Darlin’ You Got To Let Me Know…

— Привет, Майк. Может быть, я приеду? Джонатан снова курит, и я просто не хочу быть здесь… — А, да, конечно. «Спасибо… Я эм, я скоро буду. — До встречи. Уилл вешает телефон на стену и убегает в свою комнату с легкой улыбкой на лице. Он надевает светло-коричневую рубашку и темные выстиранные джинсы и проводит несколько минут перед зеркалом в ванной, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Он взъерошивает себе волосы, наносит слишком много одеколона, миллионом разных способов поправляет свою рубашку и тычет себя в кожу, пока не сочтет себя готовым. Он выходит наружу, чтобы схватить свой велосипед. Воздух холодный, он обжигает легкие каждый раз, когда вдыхаешь. Это осенний воздух, воздух, который сочетается с хрустящими листьями, запахом костра, первыми месяцами в школе и маминой ужасной домашней выпечкой. Уилл едет обычным путем к дому Майка. Ему было трудно ездить на велосипеде после того, как его вытащили из Изнанки, но это становилось все легче и легче, особенно когда друзья были рядом, чтобы помочь. Макс на самом деле очень помогла, придав ему уверенности в том, что он может ездить на своем велосипеде без посторонней помощи. Это время года всегда напоминает ему о том, что произошло, особенно теперь, когда Векна, похоже, просто скрывается после всего произошедшего. Все кажется странным с тех пор, как они вернулись, все изменилось. Майк и Оди расстались, Макс пытается оправиться от того, что с ней сделал Векна, Дастин все еще пытается доказать всем, что Эдди был хорошим, Лукасу приходится обращаться к психологу из-за того, через что он прошел. Ничто в их партии не будет как раньше. Дом Майка — прямое воспоминание о том времени, когда они были моложе и играли в «Подземелья и драконы» в подвале. Это даже возвращает воспоминания о том, когда он и Оди впервые подружились. До того, что случилось, все было проще, но Уилл ничего не изменил бы в том, что произошло. Особенно между ним и Майком. Уилл и Майк, они друзья. Все изменилось, они больше не тусуются вдвоем, остальные всегда присутствуют, они меньше рассказывают друг другу. Это просто не то же самое, но они друзья. Уилл не любит слишком много думать об этом. Он думает, что все было проще, когда они были детьми, он может объяснить свое стремление быть с Майком тем, что они просто лучшие друзья. Он не любит жаловаться, партия снова в сборе, все выжили. Уилл должен чувствовать себя счастливым, не так ли? Много лет назад было легче отрицать то, что он к нему чувствует, легче было оттолкнуть и игнорировать. Осень пришла с опадением листьев, понижением температуры и падением Уильяма Байерса. Когда он переехал в Калифорнию, он мог перестать думать о Майке, он никогда о нем не забывал, но мог попытаться. Когда он вернулся в Хоукинс, Майк оказывается везде одновременно. Уилл не может никуда уйти, чтобы ему не напомнили о нем. Хоукинс чувствует себя кладбищем потерянных друзей, а Майк — призрак, преследующий каждое движение Уилла. Он просто хочет, чтобы все снова стало нормальным. Вдалеке он видит тихий дом Уиллера. Нэнси выходит из парадной двери и направляется к своей машине, а Уилл подъезжает к подъездной дорожке. Он притормаживает, чтобы выйти, и бросает велосипед на лужайку перед домом. — Майк внизу, дверь не заперта, просто войди. — говорит Нэнси с улыбкой и машет рукой, опуская голову в машину. Он кивает в ответ, направляясь к входной двери. Странно не стучать или чтобы Майк не открыл ее сразу же, но, может быть, это и есть взросление, а не ожидание у двери, пока придут твои друзья. Ступеньки в подвал скрипят, когда он идет по ним. Это устрашающе тихо, когда не все здесь. Уилл останавливается на лестнице. — …Майк? — говорит Уилл приглушенным