***
Изуку прижимает к себе сломанный палец, едва сдерживая стон боли, что так и норовил вырваться изо рта. Он что есть мочи сжал зубы, не показывая собственную слабость. Слёзы скопились в уголках глаз, едва ли не стекая по юношескому лицу. Но при этом на губах всё равно расцвела счастливая улыбка. У него получилось! Получилось использовать новообретённую причуду! Конечно Мидория ещё не умеет контролировать её, но тем не менее получилось закинуть мяч на одну из самых больших дистанций. Хоть и не бесконечность как у девочки-невесомости, но результат тоже неплох. Вот только этого оказалось недостаточно, и ученик Всемогущего занял последнее место на тесте причуд. Его история закончится так и не начавшись, ведь Айзава-сенсей так решил. Занявший последнее место будет отчислен. Что же ему сказать герою номер один? Скорее всего Символ Мира разочаруется в нём. — Кстати, я соврал про отчисление. Это была уловка, чтобы вы лучше выкладывались. Зелёные очи шокировано распахиваются, и у Изуку словно гора в плеч упала. Какое облегчение! Его не отчислят в первый же день. Можно выдохнуть спокойно, и по крайней мере сегодня не беспокоиться. Вот только следует тренироваться усерднее, чтобы следующий раз не опозорить своего наставника. К замершему зелёноволосому подходить Сотриголова, осматривая его радостный вид, и повреждённый палец. В идеале этого мальца отправить к Исцеляющей девочке, вот только встреча с Яно Иори — обязательный ритуал, с которым сталкивался каждый ученик Юэй уже третий год подряд. Как посвящение в рыцари. Поэтому нужно направить этого парня в логово к монстру. — Наш медбрат ждёт тебя в лазарете. Изуку кивает, направляясь в медпункт. Найти его заняло какое-то время — всё же Академия была огромной, и её размеры поражали. Только свой класс он искал больше десяти минут, а медчасть и вовсе двадцать. Но всё же нашёл, по пути чуть ли не заблудившись. Постучав в дверь, ему никто не ответил. Мидория уже подумал, что в кабинете никого нет, и хотел уйти, но дверная ручка поддалась его движению, открывая дверь. — Извините за беспокойство… Это медпункт? — ученик просунул голову, в дверной проём, оглядывая белоснежную палату. Комната была небольшой, и с большим панорамным окном напротив, за которым было видно яркое солнце и голубые облака. Осмотрев лазарет, юноша приподнял брови, наткнувшись взглядом на спящего человека. Миловидный парень сидел на стуле, закинув голову и сложив руки на груди. У него были милые, небольшие оленьи рожки; короткие волосы цвета осенней травы, на лице редкие веснушки, и нет даже шрамов или щетины; розовые губы приоткрыты. Он выглядел как ровесник Изуку, и только наличие белого больничного халата говорило о том, что парень явно не простой ученик. Подойдя осторожно к человеку, Мидория позвал того, пытаясь разбудить. Вот только едва слышный храп говорил о том, что спит он крепко, и по настоящему. Ученик какое-то время мялся вокруг, даже порывался уйти не вылечив палец, только чтобы не будить спящего человека. Он наверное много работал и устал! Если что можно сходить к Исцеляющей Девочке, она ведь тоже может исцелять. Да, так и поступит. А этот парень пусть спит дальше. Изуку на цыпочках уйдет из палаты, тихо прикроет двери, и ничего словно не произошло. Вот только неуклюжесть приёмника Всемогущего решила в точности наоборот, поэтому, когда до выхода оставалось жалкие пару шагов, за спиной раздался звук разбивания стекла. Правая рука начинает неприятно покалывать, и обернувшись, юноша замирает, почувствовав, как сердце упало в пятки. Изуку разбил какой-то флакончик с прозрачной жидкостью. О нет. Что же делать если там было важное лекарство?! Чёрт-чёрт-чёрт. Какой же он идиот. Ещё и криворукий. От постороннего шума парень в кресле завозился, медленно открывая большие глаза цвета нежной мяты. Несколько раз растерянно моргнув, его взгляд от Мидории перешёл на жидкость, что разлилась по всему полу, образовав лужицу. Ученик нервно улыбнулся, низко кланяясь в извинительном жесте: — Прости пожалуйста! Я пришёл, чтобы меня подлечили, а тут ты спишь… Хотел тихо уйти, но сам видишь. Старшеклассник сокрушённо опускает голову, поднимая взгляд лишь на долю секунду, и тут же опустив его. Парень в больничном халате сначала смотрит непонимающе, выгибая светлые брови, а потом хмурится, и теперь его вид куда суровее. Мидория надеется, что обойдется, и его простят. В это время Иори поднялся с нагретого места, подходя к разлитой жидкости, и сокрушённо взирая на неё. Это было лекарство от похмелья, которое он собирался выпить… Вот только прикрыв глаза на долю секунды, проспал не меньше часа прямо на стуле. Шея ужасно затекла, а копчик нещадно болел. Видимо сама судьба против него, и хочет подарить побольше страданий. Попытавшись обуздать разгорающейся гнев, мужчина сделал глубокий вздох, однако безуспешно. Про себя он прочитал мантру, и вспомнил все наставления Айзавы на подробные случаи. Сила убеждение, глубокое дыхание, прикрыть глаза. Не помогаете от слова совсем. Схватив