Кровь от крови моей

“Люцерис будет отомщен. Но не сегодня. Приходи вечером в замок. Даю слово, ты выйдешь живым.” Эймонд Таргариен усмехнулся, вряд ли слову дядюшки можно верить. Он уже толком не мог вспомнить какой по счёту день осады. Они оцепили замок и сделали несколько вылазок, но Харренхолл оказался ещё более неприступным, чем казалось сначала. Даже при наличии карты и чертежей, в нём было достаточно тайных ходов и скрытых дверей, нигде не отраженных. Целью данной осады было выманить отряды Дэймона Таргариена, и это была чрезвычайно глупая затея, которая могла прийти в голову только Эйгону. Всё дело в том, что он всегда судил людей по себе и надеялся, что дяде просто надоест сидеть в замке безвылазно, не принимая участия в активных боях. Но младший брат Визериса вполне освоился в роли хозяина неприступной крепости. Негласное правило не использовать силу драконов приняли обе стороны, в противном случае, это было бы очень быстрое противостояние, которое окончилось бы выжженной землёй и горой обугленных тел. И всё же, ситуация требовала сдвига с мёртвой точки. — Kesan māzigon, — твёрдо произнёс Эймонд, и по глазам парня-посыльного понял, что тот очень далёк от Валирийского. — Я приду. Мальчишка похромал обратно к воротам. Толку от него в бою никакого, но должны же в замке быть те, кто обслуживает ораву солдат. Зная, Дэймона, он оставил в живых лишь слабых и беззащитных, но их тоже нельзя недооценивать. Порой в таких вот хромоножках, больше ярости, чем во Вхагар в плохие дни. Говоря о драконнице, стоило отметить, что она заскучала. Родная пещера была для неё лучшим пристанищем, чем загон под открытым небом, будто она какая-нибудь овца. Она то и дело хрипела, завидев хозяина, и он мог её понять. Сам болезненно скучал по Хелейне, надеясь, что Эйгон не приближается к ней ближе, чем на метр. Даже то, что он отдал приказ сторожить её неотступно, не облегчало тревогу. Сосредоточенное ожидание нападения Дэймона отбирало все силы и заглушало все мысли, однако, глубокой ночью, во сне она видел Хелейну с младенцем, окруженную черным туманом, сквозь который невозможно было пробраться. Она его не слышала и не видела, а туман, тем временем, становился плотнее и опаснее. В этих снах, на первый взгляд, не было ничего пугающего, и Эймонд уж точно не был провидцем, но он и без знаков свыше мог догадаться, что в Красном замке ей сейчас неспокойно. Дело есть дело, его надо завершить, каким бы то ни было образом, и уже после можно будет вернуться к любимой и позаботится о её безопасности лично. Вечером Эймонда проводили в обеденный зал Харренхолла. Его сопровождал целый отряд. Это, в некотором смысле, польстило принцу. Его, разумеется, обыскали, что вызвало только улыбку. Дэймон его не опасается, и всё же соблюдает предосторожности. Зал был слабо освещен, принцу не понравилось обилие темных углов, но он знал, что дядя довольно прямолинеен и не станет нападать исподтишка. Сам Дэймон всё не появлялся, заставив племянника ждать в полной тишине под присмотром неразговорчивой охраны. Когда дверь наконец-то открылась, Эймонд уже достаточно разозлился, и готов был демонстративно прервать переговоры, однако в комнату вошел не дядя, а незнакомка в темно-зелёном платье. Она несла кувшин с вином. Стало быть, служанка, но судя по дорогой ткани наряда, непростая чашечница. Когда-то сама Райнира подносила отцу вино на Совете, так что не стоило делать поспешных выводов. Женщина неспешно обогнула стол. Звеня браслетами на запястьях, наклонила кувшин и налила вино в кубок принца. Эймонд пристально разглядывал женщину. Каждый её жест был, как будто, выучен, выверен. Она не впервые в этой роли. Волосы не были заплетены на манер аристократок, а рассыпались по плечам, напоминая чёрные крылья. Взгляд был напряжен и сосредоточен, но, отнюдь, не испуган. Грудь вздымалась и опускалась спокойно. Она поставила кувшин и посмотрела прямо в глаза Эймонду без тени смущения. — Король-консорт скоро присоединится к вам. Что-нибудь ещё, мой принц? — Эймонд не знал, что удивило его больше: высокомерное “Король-консорт” или то, что она произнесла всю фразу с уважением. Приняв его молчание за отказ, она уже хотела удалиться из зала, но Эймонд произнес: — Umbagon. Она снова подошла к столу и встала рядом с Эймондом, коротко ему поклонившись. — Знаешь валирийский? — он обратился к ней фривольно, но почему-то стало не по себе. Она явно была старше него. Возраст выдавала не внешность, а взгляд. В нём промелькнуло что-то вроде снисхождения, помноженного на достойное воспитание. То есть, она не испытывала к нему симпатий, но не имела права выразить недовольство. Как он мог понять это по взгляду? Также Алисента иногда смотрела на Визериса. Только здесь ещё была доля, плохо замаскированной, дерзости. Эти тёмные глаза были способны метать молнии. — Положение обязывает знать его, — в голосе чувствовалась усмешка, но на лице она не отразилась. — И каково твоё положение здесь? — А как считает мой принц? — и снова усмешка. Нетрудно было догадаться в качестве кого её оставил при себе дядя. И тем не менее, совсем не забитая, не униженная и не подавленная под