За запертой дверью.

На полу были небольшие капли крови, множество предметов валялось на полу, на подобие канцелярии, картин или шкатулок. Некоторые стулья были не там, где они должны были быть, а столы могли вовсе быть перевёрнуты с ног на голову. Следы от когтей и ударов отразились на мебели и даже стенах, придётся вновь всё чинить и красить... Два медведя сейчас лежали на полу, переводя дух. Их бойня была окончена буквально минуту назад. Они не пытались друг друга душить или того хуже, у них не было сил, чтобы просто продолжить. Одному это не было важно, а другой же был разочарован тем, что драка всё-таки была и что ему сейчас действительно лень поднять кулак для последнего удара. Очень хотелось врезать по нахальной улыбке противника, заставить того ответить хотябы на какой-то вопрос, чтобы не слушать больше этого ненормального смеха и золотых глаз, что перевели взор с потолка прямо на него. – Это было весёлое обучение, не так-ли? – широко улыбнулся псих, смотрящий в чужую до жути недовольную морду, полную боли, – Хах, вижу тебе особенно понравилось, даже струйка из носа пошла! Разносится насмешливый хохот, что наполняет второго лишь негативными эмоциями. – И зачем ты напал на меня в этот раз? Зачем надо мной издеваться? – Флиппи сказал это с особой горечью. Казалось, что этот мягкий кусок зефира сейчас заплачет, но нет, этот мишка не будет плакать перед тем, кого ненавидит, иначе услышит лишь больше смеха, как он думает. – Издеваться? Я тебя учу! Экстренные ситуации непредсказуемы, а ты же беспомощный! Тебя надо вновь учить, как на войне, ты же знаешь что.. – чужая кисть грубо заткнула убийцу, ударив его по щеке. – Хватит...хватит меня учить! Войны уже нет! Нет, слышишь!? – яблочко находит в себе силы, чтобы подняться и нависнуть над собственным собой, смотря на него умоляюще, пытаясь найти в его не сходящей улыбке хотябы каплю стыда или чёртовой совести. – Ты не знаешь что такое война? Это жалко, друг мой! Война есть всегда! – улыбка стала лишь больше и янтарные глаза раскрылись шире, пока из его лап показались когти, что впились в чужие плечи. – Почему ты такой! Зачем я тебе, а? Почему именно я, а?! – ноет мишка, пока его плечи начинают болеть от когтей оппонента. Поэтому он взял обоими руками предплечье Фликпи, сжимая по сильнее. – Потому что ты выбрал меня! Ты создал меня, и я обязан учить тебя жизни, зефир! – далее смех.. достаточно неприятный смех, из-за которого Флиппи окончательно понял, что слова напрасны, а бои тем более. Салатовый отстранился от альтер-эго тихо вздохнув с трудом встал на ноги, шатаясь, слегка прихрамывая. Пока есть возможность он заварит себе своё любимое капучино с кусочками маршмэллоу и шоколадной посыпкой сверху. Он уверен, что Флик больше не станет нападать, так как этот ублюдок сам признал очередную ничью. Иногда кажется, что Фликпи просто поддаётся, чтобы Флиппи чувствовал себя сильнее духом. Правда мишка всегда думал, что убийца сражается с ним серьёзно, бил его как можно сильнее. И в этом нет чего-то плохого. Златоглазый сам делает иллюзию реального боя без поддавков и прочего, хотя на самом деле в его голове это воспринимается как интересная игра, за которой интересно наблюдать, как на войне. Особенно после смотреть на то, что происходит вокруг, смотреть на миловидного, что заваривает себе что-то. Или горячий шоколад или капучино, особой разницы нет, во всех случаях Флиппи делает это профессионально и шедеврально. Аккуратные движения рук и всё вперемешку с ранениями и синяками, которые проходят в этом городе ровно за день и на следующее утро, примерно в шесть, тело уже более менее целое, вот только всё равно болят места ран и ушибов ещё около двух дней. Через минут десять, Фликпи так и остался лежать на полу. Он обычно не