***
Чан сидел у себя в комнате за ноутбуком вечером того же дня. Ещё не все младшие сходили в душ, поэтому он как обычно ждал своей очереди. Он печатал текст новой песни, когда к нему в комнату неожиданно постучались. Лидер нахмурил брови, смотря на время, и сказал «войдите», всё также сидя спиной к двери. — Хён, — позвал его голос и Чан очень удивленно развернулся на своем стуле. В дверях стоял Минхо. — Хо? — Бан нахмурил брови. — Ты чего тут? Что-то случилось? — Да… — Ли немного помялся, закусив губу, после чего поднял серьезный взгляд на Чана. — Между тобой и Джисоном что-то есть? — резко спросил Лино и если бы лидер в это время что-то пил, он бы явно подавился. — Ч-Чего? — Чан в шоке вскинул брови вверх. — С чего ты это взял? — Просто последнее время вы постоянно вместе… Хан уделяет тебе больше внимания чем обычно, постоянно виснет на тебе, вы даже за столом сидите вместе, хотя он всегда сидел со мной. Поэтому я и подумал, может вы… — Нет, — резко перебил его Чан, усмехнувшись. Боже, неужели он ревнует? Хан будет в восторге. — Между нами ничего нет, Хо. — Тогда я вообще ничего не понимаю, — Минхо устало вздохнул и прошел к кровати, садясь на край. Хотя от этой информации ему стало немного спокойнее. — Может хотя бы ты объяснишь мне что происходит? Почему Джи так резко от меня отстранился? Всё вроде бы было хорошо… Может я сделал что-то не так? Он ничего тебе не говорил? — Ли с надеждой посмотрел на старшего. — Минхо… — Чан тяжело вздохнул, уже готовый рассказать великую тайну Джисона, надеясь, что это поможет, но тут послышался стук в дверь. Не дожидаясь ответа, дверь открылась и на пороге комнаты появился Джисон. — Хён… — он поднял взгляд и тут же замер, увидев Минхо. Глаза младшего снова были красные от слез и он хотел поговорить с Крисом и никак не ожидал увидеть тут предмет своих страданий. Спустя пару секунд Джисон хотел быстро удалиться из комнаты, но Чан его остановил. — Стоять, — сказал тот, вставая со стула. Хан остановился, неловко поворачиваясь обратно. Крис подошел к нему. — Проходи, — лидер показал рукой в комнату и младший послушно зашёл, опустив взгляд в пол. — А теперь, пока вы нормально не поговорите, я вас не выпущу, — Чан улыбнулся напоследок и вышел из комнаты, закрывая за собой дверь. Хан испуганно посмотрел на дверь, проклиная Чана за такую подставу, а Минхо не отрываясь смотрел на него. Его сердце обливалось кровью от вида такого разбитого Джисона, даже не подозревая, что причиной являлся он сам. Младший прошел к другому концу кровати и сел спиной к спинке как можно дальше от Ли. — Ханни, — ласково позвал его старший и повернулся к нему лицом. Тот поднял взгляд, нервно перебирая пальцы. — Ты плакал? — Джи снова опустил голову, слабо кивнув. — Что случилось? Малыш, расскажи мне в чем причина, — Минхо придвинулся ближе, пытаясь заглянуть в лицо. Ему хотелось прижать его к себе и успокоить, но он не знал будет ли против Хан, поэтому не стал. — Ты… — тихо сказал Хан, решив, что хуже уже точно не будет. Старший и так думает, что тот его ненавидит, так что терять? — Что? — Минхо непонимающе нахмурил брови. — Ты - причина, хён, — Хан поднял взгляд полный боли от чего Ли вздрогнул. — Боже, что я сделал? Что не так, Ханни? — Ли обеспокоенно смотрел на младшего, а сердце разрывалось на куски. Последнее что он хотел это причинять ему боль. — Ты правда ничего никогда не замечал? — Джисон усмехнулся, а старший уставился на него не понимая