам, прислонил ключ-карту к считывателю справа от двери с табличкой «ПИРОГОВ В.Е. Директор ПНИКЛ «КРОТ». Только тогда я прошёл внутрь. Странно, что охраны не было. Выходит, сейчас Вова Куншин следит за мной через монитор на проходной.       Убранство кабинета Василь Евграфыча напоминало кабинет директора какого-нибудь НИИ или университета: роскошное кожаное кресло, два дубовых стола, расставленных на манер буквы «Т», два шкафа с документами, компьютер с МФУ на первом столе, настольная лампа там же, кипа бумаг, органайзер для канцелярских товаров… а посреди второго стола находился маятник Ньютона. Слева от входа находился кулер с одноразовыми стаканчиками, справа — вешалка.       Насвистывая мелодию «Разговора со счастьем» из «Иван Васильевич меняет профессию», я первым делом принялся обыскивать рабочий стол Пирогова. У него оказались четыре ящичка, два слева и два справа. В них, к моему сожалению, ничего ценного не нашлось. Как и в кипе бумаг, которую я аккуратненько так уложил на место. На моё счастье, пока никто не приходил. Не хотелось объясняться с Евграфовичем. Предпочтительным вариантом было бы требование объяснений от самого Пирогова. Этому ублюдку никто не давал права ставить опыты на моих подопечных!       А вот в одном из шкафов я обнаружил важную зацепку. А именно, список бойцов управления «А» ЦСН ФСБ РФ, подлежащих вакцинации. Забрав списочек и закрыв стеклянную дверцу шкафчика, я поспешил на выход. Слава яйцам, никто не заметил, как я заходил к профессору Пирогову и выходил оттуда. В душе у меня всё клокотало. Если список действительно про «вакцинацию», то одним серьёзным разговором Василь Евграфыч точно не отделается.       Зайдя в туалет, я обнаружил одну из кабинок, закрыл за собой дверь кабинки на щеколду и, не спуская штанов, сел прям на крышку унитаза. Пусть заходящие в туалет думают, что я ссыкаю. А я же изучу список. Оформлен он был как приказ №348 о запросе у меня подкрепления в количестве двадцати человек. Но содержимое совершенно иное:       «На основании приказа от 23.07.2008 №67 о проведении вакцинации сотрудников Управления «А» ЦСН ФСБ РФ по Новосибирской области утвердить нижеследующий список оперативных сотрудников Управления «А» ЦСН ФСБ РФ, подлежащих обязательной вакцинации вакциной «ДВЛ4УБ».       Ниже шёл сам список с ФИО, годами рождения и званиями «Неукротимой Восьмёрки».       «Калашников Александр Евгеньевич, 1975 г.р. Майор.       Куншин Владимир Афанасьевич, 1976 г.р. Капитан.       Гурвич Андрей Семёнович, 1979 г.р. Капитан.       Трифонов Роман Фёдорович, 1980 г.р. Старший лейтенант.       Соколовский Виталий Викторович, 1968 г.р. Майор.       Терентьев Дмитрий Павлович, 1978 г.р. Старший лейтенант.       Гаршин Денис Аристархович, 1977 г.р. Капитан.       Передникас Андрей Андреевич, 1970 г.р. Капитан».       Что и требовалось доказать. Я еле сдержался, чтоб не сорваться и не заорать «БЛЯДСКИЕ ДОКТОР-САНЫ!!!». Истерика не поможет решению проблемы, более того, усугубит. Нет, тут надо действовать согласно своему плану. Рыба гниёт с головы. А «головой» в данный момент является профессор Пирогов, достойный преемник Сиро Исии и других из «Отряда 731».       Я положил список, сложенный вчетверо, в карман подсумка, спустил воду и только после этого вышел из кабинки. У писсуара стоял и справлял малую нужду Молот. А покинув туалет, я принялся идти ускоренным шагом по коридорам лаборатории. Главное — найти самого Пирогова, благо повод есть, помимо вскрытой правды.       — Лидия Денисовна, — окликнул я Четверикову, сидевшую на одной из скамеек, сложив ноги в позе американской четвёрки. Она читала какой-то журнал и слушала, судя по наушникам в ушах и тряске головой в такт мелодии, какую-то песню. Поэтому-то она и не отреагировала, когда я позвал её по имени-отчеству. Только я собрался легонько постучать пальцами ей по левому плечу, как уже меня позвал профессор Пирогов:       — Тащ полковник! Наконец-то, я вас обыскался!       — Та же история, Василь Евграфыч, — легонько кивнул я, сдерживая медленно закипающий гнев. Нет, не время. Я успею сорваться и, как минимум, изуродовать нос этому моральному уроду, что намного хуже даже бармалеев или косовских уёбков. А чтоб отвлечь Пирогова, я уточнил у него, предварительно состроив из себя дундука: — Слушайте, а как дела у капитана Гурвича?       — Я думал, вам рассказали, — бородач приподнял бровь, а потом его осенило, и он озвучил неправильное предположение: — Ааааа, значит, вы не поняли ни один из терминов.       — Боюсь, я понял только что-то про регенерацию, — сдавленно хихикнул я. В это время на нас, переводя взгляд, смотрела Лидия Денисовна. — Василь Евграфыч, а есть комната, где можно поговорить без лишних свидетелей? Хочу, чтобы именно вы объяснили, что творится с Андреем Семёновичем. Не хочется списывать парня только на том основании, что… — посмотрев на Лидию, я указал ей пальцем на журнал, мол, читать, а сам закончил, сказав в ухо Пирогову: — …что у него что-то не так с глазами.       — Я вас понял, — закивал профессор и едва улыбнулся, когда я ему протянул ключ-карту. Поблагодарив за неё, он дёрнул головой, мол, «идите за мной». Я, мысленно готовясь обезвредить Пирогова в случае, если тот надумает что-то учудить, осторожно потопал за ним. Привёл он меня в рабочий кабинет какого-то учёного, зашторил все три окна жалюзи и только после этого закрыл дверь, хоть и не на ключ, и на том спасибо.       — Так это… — я почесал затылок, даром что не надел шлем и балаклаву. — Стоит ли мне опасаться капитана Гурвича?       — С чего бы? — изумился Василь Евграфыч. Не знает, ой не знает он, что я сейчас играю с ним. — Подумаешь, регенерация у мальца, глазки необычные, да окрепший организм. Окрепший, к слову, — Пирогов поднял указательный палец на манер того мужика из «Звёздных Войн», что приказал пальнуть по Альдераану, — во всех смыслах.       — Надеюсь, вы не собираетесь проводить над ним опыты и вкалывать ещё больше дряни, — процедил я, слегка выйдя из образа дундука. Профессор Пирогов нарочито медленно повернулся, нахмурился и озадачился:       — Вы, товарищ полковник, сейчас вообще о чём?       — О том, — с дрожью в голосе начал я, подходя к напрягшемуся доктор-сану. Я думал, что не выдержу и отмудохаю бородатого ублюдка, по вине которого с бойцами Гранита могут произойти непредсказуемые метаморфозы; а точнее, с их организмами, — что по твоему приказу бойцам майора Калашникова две недели назад ввели мутаген ДВЛ4УБ.       Лицо профессора изменилось, теперь ни одну эмоцию на нём прочитать было невозможно. Что ж, Василь Евграфыч, ты сам выдал себя с потрохами. Выдал себя в тот момент, когда я заговорил о ДВЛ4УБ. Посмотрим, как ты запоёшь дальше, когда буду песочить тебя.       Сам же Пирогов обрушил ладонь на лицо и держал её так несколько секунд. А затее, выдохнув носом, начал заливать, на мой взгляд, откровенную чушь, отличающуюся от проекта «Дружинник», куда более приемлемой альтернативы воинскому призыву:       — Михаил Борисович, прошу вас понять: введение мутагена ДВЛ4УБ не означает, что ваши бойцы тут же превратятся во всяких страшилищ. Для этого нужен контакт с вирусом Шурика Королёва, папы Полины Александровны! Подумайте как следует, — Пирогов пару раз тыкнул себе пальцем по лбу. — Если таких вот русских «Альбертов Вескеров», как капитан Гурвич, будет хотя бы полмиллиона, мы сможем вернуть себе статус сверхдержавы. Ещё миллион — и весь Старый Свет ляжет под нас! Солдатам вражеских государств понадобилось бы не просто много, а ОЧЕНЬ много пуль, чтобы хотя бы вывести наших, улучшенных во всех смыслах бойцов, из строя!       Профессор Пирогов говорил так складно и так уверенно, с проблеском фанатизма… На долю секунды я даже поверил ему. Но только на долю секунды. Да, с таким вот «резервным» вариантом идеального солдата никаких врагов не нужно. Я сокрушённо покачал головой и с вымученной улыбкой озвучил вердикт касательно его речи:       — Ты ёбанный псих, — в ответ Пирогов только усмехнулся, опустив голову. — Ты, дружочек, и вправду думаешь, что окружающие, особенно семьи погибших работников «Ударника» и учёных с безопасниками, закроют глаза на превращение моих подопечных во всяких страшилищ?       — А откуда окружающие узнают о происхождении мутантов, если им никто ничё не скажет? — задал Евграфыч ответный вопрос, рассчитывая, видимо, на то, что у меня нет доказательств. Я отошёл от профессора на два шага и демонстративно показал список «Неукротимой Восьмёрки»:       — Они узнают, Пирогов. Узнают от меня, от Гранита, от Дирижёра… — я бы мог и дальше продолжать. Пирогов попытался выхватить документ, однако я перехватил его руку в районе лучезапястного сустава и крепко сжал, отчего он шикнул. Увидев на лице не наигранное выражение боли, я всё-таки отпустил руку доктор-сана и сунул список обратно в подсумок. — Также окружающие, особенно пресса и родня погибших учёных и СБшников, узнают, из-за чего на самом деле боевики Риядус-Салихин и американские диверсанты вторглись на территорию «Ударника». Узнают, что гибель учёных, СБшников и работников «Ударника» лежит не только на совести крысы, сдавшей объект, но и на твоей совести.       — П-погодите… — заблеял Василь Евграфыч, от его былого фанатизма и уверенности будто бы и следа не осталось! Я, помня о ещё одном разговоре, на сей раз, с доктором Королёвой, усилил напор:       — Именно ТЫ отправил своих подопечных в КРОТ-1, прекрасно зная, что персонал лаборатории превратился в красноглазую нежить! И именно ТЫ приказал вколоть уже МОИМ подопечным ДВЛ4УБ. Что тобою двигало в тот момент?!       — Ладно, ладно… — пробурчал Василь Евграфыч, обходя меня сбоку. После он резко развернулся ко мне лицом и перешёл на «ты»: — А если бы выяснилось, что персонал лаборатории действительно умер за четверть века от нехватки кислорода, жажды и голода? Ты об этом подумал? Понимаешь, я не знал! Просто не знал! — с каждым словом Пирогова, вылетавшим из его поганого рта, я закипал, с трудом сдерживал себя от расправы над ним. Но пущай договорит, потом взорвусь праведным гневом. — Если бы вдруг, во время вакцинации твоего отряда, все превратились бы в разных мутантов, а не в русских «Альбертов Вескеров», или вскрылось бы, что персонал КРОТ-1 на самом деле не жив, но и не мёртв, сразу вмешались бы Минобороны, ФСБ и Минздравсоцразвития! Медведев, Путин, Бортников, Сердюков и Голикова потребовали бы закрыть проект, а плоды многолетней деятельности уничтожить! Включая, к слову, ТВОИХ подопечных, — тыкнул мне в грудь доктор-сан. — Этой пятёрке было бы начхать на успехи проекта «Дружинник»! Их бы не волновали аргументы насчёт идеального солдата! Поэтому я возложил на свои плечи ответственность. Ответственность за принятие непростого и, как впоследствии выяснилось, неверного решения о повторной консервации КРОТ-1.       В эту самую секунду во мне словно что-то лопнуло. Какая-то преграда, не дававшая мне действовать безрассудно. Что ж, этот момент настал только что. Я подошёл к Пирогову, схватил его за грудки и неожиданно тихо прорычал:       — Непростое и неверное решение… — а впечатав бородача в стену, я окончательно сорвался и заорал во весь голос: — ДА ИЗ-ЗА ТЕБЯ, ДОЛБОЁБА, ПОГИБЛИ ЛЮДИ!!! МОИ БОЙЦЫ ПРЕВРАТИЛИСЬ В БЛЯДСКИЕ БОМБЫ С ЧАСОВЫМ МЕХАНИЗМОМ!!! ТЫ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ТВОРИШЬ СВОИМИ ЗЛОЕБУЧИМИ ЭКСПЕРИМЕНТАМИ???!!! — последний вопрос, впрочем, был риторическим. Всё этот опездал прекрасно понимал. Расчёт был на взывание к его человечности. Не дожидаясь ответа на риторический вопрос, я прошипел сквозь зубы: — Запомни раз и навсегда, уёбок: никакие деньги, никакое влияние или покровительство не уберегут от тебя от когтей или зубов заражённых! Тебе не выкрутиться даже с многомиллиардными взятками! Заруби себе на носу! — а чтоб задеть самолюбие Пирогова, я ударил пердуна в солнечное сплетение. Тот ойкнул, согнулся в три погибели и распластался на полу. Помогать ему вставать я не собирался. Положив руку на ручку двери, я неожиданно услышал за спиной:       — Миша.       