так долго задерживается, чтобы уйти в сознание потом. Хотя в последнее время он наглеет, так как Флиппи уже давно всё понимает, заварив себе свой ненаглядный напиток, только шоколадом посыпать не стал, всё-таки нужно оставить шоколад на следующий раз, чтобы не идти в магазин. Но больше удивляет не мастерство салатового, а то, как он за один раз выпил всё до дна, причём горячее! Как у него горло после такого ещё живое? В этот раз даже ненормальный удивился, смотря на то, как Флиппи дышал и в последствии просто сел на стул, спрятав своё лицо, впечатавшись им в стол, заодно скинув несколько предметов со стола, что мешали ему. Хорошо, что кружка хотябы не упала. – Я прям нутром чувствую злость! Редкое явление! – улыбнулся Фликпи, что решил уже встать с этого грязного и не мытого уже неделю пола, – Давай! Нападай ещё раз! Я готов даже с самыми разными ранениями, зефир! – от этих слов обстановка стала ужаснее, чем была до. Фликпи не понимает ничего в этих "жалких" эмоциях. Что он вообще может понять, кроме "убей, подерись, нагнетай и наглей?" – Убирайся.. – тихо прошептал мишка, не в силах больше терпеть выходки своего клона. – Ух, убираться надо будет долго, согласен. – наклонив голову на бок говорящий начал смеяться. – Да сколько тебе ещё повторять?! – вскрикнул мужчина на альтернативу, резко подняв голову и смотря ему в глаза очами, полными разочарования и гнева. Горло слегка заболело, особенно после горячего напитка за раз. – Ой, посмотрите на эту морду. Мог бы и не повторять, я ведь не дурак. Я знаю, что ты говорил тоже самое в прошлый раз. – чужая морда наклонилась ближе к Флиппи, улыбнувшись особенно широко. – А я говорю тебе это уже тысячный раз! Понимаешь?! Мне надоело, мне надоело, я мечтаю, чтобы ты сдох нахрен, чтобы оставил меня в покое! Тебе этого недостаточно?! Тогда я тебе отчётливо говорю, что я тебя ненавижу, что я ненавижу все твои выходки и поведение. Я НЕНАВИЖУ всего тебя! Я не знаю, для чего ты мне вообще сдался! Что, тоже мало да?! Лыбишься, да, мало тебе уже даже этого!! – в какой-то момент мишка кинул в своего альтер-эго тарелку, лежавшую на столе, что пролетела мимо, прямо в стену, разбившись на несколько частей. – Уходи, просто уйди от меня, оставь меня в покое! Что непонятного, ты, кусок дерьма!? – в голос кричит истеричный военный, словно специально пытаясь вглядываться в чужое лицо, глядя в глаза, чтобы разглядеть небольшую каплю сочувствия. – Это достаточно много, но не забывай о моих обязанностях, которым я должен научить тебя, себя. Я нужен тебе, зелёный зефир, ты знаешь это~ – когтистые лапы взяли тёмноглазого за ворот военной формы, приблизив его тем самым ближе, – Я нужен и ты это увидишь на самом неожиданном примере, Флиппи. Когда тебя захотят убить или ограбить, я всегда буду рядом, ты знаешь это. Ты знаешь всё и я тоже понимаю, как сильно я тебя раздражаю. Но это моя работа и ты ни коим хреном не можешь мне мешать, ясно? – кротко, с улыбкой на лице проговорил убийца, поставив на место злюку. – Могу, могу! Я избавлюсь от тебя, слышишь?! – Слышу, злюка, слышу. Что-то не так? – на пофигизме перебил речи своего оппонента Фликпик, приблизившись к его уху, шепча: – Ты просто не знаешь, на что я могу пойти ради нашей шкуры, зефир, не знаешь, что от меня избавиться в принципе нельзя. – Ты мне не нужен!! Просто уходи, уходи в свои дебри, я не буду тебя трогать! Оставь меня, мне никто не нужен по соседству со мной! – оттолкнув убийцу от себя на большое расстояние Флиппи замахнулся на него уже табуреткой, но ударить не успел, просто забившись в истерике, во время которой второму уже пришлось уйти. Не хотелось слушать одно и тоже, особенно когда салатовый плачет, умоляя психа уйти. После такого дерьмового дня Фликпи отметил для себя, что Флиппи он не всрался. И он знал это ещё давно, но почему-то сейчас его переполняло беспокойство, чутьё говорило ему, что он обязательно пригодиться. В какой-то момент медведя действительно не подвели его инстинкты, если он чувствовал тревогу, то не зря! На улицах раздались крики и выстрелы из ружья, причём всё это происходило на далёком расстоянии от домика-бревна. Значит...