о чем он. — Я влюблён в тебя до дрожи в коленях, а ты этого не видишь. Я столько раз прямо намекал, заводил разговоры на эту тему, лип как банный лист, и никакой реакции. «Мы хорошие друзья, Ханни», — младший снова усмехнулся, а по его лицу снова потекли слёзы. — Я очень устал, поэтому просто скажи, что я малолетний идиот и у нас ничего не получится, я хоть буду знать конкретно. Минхо сидел в шоке еще несколько секунд, не веря своим ушам. Всё это время, пока он пытался бороться с собой, чтобы ничего не разрушить своей глупой влюблённостью в этого прекрасного репера с щечками и гнал от себя мысли, что его поведение может что-то значить, потому что думал, что просто слишком сильно этого хочет, Хан всё это время страдал и плакал. Хо почувствовал себя в этот момент таким идиотом. — Боже, малыш, — Минхо сел ближе и притянул младшего к себе, взяв в руки его лицо и начав сцеловывать слезы с его щёк. Тот широко раскрыл глаза, замерев в шоке. — Прости меня, слышишь? Я такой идиот. Прости, прости, прости, — начал тараторить старший, продолжая покрывать поцелуями его лицо. По его щеке тоже скатилась одинокая слеза. Хан ещё больше впал в шок. Он всего пару раз видел как старший плакал. — Я всё замечал, правда, просто боялся, что мог не правильно понять из-за своего восприятия. Ханни, я тоже люблю тебя. Очень сильно. Я полный придурок, — он остановился и посмотрел в глаза младшему. Хан тепло улыбнулся, не веря, что это и правда происходит, и вытер большим пальцем мокрую дорожку с лица старшего. Он чувствовал такое облегчение и спокойствие, а ещё сильную усталость, но в данный момент он определенно мог сказать, что счастлив. Джисон притянул Ли к себе и крепко обнял, оставляя легкий поцелуй на шее, прямо как на шоу. Минхо в этот момент пробило осознание. — Ханни, — тихо позвал его старший и немного отстранился. — Ты поэтому меня избегал? — Да… Я хотел заглушить свои чувства, потому что думал, что ты не видишь меня никем кроме друга… точнее был уверен в этом, ведь по тебе никогда ничего не понятно, хён, — Джисон усмехнулся уже более тепло. — Даже Чан-хён не мог ничего распознать. Но у меня всё равно не получилось, я бы даже сказал стало только хуже… — Прости меня, правда. Я должен был признаться и не заставлять тебя страдать, — Минхо провел рукой по щеке младшего. — Боже, а я еще подумал, что вы с Чаном сошлись, — Ли усмехнулся, на что Хан рассмеялся. Лино любил его смех, на душе сразу стало теплее. Джисон посмотрел в глаза старшего, когда перестал смеяться и увидел как они сияли. Он придвинулся еще ближе и кинул взгляд на его губы перед тем как дотронуться до них своими. Минхо тут же ответил, прижимая его ближе к себе за узкую талию и сминая губы, о которых мечтал так долго. Хан думал, что он сейчас в прямом смысле помрет от переизбытка эмоций, поэтому вцепился в плечи старшего, как будто боясь, что это всё сон и он исчезнет как только он откроет глаза. Поцелуй был на столько нежным, что Джи думал, что расплавится. Он конечно представлял какого это, целоваться с Минхо, но не мог и представить, что это на столько хорошо. — Я больше никогда не позволю тебе плакать, малыш, — Ли отстранился спустя несколько секунд и посмотрел в глаза младшему. — Обещаю, что сделаю всё для этого, — Хан широко улыбнулся и обнял его за шею. — Можно вопрос? — Джи кивнул. — Чан обо всём знал, да? — Да, — Хан немного отстранился, смеясь. — Он единственный кому я мог это