этого мальчишку за ухо, медбрат прошипел едва не плюясь желчью: — Прояви хоть долю уважения, я твой старшой — мне двадцать четыре года! И что ты тут устроил, бестолочь?! Ты хоть знаешь, какое дорогое и важное это лекарство было?! Конечно про стоимость он преувеличивал — цена этой жидкости одна таблетка аспирина и лимонный сок с водой. Но вот про важность — ни капли! Вообще, целитель мог без проблем сделать себе ещё, но нужно же преподавать хоть иногда уроки этим детям. Ему ещё и убираться. И плевать мужчина хотел на чужое раскаяние, извинения, ведь те звучат совсем неискренними. Кудрявый парень кричит от боли в ухе, умоляя его отпустить и простить. Этот мужчина совсем не выглядел на двадцать четыре года, вот он и спутал его со стажёром или обычным учеником как он сам. Не смотря на милую внешность глаза его метали молнии похуже Зевса, а хватка на части тела была крепкой. Мидории показалось, что ещё немного и ему оторвут правое ухо. Посетитель схватился за смуглую руку, пытаясь убрать от своего ушка, и только теперь Яно заметил на пальце отёк, синеву. Перелом? Герой поджал губы, отпуская мальчишку, который от неожиданности плюхнулся на задницу с громким «ой». — Ты от Айзавы? — удивленный резкой сменой настроения Изуку может только кивнуть, и запинаясь произнести: «А… Ага». Властным тоном медбрат ответил: — Чего сразу не сказал? Садись на стул, будем лечиться. Подчиняясь, пострадавший присел на стул, вытягиваясь по струнке, сложив ножки вместе, а ручки положив на колени, не смея перечить. Ухо пульсировало и ныло, как бы говоря: «с ним лучше не спорить». Даже не глядя на него Мидория мог сказать, что пострадавшая часть тела покраснела, и увеличилась до небывалых размеров. Следующие несколько минут приемника Символа Мира всячески сравнивают с плинтусом, проговаривая о том, какие тупые и неуклюжие сейчас пошли люди, и если бы была воля мужчины — он бы на улицу не высовывался. Говорил о том, как его всё достало, не стесняясь в выражениях, и не обращая внимание на то, что он как старшой, а значит должен учить и давать только хорошие примеры. Благой мат навряд ли таким являлся. Мальчишка всего-навсего кивал, якобы соглашаясь с чужими словами, внимательно наблюдая за процессом лечения. Его руку взяли в крепкую хватку, и пострадавший мог почувствовать чужеродное тепло и мягкие подушечки пальцев. Словно этот человек не привык к грубой работе. А ещё пальцы у того были изящные, длинные. Ладонь большая, и вены выступали по всей конечности. А после, поверх сломанного пальца кудрявого парня положили вторую ладонь. Из чужих рук начал литься тёплый, нежно-зелёный свет. Он слегка покалывал, но напоминал тепло от огня. Было приятно, успокаивающе. Оленьи рожки засветились таким же мягким, ласковым светом, а веки были прикрыты. Всё лицо медбрата выражало сосредоточенность. Удивительная причуда! Вот так просто исцелить перелом. Спустя пару секунд его как и не бывало. Даже боль ушла. Интересно, а тяжёлые ранения так же просто лечить? С такой способностью этот мужчина запросто мог стать отличным героем, и пробиться в топы, а не лечить учеников Юэй. Правда характер у того скверный… Иори убирает руки, осматривая результат лечения. Безупречно, как и всегда. — Готово. Можешь валить. Изуку так же осматривает палец, двигает им, и его зелёные глаза загораются от восхищения. Его всегда интересовали чужие причуды, и сейчас хотелось записать побольше о такой простой, но эффективной способности. Неужели у неё совсем нет изъянов? Даже для исцеления причудой Чиё нужны жизненные силы. А тут не чувствуешь усталости. Никаких минусов, только плюсы — Офигеть! Как Вы это сделали? — юноша хватает Яно за руки, и тот дёргается словно от боли. Пухлые губы сжимаются в тонкую линию, а взгляд становится угрожающим. Что вообще у этого ребёнка в голове? — Ты что ли совсем тупой?! На ранку пописал и вылечил. Я сказал вали! Дай мне отдохнуть от твоей компании. — Расскажите о своей причуде поподробней? А Вы не думали стать героем? — Отказываюсь. Я и так герой! Какого хера ты меня заёбываешь?! Ещё какое-то время медбрат пытается отвязаться от пациента, посылая его, и даже угрожая позвать классного руководителя. Вот только малец сильно увлёкся, и не отстаёт. Какой наглый! Герой хочет отдохнуть, побыть в одиночестве, а тут этот… Даже слов не подобрать. Ещё палец болит после использования причуды. Надо было этому ребёнку наложить гипс, и отправить домой, не умрёт ведь от сломанного пальца. Хотя это был не обычный перелом — кости раздроблены, словно произошёл удар огромной мощи. Неужели не умеет контролировать квирк? Причуда Иори имеет простое название — «Жертва». Используя её, он без особых усилий исцеляет: раны, переломы, ожоги других людей. Взамен — забирает их боль. Всю, без остатка. Даже боль от маленькой царапины. Конечно, с более серьёзными ранениями и проблем больше, но даже их герой может лечить. Если конечно готов к боли. Он не любит свою способность, считая её отвратительной, ужасной, а так же из-за своего