кого-то. Можно было даже подумать, что она довольна своим статусом, что, конечно же, не так. Эймонд решил не отвечать, перевёл взгляд на кубок и приказал: — Mōzugon averilla, — теперь женщина широко улыбнулась, будто услышала хорошую шутку. Она взяла бокал, отсалютовала им и сделала глоток, смакуя. Потом быстро выпила всё до капли, облизнула губу и медленно поставила бокал обратно. Они смотрели друг на друга, не отрываясь. Молчаливая дуэль, казалось, обоих забавляла. Затем женщина налила еще вина и поставила бокал рядом с Эймондом. — Как тебя зовут? — спросил он, оценив её выходку. — Алис. Алис Риверс. — Присядь, — это уже меньше походило на приказ. Он еще раз оглядел её с головы до пят. Платье было немного ей велико, но носила она его с таким видом, словно всю жизнь провела при дворе. Никакой вульгарности, глупости и развязности. — Ты была здесь во время захвата замка? — Да. — Почему тебя оставили в живых? — Дэймон Таргариен так захотел. — Надо же, — Эймон немного подался вперёд и развернул корпус в сторону Алис. — Уже не “Король-консорт.” Это он просил называть его так? — По его версии, это чистая правда. — А какая твоя версия? — Никакая. Я не поддерживаю тех, кто решает проблемы грубой силой, как бы высоко они не сидели. — Не боишься, что твои слова могут расценить как измену. — Кому из вас? — Вижу, ты ни на чьей стороне. — Я на стороне ума, а то, что происходит сейчас — глупость чистой воды. Эймонд не знал, как на это реагировать. Он встречал людей, презирающих его за начало бойни, видел Совет, которые подобно стервятникам, хотел разорвать Вестерос на части, лишь бы им что-то досталось. Видел торговцев, что находили в создавшийся ситуации выгоду, но эта женщина была не похожа ни на кого из них. — Но однако ты с Дэймоном. Ты не из тех, у кого нет выбора. — А что нужно сделать? Убить завоевателя и убежать? Как будто убить человека — самый легкий вариант. — Я могу тебя освободить. — Я абсолютно свободна, мой принц. А вы? — Смотрю, вы уже познакомились! — раздался голос Дэймона Таргариена. Он подошел к ним расслабленной вальяжной походкой и улыбнулся, будто Эймонд был дорогим гостем, а не врагом. Он встал позади кресла, где сидела Алис, слегка наклонился и произнес: — Благодарю вас, леди Риверс, вы скрасили ожидание племяннику. Если вы понадобитесь, я вас позову. Когда женщина удалилась, оставляя за собой след звенящих браслетов, Эймонд улыбнулся. — Леди? — Если узнать её получше, невозможно обращаться к ней иначе. — Дэймон перевел взгляд от закрытой двери и взглянул на Эймонда. — Итак, ты убил его. — Вхагар убила его. — Не надо, Эймонд. Мы оба знаем, что ты этого хотел. Твоя неприязнь, когда — нибудь всё равно разрушила бы Люцерису жизнь. Так или иначе. Я мог бы за секунду снести тебе голову за это. К счастью, я не так глуп. Если мы с тобой вступили в серьезную игру, то нужно соблюдать её правила. Оставь Харренхолл, во избежание кровопролития. Моих людей, как тебе известно, намного больше. Не лезь на рожон. Это наше дело. Твоё и моё. — Предлагаешь дуэль? — Если не погибнешь раньше. — Я не имею права принимать такие решения, сейчас я подчиняюсь своему королю. — О, да, — Дэймон не скрывал своего злорадства. — Я вижу в каком ты восторге от правления Эйгона. Если бы не Алисента, тебя бы здесь не было. Неужели тебе бы не хотелось бы его свергнуть? Он — обласканный брат, не достойный престола. Забрал всё, что должно быть твоим. Подумай. Во время бойни, всё что угодно может случиться с монархом. — Какой в этом смысл, если ты собираешься убить меня? — Если ты станешь королём, мне придется с этим считаться. — Ты не считаешься ни с кем, дядя, я тебя знаю. — В любом случае, находиться здесь и бездействовать не имеет смысла. Наше вмешательство требуется на других рубежах. Но как только утихнет буря, я найду тебя, Эймонд и ты ответишь за то, что сделал. — Увидим, дядя… — он встал изо стола и проследовал к двери, ни разу не обернувшись. Шагая по коридору, где повсюду сновали солдаты, он вдруг ощутил на себе пристальный взгляд. Алис Риверс ждала его у ворот. — Ты обдумала моё предложение? Переметнешься ко мне? — Чтобы переметнуться, нужно принадлежать кому-то из вас. Я же хочу просто пройтись. — Не боишься? Ты же совсем меня не знаешь. — Я рискну. Они вышли за ворота и пошли вдоль стены в сторону реки. Сначала шагали молча, затем Риверс тихо спросила: — Вас нигде не жалуют, верно? — Значит, что-то ты всё-таки знаешь. — Слышала про “Убийцу родичей.” Меня не волнуют ваши распри. — А что тебя волнует, Алис? — Молодой, красивый принц, которому не помешает компания. — Понимаю, к чему ты клонишь, — ухмыльнулся Эймонд. — Я ничего не предлагала. — А я ни на что не соглашался. — Я считаю, что трудно остаться безгрешным, когда ты Таргариен. — И в своём уме трудно остаться. — Я подумаю над вашим предложением. Но не потому что боюсь оставаться в Харренхолле. Мне просто здесь надоело. Алис повеселила Эймонда, беседа с ней отвлекла его. Он проводил её до озера, когда начало светать, и там они попрощались. Когда Эймонд вернулся в лагерь, его ждало донесение от Эйгона. “Выводи людей и отправляйся в Грачиный Приют. Жду тебя там”.