рассказать. — Ммм, — многозначительно протянул старший и завалил младшего на кровать, тут же обнимая его всеми конечностями. Тот улыбнулся, устроившись удобнее. — А теперь можно мне задать вопрос, хён? — спустя пару минут комфортной тишины сказал Джисон. Старший поднял на него заинтересованный взгляд. — У меня получилось заставить тебя ревновать? — Получилось, ещё как, Ханни, — усмехнулся Ли и оставил поцелуй на его ключице. — Только никогда больше так не делай. — Хорошо, — Джисон довольно улыбнулся и прижался ближе к теперь уже своему парню, прикрыв глаза и поняв, что скоро уснет. — Нужно идти спать. — Сегодня поспим здесь, — уверенно сказал Минхо, накрывая их одеялом. — А как же Чан-хён? — Поспит у тебя, — Ли усмехнулся. — Будет знать, как скрывать от меня такую важную информацию, — Хан посмеялся, но говорить что-то против не стал. — Хён… — тихо позвал младший спустя минут 5 тишины, когда тот уже почти уснул, и услышав вопросительное мычание продолжил. — Я собираюсь подарить тебе очень много любви и только попробуй от неё отказываться. — Ни за что на свете, любовь моя.Бонус Минсоны
1 ноября 2022 г. в 00:58
Примечания:
Посвящается всем кто просил и ждал 💕
Хан сидел в зале для практик и смотрел на то как Дэнсрача отрабатывали хореографию на их совместную песню. Остальные пошли передохнуть или попить воды, но он решил остаться, также как и Чонин, которому очень нравилось смотреть любое взаимодействие этих троих. Джисон же смотрел только на одного, который занимал все его мысли последний год уж точно, если не больше. Минхо.
Он смотрел и каждый раз чувствовал как его сердце замирает. Эта хореография… Они точно хотят его смерти. Этот текст, эти движения, а партия на полу… Джисон еле сдерживался от неприличных мыслей, что получалось плохо. Он представлял, что Минхо пел свои строчки для него, думая о нем и имея в виду его. Ему бы очень хотелось, чтобы это было правдой, но к сожалению оставалось только в мечтах. Он был уверен, что Хёнджин писал эту песню думая о Феликсе, у него даже не было сомнений.
Хван и Феликс рассказали о своих отношениях всем на следующий же день и все их поддержали. Не было никакого осуждения или отвращения, чего боялись парни. Все мемберы только порадовались за них, сказав, что давно что-то такое замечали. С тех пор прошло уже больше двух недель и парни спокойно проявляли знаки внимания и любви при всех, на что получали звуки умиления. Хан смотрел на них, радуясь всем сердцем, но и завидуя. Ему хотелось также просто подходить к Минхо, целовать его в шею и обнимать со спины, не получая недовольного ворчания в ответ. Ему очень хотелось быть с Минхо. Но всё что ему оставалось, это смотреть на старшего, восхищенным и влюбленным взглядом, делать вид, что всё в порядке, когда тот в шутку лезет к нему целоваться или хлопает по заднице, как будто в такие моменты сердце Хана не готово выпрыгнуть наружу, а после плакать ночами в подушку от того, что ему никогда не светит такого счастья как у Феликса и Хёнджина.
И не то что бы Хан не пытался и безосновательно так думал. Он пытался, много раз. И намекал абсолютно недвусмысленно, и вёл себя так, как не вел себя ни с кем, и даже пару раз почти напрямую спрашивал об ориентации и вкусах старшего, на что не получал однозначного ответа, но зато точно понял, что Ли старший считает его самым близким ДРУГОМ. Это, конечно, тоже дорогого стоит и Джи ценил это, но он отчаянно хотел большего, потому что был безумно влюблен.
