Я ненавижу чувстововать себя навязчивым, а временами и вовсе лишним среди остального населения.
Сегодня вечером, когда я вышел за сигаретами в ближайший маркет, размашисто шагая по раздолбанному тротуару вдоль улицы Сан Педро, - я ловил тепло засыпающего летнего дня, уносящегося приятным ветром, - и омерзительно косые взгляды людей, что пялились на меня уже в магазине в очереди, словно я зловонный кусок дерьма. Я моментально поник и растерялся, мечтая как можно скорее вернуться домой и курнуть, выпить чего-то утешительно-обжигающего глотку и забыться окончательно, но уже в уютном уголке нашей новой “квартиры”. Опустив голову вниз, я спрятался за волосами, насколько это было возможно, и просто ждал, пока дойдет моя очередь, заучивая цены на товарах у кассы, а затем ушел как только аппарат принял платеж. Парни притарабанили невесть откуда гитару и окружили её, ведя активные споры о том, во что я не вникал, наблюдая за картиной со стороны, но всеми мыслями пребывая в отпуске на плантациях анаши, греясь под ласковым солнцем в полном покое и тишине, удовлетворяя свои рецепторы божественным ароматом. Когда время приходит, прихожу и я в себя, плавно поднимаясь с кресла, проводя ладонями по подлокотникам, и зажимаю косяк во рту, кивая на гитару в руках Колди: — Можно? Он молча и без особого энтузиазма отдает мне инструмент и ребята продолжают общаться о своём, а я сажусь на постель, погружаясь в музыкальный мир. Гитара заводит меня почти также как и французские поцелуи с пирсой, но здесь другое: её мелодия пробирается до струн хрупкой, невесомой души, застрявшей внутри до момента твоего отчаливания или же полнейшего ее изгнания по собственной инициативе, так вот.. Гитара. Пальцы - как заколдованные, - касаются этой прелести, и первое, что я замечаю: противный звон в ушах. Все замолкли, рассевшись вокруг двух сдвинутых столов и уставились на меня. Я поднимаю голову, хватаю косяк во рту и быстро добиваю его. По памяти воспроизвожу мелодию, сбиваясь несколько раз. — Пип, твои шаловливые пальцы даже это умеют, я не знал, — говорит Викка и я едва заметно пожимаю плечами. — Дед учил играть в детстве, — залипаю на творение человечества в своих костлявых руках, вспоминая мелодию, и уединяюсь. Усилитель разносит звук по всей жилплощади, залитой пурпурно-золотым закатом.nirvana - the man who sold the world
«I must have died alone
a long long time ago »
« …who knows? not me
i’ve never lost control.. »
Пару раз сбился, но, сконцентрировавшись, доиграл до конца.. — s/o Дэвид Боуи, s/o Нирвана, Курт, — мямлю я, бесшумно проводя пальцами по струнам и улыбаюсь. — Че-е-ерт, мужик! Это было охуенно, клянусь, в тебя вселился сам Кобейн! — будучи в полном восторге, одобрительно прохрипел Крис. Наши с ним голоса по началу путали, но затем расслышали разницу.. Я хохотнул, сомкнув губы и аккуратно поставил гитару у кресла, убедившись что она точно не упадет. Смахнув с лица волосы, я взял со стола m&ms и закинул разноцветную горсть в рот. — Курт был легендой, — бормочет Готти, уже с трудом выговаривая буквы. — Как и ты, — улыбаясь, сажусь рядом и вижу его отсутствующий взгляд. Укладываю башку с туманом внутри ему на плечо, и наблюдаю за повседневной болтовней ребят, заодно поглядывая за тем, как быстро темнеет за окнами, за которыми загораются небоскребы. *** До тех пор, пока она поистине счастлива без меня, я не стану мешать. Я ведь действительно желаю ей настоящего счастья, потому что люблю всей