Незнакомка в пальто

Карандаш с тихим скрежетом скользит вдоль шершавой бумаги. Чикина непроизвольно закусывает его, оставляя на лакированной поверхности вмятины от зубов. Супит брови, в очередной раз перечёркивая ошибку. Юля снова и снова перечитывает написанное, но всё как о стену горохом. Все мысли погружены в конспект настолько, что при аварийном отключении света — чайник можно греть на её затылке. Девушка старается не отвлекаться на всплывающие уведомление в ноутбуке, которые так часто мелькали поверх открытых ссылок в Гугл. Настя что-то пишет о знакомстве с родителями, а Юля лишь улыбается, в тысячный раз убеждаясь насколько это глупо и наивно с её стороны. За окном целый день идёт снег, застилая всё белой пеленой. Любовь к снегу на том-же уровне, что и к поздней осени. Из окна — самое то. Юля придерживается этого негласного правила приблизительно с старшей школы. Когда в конце ноября внезапно выпал снег и тут-же растаял, а через несколько дней ударили сильные морозы; лужи во всём городе превратились в каток на выживание. В общем не обошлось без перелома. Чикина поднимается со стула, лениво подползая к холодильнику за йогуртом, чувствуя как отсидела ноги. Телефон раздаёт тихую мелодию и вибрирует на стеклянной поверхности кухонного столика. Делая глоток, отвечает на звонок. В трубке раздаётся звонкий голос Виолетты. — вы охуели что-ли? — крикнула Вилка, да так, что Чикина подавилась йогуртом. — ты сейчас о чём? — в полном смятении блымает, заглядывая в экран сотового. Юля нервно облокачивается на барную стойку, перебирая в руках пластиковый бутылёк. — одна с этим своим Сашей таскается, — злиться. — вторая просто из дома не выходит. — Виолетта чем-то гремит на фоне, иногда отвечая Рони короткими фразами. — про Медведеву вообще молчу, она проебалась где-то ещё неделю назад. На лице Чикиной невольно играют желваки. Любое упоминание Киры её триггерит, от чего пальцы крепко впиваются в пластиковый бутылёк. Юля нервно выдыхает, наконец-то уловив о чём идёт речь. — у меня сессия через три недели. — она оправдывается, хотя не понимает за что. — а Ната просто влюбилась, но я думаю это не на долго. Девушка обходит барную стойку, останавливаясь возле подоконника на балкон. По ногам проходит сквозняк, но вид из окна заставляет её задержаться. Деревья, словно сахарной пудрой, слегка покрыты белыми снежинками; Те осыпаются от ветра и блестят на тусклом солнечном свете. — ты слышишь? — из завораживающего момента её вырывает по-прежнему злой голос Виолы. Юля переминается с ноги на ногу и отходит от балкона на несколько шагов, приземляясь на уже холодный стул. — что? — на той линии слышен усталый выдох. Юля крутит текстовыводитель меж пальцев, цепляясь взглядом за важные моменты в тексте. Делать сразу несколько дел сложно, особенно если одно из них - говорить по телефону с Виолеттой. — блядь, — Вилка явно недовольна не заинтересованностью Юли в её словах. — планы на сегодня есть? Чикина подпирает телефон плечом, когда открывает колпачок зубами и выделяет текст ярко розовым маркером. — да вроде нет, — она задумываться лишь на секунду, оглядывая почти выполненную работу. — не считая попытки суицида, если этот пидор не поставит зачёт. Виолетта меняется в голосе, с невинным злорадством хихикая над Чикиной. — ну раз кроме суицида планов нет - мы забираем тебя в «портал». Юля закатывает глаза, ведь в голове проносятся короткие фрагменты из всех событий, что произошли за последние пару недель. — я как-то не особо хочу, — скулит девушка, зная что Малышенко будет настаивать. — кто хоть будет? — ну, — вилка мнётся. — мы, ты, может Настя с её Сашенькой и Медведева. До последнего перечисленного она ещё бы задумалась, но теперь на