тоном. — Здесь! — Майк кричит из подвала. Уилл сразу становится спокойнее. Он ступает снова и добирается до подвала. Майк справа, сидит за столом, за которым они всегда играли в «Подземелья и драконы». На нем джинсы с зеленой рубашкой. Майк поворачивается к нему лицом. Щеки у него румяные, волосы недавно острижены короче, он улыбается. Уилл тоже не может не улыбаться. — Привет, чувак. — говорит Майк, делая небольшую волну. — Привет. — Уилл делает небольшую волну в ответ. Он все еще стоит у лестницы, слишком нервный, чтобы двигаться дальше. — Итак, — Майк складывает руки вместе, — не хочешь поиграть в «Подземелья и драконы»? — Теперь он улыбается сильнее, он выглядит взволнованным, когда спрашивает об этом Уилла. — Мы не играли с тех пор, как я уехал в Калифорнию. — Я знаю. И я чувствую себя плохо, потому что ты любишь играть, а мы с Лукасом полностью бросили тебя тем летом, и мне особенно плохо с тех пор, как мы присоединились к Hellfire. Я хочу загладить свою вину перед тобой. Так ты хочешь играть или нет? — Его лоб нахмурен, а брови взметнулись вверх, придавая игривый вид. — Конечно, я хочу, я всегда буду хотеть играть. — Уилл с трудом сдерживает волнение, но старается сохранять спокойствие. — Ладно, оставайся здесь, я схожу за набором. — Он вскакивает со стула, в котором сидит, и бежит вверх по лестнице в свою комнату. Уилл давно не был здесь один. Ему нужно время, чтобы прогуляться и посмотреть, есть ли что-то новое или необычное, но все выглядит точно так же. Ему снова кажется, что ему 12 лет. Примерно через 2 минуты Уилл слышит, как шаги Майка становятся все громче и громче, когда он возвращается из своей комнаты и спускается по лестнице. Он держит в руках новый набор «Подземелья и Драконы». — ВАУ! Откуда он у тебя? Видать купил недавно и пользовался очень мало, сколько на это потратил? — О, всего пару месяцев назад. Оди… Одиннадцать помогла мне выбрать. — Он спотыкается на ее имени, Уилл знает, что прошло совсем немного времени с тех пор, как они расстались. — Мне очень жаль… между прочим, о тебе и Оди. Что вообще произошло между вами, ребята? — Майк и Уилл подходят к столу, чтобы настроить игру. — Я думаю, она просто хотела побыть одна до конца старшей школы, и, кроме того, я думаю, что в любом случае есть кто-то, кто лучше для меня. — Говоря это, Майк смотрит Уиллу в глаза. Дыхание Уилла прерывается, а глаза Майка продолжают смотреть ему прямо в душу. Майк отводит глаза, чтобы посмотреть на свои руки, продолжая. — Я имею в виду, что я должен был знать раньше. Типа, намного раньше. Я знаю этого человека всю свою жизнь. Этот человек он... Он прошел через школу, завел новых друзей, и все это дерьмо с Изнанкой. Ни разу он не сбился с пути и не убежал… — Майк на мгновение замолкает, все еще глядя на свои руки, но теперь дыша тяжелее. Сердце Уилла вот-вот взорвется. В ушах шумит кровь, он с трудом может разобрать, что говорит Майк. Его грудь вздымается и опускается, он не чувствует своих пальцев. Это то, чего он ждал годами? Это все? Это момент? Если это и должно было случиться где-нибудь, то только в подвале Майка за игрой в «Подземелья и драконы». — Я думал, что эти… чувства, которые я испытываю к этому человеку, чисто платонические, но это не так. То, что я должен был чувствовать к Оди, я чувствую к нему. Это похоже на… ощущение, будто ты спускаешься с американских горок или выигрываешь в DND. Это кажется большим, пугающим и захватывающим. Я пытаюсь сказать… — Майк делает паузу, чтобы посмотреть на Уилла. Майк протягивает руку через пространство между ними и медленно хватает Уилла за руку. Глаза Уилла горят слезами, пока Майк продолжает. — Я пытаюсь сказать, что чувствую это к… тебе. Каждое слово, которое я сказал, было