орут дико, а выстрелы могут быть слышны в таком месте за километр. Именно из-за слышимых, приближавшихся звуков ружья Флиппи проснулся и попал в состояние аута через пять минут, не выдержав большой нагрузки своего дикого страха или же травмы войны. Тогда Фликпи уже подключил мозг, чтобы понять, что здесь происходит! Как любой придурок он решил выйти на улицу и увидел то, чего ожидать просто не мог. Это были звери с оружием и специальными костюмами, это было явно видно издали. Но вот незадача... Голоса слышаться со всех сторон дома и сбежать просто считается невозможным. Конечно можно было бы как-то через заднюю сторону, но.. на такой полянке любой дурак застрелит жертву. А Фликпи уже опытный военный, что не пойдёт на роль лёгкой мишени. – Террористы значит..чтож, хорошо. – медведь со злобным оскалом забежал в дом и достал всевозможное оружие, что осталось в доме. Пистолет, пара патронов, ножи, дробовик и к нему около двадцати пуль...не плохо. Очень даже не плохо! Златоглазый начал широко улыбаться и залился диким смехом. Он уже ждёт гостей, уже слышит звуки за дверью. Через две секунды дверь в дом выбили и голоса послышались чётко и ясно. Эх, какие же они жалкие! Только посмотришь и поймёшь, что они беспомощны без оружия. Эти придурки разделились по разным частям дома. Они были весьма удивлены наградами, грамотами и тем более медалями, развешенными по дому как сувениры. С первых секунд они поняли, с кем могут иметь дело, но их слабые умы просто не могли знать о травме этого военного..о его внутреннем богатстве, что не связано с деньгами. В коридоре послышались выстрелы, шум и крики. На них кто-то набросился! Определённо! Все мигом побежали по коридору, остановившись у кровавых узоров своих товарищей и их изуродованных тел. Глаза многих округлились, а ужас охватил нескольких, может всех. О да! Точно всех! На кухне раздалось щёлканье. Кто-то слегка постукивает когтями, специально особым движением делает "щёлк", призывая идти именно на кухню. Но видимо эти зверьки не тупые, послали лишь одного не важного солдатика. Зато они увидели, как вилка проткнула его живот, а вторая полетела в горло. Как мило, теперь и другого солдата не стало на глазах у этих террористов, но скорее всего им плевать, они привыкли! Хотя нет, один вскрикнул, а некоторые шарахнулись в сторону, отказываясь идти за обеденный стол, где будет мясо их собственных сородичей... В тот момент из-за стены высунулся дробовик, что начал жуткую стрельбу... Эти зверьки даже из своих винтовок или пистолетиков не успели выстрелить, как дробь мощного ружья расстреляла их, как орешки в баночках. – Крови будет много. – с оскалом подметил салатовый мишка, поглаживая свой дробовик. Через время патроны закончились и приходилось всех убивать своими руками или ножом, что доставляло много забот. Эти зверьки с оружием..их было всё больше. Они приходили в дом к Флиппи и с каждым разом их было всё больше, как и трупов, чужого страха и крови. Фликпи уже устал отбиваться и давать отпор и делая своё последнее убийство какой-то зверь подошёл к нему сзади, использовав электрошокер. Так вояка проиграл этот бой, но при этом убил около тридцати террористов, один.. В его репертуаре. Флиппи проснулся в тёмном и влажном месте, на холодном полу. Рядом с ним никого не было, а на против была единственная железная дверь с маленькой решёткой. Сбоку от себя медведь также обнаружил дляхлый матрас. Он понял, что находится не дома..