Я обернулся: Василь Евграфыч уселся на полу, кашляя от такого сильного удара. Глядя на меня исподлобья, он как бы с сожалением проговорил:       — Ты меня разочаровал. Я думал, ты будешь… — кашель. — Будешь умнее.       — Я рад, что разочаровал тебя, — вымученно улыбнулся я и вышел, наконец, из блядского кабинета, где я хотя бы морально прошёлся по Пирогову. Уверен, после такого разговора он захочет своеобразного реванша, подражая в этом аспекте Картеру Бёрку из «Чужих». Тот корпоративный ушлёпок, охуенно сыгранный комедийным на тот момент актёром Полом Райзером, чуть не погубил Эллен Рипли и Ньют, запер дверь за колониальными морпехами в разгар перестрелки, да сам сдох от Чужиков.       И лишь пройдя пару десятков метров, я вспомнил про Гранита. И про выяснение преимуществ клонов перед обычными людьми. Помнится, я обещал Сане, что забегу в лабораторию КРОТ-2, выскажу последнее слово касательно того, стоит ли проверять моих ребят и восьмёрку клонов. Для начала надо бы поговорить как с Гранитом, так и с доктором Королёвой, что познакомила его с самими клонами. А то заждался меня Евгенич. Лаборатория КРОТ-2, уровень К-3, недалеко от завода по производству авиационных двигателей для ВВС РФ «Ударник», Новосибирская область Майор Александр «Гранит» Калашников Управление «А» ЦСН ФСБ РФ 7 августа 2008 года, 13:37       Помещение, где в скором времени должны были пройти испытания клонов и моих бойцов, представляло собой просторный такой зал со смотровым окном с одной стороны и большими воротами с другой. То тут, то там располагались тир, тренажёрный зал со снарядами… Меня снедало любопытство: сможет ли Дирижёр показать себя достойной альтернативой клонам? Сможет ли вся «Неукротимая Восьмёрка» посрамить клонов Стожарова?       — Топаз Граниту, — неожиданно раздалось в наушнике. Я поморщился от столь внезапного громкого звука, но ответил на вызов Борисыча:       — Гранит Топазу, слушаю внимательно.       — Гранит, вы с доктором Королёвой без меня ничего не начинайте, сейчас вызову всех наших, и начнём проверку, — непререкаемым тоном проговорил Михал Борисыч. А на «Конец связи» отключился. Поскольку я находился в смотровом помещении, вместе с учёными и Полиной Санной, то найти вторую не составило труда. Она облокотилась об один из двенадцати столов, что-то обсуждала с коллегой, рыжеволосым мужчиной, моим ровесником.       Я как бы невзначай прошёл мимо них, делая вид, что мысленно напеваю какую-то песенку, а сам дослушал фразу доктора Королёвой:       — …рприз устроим. Что думаешь?       — Лучше расскажи правду, — не то посоветовал, не то потребовал её коллега. — Альфовцы, они докопаются рано или поздно.       — Докопаются до чего? — внаглую вмешался я в разговор яйцеголовых. Полина и её дружочек развернулись ко мне. Первая с натянутой улыбкой «вспомнила»:       — Я забыла вам сказать, товарищ майор, что капитан Стожаров — не единственный донор. Дело в том, что один из отрядов СпН ГРУ тоже был, так сказать, обессмерчен. Девять лет назад бойцы обеспечили возможность российским войскам занять аэропорт Слатина в Приштине. Полюбуйтесь вот этой фотографией, — с этими словами Королёва потянула мне слегка потрёпанную цветную фотографию, запечатлевшую пятерых бойцов. Четверо — все мужики — сидели, а вот пятая — красивая такая смуглянка — лежала прям на земле.       Я внимательно пригляделся к каждому из них: мужик посередине был вылитым мной! Разве что волосы потемнее, да бородка на морде лица красуется, в нарушение устава. Крайний правый человечек — уже вылитый капитан Талаквадзе. Интересно, приходится ли он Мелитону потерянным в детстве братом-близнецом?.. Ладно, думать буду потом, ведь не просто же так Полина Санна упомянула эту ватагу. Я поинтересовался у неё:       — Полин Санна, а к чему вы сообщили мне об отряде моего почти что двойника?       — К тому, что вы не спрашивали о дополнительных клонах. Вообще, клонирование одного-единственного человека чревато тем, что со временем ДНК-материал может деградировать, и клоны будут с более высоким процентом брака, плюс всё ограничивается навыками, имевшимися у донора. Но если взять целый отряд, — она тыкнула на фотографию, — профессиональных солдат с многоплановой подготовкой и создавать клонов такими же отрядами — то результат будет куда как более эффективным. Тем более, именно отряд капитана Шаталова в ходе участия в событиях в Югославии показал себя с наилучшей стороны. За идею клонирования этих ребят стоит благодарить Веронику Антоновну.       — Поблагодарю как-нибудь, — буркнул я, кладя фотографию отряда Шаталова на стол. — А как их всех вообще зовут и каковы позывные?       — Командира зовут Шаталовым Андреем Геннадьевичем, он — капитан, его позывной — «Шатай», — начала Полин Санна перечислять пятёрку. — Он первоклассный специалист по ведению боя в городской, горной и пересечённой местностях, а также хороший тактик и стратег, способный выполнять поставленную задачу в любых условиях. Далее — старший лейтенант Слащёв Илья Александрович, позывной «Слащ». Слащ у нас специализируется на пулемётах, а также имеет навыки управления бронетехникой, вплоть до танков. Следующий — старший лейтенант Маматгиреев Рустам Нодарович, позывной «Гирей». Гирей был обучен разведывательно-диверсионной работе, а в составе отряда был специалистом по допросам и переводчиком. Ещё в отряде состоял Бармин Олег Алексеевич, он же «Баря». Тоже старший лейтенант, сапёр и минер, с опытом Афганистана. А вот дамочку я оставила напоследок, — на высокомерном лице доктора Королёвой проступила улыбочка. — Курбаева Вера Бахрамовна, лейтенант. Что до специальности, то «Ягодка» была снайпером в отряде.       — Хм… — задумался я. Про них я не слышал ни разу за всю свою жизнь. И тем более любопытно узнать, чего стоят усилия по клонированию тех, кто захватил и удержал аэропорт до подхода основных российских сил. Жаль только, что усилия отряда Шатая оказались бессмысленными. И всё из-за слабости и нежелания российских дипломатов помогать Югославии. Будь воля алкаша Ельцина, он бы за ящик водяры сдал Калининградскую область и Сахалин с Курилами. Тьфу!       — Я говорила о бойцах в прошедшем времени потому, — снова заговорила заведующая КРОТ-3, — что погибли почти все. Выжили лишь Шатай, Ягодка, Баря и Бек. Думаю, последнего вы хорошо знаете.       — По ящику только, — пожал я плечами, вспоминая майора Евкурова. Я хотел спросить у Полины Санны, как будут распределять клонов между нами, как вдруг вбежал Михал Борисыч. Я козырнул ему: — Товарищ полковник!       — Вольно, Саш, — едва кивнул Борисыч, подходя к нашей троице. — Полина Александровна, я вызвал бойцов Гранита, скоро они будут на К-3.       — Чудненько, — расплылась в улыбке доктор Королёва. — Кроме меня, проверять будет вот этот вот товарищ, — она указала ладонью на пришедшего буквально только что офицера СБ ПНИКЛ «КРОТ». Под шлемом виднелись русые волосы средней длины, а глаза мужика — голубые. Внешне он выглядел чуть старше меня. Лет эдак на пять, а то и больше. — Товарищи офицеры, позвольте представить: майор ФСБ Алифтевич Тарас Петрович.       — Здравия желаю, — козырнул я майору. Тот козырнул мне и Михал Борисычу:       — Здравия желаю, товарищ майор, товарищ полковник!       — Вольно, — скомандовал Топаз, и СБшник расслабился. — Тарас Петрович, что лично вы думаете по поводу проверки клонов и моих бойцов?       — Ваши бойцы опытные, а вот клоны ещё не нюхали пороху, — кратко резюмировал майор Алифтевич. Доктор Королёва же качнула головой:       — Знаете, товарищи офицеры, в полной мере передать клонам опыт точно не получается, сколько мы ни бьёмся над этим вопросом. Но если взять воспоминания донора и, так сказать, — женщина принялась активно жестикулировать, — загрузить их в сознание клонов, то уже будут зачатки опыта или хотя бы их понимание. А мышечная память и интуиция выработаются со временем. Что скажете?       — Не проверим — не узнаем, — так же кратко резюмировал уже я. Борисыч и майор Алифтевич согласно кивнули, поддерживая меня. Полковник отдал мне распоряжение:       — Раз сейчас начнётся проверка, то, Гранит, ступай в казармы к ребятам. Оставите экипировку там. Штатное оружие выдадут во время проверки меткости. Майор Алифтевич проводит тебя.       — Есть, — козырнул я и, выйдя из смотровой вслед за Тарасом Петровичем, помчался к тем самым казармам, благо они не находились далеко. Алифтевич шёл уверенно, что неудивительно: он дольше моего находится в лабораториях КРОТ.       Казармы, чьи стены, как и стены других помещений КРОТ-2 и КРОТ-3, были отделаны плиткой, не говоря уже о поле, отличались лишь отсутствием окон, да расположением двухъярусных кроватей. Здесь как раз и находились все из наших, включая Дирижёра. Последний, к слову, почему-то снимал снарягу отдельно от ребят. Я сразу насторожился, а потому подошёл к Кулаку, снявшему уже всю защиту и всю экипировку и оставившему разве что куртку, штаны и берцы, и прямо спросил у него:       — Вов, а чё это Андрейка, — я кивнул на Андрея номер один, — раздевается отдельно? Вы ему что-то наговорили?       — Нихуя не наговорили, — мотнул Куншин головой. — Дрон решил, что мы от него отречёмся.       — Мы? Отречёмся? — удивился я, после чего прыснул смешком. Подумаешь, превратился в русского «Альберта Вескера»! Жизнь же на этом не кончилась! М-да, надо щас поболтать с Дроном, дабы он не учудил чего во время проверки. Я окликнул Гурвича: — Андрей, — но он молчал. Тогда я громче позвал: — Дирижёр!       — А? — парень, увлёкшийся раскладыванием своих вещей, резко вскинул голову. — А, товарищ майор… — Дирижёр закатил глаза и выдохнул. — Чую жопой, я в глазах своих стану изгоем.       — С хуя ли? — не понял я. Такие далеко идущие выводы — самый что ни на есть абсурд! — Я, если честно, тебе завидую. Охуенные глаза, регенерация на уровне чуть ли не Росомахи из комиксов… тут радоваться надо.       — Боюсь, как бы меня потом на органы не разобрали, — невесело отозвался Андрей №1. Я качнул головой:       — Отставить тоску, Дирижёр. Не будут тебя разбирать на запчасти. Сейчас ты нужен нам на полигоне.       — А вдруг полковник откажется от нас, как только клоны себя проявят? — задал Дирижёр вполне себе логичный вопрос. Вопрос, над которым я даже как-то и не подумал. До него я был уверен, что Борисыч за нас горой. Кто знает, может, его снедает любопытство? Может, ему и вправду интересно, чем таким клоны уделают регулярных бойцов и спецназовцев?..       — Пусть только попробует, — хмыкнул я, стараясь приободрить друга. — Заартачится — так за нами будут аргументы, — я сжал левую кисть в кулак, — и логика, — я показал Дрону уже правый кулак. Такие же «аргументы» и «логику» показывал огр Шрек в том прошлогоднем мультике. И, судя по лёгкой улыбке на лице Андрейки, мне удалось внушить ему чуточку оптимизма.       