***
Сохи не смогла уснуть. Всю ночь она думала о Чонине и о тех, кто избил его. В голове была каша, мысли не давали вдохнуть полной грудью. Поэтому Кан встала рано и решила приготовить Чонину обед. Крис уехал ещё в шесть утра, что очень сильно удивило Сохи, но особого значения она этому не придала. Сегодня у Минхо был выходной. Он заехал к друзьям, чтобы забрать котов и заодно проведать их, но решил составить компанию подруге, так как был в курсе произошедшего. Крис успел разбудить его в три часа ночи и обматерить всё и всех вокруг. А он выслушал, даже несмотря на усталость и сонливые глаза, Минхо не мог сбросить трубку, иначе сам попался бы под раздачу. Хёна лучше не злить. — Алло? — останавливаясь на светофоре, спросил мужчина, поглядывая на Сохи рядом. — Да, ты сделал всё? Хорошо, скидывай адрес. Я приеду через десять минут, — Хо положил телефон на подлокотник и искоса взглянул на подругу. — Хочешь задать вопрос? — Эм, — невольно прокашлялась Сохи, почёсывая кончик носа. — Вовсе нет, но ты так быстро уезжаешь. — Неотложные дела по работе. Всё в порядке, — на лице мужчины возникла дежурная улыбка. — Мы можем увидеться вечером, если ты хочешь. Мне надо забрать Суни, Дуни и Дори, так что повеселимся. Сохи, улыбнувшись, кивнула. Астон Мартин остановился около Сеульской центральной больницы. Сохи поблагодарила Минхо и забежала в здание. Лифт оказался заполненным, поэтому она решила подняться на третий этаж по лестнице. Терпение было на исходе, Сохи поскорее хотела увидеть Чонина. Поправив чёрное пальто, девушка постучалась пару раз и открыла дверь, но тут же начала бороться с желанием захлопнуть её обратно. Ёну медленно обернулась к Сохи, поглаживая руку сына и замерла, когда увидела её. Ту, которую меньше всего хочет видеть. Кан знает, что Ёну на дух её не переносит, это видел каждый, но уйти просто так она не могла. Чонин ждёт её, Сохи уверена в этом, поэтому, закрыв дверь, она тихо подошла к койке, чтобы не разбудить донсэна и поставила маленькую кастрюльку на прикроватную тумбу. Поджав губы, она убрала волосы на правую сторону и, склонившись над лицом Чонина, кончиками пальцев прикоснулась к ранам. Но Ёну это не устроило. Она грубо скинула её руку и посмотрела так, что взглядом убила бы, если бы это было возможно. Сохи закрыла глаза и глубоко вдохнула воздух, чтобы немного успокоиться. Выяснять отношения с ней Кан не хочет, да и обсуждать больше нечего. — Это всё из-за тебя. Пока ты не появилась, всё у нас было хорошо, — шипит женщина, сжимая в кулаках простынь. — Феликс сам не свой, а теперь и мой Чонин попался под удар. — Мы не в том месте, чтобы выяснять отношения, госпожа Ли. Я ни в чём не виновата, если откроете глаза, то увидите, что я тоже попала под удар. Мне жаль, что всё так вышло, но если на месте меня была другая, Чонин поступил бы так же. Хватит уже делать из меня врага. Я ничего вам не сделала. Ёну усмехнулась. — У Феликса могла быть прекрасная невеста, скромная из хорошей семьи, — она брезгливо покосилась на Сохи. — Не то что ты: родители ни пойми где, подрабатывала в стриптиз клубе. Ты никогда не любила Феликса, если начала задницей светить перед людьми. Разбила ему сердце, а сама ушла к богатому. — Так значит, — тихо рассмеялась Сохи, чтобы не расплакаться. — Уже успел нажаловаться мамочке. Очень взрослый поступок с его стороны, не хотите согласиться? — сжимая в руках кожаную ручку сумки, Кан, склонив голову набок, взглянула на