отрез против появляется в одном помещении с этим человеком. Противно. — нет. — коротко и спокойно отвечает, но пластиковый корпус маркера гнётся в сжатых пальцах. — ладно, — Юля удивляется. так просто? Неожиданно с стороны Виолетты. — тогда ждём тебя у себя, — она делает короткую паузу. — с вином. К восьми вечера, адрес скину. Ну теперь понятно. — Ладно, — выдыхает, принимая поражение. — возможно опоздаю, там гололёд и мне кажется будут пробки. Виолетта ещё несколько минут объясняет какое вино взять, перечисляя чуть-ли не историю создания и почему оно в приоритете в лично её списках. *** Фонари освящают переулки. Тёплый, оранжевый свет разрезает мрак раннего вечера. Снег успокаивающе хрустит под тяжёлыми ботинками. Выпало его на удивление много, вполне достаточно, что-бы упасть на скользком участке тротуара. Ботинки предательски скользкие. Юля несколько раз оступается, но умудряется держаться на ногах. Чикина крутит головой, поправляя капюшон и отгоняя мысли о падении, ведь в руках не дешёвая бутылка вина и разбить её будет жаль. Район не простой. Нет, он не славится гопниками, наркоманами и алкоголиками (если не считать Виолетту). Скорее наоборот. люди тут живут не простые, в основном всякие местные шишки и прочая ступень социума, которая зарабатывает в разы больше обычного студента. Откуда у них такие деньги - для Юли загадка, но кто она такая, что-бы лезть в чужой карман? Да и девочки по отношению к Чикиной очень душевны. Частный сектор, но её без проблем пропустили, видимо кто-то из девочек предупредил. Чикина осматривает подъезд: идеально выкрашенные стены; студийно белое освящение, которое больно бьёт по глазам; чёрная плитка на полу, что так небрежно залита водой из растаявшего снега; серебряный лифт с большим зеркалом и какой-то музыкой, что действует на нервы во время подъёма на пятый этаж. Выходя из лифта, Юля в очередной раз подмечает, как много освящения на один этаж. Перекатывает бутылку в руках, сверяясь с номером квартиры. Восемьдесят восемь. Дверь немного выделяется из общей атмосферы подъезда. Железная, чёрная, в целом обычная. Палец замирает над звонком, когда за дверью раздаёт тихий смех. Разобрать кому он принадлежит сложно, поэтому Юля зажимает белую кнопку. Спустя считанные секунды дверь открывает Рони. Девушка улыбается, кутая Юлю в гостеприимные объятия и закрывая за ней дверь. — разувайся, курточку повесь сюда, — указывает на забитую полочку, перенимая из рук младшей чёрную бутылку. — только не говори, что она заставила тебя покупать вино? — она недовольно крутит бутылку, бросая короткий взгляд в сторону дверного проема. — Я отдам тебе за него деньги. Юля отнекивается, а в груди оседает лёгкая неловкость за ситуацию. Девушка вешает пуховик между чёрным пальто и зонтиком. — ладно, — Вербицкая явно недовольна, но старается это скрыть. — хватит у двери стоять, проходи на кухню. Квартира просторная, в тёмных и сдержанных тонах. Одним словом — минимализм. Рони быстрой и невесомой походкой проплывает в сторону кухни, оставляя Чикину в нескольких метрах от себя. Юля цепляется ногой за массивные ботинки, обращая внимание на схожесть с своими, стоящими рядом. Чёрные мартинсы. В точности такие же, как те, что сняла Чикина, только сухие, явно заношенные и с ярко красными шнурками. Забавно. Юля переступает ботинки, направляясь на кухню. — Ви, почему ты не говорила что таскаешь мартинсы? — она смотрит на чуть мокрые носки, которые скользят по паркету. Дверь в кухню наполовину закрыта, так-что девушка не сразу поняла, в чём причина тишины в ответ. — так она и не носит, — Знакомый, хрипловатый голос отвечает на вопрос Чикиной. — это мои. Девушка поднимает глаза, встречаясь с парой карих глаз, которые