душой. Выбрав собственный путь, в котором её нет рядом, храню её в своем сердце и мыслях, согревая воспоминаниями о нас. Я не звоню, чтобы не сорваться, потому что иначе.. станет еще хуже.. я это точно знаю.. Эмма писала мне полтора месяца назад, но я не ответил, хотя это было ужасно сложно, сперва.. Потом я просто вошел в ставшее уже обыденным состояние и мне вполне легко удалось вообще не нырять в телефон, перед тем сбросив все уведомления. Мне нужно двигаться дальше - нам обоим. У нее своя, обычная жизнь: школьные друзья, тусовки, какой-то парень - да, кажется, я видел у нее в инстаграме какого-то парня. И конечно, я готов был расплакаться, боль пронзила мое сердце и душу, от чего теперь они в кровоточащем симбиозе свербят внутри.. Но я сглатываю твердый ком, проталкивая его шестью таблетками персонального рая и листаю ленту инстаграма дальше, уединившись под куполом громадного капюшона. Я уверен, она смотрит мои истории. Иногда я пытаюсь отыскать ее ник среди остальных, повидавших мои объебанные истории, убивая на это пол вечера, а еще думаю, что она уже не любит меня так как раньше, потому что в её окружении появился парень, с которым она снова улыбается так, как когда-то делала это со мной.. Я до сих пор помню её разбитую улыбку, когда сказал, что уезжаю в Лос-Объебонс за мечтой.. Эмма не хотела выпускать меня из объятий ровно настолько, насколько и я.. хотя кажется, я сильнее. Она не представляла, насколько мне было больно и трудно разорвать нашу связь и съебаться на запад. Думала, я мудила и легко все организовал? Да нихуяшеньки! Она рыдала до такой степени, что мое плечо вымокло насквозь: — ну, я же не умираю.. просто улетаю, малыш, — пытался утешить ее.. — мы еще обязательно встретимся.. — я приеду к тебе.. — сквозь слезы обещала Флемс, а я лишь кивал и убирал пальцами с красных щек слезы; — обязательно, моя дорогая, — держал её в объятиях, долго-долго, а она тихо пускала водопад из слез, сжимая ткань моей толстовки, служившей ей на тот момент чем-то вместо носового платка. Я не знал куда смотреть и что думать. В голове одиноко летало перекати поле, время остановилось и я растворился в нем, превратившись в ничто. Уложив подбородок на ее голове, пытался не разрыдаться тоже. — Прости меня, просто пришло время... и.. мне пора, — она улыбалась, кивая. — Я знаю, и я верю в тебя, потому что это ты — мой придурок Гас, — шмыгнув заложенным носом, хохотнула она. — И обязательно зови меня, когда надо будет снова покрасить твои несчастные волосы, — мы смеемся, - оба сквозь терзающую боль. Потому что отпускать всегда больно, особенно подозревая, что, скорее всего, навсегда… — несомненно.. Шмыгает носом и снова заливается, а я - уже не в силах улыбаться, - чувствую как дыра боли разрастается по всей груди, поглощая в себя меня самого. — На этот раз я с концами, Флеммс, и больше не вернусь в Нью-Йорк.. как в прошлый раз, но я всегда буду ждать тебя, — зачем то добавляю я, практически не двигая губами. — Тогда пожалуйста, будь осторожен… — не договаривает, но я всекаю о чем она ведет речь. Неуверенно киваю, Эмма закатывает на выдохе глаза, прижимаясь ко мне щекой. Напоследок вдыхаю аромат её волос, закрывая глаза, и сильно сжимаю девушку в объятиях, вдыхая её - будто свежий воздух, перед тем как навсегда перестать дышать. И отныне все только так: я не дышу, вдохнув когда-то, потому что мне жалко отпускать частицы ее.. но прямо сейчас - я рад за нее, и не могу требовать принадлежать