No petals, just Thorne

      После долгих объяснений с Филлипсом, Торн и Райс наконец-то освободились. — Ты куда поедешь? — спросила девушка, поглядывая на собеседника, который едва на ногах держался. — Домой, к клопам. Куда же ещё? — устало ответил парень, двигаясь к машине. — Послушай! Это... Может у меня переночуешь? Без всяких. Просто перекантуешься ночь, я вижу что ты пипец какой уставший… — с неловкостью в голосе предложила актриса. Парень думал об этом предложении, и оценив свои силы трезво, согласился. Он точно не доехал бы сегодня домой. Эндрю молча сел в машину Беллы и закрыл дверь. Он оперся лбом о стекло устало, или обреченно смотрел посмотрел в окно. Рыжая села в салон и повернула ключ зажигания, двигатель зарычал и автомобиль тронулся с места.       В салоне царила неловкая тишина, парень продолжал сверлить взглядом окно, а мисс Торн молча смотрела на дорогу, пытаясь подобрать слова. — Тебе плохо? — едва выдавила из себя девушка, одним глазом поглядывая на Эндрю. — Не знаю… Вроде всё классно было там… Но что-то меня беспокоит… — машинально ответил режиссер, удивившись, что он произнес это вслух. — Тебе нужны отношения, да? — сказала актриса, вопросительно поглядывая на собеседника. — Я не знаю… Это всё как-то неправильно… Мы переспали, теперь общаемся как ни в чем не бывало… Если бы мы просто занялись сексом и разошлись, то это было бы супер, но нам еще три дня мучиться… Для меня это важно, между нами образуется непонимание, которое меня убивает… — начал Райс, грустно поглядывая на звезду. — Мы можем забыть о том инциденте, если хочешь… — с несвойственной ей неуклюжестью ответила девушка. — Дело не в том, чего хочу я, а в том, чего хочешь ты. Кто я для тебя? Временное увлечение? Так скажи сразу, чтобы я не мучился. Вот скажи честно, чего ты хочешь? Как собираешься выходить из положения, которое сложилось? — в отчаянии спросил режиссер, которого очень гложила эта ситуация. — Я… я не знаю… С тобой было прикольно, но я уже имела опыт токсичных отношений с обоими полами, так что я не знаю… Ты вроде и неплохой, но… — мямлила знаменитость, переводя взгляд с дороги на собеседника и обратно. — Останемся друзьями, да? — с легкой издевкой, но по большей части горечью в голосе спросил Эндрю. — Я бы хотела повторить наше приключение, но без отношений… — абсолютно неловко ответила Торн, виновато поглядывая на парня. Что с ней? Почему ей так стыдно? Раньше её это не тяготило, но сейчас, как будто за все прошлые разы совесть налегла мёртвым грузом на девушку. — Даже не знаю… Любой другой на моём месте был бы счастлив, но я не любой другой, Белла! — немного резко ответил Райс, отведя взгляд на окно. — Почему? Почему тебе это надо? Я предлагаю тебе выгодный вариант для нас двоих. Дружба с привилегиями — идеально для нас! — возражала рыжая, глядя на дорогу. — Давай договорим по приезду, прошу! — сдержанно, но с едва заметной раздраженностью ответил режиссер.       Приехав на место, мисс Торн и мистер Райс зашли в лифт и после минутной поездки заходили в её апартаменты. Режиссеру было неловко, он опустил голову вниз и переминался с ноги на ногу. Он украдкой рассматривал куда более светлые и просторные, чем у него апартаменты звезды. Девушка засмеялась и сказала: «Проходи, не стесняйся! Всё хорошо». Сама хозяйка вышла переодеться в домашнюю одежду. Пока она переодевалась, Эндрю сел на диван и осмотрелся: это квартира студия с объединенной кухней и гостиной, стены были выкрашены в белый цвет и украшены картинами модных художников. Натяжные потолки дополняли атмосферу стильного жилища. Взгляд парня переключился на кухню, обложенную красной плиткой, обставленную новейшей бытовой техникой. «Готов поспорить, что она не умеет готовить» — подумал режиссер, усмехнувшись. Раздумья прервала мисс Торн, смывшая с себя косметику, надевшая белые спортивные штаны и такого же цвета худи. Парень улыбнулся, увидев девушку, такой она ему нравилась куда больше, без косметики, вульгарных платьев и прочей мишуры. Такая простая, несобранная и чертовски милая… Мысли пошли явно не в ту сторону, надо переключиться, но режиссёр не особо хотел этого… Он смотрел на хозяйку квартиры с неким мальчишеским восторгом, который никак не мог подавить или скрыть.       Белла села на диван рядом с ним и заглянув в глаза спросила: «Почему ты так этого хочешь?». Райс молча смотрел на девушку спустя секунд пятнадцать он ответил: «Для меня это имеет значение и не для хвастовства в духе «Я встречаюсь с Беллой Торн» а для духовной близости с партнершой… Ладно, забудь! Сделаем вид, что этого разговора не было». Ему было неловко, из-за того, что он начал всё это. Действительно, а зачем начинать?! Две недели нежности, а затем целая жизнь, полная страданий и боли… Ведь точно известно, что идеальных отношений не существует, любая любовная история умирает в агонии токсичных отношений, ссор и дрязг. Серо-голубые глаза режиссера изрядно погрустнели, а он сам стыдливо отвел взгляд от мисс Торн. «Пойми, мне причинили много боли… Я не могу открыть душу никому больше… Ты интересный, но давай лучше пока просто будем партнерами в постели…» — продолжала девушка. Эндрю не мог держаться, его тонкие и узкие губы опустились уголками вниз, а он сам ощутил в груди комок, который мешал ему дышать. Причина возможных слез была не в том, что Белла его отвергает, а в том, что они оба знают чем всё закончится. Разбитые сердца, ссоры и боль — вот их будущее, которое было так явно обрисовано, что казалось бы его можно сфотографировать, поместить в рамку и повесить на стенку в назидание другим парочкам.       «Что с тобой? Ты плачешь?» — немного взволновано спросила актриса, глядя на парня, который отворачивался от неё, в попытках скрыть слёзы. Он плакал, потому что знал что их ждет, но также он плакал, потому что этого не случится. Не будет свиданий, поцелуев, совместных праздников, первого признания в любви, первой ссоры, похода к психологу, первой измены, ревности… Даже понимая, какие страдания его могут ждать, парень хотел пережить всё перечисленное. Отчасти это похоже на феномен тяги к табаку, спиртному или наркотикам, когда люди, зная о вреде этих вещей потребляют их. Райс ощущал себя как мальчишка, который считает, что курение сделает его взрослее, а на деле только гробит. Ему стало хуже, комок начал душить парня, а слёзы текли неприлично сильно. Почему он так хочет отношений? Этот вопрос убивал Эндрю, медленно разрывая его сердце. Как бы он хотел быть социопатом… Ничего не ощущать, никого не любить… Просто повиноваться не блядскому сердцу, которое вечно выбирает не тех, а холодному разуму, благодаря которому создано всё, на чем живет человечество.       Белла повернула лицо парня к себе и посмотрела в его влажные глаза. — Поверь, после отношений со мной тебе будет гораздо больнее… Я плохая, во всех смыслах… Я причиняю боль всякому, кто контактирует со мной дольше пяти минут… Ты будешь несчастен со мной… — сказала она, вытирая слезы Райса. — Я знаю… Но все равно хочу. Это глупо, странно… Я знаю это, но предпочту жалеть о случившемся, чем о неслучившемся… — ответил режиссер, пытаясь отдышаться. Торн понимала это, но знала себя, знала, что причинит боль тому, кто её любит. Да, она раскусила Эндрю, хотя в данной ситуации не надо быть Эркюлем Пуаро, чтобы понять это. Девушка прижала парня к себе, желая его успокоить, уменьшить боль… Она гладила мигранта по голове, иногда касаясь губами его макушки. Несмотря на почетный титул «Главная стерва Голливуда», актриса не хотела причинять боль тому, кто этого явно не заслуживает. Девушка видела, что Эндрю Райс, режиссер реалити-шоу — это последний человек, которому нужно разбивать сердце. Он уж точно этого не заслуживал. Непризнанный гений успокоился и даже довольно заурчал, обнимая звезду. Мисс Торн продолжала гладить парня, невольно улыбнувшись. Может всё-таки стоит попробовать? Вдруг всё каким-то невероятным образом сложится неплохо?       Эндрю пришел в себя и посмотрел на девушку, многие хейтеры называли её Эштоном Катчером, напялившим женское платье, из-за немного грубых черт лица, но парень то знает, что Белла далеко не Эштон Катчер в платье и довольно хороша собой. Райс понимал, что он не особо то и симпатичен, но ему казалось, что мисс Торн видит в нем не щуплого дохляка, а личность, хотя его подозрительная натура подсказывала, что это именно кажется. Режиссёр был всегда человеком сомнений, а миграция и разборки внутри общины только укрепили это, как никак это ему спасло жизнь не раз и не два. Парень задумался, а актриса это заметила, она увидела в его серо-голубых глазах тень сомнений. — Что тебя гложет? — вновь спросила она, зачесывая волосы Райса. — Наверное я поторопился с вл… желанием встречаться, ты права. — ответил он немного отреченным голосом. Эндрю всегда был таким, это его защитная реакция на окружающий мир, но сейчас он пытался подчиниться холодному разуму. — Что с тобой? — испуганно спросила Белла, заглядывая в глаза парня. — Пытаюсь трезво оценить ситуацию… — ответил режиссер, пытаясь не смотреть актрисе в глаза. — И как, выходит? — немного иронично спросила рыжая. — Неа, от слова совсем. — сказал парень не менее ироничным тоном и улыбнувшись. Комната залилась смехом обоих. — А знаешь что? Давай поспорим! — сказала Торн, отдышавшись. — А на что? И какие условия? — спросил режиссер заинтересованно. — Спорим, что ты не протянешь со мной в отношениях и года! — выпалила актриса. — А давай! — внезапно ответил Райс. — На десять тысяч долларов! Если ты меня бросишь, то платишь ты, если я, то должок за мной. Спорим? — спросила Белла, протянув руку. — Спорим! — опрометчиво ответил Эндрю, пожав руку и перебив. Парень и девушка смотрели друг на друга со смесью недоумения с каким-то азартом. В глазах обоих читался вопрос: «Что это было?».       Молчание снова заполнило комнату, Торн и Райс продолжали смотреть друг на друга. — Ты можешь отказаться, если хочешь… — неловко сказала девушка, поглаживая плечо собеседника. — А ты хочешь? — ответил режиссёр вопросом на вопрос. — Нет… — немного завороженно ответила Белла. — Я тоже не хочу отступать. — сказал Эндрю, поправляя прядь рыжих волос. — Начнем с завтрашнего дня? — переспросила девушка, поправляя воротник рубашки собеседника. — Да, именно. — согласился он, поправив худи актрисы.