с надменным безразличием смотрят в душу. «какого хуя?» — читается в удивлённых глазах Чикиной, когда она осматривает остальных присутствующих. Рони, как ни в чём не бывало подсаживается ближе к Виолетте, та в свою очередь виновато улыбается. — Юлька! — она приподнимает с диванчика, тяжело облокачиваясь на край стола. — Виолетта, блять,— резко дёргается Рони, возвращая Малышенко на диван. Вилка шикает, супится и кривится от боли; хватается ладошками за колено. Юля переводит взгляд под стол, не понимая в чём дело. — может тебе сейчас компресс сделать? — Кира спрашивает это на обыденно, всё так-же равнодушно поглощая канапе с сыром с деревянных зубочисток. Чикина по прежнему стоит в проходе, но решается подойти ближе и рассмотреть причину здешнего обсуждения. Виолетта вытягивает ногу вперёд, демонстративно приподнимая край боксёрских шорт. Юля морщит нос, когда перед глазами появляется не самая приятная картина: Разбитое колено с большой гематомой, которая потягивается по бедру. — что случилось? — морщит нос, осознавая как это болит. — пустяки, — отмахивается Виолетта. — вышла припарковать машину подальше от дома, что-бы сосулька на капот не ёбнулась, ну и не подумала, что там настолько скользко. Юля удивлённо блымает глазами, рассматривая опухшую ногу, и совершенно забыв о присутствии не самого приятного человека в её жизни. — так что? — Кира снова задаёт вопрос, освобождая второе место за диванчиком. — давай сделаю компресс, пока ещё тут. — да ладно, — Вилка только опять отмахивается, вспоминая про угли для кальяна, которые видимо давненько поставили раскалятся. Чикина осматривает кухню и садиться возле Медведевой, которая как не в чём не бывало предлагает ей канапе. — хочешь что-бы эта шпажка оказалась в твоём горле? — в пол голоса шикает Юля, пока девочки ушли в другую комнату переодеваться. Кира улыбается кончиками губ, зажимая одну из зубочисток зубами. — моё горло в твоём распоряжение, — блондинка широко улыбается под язвительным взглядом Юли. — хочешь крестик нарисую, что-бы не промахнулась? Чикину до ужаса злят эмоциональные качели Медведевой. В разные встречи она относится к ней по разному. — какого хуя ты здесь делаешь? — ещё тише спрашивает Юля, прислушиваясь к разговорам в соседней комнате. Кира откидывается на спинку дивана, смотря на Юлю с интересом. — думаешь я буду тебе отчитываться? — голос её поменялся, стал холодным и надменным. Юля крепко сжимает в руках шпажку и та трескается на две части. Будь ты проклята, Медведева. — да. Кира лишь злорадно улыбается. — ну, раз ты так в этом уверенна. — она приближается к её лицу почти в плотную, рассматривая злые, голубые глаза. — заставь меня рассказать. В этот момент в кухню заходят Рони под руку с Виолеттой, которая успела где-то отыскать костыль. Кира лишь делает вид, что тянется за вином, но ехидная улыбка с лица не сходит. Будь ты проклята дважды. Начало вечера сгущает тучи, особенно над головой Чикиной. Виолетта старательно разряжает атмосферу, рассказывая какие-то истории и подкалывая девочек по очереди. В очередной раз получив тычку в бок от Рони, Малышенко давится кальяном и ещё несколько секунд кашляя от смеха. Вино закончилось быстро, хоть пили только Юля и Виолетта. Рони слабо потягивала какое-то не крепкое шампанское, а Медведева разочарованно давилась виноградным соком, потому-что за рулём. — ну, — весёлой улыбкой смотрит Вилка. — ты на одной волне с нами. Кира вздёрнула брови, вопросительно смотря на подругу. — чё? — кончик губ тянется вверх; в руках гранёный стакан с осадком сока. Конечно забавно наблюдать за пьяными людьми, но по прежнему скучно от того, что сам трезвый. — на виноградной, — Вилка заливается смехом и Чикина