не на улице.. Он резко вскочил и начал от шока метаться из угла в угол. Его глаза бегали по местности, на военной форме он также увидел кровь. Он чуть-ли не весь был испачкан, как грязью, так и чужой вязкой красной жидкостью. Это напугало его ещё больше и он, схватившись за решётку, посмотрел в единственный светлый промежуток во всей его комнатушке. Он увидел лишь ущербную лампочку на потолке, что светила белым светом, а также серый коридор, который также был освещён такими же лампами. Паника постепенно переросла в стресс, из-за которого тело медвежонка начало трястись. А самое ужасное, что повсюду была тишина! Полное молчание и до ужаса тёмные места, вояка будто на допросе. Он вспомнил те времена, когда сослуживцы рассказывали ему истории о том, как они были в плену, как выбрались. Эти страшилки отразились в голове медведя, делая плен – его главным страхом на войне. Но сейчас нет войны, а страх остался. – Кто здесь? – решил задать вопрос Флиппи прямиком в пустой коридор. Ответа не последовало.. Никого нет, совершенно никого. Словно это место давно заброшено и Флиппи был единственным, кого отсюда не вытащили, о нём никто не вспомнил. Поняв это салатовый просто опустил уши и отошёл от закрытой напрочь железной двери. Он не знал, как здесь оказался, что произошло. Он помнил лишь крики и выстрелы где-то далеко. Но дальше его память словно была стёрлась. Может случился флип-аут? Тогда... – Фликпи? – задался вопросом Флиппик, но вновь не слышал ничего, даже самого обычного шороха, шума снаружи. От это дрожь прошлась по всему телу. Его альтернатива точно знает, что случилось, но почему он не отвечает? Он же всегда отвечал ему, всегда был открыт для общения, даже когда Флип в который раз был в плохом настроении. – Пожалуйста, поговори со мной! – начал постепенно обнимать себя же медведь, приземлившись своей филейной частью на пол где-то в самом углу. – Я что-то сделал не так? Просто скажи что-нибудь.. Дальше вопросы и самые простые предложения от вояки продолжились до того момента, пока он не замолк на целых десять минут, боясь уже что-либо говорить. Он уткнулся в собственные колени, начиная тихо плакать, пока его сердце ужасно быстро билось, будто пытается вырваться наружу. Так продолжалось ещё двадцать минут, пока Флиппи не услышал ласковый голос своего альтер-эго: – Доигрались мы с тобой, зефир. – странно, но тон Фликпи был каким-то печальным, хотя обычно он разговаривал чётко, громко и весело. Сейчас всё совершенно не так. – Ф-Фликпи? – с заиканием произнёс прапор, после чего посмотрел в сторону, где увидел своего двойника, сидящего на корточках около него, – Фликпи! После такого радостного крика Флиппи полетел к альтернативе в обнимашки, из-за чего другой попросту упал на копчик. – Почему ты не отвечал мне? Что случилось? – начал рыдать мишка, пытаясь прижать альтер-эго как можно ближе. Второй же наоборот не ожидал таких телячьих нежностей и пытался освободиться. Но со временем ему стало даже приятно такое внимание, что являлось для него каким-то новым открытием. – Пожалуйста, не молчи! Мне нужно внимание.. – Мне тоже было нужно, но ты же молчал! – решил прервать чужое нытьё медведь с золотыми глазами, – И вообще с чего это вы, мистер, посчитали меня нужным именно тогда, когда испытали дикий страх? – Логично, потому что мне до жути страшно! – Флиппи резко посмотрел на Фликпи ужасно серьёзным взглядом, что слегка портили слёзы, – Мне страшно, я боюсь быть в плену, но нет! Тебе надо ещё повыпендриваться! Почему-то убийца от слов своего дружка почувствовал отвращение. Он боролся изо всех сил, не сдавался до последнего, а сейчас все его действия обесценились... Флип вновь начинает ссору и вновь выставляет виноватым