о тебе, Уилл. — Глаза Майка полны слез, которые вот-вот прольются. Уилл не может ответить. Он не может говорить, его мозг не может вычислить правильный ответ. Он только что получил то, что хотел последние 3 года. Ничто и никогда не доживет до этого момента для него, абсолютно ничего, но он не знает, как это сказать. Он только крепче сжимает руку Майка. — Я… я тоже их чувствую. К тебе. Я чувствую это к тебе. Я так сильно чувствую это к тебе. — Уилл звучит глупо, но он так себя чувствует. Он не может поверить в то, что происходит. Это был сон так давно, что он взял одну из своих рук и ущипнул себя, чтобы убедиться, что это не сон. Странно? Да. Необходимо? Тоже да. — Ты только что ущипнул себя? — Теперь Майк смеется, его щеки мокры от нескольких слез, которые он выпустил, но его губы расплываются в самой широкой улыбке, которую Уилл когда-либо видел. — Ну, — Уилл делает паузу, чтобы немного посмеяться, прежде чем снова позволить мягким слезам течь по его щекам. — Мне нужно было убедиться, что я не сплю. — Рука Майка поднимается к лицу Уилла, чтобы вытереть слезы, которые быстро катятся из его глаз. — Эй, эй, что происходит? — На лице Майка появляется обеспокоенное выражение, когда он хватает Уилла за руку и ведет его к дивану. Они садятся лицом друг к другу, их колени соприкасаются. Никто из них не отстраняется. — Просто я хотел этого дольше, чем ты можешь себе представить. — Уилл усмехается, думая о том, как три года назад Уильям Байерс никогда бы не поверил, что сидит напротив Майка Уиллера, который только что признался ему в своих чувствах. Может быть, это то, на что похоже взросление, когда мы понимаем, с кем нам суждено быть. Лицо Майка искажается в страдальческом выражении, он качает головой. — Я должен был сказать тебе раньше. Хотел бы я знать о своих чувствах раньше. Ты не заслужил того, чтобы ждать вот так. Это нечестно. — Его пальцы теребят свободный кусок веревки с дивана, а голова склонена. Уилл хватается за его лицо, заставляя Майка смотреть ему в глаза. — Это. Не. Твоя. Вина. Хорошо? В этом нет чьей-либо вины, мы ничего не могли с этим поделать. — Глаза Майка бегают по лицу Уилла, от глаз к губам. — Могу я… могу я поцеловать тебя? Это совершенно нормально, если ты не хочешь, я просто… — Руки теперь по бокам шеи Уилла. Новое чувство, более эмоциональное, чем он думал. — Конечно… Я имею в виду, да. Да, мне бы этого очень хотелось, я просто… не знаю как. — Ему стыдно признаться в этом, хотя Майк уже точно знает, это просто унизительно говорить вслух, особенно для него. — Эй, все в порядке, хорошо? Если тебе это не нравится, просто скажи мне, но ты не обязан делать то, чего не хочешь. — Майк медленно приближается к губам Уилла, Уилла охватывает внутренняя паника. Их губы соприкасаются после того, что кажется миллионом лет. Он мягкий, губы едва касаются губ. Они оба одновременно отстраняются, но не отпускают друг друга. Майк держит руки на челюсти Уилла, а руки Уилла на плечах Майка. Они оба снова откидываются назад с большей силой. Они немного цокают зубами, и слышно слабое хихиканье. Уилл думает, что это лучший день в его жизни. Майк бы согласился. Они расходятся, но прижимаются лбами друг к другу, просто вдыхая чужой воздух. — Не могу поверить, что ты повелась на это. — говорит Майк, отрывая свое лицо от лица Уилла. Выражение его лица ледяное и непоколебимое. — Что? — Уилл не знает, что только что произошло. Страх наполняет все его тело. Голос Майка медленно становится глубже и громче с каждой секундой. — Ты серьезно думал, что Майк захочет тебя вернуть? Он никогда не увидит тебя таким. Векна. Уилл вскакивает с дивана так быстро, как только может, и бежит вверх по лестнице. Это было не по-настоящему. Ничего из этого