Алкоголь с пряностями

      Когда Амара вынырнула из полубредовой дремы, не сразу поняла, что все-таки проснулась — по ее ожиданиям ощущение горячего тела рядом должно было остаться во сне, но почему-то не исчезло. Девушка хотела было потянуться, прогоняя сон окончательно, но тут же уперлась с одной стороны в то самое горячее тело, а с другой в стенку. В крайней растерянности сирена распахнула глаза и наткнулась на ироничный взгляд Зейна — наемник успел еще ночью снять визор, и оказалось, что механический глаз у него слабо светится желтым. С натуральным синим сочеталось эффектно, и ирония читалась еще четче.       — Твою мать, Зейн, — хрипло, но с чувством высказалась Амара. И замолчала, пытаясь подобрать слова, чему активно мешали очень даже четкие картинки прошедшей ночи, неторопливо всплывающие в памяти, и полное осознание ситуации на конкретный момент.       А в конкретный момент они с Флинтом лежали чуть ли не в одних трусах на ее круглом матрасе в углу комнаты под стащенном с кровати одеялом. Одеяло было маленькое, да и матрас был рассчитан явно не на двоих, так что длинному наемнику было крайне трудно уместиться, не обвивая девушку конечностями. Что он естественно и делал.       Наемник чуть приподнялся, отчасти освобождая девушку, подпер голову рукой и приподнял бровь, повысив градус иронии во взгляде до максимума. От его движения Амара вдруг четко поняла, что трусы у них действительно одни — и они на ней. Затянувшуюся паузу нарушила неожиданная барабанная дробь в дверь комнаты.       — Амара! Спишь еще что ли? — раздался приглушенный, но бодрый голос Моуз. — Там Мокси что-то хочет, просила собраться через полчаса!       — Хорошо, я буду, — отозвалась сирена и, кое-как отпихнув от себя конечности Зейна, смогла сесть.       — Кстати, ты случайно не знаешь, где наш старый алкоголик? — все так же весело поинтересовалась Моуз. — В комнате его нет, Эхо молчит, совсем спился похоже! Амара покосилась на Зейна, но тот только широко и довольно улыбнулся.       — Не знаю, — лаконично отозвалась сирена. Но Моуз этого хватило, и, дождавшись, пока она убежит дальше по своим делам, Амара сделала попытку встать, по-хозяйски стянув одеяло и замотавшись в него.       — Твою мать, Зейн! — охнула она, когда в пояснице разлилась слабая, тянущая боль.       — Ты повторяешься, — Флинт улыбнулся еще шире.       Наемника нисколько не смутила потеря одеяла, мало того — когда матрас полностью освободился, он вольготно раскинулся, насколько позволяло соотношение его роста и размера лежанки, продолжая при этом с интересом наблюдать за сиреной. Девушка же, окинув его сухощавое тело взглядом, быстро отвернулась. Не то чтобы ее смущала его нагота, как впрочем и собственная. Просто от одного взгляда ночные воспоминания нахлынули с новой силой, и вызвали в ней совсем не те эмоции и ощущения, которые она ожидала по итогу спонтанного, фактически пьяного секса — по крайней мере чувства неловкости там точно не фигурировало.       — Три раза за ночь, Флинт, ты просто маньяк какой-то, — фыркнула сирена и осторожно наклонилась, собирая свою одежду с пола.       Одежда Зейна валялась так же живописно по всей комнате, начиная с порога, только пояс и наручи с оружием аккуратно лежали на столе.       Флинт зевнул и потянулся. Амара, не вовремя оглянувшись на него, с трудом отвела взгляд, но смогла таки справиться с искушением и, равнодушно бросив одеяло на кровать, начала одеваться.       Флинт с огромным удовольствием смотрел на спину девушки, внимательно отслеживая каждое движение мышц под смуглой, гладкой кожей. Он хорошо помнил какая она бархатная на ощупь и сладко-пряная на вкус, но старательно отгонял это воспоминание, догадываясь, что Амара четвертый раунд не позволит.       — Разве ж это маньяк? — наигранно вздохнул он тем временем. — Будь я лет на двадцать моложе… Старость, будь она неладна. Амара в ответ так откровенно фыркнула, что не успела спрятать улыбку, повернувшись:       — Я бы больше тебе поверила, если бы ты сказал, что пожалел меня.       — Не исключено, — хитро усмехнулся наемник. — Не подашь мне штаны? Они так удачно лежат у твоей ноги… Ткань прилетевших ему в лицо брюк несколько заглушила смех.       — Просто интересно, — с невозмутимым видом спросила сирена, когда парочка полностью оделась. — Почему именно у меня? Не помню толком момент выбора комнаты.       — Мы с тобой как-то единодушно сошлись на том, что в моей комнате нас обоих вместит только стол, — Зейн снова наигранно покачал головой и ловко нацепил визор на механический глаз. — Не то чтобы я был против, но…       — Не продолжай, — с усмешкой перебила его Амара и первой выглянула в коридор, убеждаясь, что Моуз нет поблизости.       Мокси встретила Амару и Зейна таким взглядом, что сирена уже успела представить, как душит хозяйку бара, если та скажет хоть слово.       Но Мокси равнодушно от них отвернулась и сразу перешла к своей «небольшой просьбе» — разобраться с казино Красавчика Джека. Искатели запереглядывались между собой, и энергичная Моуз прихлопнула ладонью по барной стойке.       — Я в деле, — заявила она. — Там наверняка будет весело и шумно, а бабки лишними не бывают! Знаете сколько стоит новый элемент питания на Медведя?       — Присоединяюсь, — гудяще вторил ей З4ЛП. — Мои девочки уже заскучали.       — Девочки? — с удивлением переспросила Амара. З4ЛП перевел на нее визор и механически покивал.       — Скаг и муравей-паук — самки, — подтвердил он. — Обезьяна — самец, он останется на корабле.       — Запереть его нормально не забудь! — фыркнула Моуз. — А то его кто-нибудь пристрелит по ошибке… или специально.       — Безопасность питомцев превыше всего, — равнодушно отозвался З4ЛП. — Не стоит беспокоиться. Моуз откровенно закхекала, но робот сарказм воспринимал крайне редко и еще реже на него реагировал.       — Ну что, вы же не откажетесь поковыряться в наследии Джека? — весело блеснула глазами она на Амару и Зейна.       — Без нас вы вдвоем там застрянете на месяц в попытке перестрелять все, что движется, — Зейн снисходительно глянул на девушку и усмехнулся. — А про цель задания и вовсе забудете. Моуз уже откровенно рассмеялась и хлопнула наемника по плечу, благо с высокого барного стула дотягивалась. Флинт быстро глянул на Амару, и сирена едва удержалась, чтобы не показать ему кулак — она и так поняла, что наемник хотел ей сказать, нечего на нее так смотреть.       Но тот факт, что даже равнодушный к людям З4ЛП предпочел остаться в команде душу ей на миг согрел.       В суматохе безумия, которым их встретило казино мертвого злодея, Амара наконец отвлеклась от вопроса, появившегося сразу, стоило с утра открыть глаза.       Она не любила много размышлять над проблемами, разделяя их на два вида: решаемые активными действиями и нерешаемые. На последние она предпочитала забивать и выбрасывать из головы, но дурацкого наемника проще было выбросить в окно. Или за дверь. Но этого она вчера не сделала. Хорошая драка всегда помогала Амаре восстановить душевное равновесие и спокойствие, и в казино было удивительное разнообразие всевозможных психов и роботов, на которых сирена могла спустить пар, с удовольствием отбив об противников кулаки — во всех смыслах.       Но сам Зейн как назло постоянно ее касался — как бы нечаянно, ненавязчиво, между делом, — сводя на ноль весь успокаивающий эффект мордобоя. И вопрос «а что собственно делать дальше?» раз за разом возвращался в голову Амары, заставляя ее нервничать и огрызаться сильнее, чем обычно. Поэтому, когда посреди очередной локальной стычки с психами, наемник вдруг схватил ее за руку и сильно дернул на себя, терпение Амары с оглушительным треском лопнуло, грохотом отдаваясь в голове. На самом деле Зейн, вовремя до этого заметив подозрительно болтающееся украшение под потолком, выхватил девушку буквально из-под огромной неоновой вывески. И оглушающий грохот создала падением именно она. Но натянутые нервы сирены не выдержали — и пользуясь тем, что здоровенный рекламный щит отделил их и от команды, и от врагов, схватила Зейна за грудки.       — Хватит уже, — прорычала Амара. — Иначе я самолично тебя прибью!       — Ты имеешь в виду, больше тебя не спасать? — Флинт демонстративно покосился на искрящуюся вывеску.       — Ты знаешь, что я имею ввиду! — Амара уже откровенно рявкнула, не задумываясь о том, что кто-то может услышать.       — Тише-тише, — Зейн усмехнулся и миролюбиво поднял руки. Смотрелось иронично, так как в одной была зажата рукоять пистолета-пулемета. — Не злись так, я помню, что ты опасный тигренок и с тобой шутки плохи. Чем бы я тебя ни разозлил, я так больше не буду. Пока сама не попросишь. И пока возмущенная Амара пыталась подобрать слова, просто наклонился и аккуратно чмокнул ее в губы. Затем резко развернулся, движением выдергивая из рук девушки ткань куртки, чтобы одной короткой очередью снести сразу троих психов, решивших, что парочка будет легкой добычей.       Амара прикусила зудящие губы и часть ее тела засветилась холодным синим.       «Убью всякого, кто приблизится.» с мстительным удовольствием думала она, вымещая злость на противнике. Противником очень кстати оказался голиаф и смог выдержать больше одного удара синим кулаком, что Амару смутно порадовало.       Зейна вспышка агрессии от сирены нисколько не удивила, наоборот даже немного порадовала. Он был более чем уверен, что если все пустить на самотек, Амара быстро ускользнет. Она не стала и не станет отрицать тот факт, что они провели вместе ночь, спокойно признав — ну было и было. И так же спокойно решит, что этого хватит, просто чтобы не продолжать неловкую ситуацию, и вот это наемника уже категорически не устраивало. Поэтому сейчас он действительно перестал Амару провоцировать… физически, аккуратно держась от нее чуть подальше, чем до этого. А потом была пиромантка Эмбер — девушка действительно по-своему его впечатлила, поэтому шутка про женитьбу вырвалась натурально сама собой. Что это именно глупая шутка поняли все, включая саму Эмбер, которая просто ее проигнорировала, но спина сирены, стоявшей в стороне, явно закаменела. Буквально на мгновение, после чего Амара подняла руку, прокручивая браслет-четки на запястье, а Зейн прикусил уголок губ.       Под итог их приключения в казино, ситуация сложилась такая, что с одной стороны вышло даже лучше, чем он планировал, а с другой… рисковать здоровьем Амары он точно не собирался. Своим — еще куда ни шло, но точно не сиреной.       Вышло так, что пока они бродили по местной свалке, Амару в запале боя укусила какая-то мелкая местная тварь, после чего к счастью не издохла, а с чувством выполненного долга юркнула вглубь свалки.       — А если она ядовитая? — с опаской спросила Моуз, как и все разглядывая место укуса — зубастая тварь цапнула сирену за ногу прямо сквозь штанину и для осмотра пришлось ее закатать. Место укуса за небольшое время успело покраснеть.       — Вероятность крайне высока, — гулко подтвердил З4ЛП, который уже успел прицениться к местной фауне. — Судя по строению челюсти и расположению зубов.       — В любом случае она как минимум ни разу в жизни их не чистила, — подал голос Зейн, одновременно доставая шприц с универсальным лекарством. Амара поморщилась и подставила ногу наемнику, признавая его правоту — лекарство не антидот конечно, но хотя бы заражение крови предотвратит.       — Неужели храбрая Тигрица Партали боится уколов? — не смог удержаться Флинт. И как только сирена, реагируя на его слова, вскинулась, ткнул ей короткой иглой в икру. Амара коротко, но емко выругалась, вызвав этим хихиканье у Моуз, которая откуда-то вытащила баллончик с клеем для ран и сноровисто попшикала на ногу подруге, как только наемник убрал руки.       — Надо поскорее закончить со всем этим, — поднимаясь с корточек, скомандовал Флинт. — Чем быстрее вернемся на Убежище, тем скорее Амару осмотрит Таннис.       — Вот уж меньше всего я хочу, чтобы меня осматривала Таннис, — огрызнулась сирена. — В первую очередь спросим сейчас у местных кусала ли кого-то еще эта крыса и ядовитая ли она.       «Местные» благополучно подтвердили, что «крыса» ядовитая, но насколько сильно — черт ее знает. Практически все после укуса умирали, но по большей части кто как — кто-то получил пулю в лоб, кого-то мусором завалило, а кто-то просто пропал.       — Исчерпывающий и крайне содержательный ответ, — в тон ядовито отозвалась Амара, осторожно переступая с ноги на ногу. Место укуса болеть перестало, зато медленно и незаметно начало отекать, и это сирену сильно насторожило. Но поскольку деваться все равно было некуда, жаловаться Амара не стала, надеясь, что вколотое лекарство задержит процесс.       В каком-то смысле ее надежды оправдались, и по-настоящему нехорошо ей стало уже на убийстве Симпотяги — немного поплыло в глазах и подкатило неприятное ощущение тошноты. Но девушка смогла пересилить слабость, не собираясь становиться грузом для друзей, так что бой с чудаком в меха-Джеке выстояла наравне с остальными. Хотя Зейн сразу же заметил, что с девушкой что-то неладное и ненавязчиво переместился к ней поближе, сама Амара на это даже не обратила внимания — так сильно была сосредоточена на том, чтобы передвигать ноги и стоять ровно. И только в самом конце, уже на коротком разговоре Тимоти и Мокси, силы у нее в раз закончились. Мокси уже собиралась прервать связь, как сирена закатила глаза и рухнула в обморок. Флинт, стоявший позади девушки, успел ее перехватить и на пол уложить аккуратно, без ушибов. Мокси же покачала головой и коротко сообщила, что предупредит Таннис. Зейн благодарно кивнул и, легко подхватив сирену на руки, поспешил к их транспортной капсуле.       — А ведь я тоже без руки остался… — вздохнул вслед Искателям Тимоти, но его благополучно проигнорировали.       — Можно закинуть ее в Медведя, — предложила Моуз, почти бегом догоняя широкий шаг Флинта.       — Тут рядом, — сквозь зубы процедил он, надеясь про себя, что на лице не отразилось, насколько сильно его грызет тревога.       Разблокировав казино, команда открыла себе все короткие пути в дебрях залов и коридоров, но даже те несколько минут, что занял путь до капсулы, показались Зейну вечностью.       «И правда старею, » уже сидя в капсуле и прислушиваясь к натужному гулу ее слабых двигателей, подумал Флинт. «В жизни так ни над кем не трясся, нервы ни к черту. Не зря и Амара, и Моуз смеются, паршивки.» Покосившись на бессознательную «паршивку» наемник вздохнул и, откинувшись, прикрыл глаза.       Таннис одновременно и утешила, и огорчила команду. Да, зверюга однозначно оказалась ядовитая, но судя по следам в крови Амары, ни разу не смертельная.       — Жить будет плохо, но недолго! — весело оповестила Искателей ученая. Потом обвела взглядом кислые лица Зейна, Моуз и укоризненно-молчащего З4ЛП-а и поспешила поправиться. — В том смысле, что плохо будет недолго! Никто не умрет, по крайней мере сегодня! Всего лишь немножко помучается!       — А антидот какой-нибудь нельзя сбацать что ли? — недовольно поинтересовалась Моуз. Таннис оживилась, настораживая этим всех остальных.       — К сожалению нет, поскольку большая часть токсина уже всосалась в ткани и в крови фактически остатки. Поразительная скорость, кстати, вы не заметили, что вот этот участок молекулы… Зейн выразительно кашлянул, складывая руки на груди, и Таннис опомнилась.       — То есть я хочу сказать, что осталось просто переждать последствия отравления. Всего-то каких-то десять-двенадцать часов температуры и рвоты! — ученая нервно пофыркала. — Но я могу провести пару экспериментов, есть у меня идея…       — Никаких экспериментов, — категорически отрезал Зейн. — Поставь ей переносную капельницу, и мы уходим, раз нет ничего критичного. Таннис надулась как ребенок, но пока втыкала тончайший катетер в руку сирены, благополучно отвлеклась и за пять минут успела прожужжать уши Искателям о каких-то своих изысканиях настолько, что когда Флинт вынес Амару, не став заморачиваться с носилками, даже З4ЛП выдал что-то похожее на вздох облегчения.       — Ну-с, — Таннис проводила Искателей до дверей и, когда створки медленно сомкнулись, предвкушающе потеряла ладони. — А теперь к образцам крови!       