Единственный, кто знал о чувствах младшего, был Чан. Единственный, к кому он мог прийти, чтобы поплакать и пострадать. Единственный, кто всегда замечал эти взгляды и касания, замечал смену настроения и знал из-за чего именно, и всеми силами старался поддерживать и отвлекать Хана в такие моменты. Тот был благодарен лидеру, но даже он не понимал Минхо. Если по Феликсу Крис мог сказать Хвану, что у них на 99% всё взаимно, потому что по нему очень ярко было видно, то по Лино он не мог понять абсолютно ничего, потому что тот очень хорошо умел скрывать и контролировать свои эмоции и никогда ни о чем таком с Чаном не говорил даже намеками. От этого Хану было еще хуже, ведь даже проницательный Чан не видел никаких намеков на что-то большее.
— Хэй, как тебе, Хани? — Минхо упал рядом с Джисоном, тяжело дыша и поправляя мокрые волосы. Младший нервно сглотнул, не сразу поняв о чем его спросили.
— Очень круто, хён, — спустя пару секунд Хан взял себя в руки и широко улыбнулся в своей манере. — Очень сексуально, стей точно оценят, — младший кивнул головой и Ли посмеялся.
Хан на секунду перевел взгляд на Хёнликсов, которые довольно развалились на полу в обнимку и разговаривали с Чонином. Джисон вздохнул и снова перевел взгляд на своего любимого хёна. Тот жадно пил воду, сминая бутылку рукой и младший залип, смотря на то как двигается его кадык. В этот момент в зал вернулись все остальные.
— Ну что, готовы к еще одной прогонке главного трека? — Чан улыбнулся, осматривая всех лежавших на полу.
Хёнджин устало промычал, но всё-таки встал на ноги, поправляя свои волосы, после чего получил легкий поцелуй в губы от Феликса и его яркую улыбку. Хан грустно улыбнулся, смотря на это, вставая с пола. Все встали на свои места и Чан пошел включать музыку, на обратном пути подойдя к Джисону.
— Ты в порядке? — Крис наклонился ближе к младшему.
— Да, я в норме, — Хан широко улыбнулся, кивнув головой, но Чан то знал, что они обсудят это после того как вернутся в общагу.
Заиграла музыка и началась очередная репетиция. Хан пытался сосредоточится на танце, но получалось плохо, из-за чего он путал движения, а после злился, сразу смотря на Минхо, который только взглядом показывал недовольство, но ничего не говорил. На третий раз Джисону удалось сосредоточится и станцевать без ошибок, а ещё ему в голову пришел план, надежный как швейцарские часы. «Что если попробовать вызвать ревность?» проскользнуло у него в мыслях, на что он невольно улыбнулся во время последней партии и решил сразу действовать, потому что такой тактики он еще не пробовал.
Музыка закончилась и все, отстояв пару секунд завершающую позу, упали на пол, шумно дыша. Хан лежал на спине, когда на его бедро опустилась голова Минхо. Тот невольно улыбнулся, но всё-таки решил привести в действие свой план, как бы он не хотел остаться в таком положении с минимальным контактом, ему было интересно. Джисон аккуратно приподнял голову старшего, после чего поднялся на ноги и подошел к Чану, выбрав именно его своей «жертвой». Он просто был уверен, что тот точно его поймет.
— Ты молодец, Чанни-хён, — ласково сказал Хан, обняв лидера со спины. Тот смущенно улыбнулся, опустив голову.
— Ты тоже хорошо постарался, Ханни, — ответил тот, усмехнувшись.
— Ты правда лучший лидер, не забывай об этом, — Джисон продолжал говорить таким голосом и стал массажировать напряженные плечи старшего.
— Перестань, ты же знаешь, что это меня смущает, — Крис чувствовал как его уши начали краснеть, но плечи расслабились под сильными руками Джисона.
— Не перестану, пока ты и правда не будешь так считать, — Хан снова обнял его за торс, положив голову ему на плечо, а тот только вздохнул.
