Я приду к тебе, чтобы посмотреть кино, Чтобы улететь, чтобы рядом никого. Успокоить боль от космических потерь, Снова стать собой, снова быть на высоте. Мы в этом мире лишь огни, Что быстро гаснут на ветру. И как печальны я и ты Мы не расскажем никому Стреляет время, целясь вдаль, Любовь скрывается от пуль. Я подарю тебе медаль За самый лучший поцелуй. "Марш прощания" SARA
Шесть часов спустя Мориарти лежит на своей кровати в своей квартире, неподалёку от Шерлоковой квартиры на Бейкер. За неделю изменилось мало что… Если только Шерлок тут эту неделю не бывал. Джим, свалившийся в Лондон как снег на голову, отправляет Шерлоку сообщение. «Привет. Я дома. Ты придёшь? Квартира такая пустая… И Бейлис скучает. JM». Он прикрепляет к сообщению фото по пояс, где лежит в распахнутом халате. Волосы растрепаны после душа, и, конечно, вытираться полотенцем Мориарти тоже не стал. Холмс заявляется к Джиму минут через тридцать. От него пахнет людьми, сигаретами и кофе. Джим выдернул его с расследования. Шерлок поначалу занимался введением Билли в суть Дела, а закончив получил звонок от Лестрейда. Но дело было плевое, так что он дал Лестрейду мысль для направления и умчался. — Привет, — он все ещё в пальто, только ботинки скинул где-то в коридоре, стоит в дверях и улыбается. — Раздевайся, — Мориарти вообще не выглядит эмоциональным. Он максимально отстранён, только глаза блестят. Зато… Бейлис в отличие от него своих эмоций не прячет. Она несётся к Шерлоку, активно машет хвостом, скачет и норовит непременно допрыгнуть до головы Шерлока. Он хоть и высокий, но Бейл слишком энергична. Да и что ей. В свое время она показывала мастер-класс на препятствиях. — Полностью? Мне надо бы в душ, — он позволяет Бейлис выразить свою радость, даже присаживается и даёт вылизать ему лицо. Правда сначала получает собачьим лбом в нос. Но только смеётся. — Именно. Ты что не подготовился к моему приезду? Ну Ше-е-ерлок… Протягивает Мориарти и садится на кровати, как сломанная игрушка. Он не держит спину и голову наклоняет немного вбок. Наблюдая за столь тёплой собачьей встречей, Джим слегка морщится и падает спиной обратно на постель. — Киса стопроцентно отправлял тебе сообщение типо «ура, он вылетает» или что-то в этом духе. Но хорошо. Я подожду тебя здесь. Только недолго. Потом придётся идти к тебе в душ. — Нет, Себастьян мне не писал, — хмыкает детектив, — Знал бы, что ты скоро будешь тут — никуда бы не пошёл. — Наверно… Он в курсе, что я просматриваю переписку, — ирландец ведёт плечами. Шерлок поднимается и идёт в душ, раздеваясь на ходу. Спустя десять минут он выходит оттуда и падает рядом с Джимом на кровать. — Ещё раз привет. Джим спокойно ожидает, пока партнер выйдет из душа, ждёт ещё несколько мгновений, когда тот окажется на кровати и набрасывается на него, прижимая к кровати, рыча что-то вроде «привет» и «я соскучился» только слитно. Когда у него стихает этот долго сдерживаемый шквал из эмоций, а на Шерлоке красуется очередной довольно собственнический укус, Джим выдыхает и ложится на бок рядом с детективом. — Давай придумаем что-нибудь новое. Но это должно мне понравится. Можно жёсткое ограничение, только без повязок на глаза… Или флоггер… Или, Шерлок, я не знаю, чего хочу больше. Мориарти цепляет кожу на груди Холмса, на ней ещё остались капельки воды. Он касается её ногтями, чтобы остался след — полумесяц. Шерлок не остаётся в долгу. Он тоже целуется и кусается, скользит руками по чужому телу. Правда таких ярких следов он не оставляет, ограничиваясь наливающимися засосами. — Я тоже не знаю, чего ты хочешь больше. Впрочем, Шерлок догадывается, что за вспышкой деятельности у Джима после такой насыщенной работой недели пойдёт апатия и бездействие. И скоро он уснёт. И было бы лучше, чтобы это случилось не в процессе. — Ше-е-ерлок… Ты просто должен знать. Не можешь не знать, как это ты не знаешь? Ирландец ползёт к Холмсу спиной, гнется в этом непонимании. Может, он ничего и не хочет, но зато точно знает, что соскучился по Холмсу, и необходимо чтобы он был везде. Ирландец тянется к щеке детектива, касаясь её губами, потом скользит правой рукой к затылку Шерлока, зарывается в его кудри, чуть оттягивая их к себе и дотягивается, наконец, к губам. — Я знаю совсем другое. Знаю, что тоже по тебе соскучился, — детектив не лежит без дела. Но губы Джима заняты и вообще далеко, потому у Холмса в основном действуют руки. Мориарти елозит, не желая поддаваться касаниям. Он сползает по другую сторону от Холмса, снова вплетает того в поцелуй, касаясь пирсинга языком. Ему нравится это действо, он урчит, вжимаясь в бок детектива и пуская руки вниз по