прошлого. Видя, как восхищаются собственной причудой другие, ему становится неприятно. Они не знают всех подробностей, считая, что это простое исцеление светом. Но увы, это не так. В это время кудрявый не замолкает, пытаясь узнать чуть больше. Он обязательно потом запишет данные в свой дневник. — А Ваши рога? Они тоже часть этой причуды? Лицо мужчины искажается, и на скулах заиграли желваки. Вены на шее вздулись, а мятные очи потемнели. Яно не любил, если в случае разговора тема заходила о его рогах, а когда касались и вовсе приходил в ярость. А недавно вылеченные руки этого парня тянулись к его рожкам. У Иори появилось желание переломать ему конечности вновь. Деку вздрогнул, начиная двигаться в сторону выхода. Чувство, если он останется тут, то целым не выйдет его не покидало. — Тупоголовый, у меня отец олень! Да катись уже отсюда, дай мне покурить наконец-то. Кстати, сигарета есть? Пробормотав, что он не курит, низкорослый юноша скрылся, напоследок пожелав хорошего дня. Яно цокнул, доставая из кармана почти пустую пачку. Неужели наступила тишина, и можно дальше отдыхать. Конечно спать он не собирался, но поплевать в потолок — пожалуйста. Посмотрев на часы, сотрудник горестно вздохнул, ведь до конца рабочего дня осталось ещё три часа. Лучше бы он сейчас в своей кровати лежал, всё равно никто не приходит. Разве что штаны на жопе протирает. Больше всего в этой жизни герой мечтал ничего не делать, и получать деньги из воздуха. Но увы, приходилось работать. Сначала героем на побегушках у агенства Ястреба, а теперь — медбратом в Юэй уже как третий год. Иногда жалел, что вообще не пошел против родственников, поступил в Академию, выучился на героя. Геройство — это не его. Иори не нравилось светить лицом, давать мирным жителям ложную надежду, участвовать в разных заварушках. Всё, о чём он мечтал — беззаботная жизнь в пригородном домике, вдали от людей, в компании природы. И возможно любимого человека. Правда в своих мечтах, ведь ему не хватит духа признаться. Сказать этому человеку, что при виде него, сердце бьётся будто от выброса адреналина. Признаться, что засыпает и просыпается с мыслью о нём, перед сном представляя их вдвоём. Его поцелуи, прикосновения. Чёрт, мужчина даже не был против, если он будет касаться его рожек, что являлись ужасно чувствительными, и поэтому их владелец не терпел прикосновений к ним. Исцеляющий герой ужасно ревновал этого мужчину, особенно в те моменты, когда этот идиот уходит под ручку с очередной девушкой, шепча им на ухо ласковые слова и комплименты, от которых пассии на одну ночь краснели, смущались, и глупо хихикали. А своего собутыльника оставляет одного, даже не попрощавшись. Мерзость. Отвратительно. Яно может только наблюдать издалека, заглушая чувства. Вспомнишь лучик — вот и солнышко. Телефон на столе завибрировал, а на дисплее высветилось сообщение от некого контакта с подписью «Птенчик». «Пойдёшь сегодня в бар? Говорят, там сегодня новые красавицы из Америки танцуют, и скидки большие. Первое апреля ведь.» «Не знаю ещё, я работаю в отличии от некоторых. И зачем ты сказал мне о этих глупых стриптизёршах? Только попробуй одну из них позвать за наш столик — я тебя общипаю как курицу.» «Какие мы злые. Ревнуешь небось, оленёнок?» От ласкового обращения стало как-то приятно на душе, и медбрат позволил себе едва заметную на губах улыбку. Но это не отменяет того факта, что этот неотёсанный мужлан — идиот, которых поискать надо! Мужчина едва сдержал послать этого индюка на три весёлых буквы, но всё же смог обуздать свой гнев, ведь к нему зашёл новый посетитель. Однако сделал в голове заметку, переименовать контакт с «Птенчик» на «Петух», и оставил последнее сообщение без ответа. Кажется, ласково Иори подписал того, когда напился в зюзю в гордом одиночестве, и стал усыхать от недостатка любви человека, к которому питает нежные чувства. Айзава, решивший от чего-то проведать героя кивнул, замерев возле входной двери. Внимательно осмотрел медбрата и кабинет на наличие в нём сигарет, поджал губы, стоило увидеть предмет в чужих руках. Никаких соблюдений правил, а ведь директор не раз говорил о выпивке и курении на работе. — Спасибо за исцеление ученика, пусть тот и вернулся явно перепуганный, с красным опухшим ухом. У тебя тут осы развелись что ли? Сотриголова вспомнил, как выходя из класса, после прощения со всеми учениками, столкнулся в дверях с Мидорией. Тот растрёпанный, взбалмошный, а глаза огромные были распахнуты и смотрели испугано. Словно монстра повидал. Не трудно догадаться какого — о Яно Иори, что заправлял лазаретом вместе с Исцеляющей Девочкой не даром отзывались далеко не ласковым словом, — как и Сотирас собственно о них! — пусть и мужчина был на редкость хорош в исцелении. Целитель начал злобно бурчать, и как самый настоящий, разъярённый бык, выдыхая дым сигареты через нос. Не хватало только красных глаз, ещё кольца в носу. Красная тряпка не нужна — с вспыльчивым нравом мужчины, любая мелочь могла стать спусковым крючком. Хмуря тонкие