подхватывает эти смешки. Рони и Кира переглядываются, осознавая проблематичность ситуации. Пьяная Вилка - это страшно, но вот Юлю они пьяной как таковое не видели. (По крайней мере Рони, а Кире было чуть не до таких тонкостей) — ладно, — Кира допивает сок, с глухим цокотом отставляя стакан подальше. — мне по работе на другой конец города тащится, так-что я пойду. Свет от потолочной лампы углубляет тени на её лице, когда она с неодобрением оглядывает пьяных девочек. Рони лишь неловко оглядывается. Она пила безалкогольное шампанское. — закажешь мелкой такси? — она говорит на ухо, и Рони задумывается лишь на секунду. — так тебе по пути, — Рони заглядывает в глаза, полные сомнения. — закинь её домой, не очень хочется отправлять пьяную девочку домой непонятно с кем. Кира чешет затылок, хрустит шеей и безмолвно соглашается на эту авантюру. Всё-таки зима. Юля достаточно пьяная, а водители не всегда добросовестные. Одно изнасилование на неё уже повесили, не хватало реального. — спасибо, — Рони мягко улыбается. Растащить Вилку и Чикину было трудно, они почти вспомнили текст песни Меладзе. — там что-то про провода. — Юля смотрит на Вилку, но выходит сквозь неё. В глазах плывёт. Виолетта смеётся. — точня-як! В конце концов Рони всё таки уговаривает отложить караоке до лучших времён, ведь пиздюлей от соседей никто не отменял. Вербицкая отводит Виолетту в спальню, давая полную опору на себя. Юля тянется за полупустой бутылкой вина, намереваясь допить. — так, харе, — Медведева перехватывает бутылку, отставляя её подальше. — ну, — скулит Юля, когда Кира берёт её подмышки и тянет одеваться, ведь сама стоит собранная. Головная боль. Одеть - пол беды, а вот уговорить девушку, которая явно не кипятком от тебя писает, сесть в твою машину —глобальная проблема этого вечера. Кира устало выдыхает, когда ей приходится завязывать шнурки на обуви Чикиной. — я сама могу, — недовольно шикает, но понимает что в глазах двоится. — ладно, не могу. Быстро передумала, ну и слава богу. Из подъезда они выходят почти без происшествий, не считая того, что Юля чуть не разбила зеркало в лифте. — руку дай, — безэмоционально предлагает Кира. — скользко, не дойдёшь. Глаза Юли блестят и сливаются с снежинками, что оседают на капюшоне. — куда не дойду? — язык у неё заплетается. — я с тобой вообще никуда не пойду. Кира цокает, выпуская глоток горячего воздуха, что мгновенно растворяется в пар. — домой тебя отвезу, — потирает руки, которые уже начинают мёрзнуть. — да не пойду я с тобой никуда. — Юля делает резкий шаг в сторону, но пьяное сознание решило вычеркнуть из памяти факт о том, что с той стороны находится подъезд и скользкий порог. Юля падает, больно ударившись бедром. — блять, — ругается, когда попытки встать отдают отрезвительно жгучей болью в доль всей ноги. Кира, которая буквально секунду назад стояла с лицом «ну, я говорила», замечает что-то неладное и помогает Юле подняться. — идти можешь? — облокачивая раненную на себя. Юля шмыгает носом, аккуратно перебирая ногами, но снова и снова шикая от боли. — нет. Медведева медленно выдыхает, с недоверием заглядывая в небо — что за день такой? — уставше, но без злобы. — вот не вздумай мне сейчас язвить, так быстрее будет. Юля не успевает что-либо ответить, ведь Кира подхватывает её на руки, стараясь не задевать бедро. — Медведева, — возмущенно. — ты ахуела? Кира закатывает глаза, быстрыми шагами сокращая дистанцию до припаркованной машины. — у меня с собой тра́вы, — игнорирует пререкания. — лечебные, Вилке для компресса привезла, но похоже сегодня день Айболита Медведевой. — знаю я, какие ты тра́вы в компрессы делаешь. — Юля ловит на себе колкий взгляд, но не успевает договорить, ведь её ставят на