торсу Шерлока. Кожа ещё влажная после душа, и это тоже нравится Джиму, то, как пальцы проскальзывают и запах геля для душа наполняет нос привычным ароматом. Свой халат Мориарти стягивать не спешит, впрочем, его шёлковая ткань едва-ли мешает. Вот только минут двадцать спустя шерудящие по торсу Шерлока руки успокаиваются, ирландец замирает в какой-то не слишком удобной позе, обхватив обе ноги Шерлока своей, и засыпает. Неделя короткого сна урывками кончились, эмоции окончательно вымотали, а детектив рядом сработал как подушка с лавандой. Холмс посмеивается, обнимая ирландца и укладывая поудобнее. Затем тянет одеяло, накрывая их с Джимом и оставив поцелуй на чужой макушке, закрывает глаза. Хорошо, что он не позволил Джиму начать очередную сессию «чего-нибудь нового в постели». Было бы неприятно отключись он в момент, когда… Да, от поцелуев, касаний и укусов Шерлок успел разгорячится, но пока это не зашло дальше он вполне мог успокоиться и заснуть. А вот будь это что-то посерьезнее и отвечай детектив Джиму по-настоящему — остыть бы уже могло не выйти. Джим просыпается только спустя часов десять. После сна стало душно, он возится, выпутываясь из-под одеяла и всех конечностей Шерлока. Во рту ощущение сухости как в пустыне, мозг от такого количества сна пухнет. Джим ползёт на кухню, наливает себе стакан воды и ещё пару часов валяется в постели. А потом довольно быстро собирается и уезжает. Вчера он писал Ромулу, чтобы тот был готов к шести утра с подробным отчётом по месту. Но… Вставать в шесть утра Джеймс не собирался и вовсе. Особенно после напряжённой рабочей недели и сна урывками. Так что встречаются они примерно в четыре часа дня, и Мориарти более чем спокойно воспринимает полученное, сравнивая с планами здания. Он воссоздает план, с которым чуть позже ознакомит всех участников. Потом Джим возвращается на квартиру и совершает с Шерлоком все запланированное вчера до того момента, как он уснул, и в этот раз, он лежит на постели уже не от того, что хочется спать, а от того, что не может больше пошевелить ни одной конечностью. Флоггера у них не нашлось, зато нашлись наручники, повязки на глаза, стек и мягкий наконечник с пером, сочетание которых… Само по себе вызывало странные эмоции. — Общая встреча назначена на три часа дня на завтра. Это чтобы каждому участнику было понятно, что он там… блять… — Джим лежит на животе, в то время, как Шерлок обрабатывает спину какой-то жгучей мазью (на самом деле просто холодной), — что он исполняет. Мориарти дёргает ногой, пытаясь лягнуть Холмса, но тот слишком высоко сидит. — И если что-то пойдёт не… Ай… — снова попытка лягнуть детектива, — я с них шкуру спущу. Билли оставлю тебе, так и… быть. А из Ромула получится… череп на полке. — Боюсь Себастьян не оценит такого украшения, — Шерлок заканчивает с уходом за больной спиной и закрывает мазь. В следующий раз положит её на батарею, чтобы была тёплой. Сидеть на Джиме, чтобы тот не дергался, было словно коня усмирять, — Ты же заметил… Заметил их кольца. Холмс видел только кольцо Ромула, но выводы то были просты и очевидны. А Джим должен был видеть их у обоих. — Это только крайний вариант. Если все полетит к чертям, — ирландец хмыкает и кладёт голову в подушку, вздыхая, — Ага. Они там сыграли свадьбу, а меня не позвали. Это я заметил и запомнил. У них, между прочим, тоже кольца с ручками, потому что Себ — ирландец. Повторяться ску-учно. Шерлок вопросительно приподнял бровь, касаясь своего кольца-выдры, но довольно быстро опустил её, решая не демонстрировать свою внимательность и догадливость, а также Джимов просчёт. «Тоже». «Повторяться». Судя по всему, Джим планировал подарить ему «кольцо с ручками». Наверняка кладдах (?), раз «Себ — ирландец». Интересно. Нужно изучить материал про эти кольца, а то Шерлок знал лишь поверхностно. Но, раз уж Джим прокололся, нельзя дать тому это понять. Мориарти находился к детективу спиной, так что не видел его реакции. Он вообще пока не хотел лишний раз шевелиться. — Не звать меня на свадьбу было не честно как минимум. Я же их свёл. Спину неприятно пощипывает, а Холмс, который сидит на пятой точке давит своими костяшками. — Может мы тебя откормим? Или запишем в спортзал, жопу накачать? Джим вздыхает, снова подкладывая руки под лицо. — Откормишь — буду толстый и ты меня разлюбишь. А спортзал мне не поможет. Я и так жилистый. Тут мышцам нарастать негде. Холмс наконец поднимается с Джима и начинает одеваться в домашнее. — Не разлюблю. Буду любить тебя всегда, несмотря на то каким ты станешь. Любят же вовсе не за внешний вид, — рекламно проговорил Джим. Вышло, словно фраза была заучена, потому