брови, медбрат всё же спросил, не нужно ли ещё кого из класса 1-А подлечить. — К твоему счастью и счастью этих детей — нет, — Шота покачал головой, и встречаясь с непонимающим взглядом Сотираса пояснил, что имел в виду: — Рано ещё им знакомиться с дьяволом воплоти. У тебя даже рога как у чёрта. — Они оленьи между прочим… — Не пытайся меня переубедить. Я пойду, а то одна очень настойчивая личность хочет с тобой поговорить, — посетитель многозначно посмотрел на белоснежную дверь, и Иори тут же понимает, о ком он говорил. Мужчина распахивает мятные очи, хватаясь за рогатую головушку, сбавляя тон на несколько интонаций, дабы их не услышал гость, что ждёт за стенкой: — О нет… Скажи, что у меня отказали лёгкие и печень, не могу его принять. Айзава едва ли пожимает плечами, и уходит, на прощание пожелав хорошей пьянки после смены. Этот мужик со своей неизменной щетиной слишком хорошо знает управляющего лазаретом — с вероятностью в 100% после рабочего дня чуть ли не на крыльях любви он полетит пропивать деньги в баре неподалёку в одиночестве, или же кое-кто составит ему компанию. Стоило уйти одному посетителю, как пришёл другой — немощный, худой скелет в обносках. Никто иной как Всемогущий в своей настоящей форме, харкающийся кровью налево и направо. На такое зрелище Иори сморщил маленький, покрытый веснушками носик, убирая в сторону сигарету. Нечего этому задохлику нюхать всякую гадость — глядишь откинется прям в кабинете медбрата. А ему потом разбираться со следствием которое накинет предьяву, что это он убил Символ Мира. — Отвратительно выглядишь, дед. Оживший мертвец будет получше. — Не такой я уж и старый. Целитель внимательно следит, как герой неспеша проходит к стулу, усаживаясь на него. Вид настолько худого тела, заметного даже через огромную одежду зрительного удовольствия не приносил вообще. Единственное чувство, что вызывал этот живой скелет было жалостью. В самом её настоящем проявлении. С каждой встречей Сотирасу казалось, что Тошинори угасал всё больше, как звезда. Уважения этот человек не вызывал у Иори от слова совсем, но вот сострадание — ещё какое. Настолько большое, что он уже даже не бурчал, когда приходилось использовать на бессильном теле свою причуду, чтобы облегчить страдания. К сожалению, его «жертва» тут была бесполезна — такие раны уже не исцелить. Лучший в своем деле Яно Иори мог только забрать боль себе целиком, и едва улучшить состояние Всемогущего. — Опять осложнения? Садись, раздевайся. Всё как обычно. — Я по другому поводу, — тянущийся уже помочь герою номер один, мужчина замер, из-под лба внимательно смотря на бледное лицо с острыми, угловатыми чертами. В отличии от Тошинори в настоящей форме у Иори была смуглая кожа от рождения, и пухлые щёчки которые не ушли, даже когда детская припухлость сошла. — Спасибо, что исцелил палец Изуку. Яно пытается вспомнить кто такой Изуку, и спустя секунду вспоминает. Ну да, сегодня у него был только этот коротышка в гостях, и только он на памяти медбрата умудрился в первый же день сломать палец. И не просто сломать — а раздробить кости. Боль в пальце чётко на это указывала — чувствующий не раз, и не два ощущения от сломанной кости Сотирас был убежден в этом на все сто. Даже на все двести. — Того мальчишки кудрявого? Впервые вижу, чтобы Всемогущий благодарил за кого-то. Твой сын небось? — Приемник. Получил мою причуду, он как и я был беспричудным. Иори понимающе кивает, вслушиваясь в небольшую историю их знакомства. Не то чтобы ему было интересно, но Всесильный непрошибаем по своей натуре, поэтому рассказ слушал светловолосый вполуха. Всё как в сказке — мальцу повезло проявить несокрушимый характер перед этим человеком. Такое везение редкость, и большая. Бывший безпричудный встретил безпричудного, увидев в нём когда-то себя. Яно входил в тот небольшой круг людей, которые знали об особенности передачи способностей. Тошинори считал его надёжным человеком, и своим хорошим другом, не смотря на отвратную личность, а ещё грубые слова из этого рта. Под конец чужого монолога медбрат едва ли не аплодировал от всей этой истории с учеником, протягивая Всемогущему ампулы. Увлёкшийся худощавый мужчина принял их, поблагодарив. Эти таблетки должны на время увеличить силы, и улучшить состояние пострадавшего в давней схватке Яги. Так он сможет поддерживать свою форму «перекаченного бодибилдера» дольше. Увидев, что уже время прощаться, Символ Мира поблагодарил за встречу, и попросил заботиться, доглядывать за конечностями «его мальчика», ведь: «кто как не ты, лучший в своем деле Сотирас». Тот, кого назвали лучшим в своем деле закатил глаза, хлопая с нажимом по худому плечу, и улыбнулся так дьявольски, щурясь, что герою номер один стало страшновато. Даже атмосфера вокруг потяжелее стала, начав сгущаться. — Надеюсь, твой ученик быстро освоит новую способность. Лечить его мне не приносит удовольствие. Тошинори только показал «класс», принимая свою накаченную форму, и улетел через окно, оставив после себя ветер, что развивал