Ёну, но ответа не получила. — Я бы сама не прочь узнать, где мои родители. Это жизнь: многие живут без родителей, по вашему это означает, что они плохие люди? Работать в клубе меня заставили обстоятельства, думаете, мне было легко? Учёба, долги, домашний быт…всё резко свалилось на мои плечи. А как вы бы поступили? — Я бы поискала другой способ, а не начала бы заниматься этим. — Понятно, — закатила глаза Сохи. — Бесполезный разговор, к чему я вообще начала его?! — с улыбкой спрашивает саму себя она. — Если честно, то сейчас я чувствую себя куда лучше, чем тогда, когда была в отношениях с Феликсом. Меня не контролируют, не ревнуют так дико, как он, не пытаются опустить ниже плинтуса, смешать с грязью. Знаете, я думала, что Ликс это именно тот человек, с которым я хотела бы провести всю свою оставшуюся жизнь, но в закрытую дверь нашего дома постучался один человек и с его появлением всё изменилось, — Сохи, повернувшись к окну, улыбнулась, потому что каждый раз вспоминая его, её переполняет буря эмоций. — Я желанна и любима. Этот человек мир к моим ногам положит, если я попрошу его об этом. Госпожа Ли, — Кан подошла к женщине и встала сзади неё, — мне жаль, что вы так и не смогли меня принять, но и стараться ради сына, лицемерить вам больше не придётся. Я много чего поняла. Можете делать то, что хотите, мне уже всё равно. А к Чонину я буду ходить, если захочет — сам прогонит. — И ты просто так уйдёшь? — резко повернув голову к Сохи, которая стояла у двери, спросила Ёну. — Бог знает, сколько я терпела и надеялась на лучшее, госпожа Ли. С меня хватит, я не хочу быть с человеком, для которого важен он сам и мотоцикл. Теперь вы можете быть спокойны. Прощайте, Ли Ёну. Выйдя из палаты, Сохи закрыла дверь и прижалась к ней, не веря, что смогла окончательно поставить точку. С Феликсом ей ещё предстоит поговорить, но Сохи знает точно, что вместе им больше никогда не быть. Сердце тянется к другому человеку. Тело жаждет только его прикосновений и объятий. Чан добился своего. Сохи потерялась в нём.***
Мерседес резко тормознул около заброшенного здания. Отстегнув ремень безопасности, водитель выскочил из машины и, сжимая кулаки до хруста, направился в здание, пиная камни под ногами. Злость и месть укутали в свои объятия и не хотели отпускать. А Крис и не хочет успокаиваться: он ногой толкает железную дверь и, зайдя в большое помещение, направляется к одному единственному, чьи грязные руки касались любимой женщины. Вонги сидит на коленях со связанными руками и снизу вверх смотрит на человека, на которого должен был покушаться. Он не смог, сделал всё иначе, чтобы отомстить бывшему другу, но Вонги не понимал, что таким образом выкопал себе яму. Сзади Криса стоят трое мужчин: Минхо, Чанбин и Минхёк — те, благодаря которым они нашлись. Никто из них не предпринимает попытку остановить Криса, потому что сами жаждут мести. — Задам вопрос только один раз, если ответишь, может быть, я немного сжалюсь, решишь умолчать — буду выбивать из тебя правду, сукин сын, — сквозь стиснутые зубы выплёвывает Крис и хватает Вонги за подбородок. — Кто послал вас? Хорошенько подумай, прежде чем ответить. Вонги смотрит в глаза напротив, которые огнём адским пылали, и нервно сглатывает. Их всех в любом случае ждёт плохой исход, он понимает это, но сдаться просто так не был намерен. — Поцелуй меня в зад, — ехидно улыбнулся Вонги, но улыбку его быстро стёр Крис, ударив кулаком по челюсти. — Хочешь