потом он несколько рассмеялся, опуская лоб в подставленные кулаки. На самом деле вид внешний был ему важен, он никогда этого не отрицал. И все можно было понять только в конкретной ситуации, не давая этих «вечных» обещаний. — Да ладно. Тебя не откормить. Если только привязать к стулу и выпускать иногда в туалет и душ… Заманчиво, конечно… Но дико. К тому же, после такого, и ты меня разлюбишь. Ладно. Придётся мириться с тем, что есть. Я хочу есть, сахар. Ты приготовишь? — Что ты хочешь? — Детскую лапшу в виде ракет и какое-нибудь филе. Сделаешь? Лежать, когда Шерлок уже поднялся, слишком скучно, так что Мориарти идёт на кухню за ним, не обременяя себя лишними телодвижениями с одеждой. Да и там он не сидит, а стоит возле подоконника. — Если найду такую, — фыркает Холмс, вспоминая покупал ли он что-то такое. Кажется, что нет. В форме букв были, да кончились. Человечки тоже. А вот ракеты… Но они нашлись. Видимо их купил Джим или кто-то из его работников. Он принимается готовить. Джим стоит позади Шерлока, наблюдая за процессом. Смотреть, как варятся человечки было интереснее, чем варка ракет, но все равно. Пока Шерлок стоит и помешивает, ирландец стоит, положив голову ему на плечо. Потом он, правда, начинает мёрзнуть, то тепло, которое было улетучилось, оставаясь только на спине. Так что Джим решает завернуть пятую точку в плед, морщится, потому что на ней тоже остались следы, но заворачивает. — А ты пойдешь со мной завтра? Или у тебя может быть свои какие-то дела? А если я стану лягушкой, сахар? Будешь меня любить? Обычной такой. Зелёной как из рекламы мотиллиума. Джим тянется ложкой к кастрюле, чтобы выловить оттуда ракету. Он долго дует на неё, прежде чем попробовать. Та далека даже до «аль-денте» — Пойду. Нет дел. Буду, — кратко отзывается Шерлок, не отвлекаясь от готовки. У него параллельно готовиться ещё и филе, — Не видел рекламу, но все равно буду. — Очень хорошо, дорогой. Мне без тебя будет там скучно. Джим вылавливает ещё одну ракету, так же на неё дует и пробует. Все ещё не сварилась. Тогда он подбирает с подоконника кружки и тарелки с сигаретами и несёт их в раковину. Все это моет вручную, холодной водой, хотя у него имеется посудомойка. И вот когда руки похожи по температуре с руками хладного трупа, возвращается за спину Шерлока. — Правда? У них ведь такие длинные, примерзкие лапки. Они холодные, зелёные и склизкие. Хотя взгляд милый… Да. Определённо. — Да, правда. — О-о-о… Спасибо, сладкий. Так приятно…вот где-то вот здесь, — ирландец указывает рукой на сердце и коротко хихикает. Он потом кладёт руку обратно, прижимается к Холмсу и остаётся висеть на нем, вцепившись как клещ. Только ноги он пока оставил на полу, спина саднит, а полотенце спадёт иначе. Джеймс царапает кожу на шее Холмса коротким ногтем, прикладывается к следу губами, а потом кладёт в ту же область ужасно холодные ладони и виснет, довольно улыбаясь. — Хочу есть… Ну скоро уже? Ше-е-е-ерлок. А ещё хочу познакомится с миссис Холмс. Можно? Холмс вздрагивает, когда Джим касается его холодными руками и недовольно косится на того. Но ничего не говорит. — Ещё минуты три. Ты же сам пробовал только что. Холмс достает одну ракету и тоже пробует. Да, все еще рано. Затем он снова смотрит на Джима и, мотнув головой в отрицательном жесте, решает промолчать на последнюю фразу. Обойдётся. — Но хочется прямо сейчас. Ты же сам знаешь. А филе ещё готовится, — ирландец кусает детектива за лопатку, но сильно челюсть не сжимает. Дразнится больше, — Я бы познакомил тебя с миссис Мориарти, но боюсь… Это невозможно. Она же мертва. Зато ты познакомился с моей тётей. Джим отворачивает голову в сторону, потому что… Шерлок тоже знает, что это блеф. Но сама история звучит вполне правдоподобно. Шерлок фыркает. Они давно говорили об этом. Тётя, которая совсем не тётя. Впрочем, не важно. Он терпит поползновения Джима ещё где-то минут пять. И потом наконец все готово. Пока он сливает воду из макарон и добавляет масло, филе как раз заканчивает готовиться. И вот он, выложив все на тарелку, ставит все это на стол и тыкает Джима пальцами. — Иди ешь. Джеймс вздрагивает и обиженно садится за стол, подбирая ноги к себе. Он насупился и смотрит в тарелку, прежде чем попробовать блюдо в полном молчании. Напряжённость длится минуты три, дальше Джим не выдерживает. Спина за тычки вообще-то спасибо не скажет, и не важно, что Шерлок попал пальцами в бок. — Ну… Формально ты с моими родителями. Родителем. Знаком. А я с твоими нет. А мы же с тобой вполне женатая пара. Живём вместе. Собаку вон держим. Можно не сейчас… Но вообще, это ведь произойдёт? Или так и буду прятаться в