Минхо поднялся в положение сидя как только Хан отошел к лидеру и иногда поглядывал на них, делая вид, что ему всё равно. Когда Хан кинул взгляд на него, то не увидел ничего особенного, только широкую улыбку Ли, обращенную к Сынмину, с которым он разговаривал и полный не интерес к его действиям. Джисон грустно вздохнул, в очередной раз убеждаясь, что Минхо плевать, и только крепче сжал Чана в объятиях, уткнувшись носом ему в шею. Чан понял всё без слов и утешающе погладил Хана по руке, также вздохнув. Но он даже не догадывался, что внутри Ли старшего было куча мыслей: «Раньше он хвалил меня, в этот раз я был на столько плох?», «А после нашей юнитной песни он меня так не обнимал», «Может я сделал что-то не так?», «Боже, Минхо, хватит, о чем ты думаешь? Это просто дружеская поддержка». Просто он умело их скрывал. Как делал всегда.
— Так, всё, дети, — спустя несколько минут Чан поднялся с места и все подняли на него взгляд. — Пора домой, отдыхать.
Все согласно кивнули и поплелись в раздевалку. Переодевшись, Чан рассадил всех по машинам, как обычно поменяв Хёнджина и Чонина местами, потому что не мог отказать жалостливым глазам Хвана, когда тот просился в общагу к Феликсу. Приехав домой, Чан как обычно подождал пока все сходят в душ, чтобы сходить самому и заодно написал пару строчек к новой песне. После всех водных процедур, он проверил комнату Чонина, потому что тот любил засыпать с открытым окном, а потом ходил с болью в горле. Убедившись, что макне не заболеет, Чан вернулся в свою комнату и устало упал на кровать, открывая завтрашнее расписание.
Но не прошло и 10 минут, как в его комнату раздался стук. Крис тихо сказал «войдите», уже зная, кто появится на пороге. Джисон открыл дверь и быстро зашел внутрь, не поднимая глаз на лидера. Он немного помялся у двери, после чего прошел к кровати и сел на край.
— Хэй, ну ты чего? — Чан тут же придвинулся ближе, поняв, что младший плакал. Хан, почувствовав спасительные объятия, перестал сдерживаться и уткнулся в плечо старшего, давая волю эмоциям. — Ханни… — у Криса сжималось сердце каждый раз, когда он слышал этот плач. Он понимал на сколько ему больно и неприятно от безысходности и невзаимной любви, но не мог подобрать подходящих слов, потому что их просто не существовало. Поэтому он просто крепко обнимал репера, давая понять, что он рядом и никогда не оставит, давая выпустить все эмоции и выговориться, потому что это всё, что он мог ему дать.
Джисон долго не мог успокоиться, рой мыслей не давал этого сделать. Но спустя минут 20 у него просто закончились слезы, все впитались в ночную футболку Чана, и он отстранился, делая глубокий вдох. Чан молча ждал, пока Хан будет в состоянии говорить и успокаивающе поглаживая его по спине.
— Хочешь воды? — всё-таки Чан первым нарушил тишину, обеспокоенно смотря на младшего.
— Нет, всё в порядке, — Хан отмахнулся, улыбнувшись.
— Всё не в порядке, Джи, — Крис вздохнул, садясь напротив него и скрещивая ноги. — Расскажешь?
— Просто… — начал Хан и замялся, грустно усмехнувшись. — Я не знаю куда девать всю это любовь, понимаешь? Я хочу быть рядом с ним, касаться, обнимать, целовать, дарить счастливые моменты, готовить ужин, вместе просыпаться, заботиться и отдавать всю свою любовь. Я смотрю на Хёнджина и Ликси и они… такие счастливые. Они каждую свободную минуту дарят друг другу, наслаждаются друг другом, поддерживают, и просто любят. Почему я не могу также? Почему он не замечает меня? Почему не хочет принять мою любовь?
— Ханни, — Чан тяжело вздохнул. — Ты же знаешь нашего Минхо. Если он не показывает каких-то ярких и понятных эмоций, это не значит, что он тебя не любит. Я знаю, что ты очень дорог ему.