на самом деле не произошло с Майком. Майк никогда бы не подумал о нем так, он должен был знать. Он достигает вершины лестницы, и внезапно дом Уиллеров превращается в его комнату дома. Его простыни те же, что были у него в детстве, ни одной фотографии с друзьями больше нет в его комнате. — Наш сын КВИР, Джойс. Я не буду воспитывать своего сына гребаным уродом. — Голос Лонни гремит по коридору к комнате Уилла. Это всего лишь Векна. Это всего лишь Векна. Ничего из этого не реально, ничего из этого, блядь, не реально. Слезы текут из его глаз, когда он бегает вокруг своего дома или того, что раньше было его домом, в поисках выхода. Он поворачивает за угол, чтобы пойти на кухню, как вдруг оказывается в новом месте. Он в пустом коридоре своей средней школы. Там тихо, если не считать тихих разговоров из окружающих его классов. Он бежит по этому бесконечному коридору, когда вдруг двери класса начинают открываться. — Уилл Байерс - педик. — говорит один из людей в классе справа от него. Каждая дверь, мимо которой он пробегает, открывается, и кто-то говорит что-то новое. Он гей. Он странный. Он собирается сгореть. Мальчик-зомби. Он не должен был возвращаться. Он продолжает идти по коридорам, пытаясь заглушить крики своих старых одноклассников. Выход в школу находится в 50 футах, Уилл может видеть сияющее солнце, и чувство свободы наполняет его грудь. Он бежит еще быстрее, его легкие горят, а ноги устают. Еще немного, и он выйдет. Он быстро достигает дверей, и когда он распахивает их, снаружи образуется темное облако. Там деревянные доски, закрывающие двери. Он не может уйти. Он слышит часы на расстоянии. — Тебе не сбежать от меня, Уилл. — Его шаги становятся все ближе и ближе, когда Уилл стучит по деревянным доскам. — Я не понимаю! Чего ты хочешь от меня? — Голос Уилла напряжен, когда он кричит в лицо Векне. Он так много плачет, что ему стало тяжело дышать. — Я хочу, чтобы ты присоединился ко мне. Пора, Уилл. Мы долго ждали тебя. — Векна берет лицо Уилла в свои руки. Вся комната превращается в Изнанку. Все красное, кроме них здесь никого нет. Это оно. Уилл Байерс сегодня умрет. Он принимает свою судьбу раньше, чем думал. Его лицо прижимается к руке Векны, по его щекам катятся слезы. Уилл глубоко вздыхает, пытаясь расслабиться перед неизбежным. Он готов к этому. В коридоре тихо слышен знакомый гитарный рифф.“Darlin’ you got to let me know…” следует за звуком гитары. "Should I stay or should I go?” Песня продолжала звучать в голове Уилла, когда примерно в 100 футах от него открылась трещина в красном небе. Он может видеть его на расстоянии. Майк там. Он зовет Уилла. Умоляя его вернуться, проснуться. Он плачет. Уилл может видеть собственное тело. Он подвешен в воздухе над Майком. Уилл думает о том, ради чего остаться, о вещах и людях, которых любит. Он думает об Оди и о том, как много он еще не успел ей показать. Он думает о Дастине, Макс и Лукасе, они еще не закончили школу вместе и не пошли (и не подшучивали) на выпускной. У них не было возможности стать настоящими старшеклассниками. Он думает о своей маме и Джонатане. Он думает о Майке и о том, что не знает, что чувствует Уилл. “Should I stay or should I go now?” Песня продолжается, когда Уилл открывает глаза и хватает гигантскую руку Векны. Он отрывает его от лица и бежит быстрее молнии на звук голоса Майка. Он бежит, уклоняясь от падающих с неба предметов. Он спотыкаеться и несколько раз падает лицом вниз из-за неровной поверхности. Он все еще слышит свою любимую песню, и голос Майка кричит, чтобы он вернулся. Он все ближе и ближе и ближе к настоящей свободе. Слова “So you gotta let me know, should I stay or should I go?” звучит в его голове, когда он прыгает. Потом все становится черным.