только мне, когда мы находимся на противоположных концах страны. Когда земля как прежде вращается вокруг своей оси, а она ждет, надеется и ждет меня, хотя точно знает, что я уже не вернусь.. сам сказал: ушел навсегда и нужно теперь учиться жить - ей без меня, а мне - без нас. Но прямо сейчас я готов спонтанно купить билет, бросить всё и улететь первым же рейсом к ней.. моя импульсивность порой создает неудобства. О, девочка моя, ностальгия жрет изнутри мое тело, с треском вонзаясь клыками в кости, словно я уже мертв и безвозвратно закопан в земле.. но даже в таком случае я буду любить тебя - даже когда меня засыпят землей. кокаин. радость. твоя улыбка. воспоминания о нас: твой смех издалека звучит сквозь оглушительную толщу тишины в моей голове, будто меня поместили в банку... теперь он лишь воспоминание.. Как же я хочу увидеть твою сияющую улыбку! И чтобы ты снова была только моей… даже если у нас всё было неладно и мы постоянно боролись друг с другом. Совсем недавно все так и было… ты была моей. Но время убегает, и мне от этого паршиво, я за ним не успеваю, а от тебя больше нет звонков с тех пор, или сообщений.. я так хочу написать тебе - просто поговорить, выдать любой словесный бред в своём стиле, но не уверен, потому что мы не говорили уже так давно, и в такие моменты я становлюсь серьезным в переписке, боясь дурачиться, гадая твою реакцию. И.. я знаю, что в конце-концов причиню тебе боль, потому что внезапно исчезну, когда почувствую что мне снова пиздец, и оборву с тобой все контакты. Бесконечно листаю твой насыщенный жизнью аккаунт, залипая на фото, но очень стойко держусь, не буду врать: не без посторонней помощи: таблетки от боли. шесть штук пару часов назад, иногда больше; под настроение, для настроения. Да, детка, они действительно помогают мне забыться.. черт, кажется, я ем их слишком много, но после приёма на самом деле так чудесно… хотя бы временно. Что это за хуйня - это время? И почему оно утекает сквозь пальцы? Я просто свалил от всех и вылез на пожарную лестницу, где влипаю на щедро рассыпанные по небу звёзды, думая о тебе: ты где-то там, на востоке, где время на три часа обгоняет мое.. может, ты целуешься с тем парнем сейчас? может, думаешь обо мне? Я бы хотел этого, и если так, напиши мне, или хотя бы влепи лайк на последнем фото, где я хоть и в щепки объебан, но все девочки говорят, что я ужасно милый - милый объебок... но только твой. Навсегда. До последнего тяжелого вздоха. Ага, я все еще фоткаюсь чтобы хоть как-то понравиться тебе заново, пытаясь заполучить долю твоего внимания, которое скорее всего уже полностью переключилось на того парня.. и это больно. — Эмма, пожалуйста, хоть что-нибудь.. какой-нибудь знак от тебя подействовал бы как панацея для моего вдоль и поперек искалеченного сердца, — как сумасшедшей прошу я, залипая на бескрайние просторы неба, обращаясь к мерцающим звездам, будто вознесся прямо к ним на своих призрачных ангельских крыльях. — дай мне знак, дорогая.. Куча ребят прямо за открытыми окнами тусуются в нашем жилом помещении на Скид Роу - так я называю его, - мне безумно нравится и временами не очень, здесь. Проходной двор какой-то, уединиться негде - от слова совсем, несмотря на сто с лишним квадратных метров. Находясь в ЛА недолгое время, мне то и дело хочется спрятаться в шкафу, потому что я ценю моменты наедине с собой, когда можно обдумать каждую зародившуюся в башке мысль и расфасовать по ячейкам внутри - именно поэтому я