шкафу? Да сейчас есть акция с этим Казино, так и то… Скрытая. — Когда-то обязательно случится. Но не сейчас. Прости мне эту слабость, но я пока не готов встречаться с родителями и уж тем более не готов демонстрировать им своего спутника жизни. Мама с отцом конечно… очень понимающие по большей части, но я никогда не спрашивал их отношения к отношениям между мужчинами. И тем более, даже не могу представить их реакцию на мои отношения с гением криминала. Потому надеюсь, что первопроходцем хотя бы в первом вопросе станет Майк. А второе… ну я как-нибудь переживу, но попозже. Как можно более попозже. — Буду верить в это… Когда-нибудь. Считай это… Давней традицией джентльмена. Единоразово представить своей семье для глупой формальности, и больше не объявляться. Разве что в сочельник. Хотя… Знакомство с твоей мамой мне интересно. Как и отцом. Я хочу знать, как у них получилось вырастить тебя, — Джим снова смеётся. Он уже расправился со своей порцией и теперь таскал макарошки с тарелки Шерлока. Энергии затратилось достаточно, потому он все ещё ощущал голод. — Ты что… Гей? И думаешь, что… Да нет, ты тоже так не думаешь. Да, мы говорили об этом. Но люди будут видеть в этом только отношения однополого плана… Ну не знаю. Ла-а-адно. Пусть Майкрофт попробует, а мы посмотрим. — Я — асексуал, если ты забыл. С одним исключением в виде тебя. А ты, как это ни странно, мужского пола. Как и я. Так что… Шерлок кивает, соглашаясь посмотреть. Хотя что-то ему подсказывает, что все его планы не будут актуальны в скором времени. Впрочем, он никогда не загадывал наперед. Мориарти хмыкает и скрещивает руки на груди, тут же морщится, снова располагая их на столе. — Ага-ага… Скажи это моей спине и тем фразочкам, что ты бросаешь мне в пылу страстей. Асексуал… Как же. А я как ни странно мужского пола, — ирландец коротко прыскает смехом, стараясь не смеяться слишком уж сильно, — Ну пошли. Мой дорогой детектив мужского пола. Приглашаю тебя на кровать, потому что… Потому что сидеть не так приятно. Завтра это пройдёт, думаю. А ещё я видел в сносках рекламы классный пирсинг. Надо бы тебе показать. Можем вечером с Бейлис сходить, если я не усну. Шерлок кивнул, загружая посудомойку. Да, тут такая была, хотя Джим желавший ожечь Шерлока ледяными ладонями напрочь об этом забыл. А вот сейчас пригодилась, чтобы не заниматься с посудой, а пойти в кровать. И пошли. Джим, спрятавшийся под одеяло от того, что услышал подробности про «оно шире» и «нужно будет привыкать» пихал детектива пяткой. По его мнению это было несправедливо. Ему очень нравилось украшение, но не нравились новые условия. Потом у них был ещё сеанс рисования на коже и на холсте, ирландец рисовал на Шерлоке маркером, лёжа на животе, а эскизы рисунков делал на листах, добавляя в этот раз больше цветов чем обычно. Отголоски разговора про однополые браки. С Бейлис Мориарти так и не пошёл, нужно же было одеваться. С ней пошёл Билли. Зато он без особых проблем улегся спать для того, чтобы утром погрузиться в работу, даже не вставая с постели. Джим поставил ноутбук на пол, а сам несколько свесился. В таком положении несчастной спине было не удобно, однако, Джеймс, кажется, не придавал ничему значения. Перед ним был раскрыт план здания, и он перепроверял все этапы плана. Холмс просыпается от монотонного гудения. Не ясно ноутбук это, голова Джима или все вместе. — Доброе утро. Получается? Перебрасываясь фразами они занимались утренними приготовлениями. Завтрак, душ, шипение о больной спине, новая порция мази. Одевание, переодевание, возвращение первой одежды. Утро доброе, но Мориарти в основном погружен в себя. Он несколько дерганый, и рубашка, которая касается спины тоже раздражает. Пиджак уже показался экзекуцией, потому Джим ограничился шарфом и пальто. Все равно они в машине поедут. И вот началась сама операция. Билли был загримирован и отправлен по месту. Встречей в целом ирландец остался доволен, он даже ни разу не сорвался, может, потому что рука Холмса двигалась от бедра до колена под столом, может, от того, что ссадины на спине покрылись корочкой и не хочется лишний раз двигаться. Джеймс после этой встречи чётко понимает кто, где, на каком месте и в какое именно время будет. Ему неважно, что это не знают люди, однако… Важно, что в его голове все чётко встало по местам. Так что вечером после этой встречи Джим принимает душ и лежит на постели на животе, уткнувшись в детектива головой. А на следующий день начинается действо. За процессом ограбления Джим наблюдает возле монитора. Он комментирует процесс на ирландском, а временами и на гаэльском матерном. — Ну кто так водит… Ты посмотри. Припарковался