его, чтобы не говорил лишнего. Может он хоть раз попытается дать своему маньяку капельку свободы своего мнения? – А теперь послушай сюда, зефир. Мы увязли в дерьме и я просто хотел сказать, что виноват, но прямо сейчас ты вынуждаешь меня злиться. Каждый раз, когда я пытаюсь действительно извиниться я не могу этого сделать из-за тебя, в каком бы ты состоянии не был бы! – прорычал сержант, после чего дал соседу по телу нехилую пощёчину, – Соберись и прекращай делать вид, что ты такой бедный несчастный. Я нашей шкурой рискнул, чтобы попытаться спасти, а ты сейчас просто сидишь и плачешь, что ты теперь один, жалкий котёночек! Где твоя уверенность? – в глазах у прапора появился страх, ведь альтернатива взяла и ударила его, так ещё и кричит, вместо того, чтобы поддержать. Но с другой стороны он действительно прав, ведь Флиппи просто ничего не сделал и сейчас ноет о том, как всё плохо, как плохо ему. Пусть сам попробует убить тридцать каких-то зверей и не сказать об этом ни слова. От стресса по щеке мишки прошлась слеза, которая была видна в полу мраке за счёт света, поступавшего через решётки. Тем более у этих двоих не только зрительный контакт. Фликпи может прекрасно улавливать эмоции, испытуемые Флиппи в данный момент. И ему не трудно догадаться, что прапор может плакать в такие моменты. – Ну? Я тут для чего тебе распинаюсь, а, зефирка? – на чужую щёку легка рука, слегка поглаживая мокрое место, – Ты разве не знаешь, что твоё расстройство может беспокоится не меньше тебя, понимаешь? Я не знаю что будет дальше, для чего мы здесь. Я просто хочу донести до тебя нормальные мысли, даже если я блять псих по твоему великому мнению. Давай лучше сосредоточимся не на нытье, а на чем-то более важном, окей? Я не знаю и не умею успокаивать таких сопляков, как ты. – холодок пронёсся по личику Флиппи, от того, чтобы кое кто вздохнул перед его лицом и отошёл куда-то в сторону двери, а после посмотрел в место источника света, слегка рыча от осознания того, что они не просто в дерьме, а полностью в гробу с дерьмищем. Как он мог такое допустить?! Из-за этого у него постепенно просыпается гнев на самого себя, что может выброситься в сторону сидящего в уголочке мишутки. – Сцука.. – проговорил клыкастый, сделав какой-то акцент на букве "ц", которой в слове быть не должно. – Всё настолько плохо да? – бормочет комочек стресса, – Даже ты не сможешь выбраться отсюда.. Голос замолкает, создавая тишину в камере. Фликпи молчит, зная что собеседник недоговорил свою фразу, остановившись где-то на половине. Выяснил он это определённо по продолговатой интонации в конце предложения. Хм, если так задуматься, то шаткий знает даже слишком много про личность по соседству с ним. – Не могу поверить, что в этот раз нам с тобой не сбежать. Что все наши попытки скорее всего будут безнадёжными. Что скорее всего мы пробуем тут очень долго. Фликпи, я.. – Боишься? – перебил речь салатового альтернатива, – Ты в серьёз признался мне в своей слабости, когда наоборот.. – Фликпи! Хватит уже пожалуйста, я прекрасно знаю правило, которому меня учили, но ты же сейчас не мой враг. Я просто хотел выговориться, как я делаю, когда рядом есть друг. Сейчас я рискую, но я же знаю, что в такой момент ты не хочешь вредить мне. – Откуда ты знаешь, что я не захочу побесить тебя или ударить? Я уже дал тебе по лицу и могу делать это сколько захочу. – Но сейчас ты не хочешь этого, видя, что от этого лучше не становится даже тебе, садисту. – спрятав своё лицо в своих коленях Флип обнял себя, чтобы ему стало немного легче, особенно после осознания, что даже его иногда сумасшедшее альтер-эго не может ничего сделать, даже элементарно дать ему надежду, что выбраться из этого гадкого места возможно. – Думай так и дальше. Я от этого не раскаюсь и