короткие волосы Иори. Мужчина фыркнул, с максимально довольным лицом начиная собирать вещи — часы показывали шесть часов вечера. Рабочий день окончен! И прошел не так плохо, как мог. Но не так хорошо, как хотелось. Лучше бы остался дома, сказавшись на нежданную болезнь, но увы. С него потом три шкуры сдерут, а рожки повесят в качестве трофея за такие выкрутасы. Едва ли не пританцовывая для полной картины Яно подхватил свой портфель, подправляя перед небольшим зеркалом на стене одежду, состоящую из чёрной рубашки застёгнутой почти на все пуговицы — только одна была не тронута, лишь бы не душила, — белых выглаженных брюк. Галстук или бабочка отсутствовали. Медбрат считал это лишним. Героически пережив «час пик» в хвалёном японском метро, и в голове обматерив узкие вагончики, мужчина всерьез задумался о покупке машины. Но только на мгновение — такой транспорт с его быстро уходящей на всякие мелочи зарплатой, он на неё просто не накопит. И всё же выбравшись наружу, впервые вздохнув за эти двадцать минут полными лёгкими, и испачкав единственные брюки, Иори оказался дома: небольшой трёхэтажный, многоквартирный дом с шумными соседями, который ещё и находился у чёрта на куличиках. Квартира встретила его привычной всепоглощающей тишиной, серотой, и бардаком. Всё же мужчина ни с кем не жил, даже питомцев не заводил ведь знал — животные у него долго не проживут. Например, в один день хозяин забудет покормить, или зверюшка потеряется в этом беспорядке. Кажется, владелец квартиры не убирался тут с февраля. Просто не было сил, даже не смотря на его любовь к уборке: та успокаивала, всячески отвлекала. Страдающий от излишних переживаний Яно часто прибегал к уборке в такие моменты, и квартира буквально сияла. Сейчас же на полу валялись: пустые банки, бутылки из-под алкоголя, различные опустошённые обёртки от снэков, лапши, конфет; на диване, стульях, и даже телевизоре свисали грязные, либо самые необходимые вещи мужчины; а поверхности давно покрылись густым слоем пыли. Плотные шторы закрывали окна, не давая солнечным лучам проникнуть внутрь. К сожалению, в этой квартире всё слишком быстро загрязнялось. Хотя её владельцу было плевать на это, и жил он так уже три месяца. Ещё два точно переживёт, а там и уборку влажную раз в полгода можно организовать. Переступив низкий порог, герой тихо прошептал под нос: «я дома». Слова его тут же растворились, и увы — никто не подхватил. Вновь тишина, которую разбавляли только шуршания рогатого в прихожей. За столько лет он до сих пор с трудом привыкал к одиночеству, не смотря на то, что с родителями Иори не живёт с лет восемнадцати, нелегально снимая квартиру до двадцати. Неспеша тот прошёл на кухню, по пути запинясь об мусор, чуть не падая. Открыв холодильник, мужчина осмотрел свои пожитки, которыми таковыми и язык не повернётся назвать. Разве можно три банки хмельного, недоеденную лапшу, и кусочек мотти таковыми назвать? Сотрудник Юэй не то чтобы страдал от бедности, и не мог себе позволить нормальной еды. У него просто не было желания ходить в магазины, и готовить себе. Для других — без проблем, но не для себя. — Чем же мне сегодня поужинать? Светлое пиво с пресной лапшой, или же заменить на саке в честь первого рабочего дня? А это что? — Иори почёсывает щеку, замечая в самом углу, на верхней полке какой-то фрукт. Взяв его в руки, кривится от вида продукта. — Яблоко? Блин, сгнило уже давно. Обидно. Всё же остановив свой выбор на холодной лапше, и саке в честь праздника, хозяин квартиры устроился в гостиной, включая новости. Надо бы узнать, что в мире происходило, пока он штаны дырявил на работе. Даже не разделся — всего-то распахнул полы рубашки, и расстегнул пуговицы, открывая вид на мощную грудь. Хоть какой-то плюс в причуде его отца: с её помощью его тело всегда оставалось крепким, сильным, как у зверя, и не давало заплыть жирком от ленивого образа жизни. Из плазмы какая-то молоденькая девочка вещает о том, что за последние сутки по всей Японии произошло больше сорока нападений злодеев, но во всех случаях обошлось без жертв. Яно делает глоток саке, облизывая розовые губы. Обычное дело, сегодня даже как-то мало нападений — обычно не меньше пятидесяти по всей префектуре. Далее ведущая рассказывает о том, что удалось задержать опасного преступника убивающего людей с животными чертами. На его счету было всего около десяти убитых, но у всех пострадавших имелись животные черты: уши, лапы, инстинкты, глаза, хвосты, шерсть, и не только. Вот тут герой присвистнул. Так и ещё этого бугая поймали недалеко от его района. Ну и повезло же ему не попасться на глаза такому маньяку. Кстати поймал и задержал его никто иной как… — Крылатый герой: Ястреб задержал преступника с поличным, спас жертву, на которую хотели напасть посреди дня, и оказал помощь полиции! На экран выводят мужчину с красными крыльями, в своем неизменном геройском костюме. Смотрит в камеру с довольной ухмылочкой, а на руках держит совсем юную девушку с собачьими ушками на макушке. Та жмётся к