Только оставив Дирижёра с его вещами, я сам принялся снимать с себя броник, наколенники, налокотники, разгрузку… в общем, всё, что мешало бы во время проверки наших навыков и навыков клонов. А если потребуется проверка меткости, то выдадут оружие из местного арсенала. Тренировочный полигон лаборатории КРОТ-2, уровень К-3, недалеко от завода по производству авиационных двигателей для ВВС РФ «Ударник», Новосибирская область Тот же день, 14:24       М-да, у Полины Санны и Тараса Петровича довольно извращённое чувство юмора оказалось, раз моим ребятам достались три клона Стожарова, по клону Слаща, Ягодки, Гирея и Бари, а мне — клон Шатая. Я, скрестив руки за спиной, словно смотрел на своё зеркальное отражение. Все клоны носили штаны от комбинезона «Горка», чёрные берцы и майки цвета хаки. Та же форма была и у моих подопечных, разве что штаны были в расцветке «Зелёный камыш». За исключением меня и Дирижёра, носивших чёрные штаны. Кроме того, мы оба выделялись футболками защитного цвета с короткими рукавами. Ну и Андрейка со своими ярко-оранжевыми глазами и кошачьими зрачками, словно у ведьмака какого-то или многострадального Вескера, впечатлил клонов. Вроде. Потому что у них на мордах лиц не дрогнул ни один мускул.       Поскольку полигон КРОТ-2 не мог занимать огромную площадь, сопоставимую с воинской частью, то и проверка была урезанной: по словам Борисыча, у нас и клонов должны были проверить выполнение упражнений на тренировочных снарядах, кросс в три километра — а это двенадцать, по-моему, кругов, имитацию ситуации с захватом заложников и навыки рукопашного боя. Что доктор Королёва, что майор Алифтевич предупредили, что убивать клонов нельзя, иначе даже наши правнуки не расплатятся за стоимость каждого бойца.       Началась проверка с кросса в три километра. Из наших наилучшие результаты показал Дирижёр, даже не запыхавшийся. Клоны — на одном уровне с Дирижёром. Несмотря на обильное потоотделение, у нас сохранились силы, так как мы бежали в том темпе, в каком нас учили. 1-0 в пользу клонов, увы. Далее шла меткость. На расстоянии двухсот метров стрелки должны были попасть в «яблочко» мишени. Выдавали АПС, АКМы, АК-74М, 9А-91 с глушителями и даже ПКМ с «Печенегами». И снова нашу «Неукротимую Восьмёрку» вытянул Дирижёр. Даже превзошёл клонов! Здесь счёт выровнялся. 1-1. Та же ситуация и с тренажёрными снарядами: 2-2, чистейший паритет.       Следующее испытание — освобождение заложников — прошло как по маслу. Сначала «террористами» выступали клоны, а «спецназом» — моя «Неукротимая Восьмёрка». Когда нам удалось освободить «заложников», коими выступали Борисыч, Алифтевич и Полина Санна, то мы тут же поменялись ролями. Здесь победили уже клоны. Так что, счёт изменился: 2-3 в пользу клонов. Судьбоносным, на мой взгляд, моментом должен был стать спарринг. Не кулачный бой, как в старину, а разбитие на пары. Победит, по словам доктора Королёвой, тот, кто сможет повалить соперника на пол и гарантированно вывести его из боя. Оглушение, перелом пальцев, вывих… это наиболее подходящие способы. Разумеется, убивать запрещено.       Сейчас наш отряд и восьмёрка клонов, стоявшая друг напротив друга, ждала, когда Полина Санна или майор Алифтевич объявит первую пару спарринг-партнёров. Они и Борисыч о чём-то шептались. Доктор Королёва, к слову, держала подмышкой планшет с прикреплённой к нему ручкой. А я от нечего делать почесал переносицу левыми пальцами. К моему неподдельному удивлению, клон Шатая проделал то же самое! Разве что правыми пальцами. Далее я крутанул кулаками по часовой стрелке. Клон повторил движения.       — Охренеть не встать… — выдохнул я, не веря реакциям клона Шатая. Тот же не процитировал меня. Предпочёл помолчать. Тем временем, троица Королёва-Алифтевич-Кадиков закончила что-то обсуждать. Топаз гаркнул:       — Совок, на ринг!       — Есть! — рявкнул Рома и первым оказался на боксёрском ринге. Далее голос подал Тарас, объявивший:       — ВБК-0607, на ринг!       — Есть! — гаркнула уже клон Ягодки. В отличие от лысых клонов Стожарова, у клонов отряда Шатая всё-таки были волосы на голове, даром что их причёска — полубокс. Следовательно, можно будет их дёрнуть за волосы. Как и нас, не побрившихся налысо.       Мы разошлись: группа клонов встала справа от ринга, а мы — слева от него. Мы должны были стать своего рода группой поддержки. Димка попытался приободрить Совка:       — Давай, Ромыч. Наваляй пробирочной неженке.       — Слышала, куколка? — Рома встал в боевую стойку. — Уверен, неженка вроде тебя уйдёт отсюда с переломами.       — Вот сейчас и посмотрим, кто кому наваляет, красавчик, — ухмыльнулась девушка, разминая кулаки.       Клон Гирея тоже пожелал удачи клону ВБК-0607. Так-с… учитывая, что ВБК — первые буквы имени, фамилии и отчества, то смею предположить, что клонов Гирея звать РНМ, клонов Бари — ОАБ, клонов Слаща — ИАС, клонов Шатая — АГШ, а клонов Стожарова — ФИС, то бишь, «Фёдор Игоревич Стожаров». Свою догадку я озвучу потом, как только все пройдут спарринг. А пока, полюбуемся дракой клона, не видавшего и десятой доли ужасов войн, и матёрого бойца, пускай и молодого.       — Начали! — выпалил Топаз, давая понять, что пора драться. Первым попытался ударить Совок. Но к нашему всеобщему удивлению, ВБК-0607 резко пригнулась и перекатилась вправо. Рома повторил попытку ударить клонированную Ягодку. Ему повезло парировать предплечьем удар кулаком. Далее он перехватил руку клона и шибанул её своей башкой о её лоб. Правильно, так сказать, использовал голову. ВБК-0607 зашипела от боли, но концентрации не утратила. Более того, она припала на колено и кааак ударила Совка прямо в пах! Я выпучил глаза, ойкнул и прикрыл рот ладонями. А вот Совок заверещал:       — УУУУУУУУУЙЙЙЙЙ!!! — и упал на колени. Андрей №2 осторожно подошёл к рингу и, игнорируя довольно улыбающуюся ВБК-0607, спросил у Ромы:       — Промахнулась?       — Нет!.. — выдавил Совок, охуевающий от столь быстрой реакции. Далее он посмотрел на Болта и процедил: — В самое гнездо!.. — и на этой ноте повалился набок. Клон Ягодки вытерла кровь с лица и вернулась к ребятам, а Топаз, разочарованно покачавший головой, объявил:       — Болт, на ринг!       — РНМ-0609, на ринг! — гаркнул уже Тарас Петрович. На ринг залезли Андрей №2 и клон Гирея. Их бой продлился чуть дольше, чем бой Совка и ВБК-0607. Но исход один — победа клона. Вообще, мои ребята выкладывались на полную. А вот клоны влёгкую их уделывали, никто из них, включая ВБК-0607, не был выведен толком из строя. Андрея-второго уделал клон Гирея, Октября, Карася и Молота — клоны Стожарова, а Кулака — клон Бари. Наши сидели или лежали на скамье слева от бойцовского ринга, а клоны заняли скамью на противоположной стороне. И нельзя сказать, что никого не покалечили: ВБК-0607 сидела, зажав одну ноздрю и дыша ртом, ФИС-1482, с которым дрался Карась, зло пыхтел, так как его правая рука была сломана. Закрытый перелом, к гадалке не ходи. А вот ОАБ-0628 дышал сквозь зубы, прикрыв левую глазницу, опустевшую после того, как Кулак выколол глаз.       Остались только двое бойцов с обеих сторон: клон Шатая, клон Слаща, я и Дирижёр. Борисыч, шевеля одними губами, направлял палец то на меня, то на Андрюху. Наверное, это была считалочка, раз палец Топаза остановился на мне. Выходит, Дрона оставили на сладенькое. Ладно, покажу-ка своему зеркальному отражению или клону Слаща, на что я способен.       — Гранит, на ринг, — скомандовал Борисыч. Я молча залез на ринг и хрустнул пальцами. Тем временем, майор Алифтевич отдал приказ одному из клонов:       — АГШ-0614, пошёл на ринг!       — Есть! — рявкнул АГШ-0614… моим же голосом. Оно и неудивительно, мы оба выглядели одинаково. Не считая, естественно, различного цвета волос и футболки вместо майки. Перед началом схватки мы оба встали в боевые стойки. Я же, подражая мистеру Андерсону из «Шматрицы», поманил соперника ладонью.       На лице клона Шатая проступила улыбочка, больше подходящая солдату, давно не бывавшему в настоящем бою. Наивный… ни разу не бывал в горячих точках, в отличие от донора. Прямо сейчас на меня смотрел неженка. Да, генетически улучшенный, как и его товарищи по клонированию, но неженка.       — Начали! — скомандовал Алифтевич. Впрочем, его опередил клон Шатая на долю секунды. Я уклонился от джеба и попытался сделать хук в лицо или хотя бы в висок. Меня ждал жестокий облом: удар в лицо АГШ-0614 лишь пошатнул его, а вот я, вскричав от боли, встряхнул больной рукой. Клон воспользовался моментом и пнул ногой мне в солнечное сплетение. Удар получился сильным. Я по инерции отбежал к ограждению из четырёх канатов, но, слава ёжикам, удержался на ногах. Только сдавленно кашлянул и сплюнул на пол ринга.       — И это всё, на что способен пробирочный вроде тебя, да? — сдерзил я, провоцируя АГШ-0614. На самом деле я не хотел терять лицо перед своими. И уж если не я, то Семёныч выступит достойно. По сути, именно Дрон номер один и вытягивает «Неукротимую Восьмёрку».       — Не переживай, браток, у меня тоже найдутся тузы в рукаве, — парировал мою колкость клон Шатая.       Ответ от клона не заставил себя долго ждать: соперник по рингу ударил мне по груди локтём. Дыхание, конечно, перехватило, но ненадолго. Я вовремя выставил блок левой рукой и попытался пиздануть клона по правым рёбрам. Реакция клона оказалась быстрее, так как тот отвёл правую руку в сторону и шибанул своей головой о мою, точь-в-точь как Совок сломал ВБК-0607 нос. Со мной случилась та же хуйня, а именно, из ноздри потекла кровь.       Я не собирался сдаваться просто так, а потому кое-как удержался на ногах. Увы, у АГШ-0614 было иное мнение на этот счёт. Он припал на пол и крутанул ногой, отчего я упал на спину и зашипел от боли. Падая, я ухватился рукой за майку клона, и мы оба распластались на полу. Я первым пришёл в себя, прыгнул на клона Шатая и вцепился мёртвой хваткой ему в шею. Убивать его я, естественно, не собирался. Мне предстояло вывести его из строя, как это сделали клоны с моими бойцами.       АГШ-0614 ухитрился схватить мою правую руку и отцепить её от шеи, после чего вцепился в неё зубами. Я стиснул зубы под губами, щёки и рот задрожали. Нехер доставлять клону удовольствие от моего ора. Убрав от шеи уже левую руку, ничем более не занятую, я впился большим пальцем в правый глаз соперника. Глаз лопнул, и клон, разжав челюсти, заорал от боли. Мой недолгий триумф был прервал повторным ударом мне по носопырке. Далее — неожиданно быстрый для меня удар по солнечному сплетению, от которого у меня перехватило дыхание. Напоследок АГШ-0614 спихнул меня на пол и пнул ногой мне в левый бок, тем самым подтверждая свою победу.       — Блять… — прокряхтел я, силясь встать. Дирижёр и Кулак поспешили помочь мне перелезть через канаты и сесть на скамейку. Усевшись на неё, я заметил, как на лице доктора Королёвой заиграли желваки. Значит, она в бешенстве от того, что мы, не-клоны, умудрились хотя бы слегонца навалять пробирочным. Пущай мамзель знает: мы тоже не лыком шиты.       — Дирижёр, — позвал Андрюху номер один Борисыч, — остался только ты. На ринг!       — Есть! — козырнувший Дирижёр удивительно легко перепрыгнул через канаты и встал в боевую стойку. Майор Алифтевич скомандовал:       — ИАС-0653, на ринг!       Клон Слаща тоже оказался на ринге, пускай и не так быстро, как Дирижёр. Несколько секунд, растянувшихся на вечность, Андрей и его будущий соперник по бою смотрели друг другу в глаза. Оценивали, наверное, друг друга. Хотя я, сидевший между Октябрём и Кулаком, заметил, как клон нахмурился и вгляделся во что-то на лице Дирижёра. Интересно, на что? Может, его насторожили необычные глаза?..       — Пусть победит достойнейший! — гаркнул Алифтевич. Дальше произошло нечто воистину необычное: Дирижёр и ИАС-0653 слишком быстро обменивались ударами и слишком быстро уклонялись, парировали друг друга. Я с трудом мог рассмотреть выражения лиц обоих спарринг-партнёров. Но я так и не увидел ни намёка на боль. А если обоим и было больно, то они никак это не выражали.       Бой заметно растянулся, хотя клоны просто сидели или стояли, а мои подопечные откровенно заскучали. Жаль, часов наручных у меня с собой нет. Глянул на руку, покусанную АГШ-0614: укус довольно глубокий, до крови. Но слава яйцам, пястная кость не откусана, как в случае с Дирижёром. А то я бы тоже сейчас бегал как ненормальный, срывал бы голосовые связки, и всё из-за того, что клон Андрея Шаталова повторил «достижение» того зомби-СБшника, оттяпавшего Дирижёру пястную кость и два пальца.       Вдруг полигон огласил громкий крик. Все вскинули головы: это, оказывается, Дирижёр так орал, прикрывающий половину лица рукой. ИАС-0653 пнул Дрона в солнечное сплетение, и тот упал на канаты. Наш «мутант» перекатился вперёд, когда клон в воздухе попытался снова отмудохать его ногой, и резво вскочил на ноги. Я обомлел, увидев, как Андрей часто моргает правым веком, а в это самое время в глазнице отрастает глаз. Буквально за считанные секунды!       Быстро придя в себя, Дирижёр перехватил кулак клона Слаща, направленный ему в челюсть, и сжал пальцы, да так, что те хрустнули. Вместе с костяшками. Настал черёд клона орать от боли. Тот в отчаянии попробовал ударить Дрона ногой в пах, однако наш боец устоял. Тогда ИАС-0653 налетел на соперника, сбил его с ног и откусил ему левую мочку уха, отчего Дирижёр лишь отрывисто вскрикнул.       Финалом схватки стали два удара кулаком по носу ИАС-0653, затем ещё один удар, по солнечному сплетению, и хук, окончательно отправивший клона Слаща в нокаут. Выражения морд лица клонов, Полины Санны и майора Алифтевича были красноречивее всяких слов: Дирижёр уебал одного из бойцов, пускай и клонированного. И снова Семёныч вытянул нас на своих плечах.       — Ебать мои лысые тапочки… — вполголоса проблеял охреневший Карась. Что до Дирижёра, то он и РНМ-0609 помогли клону Слаща покинуть ринг, а первый, сияющий от радости, вернулся к нам. Борисыч, наблюдавший бои, улыбнулся капитану Гурвичу, мол, молодцом, парень, от мутагена есть какая-никакая польза.       — Итак, Полина Александровна, — вкрадчивым тоном начал Борисыч, — каков счёт?       — Ничья, — процедила Королёва, явно недовольная тем, что Дирижёр смог своим примером показать клонам, что и мы, матёрые, но обычные люди, тоже можем навалять кому угодно. Эти пробирочные неженки не видели зомбаков. Не видели, как на нас с Дирижёром пёрли зомби, жаждавшие заразить нас или сожрать. Так что, если кто из пробирочных будет выёбываться, кичиться своими улучшениями, ему быстро покажут на Дирижёра и тех диверсантов, которые сейчас пребывали в карантинной зоне.       Майор Алифтевич с молчаливого согласия Борисыча отдал нашим восьмёркам приказ:       — Всем в медчасть, включая, товарищ капитан, вас, — он указал пальцем на Дирижёра, у которого уже отросла откусанная ранее мочка. Наша «Неукротимая Восьмёрка» препираться не стала, всё равно подлечиться лишним не будет. Вопрос только в том, как у клонов-то всё отрастёт. Неужели им что-то вколют, как моим бойцам?.. Если и вколют, то, надеюсь, не ту хуйню, что циркулирует в кровеносной системе моих подопечных и проявляет себя при контакте с заражёнными.       Мы и клоны на почтенном расстоянии друг от друга покидали полигон. Я краем глаза заметил, как клоны Шатая, Слаща, Бари и Ягодки сверлили нас недобрыми взглядами. Оно и понятно: все такие ебать красивые, генетически усовершенствованные, а тут припёрлись настоящие люди, росшие не в лабораторных условиях и не считающие окружающих расходным материалом!       Я мысленно запомнил «имена» всех этих клонов: АГШ-0614, ИАС-0653, РНМ-0609, ОАБ-0628, ВБК-0607, ФИС-1428, ФИС-1735, ФИС-1199. Чую жопой, если мы с ними столкнёмся не в присутствии хотя бы Полины Санной, то они захотят расквитаться. Один из клонов, ИАС-0653, тяжело дышал носом, смотря на Дирижёра.       — Дрон, — вполголоса обратился я к Дирижёру. Он дёрнул подбородком, — поглядывай за клоном ИАС-0653. Мало ли, вдруг он задумает что-то с тобой сделать. Клоны вряд ли из тех, кто утрётся и простит унижение и задевание их самолюбия.       — Понял вас, — кивнул Андреич. До медчасти КРОТ-2 мы шли молча. Поскольку клоны пострадали сильнее нас, то их пропустили первыми. Прождали мы своей очереди не так уж и долго, ведь в поликлиниках и больницах зачастую огромные очереди, неоднократно убеждался в этом. И всё «благодаря» чудовищному дефициту врачей как в Москве, так и в регионах, особенно за Уралом.       Клоны по очереди выходили из медчасти, представлявшей собой огромную палату, эдак на 40-50 коек. Отличалась палата от больничных отсутствием окон, более ухоженным видом и передовыми технологиями. Что же касалось клонов, то они выходили целёхонькими, словно мы не пиздились с ними на ринге. На лицах пострадавших сияли самодовольные улыбки, особенно на ВБК-0607. Эта краля, к слову, подмигнула. Но не мне, а Совку. Хуй знает, зачем подмигнула. Наверное, заинтересовалась беднягой Трифоновым.       — Не повезло вам, молодой человек, не повезло, — резюмировал Кулак, сочувственно хлопая Рому по плечу и заходя в медчасть после меня, первого в очереди. А я подумал: ну мало ли что ВБК-0607 могла найти в Ромке? Может, даёт о себе знать инстинкт размножения? Просто клон Курбаевой решила взять инициативу в свои ручонки.       