выпендриться перед дружками? — окинув взглядом остальных троих, усмехнулся Бан. — Продолжай, я только рад бить тебе морду. Та девушка, на которую ты, мразь, поднял руку, очень важна для меня. И мне очень нужно знать, какой ублюдок всё это подстроил. Вонги снова молчит, а Криса это уже начинает выводить из себя. Он медленно садится на корточки и склоняет голову набок, смотря в испуганные глаза парня. Крис чувствует его страх, а его дерзость это не больше, чем попытка выпендриться перед друзьями, которые молча смотрели на землю, не решаясь поднять головы. — Может этот, Крис? — Минхо вышел вперёд и подошёл к парню, который младше всех и, схватив за каштановые волосы, поднял его голову, не сильно сжимая их. — По его взгляду видно, что он знает всё. Парень, ты больше всех мне тут симпатизируешь. Тебе же лучше, если ты признаешься. А эти хёны и пальцем тебя не тронут, знаешь почему? — отпустив его, Хо повторил действия друга и присел на корточки. — Сюда сейчас едет дядя полицейский, мой двоюродный брат. Я могу договориться с ним: ты останешься на свободе, а их посадят в тюрьму по нескольким статьям. Поверь, мы всё о вас разузнали. Твоя свобода — в обмен на правду, что ты выберешь, Мин Сун Тек? — Он не скажет, — рассмеялся Вонги. — Сун Тек жалкий трусиха, боится нас, да, донсэн? — мотая головой, усмехается парень. — Тебе весело? — медленно подходя, спрашивает Чанбин. — Задать вопросы мы и потом успеем, а сейчас сожми зубы вместе, если не хочешь подавиться ими, — склонив голову набок, ехидно улыбается телохранитель, а Крис наносит следующий удар, а за ним ещё и ещё. — Это тебе за Чонина. Вонги упал на землю, кашляя кровью, но удары на этом не остановились. Они все ответят за то, что сделали. Все получат по заслугам.***
На часах почти двенадцать. Крис тихо закрывает входную дверь и, разувшись, подходит к шкафу, чтобы повесить куртку. Дела затянулись, но им удалось выбить правду из Вонги. Сейчас все четверо находятся в камере, до выяснения обстоятельств, но Сынмин точно уверен, что срока им не избежать, ведь всплыли ещё старые преступления: участия в незаконных гонках, угоны, воровство и покушения на жизнь. Криса мало волновала их дальнейшая судьба, он думал о Сохи, которую жестоко ранит правда. Крис сам не может принять правду, что организатором всего был именно Феликс. Человек, на которого изначально подумал, но искренне надеялся, что это всего лишь ложные предположения. Обувшись в домашние тапочки, Чан, улыбнувшись, взял Дори на руки и пошёл в гостиную. Включив свет, он осмотрел помещение и, дойдя до дивана, сел со вздохом, откидываясь на мягкие подушки. Чана покинули все силы, ему просто хотелось прилечь, скрыться от всех хотя бы на пару дней. Он устал. — Чан? Сохи, завязывая узел на чёрном шёлковом халате, спустилась вниз, ловя на себе удивлённый взгляд мужчины. Кулачками потирая сонные глаза, она подошла к нему и села рядом на диван. Сохи сейчас выглядела невероятно мило с растрепавшимися волосами и с надутыми губами, и Чан не смог сдержать улыбку. — Ты почему так поздно? — убрав с лица руки, Сохи налила себе в стакан воды из графина и сделала несколько больших глотков. — Всё хорошо? — Д-да, — запнувшись, ответил Чан и перевёл взгляд на Дори. Сложно и больно смотреть ей в глаза, зная всю правду. — Прости, что разбудил тебя. Сохи с улыбкой махнула на это рукой. Взгляд её упал на домашнего питомца, а ещё ниже — на синие костяшки пальцев. Сон как рукой