нему, и благодарит за спасение, видимо не собираясь отцепляться от своего спасителя. Иори закатывает глаза, причитая, мол: «напыщенный, самодовольный индюк». Однако, рука сжимает палочки для еды, едва не разломав их на части, и не сделав дополнением к ужину. В груди зародился огонёк ревности, и собственности. Но тут же потух, оставив после себя неприятный осадок, ноющее чувство в груди. Словно кошки скреблись. Он для Кейго лишь друг со школьной скамьи, и компания для выпивки. Не более. Они друг другу никто, поэтому Иори не имеет права ревновать своего «друга» к какой-то соплячке. Но всё же не сдерживается, и отправляет контакту «Птенчик» короткое сообщение: «Поздравляю с поимкой маньяка, но я уже записал тебя в педофилы. Отпусти ребёнка, со стороны это выглядит омерзительно.» Ответ приходит незамедлительно. «Не смотря на невинную внешность она хороша. Ей 21. » И в конце глумливая скобочка. Мужчина едва сдерживает желание заблокировать контакт, и бросить телефон в стену. — Чтобы у него член отсох! — в сердце вскрикивает Яно, выключая телевизор, по которому до сих пор показывали Ястреба. За то время, что они не виделись, крылатый совсем не изменился — всё так же со своей неизменной щетиной, и довольной ухмылочкой словно его заклинило. Но всё же именно таким оленёнок его полюбил ещё много лет назад.***
— У тебя милые рожки, так и хочется их погладить, потрогать. Низко склонивший голову Иори вздрагивает, резко её поднимая на чужой хриплый голос с весёлыми нотками. Он непонимающе смотрит на своего нового одноклассника: у него огромные крылья за спиной, что закрывают весь обзор; светлые вьющиеся волосы; глаза напоминающие янтарь, и смотрящие с хитрым прищуром. Что у него на уме, раз он говорит такие вещи незнакомым людям? — Ты это мне? — новенький в классе героев непонимающе выгибает тонкие брови, не веря, что такой бред сказали по отношению к нему. Крылатый парень только кивает, низко склоняясь, и их носы чуть не соприкосаются. Яно может уловить нотки чего-то сладкого. Кажется, данго? — Ну а кому же ещё. Меня зовут Кейго Таками, будем знакомы. У тебя капец какие очаровательные рожки! Я прям влюбился. Будешь оленёнком. Смуглые скулы оленёнка розовеют едва заметно, но даже так Таками всё видит, и улыбается довольно. К ним в класс пришёл новенький посреди учебного года, и представился как Иори Яно, поступивший по рекомендации. Он ни с кем не общался, и сидел в стороне, и читая книжки без перерывов. Но крылатому ученику он сразу понравился, с первого взгляда на эти рожки, и огромные глаза цвета нежной мяты. А приблизившись, ещё и заметно веснушки, что покрывали всё лицо. Ну красота да и только. Интересно, характер у него такой же милый как и внешность? — Отвали, петух. Не видишь, что я занят? Кейго шокированно замирает, поднимая густые брови кажется до небес. Уж не такого ответа он ожидал! Всё смущение с чужой стороны пропало, и теперь мятные очи смотрели недовольно, выжигающе в лице блондина дыру. Петух?! Да он ястреб! Самый настоящий! Ни один петух или индюк такими крыльями обладать не будет никогда! «Ястреб» приоткрывает рот, но спустя пару секунд мешканья садится напротив, устраивая голову на руках. И смотрит так довольно, словно кот объевшийся. Даже не смотря на то, что его после послали на все четыре стороны, не перестаёт этого оленёнка считать привлекательным во всём. Последующие несколько дней кажутся новенькому в классе невыносимыми. Кейго, который в первый же день прицепился к нему как банный лист, в Юэй от него не отставал ни на шаг. Куда Иори — туда и он. Некоторые в классе называют их сладкой парочкой, и по школе даже ползут слухи что два парня встречаются. Абсурд! Стоило услышать за спиной смешки, как Иори сжимал кулаки, из последних сил сдерживая желание дать кому-то по роже. Кажется, если бы не кабинки в туалете, то даже в туалет вместе ходили бы. Пернатый был настойчив, и пытался развести Яно на болтовню. Вот только единственные слова, что он в свою сторону от него слышал были оскорбления, и просьбы его оставить в гордом одиночестве. Конечно же настойчивый по своей натуре Таками не успокаивался. Со временем Кейго даже перебрался поближе к Иори на уроках — поменялся с одним учеником местами, и теперь сидел справа от него, на самой последней парте. Ракурс открывался шикарный — у Яно профиль идеальный, даже линия подбородка острая, словно прорезаться можно. Осанка ровная, и даже не сгобленная. Короткие волосы зачёсывает назад, и внимательно слушает учителя. Иногда касался своих маленьких рожек, которые пока были не такими огромными как у настоящих оленей. От него пахло ранней осенью, и хвоей. Приятно. И спустя неделю они даже обедали вместе. Крылатый ученик с интересом смотрел на чужое бенто — пахло нереально аппетитно, и выглядело так же. Покупающий в столовке невкусные булочки Кейго обливался слюной. Сам-то готовить не умел. Видя голодного одноклассника, оленёнку становилось его жаль, и делился всё-таки доброй частью. Всё равно он не любит обедать. Так что