не побегу к тебе со слезами сожаления. И про садиста ты вполне себе верно подметил. – на лице убийцы появилась его та самая нездоровая улыбка, которую он использует как защитную реакцию или как способ показать свои отклонения. В данный момент здесь первый вариант, ведь не похоже, что состояние Фликпи как-то изменилось. Он по прежнему спокоен. – Я знаю, что ты не станешь хныкать со мной за компанию. Ты совершенно не можешь меня понять. – И ты меня не можешь понять. – сказал сержант в ответ, всё смотря свет в коридоре, стоя прямо у двери. – Я не могу тебя понять, потому что ты психопат! – А я не могу, потому что у тебя вечно находятся проблемы серьёзнее, чем просто послушать меня. – Ты в каждой бочке затычка! – начал возмущаться прапор, повысив тональность голоса. – А ты плакса, причём ужасная. Истеричка! – улыбка превратилась в какой-то неровный оскал. – А ты вечно недовольная гнида! – Кто бы говорил! – Я? На себя посмотри, убийца! – Смотрю и вижу лишь жалкую версию себя прямо перед собой! – рявкнул шаткий так, что даже Флиппи это заставило вздрогнуть и слегка даже напугать. Обычно Фликпи не могло всё настолько сильно выбесить, чтобы прям орать на легкомысленного именно так. Для этого нужно ещё попробовать расшатать его чёртову стойкость. Сейчас это на удивление получилось. – Не беси меня дальше, Флиппи. Мне надоели уже все наши конфликты, которые мы сами создаём. Меня уже заебало всё это! Ну не могу я это терпеть больше, ведь мы буквально называем друг друга тварями и не можем посмотреть на самих себя! Поэтому мы не можем друг друга понять, потому что сами на себя не смотрим, поэтому мы противоположности... Чтобы вообще друг друга на дух не переносить! – голос Фликпи прозвучал так грозно, так зло, будто его обладатель решил выпустить пар, чтобы все вокруг него заткнулись, поджав лапы и опустив уши от страха. Именно из-за этого дикого пыла альтернативы Флиппи куда больше забился в угол, лишь бы в него ничего не бросили, как он мог делать, он же бросил ту тарелку.. Хах, да в этой комнатке даже бросить нечего, что уже усложняет ситуацию, делая опасность для прапора весомой. В такие ситуации лучше молчать в тряпочку, возможно даже не дышать, чтобы альтер-эго точно не набросился на того, кто есть рядом. Да, он – псих, сказал в этот раз куда больше дельных вещей, чем сам Флиппи. Может у шаткого просто какие-то проблемы, ведь мыслит он совершенно как нормальный зверь, он даже будет умнее своего создателя в какие-то моменты, как сейчас. У него даже признаков шизофрении нету судя по всему, как он может быть убийцей? – Даже сейчас, когда выдалась возможность всё решить ты просто молчишь, отказываясь со мной говорить, хотя можешь вылезти из угла. Но ты боишься, я прав? Боишься обстановки, меня, своей жизни. Попробовал бы хоть раз перебороть свои принципы, как делал я, ради того, чтобы тебе было лучше. – сев где-то в середине комнаты Флик замолк, просто думая о том, как выбраться из этого места, ведь конфликт с Флиппи он в любом случае не решит, если никакой отдачи не будет. Смотря на решётки он продумывал, где там будет вентиляция, где может быть то, что можно оторвать, где может быть огнетушитель и что-то прочее, чем можно будет держать оборону. Сам шаткий даже не заметил, как прошло около десяти минут полного молчания, а заметил лишь тогда, когда со стороны послышались шаги. – Я бы хотел немного поговорить. У меня было достаточно времени, чтобы подумать. – рядышком с альтер-эго присела основная личность, ожидая чужого ответа. – И что ты предлагаешь, зефир? – не поменяв задумчивого выражения лица сказал Фликпи, двинув ушами в сторону звука. – Я предлагаю прийти к компромиссу и объединить усилия, чтобы выбраться отсюда вдвоём, иначе никто из нас никогда не уйдёт из всей ситуации