так что зацепит кого-нибудь… — все это мелкие детали, но и их Джим принимает с трудом. Потом кто-то роняет наушник, ладно не видит никто из гостей, но это отнимает время, а Джеймсу приходится лезть у уже отснятым файлам камер. Свет с помощью генератора, вырубившего весь район, отключается позже на три секунды, Джим вместе с Джеком преодолевать систему безопасности Казино на резервных источниках, но… соответственно, времени меньше у главного актёра хранилища. Билли играет чётко и место покидает ровно как необходимо. В его драгоценности, подставной естественно, взрывное устройство… Хоть что-то идёт как запланировано. Акробат, находящийся в сейфе, пускает своих людей внутрь. Потом эпопея с этим фургоном… Проходит подставная инфа от Джека о том, что Казино грабят, что и транслируется хозяину. На самом деле сам банк грабит команда спецназовцев, опять-таки подставных. Фургон с деньгами чудесным образом перемещается за границы страны, в то время как охота ведётся на прямых «грабителей». Камеры приводят их к абсолютно чистому фургону со смайликом… Однако… «человеческий фактор», когда тупые исполнители ну не могут обойтись без мелких недочётов, Джеймса раздражает. Он бросается какими-то предметами, разбивает стулом стеклопакет… В общем, страдает все, кроме экранов. Им повезло, потому что Мориарти хочет видеть картину всю до конца. — Катитесь ко всем чертям, косолапые засранцы… — это последнее, что слышно по общему каналу от Мориарти. Дело все равно сделано. Казино на грани банкротства, следов нет, все концы чистые. А Джим не против лишить кого-нибудь головы, но где-то в глубине души его эго довольно. Акция заставила кровь внутри кипеть… И пусть со всем негативом. Холмс, наблюдающий за всеми этими разрушениями от двери, подходит ближе и обнимает партнёра со спины. — Набрать тебе ванную? Он знает, в таком состоянии конструктив Джиму только вреден. Теперь нужно дать ему выплеснуться, остыть, а потом уже, если сам не поймёт, давать свои чрезвычайно важные комментарии. Потому он оставляет поцелуй на виске любимого и предлагает. — Чай, кофе, шоколадку? — Ванну… да. И уточек. Джим отклоняется назад к Шерлоку, он ещё далеко до расслабленности, но идёт на контакт и позволяет себя обнимать. Из рук выпадает что-то, покатившись по полу, то, что он собирался швырнуть ещё недавно. — Я очень хочу обезглавить кого-нибудь… или содрать кожу, — произносит Мориарти подозрительно спокойно, спина, которая утыкается в детектива напряжена, а руки тянутся назад, сгибаясь в локте. — Можно чай прямо в ванну, сахар. Я не голоден. Тут происходит следующее. Входная дверь открывается, слышится шуршание одежды, в проходе комнаты появляется Ромул, а Джеймс швыряет в него метательный нож. Он словно… Едва-ли хотел промахнуться, однако пустил инструмент чуть выше плеча египтянина. Тот спокойно стоит, повернувшись, только когда предмет отскочил со звяканьем от стены. Ничего необычного, многие носят в домашнем халате ножи… Мориарти особо и позы не поменял, только рукой двигал. Шерлок наблюдает за всей этой картиной со спокойствием удава. Нож — это ещё ничего. Он как-то носил в кармане халата кислоту. В пробирке, конечно. — Ну привет. Мы пойдём в ванную, хочешь присоединиться? — звучит со слишком явным сарказмом. Ромул мотает головой, он чувствует, что вопрос именно в такой форме неспроста. Джеймс в свою очередь морщится и вздыхает. — Если боишься мне позвонить, попроси Кису. Египтянин закатывает на это глаза и фырчит. Мориарти дёргается вперёд, но сам собою все ещё держит руку Шерлока в своей. — А-а-а. Я… Над этим подумаю. Ступай себе с миром. Джим коротко смеется, переставая сканировать Кисиного друга взглядом, и поворачивается к Шерлоку, в знак того, что разговор окончен. Ромул уходит с поля зрения. — Переживает за Кису, — поясняет Джим, — Я тоже заметил это у того. Он… Ну как это. Скучает по более интересной работе. Только конечно же никому об этом не рассказывает. Холмс коротко целует Джима в нос и улыбается. — Значит пусть оставит базу на кого-нибудь толкового и пусть едет туда, где будет работать активнее. Думаю, там все уже работает как часы и не сильно поедет. А если поедет, у тебя за этим Джек следит. — Надо поду-у-у-умать над этим, — загадочно тянет Джим. Действительно, это… Несколько непросто. Активная работа для снайпера — стрельбище. Чувство взведённого курка, засада на крыше. Детектив тянет Джима к ванной. Расцеплять руки не хочется. Мориарти мотает головой и с лёгкостью утягивается в сторону ванной. Вода набрана, остаётся только снять с себя халат. Джим касается воды носочком ноги, температура приемлема. Он отпускает руку