Птица

Адвокат Уилла - бесплатный государственный защитник Пол Шиффер - высокий энтузиаст, пышущий желанием спасать обездоленных, а также ломать систему - прислал ему костюм. Выглаженный, чистый, красивый. В лучшие дни у свободного Уилла Грэма, возможно, не было такого. Уилл одевался тщательно. Словно робот выверенно и изящно. Он был полностью сосредоточен на своём занятии. Возможно, потому что ему чудился Ганнибал Лектер по ту сторону зеркала, совершающий аналогичные движения. Воротничок, пуговицы, манжеты, ремень. Как отражение друг друга они в тоже время были единым целым. И Уилл ненавидел это. Ему хотелось отбросить эти напыщенные тряпки, укрыться одеялом на своей жалкой койке и умолять собственное сознание прогнать безжалостное видение. Отчего Уилл продолжает быть связанным с этим человеком, если в действительности Ганнибала с ним нет? Быть может, потому что это были узы преданной любви. Уилл закоренелый одиночка, но не по своей воле, наконец, открыл своё сердце. И кому? Убийце-психопату, навесившему на него срок за свои ужасные прегрешения. Разумеется, Уилл полагал, что это была платоническая любовь с его стороны. Он восхищался Ганнибалом и доверял как доверяет друг. Но и нечто более глубокое он не мог игнорировать - душевный партнёр? Но что толку анализировать чувства - Уилл просчитался. Или, точнее, его провели. "Я не был ему нужен. То есть, был. Но не я как человек. А как инструмент. Я был ему любопытен, в то время как сам оказался очарован им. Я не понял этого сразу. Я такой дурак." - Готовы? А, док? - его рефлексию прерывает наглый санитар. Мэтью чуть пританцовывает. Сегодня великий день. Так он и сообщил Уиллу, радостно ухмыляясь. - Узнать, кто вы такой. День икс наступил. - Ты будешь разочарован, - отчасти Уиллу любопытно несмотря на то, что он по-прежнему загружен собственными страданиями под завязку (ему не до чужих желаний), когда всё же Браун поймёт, что он вовсе не тот, за кого санитар его принимает. "Я не Потрошитель. Это не значит, что я никогда никого не убью. В конце концов, я убивал как агент ФБР. Но Потрошитель - уникальный садист. Даже захоти я (а я не хочу!), мне не стать им. Никогда." Ему стало ясно, что Мэтью Браун очарован им именно по этой причине. Он, как и многие (ну или почти все), искренне верил в устрашающую личину нового "жителя" Балтиморской психиатрической клиники. Был ли санитар психопатом сам, Уилл всё ещё не определился. Не потому что дар видения покинул его, но он не желал разбираться сейчас в разуме санитара. Его занимали только две темы - собственное жалкое существование всеми покинутого и отвергаемого и Ганнибал - чёртов ненавистный Ганнибал в этой его гостиной с голубыми стенами! Уилла обдало жаром. Щёки буквально загорелись. Мэтью восхищённо оглядел профайлера. Вкупе с хрустящим костюмом пижона Уилл Грэм с румянцем на лице стал ошеломительно красив. Мэтью облизал губы. Что и говорить, влечение к психованному красавчику становилось всё реальнее. Что было удивительно, в целом. Ведь раньше у Мэтью было, можно сказать, более, чем пониженное либидо. Не то что бы это было его природой, он не импотент, и его тоже влекло, но птиц вокруг не было. Жалкие черви ползали, никто не летал. Но появился Уилл. А с ним и надежда. И желание. - Ты можешь рассердить меня, док, но не разочаровать. Никак нет, - отрапортовал весело Мэтью. Сегодня его всё веселило. Ничто не могло испортить ему настроения. - Пошли, док. У меня, к слову, заканчивается смена. Так что мы оба уходим, - жарко дыхнул Мэтью одетому с иголочки, но снова в цепях Уиллу и подтолкнул к выходу из камеры. - Нервничаешь? - Пол ободряюще улыбнулся ему. - Не стоит. У обвинения слишком расплывчатые улики. Я уверен, что мы сможем добиться как минимум отмены предварительного пожизненного срока. - Какая радость, - тускло отозвался Уилл. Однако, он был благодарен Шифферу. Тот, как