ноги. — не умничай. Пол дороги они ехали молча. Юля, которая от шока пришла в себя, читает ленту новостных каналов в телеграмм. Кира, лишь в очередной раз тихо матерится на водителей с летней резиной. — суицидники хреновы, — бубнит под нос, замечая очередную машину, улетевшую в кювет. Юля лишь оглядывается с удивлением, осознавая что они уже подъехали. — ты, блять, откуда мой адрес знаешь? — смотрит на блондинку в полном удивление, а та впервые за несколько часов дарит свою надменную ухмылку. — забыла как вылетела из клуба в моём пальто? — Кира лыбится, стряхивая несуществующие ворсинки с ворота пальто. — я вместе с Малышенко за ним приезжала, но решила не делать тебе нервы и остаться в машине. — какое милосердие, — Юля отвечает переигранной гримасой радости, собираясь выходить из машины. — стоять. Кира меняется в лице, когда выходит из машины и открывает Юле дверь, подавая руки помощи. Чикина смущается, но она искренне хочет думать, что пунцовый цвет на юных щеках - побочный эффект вина. — спасибо. На этаж они поднимают без происшествий, но в полной тишине. — компресс делать умеешь? — карие глаза с недоверием оглядывают ноги младшей. Юля опускает в пол, собираясь соврать. — да. Кира цокает, крепче прижимая к себе пакет с травами. — да? — переспрашивает. — нет. — так-бы и сразу, — Кира осматривает обшарпанный лифт. — пустишь осмотреть ногу? Чикина смотрит вопросительно. — ты вроде бросила медицинский. — а ты откуда знаешь? — кончики губ вновь плывут в самодовольной ухмылке. — сталкер? Маньяк? Кто ты, Юлечка? По спине проходит неприятные мурашки, словно кота поймали за воровством рыбы. — забудем, — мнётся. — если разбираешься — посмотри что с ногой. — трёт бедро, чувствуя как нога сильнее припухает. В целом Кира с порога чувствует себя как дома. Медведева помогла усесться Чикиной, оставив её позади своей спины, когда сама делала из пакетиков чего-то бальзам и в целом хозяйничала на кухне Юли. — нас точно не посадят за этот компресс? — Юля спрашивает без злобы, скорее из любопытства. — или ты его вместе с марлей в косяк завернёшь? Кира стоит спиной, но щёки её заметно плывут вверх. Снова улыбается. — смешно тебе? — супит брови, придвигая к себе ноутбук. — а мне не смешно будет, если в мою квартиру менты приедут. — та угомонись, — на лице лишь слабое недовольство, которые скрывает насмешку. Кира равномерно наносит бальзам из трав, стараясь не причинить боль. — почему эта херня воняет шмалью? — Юля даже взгляд не переводит, когда листает очередной пост о ДТП. — и где ты кстати живёшь? Кира так и застыла со взглядом «ты серьёзно?». — не знаю, но шмали там нет. — спокойно продолжила наносить бальзам, укладывая поверх слой пропитанной марли. — окраина. Другой конец города. — возле леса? — Юля удивлённо заглядывает в карие глаза. — возле леса, — улыбается, оценивая качество своей работы. — боишься что меня бабайка украдёт, или закопаю тебя там? — смеётся. Юля смотрит на неё из под бровей и молча поворачивает ноутбук. — чё это? — Кира аккуратно сжимает пальцы, что-бы не запачкать ничего вокруг и щурится, вчитываясь. — новости о том, что в городе одно ДТП на другом, — Юля выдыхает, прикусывая щёку. — как-бы ты меня не раздражала, но сейчас я дома благодаря тебе, — мнётся, перебирая в руках край шорт. — оставайся у меня, я не хочу что-бы в тебя въебался какой-то камаз, но все меня винили. Кира смотрит на Юлю в лёгком смущении. Ура, этого самодовольного сухаря можно вывести на какие-то другие эмоции. — не въебусь. — Лизочка будет против? — улыбается, но наигранно. — я и забыла про неё. — поняла. — потягивается. — но если скажешь спать на полу — в следующий раз в компрессе будет не только шмаль. — в смысле «не только»? — ой.