детектива, чтобы стянуть с себя остатки одежды и погружается в воду. Морщится. Спина не говорит спасибо почти горячей воде, но зато она здорово расслабляет тело. — Я мог бы подправить ему плечо, ибо нечего вообще соваться на квартиру без спроса. Но… Реми прав. Засидевшийся Моран чем-то напоминает меня. Джеймс обхватывает Холмса, стоящего пока вне ванной за талию и удерживает его, просто прижимаясь. Шерлок тыкает партнера пальцем в плечо. Во-первых, тот его намочил. Во-вторых… — Ты хотел чай. После он хотел присоединиться к Джиму, а пока только пускает тому в ванную рогатую уточку. — У тебя не получится вечно игнорировать мои вопросы работы. Джим закатывает глаза, подбирая уточку, смотря как та плавает, а затем, решая её утопить. Та конечно же настырно всплывает. Пока Холмс ходит за чаем, Джеймс набирает воду в несколько уточек и, как только тот возвращается, лёгким нажатием на жёлтое резиновое устройство… Орошает детектива. — Ты все равно намокнешь, — поясняет ирландец, коротко смеясь, — Какое сегодня число, кстати? Шерлок фыркает слегка недовольно. Впрочем, он этого ожидал. Сложно было не предвидеть и не ожидать. — Пятое марта. — Пятое говоришь… Отсутствие реакции заставляет Джима удрученно вздохнуть. Ну вот для кого он старался. Шерлок его не поддерживал, не принимался носиться за ним или поливать из шланга. Он либо мстил, либо… Как тогда в аэропорту, но это что-то уже из ряда вон выходящее. Шерлок никогда не давал нужной реакции и эмоций Джиму. Потому что понимал, дай ему раз, и в другой раз он затребует больше. А потом ему будет мало того, что может дать Холмс. К тому же… реакция делала Джима только более бешеным. Шерлок поступает достаточно хитро, когда не даёт Джиму то, что ему нужно, это гасит, однако… Они слишком давно вместе, чтобы Джим этого не понимал. Джеймс подумывает над тем, как бы извлечь из детектива эмоции, и, вместе с тем, пытается понять, что такого примечательного было шестого числа. Это же что-то да значило, иначе… почему бы этот день отпечатался в подкорке. Потягивая чай из кружки, Мориарти сидит уже на бортике ванной и касается пальцами бедра Шерлока. Он делает это отстранённо, иногда цепляя одежду. — У нас завтра официальная дата оформления документов у Маккоя и Сиггерсона, — напоминает Шерлок, присаживаясь на край ванной, — Предложил ты мне второго, ритуальные пляски были третьего, а шестого тебе пришли все бумажки и новые документы. Холмс немного подвинул лейку душа, так, чтобы та располагалась прямо над макушкой ирландца. — Годовщина свадьбы что-ли? Ты же про это… Маккой и Сиггерсон, это конечно не мы… Однако. Стоит что-то придумать, думаешь? Джим отвлекается от того, что он там хотел сделать, подтягивает свернутое на бортике ванной полотенце, чтобы сесть на него. Все-таки край ванной холодный. — И что же мы будем делать? Ирландец притягивает к себе руку Шерлока с кольцом, целуя костяшки, а потом надавливая пальцами по центру ладони. — Пойдём сходим в комнату страха? На квест какой… Или в Ирландию смотаемся… А ты с этой подпиской о невыезде… Подкупим кого-то, он тебя сыграет на пару дней? М-м? — Первая идея мне понравилась больше, — улыбается детектив, все еще стараясь незаметно подобраться к крану и включить воду. Главное, чтобы пошёл не кипяток и не ледяная. Он даёт отклик, но редко и неожиданно. Это насыщает Джима эмоциями в три раза сильнее. — Что? Ты согласен на комнату? Правда? Мориарти тянет к детективу один палец, ирландцу нужно срочно удостовериться, что тот на самом деле существует. — В подвал к Фицджеральду ты ко мне так и не пошёл. И помнишь телефон, приклеенный к потолку? Мориарти оттягивает уголки губ вниз. Едва-ли он отговаривает детектива. Наоборот. Это единственное, чего тот при определённых стечениях обстоятельств боится. А это эмоции. Отрицательные, они тоже дадут подпитку. А уж стоящую комнату страха Джим поищет. — Там все фальшивое и я буду к этому готов. А телефона я тогда не ожидал, — фыркает Шерлок, наконец дотягиваясь до смесителя. Но пока рано. — Конечно-конечно. Ты прав, оно будет фальшивым. Джим коротко прыскает, поджимая губы и отмечая, что вода в ванной остыла. Сам ирландец тоже успел остыть, сидя абсолютно голым на полотенце. — Ещё воды добавить? — участливо спрашивает Холмс, а затем открывает кран. Воду он долго настраивал, потому сейчас она льётся на Джима, не холодная и не горячая. — Ах ты… Кудрявый засранец… Да я же и так мокрый… Джеймс возмущенно дышит, пихая Шерлока в бочину. Он выбирается из ванной, чтобы вода перестала литься прямо на лицо, шею и спину. — Уточки, между прочим, это не целый душ… Ну ты и скотина, конечно. Джим бы ещё раз