У Амары так раскалывалась голова, что поначалу даже попытка открыть глаза принесла мучительную боль. Но, полежав еще какое-то время, она поняла, что, как ни странно, потихоньку ей становится легче и можно даже попытаться осмотреться.       Первое, что увидела сирена, это Зейн — светлое пятно волос бросилось в глаза. Наемник устроился на злополучном круглом лежбище на полу, спиной опираясь о стык стен. Сложив руки на груди, он дремал, неубедительно накрывшись собственной курткой. У сирены тут же возник вопрос в духе «что мы вчера пили?», но, когда она с неожиданным трудом смогла приподняться и сесть, обнаружила сразу несколько вещей. Сначала — прозрачный плоский баллон капельницы, прижатый к руке, потом — что бонсай, стоявший в ногах постели, переехал к собрату на стол, а на освобожденном месте ютились какие-то емкости с парой маленьких тряпочек. Эти детали в совокупности быстро сложились в одну картинку, разом вернув девушке память и заставив снова оглянуться на Зейна. Наемник под ее взглядом пошевелился и, не открывая глаза, хмыкнул:       — Любуешься моей неповторимой красотой?       — Про неповторимость спорить не стану, а красоту надо поискать, — со смешком отозвалась сирена.       — Раз язвишь, значит здорова, — Флинт снова усмехнулся и наконец приоткрыл глаз, покосившись на девушку. Амара коротко улыбнулась в ответ, а потом нахмурилась:       — Почему ты здесь?       — Потому что тебя лихорадило и рвало, — любезным тоном сообщил наемник. Он потянулся, роняя куртку окончательно на колени и сел прямее. — Таннис хотела что-то там на тебе испытать, предварительно убедив, что ты в любом случае не умрёшь, и я забрал тебя сюда. Но мне стало жалко твои ковры, а оставить тебя прямо у унитаза не позволило воспитание, поэтому пришлось повозиться. Амара, не особо привычная к собственному бессилию и чужой заботе, мгновенно залилась волной жгучего стыда.       — Моуз отказалась с тобой сидеть, заявив, что как только тебя стошнит, она тоже побежит блевать, — невозмутимо продолжил Зейн. — Так и сказала, цитирую. А З4ЛП удивился, почему нельзя просто потом, не заморачиваясь, присыпать «неправильные отходы жизнедеятельности» песочком и вымести… Амара коротко простонала, схватившись за и так тяжелую голову, не зная плакать ей или смеяться.       Флинт одним плавным и бесшумным движением вдруг встал и оказался возле постели девушки. Без спросу запустил пальцы в растрепанные волосы и очень мягкими массирующими движениями прошелся от висков и лба к затылку. Амара сначала напряглась, но после первого же движения кончиков пальцев чуть не растеклась в лужу от удовольствия, и Зейн улыбнулся.       — Когда я потерял глаз, передо мной встал выбор — попытаться его сохранить или модифицироваться, — неторопливо сказал он. — Я выбрал второе, но в процессе операции обнаружилось, что у меня непереносимость анестезии, которая используется в таких случаях. Сама замена прошла быстро, дело пятнадцати минут, зато потом я несколько дней не мог отойти от унитаза. Меня не просто тошнило, как тебя, у меня текло из всех щелей и во все стороны. Было настолько плохо, что в какой-то момент я думал, что это мой бесславный конец — в собственном сортире, в куче дерьма и блевотины. Амара быстро поняла, к чему он клонит, замерла, прислушиваясь.       — Но, спустя почти что целую гребанную неделю, я смог наконец встать с пола и перелезть хотя бы в ванну. Отмывался я, наверное, еще неделю, радуясь только тому, что каким-то чудом в этой идиотской ситуации не пошло отторжение импланта, — наклонившись, Зейн переместил руки на плечи девушке, а сам заглянул ей в лицо. Сирена снова слегка напряглась и чуть нахмурилась, молча ожидая продолжения. Поэтому Флинт наоборот улыбнулся и плюхнулся рядом с девушкой, тем самым ее подвинув.       — И, как положено, в любой старческой притче есть мораль, — наигранно торжественно подытожил он. — Главное песочком ничего не присыпать, ибо все равно воняет! Амара озадаченно похлопала глазами, а потом все же тихо рассмеялась. Потом вспомнила про укус на ноге и вытянула конечность из-под одеяла и тела Зейна. И спохватилась:       — А кто меня раздевал? Тоже ты что ли?       — А кто еще? — Флинт пожал плечами и хитро прищурился. — Ситуация конечно была пикантная, но в предыдущий раз раздевать мне тебя понравилось намного больше. Сирена хотела возмутиться, но тут же благоразумно подумала, что смысла нет — Зейн действительно видел все, что можно увидеть… По итогу этой ночи — даже больше, чем хотелось бы самой девушке. Да и самой как-то смешно стало, когда она представила, как Флинт возился и пыхтел с ее бесчувственным телом, тихо ругаясь на какие-нибудь пуговицы. Оценив выражение лица Амары Зейн покивал:       — Это было то еще испытание, между прочим! Амара все-таки рассмеялась по-настоящему, и свободной ногой (укус на коже был почти незаметен) аккуратно пихнула наемника.       — Пожалуй, прямо сейчас единственное, что мне нужно, так это душ. Так что потом поговорим, иди отсюда. Зейн, вскочивший было, приосанился.       — Я могу потереть тебе спинку, — с готовностью предложил он. — У меня сильные руки! Да и воду надо экономить на корабле, нельзя принимать душ поодиночке!       — Вода на корабле зациклена, — со смешком отозвалась Амара. Руки Зейна комментировать она не стала, покосившись на его плечи. — Так что как-нибудь потом, дай мне время прийти в себя.       — Мне нравится именно такая формулировка! — широко улыбнулся Зейн. — Потом так потом! Быстро наклонившись, он как-то неожиданно ласково поцеловал Амару — коснувшись губами скулы, прямо на месте крупных точек татуировки сирены, — и стремительно вышел из комнаты, на ходу подхватив куртку. Еще и подмигнуть успел, пока дверь неторопливо закрывалась.       Потерев загоревшуюся кожу в месте поцелуя, Амара вздохнула и, старательно выкинув все мысли из головы, попыталась встать. Слабость в теле была такая, что приходилось передвигаться очень аккуратно, но сейчас сирена отнеслась к этому философски. После тренировок в свое время бывало и хуже, сейчас хотя бы ничего не болит… Глупая история Зейна, в правдивости которой девушка ни на миг не усомнилась, почему-то очень хорошо донесла до нее нужную мысль: слабость это не зазорно, зазорно не заставить себя встать. Возможно просто эта мысль перекликалась с тем, что похожую идею до нее в свое время долго пытался донести тренер, а возможно этот старый черт уже так сильно пробрался в ее голову, что мог вернуть уверенность парой слов. Но в итоге девушка сделала вывод, что слабость тела после отравления максимально временная — достаточно будет контрастного душа и хорошо поесть, а подумать можно будет и потом. Мотнув головой, Амара сосредоточилась на пересечении комнаты — узкая дверь в санузел была прямо по диагонали от нее.       Еще несколько секунд позависав у закрытой двери, Зейн с бодрым насвистыванием повернулся к своей комнате. Стоило последовать примеру Амары и привести себя в порядок — ее то он хоть как-то умывал после казино, а на себя времени не нашел. Пускай пока девушка действительно придет в себя, подумает о том, о сем, да и ему время на отдых все-таки требуется. Но нормально отдохнуть ни он, ни сирена не успели — в их распоряжении оказалось часа четыре.       Когда Убежище-3 странно крякнуло, сначала никто не насторожился — трудно ожидать бесшумности от корабля из хлама. Но когда он через миг так же странно вздрогнул, — словно волна прошла по стенам, — а затем резко отключилась гравитация, заметили уже все. На общей частоте Эхо сразу раздались возмущения и ругань, но звонкий голос Элли легко их перекрыл.       — Спокойно, ребята! Небольшие неполадки! Не прерывая связь, она чем то грохнула, коротко и глухо ругнулась, а затем явно что-то пнула. Гравитация на корабле тут же восстановилась, безжалостно роняя все и всех, что успело взлететь в воздух. Возмущения на линии связи усилились, но Элли равнодушно этот гам проигнорировала.       — Небольшая неполадка устранена, — бодро сообщила она, но тут же перешла на чуть более озабоченный тон. — Но к сожалению она ведет к большой, так что радуемся работе гравитатора недолго и готовимся к худшему! Кто-нибудь из Искателей, зайдите в машинное, кажись у Убежища к вам просьба!