и это касается в том числе наших нерешённый конфликтов. – Странно, что ты решил заняться этим лишь тогда, когда мы с тобой вдвоём попали в дерьмо. – и вновь улыбка, только уже не психическая и даже не защитная реакция. Скорее выглядит это как некое облегчение. – А так всегда бывает, когда враги объединяются против общей проблемы. – повернув голову в сторону Фликпи прапор, после чего придвинулся ещё немного вперёд, чтобы видеть чужое лицо и эту слабую улыбку, что становится больше. Даже слышится тихий смех. – Что, уже начитался книг и пересмотрел много подобных фильмов? – Возможно, но я же сейчас прав, как считаешь? – пытаясь посмотреть в чужие глаза Флип даже не заметил, как взгляды встретились, от чего стало неловко. – Ты обычно всегда говоришь какую-то фигню, но тут признаю, ты сказал что-то дельное. – показав все свои клыки в достаточно милой улыбке Фликпи отвёл взгляд в сторону мрачного угла камеры. – Ты тоже отводишь взгляд, если на тебя пристально смотрят? Ну хоть в чём-то мы похожи. – Уж поверь, у нас много схожестей, также как и много различий. – Может быть но по моему мы отошли от основной темы разговора. – Как по мне эту тему разговора нет смысла продолжать, ведь пока нас не выведут из этой комнаты я не пойму, как действовать. – задумчиво смотря в темень угла Фликпи не замечая собственный действий положил руку на чужую талию, придвинув собеседника ближе. Очередной примирительный жест. – Ты серьёзно? – на мордахе прапора появился улыбчивый покерфейс. – Что-то не так? – поднял бровь сержант, заметив свою случайную оплошность, но решил руку не убирать, проделав всё как специальное движение. – Просто учитывая какие у нас с тобой счёты можно сказать, что это максимально странное действие. – Тоесть для тебя лёгкие обнимашки это не норма? Тогда что норма? – Для меня норма, когда ты доводишь меня в пятисотый раз. Но это не значит, что мне это нравится. – А кому это понравится? Разве только мазохисту! – смех разнёсся по темнице, сопровождаясь лёгкий рыком, так как псих не может смеяться без таких пауз. – Я не мазохист! Я ненавижу то, как ты.. – Да знаю я, молчи. – махнул рукой Фликпи, прислонившись щекой к чужому плечу, прикрыв глаза, – Я устал между прочим. Бился там, а толку ноль в итоге. – начал вздыхать альтернатива, пока Флиппи впервые слушал его спокойно. – Спи уже, я потом тоже засну, делать нам нечего. – Какие мы дерзкие. Это мне нравится. – посмеялся альтер-эго, после навалившись на Флиппи. Так он примерно и скатился на пол, лёжа головой на холодном полу. Правда цепкие лапы не отпускали чужую руку. – Фликпи, отпусти мою руку, я тебе не игрушка. – со вздохом фыркает салатовый, пытаясь выпустить слабыми движениями свою конечность, но бесполезно. – Я весьма мстителен, поэтому теперь твоя рука – моя рука. И даже не спрашивай, за что. – Ну ты и тварь конечно. – Я знаю, зефирка. – сказав данные три слова Фликпи устроился на полу, обняв чужую лапу аж до локтя. Из-за этого Флиппи пришлось двигаться в сторону угла и тащиться с альтернативой в тёмное место данной камеры. Всё-таки Флиппи не хотел спать по середине помещения, для него это странно. Сержант просто тащился по полу, не отпуская чужой руки и по окончанию пути он посмотрел на прапора так, словно он какой-то придурок. Сам легкомысленный ничего на этот взгляд не ответил и лёг в тёмном месте, вытянув для Фликпи свою руку. Так и получилось, что они оба лежали рядом и альтернатива при этом не уходил, даже когда Флиппи закрыл глаза. Да, вес медведя с золотыми глазами чувствуется, сам он осязаем, но в реальности его просто нет и вся эта беготня, разговоры и прочее выглядели страннее и страшнее самолюбования. – Хей, зефир, дай я на тебя лягу. – Ага, щас. Спи, придурок. – Хорошо) – очередная насмешливая улыбка.