ни странно, был на его стороне. Это прямо ощущалось. Сквозь силу Уилл улыбнулся в ответ. Пол похлопал его по плечу. Выпрямился. Высокая каланча с идеалистическим взглядом на жизнь. И как он умудрился разглядеть в Грэме невиновного, если все вокруг были уверены в обратном? - Спасибо, - пробормотал Уилл с некоторым смущением. Пол просто похлопал его по спине. А затем оживлённо принялся в очередной раз просматривать бумаги его дела. Вскоре весь зал заполнился людьми. Кого-то Уилл знал - из бюро пришли многие, была пресса в ограниченном количестве, строго контролируемая Джеком, а ещё были и незнакомцы. Стандартный суд, в общем-то. Уилл рассеянным взглядом прошёлся по чужим лицам. Наткнувшись на фигуру мужчины неопределённого возраста в чёрной кепке, низко надвинутой на лоб, чёрных очках и дополнительно в чёрном капюшоне, наброшенным сверху на голову (да и ещё одежда того - балахон какой-то: что куртка, что джинсы явно больше на два размера), чуть приподнял брови. Его что ли боится? Типа он его внешность запомнит, а потом придёт мстить? Как и зачем? Странные люди. И странное секундное ощущение абсолютной власти... Так вот как, наверное, чувствовал себя Ганнибал. Наслаждаясь своей доминатностью, ломая судьбы, ломая Уилла. "Я его ненавижу, - Уилл нашёл в толпе "гостей" Ганнибала. Столкнулся с тёмным взглядом и тут же отвёл взгляд. - Как же я его ненавижу." Хотел ли Уилл отомстить? О да. Но только он знал, что Ганнибал Лектер - и есть тот самый Потрошитель. Или только верил. Потому что, порой, он начинал сомневаться в себе. Быть может, его разум, потревоженный яростным энцефалитом, подвёл его. И Лектер просто предатель, но никакой не серийный убийца. Он закрыл глаза, успокаивая дыхание. И зря. Образы прошлого настигали его также резко и безжалостно, как и видения при поиске преступников в своём разуме. - Уилл, чашечку кофе? - психиатр нарушал его личное пространство всё чаще. Уиллу вообще хотелось, чтобы люди обходили его метра так на два. А уж сидели и вовсе только напротив, разделяемые от него непременно целым столом. И Ганнибал поначалу поддерживал его дикие привычки. Однако, позже Уилл обнаружил, что постоянно вовлечён в весьма тесный контакт со своим лечащим доктором. - Было бы неплохо. Кажется, моё давление сегодня снова упало. Голова болит, - пожаловался Уилл как ребёнок. Ганнибала это не возмутило. Наоборот он положил свою крепкую, большую ладонь Уиллу на плечо, чуть сжал, улыбаясь и смотря, заставляя Уилла смотреть ему в глаза в ответ. - Стоило сказать мне об этом сразу. Кофе сейчас будет. Но прежде... Ганнибал зашёл сидящему в кресле Уиллу за спину. Сильные, изящные пальцы аристократичного мужчины легли на усталый лоб агента, начали массировать. Уилл вздрогнул и хотел отстраниться. Но ему не дали. Ганнибал был нежен, но настойчив. Он подавил сопротивление Уилла даже не то что бы своей физической силой, но силой своих намерений. - Уилл, доверьтесь мне. Я не только психиатр. Я - полноценный врач. Вы в надёжных руках. "Надёжных руках?..." Уилл фыркнул в ярости и очнулся. И вовремя. Пол начал вставать и мягко толкал его в бок. Мол, и ты вставай. Двери закрылись. Начался суд. Ну или фарс - это как посмотреть. Кейд Пурнелл - судья, назначенная на дело о Потрошителе, явно его ненавидела. Это была высокая, худая женщина с короткой стрижкой русых волос и сухим взглядом. Одета она была в серое и мышление у неё явно было такое же серое - никакого самостоятельного полёта мыслей. Вызывая свидетелей, она совместно с ними выставляла всё так, словно Уилл не просто Потрошитель, но он - подло затаившийся среди невинных, чистых людей сам дьявол. И его за его дьявольские прегрешения нужно немедленно уничтожить. Когда вызвали Алану, Уилл перестал надеяться. Даже его коллега, женщина, в которую он был влюблён (возможно?), его друг (как он верил) была против него. - Я и не