Принимали нас учёные, застегнувшие халаты на все пуговицы и надевшие на лица маски. Одного по комплекции я узнал сразу: Олег Валерич Лагутин. Он что-то вполголоса обсуждал с высоким стройным коллегой, блондином, судя по цвету волос. Ассистенты в количестве четверых человек собирали ампулы, флаконы и одноразовые шприцы и выкидывали их в мусорку. Завидев нашу восьмёрку, столпившуюся у входа, профессор Лагутин помахал нам рукой:       — Проходите, товарищи офицеры! Располагайтесь на койках.       Мы молча заняли восемь коек. Не знаю, как остальным, а вот мне было любопытно, что такого вкололи клонам, раз они вышли как новенькие?.. Какой-то препарат, ускоряющий регенерацию в разы и вправляющий переломы? Надо будет расспросить хотя бы одного из ассистентов.       Кстати, а вот и сам высокий блондин, собеседник Лагутина. Он обошёл всех восьмерых, после чего остановился перед моей койкой. Я осведомился у него:       — Что-то не так?       — Всё так, товарищ майор, — баритоном отозвался учёный. Как только он жестом попросил показать правую руку, я протянул её яйцеголовому. Он осмотрел её внимательно, равно как и нос, качнул головой и объявил: — Ну, будем вводить Ренерган-Ф.       — Чего-чего будем вводить? — нахмурился я, ведь неизвестно, что это за дрянь такая. Мужчина усмехнулся под маской:       — Ренерган-Ф. Препарат всего лишь ускорит регенерационные процессы. Укуса здесь, — он тыкнул на следы зубов, — не будет. По крайней мере, пока вас снова не покусает кто-то из клонов. И нос заживёт.       — Давайте посмотрим, на что способен Ренерган-Ф, — с этими словами я уселся поудобнее и приготовил правую руку, как-никак, мне будут именно вкалывать препарат, а не заставлять пить. Обратившись к кому-то из ассистентов как «Никит», блондин отступил на два шага назад. Паренёк, годившийся мне в младшие братья, положил на тумбочку справа от койки кейс с тем самым Ренерганом-Ф.       — Товарищ майор, — снова обратился ко мне блондин, — может, вас привязать?       — Почему это? — не понял я.       — Потому что во время регенерации вы можете начать дёргаться. Клон Слащёва вон, извивался как уж, даже ремни не помогали.       — А-а-а-а-а! — подал голос Карась. — Так вот почему клон Слаща так постанывал.       — Как бы то ни было, товарищ майор, — учёный подошёл ко мне и ассистенту поближе, — прошу вас действовать по инструкции.       — У меня только нос сломан, да укус на руке, дёргаться вряд ли буду, — обнадёжил я его. — Кстати, как вас звать-то?       — Бабахин Максим Геннадич, — представился учёный КРОТ-2/КРОТ-3. — Работаю здесь, в КРОТ-2. Ну а ваши имя-отчество, Александр Евгеньевич, и так известны от вашего командира.       — Чудненько. Приступайте, — махнул я пострадавшей рукой. Ассистент по имени Никита растворил 1 грамм Ренергана-Ф в 100 миллиграммах двухпроцентного «Лидокаина». Об этом я узнал, вскользь прочитав вкладыш на крышке кейса. Далее Никита постучал ногтем по щприцу, протёр место укола ваткой, пропитанной спиртом, и только потом вколол.       Боль совершенно пустяковая, я ещё со школы привык к уколам. В отличие от одного из десантников в войсковой части 2080. Как рассказывала Регина Неверова в январе этого года, ему ставили прививку. Стоило бедняге увидеть шприц, как он тут же свалился в обморок. Неженка, что ещё сказать.       Процесс регенерации начался через несколько минут, в это время Никита и трое других ассистентов Максима Геннадича вкалывали Ренерган-Ф моим пацанам. Сначала у меня на глазах зажил укус. Потом в носу начало противно хрустеть, отчего я стиснул зубы, прошипел «Блять!» и опустил голову. Наконец, я смог нормально задышать носом. Воистину чудо-средство! В отличие от всяких «лекарств от рака/СПИДа/неизлечимых болячек», Ренерган-Ф работал. Препарат не вкололи только Дирижёру. Оно и понятно: у него всё зажило и без препарата. Только велели отмыть кровь с лица.       Несмотря на регенерацию, нам запретили до завтрашнего утра покидать медчасть. Регенерация регенерацией, однако отдохнуть после проверки навыков не помешает. Я лично с этим полностью согласен. Тем более, как сказала Полина Санна, счёт не склонился ни в нашу пользу, ни в пользу клонов. Отчасти потому, что среди нас был мутант Дирижёр, отчасти потому, что клоны не были на реальных боевых заданиях.       В этот момент я вспомнил один недооценённый фильм Пола Уильяма Скотта Андерсона, выпущенный 10 лет назад и провалившийся в прокате. Назывался он просто: «Солдат». Там, согласно сюжету, младенцев отбирали в специальную программу, аналогичную янычарской. Но были и свои отличия: солдаты Тодда 3465 не ведали мирной жизни вообще. Отстававших на марш-броске десятилетних пацанов просто расстреливали. Не отправляли учиться на другие должности вроде механика-водителя, связиста, повара, штабиста, писаря… Твоя физическая подготовка хуже, чем у краповиков? Получай пулю!       Ещё комичнее ситуация стала выглядеть в том фильме тогда, когда «стариков» списали на том основании, что один из генетически улучшенных солдат, Кейн 607, уделал в бою сразу троих: Тодда 3465, Ромеро и Гоинса. Если Тодду повезло выжить, хоть и притвориться мёртвым, то Гоинс и Ромеро были убиты. Причём один из них — тамошним плохим парнем, полковником Мейкумом. Этот кренделёк был всё равно недоволен победой Кейна 607, так как тот позволил Тодду 3465 лишить его глаза. А напоследок полкан-долбоклюй заявил капитану Чёрчу, что его люди выдохлись.       Радовало меня в этой ситуации то, что у нас условия были куда адекватнее. Нас не собирались списывать в утиль. Да и не убил никто никого. Серьёзно покалечили, и на этом всё. Ребята, правда, не были уверены, что им не прикажут сдать оружие и документы. Или вообще не уберут тихо, отправив обратно в КРОТ-1, к зомбакам, коих, несмотря на наши с Дирижёром усилия, может быть дохуя.       Ладно, об этом думать буду уже завтра. А пока, отдых после тяжёлого дня не помешает.