пихнул Шерлока, да только это ванная. А обычные игры не должны превращаться в травмоопасное побоище. Он подходит к крану, включает его, настраивает тёплую и, прикрывая отверстия ладонью, направляет на детектива. Это, конечно не душ, так небольшая струя воды. Шерлок смеётся. Лицо его освещается этой радостью, появляются гусиные лапки в углах глаз. — Ну так ты голый и мокрый, а я одетый и сухой. Был. Так что все честно. — Смешно тебе, значит… Джим прекращает поливать Шерлока и скрещивает руки на груди. — Не честно… Все равно это не честно. Сколько воды было в уточке и здесь… Он подходит к Шерлоку и встаёт близко к нему, просто обводя взглядом его губы. — Полотенце теперь мокрое, и чем я должен вытираться? Ничем, правильно. Значит, так и пойду. Ирландец наклоняется и касается губ детектива со всей нежностью, даже затравочно. — Да и в комнату страха нужно непременно идти поздно вечером. Вот как раз сейчас этот поздний вечер, завтра будет уже не интересно. А так не хочется одеваться и… Вот, посмотри, что ты с ним сделал. — Мориарти перекладывает полотенце, на котором сидел, Шерлоку. Его выжимать можно и тазика не хватит. Холмс не глядя снимает с крючка ещё одно полотенце и хмыкает. — Например этим, — после он оставляет его на плече, а сам берётся выжимать промокшее над раковиной. — Ты мыться то будешь, или прямо так пойдешь, только сверху политый и ноги помочивший. Мориарти закатывает глаза. Да, почему — то в ванной всегда висит больше чем одно полотенце. — Я сидел там с уточками, если ты забыл, — ирландец ведёт плечами, начиная вытираться и, пока детектив выжимает мокрое полотенце, что тому даётся довольно просто, Мориарти смотрит за его руками, на которых опять чётко прослеживаются вены. Джеймс мягко оплетает Холмса, положив голову на плечо, водит руками по венам и, внезапно, включает у крана воду, направляя струю ладонью на Шерлока. А затем срываться срываться места и вылетает из комнаты. Шерлок в ответ на всю эту эскападу только стягивает промокшую одежду и начинает её выжимать тоже. Это не так хорошо получается, как с полотенцем и вообще нужно бы теперь его высушить. Так что он твёрдо решает, что ни в какую комнату страха сегодня не пойдёт. Тем более, что годовщина вообще завтра. Джим выбегает из ванной так быстро, как только может, хихикая и подпирая дверь снаружи табуреткой для тяжести, потом бежит по коридору, подскальзывается и растягивается на полу на кафеле. Он не успел ушибить пятую точку только потому что на ней было полотенце. — Почему так несправедливо, Шерлок… Тело не может контролировать себя в самые напряжённые минуты, подскальзывается и падает кожаным мешком… Неужели, столь совершенный организм не может держать себя ровно? Мориарти лежит на полу и вообще непонятно к кому обращается. Шерлок конечно же ничего этого не слышит, потому как заперт в ванной и выбираться… не особо и пытается. Бейлис переживательно вьется рядом, не лезет, но и не отходит от Мориарти. А тот просто смотрит на весь мир сквозь потолок раздражения. Понимая, что никто из ванной и не выходит, Джим поднимается, слегка поморщившись, потому что приземлился на задницу и спиной шлепнулся. Джеймс отодвигает табурет, заглядывает в комнату и проходит, закрывает крышку унитаза садится и сквозь зеркало смотрит на Шерлока в отражении. Он вроде и хочет сказать, но с другой стороны, понимает, что Шерлок ничего на это не ответит, потому ирландец просто сидит, чуть сгорбившись и поставив локоть на колено. — И идти сегодня ты тоже никуда не собираешься? Подсохшая спина с ссадинами, на которой теперь ещё разойдутся два начавших краснеть синяка, чешется. Потому и сидеть долго не получается, так что Джим очень скоро встаёт, чтобы мелькать в зеркале. — Да, — Шерлок оборачивается. Он легко считывает падение по позе ирландца, — И тебе тоже, наверное, не стоит сегодня ходить куда-то. Бери мазь, пошли в комнату. Он вешает одежду и полотенце на крючки. Высохнет и здесь. — Хорошо, мама… — легко соглашается Джим, но в комнату идёт понуро, захватив с собой сразу и охлаждающую мазь, и обычный крем с гекконом. Одеваться — это, видимо, за гранью возможного, так что, положив оба тюбика на кровать, ирландец падает на неё лицом вниз. Шерлок конечно же считал его эпичное подскальзывание, хотя и не видел. — Завтра вечером тогда пойдём. Я посмотрю ещё варианты… Что там пострашнее. А ты уже приготовил подарок? Шерлок садится ему на ноги, чтобы уберечь себя от пинков и вскрывает мазь. Он принимается наносить ее, прежде слегка подогрев на пальцах. — Нет, а надо? — насмешливо фыркает детектив — Это же праздник… На праздник… — ирландец шипит и пытается хватануть