сняло. Она придвинулась ближе и обхватила его запястье. — Твоя рука… Вскочив с места, Кан побежала в ванную за аптечкой. Чан на это вздыхает, выпуская из рук кота. Перестарался. Портить настроение ей сейчас не хотелось, но зная Сохи, она не отпустит его спать без объяснений. — Что случилось? — забежав обратно в гостиную, спросила девушка и села рядом. — Ещё где-нибудь поранился? Что-нибудь болит? — заваливает его вопросами Сохи, дрожащими руками разрывая пакетик с бинтом. — Всё хорошо, Сохи. У меня ничего не болит. Взяв его руку, Кан выдавила немного мази и лёгкими касаниями начала растирать, чтобы не причинить ему боль. — Ты ведь нашёл их, так? — не поднимая голову, спрашивает Сохи, заранее зная ответ. Других вариантов не было. — Я не оставил бы это просто так, ты же знаешь, — спокойно ответил Чан. — Они получили по заслугам, Сохи. Я бы не смог жить спокойно, зная, что твоя жизнь в опасности. — Нет, — резко отрезала Кан и подняла на Криса глаза, в уголках которых скопились слёзы. — Хочешь защитить меня, подвергая свою жизнь в опасности? Нет, не нужно, потому что мне от этого в сто раз больней. Сохи шмыгнула носом и отвернулась, чтобы взять со стола бинт. От одного представления, что с ним могло что-то случиться, девушку передёргивало. — Это мой долг, Сохи. Я хочу, чтобы ты чувствовала себя, как за каменной стеной, чтобы забыла обо всех страхах. Послушай, — Чан внимательно наблюдает за тем, как она перевязывает руку бинтом, тихо всхлипывая. — Тут нет твоей вины. Они подняли на тебя руку. Никто не смеет так обращаться с тобой. Ты не заслуживаешь этого. Сохи слушает его, большим пальцем поглаживая забинтованную руку. Слёзы текут по щекам, обжигая кожу на них. — Иногда мне кажется, — она находит в себе силы посмотреть ему в глаза, — что я недостойна такого обращения…недостойна тебя. Ты слишком идеален, я могла только мечтать о таком человеке. — Сохи, — Чан придвинулся к ней ближе, руками обхватывая лицо, — выкинь всё это из головы. Никогда не думай о том, что ты чего-то недостойна. Иногда нужно пройти через некоторые сложности, но не смей говорить такое, — улыбнувшись, он большим пальцем погладил синяк на щеке. — Ты заслуживаешь весь мир. Сохи, ты моя вселенная. И я люблю тебя, от Луны и обратно. Тишина. Смотря в бездонно-карие глаза напротив, Сохи начинает плакать ещё сильнее и впивается в губы Чана, которые требовали поцелуя. А мужчина сидит с широко раскрытыми глазами, он совсем не ожидал такого исхода. Тело покрывается мурашками, Чан забывает как дышать, а Сохи, бросив на пол аптечку, перебралась на его бёдра, руками зарывшись в шоколадные волосы. Чану кажется, что это сон, но это самая ни на что есть реальность. Сохи целует нежно, сминая то верхнюю, то нижнюю губу. Чан отвечает ей с таким же желанием. Мужские руки вцепились в девичью спину. Сохи хотелось раствориться в его руках. Губы Чана мягкие и, кажется, приторно сладкие, что оторваться от них сложно. Она целовала так, словно его губы были кислородом. Сохи поняла, что именно в нём нуждалась всё время. На душе спокойно и легко. Руки Чана, губы, нежно сминающие её губы, его любовь — всё это то, что было так необходимо Сохи. Она обязательно обдумает всё завтра, но сейчас прижимается ещё сильнее к крепкой груди и сжимает волосы на затылке, приоткрывая рот, чтобы язык Чана наконец встретился с её языком. Он разукрасил яркими красками её серый мир. И Сохи точно знает, что он сделает всё ради неё.