частенько съебуюсь на улицу, бесцельно бродя по ней. Но из-за того, что мы постоянно в эпицентре какого-то лютого пиздеца, мне не всегда удается остаться один на один с собой - отсюда, я сильно раздражаюсь из-за внутреннего хаоса, чувствуя как закипаю, а затем плотно налегаю на фарму. Все эти приходящие и уходящие сучки хотят трахнуть меня, но я хочу к тебе: в твои объятия, вдыхать родной запах твоей кожи, чувствовать твои руки в своих волосах.. Я снова их покрасил. хаха, это неизменно: крашу - отращиваю - сбриваю. отращиваю - крашу - сбриваю. А помнишь, как ты постоянно красила мне волосы, и однажды я завизжал как сучка потому что розовый вышел чересчур ярким? С психу я готов был опять побриться, но ты исправила ситуацию.. как всегда. Ты тоже не прекращаешь экспериментировать с цветом волос, судя по фото... это здорово. Вокруг вьётся столько девчонок - как ты и сказала тогда в декабре, когда мы лежали на земле и снег сыпался на нас... и некоторые из них очень милые и я рад просто поболтать, но остальные выглядят как типичные шлюхи, которых парни приглашают для развлечений, и ведут себя соответственно: торгуют красивой оберткой, наигранно смеются, пытаясь соблазнить, я просто вижу, что это все ненастоящее. Всегда мог читать это в людях без особых усилий. Иногда у меня есть на это настроение, иногда нет. Девочки хотят денег и непонятного мне хайпа, фоткаются на фоне меня как будто я раритетный экземпляр в музее: делают фотки рядом, и тут же окунаются в экраны своих виртуальных миров, в которых бурлит вся их показушная жизнь, полностью забивая на меня… я очень странно чувствую себя в эти моменты, будто каждый раз что-то умирает внутри, отрываясь, и остается гнилостно валяться, отравляя мое пребывание на Земле. Тогда я тянусь за сигаретой чтобы избежать заметной одному мне неловкости и задумываюсь: знаешь, я правда считаю, что наша планета чертовски грустная, и… я до смерти скучаю по тебе, моя дорогая, неповторимая Флемма: ты въелась в мое сердце, смешалась с кровью, внедрилась в память. И если бы я захотел изгнать тебя из беспрерывно бьющегося органа - пришлось бы с корнями вырывать его, ибо иначе вообще никак. Моргаю, и немые слезы несутся по щекам. Манящие звёзды в небе сегодня сияют в приватном для меня танце, частично притупляя тревогу и одиночество. Хочу, чтобы ты ревновала меня.. хочется чтобы ты хоть что-то мне написала еще раз! А когда я кидаю очередные таблетки с имитацией любви, влюбляюсь в ту, что зажимает меня в моменте и соблазняет острым языком: говорит, я похож на Кобейна, но она не сечет нихера, думает я просто какой-то утырок ряженый, и все, о чем я пишу - для образа, но она не знает моей боли, как ты. Никто не знает. Следом берет мой номер и названивает всю следующую неделю, зачем? Всё равно же не понимает меня, ей просто хочется бесплатно тусоваться и трахаться, потому что они все любят долбиться под кайфом большим и толстым.. и я запросто даю им это - бонусом пустые яйца, хоть какой-то плюс.. Меняю номер и пишу тебе, что это мои новые цифры, на случай если ты понадоблюсь, или что-то случится, или ты, возможно, соскучишься и надумаешь мне написать… Может, напишешь? но ты продолжаешь терзать меня своим молчанием! И я сочиняю отмазки для собственного успокоения: что ты, возможно, потеряла свой телефон, разучилась читать.. - да что угодно, лишь бы только не думать, что ты взаправду могла разлюбить "своего придурка-Гаса". Порой мне хочется чтобы у меня действительно