— Да, как друг, — Джисон кивнул, вытирая слезы с щек руками. — Это я уже давно понял. Он не считает меня кем-то большим. Он в упор не видит мои намеки, никогда прямо не отвечает на мои вопросы и никогда сам не давал и намека на что-то большее чем дружба.
— Честно, я сам не могу его прочитать. Поэтому, я снова посоветую тебе прямо поговорить с ним. Мне больно смотреть на то как ты страдаешь. Поговори с ним, — Крис поджал губы с надеждой смотря на младшего.
— Я не могу, хён. Я не хочу всё разрушить, понимаешь? Если я скажу это, то потеряю его, если это не взаимно, а этого я хочу в последнюю очередь, — Хан опустил взгляд. — Я так устал, хён. Может на мне проклятье? Может я обречен вечность страдать от неразделенной любви?
— Не говори так, Ханни, — Чан нахмурил брови, а младший спиной упал на кровать, тяжело вздохнув.
— Он такой прекрасный… Я смотрел их практику и через раз вспоминал, что мне нужно дышать. Он добрый и искренний, а еще похож на большого кота, особенно внутри, за всей этой маской холодности. Мне нравится его смех и улыбка, а в глазах хочется утонуть. Боже… я так сильно его люблю, а ему плевать. Я такой идиот, хён, — Джисон нервно посмеялся, на что Чан ничего не ответил, лишь лег рядом, смотря в потолок. — Может стоит разлюбить его?
— Что? — Бан удивленно нахмурил брови, приподнявшись на локте.
— Я правда устал, хён. Хочется вообще выключить всё это, чтобы ничего не чувствовать, но я не знаю как. Думаю, у меня вряд ли получится конечно, но попробовать стоит, раз мне не светит счастье, — Хан пожал плечами.
— Я понимаю тебя и приму любой выбор, но всё же, я считаю лучше с ним поговорить, — Чан опустился обратно на кровать.
— Спасибо тебе за то что ты всегда рядом и слушаешь всë моё нытьё, — Джи повернул голову на лидера. Тот улыбнулся. — Без тебя, хëн, я бы давно сошёл с ума.
— Всë будет хорошо, Ханни. Когда-нибудь точно будет, — Чан тепло улыбнулся, притягивая младшего к себе в объятия.
Следующие три дня Хан всеми силами старался не контактировать с Минхо. Полностью этого сделать никак не получилось бы, поэтому он старался минимизировать контакт на сколько это возможно. Он выбирал Чана вместо Минхо на парных тренировках в зале, на растяжке и дэнс-практиках, всегда ходил с кем-то другим, садился есть также рядом с Чаном, а на все предложения Ли провести время вместе, будь это просмотр фильма или ужин в кафе, куда они часто любили ходить, чтобы поесть мясо, он говорил, что занят и быстро убегал. Хан старался не смотреть на Минхо лишний раз, не говорить с ним и уж тем более не находится наедине.
Минхо искренне не понимал что происходит. Почему поведение Хана так резко изменилось? Раньше он любил проводить время вместе, смотреть фильмы, есть и разговаривать ночами. Раньше Хан всегда одаривал его своей яркой улыбкой по утрам, обнимал в перерывах между шоу и практиками, и любил рассказывать забавные истории. А сейчас он просто его не замечал, даже когда за общим столом Ли что-то рассказывал, Джисон на него не смотрел. Минхо было не по себе от этого. Он начал думать, что сделал что-то не так, раз младший больше не хочет с ним общаться, но на все его попытки поговорить об этом Хан говорил, что всё в порядке и сбегал. И к четвертому дню Ли понял, что всё бесполезно, поэтому перестал пытаться обратить внимание младшего на себя и пытаться поговорить. Он лишь иногда кидал грустные взгляды в сторону веселого Джисона, который в очередной раз повис на лидере, и утопал в этом грызущем непонятном чувстве.
Пока однажды кое-что не произошло.