не пропадать же еде. Пернатый давился рисом с омлетом, набив полные щёки, и не переставал восхищаться готовкой нового друга. Когда же Иори сказал, что это готовил повар его семьи, Таками выдал то, чего неожидал точно никто: — Тогда приготовишь мне что-нибудь сам? К собственному удивлению, Иори приготовил. До полуночи сидел над этими бенто крутился: готовил, оформлял их. Выгнал всех поваров пораньше, и сам всё делал. А если не получалось — злился, но переделывал. Готовить себе он не любил, да и надобности не было. А вот кому-то — с удовольствием. Особенно, если старания оценят достойно. На следующий день едва ли не кинул судочек с едой Кейго в голову, и ждал, пока тот всё съест, сам к своей еде не притрагивался. Внимательно наблюдал, как настойчивый приятель старательно жуёт, моментами закатывая глаза от удовольствия. Есть не хотелось от волнения. Под ложечкой засосало, и пальцы дрожали от нервов, какая тут еда. Ему казалось, что ещё немного, и взорвется от нервов. В это время Таками всё съел, даже крошки не оставил, чуть не облизав ёмкость. И с самой довольной улыбкой на устах повернулся к Иори, добрым взглядом смотря на парня. — Было очень-очень вкусно. Точно ты готовил? Даже вкуснее чем вчерашнее бенто. Извёвшийся от нервов Яно нахмурил тонкие брови, что есть мочи давая подзатыльник однокласснику, выбивая у того из груди весь воздух. Иш чего удумал, в готовке его сомневаться! Крылатый погладил пострадавшее темечко, застонав от боли. Рука у парня была на редкость тяжёлая, и огрел неплохо так. Кажется, шишка точно будет. — Прости, я перестарался, — поняв, что зря он стукнул Таками, ещё и всю силу вложив в удар, новенький приложил к чужому затылку руку, касаясь мягких, приятных на ощупь светлых волос. Кейго дёрнулся не от боли, а скорее неожиданности. Тёплая рука касалась нежно, и осторожно. Спустя пару секунд пострадавшее место уже не болело, словно ничего и не было. Иори сжал зубы, чувствуя тупую боль в темечке, что забрал у Кейго. Да уж, огрел он неплохо так. Стыд его едва не сожрал. —… Спасибо, оленёнок, — крылатый неожиданно взял изящную руку, что покоилась у него на голове, целуя костяшки пальцев. Про себя отметил, что пальцы Яно длинные, изящные, как у пианиста. Красивые. Кажется, он во всём идеален, не считая характера и взрывного темперамента. Замерший от шока Иори зарделся до кончиков ушей, чувствуя в груди тугой узел, и вложив все силы дал свободной рукой пощёчину. — На этот раз исцелять не буду. Не заслужил, — и отвернулся, приступая к еде. Ястреб недовольно погладил пострадавшую щеку, дуя губы. Но всё же остался доволен: накормили сытно и вкусно, Иори наконец-то коснулся его, а значит контакт налаживается, и даже удалось самому коснуться. Осталось только очаровательных рожек коснуться, и жизнь удалась. Можно потом прыгать с крыши. А Яно Иори ходил весь день как в воду опущенный, поглаживая костяшки, на которых остался фантомный поцелуй. Вот же индюк! Самый настоящий. Так бы и дал ему ещё парочку тумаков. Вот только рука не поднималась больше. Оставалось только обругивать этого пернатого, чувствуя, как ненормально бьётся сердце в груди каждый раз в чужой компании. Иори влюбился спустя неделю знакомства, и на протяжении семи лет его чувства только крепчали.***
Мужчина потёр уставшие, слезящиеся от воспоминаний о прошлом глаза, снимая рубашку, и бросая её в кучу других вещей. Нашёл чего грустить. Подумаешь, словно этот идиот крылатый первый раз спит с кем-то. Пора привыкнуть хотя бы к этому, если чувства не удаётся заглушить. Они взрослые люди, которые не встречаются, поэтому ревновать того, кто тебе не принадлежит — глупость. Иори сильнее этого съедающего изнутри чувства. Оставшись в одних боксёрах, хозяин квартиры плюхнулся в кровать, кутаясь в простыне. От выпивки его едва заметно разморило, и хотелось уже спать, не смотря на довольно ранний час. Сон тоже помогает не думать. Он уже знает, что помогает в таких ситуациях, наученный горьким опытом.***
— Не думаешь что тебе стоит поубавить пыл? Ученики моего класса боятся тебя, откровенно говоря. Медбрат на слова Айзавы только закатывает глаза, не отрываясь от исцеления Мидории. Это он ещё не в ярости, а просто неделя отвратительной была. Сотриголова не преувеличивал — ученики класса 1-А, и даже 1-Б откровенно боялись медбрата лазарета, не желая оказываться у него в кабинете. Он буравил их злым взглядом полного ненависти, словно они убили его семью, и злобно шипел при виде новых ран, полученных на тренировках. По поводу болячек к нему не обращались — Иори сразу сказал, что детскими коликами заниматься не будет. Даже Бакуго не особо желал там появляться — один раз за свой длинный язык огрел по темечку так сильно, что перед глазами потемнело на добрые десять секунд. Думал помрёт прям на кушетке после испытаний фундамента. Вторые и третьи классы первогодок провожали только понимающими взглядами, про себя говоря, что к этому стоит просто привыкнуть. Они тоже проходили через страх перед этим человеком, но со