не было сердца, тогда бы я не мучался так от своей разъедающей любви к тебе, от несправедливости этого мира, от хронической в нем боли - просто забил на всё, что было и будет, и балдел сейчас с той милой девчонкой, что терлась возле меня пару часов назад.. Наверняка она уже охомутала кого-то другого, пока я здесь - еле стою на ногах, держась за перекладину, надеясь не переебаться через нее ничком вниз. Временами, по ночам, - если мне удаётся вообще поспать и на нашей локации не орет музыка и до утра не тусуются левые люди, - да даже если и так, - я сквозь сон чувствую твои целебные прикосновения, сметающие боль. Они настолько реалистичны, что когда я резко распахиваю глаза, не успев толком проснуться и застаю всего лишь наполовину пустую комнату, в которой блекло светят огоньки, а оранжевый свет фонаря за окном лупит тусклым пятном, освещая дальний угол нашего логова; или я слышу смесь людей и их голосов - мне снова больно, холодно и одиноко, а сердце - то и дело сжимается, разжимается. И тогда я снова прибегаю к ним - своим болеутоляющим.. выжидаю время, пока подействуют, втыкая на балконе в пустоту жизни бездомных, каждый день играющих в выживание. Мне нравится этот район тем, что все эти люди внизу - которых я ежедневно вижу с высоты четвертого этажа - напоминают о том, что в жизни бывает все гораздо паршивее, заставляя ценить то, что есть. Проводя остаток времени в компании сигарет и наблюдая как постепенно разгорается рассвет над городом, я возвращаюсь назад - где очертания жилья вновь становятся видны при свете зародившегося дня, и засыпаю в одинокой постели, разделяя её лишь с крошками шмали и холодным пивом. Своего рода завтрак. Всего этого у меня теперь в достатке, но у меняlilpeep:
прости я пьян
*photo*
ничего нового
просто хотел напомнить что очень сильно по тебе скучаю и думаю постоянно
надеюсь у тебя все в порядке и ты счастлива
потому что если счастлива ты
то и я тоже, детка
Тихий ветер сквозит по улицам, колыхая деревья и разнося разбросанный мусор. Машины вдали общаются при помощи сигналок, стаи собак решают свои территориальные вопросы, а сверчки стрекочут дискуссии под акустику: жизнь под покровом темноты повисла над городом.. прохлада летней ночи спасательно обдаёт горящее изнутри тело, растворяя в моменте. Тяжелые ладони опускаются мне на плечи, и мой англичанин по имени Джордж заглядывает в экран, сквозь который я залип, дожидаясь ответа. Парень прилетел на пару дней, и я чертовски рад его видеть. — Так-так-так, мужик, это что ещё за пьяные сопли? — британский акцент Бекса всегда веселит меня. — Я искал тебя полчаса, никто даже не понял, куда ты пропал.. — А я вот он - всего лишь здесь, — хриплю, из-за того что уже долго молчу, севшим голосом, и прокашливаюсь. Парень отбирает телефон, а я и не сопротивляюсь. Хмурится, мотает головой и что-то быстро строчит, я обреченно вздыхаю, упираясь локтями в железную перегородку и роняю вниз голову: — я скучаю по ней.. понимаешь? — несвязно скулю свою боль другу — я знаю, бро, и я понимаю, — Бекс отправляет телефон в мой карман розовых штанов и приобнимает, похлопав по плечу. С минуту задумчиво смотрит вдаль, вздыхает и закуривает, предлагая мне свои импортные сигары. Выглянув на него сквозь осветленную челку, свисающую на глаза, киваю в знак благодарности. — Но писать бывшей будучи полудохлым - не лучшая затея, окей? — повеселев, советует он. — Что ты написал ей? — щурю один глаз из-за едкого дыма и сбиваю пепел вниз… будто я - это он, кремированный лечу вниз, в самый ад; — что настоящие друзья не позволяют писать своим бывшим в таком состоянии!— я морщусь, телепая головой. — чего? че за херь, мужик? серьезно? — мы смеемся. — Серьезно, кто так делает - на утро сильно жалеет, поверь мне, — убеждает Бекс, а я тянусь в карман за телефоном и читаю его текст, дополняя:lilpeep:
не обращай внимание на эти глупости от Бекси
он просто хотел передать привет
но всё также прошу обратить внимание на мое милое селфи, которое я скинул выше, конечно же
Бекси демонстративно вздыхает, читая мое послание: — ты безнадежен, — хлопает меня по плечу, досадно хмыкая. — я знаю, бро, я зна-аю… — глаза щиплет от яркости экрана, сигарета тлеет, а ответа всё нет. *** Калифорнийские девушки готовы на все, если ты один из тех, кто карабкается на вершину горы, за собой рассыпая денежные следы. За версту чувствуют запах денег. Я не привык к такому - давать деньги за минет или ночь со мной.. но они в самом деле готовы и на это, и если это их единственный способ выживания, ну а я ведь совсем не жадный и всегда помогаю нуждающимся, отдавая последнее - то на здоровье, сучки.. Хочешь денег? Возьми. Хочешь перепихон? Ложись. Хочешь всё вместе? Давай! Уже уходишь? Окей... не впервые. Прямо сейчас рядом со мной мурчит их представительница, а я просто сижу, лениво добивая остатки своего косячка. Может, она и впрямь забавная: дурачилась до этого и шептала мне глупости-пошлости, хихикала и демонстративно сосала чупачупс. Но, малышка, заруби на носу: если ты со мной, бери xxl… просто говорю. — Ты же тот самый Лил, да? — заглядывает мне в лицо, кокетливо улыбаясь. — Угу, — во рту знатно пересохло и я хмурюсь, взглядом сканируя стол на наличие газировки. — Смотря какой именно тебе нужен, нас много, - Лилов, — тянусь, откручивая крышку, и допиваю остатки спрайта, следом отправляя пустышку в коробку для мусора под столом. — Слышала, ты популярный рэпер.. наверное, живешь где-то в особняке и гоняешь на мазерати? — её серые поддатые глаза, кажется, сейчас взорвутся - настолько они горят от любопытства. Я улыбаюсь, хватая подушечками пальцев горстку шмали и отпускаю, хватаю и рассыпаю.. снова беру немного и растираю между пальцев. Без понятия, зачем. Может, я хочу чтобы она въелась в кожу, может, стать частью неё.. во всяком случае, мне просто нравится катать ароматную херь между пальцев.. Определенно, клево и залипательно. — Почти, — говорю лениво и негромко, честно говоря забивая хуй на то, услышит ли она меня вообще, потому что скуренное до этого дерьмо парализовало мой ораторский навык. — .. правда в основном езжу на тачках своих корешей и живу тоже с ними. Раз, два, три.. поднимаю стеклянные глаза, повернувшись к ней корпусом и улыбаюсь уголками опухших губ, наслаждаясь растерянным выражением её лица: — То есть? — Как есть.. это, — развожу руками, давая понять, что место, где мы сидим - вроде как и есть мой дом. Манерно качнув головой влево-вправо, прикусываю язык зубами в улыбке, — .. это мой дом. А водить я не умею, и не собираюсь уметь.. я боюсь этого дерьма, — опускаю глаза обратно на колени и плотно забиваю бумагу. — Э-эм.. но... — Но да - я сказочно богат, и у меня сейф с баблом прямо под кроватью, только тсс, — подхватываю её слова и завершаю предложение. — Реально? — она веселеет, а я про себя хуею. Они нихера не понимают. Над ними только стебаться и стебаться. Эх.. беда. — Да.. — становится неприятно, тянусь за