подозревала, что Уиллу так плохо. Его внутренние демоны мучали его, а я стояла рядом с ним и ничего не видела. Не сделала, не помогла. Я была ему плохим другом. И как специалист в области психиатрии я тоже его подвела. Я сожалею. Но вместе с тем я глубоко опечалена его действиями и надеюсь, что он получит как надлежащее наказание, так и, хочу подчеркнуть особо, соответствующее лечение! Уилл промогрался. Всё восхищение Блум исчезло. Причём как восхитительной женщиной, так и асом своего дела. "Она всегда была так слепа? И так глупа?" Уиллу не забыть, как он обнаружил, ворвавшись к своему психиатру как дурак (рано утром и потому не в офис Лектера, а к нему домой, чтобы зачем-то немедленно поделиться своими переживаниями с опытным и, казалось, всегда спокойным другом), что Ганнибал спит с Аланой. А ведь не так уж задолго до этого он как испуганный оленёнок спрашивал у Ганнибала, что ему делать - ведь он поцеловал Алану Блум! А теперь эти двое были любовниками. И Ганнибал был и оставался Потрошителем. Злость обуяла Уилла : "Дура. Я был влюблён в дуру". Стыд пришёл сразу после этого. Уилл сжал кулаки. Отчего-то хотелось разрыдаться. Он не Потрошитель, он знает себя. Теперь да. Но он - мерзкий. Это Ганнибал сделал его таким, или он лишь снял с него социальную вуаль? Как любил выражаться доктор Лектер после своих, как выяснилось, собственных психиатрических сеансов. Джек Кроуфорд, на удивление, в здании суда был к Уиллу добрее нежели, чем в психбольнице. Уиллу даже начало казаться, что жёсткий в своём мнении насчёт него главный босс в ФБР начал сомневаться под неожиданно чересчур агрессивным напором обвинения. Профайлер ничего не мог поделать с собой - невольно в нём проснулась слабая, но всё-таки надежда. "Что если Джек поверит мне?" - Уилл жаждал свободы и своего чистого имени назад. "А если поверит...Прощу ли я его?" - Уилл ругался про себя, но знал, что простит. Однако, он снова впал в пучину глухого отчаяния без всякого проблеска солнечного света, когда на сцену вышел его бывший психиатр. Ну или "друг". Ганнибал отвечал доброжелательно. Но в итоге выставил Уилла в ещё худшем свете, чем про Уилла думали раньше. Будто он такой злостный манипулятор, что даже умного Лектера обвёл вокруг пальца. И даже то, что Ганнибал упомянул про энцефалит в его истории, ситуацию не изменило. - Уилл не такой. Я убежден, что его ложно обвинили. Я говорю этот как друг, который всем сердцем верит своему другу. "Лучше бы молчал", - Уилл кипел. Здесь есть кто-нибудь со здравыми идеями или все под копирку? Понятно было одно, что Пурнелл уже выставила свой вердикт. Пожизненное не отменяется. А если горе-свидетели его "убийств" и "безумного" поведения лучше постараются в своих лживых попытках спасти его якобы от него самого, так и влепить смертную казнь могут. А что? Переведут в соседний штат, а там можно. А с комментариями Ганнибала ещё и вменяемым объявят. И прощай Чилтон, здравствуй камера смертников. - Перерыв на десять минут, - объявила Пурнелл. Двери открылись. Впустился свежий воздух. Уилл опустил голову прямо на голый стол, закрыл глаза. В туалет, может, и нужно. Но снова цепями греметь. При всех. Нет, лучше он изобразит спящего. Шиффер благоразумно не стал его трогать. Адвокат и сам был расстроен общественным негативом его "друзей". - Я отлучусь. Держись, Уилл, - Пол вышел. Уилл не поднял головы со стола весь назначенный перерыв. Ему всё это время казалось, что пристальный взгляд Ганнибала прожигает ему кожу сквозь одежду. Но был ли в действительности в этот момент в зале Лектер или же он всё же вышел, Уилл не мог узнать доподлинно, не открыв глаза. А этого он делать не собирался. Заседание возобновилось. Но ненадолго. Взбудораженный охранник влетел, крича. - Пожар! Всем выйти на улицу! Почти вслед за ним включилась пожарная сигнализация. Всё и думать забыли об Уилле и его деле. Ганнибал