временем привыкли. Они тоже получали нагоняй за свои травмы, и уходили из лазарета ещё больше побитыми. Бывали редкие исключения, например — лучшая троица Юэй. И те, на первом году отгребали по самое небалуй. Закончив с исцелением, сотрудник лазарета помог приемнику Всемогущего подняться с кушетки, не обращая внимание на боль в левой руке. За столько лет была боль и похуже, он привыкший к ней. — Давай катись. Хорошо что уже выходные завтра. Невыносимо смотреть на ваши рожи каждый день, и исцелять твои конечности. Даже ноги умудрялся сломать. Кривоногий и криворукий. Божье наказание за все дни отлынивая от работы. — Спасибо за помощь, Сотирас, — Мидория поклонился, с лёгкой улыбкой. Боль ушла, а вместе с ней и переломы. Интересно, как же всё-таки работает причуда Яно-сан. Есть ли у неё недостатки? Медбрат об этом всегда молчал как партизан, не желая говорить слишком много о себе. Услышав своё геройское имя из чужих уст, Иори резко схватил мальчугана за ухо, потянув на себя, и шипя как змея: — Я — Яно Иори. Не Сотирас. Выкинь это глупое геройское имя из своей кудрявой головы. Изуку только кивнул, даже не реагируя на пострадавшее ухо — Яно-сан часто любил их дёргать, так что парень уже привык. Почему он так остро реагирует на своё геройское имя? Деку с таким трудом его узнал! Герой спаситель: Сотирас, по праву считающийся лучшим целителем Японии. Два года работал на агенство Ястреба, пробился в топ 20 героев за счёт своих лечащих способностей, и резко решил уйти на перерыв, став медбратом в Юэй, где раньше сам учился. На камеры не любил светиться, интервью не давал, да и вообще не был медийной личностью. Словно такого про-героя вовсе не существует, и никогда не существовало. Вот только многие его бывшие коллеги и напарники часто о нём рассказывали. Сотирасу даже удалось работать со Всемогущим и Старателем в паре! — И учителя своего забери. Айзава Шота только хмыкнул, покидая кабинет за компанию, и оставляя Иори одного. Неделя выдалась просто ужасной, хотя бы потому, что он злился на Кейго. До сих пор ведь не отошёл. Ещё и эти дети постоянно что-то себе сломают, вывихнут, поцарапают, а ему их лечить. Мешают жить как геморрой в заднице. Первая рабочая неделя после перерыва, а Яно уже устал так, будто его выжали как половую тряпку. Одна радость — сегодня зарплата. Мужчина довольно потянулся, снимая надоевший медицинский халат. Надо бы зайти к директору, забрать деньги, и можно пойти прогуляться, ведь рабочий день окончен. Может в магазин сходить, продуктов купить? В холодильнике уже даже мыши не вешаются. Иори прикрывает глаза, зевая. — Йо, оленёнок. Отлично выглядишь. За время что мы не виделись, ты кажется похорошел даже. Яно оборачивается к окну, встречаясь с янтарными глазами. Ястреб сидел прям на его подоконнике на корточках, самодовольно улыбаясь, ещё в своем геройском костюме. Машет рукой, и смотрит своим лукавым взглядом, который Иори «ненавидит». Неужели только с работы прилетел сюда? К чему такая спешка? Сотрудник Юэй отвернулся, словно никого не видел, начиная собирать вещи в рюкзак. — Откуда в Юэй петухи? Надо директора предупредить… Отлов вызвать. Кейго замирает, не сразу понимая, что имеет в виду его друг. Но пускает смешок, снимая мешающие очки, и смотря на широкую спину в обтягивающей футболке. Оленёнок выглядит как всегда отменно, и за время их разлуки длинной в целых две недели ещё больше похорошел. Если сравнивать нынешнего Иори и совсем юного оленёнка разница колоссальная. Парень вытянулся заметно, почти до метр восемьдесят, накачался и черты лица стали грубее. А ещё маленькие рожки порядком стали больше, и Ястреб задавался вопросом не тяжело ли ему. Но желание потрогать их никуда не пропало — за столько лет ему это пока не удавалось. Не смотря на изменения, взросление, глаза по прежнему такие же большие, сияющие, а на лице и теле — россыпь веснушек. Сейчас была весна, и их стало порядком больше в сравнении с зимой. Летом они будут покрывать почти всё тело. За столько лет Ястреб выучил даже такие мелочи. Теперь маленький зажатый оленёнок стал гордым оленем. Красивым, статным, и желанным. Жаль, правда Иори он безразличен. Так бы давно сделал первый шаг, но боялся. —… Да ладно тебе, Иори! Приглашаю в бар — я угощаю. Иори оборачивается, поджимая пухлые губы. Со стороны казалось, будто он недоволен предложением или компанией про-героя, но это не так. Обида и злость пропали в тот момент, когда увидел мужчину со своей неизменной щетиной. Не мог он на него держать злость. Вот только в голове мысли метались: «а стоит ли соглашаться?». Может лучше отказать? Но это была их некая неизменная традиция — встретиться иногда, пропустить по бутылочке холодного пива. И если не он, так какая-нибудь дама лёгкого поведения. Иори от чего-то считал, что их встречи похожи на свидание. А что ему мешает мечтать о таких вещах? Взвесив все «за» и «против», мужчина произнёс ответ, который заставил Ястреба улыбнуться: — Ну, выпить бесплатно я не откажусь. Жаль правда в твоей компании.