сигаретой и потрошу ее, чтобы замиксовать с зеленью. — Как тебя зовут? — не унимается она. — Малькольм, — с трудом сдерживая улыбку, чувствую что глаза искрятся сарказмом и перемешиваю пальцами два вида смеси. — Мм.. тебе идет это имя. — Ага, — невнятно хриплю. — Так и Лил кто - ты? — Памп, — живенько тянусь еще за бумагой на столе, осторожно кладу готовую ракету и забиваю шмаль в очередной косяк, залипая в процесс, и улыбаюсь стеклянным взглядом. — Ооо! Я обожаю это твое: гуччи мейн, гуччи мейн, гуччи мейн! — Да, я тоже.. мой любимый трек, — еле слышно бурчу, а она радостно хлопает в ладошки и хохочет. — Класс, можно сфоткаться? — не дожидается ответа и уже включает камеру, прижимаясь щекой ко мне, корчит фирменное лицо для селфи. Хмурюсь и продолжаю забивать, мельком выглянув исподлобья в камеру. Она отсаживается и краем глаза я вижу как постит фото в соцсеть с картинками с подписью: «Тусуемся с Лил Пампом» хештег «ГуччиМейн». В комнате, как божья благодать, священным обликом возникает Трейси и я взлетаю с места, хватая со стола свёрток, зазывая мужика дунуть со мной снаружи, кивнув в сторону лестницы. В общем-то, эта дама не особо заметила, как я отчалил. Получила же что хотела? Черт, какие они тупые… — Чувак, ты знал, что я - Лил Памп? — спрашиваю я, пока вылезаю через дверь вслед за Джазом на улицу, осторожно придерживая дверь, чтобы та закрылась бесшумно. Я часто залипаю на свои движения, будучи уже убитым, пытаясь делать все тихо, медленно и аккуратно, так и сейчас, когда вижу что дверь мягко захлопнулась - довольно улыбаюсь. Супер. — Че? — тянет Трейси, и кривит свое типичное лицо. — А то, гуччи мейн, гуччи мейн, гуччи мейн, — примостив задницу на металлической пожарной лестнице, поджигаю косой и с треском затягиваюсь, отдавая другу зажигалку. — Ты ебнулся? — принимает и подпаливает свой, размещая зад на решетчатом настиле. — Не, я Лил Памп, — создаю шум, спрыгнув на ноги, и сплевываю вниз, наблюдая как сгусток слюны приземляется где-то на асфальте, а затем сажусь обратно на ступеньки. — Долбаеб, я нихуя не понял... короче, — парень кривится и тоже затягивается, кашляя. Да-да, сегодня на ужин убойный сорт. — Вон та девчонка села, — кашляю в изгиб локтя, и указываю через окно рукой, — та девчонка села рядом, и я развел ее: она даже не знает кто я! Ну, то ладно.. я сказал, что я Лил Памп. Она сфоталась и запостила фотку, ну и все такое… я люблю Лил Пампа, но… Чувак..? Типа.. чтоо?? — Еба, чего? Фу, что за хуйня, брат.. Нахуй эту шлюху, — Трейси качает головой и выдыхает дым, скривив губы. — Да бро, такая вот хуйня, — я глубоко затягиваюсь, реагируя на шум за открытым окном и вижу завалившихся из магазина ребят. — Угар. Таких даже чпокать нет желания. — Вообще никакого. — Отстой. За что нам это? — Вот и я гадаю.. — спиной опираюсь на ступеньки и залипаю в небо, ощущая родство, словно внутри каждого из нас собственный космос.. а может, это мы частицы чьего-то организма? пошла жара.. — Сплошное позерство вокруг, — продолжает возмущаться Трейси, сидя на полу напротив меня, залипая в космический процесс. — Ага, никто не тру, кроме нас.. Джаз подключается на мою волну и весь вечер зовет меня Пампом. Никто из ребят не выкупает, зато мы угораем как два долбаеба, не утихая, и выжимаем из нашего локального «прикола» максимум. Весь вечер повторяю одни и те же слова, и успеваю всех конкретно заебать. Прыгаю в нелепых танцах, двигая бедрами, пока Трейси снимает меня на видео, развалившись