детектива рукой, — полагаются подарки. Подари мне крутое офисное кресло, поставлю его сюда. А то до своего особняка я так и не доехал… Почему, кстати… Мы посчитали, что жить на квартирах безопаснее? Джим оглядывается на Шерлока, но мазь вовремя распространяет прогревающий эффект по лопаткам и позвоночнику к пояснице, это немного расслабляет. — Можно ещё набор контактных линз. Эти, которые Эрика, у меня однодневные и скоро закончатся. Мазь оказывается двойного эффекта, и после прогревания наступает охлаждение. Тогда Джим перестаёт лежать спокойно, поворачивается и хочет сбросить детектива, который на него уселся. — Мы не решили, что безопаснее. Мы решили, что это ближе к Бейкер. А мне все равно надо там появляться. А ещё потому что то что я хожу в какую-то квартиру в этом районе будет менее подозрительно для Майкрофта, чем-то, что я буду ходить в определённый особняк. Холмс только сильнее прижимает Джима к кровати, чтобы тот не стёр мазь. Руки Джима, чтобы не дрался, прижимаются к изголовью кровати. — Хорошо. Куплю тебе кресло и линзы. Джеймс продолжает елозить по кровати, правда, распявший его как антихриста детектив, довольно тяжёлый. Он не даёт вывернуть конечности, как бы ирландец там не трепыхался. В конце концов напряжённые ладони сдаются, а Джеймс произносит в подушку: — Звучит логично. Мне нет разницы где, лишь бы с тобой, — Это говорится с такой мило-мурлыкающей интонацией, чтобы немного принизить бдительность Шерлока. Джим принимается поглаживать сжимающие руки кончиком большого пальца. — А тебе что тогда подарить? — все тот же нежный тон в голосе — Галстук? Рубашку с какой-нибудь надписью? О-о-о… Костюмчики как у меня. Флисовые… Если, конечно найдётся на твой рост… — Что угодно. Я всему буду рад. Чему-то может меньше, но ты знаешь. Шерлок не расслабляется. Он знает эти уловки и ждёт, пока крем впитается достаточно. Правда он неудобной позы вскоре начинает ныть и его спина… Было бы гораздо удобнее ляг он на Джима сверху, но это не то что нужно. И вот когда результат стал лучше, Холмс выпускает ирландца из захвата и стремиться убраться подальше, пока это мстительное нечто ещё не осознало свободу. — Не уверен, что существуют костюмы выдры… Но розовый единорог точно есть. О я… Кажется, придумал. Воображение тут же дорисовывает толстовку такого нежно розового оттенка с единорогом, в руках у которого банка с сердцем и надпись «я самое милое существо на планете». Джим даже коротко смеётся, представив толстовку на Шерлоке. Потом он понимает, что руки то уже свободны. Ирландец поворачивает голову к детективу, разминая пальцы, потом разворачивается и оказывается возле Шерлока, пока он просто прижимается, трогая того слишком спонтанно или слишком быстро. Затем он перемещается на бок детектива и сам тоже лежит на боку, водит уже спокойно указательным пальцем от шеи Холмса к подбородку, иногда останавливаясь и слушая пульс. — Ты тоже хочешь массаж? — Нет, не хочу, — Шерлок тянет Джима к себе и охватывает руками, стараясь не касаться мази на спине. — Ну и зря. Такое предложение не часто. — Джеймс хмыкает, упираясь руками в грудь детектива. На нем полотенце, а Шерлок тоже раздет после водных процедур. Джим дотягивается до прикроватной тумбочки и включает свет, так кажется уютно. Он некоторое время ещё играется с тенями на муже или на стене, потом засыпает. Ему почему-то снятся база в Сербии, подвалы, цепи и водостоки. Так что сильно то поспать не удаётся. Это значит, что и вставать рано утром не хочется и настроение делать хоть что-то появляется только к вечеру.*** Тем временем где-то в другом месте***
— Себастьян… Себ? Я увольняюсь, слышишь? Катись оно все к чёртовой матери. Гребаный Мориарти со своими планами, и его холодный Шерлок… Плевать. Хочу уехать обратно и заниматься техникой Космоса… А не это все. — Что случилось? — Да ничего не случилось… Я просто пришёл на… — Куда ты пришёл? Где сейчас? Приезжай, поговорим обо всем здесь. — Моран, ты слышал вообще? Он метается ножами из халата. Будто они везде запрятаны. А я целую неделю под прикрытием, чтобы… — Ты пришёл к Мориарти на квартиру, в то время как точно слышал концовку? Без спроса. Без звонка. И что ждал? — Так, блять. Что-то никто не ждал звонка ни в Египте, ни где бы то ни было, когда я остался с Бейлис… — Это другое, — Моран проводит рукой по лицу и вздыхает. — Едь давай обратно, здесь все это обсудим. Я очень надеюсь, что ты не на улице, а хотя бы в помещении. — Я что совсем по-твоему? — Ромул сбрасывает звонок и садится на постель. «Это другое»… Что другое? Холмс такой «Нож… Да самое обычное дело.» Ничего страшного. Словно яблоко порезать.