обнял Алану. Джек начал координировать сотрудников и прочих участников суда, растерявшихся от нежданной напасти. Судья вместе с секретарём первая поспешила прочь. За ней помчалась уже сильно прореженная пресса. К слову, Фредди Лаундс пока не наблюдалось. Может, конечно, она спокойно строчит себе в Тру Крайм, а вызовут её, например, на последнем слушании - как десерт. А сейчас зачем? Ведь это только первый акт расправы над Грэмом. Пол Шиффер засуетился рядом с ним. Как и полицейские, что были призваны следить за Уиллом. На него начали одевать его позорные, гремящие цепи. Ещё и намордник не забыли. Уроды. Уже в коридоре Уилл, будучи в полном "обмундировании" для пойманных каннибалов, снова случайно столкнулся взглядом со странным типом. Тот, что был с кепкой на голове и в тёмных очках. Смотрел ли незнакомец конкретно на него, Уилл не понял, но что-то очень знакомое почудилось ему в развороте его ног, плеч, повороте головы. "Родственник жертвы Потрошителя?" - задумался Уилл. А потом его потянули к выходу. И Уилл тотчас забыл о странном типе. Слушание было перенесёно. Хотя как выяснилось позже, пожар был небольшой, локальный (загорелась мусорная корзина в одном из закрытых кабинетов, а охранник запаниковал, увидев дым из-под щели двери) и, следовательно, не опасный. Но чужая жизнь важнее его, разумеется. Кому есть дело до жалкого Потрошителя? В психиатрической клинике его встретил сам Чилтон, одетый в красный костюм, который ему очень шёл с его то разбойническим налётом во внешности. "Ему бы на подиум с такими замашками, - Уилл измученно улыбнулся. - И перед кем он красуется? Угрюмые санитары и психи. Нашёл перед кем задницей крутить". К слову, несправедливый арест по кошмарному обвинению и последующее пребывание в психушке сделали интеллигентного Уилла более раскованным. Во всяком случае, в мыслях. Теперь он позволял себе весьма много. До развратных снов и мастурбации пока не дошло, конечно. Но тут понятно - Ганнибал в кошмарах и седативные вкупе с противным санитаром - не до того, в общем, и никак. Но в остальном - Уилл себя не ограничивал, разрешая себе любые фразы. - В Тру Крайм уже написали о ваших перспективах, мистер Грэм. Незавидная участь, - Фредерик хорошо отдохнул. Аж сиял. И чего ещё на недельку не задержался? - И вы читаете эту газетёнку? Никуда мне от неё не скрыться, - у Уилла болело сердце. Никого. Никого не было на его стороне. - Можете так сильно не радоваться, Чилтон. Фредди Лаундс не было на заседании. Так что вся информация, полученная в её сегодняшнем выпуске, ложь. - Я бы так не сказал, - Фредерик закатил глаза. Ему нравилось дразнить Уилла. Ну или издеваться над ним. В сущности это одно и тоже. - Речи ваших друзей так вдохновляют. Уилл такой, Уилл не такой. Это прекрасно. Я почти расплакался. Отчего-то это задело Уилла. Так сильно, что это он бы почти расплакался. - Я очень устал, - хмуро произнёс он. - А на фоне усталости у такого психопата, как я, может случиться психоз. Лучше отпустите меня в мою камеру. - Уже привыкаете? - Чилтон сбросил с пиджака несуществующую пылинку. - Или ещё нет? В любом случае, привыкнете. Если я раньше и сомневался, то сейчас знаю - вы у меня надолго задержитесь. - Мой Уилл, - Фредерик добил его этим. Уилл молча, без всякой непокорности позволил санитару провести его в медблок. Помыться и переодеться после "прогулки". В этот раз это был не Мэтью. Как тот и предупредил Уилла, у него закончилась смена. Или он взял выходной. Уилл не разбирался в этих тонкостях. В общем, сегодня над ним шефствовал верзила с щетиной почти как у него, который отказался назвать своё имя, а Уилл не настаивал. Он не хотел ни о ком думать. Даже о себе. Вернувшись в камеру и дождавшись запертой двери, Уилл лёг не на кровать, а на прохладный пол, скрючившись в позе эмбриона. Ему хотелось безопасности, тепла и доверия. Но он не обладал ничем.