на тип как моем матрасе. Гот полудрыхнет на диване, залипая в телефон и я подбегаю к нему, напевая строчки на ухо: — Гуччи мейн, гуччи мейн, гуччи мейн, — громко кричу. — Ты уже всех заебал, что за дичь? — жалуется Мэкнед, отрывая голову от стола. — Просто я — Лил Памп. — натягиваю тупую улыбку и ставлю руки на бока. — Ты Лил Cunt* — недовольно мямлит он и ложится обратно, втыкая в аккаунт какой-то девчонки. — Ты опять вмазался и не поделился? — полуживым голосом мямлит Гот. — Нет, меня прет просто так! — Охуеть. Ребят, вы слышали это? — Потому что Лил Пампу не нужны наркотики чтобы быть ебаным гучи мейном, понимаешь? — О боже.. — устало тянет Мэк, а Гот возвращается к телефону, листая ленту. Адам, Джей, Крис - ребята молча втыкают кто куда, просто позволяя происходить тому, что происходит.. — Разве он поет не: "Гуччи Генг?", — хмурится Нед, отлипая от ноута. — Неа, чел, гуччи мейн, понимаешь? — я долго смотрю на него, пытаясь не ржать, и он догоняет. Кивает и возвращается в экран. Трейси начинает чихать и я заливаюсь так, что пиздец. Я никогда не ходил в спортзал, но если буду постоянно так угорать, то вполне нарисуется пара кубиков. — А как же: «Будь здоров, бро?», «Долгих лет жизни, бро?», с нашим то жутким образом жизни, мог бы и не скупиться на пожелания, Пип… сукин ты сын.. — типа обиженно упрекает Джаз, но я ржу и ржу. Он подкидывает брови, цокает и качает головой. — Погоди, — пытаюсь отдышаться. — И эй! Мама - это святое, не трогай мою маму. Она любит тебя. — Да, извини. Мама - это святое. Ни слова больше. И я тоже люблю твою маму. Передавай Лизе привет от меня. — Да, от всех нас, — встревает Нед, и парни качают головой. — Именно. Хорошо. Просто ты постоянно смешно чихаешь, бро, — отпиваю вино из бутылки. — Типа, будто старый дед кончает, — я снова начинаю ржать, и смех подхватывает Гот и Нед, выпуская воздух через жженные ноздри, поглядывая на нас из-за экранов. — Почему он постоянно несет какую-то хуйню? — риторически спрашивает Мэкнед. — Ооо, да ладно! Знаете, как кончает Пип? — Джази повышает голос чтобы его все слышали. Он начинает стонать как сучка, передразнивая меня. Но я качаю головой и не могу перестать улыбаться. — Нет! Нет, это не меняет того что ты звучишь как вонючий старый пердун, который кончил через три секунды после самотыка. — Пошел ты, не кажется тебе странным что ты думаешь о старых мужиках, Пип? Может у тебя скрытые наклонности? — кривится. — Ага, конечно! Спалил! Жду пока ты состаришься и трахну твою шоколадную задницу, бро. — Нет, я сам тебя трахну, кусок говна, — начинаю задрачивать Трейси и он закипает, подскакивает с дивана и гоняется за мной по всей квартире. Хорошо, здесь дохуя места для такого. — Вообще, Пип - кусок милого дерьма, — обдолбанно мычит Гот, обернувшись на нас через спинку дивана. Я продолжаю стонать пародируя Трейси, а он злится на меня. — Спасибо, Готти, люблю тебя! — кричу я, догоняя Трейси, обнимаю его со спины и прижимаюсь щекой. Он тащится со мной на спине, отбиваясь, пока я делаю вид, что чпокаю его. — Блять, дайте Пипу шлюшку! У него явно недоеб, — бубнит Джаз и в итоге устает, уходя от меня, но я продолжаю преследовать его и имитировать. Он тычет мне фак, залипая в телефон. — Два придурка… — усмехается Крис. — Они два сапога пара, — замечает Недарб, и я улыбаюсь, пожимая плечами. — Заткнитесь уже, реально, я предпочитаю слушать стоны шлюх, а не ваши, придурки, — жалуется Мэкнед и отпивает с бутылки виски. ***