Они были на очередном шоу и вроде бы ничего не предвещало беды. Минхо спокойно сидел и тыкал в разноцветные кнопочки, уверенный в том, что он выиграет в этой игре, потому что никто не заставлял биться его сердце чаще кроме одного единственного человека, который его игнорирует. Ли был уверен, что и в этот раз Хан будет сидеть в стороне, но он очень сильно ошибался.
После слов Хо о том, что никто не сможет растопить его сердце, Джисон встал со своего места и подошел к старшему. Тот кинул на него удивленный взгляд, но продолжил своё занятие. Спустя несколько секунд Минхо почувствовал руки на своей талии. Хан мягко обнял его со спины, как делал раньше и Ли изо всех сил старался контролировать себя. Но когда он почувствовал нежный, почти невесомый поцелуй на своей шее, то всё полетело к чертям. Минхо резко вскочил с пола, обернувшись на младшего и смотря огромными глазами. Тот тихо смеялся, смотря на его реакцию, а после на табло с его пульсом, который уже почти дошел до сотни. Ли чувствовал, как бешено стучит его сердце, а еще чувствовал то, что он окончательно запутался и не понимал логики действий Хана. Джисон вернулся на свое место рядом с Чаном и на «испытание» пошел следующий, в то время как Минхо сел на пол рядом с Хёнджином в полном замешательстве.
Спустя некоторое время ребятам дали перерыв. Все разбрелись кто куда, чтобы отдохнуть или поесть, а Минхо строго решил наконец разобраться в том, что происходит. Он подошел к Хану и, схватив его за руку, повел в пустой коридор.
— Хён, что такое? Что-то случилось? — непонимающе спросил Джисон, нахмурив брови. Ли отпустил его руку и встал напротив.
— Что случилось?! — возмущенно начал старший. — Это ты мне ответь, Хан. Что происходит? Что это сейчас было?
Джи опустил голову, нервно сминая край своей кофты. Он не мог держаться, когда на него кричали, особенно Минхо, слёзы сразу сами наворачивались на глаза, а к горлу подступал ком. Младший подумал, что Ли злился за его выходку, поэтому пытался придумать оправдание у себя в голове.
— Прости, хён, просто я подумал, что зрителям понравится… Это ради контента, фансервис, сам же знаешь… — Джисон всё ещё не поднимал взгляда, немного тряхнув головой, чтобы чёлка прикрывала его глаза.
— Фансервис? — Хо усмехнулся, на секунду отведя взгляд. — То есть теперь мы и общаться будем только на шоу? Будешь обращать на меня внимания только под камерами? Ты почти неделю меня избегал и не хотел разговаривать, а сейчас ведешь себя как ни в чем не бывало. Что происходит, Хан?
— Ничего… Просто я правда был занят, — соврал младший и наконец поднял взгляд, встречаясь с глубоким взглядом Ли.
— Ну да, конечно, — Минхо кивнул, поджав губы. — Хорошо, я понял тебя. Мог просто прямо сказать, что больше не хочешь общаться, чем устраивать всё это. И когда в следующий раз решишь устроить фансервис ты предупреди, что бы я не сильно удивился и зрителям уж точно понравилось, — с обидой произнес старший, после чего развернулся и пошел обратно.
Хан остался стоять в коридоре, смотря ему вслед, а к горлу снова подступил ком. Он облокотился спиной о стену и медленно съехал вниз, пряча лицо в коленях и начав плакать. Минхо в это время вышел ко всем и раздраженно пошел к кулеру с водой. Чан проследил за ним и посмотрел на дверь. Джисон так и не вышел следом, поэтому лидер обеспокоенно поднялся и пошел туда, что увидел Минхо и усмехнулся.
— Хан? — Чан увидел его плачущим и тут же сел рядом, сгребая в объятия. — Что случилось? Ты ему рассказал? — Крис гладил его по спине и почувствовал как младший отрицательно мотнул головой, не в состоянии говорить. — Ох, Боже, вы точно сведете меня в могилу.